если бы услышал тебя сейчас?
Думаешь, он гордился бы  тобой? Мы  солдаты, Чен. Разве  кто-нибудь  говорил
тебе, что у солдата легкая жизнь? Если так, то он форменный идиот!
   Чен сглотнул, стараясь успокоиться. Дженис смягчилась.
   - Нам надо  держаться, Ник, чтобы Старик знал, что  мы не раскисли, что
он не зря нас муштровал. Она улыбнулась.
   -. И твой папа тоже.
   Чен кивнул. Углы его рта дрогнули в слабом подобии улыбки.
   - Спасибо, капрал.
   Он медленно встал и отряхнулся.
   - Я схожу в лазарет, посмотрю, может, Бурке даст какое поручение, так
сбегаю.
   Дженис смотрела,  как Никлас Чен идет  меж деревьев, и качала  головой:
"Если  это и есть  бремя командира,  то  мне вряд ли  следовало  становитьс
сержантом!" Она не смогла  ответить ни на один  из вопросов, которые сжигали
ее так же, как и Чена. Как же, черт побери, им выбраться из всего этого?
   Должны ли они  расформироваться? Она даже думать не хотела  об этом, но
пришлось себя заставить. Дженис  видела, как  на  ее родной  Верзанди  Серый
Легион  Смерти  стал  полноценным  наемным  войском. Дженис  не  могла  даже
представить себе, что Легион, который Грейсон... который все они создавали с
таким трудом, будет распущен.
   Но был ли  у них другой  реальный выход? Шаттлы захвачены. Они застряли
на планете, которая  должна была  стать их домом, а  превратилась в ловушку.
Легион  уже потерял  стольких людей, но и  оставшимся в живых,  оплакивавшим
погибших, Грейсон сказал горькую правду - им вряд ли  удастся  спастись. Они
изгои, их будут преследовать в соответствии с конвенциями. Фактически Легион
могут  полностью  уничтожить.  Сколько  они здесь  продержатся?  Запасы  еды
истощаются,  раненым требуется  квалифицированная  медицинская  помощь. Даже
если  силы Дома Марика не  станут  выкуривать  их из  укрытия, долго  им  не
протянуть. И даже в том  случае, если каким-то чудом они выберутся с планеты
-  отобьют  шаттлы  или  что-то  в  этом  духе,  -  что  проку?  Обвинение в
дьявольских преступлениях  повсюду будет следовать за ними. Никто не  станет
иметь дела с Легионом.
   Капрал Дженис  Тейлор до боли сжала  кулаки. Ее поразила ужасная мысль:
"Хороший Легион - мертвый Легион".
   Грейсон  Карлайл Смертоносный  бродил  по лагерю. Он  видел,  как кучки
людей  собираются  то  там,  то тут и  с  видом  заговорщиков  что-то горячо
обсуждают.  Не было слышно  обычных  для солдатских  компаний  шуточек,  как
бывало  после  любой тяжелой  битвы.  Но  сейчас творилось нечто из ряда вон
выходящее. На сей раз опасность угрожала всему Легиону, а  не  отдельным его
бойцам.
   Многие,  завидев  Грейсона,  резко  обрывали разговоры, но  он  успевал
услышать  достаточно  - все боялись, что Легион распустят. Некоторые из  них
считали, что Легион  следует распустить, и в этом усматривали какой-то выход
из создавшегося положения.
   "Возможно, они правы", - думал он.
   Из Грейсона всегда растили солдата, воина, и он умел сражаться. Лицом к
лицу  с  врагом.  Но как  сражаться с лживыми  наветами?  Аткинс сказал, что
новости о  них прошли  по всем местным  каналам массовой  информации.  Ту же
самую  информацию наверняка  уже получили  тысячи других  планет. Даже  если
Легиону удастся  выбраться с Хельма-  а  сейчас  Грейсон  не знал,  как  это
сделать,  -  разве найдут они  работодателей? Ложь  закроет  перед  ними все
двери; на легионерах вечно будет стоять клеймо изгоев.
   Ну,  а  если  Легион расформировать?  Что с  того? Десяток людей сможет
выбраться  с планеты, но  остальные заперты здесь навеки. Хельм  -  неплохое
место. Здесь, правда, холодно, неуютно, зато красиво. Но Хельм больше не был
их домом.  Даже если  предположить,  что  Дом Марика  оставит  их  в  покое,
остается бездна нерешенных вопросов - к примеру,  как они будут зарабатывать
себе на жизнь?
   Если  Легион уже распался, ну, сколько воинов там сумеет улететь... или
заключить  сделки с  новыми хозяевами?  Более того,  удастся  ли им избежать
цепких  лап  Марика?  Если  уж  Марик  потратил  столько сил  на  то,  чтобы
уничтожить  подразделение, он не даст  им  просто  так  разбежаться.  Говор
другими словами,  солдатам Грейсона грозит  неизбежная смерть. Разве что они
найдут и захватят  древний склад с оружием бывшей Звездной Лиги.  Но вряд ли
это возможно.
   Грейсон  остановился, блуждая взглядом по лагерю. Люди  чистили оружие,
готовили  еду на маленьких костерках, что-то мастерили или просто отдыхали в
своих палатках.
   Должен же быть хоть какой-то выход!
   Успеть бы его найти...
   - Легион не будет распущен!
   Легионеры выстроились рядами под деревьями  вдоль реки Араги. На севере
возвышались Арагайские горы.  Их ледяные  шапки сверкали под солнцем на фоне
холодного и чистого синего неба.
   Грейсон держал речь из открытого люка своего "Мародера". Он использовал
внешние  динамики  боевого  робота,  чтобы  его  Слова  мог  слышать  каждый
легионер. Взоры людей устремились на  него; здесь собрались  все, начиная  с
воинов - Клея, Шерил, Беара  и  заканчивая старшими детьми техов, чьи дома в
Дюрандели были  уничтожены.  Легионеры стояли  неподвижно,  ожидая,  что  он
скажет дальше.
   - Я  рассмотрел все доводы  "за" и "против", - продолжал Грейсон. -  Мы
можем расформироваться и уйти в фермеры.  Мы можем жить здесь -  занятие дл
крестьян, механиков и  подсобных рабочих всегда  найдется, -  пока  не уйдут
войска   Марика.  Возможно,  когда-нибудь  несколько  наших   солдат  смогут
выбраться на  Галатею, попытаются связаться с каким-нибудь другим центром по
найму и вступят в другие воинские подразделения...
   Но мы  не пойдем  этой  дорогой,  друзья. И я сейчас  скажу вам, почему
принял такое решение.
   Расформировать  Легион  - это не  выход...  все  подразделение  это  не
спасет.  Если  мы  станем  крестьянами,  наверное... наверное, мы  и  сумеем
накопить достаточно кредов,  чтобы  через несколько  лет кто-то из  нас смог
покинуть Хельм... но что же станет с остальными? Разве захочет кто-нибудь из
вас улететь,  зная, что  девять  десятых... что  девяносто  девять процентов
общего числа ваших товарищей останутся здесь,  в  хельмской  ловушке, на всю
оставшуюся жизнь?
   К тому же солдаты Дома Марика вряд ли успокоятся на достигнутом. Я...
   Он сделал паузу, не в силах продолжать.  Он не просто старался сплотить
людей. Его слова шли из самой глубины души и сердца.
   Когда Грейсон снова обрел дар речи, он заговорил тихо, но твердо:
   -  Я  сегодня же  сдамся  полковнику  Лангсдорфу,  если  взамен  получу
уверенность в том, что это подарит свободу всем остальным.
   Но им нужен не только я один.  Они  убедили всю Внутреннюю Сферу в том,
что   мы  убийцы,  ренегаты,  чудовища,   обагрившие  руки  кровью  невинных
младенцев... и они не остановятся, пока не перебьют нас всех.
   Даже если мы обманем марикских солдат, вырвемся с планеты и из владений
Дома Марика...  мы не  сможем  жить  в  цивилизованном  мире со столь тяжким
клеймом, которым нас запятнали. Мы  Легион! Наше  имя, наша репутация... это
такая же неотъемлемая часть нас самих, как наши глаза  или руки. Если мы это
потеряем, все подразделение или отдельные воины, - мы навеки станем уродами!
   Он  снова  сделал паузу,  вглядываясь  в  лица  людей, стоящих внизу. С
высоты мостика "Мародера"  Грейсон не мог  разглядеть выражения их лиц. Но в
первом ряду, прямо перед ним, стояла Лори, и она улыбалась. Стоявший рядом с
ней Макколл тоже ухмылялся. Шерил выглядела мрачно и решительно. Трейси Кент
-  устало; она была  бледной, и ее лицо выглядело равнодушным. Халид походил
на холодную неподвижную  статую. Лицо Клея, как всегда,  было непроницаемым;
но он нервно сжимал и разжимал кулаки.
   - Я не приказываю вам остаться, - говорил Грейсон. - Каждый из вас, кто
захочет уйти, сможет  сделать это без каких-то  ограничений и неприятностей.
Пока полковник Лангсдорф  будет охотиться  за целым подразделением,  вас он,
скорее всего, не тронет. Может, вам даже удастся выбраться с планеты. Может,
вы найдете свой  дом здесь. Хельм  - не самое плохое место... на нем  вполне
можно жить. Если вы сделаете подобный выбор, я искренне пожелаю вам добра.
   Но  полк  расформирован не будет!  Полк  сворачивает лагерь и  выходит.
Сегодня же вечером!
   Грейсон снова пробежался взглядом по рядам. Никто не двинулся с места и
не сказал ни слова. Только ветер шелестел листвой.
   - Мне нужны добровольцы для особого поручения, которые помогут тем, кто
пожелает уйти. Если вас  это заинтересовало, поговорите с командирами  ваших
отрядов.  Те из вас... те из вас, кто решился последовать за мной, - пакуйте
свои вещи и приготовьтесь отправляться, как только стемнеет.
   Он остановился и медленно оглядел собравшихся.
   - На этом все!
   Обычно  по окончании своих выступлений  перед  Серым  Легионом  Грейсон
кивал Рэмеджу, и тот давал команду  расходиться. Но  сейчас Рэмедж лежал без
сознания, и Грейсон сделал это сам.
   - Полк... разой... дись!
   Никто не шелохнулся. Ни один человек.
   Где-то  слева от Грейсона  вдруг запел  тонкий  нежный  голос,  немного
дрожащий, проникнутый искренним чувством надежды:
   Дом - это полк среди моря звезд...
   Песню подхватил другой голос - низкий бас:
   На мирах холодных и горячих,
   Повсюду, куда шагают воины.
   Хотя и родина, и семья, и любимые потеряны навсегда,
   Дом - это полк среди моря звезд.
   Теперь пели уже  все,  целый полк пел хором; песня вздымалась  и росла,
росток  надежды  обретал  новую силу. Среди  поющих  крепла уверенность, что
Легион и впрямь представляет собой единое целое.
   Дом - это полк,  и воины шагают далеко.  Никому не отнять  у нас нашего
дома, Наш дом - там, где мы! С братьями по оружию нас связывают крепкие узы.
   Дом - это  полк среди  моря звезд. Дом - это полк, и высока цена славы.
Вместе  с нашими  братьями мы заплатим  эту цену  и умрем!  Кровь  товарищей
говорит нам, даже когда слава ушла:
   "Дом - это полк среди моря звезд!"  Дом - это полк, гордая песня чести,
- Кровь братьев сплавила нас воедино, Как огонь плавит сталь! Они стоят пред
нами в крови и пламени, И поют вместе с нами: "Дом  - это полк, наша семья и
мы сами!"
   Песня смолкла, и в наступившей тишине вновь обрела свой голос притихша
листва.  Легионеры  постояли  еще  с  минуту,  затем  постепенно  разошлись.
Маленькими группками и поодиночке, воины направились к палаткам.
   Но Грейсон знал: Легион жив!

XIX

   Передвижная штаб-квартира располагалась у  бетонного  шоссе,  в  десяти
километрах к  югу от  Хельмдауна. Параболическая антенна  смотрела куда-то в
небо  над  южным  горизонтом.  Во времена Звездной Лиги грузовики  мобильных
штаб-квартир  были оснащены  маленькими, но мощными двигателями  на  ядерном
топливе,  расположенными под  кабиной  водителя.  Теперь  во всем  освоенном
человечеством пространстве осталось всего несколько таких грузовиков. Многие
из  них давным-давно стали такими,  как этот, - у машины  вынули  сердечник,
чтобы заменить поврежденный двигатель какого-то легкого боевого робота. А на
его место засунули  стучащего, гремящего доисторического монстра - двигатель
внутреннего сгорания с  двумя  турбинами, работающий  на дизельном  топливе.
Грубо  приваренные  к обшивке выхлопные трубы изрыгали  клубы черного  дыма,
стоило только водителю нажать на газ. Над кабиной торчала башенка ЛСМ.
   В задней части длинного и тяжелого  восьмиколесного  трейлера открылась
дверца,  и оттуда, поводя из  стороны в  сторону  фонариками, выглянули двое
часовых. По трапу спустился человек в рваной куртке. Он отсалютовал часовым,
постоял, всматриваясь в темноту, и двинулся прочь от трейлера. Дверца за ним
закрылась, и светлый прямоугольник исчез.
   Водитель  "Тандерболта", рука  которого  была  покрыта шрамами,  а  над
предплечьем  возвышался тяжелый лазер, окликнул  идущего  к  нему человека и
доложил о результатах патрулирования окрестностей. По  ту  сторону  трейлера
нес охрану "Стрелец".  Он не двинулся с места. В воздухе витал извергающийс
из рычащих двигателей запах отработанной солярки.
   Грейсон лежал  ничком, невидимый в темноте. Его скрывала листва; к тому
же он был одет в черную форму пехотинца, а руки и лицо покрывал  слой черной
краски. Рядом раздался шорох. К нему придвинулась Лори и, прижав  губы к его
уху, еле слышно пробормотала:
   - Всего два боевых робота. Шестеро часовых. Патрулей нет.
   Грейсон кивнул, и оба прислушались. Их штурмовому отряду пришлось почти
три  часа ползти  сюда по-пластунски, огибая  громадный  фургон  передвижной
штаб-квартиры.  Они  тщательно  проверили,  не  патрулирует  ли  окрестности
вражеская  наземная  пехота, и определили точное месторасположение  часовых.
Доклад Лори означал, что все разведчики вернулись, шесть часовых, два боевых
робота, патрульных нет - по крайней мере сейчас.
   Пора!
   Мобильные   штаб-квартиры   являлись   обычной   принадлежностью   всех
подразделений,  достигших  размеров  полка.  Правда,   некоторые  командиры,
подобно Грейсону, предпочитали вести свои подразделения в бой, сидя в кабине
боевого  робота.  Конечно,  передвижные   штаб-квартиры   служили  бесценным
подспорьем  для   искусного   в  тактике  командира,  которому   приходилось
руководить  сражением. Полковник  Лангсдорф,  по-видимому,  использовал  обе
возможности.   Небольшими  локальными   стычками   он   управлял  с  мостика
"Головореза",    а   широкомасштабные   операции   проводил,   находясь    в
штаб-квартире. Лангсдорф разыскивал Легион с неистовостью  ищейки, почуявшей
след.
   Связисты Легиона воспользовались макколловским уловителем,  присоединив
его  к  усилителю,  подобранному в дюрандельских руинах.  Им удалось поймать
радиосигналы  высокочастотного  многоканального  источника,  который  быстро
передвигался в  сторону  Хельма.  Необычно большой  объем  передач  позволил
предположить, что начальники Лангсдорфа скоро прибудут на Хельм. Может быть,
среди  них окажется и  сам лорд Гарт.  Если это  так, то полковник Лангсдорф
приложит все усилия, чтобы захватить или уничтожить остаток Легиона до того,
как явится герцог.
   Оставляя  позади  чуть примятую листву, Грейсон пополз  к  задней части
фургона. В соответствии с  планом  он  должен  был остановиться  в  двадцати
метрах от трапа.  Вокруг  и  позади Грейсон скорее угадывал, чем слышал, как
передвигаются остальные налетчики.
   Медленно тянулись секунды.
   Сенсоры двух дозорных боевых роботов  могли  уловить малейшее внезапное
движение.  Подойди  налетчики  поближе -  и  инфракрасные  сенсоры на  борту
роботов  засекут  их,  несмотря  на  специальную  одежду и  краску,  которые
смазывали очертания их  тел  на  экранах инфракрасного изображения. Почти не
дыша, легионеры затаились в темноте и ждали.
   Грейсон  объяснил,  что рейд  необходим -  жизненно необходим.  Иначе у
Серого Легиона Смерти не останется шансов. Если им удастся  каким-то образом
разрушить  передвижную  штаб-квартиру,  преследование  легионеров  неминуемо
прекратится. Если  им  улыбнется удача, они, возможно,  даже  поймают самого
полковника Лангсдорфа. Хотя  тот, похоже, проводил в грузовике штаб-квартиры
куда меньше времени, чем на мостике своего "Головореза". Но если  им удалось
бы его  застать - кто  знает, быть  может,  они и  договорились бы со своими
противниками. Или хотя бы выиграли время.
   После речи Грейсона, произнесенной  с мостика  "Мародера", недостатка в
добровольцах  не было. Перед  молодым  полковником вставала проблема выбора.
Кто пойдет с ним? Воинов - водителей боевых роботов  Карлайл исключил сразу.
Они  были  слишком  большой ценностью для  Легиона,  а рейд мог  закончитьс
неудачно.
   Но тут перед Грейсоном неожиданно возник некий маленький отряд, который
возглавляла,  как он  подозревал, Лори Калмар при горячей поддержке  Дэ-виса
Макколла и  других воинов командной роты.  Люди прямо заявили Грейсону,  что
если уж он решил рисковать своей жизнью, то они тем более, и все единогласно
приняли решение идти с ним в рейд.
   Потратив  битый  час  на  уговоры, Грейсон  сдался. Возглавлять опасную
вылазку будет он, но к нему присоединятся воины  командной  группы наравне с
тридцатью бойцами из числа пехотинцев Рэмеджа.
   И вот они  у  цели  -  неподвижно, молча и  напряженно  вслушиваются  в
хриплую   разноголосицу  радиосообщений,  прорывающихся  даже  сквозь  рокот
двигателей.
   Вдруг "Тандерболт" вздрогнул. Верхняя часть его корпуса начала медленно
разворачиваться -  очевидно, чуткие сенсоры  уловили  какой-то звук. Тяжела
левая  рука  боевого  робота поднялась. Наружу высунулся  короткий сдвоенный
ствол  пулемета   двухсотмиллиметрового  калибра.  Луч  фонаря   на  мостике
заметался,  пронзая  окружающую тьму. Грейсон и его  товарищи  старались  не
глядеть на  луч и на все то, чего тот  касался.  Яркий свет мог ослепить их,
уже привыкших к темноте.
   Да это было и  не нужно - Грейсон знал, на кого среагировал луч, - трое
едва  державшихся  на  ногах  солдат  в   обнимку  направлялись  к  фургону,
нестройными  фальцетами  голося бравую  солдатскую  песню и помахивая в такт
полупустыми бутылками.
   -  Стоять! - раздался в темноте усиленный динамиком "Тандерболта" голос
водителя. - Стоять, не двигаться!
   - Брось,  кэп... у нас  классная выпивка, может, составишь компанию?  -
донесся ответ. Голос принадлежал сержанту Бернсу.
   - Ух ты, здорово, дрружище!
   Еще один до боли знакомый голос...
   - Выпей капельку, согрреешься... а мы будем ррады, сочтем з-за честь...
   - Что вы орете, как полудурки, идите сюда,  мы тут уже промерзли, как у
пингвина в животе...
   Водитель осекся:  до него дошло, что внешние громкоговорители  все  еще
включены.  Он поспешно  отключил их. Грейсон слегка повернул голову,  плотно
прищурив один глаз.  Другим он рискнул посмотреть на людей, стоявших в свете
фонаря.
   Сгрудившись и подслеповато моргая, там топтались сержант Бернс, сержант
Клей  и  водитель  боевого робота  Макколл.  Оружия, даже ножей, при них  не
имелось.  Все  трое были одеты в мешковатые робы, какие обычно  носили  техи
вооруженных  сил всех  Наследных  государств.  Троица  действительно здорово
смахивала на возвращающихся в лагерь подвыпивших солдат.
   Дверь в стенке фургона опять отворилась, осветив прямоугольник земли. В
проходе показались двое. Они начали  спускаться  по трапу; их фигуры темными
силуэтами выделялись на фоне светящегося квадрата люка.
   Грейсон вскочил на ноги и поднял  противотанковое ружье, ударив о землю
подошвами тяжелых ботинок. Лори,  лейтенант Халид, Беар и Алард  Кинг  - вс
группа последовала за ним. Они ринулись к открытой двери.
   Два человека в дверном проеме повернулись на топот бегущих. Один из них
схватился  за  кобуру. Другой  в изумлении приоткрыл рот и нырнул обратно  в
фургон. Часовые по обе стороны от двери подняли оружие, но их огонь частично
заблокировал мужчина на трапе, вытащивший свой пистолет.
   Загрохотал   грейсоновский  автомат.  На  землю  беспорядочным   дождем
посыпались гильзы. Лицо  одного из часовых  взорвалось сразу тремя фонтанами
окровавленной  плоти и костей. Человек с пистолетом, пронзительно взвизгнув,
отпрянул. Разрывные снаряды угодили ему в  грудь, почти оторвав правую руку.
Второй часовой спрыгнул с трапа, бешено строча из автомата.
   Подал голос автомат Лори. Выстрелы отбросили второго часового на корпус
трейлера. В тот же миг "Тандерболт" тяжело развернулся в сторону противника.
Через долю секунды вылетевший из леса реактивный снаряд стремительно  описал
огненную  дугу и взорвался в десяти  метрах от боевого робота. Возникшее при
взрыве пламя стало жадно лизать броню. Подобные  снаряды - "адские",  как их
еще   называли,  -  разрывались  на   полпути   к  своей   цели;   при  этом
концентрированная  жидкая смесь загоралась, и ее температура  способна  была
расплавить даже  легированную сталь. "Нализавшиеся  техи" - Клей, Макколл  и
Бернс - расцепили свои о