роботов. Их насчитывалось немного.
Некоторые из них, как  Колин Дейс и Ральф Мольтидо,  были  опытными воинами.
Викки Трексен, Надин  Чека,  Олин Соноварро  и  Карлен Адаме только  учились
водить боевых роботов и никогда не участвовали в битве.
     Рэмедж обучал группу наземной борьбы с боевыми роботами противника.
     Занятия, которые Грейсон  наблюдал,  проводились с молодежью  не старше
девятнадцати стандартных лет. Утро застало их марширующими,  карабкающимися,
ползающими и  бегающими через препятствия, устроенные Рэмеджем  снаружи,  за
чем следовали земляные работы. После полуденной трапезы наступало время  дл
специальных уроков. Рэмедж выбрал  одну  девушку  и  внезапно  указал на нее
пальцем:
     -  Ты!  Ты одна,  такая маленькая,  можешь свалить  здоровенную машину,
девяносто  тонн  стали! Если все  запомнишь, а иначе...- он кивнул в сторону
"Стингера" за спиной,- он тебя сожжет или раздавит.
     Рэмедж подошел  к груде оборудования и боеприпасов, около которой стоял
Грейсон.  Он  выбрал  небольшую  сумку   и  вернулся  на  свое  место  подле
"Стингера".  Сумка содержала  в  себе жесткие крючки из  тонкой  проволоки и
кусок кабеля, увенчанный пластиковым цилиндром с кольцом и чекой на нем.
     - Вот. Это направленный  заряд.  Он  содержит четыре  двухкилограммовых
блока пластиковой взрывчатки,  три детонатора  и  взрыватель,  действующий с
шестисекундной паузой. Теперь  внимательнее, потому что я это  покажу только
один раз. Джалег, вперед! -  скомандовал сержант Йорулису, сидящему в боевой
машине.
     "Стингер"  сдвинулся   и  повернулся  налево.  Массивная   правая  нога
оторвалась от грунта и пошла вперед.
     Рэмедж орал, чтобы его услышали в скрежетании шарниров и грохоте мотора
робота.
     -  Представьте, что я прячусь  в лесу  здесь!  - Правая нога "Стингера"
опустилась на землю. В воздух поднялась левая  нога. Рэмедж прыгнул к правой
ноге робота, неся заряд за лямку.  Он выбрал момент, когда правая нога вновь
пришла  в движение,  и  зашвырнул  бомбу  в  приоткрывшееся отверстие  между
пластинами коленной брони машины. Отверстие было мало, чтобы целиком принять
такой большой  предмет. Некоторые  из  крючков  захватили  движущиеся  части
сустава, запутавшись в них.  Большая  часть сумки  теперь торчала  из колена
"Стингера".  Рэмедж  схватил  кольцо,  болтающееся на кабеле,  и  отпрыгнул.
Кольцо осталось в  его руке,  а из  шнура  пошел дым. Рэмедж приземлился  на
песок,  перекатился,  вскочил на  ноги и  немедленно  побежал  прочь. Следом
раздался резкий  взрыв,  и из отверстия в суставе ноги боевого робота  пошел
дымок.
     "Стингер" замер. Секунду спустя верхний люк открылся, и Джалег  Йорулис
выбрался из тесной кабины.
     - Я убит! - весело сказал он, а ученики рассмеялись и зааплодировали.
     -  Это,-  сказал Рэмедж, отряхивая песок с колен,- называется подножка.
Если бы это была настоящая взрывчатка,  я гарантирую,  что такая машина была
бы повреждена очень  серьезно. По меньшей мере  она бы хромала. При  удаче
оторвал  бы ногу целиком, и боевой робот лег  бы на землю бесполезной грудой
железа. Если  же  заменить взрывчатку жидким топливом,  можно  зажечь корпус
машины.  Не  так  эффективно,  как бомба, разумеется,  но  я  обещаю, что  у
водителя начнутся очень большие проблемы с перегревом. И не думайте, что это
просто! У  каждой машины  собственные  слабые точки. Мой  фокус  не  имел бы
никакого эффекта на "Мародере".  Их ноги  слишком  хорошо защищены.  Но  дл
некоторых  машин со слабыми коленями  - "Стингеров" и  "Шершней", например,-
это  оружие может принести  хорошие результаты. Особенно хорошо оно подходит
для "Коммандос".  У них такая дырка  на колене, что вы можете  засунуть туда
весь заряд, не используя крюков! Вопросы?
     Девушка,  на которую  сержант указывал  раньше, встала и свела руки  за
спиной:
     - Но как мы подберемся близко, сэр?  Если  прятаться в подлеске,  разве
нас не заметит водитель?
     -  Вы просто  не  знаете, как  трудно  вообще  что-нибудь  разглядеть с
мостика.  Иногда трудно разглядеть  других роботов - не то что людей! Да, на
машинах установлены  инфракрасные  сенсоры  и круговые  сканеры. У некоторых
есть  датчики движений  и  система  компьютерного  сканирования,  но  обычно
водитель  боевого робота ищет  цели  значительной величины.  Он не  обращает
внимания  на одиноких пехотинцев. Даже если он заметит кого-то прячущегося в
кустах, девять  случаев из десяти, что посчитает этот  объект безвредным. Но
все равно лучше работать в команде. Если машина двинулась за вами, вы бежите
и  отвлекаете  водителя  от  вашего  товарища,  который в  этот самый момент
засовывает палки тому в колеса.
     Зазвучал смех.
     - О'кей, перерыв,- сказал Рэмедж. Он подошел к Грейсону.
     - Вроде ты неплохо развлекаешься,- промолвил Грейсон.
     Рэмедж был мрачен:
     - Послушайте, капитан, можно я скажу по-простому?
     - Разумеется.
     -  Все это собачье дерьмо. Вы-то это понимаете?  Грейсон прикрыл глаза,
он уже- несколько дней чувствовал, что такой вопрос будет задан.
     - Ты о чем, сержант?
     - Черт возьми, капитан, мы  здесь готовим этих... сосунков к бойне! Как
мы можем натаскать их за несколько дней против сил Дома Куриты?
     - Сержант...
     - В  теории все можно объяснить. А в бою у них только пятки засверкают.
Из них мало кто видел боевого робота в деле.
     - Некоторые из них уже занимались этим. Кроме того, они добровольцы.
     - Ну  конечно, они добровольцы... Вслед  за своими братьями и сестрами!
Спаси меня Бог, они заглатывают все, что я им даю. Залезть на боевого робота
с  миной? Пожалуйста, запросто. Но  они не знают, как часто  водители  видят
кого-нибудь  в  подлеске  и наступают ему на голову. Разумеется, любой может
своротить робота при  помощи голых рук и  пары килограммов взрывчатки...  Но
черт возьми! Тот,  кто  делает это,  как правило, идет  по трупам  своих  же
товарищей!  Эти  ребята  просто не  знают, что такое  война! Мы  забиваем им
голову  мечтами о славе,  и  они попробуют  воплотить  их  в жизнь.  Но  дл
большинства из них это закончится смертью!
     Грейсон посмотрел через плечо Рэмеджа на учеников, которые сгрудились у
ноги "Стингера" и глазели, как водитель-мертвец вытаскивает отметки сумки из
коленного сочленения, смеясь и перешучиваясь с ними.
     За  "Стингером"  и учениками  под светом  люминесцентных  ламп  Грейсон
увидел стройную фигуру  Лори  Калмар, крошечную на  фоне  чудовищного  горба
логгера. С этого расстояния он  не  мог расслышать  ее голоса, но энергичные
движения рук девушки говорили, что она в данный момент ругает верзандийского
водителя.  Еще  дальше  в  пещере  раздался  грохот,  возвещающий  окончание
тренировки  рукопашного  боя  между  двумя  боевыми  роботами   -  "Шершнем"
Дебровского и местным "Стингером". "Стингер" валялся на полу.
     - Ты  прав,- сказал Грейсон.- Разумеется, ты прав. Я согласен с  тобой,
но не  знаю,  как  ответить,  я  думаю  над  этим,  но  не знаю,  что  можно
предпринять, чтобы предотвратить смерть всех этих новобранцев и одновременно
удовлетворить клиентов.
     - К черту клиентов!
     - Рэмедж,  ты думаешь, я ввязался  ради денег? Это было вопросом нашего
выживания.
     Он  оглянулся,  посмотрев  из  отверстия  пещеры  на  джунгли  внизу. В
джунглях  слышалось только пение птиц. Он беспокоился, что еще нет вестей от
капитана "Фобоса", хотя  комитет  заверил  его,  что  связь  у них  налажена
хорошо. Если шаттл  добрался до гавани, то потребуются месяцы  работы, чтобы
корабль взлетел.  А  "Фобос" до  сих пор  оставался единственным билетом  на
обратный полет  с Верзанди. Это  был  заколдованный круг,  потому что  шаттл
восстановить невозможно, пока не закончится война.
     -  Если мы  не найдем способов  помочь этому народу в  войне,-  добавил
Грейсон,- генерал Нагумо найдет нас, и мы все попрощаемся с жизнью.
     - Что же, лучше пусть подыхают верзандийцы, чем мы?
     - Нет!  Ни  они,  ни мы! Но если мы срочно ничего не  придумаем, Нагумо
вот-вот упадет  нам на спину" даже если ему придется вырвать  эти джунгли по
деревцу. Я до сих пор не знаю, что делать.
     Рэмедж покачал головой:
     -  Я  тоже  читал  контракт,  капитан,  и черт меня  возьми, если  знаю
отходной путь.  Может быть, удастся  подготовить армию... Хорошо,  я буду им
давать уроки. Но лучше бы найти  какой-нибудь способ удержать щенков от  бо
еще хотя бы  год,  потому что сейчас любой робот Дома  Куриты перемешает  их
всех с дерьмом!





XIV

     Генерал-губернатор  Нагумо, слегка  откинувшись назад,  присел  на угол
стола, скрестил  руки на груди и улыбнулся. Юная женщина села перед ним. Она
осторожно  и  встревоженно  осматривала  спартанскую  обстановку  комнаты  -
деревянный  письменный  стол,  заваленный  грудой  компьютерных  распечаток,
высокие,  от пола  до потолка,  окна, выходящие  на  университетский городок
Региса.  Ее каштановые волосы  были  коротко подстрижены,  лицо  не выдавало
эмоций.
     - Ну что ж,  мисс Клейн,-  сказал  Нагумо.- Вы  не против,  если я буду
называть вас Сью Эллен? Замечательно! Как вы устроились в казарме?
     - Прекрасно, мой  господин,-  ответила она  и, нервно коснувшись рукава
своего куритского форменного мундира, добавила: - Все... в порядке.
     - Замечательно, просто замечательно.- С этими словами он махнул рукой в
сторону стоявшего у стены столика, заставленного целой коллекцией бутылок  и
бокалов.- Не хотите ли выпить?
     Она покачала  головой.  На  ее  лице  проступило недоумение,  близкое к
тревоге.
     - Нет, спасибо, господин.
     - Как хотите. Итак, я полагаю, вы удивлены, что я захотел встретиться с
вами.
     Она кивнула, все еще не решаясь встретиться с его пристальным взглядом.
     -  У  генерал-губернатора,   по-моему,   не  должно   быть  обыкновени
беседовать  с  каждым наемным пилотом подчиненных  ему  воздушно-космических
сил. Или с каждым... узником.
     - Значит, девочка, вы представляете собой уникальный случай.  Вы должны
это понимать, не правда ли?
     Она вновь кивнула. Он продолжил:
     -  Вы прибыли  с  этим  новым подразделением  наемников.  Помнится,  вы
называете  его  Серым Легионом  Смерти? Когда вы  прорывали нашу блокаду, то
доблестно сражались, но почему-то были оставлены вашими друзьями.
     Она немного откинулась назад в своем кресле. Ее  пальцы казались белыми
как мел на фоне черных резных деревянных ручек кресла.
     -  Это  легко  объяснить, господин. Если  бы  мои  товарищи  попытались
подобрать меня, им пришлось бы  сразиться с "Леопардом", который преследовал
их по пятам. А у них не было  достаточной огневой мощи, чтобы выиграть такой
поединок.  Они были  вынуждены оставить меня  и... и  моего напарника, чтобы
скрыться на Верзанди.- Боль с примесью страха исказила ее лицо.- Господин,
все это объясняла вашим следователям несколько недель назад.
     -  Ладно,  ладно. Я ужасно  виноват в  том, через какие  страдания  вам
пришлось  пройти. Бедная  девочка! Командир  "Субудая"  поступила  абсолютно
правильно, что подобрала вас,  обнаружив на орбите  Верзанди, но вот адмирал
Кодо  должен  был бы  проинформировать  меня  о  том, что  вы  у  него, а не
передавать  сразу своим следственным органам. Я лишь неделю назад узнал, что
вы  моя  пленница,  и  эта  неделя  понадобилась,  чтобы  я  узнал  все, что
случилось,  и смог распорядиться насчет  вашего  освобождения. Конечно,  вам
сразу же должны были предоставить возможность перейти  на нашу сторону, а не
вынуждать терпеть на Верзанди-Альфе сомнительное гостеприимство этого глупца
Кодо.  Я обещаю вам, Сью Эллен, что причастные к этому лица будут привлечены
к ответственности.
     Она подняла голову, подбородок ее отвердел.
     - Благодарю вас, господин, но я чувствую себя сейчас  в полном порядке.
А  что касается причастных к этому  офицеров, так  я же была просто-напросто
пленной. Я не жалуюсь на обращение со мной.
     Он задумчиво посмотрел на нее:
     -  Вы замечательная юная леди, Сью Эллен. Я удивляюсь, что...- Какое-то
мгновение он подбирал подходящее слово.- Я  удивляюсь  бессердечности вашего
командира,  тому, что  вас  оставили.-  Он  снова  посмотрел прямо  на нее и
продолжил, развивая другую мысль.- А что касается вашего товарища, того, что
умер. Я полагаю, он был дорог вам?
     - Да,- промолвила она.
     - Вы стреляли в кабину его  "Молнии". Вы следовали в  атмосфере  за его
истребителем, ведя по нему огонь, пока он не взорвался.
     -  Да,-  еще  тише  сказала она.  Лицо  ее  исказилось болью.  Какое-то
мгновение  она  изо  всех сил старалась взять себя  в руки.-  Он... горел. Я
слышала его  по линии связи. Он не мог  выброситься - он был ранен... совсем
плох... и когда он вошел в  плотные слои атмосферы, то стал гореть заживо. Я
не могла... я не могла...
     Она  плакала безмолвно, едва  сдерживая рыдания, сотрясавшие ее  плечи.
Лицо  Эллен кривилось, горе и  мука вырывались наружу.  Нагумо  соскочил  со
стола и, встав рядом с ней, положил свою руку ей на спину.
     Сью  Эллен  не догадывалась,  что Нагумо  узнал о ее захвате менее  чем
через  сутки  после случившегося. Но  об этом пленнице  совершенно  не  надо
знать. Сообщения допросивших ее  офицеров  ясно  показывали, что Клейн  была
совершенно ошеломлена  потерей своего возлюбленного. Она просто оцепенела от
горя, и обычная процедура допроса не годилась.  В  любом  случае  ее шоковое
состояние сделало бы, скорей всего, допрос бесполезным.
     Приказ Нагумо  был  совершенно  ясен: охранять  ее, наблюдать  за  ней,
расспрашивать,  но  ни  при  каких  обстоятельствах  не  позволять  пленнице
причинять себе  вред! Нагумо предчувствовал,  что лейтенант  Сью Эллен Клейн
была весьма ценной добычей -  возможно, даже ключом к уничтожению наемников,
недавно появившихся на Верзанди.
     Доктор Влад Янсон,  один из  специалистов-психиатров контрразведки Дома
Куриты,  был  обязан следить  за  поведением  Клейн. Именно  Янсон пришел  к
выводу, что она достаточно окрепла к данному моменту, чтобы Нагумо приступил
к беседе. Психиатр тщательно проинструктировал Нагумо, что говорить и делать
при этой встрече.
     -  Это был мужественный поступок,- сказал Масаеси Нагумо.-  Я  понимаю,
сколь трудно это было сделать. Но это показывает вашу особенную силу.  Вы не
смогли оставить товарища умирать в муках. Вы поступили так,  чтобы  избавить
его от этого, взяв на себя страшную роль милосердия.
     - Я... я не представляла, что делать.- Она пару раз глубоко  вздохнула,
подавляя  спазмы в  горле.-  Не  было никакого  способа  вызволить  Джеффри.
Никакого способа... Я ничего не могла поделать...
     - Ваш товарищ сражался храбро. Я глубоко чту его память.
     - С-спасибо.
     -  Я также уважаю и  вас,  лейтенант,  за ваши благородные, героические
действия.  Я  полагаю,  вы  сделали  жертву  более  дорогую,  чем  отказ  от
собственной жизни.
     - Н-нет. Не было ничего подобного, господин.- Слезы грозили вернуться.-
Мой господин, я на самом деле... не могу говорить об этом...
     -  Я понимаю.- Он нежно погладил ее по спине.- Но хочу, чтобы вы знали:
я уважаю ваше  мужество. По этой причине я предлагаю вам поступить на службу
в войска  Красного  Охотника.  Мой командующий,  герцог Хасид  Ринол, высоко
ценит  воинскую  храбрость. У нас есть подходящее место  для вас, лейтенант.
Присягните герцогу Ринолу  - и  вам откроются большие перспективы. Повышени
по службе... Награды...
     - Мой господин, пожалуйста, поймите меня... Я не хочу делать карьеру. Я
всего лишь... Я всего лишь хочу забыть.
     -  Разумеется. Вы  приняты,  можете  идти.  До  присяги выберите  врем
познакомиться  с  новыми товарищами. Достаточно  ли у вас денег? Нравится ли
жилье? Хорошо. Я уверен, что  вы обнаружите -  не все  так ужасно  на службе
Дому  Куриты, как, возможно,  убедила  вас вражеская  пропаганда. Наберитесь
терпения. Постарайтесь узнать нас. Я хочу еще раз побеседовать с  вами через
неделю или около того, когда у вас уже будет время вжиться.
     - Мой господин, вы очень добры.
     - Не совсем, моя дорогая. Мне нужны, для моих дел люди, похожие на вас.
     - Спасибо, мой господин.
     Он  посмотрел,  как она  вышла из  кабинета,  и,  когда  дверь  за  ней
захлопнулась,  выждал  еще  несколько  минут.  Затем  нажал   кнопку  своего
интеркома. На  экране появилось мужское лицо - тощее, сухощавое,  с  острыми
чертами.   На   застегнутом  доверху   воротнике   виднелся   красный   кант
контрразведки Дома Куриты.
     - Итак, Влад, твое заключение?
     - Она придет в себя, господин, но еще не готова.
     - Комментарии?
     - Мы  получили  прекрасные  данные  через  электроды  кресла.  Минутку.
Разрешите  посмотреть...-  Янсон  взял  рулон  распечаток  и  ткнул  в  него
пальцем.- Ваш намек на повышение, на награды... она  совсем не отреагировала
на эти стимулы, господин. Я  даже не  уверен, что  она услышала  их. Ее горе
неподдельно. Ей потребуется время оправиться.
     - Дальше.
     -  Так...-  Он снова посмотрел на  распечатку.-  Наблюдаются  отчетливо
сильные  отрицательные  эмоции каждый  раз, когда вы  вели речь о ее  бывшем
командире, как он покинул ее с напарником, которого она  называет Джеффри, и
о смерти  Джеффри. Мы не можем знать наверняка,  но я  чувствую, что Джеффри
был  ее  возлюбленным. В противном случае  трудно понять  глубину и  силу ее
горя.
     - Дальше.
     - Мне особенно интересна ее реакция,  когда вы коснулись ее спины. Суд
по тому, что я знаю о ее характере, я  ожидал или отрицательной реакции, или
никакой. Тем не менее реакция оказалась положительной. Вполне положительной.
     - Гмм! И как ты это объяснишь?
     -  Это  одинокая,  запуганная... в  данный  момент очень  уязвимая юна
женщина,   господин.  Она  не  осознает  этого  сама,  но  уверен,  что  она
изголодалась по друзьям.
     Нагумо фыркнул:
     - Уж  не  предлагаешь ли  ты мне  закрутить с  ней любовь, чтобы добыть
необходимую информацию? Я несколько староват для таких игр, Влад!
     - Господин, конечно, это вам решать. Я имею в виду... вы определенно не
настолько стары.- Янсон умолк, смутившись и запутавшись.
     - Не отвлекайся, доктор. Говори по делу.
     - Итак, господин, я должен обратить ваше внимание, что реакция  на ваше
прикосновение не была однозначно реакцией на ваше прикосновение, а только на
чувство  близости, по  сути дела,  на  эротическую стимуляцию. Обращаю  ваше
внимание,  что она уже вступала  в  дружеские разговоры с  одним из  молодых
людей, которого вы назначили в ее эскадрилью.
     - Кто это?
     - Капитан Винсент Миллз.
     - А, ладно.
     - Разумеется, он из ваших агентов.
     -  Как думаешь,  она уже готова, чтобы начать  ее  допрашивать всерьез?
Янсон нахмурился:
     -  Господин,  нужно дать ей  побольше  времени,  чтобы  обрести  умение
держать  себя,  наладить взаимоотношения  с Миллзом или какими-либо  другими
сильными личностями, которым  она сможет довериться. Ей нужно  осознать свое
одиночество  после смерти  возлюбленного и  нужно  время для  переосмыслени
того, что она может ощущать как предательство его  памяти. Хотя временами ее
горе может  стать настолько  большим,  что она  будет нуждаться в  утешении,
будет искать близости с кем-нибудь, кого она посчитает сильным защитником.
     - Насколько это затянется?
     - Неделя... две.-  Доктор пожал плечами.- Трудно сказать. Это же только
молодая, разбитая горем женщина, а не машина.
     - М-м-м.  А  если я прикажу тебе использовать более традиционные методы
допроса?
     Янсон сделал паузу, облизал губы:
     - Господин,  конечно, мы могли бы прибегнуть к более прямым методам. Но
при этом  останется значительный риск.  В  ее  теперешнем душевном состоянии
боль при допросе может так  глубоко погрузить ее в  шок, что она никогда  не
сможет оправиться. Возможно, она станет душевнобольной, заболеет кататонией.