ы, донесшие из апартаментов Такаши. Все невольно ускорили шаг,
бросились в ту сторону.
   Наконец Фухито не  выдержал и  зычным голосом дал  команду освободить
проход. У самых обитых бронзой дверей гвардейцы отоми попытались было не
пропустить грозный отряд,  однако вышедший на порог Теодор остановил их.
Все  пилоты  боевых  роботов в  группе Фухито вздохнули с  облегчением -
хвала Будде,  их  повелитель жив и  невредим!  Фухито тут же распределил
своих ребят.  Кто-то должен помочь отоми навести порядок во дворце.  Сам
он проскользнул между двумя дюжими гвардейцами и вошел в комнату.
   С  порога  Фухито огляделся.  Заметив сидевшего в  кресле на  помосте
Координатора,  он  вздрогнул.  Лицо старого правителя в  крови.  Сам  он
бледен и, по-видимому, почти не соображает, что творится вокруг. Человек
в  белом халате и  два  монаха Ордена Пяти Колонн в  алых рясах хлопочут
возле него.  Они разрезали его одежду и  накладывали пластиковые заплаты
на порезы и царапины.
   Труп  преступника лежал  посреди  комнаты.  Два  человека внимательно
изучали останки некогами.  Один из них в  костюме особой охранной службы
дворца, другой, на коленях, был Нинью Кераи. Этот с особой тщательностью
изучал  пепел,  просыпавшийся возле  убийцы.  Рыжеволосый сотрудник  КВБ
сказал что-то своему напарнику. Что именно, Фухито не расслышал.
   Теодор вновь вернулся к  своей жене и  Констанции Курите и  продолжил
беседу.  Как только Фухито приблизился к  ним,  канрей поставил на  стол
хрустальный графин и повернулся к Тацухаре.  На поклон Фухито он ответил
легким кивком.
   - Шо-са Тацухара,  у  меня есть для вас задание.  С  этого момента вы
временно командуете полком  дворцовой гвардии отомо.  Чу-са  нашел,  что
покушение на Координатора несовместимо с его понятием чести.
   - Так точно,  тоно,  -  ответил Тацухара и отдал честь.  Он был не то
чтобы  ошеломлен этим  назначением -  оно  его  подмяло,  едва  ноги  не
подкосились.  Его  не  удивило,  что  бывший  командир дворцовой гвардии
совершил сеппуку,  -  такой  промах,  как  незаметное появление наемного
убийцы  в  личных  покоях Координатора,  не  мог  быть  прощен.  Но  так
поступать можно только после полного и  всестороннего расследования всех
обстоятельств дела, когда компетентные специалисты вынесут заключение. С
другой  стороны,  чу-са  Йи  нехватку чувства ответственности обязан был
возместить избытком чести.
   - Немедленно очистить коридор,  - продолжал давать указания Теодор. -
Проследи,  чтобы  последовало разъяснение.  Жизни  Координатора ничто не
угрожает. Посадите людей за составление правительственного коммюнике. Ах
да,  еще пресс-конференция!.. На ней я выступлю сам и сделаю официальное
заявление,  придется и  отцу  присутствовать,  ну,  скажем,  в...  -  Он
вопрошающе глянул на Хранительницу
   К Констанции приблизился один из монахов и что-то шепнул на ухо.
   - Мы здесь закончим через час, тоно, - объявила Хранительница.
   Теодор кивнул, глянул на часы и закончил, обращаясь к Фухито:
   - В шесть.
   В  этот  момент новая  группа вошла в  комнату.  Судя  по  тому,  что
гвардейцы у  дверей даже не  попытались их  остановить,  это были важные
персоны.  Так и есть -  сам Сабхаш Индрахар,  директор КВБ.  Нинью Кераи
тотчас направился к нему, шепнул что-то на ухо.
   - Вы  полагаете,  это верное решение,  канрей?  -  спросил Сабхаш.  -
Координатор сильно поранился осколками стекла,  тут еще шок.  Вряд ли он
сможет так скоро предстать перед публикой.
   Фухито сузил глаза -  до  него  долетел отзвук борьбы.  Они  мерились
своими ки,  никто из  них  не  хотел уступить в  воле,  внутренней силе.
Наконец Теодор заявил:
   - Я буду поступать так, как сочту нужным.
   - Хорошо.  -  Сабхаш склонил голову,  потом  поправил очки,  потрогал
дужку на переносице.  -  Я  так понимаю,  что у вас мудрые советчики,  к
словам которых вы  так  часто прислушиваетесь.  Я  хочу уделить внимание
нашему Координатору.
   Теодор ответил не  сразу,  некоторое время он  словно взвешивал слова
директора, пытаясь определить их тайный смысл, затем кивнул:
   - Хорошо.
   Сабхаш поклонился,  коротко и  мелковато.  Мог бы  и  пониже пригнуть
голову, все-таки с руководителем страны разговариваешь, отметил про себя
Теодор.  Неизбежное мрачной  тучей  выплывало на  горизонте.  Это  будет
суровое испытание,  но  уже  теперь  Теодор  знает,  как  вести  себя  с
Сабхашем.  Почти по-родственному,  мирно договориться о  компромиссе,  о
разделении ответственности - притупить бдительность, дальше будет видно.
   Сабхаш влез  на  возвышение,  подошел к  Координатору Нинью между тем
несколько мгновений колебался,  не зная,  к  кому примкнуть.  Наконец он
подошел к Теодору и, прочистив горло, сказал:
   - Канрей, у меня сообщение для Миши Накецуны.
   Он протянул пакет Теодору Тот принял его и вопросительно посмотрел на
Нинью.
   - Здесь информация,  которая может оказаться ему полезной. Это запись
беседы между  Джерри Акумой и  кое-какими известными вам  людьми.  Акума
счел   необходимым  зафиксировать  разговор.   Запись   совершенно  ясно
указывает,  кто  был виновником гибели Тацухары.  У  меня есть копия для
вас.  Этот документ может снять все вопросы...  -  Он осторожно кивнул в
сторону Координатора.
   - Домо, Нинью-кун. Я как-то не думал, что вы пожелаете помочь Миши.
   - Я как раз не очень-то желаю,  однако эта запись,  полагаю,  поможет
смирить  его  необузданный нрав.  Нам  как  раз  театральных страстей не
хватает. После того, что случилось... Для Дракона будет лучше, если он и
его компания оставят наши пределы.
   - Эта запись не сфабрикована? - напрямую спросила Констанция.
   В ее голосе не было ничего,  кроме детского любопытства,  однако даже
Фухито догадался,  насколько многозначен ее  вопрос.  В  этой  наивности
таилась  такая  глубина  и  опасность,   понимать  которую  могли  люди,
проведшие годы при дворе какого-нибудь властелина.
   - Правда и  так чертовски отвратительна,  чтобы украшать ее ложью,  -
резко ответил Нинью.
   Фухито  поразился -  по-видимому,  кавэбэшник тоже  испугался!  Нинью
резко,  даже не озаботив себя поклоном, отошел на прежнее место у стены.
Там замер, скрестив руки на фуди. К своему хозяину, помогавшему привести
в  чувство  Координатора,  он  так  и  не  подошел,  к  фуппе  офицеров,
столпившихся возле канрея, тоже. Неожиданно Нинью вышел из комнаты.
   - Тебе не стоит доверять ему,  - тихо сказала Констанция, обращаясь к
Теодору -  Его  теперь  уже  трудно  отнести к  твоему кружку.  Он  стал
наособицу. - И она глазами указала на Сабхаша.
   - Я доверял ему и буду доверять,  -  так же тихо ответил Теодор. - Он
беспредельно предан Дракону. Он никогда не предаст.
   - Он же паук.  Только тем и занят, что плетет паутину, - не выдержала
Констанция.  -  Он  и  его  учитель весьма своеобразно понимают интересы
Дракона. Ты еще столкнешься с этим фактом.
   - Мне сейчас не  до  Нинью,  -  потряс головой Теодор.  -  Я  не могу
тратить драгоценное время на выяснение отношений с ним.  Тем более что в
настоящее время он не опасен.
   - Но этот срок не будет слишком долог, - предупредила мужа Томое.
   - Ты права.  Но у нас нет выбора. Мы имеем дело с конкретными людьми,
а  не  с  выдуманными героями  или  книжными злодеями.  Они  действуют в
реальных обстоятельствах.  Сегодня,  сейчас... Завтра наступит завтра. -
Он посмотрел на Фухито и спросил: - Разве не так, Фухито-кун?
   - Так точно, тоно!

LXXI

   Союзный дворец
   Имперская столица
   Люсьен
   Военный округ Пешт
   Синдикат Дракона
   18 июня 3040 года

   Петр  Хитцу -  теперь Теодору было известно имя  куромаку организации
якудза,  -  вошел в зал аудиенций только после того, как стражи вышли из
него и  закрыли за  собой двери.  Одет он  был  скромно,  со  времени их
последней встречи  заметно постарел.  Он  с  усилием переставлял ноги  -
видно  было,  что  скользкий  паркетный  пол  создает  ему  определенные
трудности.  Ему  помогал молоденький парнишка.  Вот  этот разряжен,  как
игрушка!  Особенно привлекательным казалось ослепительно белое катагину.
Если  бы  только этот  цвет не  являлся цветом печали и  траура...  Лицо
паренька  показалось  Теодору  знакомым,  он  был  похож  на  одного  из
ойабунов,  которых старый Хитцу призвал под  знамена Синдиката.  Помогая
старику,  мальчик одновременно нес в другой руке лакированную деревянную
коробку.
   Куромаку приблизился к возвышению, где на коленях сидел принц Теодор.
Не  доходя метра три,  поклонился.  Затем сделал еще  два  шага и  снова
поклонился, потом встал на колени.
   - Рад  еще  раз  увидеться с  вами,  Хитцу-сан,  -  приветливо сказал
Теодор.  -  Сколько времени утекло с того момента,  как мы встречались в
последний раз.
   - Ваша дружба - большая честь для пожилого человека, канрей.
   - Рад помочь,  дружище,  но  давайте ближе к  делу.  Что-то последние
несколько месяцев ойабуны затаились. Не проявляют никакой активности...
   - Все идет своим путем,  канрей. - Хитцу слабо улыбнулся. - Я надеюсь
на положительный исход нашей встречи. Разговор касается дела чести.
   Куромаку устроился поудобнее,  положил ладони на  бедра  чуть  повыше
колен. Тяжело вздохнул, глянул прямо в глаза Теодора.
   - Да, - подтвердил он, - чести. Мы готовы принести извинения.
   Хитцу  жестом  подозвал  к  себе  паренька.   Тог  неловко  поднялся,
приблизился и  поставил  ящик  справа  от  Теодора.  Затем  поклонился и
вернулся на прежнее место позади куромаку.
   - Нецуми-сан искупил свою вину,  -  сказал Хитцу Теодору не надо было
заглядывать в  деревянный ящик,  он  сразу  догадался,  что  там  лежит.
Замороженная голова  Язира  Нецуми...  Ойабун  заплатил за  свою  ошибку
жизнью. Он догадался, что мальчик, должно быть, сын Язира.
   - Нецуми-сан поступил опрометчиво,  -  продолжил куромаку. - Я всегда
ценил его за хватку, но...
   Теодор попытался было возразить, однако старик жестом остановил его.
   - Свой позорный поступок Нецуми-сан сумел искупить,  однако часть его
вины лежит и  на мне.  Как начальник,  я обязан нести ответственность за
его поступки.  Его честь -  моя честь.  Он использовал ваше имя, даже не
попытавшись выяснить,  какова  ваша  воля.  Его  гордыня и  высокомерие,
конечно,  не могли быть прощены.  Он действовал, даже меня не поставив в
известность!  Я  бы  никогда не  дал своего разрешения,  ибо не пристало
младшим решать дела старших. Все равно, на мне тоже лежит часть вины.
   Закончив речь,  Хитцу  достал  из  кармана два  белых  платка -  один
шелковый,  другой хлопчатобумажный.  Он  постелил их на полу возле себя.
Шелковый слева, хлопчатобумажный справа...
   - В этом нет нужды, - заявил Теодор.
   Догадка прошибла его мгновенно.  Юбицуме! Ритуальное отрезание пальца
для возмещения ущерба достоинству господина.  Варварская, с точки зрения
Теодора, расплата, но и отказать в ее проведении выше его сил, тем более
что этот человек нужен Теодору и Синдикату. Если Теодор не примет жертву
Хитцу,  тому придется вспарывать себе живо1.  Теодор втайне вздохнул про
себя.   Удивительное  дело,   этот  человек,   главарь  якудзы,  обладал
недюжинным умом и  потрясающим здравым смыслом,  граничащим с мудростью,
не говоря уже о власти, которой он владел, - все равно обычай довлел над
ним, как обязывающая тяжесть.
   - Ваше решение удовлетворит меня, Хитцу-сан, - кивнул принц.
   Старик не  ответил,  он закрыл глаза,  мгновенно в  его руке оказался
кривой нож в  покрытых лаком ножнах.  С деликатной медлительностью Хитцу
обнажил лезвие, отложил ножны влево от себя, затем положил нож на правое
колено лезвием к  себе.  Сжал левую руку в  кулак,  оставив выпрямленным
мизинец,  успокоил кулак на  платке.  В  правую руку  взял нож  и  одним
движением отхватил часть пальца по первую фалангу. Обрубок он завернул в
шелковый платок и подвинул сверток поближе к канрею.
   - Пожалуйста, примите мои извинения.
   Теодор наклонился и  принял сверток.  Он  положил его справа от себя,
рядом с лакированным деревянным ящиком.  Ритуал был ему не очень знаком,
поэтому он решил, что следует поклониться.
   Старик ответил поклоном на поклон.
   - Домо, тоно, честь спасена. Прошу простить меня, но у меня множество
дел. С вашего разрешения, я оставлю вас.
   Теодор кивнул,  и  куромаку вместе с  пареньком направились к дверям.
Его вина улетучивалась с вытекающей кровью.
   Канрей  оставался  на  коленях  -   задумчиво  созерцая  лакированный
деревянный ящик и  сверток,  на  поверхность которого пробилось кровавое
пятно.
   - Ты правильно обошелся с ними.
   Теодор вздрогнул,  испуганно обернулся.  Наполовину поднялся на ноги,
успел выхватить пистолет, когда до него дошло, чей голос раздался в зале
для  аудиенций.  Он  сунул  оружие под  мышку,  поднялся и  поклонился в
сторону расписной шелковой ширмы.
   Удивительное дело,  это была невероятная в  устах отца фраза -  чтобы
он, Теодор, что-то сделал так, как полагается!..
   Такаши вышел из-за загородки, натянуто и в то же время с нескрываемым
удовольствием улыбнулся -  видно,  растерянность Теодора пришлась ему по
душе.
   - Однако вам  следует научиться с  большим хладнокровием вести  себя,
если вы хотите стать Координатором, - добавил отец.
   - Я не хочу быть Координатором.
   Такаши  не  выдержал  и  рассмеялся.   Смех  его  был  похож  на  лай
постаревшего,  но еще старающегося создать видимость силы пса. Неудачное
и оскорбительное сравнение, но Теодор ничего не мог с собой поделать.
   - Ты полагаешь, я мечтал об этом титуле? - спросил отец.
   Конечно мечтал,  во  сне видел.  Всю свою жизнь ты  цеплялся за трон.
Однако вслух принц сказал:
   - Но,  как только представился случай,  вы охотно взяли власть в свои
руки.
   - Да,  так и было.  -  Такаши подошел к окну,  сложил руки за спиной.
Раздвинул бумажные занавески, солнечный свет залил зал. - Когда мой отец
Хохиро вызвал меня в Люсьен,  я был так несчастлив.  Все,  чего я хотел,
это  служить Дракону.  Но  быть  им!..  Я  отлично водил боевого робота,
жаждал славы.  Но отец сказал, что Синдикат нуждается в сильном, волевом
наследнике. Координатор - это не просто самурай...
   Он надолго замолчал,  стоял - руки за спиной, взгляд уперт в небо или
в дальние горизонты вокруг Люсьена, - вздыхал, как старая собака. Теодор
никак  не   мог  отделаться  от   этого  сравнения.   Этакий  породистый
одряхлевший волкодав.
   - Не знаю,  любопытно тебе или нет,  -  продолжил Такаши, - но судьба
наших злейших врагов очень схожа с  историей рода  Курита.  Ханс  Дэвион
тоже мечтал стать простым водителем боевого робота.  Он большой оригинал
и  бабник,  этот Старый Лис...  У  них в  семье было много конфликтов по
этому поводу.  Ханс мотался по  дальним провинциям Федерации Солнц.  Ему
легче - у него был старший брат Ян. Но Йоринага Курита убил Яна во время
сражения на  Меллори,  и  Ханс  волей-неволей  оказался наследником.  Он
появился в Новом Авалоне,  не имея никакого понятия о дворцовом этикете,
о тех бурях,  которые грохочут в пределах дворца.  Тем не менее он очень
быстро  освоил все  те  незаметные на  первый взгляд тонкости управления
государством.  Он  тоже не хотел взваливать на свои плечи подобный груз.
Слышишь, я тоже...
   - И я... - эхом отозвался Теодор.
   - Вот  видишь теперь,  чего  стоит личная воля  каждого из  нас?  Что
значат наши хотения...  Они ничего не стоят. Медяка не стоят... Мне тоже
пришлось осваивать науку,  которой должен владеть каждый взбирающийся на
наш  трон.  Собственно,  многого  Дракон  не  требует -  личная  отвага,
смелость,  помноженная на наглость, и драконье упорство. Однако в каждом
конкретном случае важны пропорции...  Я освоил это искусство.  Правитель
должен  уметь  добиться такого положения,  чтобы  каждый гражданин делал
все,  что может,  во благо государства.  Невзирая на то, желает он этого
или нет. Вот она, наука власти...
   Я тоже проходил эту дисциплину,  подумал Теодор.  Странно,  его слова
так  точно  совпадают  с   моими  мыслями.   Даже  как-то   не  по  себе
становится...  Неужели придет время,  и  я  превращусь в такое же жалкое
существо,   способное  разве  что  разбудить  презрение  в   душе  моего
наследника.  Твои слова,  отец,  это что-то  новенькое...  Или надо было
ощутить на  своем лице дыхание смерти,  чтобы в  тебе проснулось желание
поговорить со мной? Не ругать, не укорять, а просто так... Поболтать...
   - У меня и в мыслях не было лишать вас титула.
   -Титул!..-  Такаши даже фыркнул. - Неужели ты настолько наивен, чтобы
поверить,  что я  удовлетворюсь пустой побрякушкой.  Ты сделал все,  что
мог,  чтобы узурпировать власть,  провел все тонко,  исподволь и  теперь
пытаешься уверить,  что  это было сделано ради того,  чтобы сохранить за
мной  власть?  Не  в  титулах дело,  парень!..  Зачем  ты  помешал этому
убийству?  По-видимому,  ты  испугался.  Вот этого я  всегда боялся.  Ты
можешь струсить в самый решительный момент!
   Опять за старое!  Теодор вздохнул,  попытался было не замечать, о чем
толкует Координатор,  потом вдруг решил -  почему он должен молчать?!  С
какой стати должен таиться?  Пусть старикашка послушает,  как и что есть
на самом деле.
   - Должность канрея вполне достаточна для меня.
   - Это не более чем отговорка.
   - Нет, это дело чести и, более того, государственной важности вопрос.
   - Вот даже как! Государственная важность!.. Лихо завернул.
   - Либо вы выслушаете меня, либо завершим этот разговор.
   Такаши поперхнулся, примолк. Теодор подождал и добавил:
   - Именно  так.  Честь  и  достоинство государства не  в  силе,  но  в
единстве. Учителя, которых ты приставил ко мне, накрепко внушили мне эту
истину.  Древний кодекс бусидо, конечно, ценнейший свод правил поведения
воина,  но  это  не  более  чем  переложение мыслей Конфуция на  предмет
ведения войны.  Разве разумно ограничиться одним глотком и не попытаться
осушить весь колодец,  пусть даже это невозможно?  В основе всего нашего
пранового  уложения,   норм   жизни,   общественной  деятельности  лежит
традиция,  и я верно следую ей.  Одна из главных заповедей в книге чести
нашей семьи о  чем говорит?  Человек,  который во  всем повинуется отцу,
который  рабски  исполняет  его  волю,  не  может  считаться полноценным
правителем.  Для  меня эти  слова значат больше,  чем просто абстрактная
мудрость.  Значит,  и  в  этих  взаимоотношениях следует искать разумное
начало,  что могло бы  принести пользу государству Принимать во внимание
устранение  отца  и   Координатора  -   это  по  меньшей  мере  глупо  и
неэффективно. К тому же мне претит сама мысль об отцеубийстве.
   - Потому что ты слаб!
   А ты глуп,  мысленно ответил Теодор.  Вслух он ничего не сказал. Отец
потер лоб и неожиданно заявил:
   - Правда,  возможно, ты слаб не до такой степени, как я раньше думал.
Ты кое-чего сумел добиться,  например, посадить меня под домашний арест,
но этого мало, чтобы быть Драконом.
   - Ты,  как всегда,  ошибаешься, отец, - спокойно ответил Теодор. - Ты
слеп  и  не  в  состоянии разобраться,  где  сила и  где  слабость.  Ты,
вероятно,  путаешь меня  с  кем-то  другим.  Может,  ты  выдумал меня  и
тешишься,  разглядывая эту куклу, читая лживые и неумные доносы, которые
со всех сторон сыплются на тебя.  Ты потерял нюх,  а  потеря способности
обонять ведет к жестокости, узости мысли и подчинению своим страстям.
   Такаши с интересом взглянул на сына.
   - Ты в первый раз решил высказаться. Ничего другого я и не ожидал...
   - А ты ничего другого и не желаешь слышать. Тем более замечать!
   - Ну  почему.  Кое-какие  твои  победы  произвели  на  меня  приятное
впечатление,  но эти успехи под стать полковнику Ну,  генералу... Они не
затрагивают высокую  политику.  Искусство стратегического мышления...  А
без  этого высшего уровня нечего рассчитывать на  окончательную победу в
противостоянии с  Дэвионом.  Времена изменились,  и  теперь судьбу войны
нел