олагайтесь  сами. Здесь не на  что смотреть,  пока  мы  не
подойдем ближе.
     Близкое  рассмотрение пустого глобуса выявило  тусклые  линии известных
планетарных отметок.  На ШраРише  не было океанов  или  континентов:  вместо
этого  единая масса земли прерывалась то  там,  то здесь внутренними морями,
огромными   массами   воды,  впервые   отмеченными   на   карте   Имперскими
Экспедиционными  Силами  три года назад.  Все  же  Дэв  не  хотел  уж  очень
полагаться на информацию, которая прошла через  имперские источники.  Он  не
раз видел ясные доказательства попыток Империи изменить или утаить правдивую
информацию о системах Алии.
     Местная  атмосфера,  например.  Никто не мог  отрицать  тот  факт,  что
атмосфера  ШраРиша ядовита  для  людей, частично из-за высокого  уровня СО2,
частично из-за долевого давления кислорода, которое было чрезвычайно низким.
Также присутствовали существенные количества серной кислоты как в виде пара,
так и в виде жидкого компонента в дождевой воде и в водах морей.
     Очень  часто, однако,  за  последние три года информация  о мирах Алии,
фальсифицированная империалами, создавала образ гораздо худший, чем на самом
деле.  Атмосфера, пригодная  для  ДалРиссов, была подобна атмосфере  Венеры,
только без  сминающего  давления  и  высоких температур. Во  время одной  из
первых ВИР-симуляций Дэва, посвященных окружающей  среде  ДалРиссов, уровень
СО2  был  описан ему  в размере "более восьмидесяти трех процентов",  что на
самом  деле  было  процентным содержанием азота в  воздухе  планеты. Что  же
касается серной кислоты,  то она обычно описывалась как "опасно едкая".  Это
было, возможно, достаточно верно для незащищенного металла или искусственных
строительных  материалов,  оставленных   на  съедение  окружающей  среды  на
длительное  время,  да  и  продолжительная  встреча  с   окружающей   средой
незащищенной  человеческой  кожи   также   не  рекомендовалась.   Но  правда
заключалась в том, что человек мог выжить на поверхности  как ШраРиша, так и
Генну  Риша, не  надевая ничего, кроме  своей обычной  одежды,  очков, чтобы
защитить свои глаза от кислоты в  воздухе и ультрафиолета в солнечном свете,
и маски для дыхания, которая концентрировала кислород до необходимого уровня
и фильтровала половину СО2.
     Дэв  знал это;  он  был там, также  как Катя и  Брэнда  Ортиз, и многие
ученые,  военные  и корабельные  джекеры в эскадре. На  поверхности  было до
чертиков жарко, неуютно, но ему нужно было иметь, по крайней мере, одну руку
обнаженной, чтобы принять переводческий комель. И во время последней встречи
с  Нага  под поверхностью Генну Риша, он  фактически вышел  из  безопасности
контролируемой среды уорстрайдера, чтобы  иметь  возможность  дотронуться до
чужеродного  существа, не имея на себе ничего,  кроме корабельного костюма и
маски.
     Он был абсолютно уверен, что имперские и гегемонийские власти намеренно
манипулируют  данными,  чтобы  возможность  связи с  ДалРиссами казалась еще
более сложной и опасной,  чем на самом  Деле. Это  была одна  из  причин, по
которой  он настаивал  на таком количестве телеуправляемых  разведчиков.  Он
хотел войти в  систему Алии, как будто абсолютно ничего не знал  о  планете,
ничему не веря и добывая знания независимо от того,  что Конфедерация узнала
из баз данных Империи или от имперских ученых.
     Он начал  подозревать, что самым разрушительным оружием, которое каждая
из  сторон  могла  применить  в  войне,  были  не  термоядерные  боеголовки,
километровой  длины  корабли-драконы или новые и более мощные  уорстрайдеры.
Ключевым оружием  в любой войне была информация, и Дэв собирался собрать как
можно большее  количество этой желанной  собственности,  прежде  чем  быстро
изменявшаяся тактическая ситуация принудит его броситься в бой.
     Время шло,  и РД-40  преодолели широченную пропасть между собой и чужим
миром, сворачивая с прямого курса, чтобы приблизиться к планете с нескольких
направлений.  На  полпути  к  цели  они разделились  на две группы,  одна из
которых продолжала  ускоряться, в  то время как  другая отключила двигатели,
готовая начать торможение. После гонки в течение  восемнадцати  минут первая
группа  неслась  со  скоростью  примерно  шесть сотен  километров в секунду,
проскакивая между кораблями имперской эскадры так быстро, что только оружие,
направляемое высокоскоростными ИИ, имело шансы попасть в них.
     Даже на  этой  скорости, однако, управляемые  ИИ  сенсоры  собирали  за
короткое  время  огромное  количество  информации,  направляя  ее  назад  по
лазеркому на  корабли  Конфедерации.  Вскоре имперские  корабли были изучены
достаточно хорошо, чтобы опознать их. Два крейсера класса  Йари носили имена
"Асагири" и  "Нагината";  фрегаты  назывались "Хайатэ"  и  "Реппу". Это были
двадцатичетырехтысячетонники  класса  Араши.  Два  самых  маленьких  корабля
оказались тысячедвухсоттонными корветами - "Саги" и "Хатукари".
     Вспышки обозначили запуски ракет с имперских военных кораблей. Впитывая
всю световую и радарную энергию своими нанокамуфлированными корпусами, зонды
были  почти абсолютно  невидимыми для невооруженного глаза и радаров. Однако
эта   невидимость   достигалась   недешево.   Энергия   впитываемая   должна
уравновешиваться энергией выделяемой. Дистанционные  узлы представляли собой
четкие инфракрасные цели, и плазменные  следы от  их  двигателей можно  было
легко отследить.
     Имперские  ракеты с инфракрасным наведением развивали, по крайней мере,
такую же  скорость, как  и  РД-40, или даже  больше.  Сложность  состояла во
временной  задержке.  При  расстоянии  в  шестьсот   тысяч  километров  свет
преодолевал пропасть между  эскадрой  Конфедерации и зондами за две секунды.
Визуальной   и  сенсорной  информации,   собранной  одним   из  разведчиков,
требовалось  две  секунды,  чтобы  пройти по лазеркому  к пилоту, и еще  две
секунды  уходило на то, чтобы  его команды достигли крохотного бортового ИИ,
всего  четыре секунды...  но к этому времени высокоскоростной зонд  пролетал
почти две тысячи четыреста километров.
     Четыре  секунды  значат  немного,  когда имеешь дело с десятками  тысяч
километров пространства.  Однако  при  прямом контакте  с боевыми  кораблями
противника четыре секунды становятся  вечностью,  фатальной вечностью, когда
долями секунд измеряется разница между успешным маневром и попаданием ракет.
Когда  РД-40  приблизились  к  ШраРишу,  имперские  силы  на  орбите  начали
реагировать, вначале беспорядочно, но  затем растущим огненным шквалом ракет
и лазерных лучей.
     Телеуправляемые зонды погибли один за другим во вспышках ослепительного
света,  когда  ракеты врезались в свои  цели  или  разрывались  на небольшом
расстоянии,  прошивая  тонкие  корпуса  зондов облаком  мелких  осколков,  в
результате  чего  аппарат  превращался   в  стремительно  несущееся   облако
раскаленных обломков.
     Космическая  битва  у  Алии  началась.  До  сих  пор в  обмене  ударами
единственными жертвами были пластик, дюрасплав и электроника.
     Но с  привлечением таких  огромных энергий и такого большого количества
людей, сражение не могло долго оставаться бескровным.


ГЛАВА 14


     "Необходимость, - говорит старая поговорка, - мать изобретения". В наше
время это еще  более  очевидно.  От  самого первого  танка, участвовавшего в
военных  действиях, изобретенного как средство  крушения барьеров из колючей
проволоки,  перехода  через  траншеи  и  прорыва  через  поля   блокирующего
пулеметного огня в  Первую  Мировую войну, до введения лучевого и  ракетного
вооружений  на  орбитальных станциях,  люди  демонстрировали  примечательную
изобретательность как в убийстве, так и в выживании.
     Джаггернаут: "Краткая История Вооруженного Поединка"
     Чуйо Айко Хайашийа,
     2525 год Всеобщей эры

     Дэв  оставался  подключенным  к  зондам,  слушая,   как  капитан  Дюрье
координирует  далекий   фланг  сети   телеуправляемых   снарядов   и  работу
операторов. Тихие  переговоры  пилотов перемежались краткими  распоряжениями
капитана Дюрье.
     - Семьдесят  два,  семьдесят  пять, восемьдесят один,  это "Облако",  -
говорил Дюрье.  -  Отклоняйтесь на  три-пять-один плюс ноль-один-один. Дайте
приближение на цель Танго-один-девять.
     -  Понял,   "Облако".   Семьдесят   второй   уходит   влево   и   выше.
Танго-один-девять на курсе, я на подходе.
     - "Гнездо", это Восемьдесят первый. Вас понял. Курс взят, я на подходе.
     -  Зонд Семьдесят  пять, Семьдесят  пять, на  связи  "Облако". Вы  меня
слышите?
     -  "Гнездо",  это  Семьдесят  пятый! У меня  три Игорь-Катя заходят  по
вектору! Не знаю, смогу ли уклониться!
     -  Семьдесят пятый,  "Облако",  вас поняли.  Поддерживайте  полное g  и
уходите вправо на ноль-пять-один плюс ноль-семь-три.
     - "Гнездо",  Семьдесят пятый! Не  могу оторваться! Они  на хвосте! Я не
могу!
     - Зонд Семьдесят пять уничтожен, - звучно и  неспешно  сообщил голос ИИ
"Орла".
     В двух световых секундах один из  зондов только что был  разрушен, в то
время  как  где-то  на   борту  одного   из  кораблей   Конфедерации  пилот,
подключенный  к  зонду,  отсеченный  от своего  .подопечного,  пробуждался в
модуле ВИРкома. Дэв проверил инвентарный  список и увидел,  что потеряно уже
двадцать восемь зондов дистанционного управления.
     Но  в целом  операция  удалась.  Через  пятнадцать минут  вторая группа
зондов, которая  сейчас  замедлялась до  скоростей  всего лишь  в  несколько
километров  в  секунду,  приблизится  к  ШраРишу и  начнет в  точных деталях
картографировать  мир.  Остальные либо огибали ШраРиш  и выходили за пределы
досягаемости   имперской  эскадры,  либо  превращались  из  картографических
снарядов в противокорабельные ракеты.


x x x


     Шансы  такого  дистанционного зонда  достигнуть корабля были  ничтожны.
При, невероятных скоростях РД-40 их пилоты мало что могли сделать, кроме как
повернуть свои  стрелы в  направлении вражеской цели  и надеяться на лучшее.
Они  почти  не  могли маневрировать,  а четыре  секунды задержки  между  тем
моментом,  когда  сканеры  зонда  обнаруживали  что-то   на  своем  пути,  и
мгновением,  когда  команда его  пилота  достигала  бортового  ИИ кораблика,
делали  хорошую  отладку  курса или комплексные  маневры невозможными. После
прохождения полумиллиона километров  на ускорении в 50 g  у  них  оставалось
мало топлива; так что, когда коллапсировали их внутренние поля, взрыв плазмы
был чуть мощнее, чем просто удар стандартной боеголовки.
     Несмотря на  все это,  зонд Три-три умудрился взять курс на  "Асагири",
подходя   к  легкому  крейсеру  с  борта.  Слушая  симфонию   математических
вычислений,  поющих у него в мозгу, джекер подождал,  пока зонд  не оказался
примерно  в  тысяче  двухстах  километрах   от  цели,  прежде  чем  запустил
двигатель.  Через  две секунды  на расстоянии  шестисот  тысяч километров от
флота Конфедерации, зонд Три-три вспыхнул, как ядро маленького солнца. Удар,
как потом  выяснилось, оказался  близким промахом, взрыв резко  вспыхнул  на
фоне  черноты  пространства  в двенадцати  километрах  от корпуса  крейсера.
Принимая во внимание  дистанции и скорости, это было действительно точнейшее
попадание. Расширяющееся  облако плазмы и расплавленных осколков врезалось в
корпус "Асагири" через долю секунды после взрыва.
     Любого  рода  обломки,  движущиеся   в  пространстве  со  сравнительной
скоростью выше шестисот километров в секунду, могут стать ужасающим оружием.
По  счастью для  "Асагири", облако обломков  расширялось. Большая часть  его
проходила  мимо  разрушителя,   большинство  направлявшихся  в  его  сторону
останков было сметено вспышками автоматических  оборонных лазеров, и  только
несколько  граммов  твердого материала  достигли цели.  Все же  кинетическая
энергия этих крох была достаточной, чтобы пробить корпус  крейсера. Воздух с
шипением  вылетел  в  космос  вместе  с несколькими обуглившимися  останками
членов команды, но пробоина была  быстро закрыта автоматикой. В любом случае
корабельные джекеры находились в безопасности модулей подключения, где их не
могло потревожить ничто, кроме прямого попадания в  бронированную сердцевину
"Асагири". Повреждение оказалось недостаточно тяжелым, чтобы вывести корабль
из   строя.  Энергетический  проводник   был   разрушен,   контрольная  цепь
расплавлена, но вторичные системы поддержки включились автоматически, и,  по
крайней  мере,  на  тот  момент  никаких  серьезных  повреждений   аварийным
контролем бортового ИИ "Асагири" зарегистрировано не было.
     Тащась позади более быстрых кораблей  эскадры  Конфедерации, водородный
танкер "Tapa-Z"  мог рассчитывать  только на  2  g,  так  что  он  продолжал
держаться в тылу вместе с медлительным транспортом "Виндемиатрикс", далеко в
кильватере "Орла" и более мощных и маневренных боевых кораблей.
     "Tapa-Z" представлял из себя  пять огромных сфер, протянувшихся подобно
янтарному ожерелью  между крохотным командным модулем и угловатым комплексом
плазменных двигателей. Передняя  сфера была оборудована  для транспортировки
груза и пассажиров.  В частности, она содержала ангарные палубы  и ремонтные
отсеки  1-го  Аэрокосмического Крыла Конфедерации,  которому  совсем недавно
присвоили название "Голубые Звезды".
     Хотя    ускорение    заставляло    его    чувствовать    свое    тощее,
семидесятикилограммовое  тело,  как  будто оно  весило  все  сто  шестьдесят
килограммов, лейтенант  Невин  Вандис, для  друзей Ван,  совершал  последний
обход своего боевого флайера, внимательно  осматривая  его корпус. Он не был
полностью  уверен,   как  бы  поступил,  если  бы   оказался  неудовлетворен
состоянием корабля. Однако, он был уверен, что не доложит об этом.  История,
популярная  среди  членов  его  эскадры,  рассказывала  о   лейтенанте  Бене
Скарбеке,  пилоте  боевого  аэрокосмолета, который  во  время  обороны Новой
Америки  обнаружил,  что  его криоводородный  бак продырявлен  шрапнелью,  и
выявилось  это как  раз  в  тот  момент,  когда  объявили тревогу по  поводу
приближающейся  волны  имперских  истребителей   Согласно  легенде,  Скарбек
залепил дыру куском  жевательной резинки, с  которой никогда не расставался,
заправил свой корабль и вовремя  вылетел, сбив при этом два имперских Ко-125
"Акима" и один перехватчик Се-280.
     Ван   также   жевал   жвачку,   похоже,   это   стало   чертой   натуры
пилотов-истребителей, и они делали это постоянно, когда не были подключены к
своим машинам,  но он сомневался, что история о  Скарбеке была правдой, и не
собирался проверять это в бою. Большинство субстанций становились  абсолютно
ломкими под воздействием  температур  и давления,  необходимых  для хранения
замороженного  водорода, и  он,  откровенно  говоря, сомневался,  что  смесь
жевательной  резинки и слюны имеет химические или  физические  свойства, ну,
скажем,  нанопрослоенного  полидюралопластикового  покрытия  криоводородного
бака его флайера.
     Вандис  был типичным пилотом истребителем  малого  контингента флота, а
это означало, что он считал себя  лучшим из  лучших, верхом иерархии военных
джекеров,  которая начиналась  с пилотов-истребителей,  коим  он  являлся, и
заканчивалась ковырявшимися  в  грязи "леггерами" - пехотинцами.  Он начинал
как уорстрайдер  в Новоамериканском ополчении пять  лет назад. Приобретенный
опыт помог  ему  получить  квалификацию пилота-истребителя. Он  летал как на
И-20 "Шоришахах", так и на И-32 "Сенсоканазучи" на Новой Америке до тех пор,
пока восстание не заставило его выбирать между законом далекой Земли и более
действенным и представительным правительством  Новой Америки.  Вообще-то  он
мало заботился о политике,  хотя сознавал,  что война  уже оказала  огромное
влияние на его жизнь. Больше всего на свете  он  любил летать  и так как был
приписан к 3-ей эскадре "Голубых Звезд", то именно этим и занимался. Даже во
время  долгих  переходов, когда "Tapa-Z" был  изолирован в К-Т пространстве,
Ван  и  его ребята постоянно  летали  в  симуляциях,  подключенные  к  своим
истребителям и живущие фантазиями, загруженными в их мозг боевым корабельным
ИИ.
     -  Эй, лейтенант! -  окликнули  его  сзади.  -  Ты  что,  действительно
собираешься подключить эту штуковину к своим мозгам?
     Ван обернулся, улыбаясь.
     -  Ты  знаешь лучший способ  встряхнуться, начальник? - поинтересовался
он. - В любом случае, она ничего не сделает, чтобы повредить мне.
     Джулио  Кордова  -  начальник  ремонтной  команды  Вана  -  коротенький
коренастый  человек с  пышными  усами  и  эбонитового  цвета  кожей,  считал
уродливый маленький истребитель своей  личной  собственностью,  чем-то,  что
нужно будет одолжить Вану,  не зная, будет или нет он  возвращен в целости и
сохранности.
     - О тебе я и не беспокоился. - Он возложил руку собственника на внешнюю
орудийную подвеску корабля. - Я  больше  озабочен по поводу того,  что  твои
уродливые мысли сделают с девочкой, как только ты вылетишь.
     - Ах, вы никогда не увидите вечеринок, которые я устраиваю для нее, как
только мы выстреливаем отсюда. - Ван покачал головой с насмешливым  испугом.
- Танцующая голой  на столе... это шокирует,  начальник. Вы бы не узнали ее.
Как прошла диагностика?
     -  Что ж, мы  полностью проверили ее  вчера, лейтенант,  пытаясь  найти
неисправность в навигационной системе блокировки.
     - Нашли?
     -  Нет,  но диагностика перестала  показывать  сбой, когда мы  заменили
модуль ИЛ-30.  Мог  быть  и  программный сбой,  но,  думаю, мы  восстановили
контакт, когда вскрывали кожух.
     - Если  я потеряю след "Tapa-Z", начальник, - медленно сказал Ван, - то
обязательно сообщу вам, если что-то не в порядке.
     - Ты просто пригони ее  назад,  Лей.  Иначе это будет  вычтено из твоей
зарплаты. И твоих погон.
     - Конфедерационными кредитками?
     - Черт. Лей! Эти штуки ничего не стоят. Заплатишь йенами Гегемонии.
     - Господи, начальник, ты  на чьей стороне? -  Ван продолжал обход  туши
корабля,  внимательно  осматривая  топливные   баки   в  поисках  каких-либо
признаков льда  или  пара,  что может быть знаком прорыва оболочки. Проверив
брюхо корабля,  он  схватился  за поручень,  вставил левую ногу  в стремя  и
поехал  наверх на поддерживающем  портике. Осторожно передвигая руки и  ноги
так  как падение с двух  с половиной метров при двух g удар  будет таким же,
как и во время падения  при нормальной гравитации с пяти метров, он шагнул в
узкий проход, ведущий к хвостовой части космолета.
     Похоже  было,  что  ему  не  придется  повторять  фокус  с  жевательной
резинкой. Его военный флайер, старенький ДР-80, был побит, поцарапан, потерт
и залатан во многих местах,  что свидетельствовало о славном боевом пути, но
фюзеляж  был  в  порядке,  цепи  проверены  и  признаны  рабочими,  исключая
возможные   неполадки   в  навигационной  системе  блокировки,  канистры   с
реакционной массой держали давление. "Гвардеец Вана" был готов к вылету.
     Боевые флайеры  были  сами по себе многофункциональными  машинами. Хотя
изначально их создавали в качестве буксиров и манипуляторов для строительных
работ  на  орбите,  местные  планетарные ополчения  решили использовать их в
качестве  "космических маневровых  оружейных платформ" -  модный  термин для
обозначения дешевого  космического истребителя. Молодое  Восстание, не  имея
доступа к  современным  аэрокосмическим  истребителям, сделало  своей опорой
боевые флайеры  для противостояния превосходившей как в технологии, так и по
численности Империи.  Они  были медленными, не могли  действовать в пределах
планетарной  атмосферы, со слабыми  скоростными  характеристиками,  и многие
были такими старыми, что  их пилоты гордо утверждали, что еще более странные
предметы, чем жевательная резинка, поддерживали в них давление и целостность
корпуса.
     "Гвардеец Вана" предста