городке,  выстроенном в  центре арены.
Часть внимания Роуза была направлена на осмотр собственного вооружения;  при
этом  он  машинально  анализировал  тактические преимущества,  которые может
предоставить это небольшое скопление зданий.
     -  С южной стороны входят выкрашенные  в темно-бордовый и  серый  цвета
воины Уорвика: "Дротик", "Рубила", "Центурион" и "Боевой конь".
     "Рубила" и "Конь"? Предупреждающие  сигналы  загорелись в мозгу Джереми
вместе с сигнальными лампочками на пульте управления его боевого робота.
     - По взаимному соглашению владельцев обоих клубов  сегодняшний поединок
произойдет  на условиях, запрещающих применение дальнобойного оружия.  Таким
образом, бой будет вестись  на  ближней дистанции -  именно  так, как вы это
любите. Итак, матч начинается!
     Роуз похолодел. Все водители опасались  столкнуться с секирой "Рубилы",
предпочитая вывести этого сорокапятитонного монстра  из строя раньше, чем он
сможет пустить в  ход свой топор. Но сегодня  вечером у  них не было выбора.
Что  касается  "Коня",  то  вес  и  скорость  делали  этого  боевого  робота
опаснейшим противником на  близкой дистанции. В  матче, по условиям которого
каждый   боевой  робот  использует  все  имеющееся  в   наличии  вооружение,
маломощные лазеры "Коня"  не могли поражать цель на значительном расстоянии,
но  на близкой  дистанции  "Конь" и "Рубила"  драматическим образом нарушали
равновесие сил в пользу Уорвика.
     Джереми услышал, как  выругалась  Эсмеральда, но  тут  электромагнитное
поле опустилось,  и  он  выскочил за ворота. Для  начала Роуз  нажал на пуск
ракет дальнего  радиуса  действия,  но  выстрела  не произошло.  Он проверил
наличие боезапаса и убедился,  что  он полон,  а это означало, что  пуск РДД
отключен где-нибудь на торсе машины. Он попытался  скинуть лишние боеприпасы
через задний  люк, но из  этого,  как он и  ожидал,  ничего  не  вышло.  Без
сомнения, остальные  члены команды попытались сделать то же самое и пришли к
аналогичным выводам.
     Судя по  всему,  команда Уорвика  не обращала  на  эти вещи внимания  -
вероятно, им было известно о закулисном соглашении.
     Чем  больше  Роуз  усваивал  правила  предстоящего боя,  тем  меньше он
волновался. У "Молота" Эсмеральды отсутствовали прыжковые двигатели и нижние
руки, что  превращало ее в медленно передвигающуюся мишень. Остальные боевые
роботы были снабжены  руками, а машина Мери, как и его "Темный сокол", могла
совершать  прыжки,  но в целом  отряду недоставало тоннажа,  маневренности и
скорости, особенно "Молоту". Джереми и Эсмеральде хватило  нескольких минут,
чтобы  понять; исход боя  практически  предрешен. Из  наушников  донесся  ее
голос:
     - Послушай. Мы оказались по колено в дерьме. Выбери себе мишень  и хоть
немного  помоги остальным. Я  беру  на  себя "Коня", но не надейся,  что мне
удастся удерживать его больше нескольких минут. Об остальном позаботься сам.
     Джереми снова восхитился своим  командиром. Она понимала, что ее боевой
робот  меньше всего подходит для  подобного боя,  и  решила сделать все, что
можно,  прежде чем потерпит окончательное поражение. К  подобному заключению
пришел  и  он  сам,  но  она  соображала  быстрее. Он  старался  следить  за
продвижением Эсмеральды,  направлявшейся к импровизированному городку, но  в
это время "Рубила" и "Дротик" направились в его сторону. Не обращая внимани
на  показания  приборов,  он посмотрел на  передние  экраны  и  приготовилс
маневрировать.
     Водитель   "Рубилы"   был,  несомненно,  опытным  воином.  Когда   двое
нападавших приблизились  к Роузу, он использовал  громадную тушу  "Дротика",
чтобы скрыть движение своих рук - особенно той, в которой находилась секира.
Когда  "Дротик"  перешел в  наступление,  "Рубила"  оказался  рядом  с  ним.
"Дротик" начал  атаку  с  головы  "Темного сокола", намереваясь  покончить с
Роузом одним махом, обрушив на кабину град мощных ударов.
     Нырнув вбок,  Роуз сумел отразить первый удар.  Затем он  поднял руку и
принял  второй  удар  на  плечо.  Металл  его  боевого   робота  протестующе
заскрежетал. "Темный сокол" накренился влево.  Сделав  вид, что  от удара он
потерял равновесие, Роуз заставил "Темного сокола" припасть к земле. Джереми
явственно  представил  себе,  как  торжествующе  вопит  водитель  "Дротика",
вообразив, что сразил его робота с первой атаки. Но если крик и раздался, то
это был крик досады: левая нога "Темного сокола" неожиданно  и мощно ударила
по колену "Дротика".
     Бронированные  пластины с треском  отлетели,  костяк  прогнулся  назад,
сустав растянулся, а связки полопались, осыпая песок тысячами зелено-голубых
искр.  Роуз попытался продолжить атаку ударом кулака, но  взлетевший над ним
топор "Рубилы" заставил его отпрыгнуть назад.  Он совершил этот маневр очень
быстро, и все же  секира задела правую  часть торса. Она оставила на металле
солидную  вмятину, однако не прорубила толстую  броню до конца.  Второй удар
топора пришелся мимо, но Роуз был  вынужден снова отступить от поврежденного
"Дротика".  Попытка  обойти "Рубилу" кругом не  привела ни к  чему, так  как
бешено вращающийся  топор  все  время угрожал  ему ударом. "Дротик", хоть  и
поврежденный,  прикрывал "Рубилу" с тыла и  вместе с  тем сам находился  под
защитой.
     Роуз решил  напасть  на  "Рубилу"  -  приближалась  столь  долгожданна
подмога.  Малышка  Мери  на  своем  "Стингере"   описала  широкую  дугу  над
сражающимися и  оказалась рядом с  "Дротиком". "Стингер" не  представлял дл
"Дротика" серьезной  угрозы, но в момент появления Мери водитель едва  успел
восстановить  управление поврежденной  ногой  робота. Однако  наносить удары
этой ногой он уже не мог: дождь искр следовал за каждым движением вражеского
боевого  робота. Малышка Мери  атаковала в тот миг, когда  Роуз сделал выпад
ногой  в сторону колена  ноги  "Рубилы". Секира с размаху опустилась, но  не
задела "Темного  сокола". Потеряв равновесие  от удара, "Рубила" оступился и
пропустил проворного "Стингера".
     Малышка Мери ударила раненого робота, находясь в пике. Хромая, "Дротик"
пытался отодвинуться в  сторону,  но  "Стингер" врезался в его правый бок, и
поврежденная нога "Дротика" переломилась в колене. Оба робота упали.
     Некоторое  время  они лежали  спокойно. На помощь поверженному товарищу
двинулся  "Рубила", и  Роуз устремился за ним.  Однако  стоило ноге "Темного
сокола"  подняться  для удара, как смертоносная секира "Рубилы" взвилась над
его головой. Их удары  были сделаны  одновременно,  но результаты  оказались
различными. Нога  "Темного сокола"  сбила  стальные пластины и  керамическую
защиту  на  бедре  противника,   а   топор  "Рубилы"  снес  верхушку  головы
роузовского  боевого робота.  Вся броня на  голове, а также антенны  связи и
сенсорные  приборы  оказались  срезанными.  Сила  удара  заставила  "Темного
сокола" пошатнуться  и отпрянуть. Роуз сумел заставить своего робота сделать
два неуверенных шага, а потом "Темный сокол" рухнул на спину.
     От удара, сотрясшего кабину, Джереми почувствовал, как  вновь открылись
раны  на  ребрах.  Закоротило  системы  связи,  кабина  наполнилась дымом  и
искрами. Роуз попытался  включить  автоматический  огнетушитель, но  все его
попытки  были  безрезультатны. Он  потянулся за ручным огнетушителем, но тут
взгляд его упал на главный экран.
     "Рубила"  навис  над  его роботом, и топор  уже опускался. Роуз успел и
принял  удар  на  толстую  броню  грудной  клетки  "Темного  сокола".  Топор
громыхнул по броне, но дым в кабине был столь густым, что на переднем экране
уже невозможно было что-либо разглядеть. Не думая об опасности и не  обраща
внимания  на секиру, Джереми  нащупывал огнетушитель.  Прежде  чем  он  сбил
пламя,  тяжелый топор опустился дважды. "Кажется, не стоило мне суетиться",-
подумал Роуз.
     Броня спереди была рассечена, и начинка его робота сверкала, как Люсьен
перед  Новым Годом.  Он посмотрел  на  главный экран  и увидел,  что  секира
"Рубилы" сплавилась по краям, однако топор уже опускался снова. Спасла Роуза
Малышка Мери.
     Протаранив "Рубилу" сзади, она перебросила  робота через распростертого
на земле "Темного сокола". "Рубила" упал на арену лицом вниз. Роуз умудрилс
снова поднять  робота  на  ноги и  возблагодарил Бога  за  то, что секира не
повредила ни двигателя, ни гироскопа.
     Мери  продолжила  наступление,  но, когда она приблизилась  к "Рубиле",
чтобы атаковать его повторно, тот уже встал. Она ринулась на врага, но топор
на длинной  рукоятке  нанес удар  первым: одним  махом он отрубил левую руку
"Стингера", а  затем  ударил  по торсу. Хотя "Стингер" и  задел поврежденную
ногу  "Рубилы", это, очевидно, не повлияло на  маневренность  робота.  Когда
"Рубила" выдернул секиру из туловища "Стингера", Малышка Мери упала.
     Роуз пошел в наступление, а "Рубила" меж тем аккуратно отсек левую ногу
"Стингера". Раны на боку у  Роуза кровоточили, но он забыл о боли и все свое
внимание сконцентрировал  на "Рубиле". "Стингер"  пытался встать, но не мог.
Его враг приготовился нанести последний удар.
     Однако Роуз  ударил первым. Когда топор  начал  опускаться,  он  двинул
кулаком  в уже поврежденную  спину  "Рубилы".  Бронированный  кулак "Темного
сокола" прошел сквозь хрупкие электронные схемы  и остановился только тогда,
когда  гироскоп  "Рубилы"  был размолот  на тысячи осколков. Тотчас все  его
суставы  окаменели. Робот покачнулся, не в силах выдержать  вес собственного
топора, а затем завалился набок.
     Роуз оглядел ристалище,  готовясь  продолжать  бой. "Молот"  Эсмеральды
стоял в дальнем краю  арены над поверженным ею "Конем". Неповрежденная  рука
"Молота"  пронзила  грудь  "Коня",  очевидно разрушив  его  гироскоп, однако
многочисленные атаки противника повредили правую ногу "Молота". Сцепившись с
вражеским роботом, Эсмеральда не делала никаких попыток выпутаться, так как,
отодвинув ПИИ своего "Молота" от груди "Коня", она, несомненно, оказалась бы
на земле.
     Труднее всего  было отыскать "Горбуна"  и "Центуриона". Оба они рухнули
на  небольшое строение  и  запутались  в нем. "Горбун"  лежал сверху, вдавив
"Центуриона"  в  развалины.  "Центурион"  оказался  в  ловушке. Увидев,  что
"Темный сокол" все еще способен сражаться, он сдался.
     Через  несколько  секунд  громкоговорители разнесли  по  трибунам  речь
комментатора, но Роуз не  слушал его. Он смог добыть боевого робота, и никто
из его  товарищей по поединку не  погиб. Джереми протянул руку  к "молнии> и
расстегнул летный  костюм, чтобы  остановить  кровь.  Плотно  прижав  к ране
гигиеническую подушечку, он думал о будущем. Теперь ему удастся вернуться на
передовую и снова биться с захватчиками, которые столько у него отняли. Роуз
всей душой надеялся, что его потери дорого обойдутся кланам.





XIII
     Солярис-Сити, Солярис 9 августа 3054 года

     Роуз  вошел  в офис Карстайрза  и  тотчас плюхнулся  в кресло, стоявшее
перед  столом хозяина клуба.  После сражения раны его  непрерывно болели,  и
теперь даже небольшая прогулка  заставила Джереми запыхаться. Он потер бок и
посмотрел на хозяина.
     -  Вы не  очень-то церемонитесь, а,  Роуз?  - сказал Карстайрз.- Обычно
люди стучатся, перед тем как войти в чей-либо кабинет.
     Он откровенно нервничал,  вероятно опасаясь реакции Роуза на известие о
тайном сговоре хозяев команд, оговаривающем условия поединка. Но  теперь это
волновало  Джереми меньше всего. Он прибыл на  Солярис с  одной-единственной
целью, и теперь цель близка: скоро он получит  то,  за чем приехал,- боевого
робота.
     Роуз пожал плечами:
     -  Я  думал,  ваше приглашение  остается  в силе.  Вы ведь просили мен
рассказать кое о чем.
     Карстайрз вздохнул  с  облегчением: до него  дошло, что Роуз  нанес ему
визит вовсе не за тем, чтобы устраивать сцены.
     -  Разумеется! Как же иначе!  - сказал  он, пожалуй, слишком  сердечным
тоном.- Я говорил вам,
     Роуз, что всегда ощущаю подъем после победы, но  сегодня... Сегодня это
не сравнимо ни с чем. Вот так поединок!
     Хозяин  клуба  вылез из-за стола и  обошел Роуза.  Вскоре  за спиной  у
Джереми раздались  бульканье разливаемой по стаканам жидкости и звон ледяных
кубиков.
     -  Бьюсь  об  заклад,  что  Уорвик  все  еще  утирает  свои заплаканные
глазенки.
     Карстайрз злорадно  усмехнулся  и,  появившись  в  поле  зрения  Роуза,
предложил  ему  стакан, о котором тот не просил. Джереми молча  принял его и
поставил на ручку кресла.
     -  Поверните  ко мне кресло,  Роуз. Я  сяду  здесь.  Роуз развернулся к
кушетке, на которой устроился Карстайрз.
     - Вы просматривали видеозапись?
     Джереми  улыбнулся,  но промолчал.  Он не видел видеозаписей, но слышал
разговор нескольких комментаторов, обсуждавших матч.  Судя по всем откликам,
Карстайрз оказался просто гением, а  его команда долго  не будет иметь  себе
равных.
     - За последний час мне  позвонило столько  народу, что я  даже отключил
линию. Итак, вы готовы к рассказу?
     Роуз  поднял стакан  и  сделал  маленький  глоток.  Как и  все  крепкие
напитки, которые  он когда-либо пробовал, этот обжег внутренности, но вместо
того, чтобы осесть свинцовым грузом на дне желудка, он таинственным  образом
испарился, оставив после  себя  приятное  тепло. Роуз удивленно посмотрел на
стакан.
     - Неплохая  штуковина, правда? У меня есть свояк в квартале Монтенегро,
который  достает такие бутылочки. Они хранятся для особых случаев, и сегодн
я распечатал одну из них, когда ворота арены затворились за вами.
     Роуз пригубил еще  и вновь  почувствовал  мягкое  согревающее  действие
напитка. Ему даже показалось, что боль в боку утихла.
     - Итак, мистер Роуз?
     - Я  покидаю Солярис завтра  вечером на  борту "Тихого ветерка" и, даст
Бог, никогда не вернусь снова.
     Карстайрз рассмеялся и сделал большой глоток.
     - Я не осуждаю вас, Роуз. Это место не для слабых духом.
     -  Слабых духом?  Да  ваш  народ  - просто  зверье.  Убийства, насилие,
разрушение. Больше они ни на что не способны.
     - Вы правы, Роуз, однако  это обстоятельство послужило и вам. Солярис -
отличная в своем роде планета, и я не хотел бы жить в другом месте.
     Роуз пожал  плечами  и  снова отпил из  стакана.  Он  никогда не сможет
понять порядков, царящих  на этой планете, но  Карстайрз был прав: его целям
она послужила.
     - Ну, Роуз, вы собирались мне рассказать...
     - Да, как договорились.
     И тут Роуз задумался об условиях сделки  с Карстайрзом. В  пылу желани
достать  боевого робота он согласился рассказать  Карстайрзу  о  сражении на
Токкайдо, приняв эту просьбу  за дурацкую прихоть.  В тот  момент легко было
сказать  добавил к ракетам огонь
лазеров, направив их главным образом на "Головореза".  Это напоминало уже не
бой, а испытание на выживаемость.  Оба робота  кланов стояли вплотную друг к
другу и отвечали на наши залпы, а мы тщетно пытались прикончить их.
     Жара внутри  кабины быстро  росла, Дженкинс мог использовать уже только
РБД.  И тут Тьегард  убила одного  из  водителей  "Стервятника"  выстрелом в
голову  из  винтовки  Гаусса.  Баттейл   раздолбал  "Риокен",  вызвав  взрыв
боеприпасов, но я не видел, чтобы этот робот упал.
     Я предложил двум оставшимся воинам  сдаться, но они не ответили.  Может
быть,  они  вообще не  слышали  меня.  Тьегард убила  второго  "Стервятника"
выстрелом в спину.  Нам  казалось, что мы их  разбили, но они заставляли нас
доказывать это снова и снова и лишь потом умирали.
     Мы  еще не  успели  зализать  наши  раны,  когда получили  сообщение  о
приближении  второй  группы. Мы  отползли на  прежние  позиции  и  старались
поддерживать Хоппера во время следующего боя  и во  время того,  что был  за
ним,   и  еще  одного.  Эти  парни  из  кланов  шли   бесконечными  волнами,
разбивавшимися  о берег. К  концу первого  дня сражения мы убили  пятнадцать
боевых  роботов, принадлежавших кланам,  но никто  из них не достался нам  с
таким трудом, как два первых "Стервятника".
     Наступила ночь,  и нам подвезли  снаряды - ведь  мы оставались на  поле
боя. Мы с Баттейлом отремонтировали то, что могли, но кроме простого латани
брони мы  смогли сделать  не многое. "Краб"  Хоппера  был похож на однорукую
мишень. "Экстерминатор" Моресси сильно хромал, так  как у него был перерезан
привод стопы. Мне с трудом верилось,  что мой  робот совершенно не пострадал
за все время боев. Тьегард сказала,  что это знак  - мол, теперь  я выживу в
этой заварушке, но я только рассмеялся. На  следующее  утро она передала мне
письмо, приказав вскрыть его в случае своей гибели.
     Что бы делали вы  в такой  ситуации? Эта женщина  уверовала  в  то, что
погибнет,  и  большинство  моих воинов думали о  себе  то же  самое. С этого
момента  я  командовал  отрядом  приговоренных  -  они считали,  что  выжить
предназначено  лишь  мне, они уже  не верили в собственную звезду и все свои
силы направили на мою защиту. Что тут поделаешь? Меня не учили, как выживать
вместе с теми, кто считает себя покойниками,  даже  в Сандхерсте такой науки
не преподают.
     Начало следующего дня мы встретили в резерве, выжидая. Пятнадцать часов
спустя  мы все еще оставались  в укрытии  - ждали  вторжения Ягуаров на наши
позиции.  Наша мощь ослабела,  связь  работала только  на прием, каждый воин
ожидал грядущего  боя наедине со своими мыслями. Мы слушали, как идет бой, и
гадали, получим ли  мы приказ и когда  это случится,  но судьба переменчива.
Когда солнце  опустилось за  горы, нам  приказали  удержать позиции.  Ягуары
бежали -  казалось,  будто они собираются бросить  место своей  дислокации в
горах. Мы  должны  были  помочь  нашим  и убедиться в  том,  что  Ягуары  не
попытаются  перегруппироваться.  Минуло  уже семь часов,  когда  нам  велели
выступать.
     Нас направили через  долину  навстречу  бегущим  Ягуарам.  Мы  миновали
обломки разбитых  и поверженных боевых роботов Ком-Гвардии и кланов.  Мы уже
втянулись в  долину, когда увидели, как на противоположном ее конце взлетает
один из их огромных шаттлов. Внешние микрофоны ловили звуки отдаленного боя.
Приблизившись,  мы  увидели,  как  другие отряды  Ком-Гвардии  атакуют  тылы
Ягуаров.  Почти сразу же я  потерял всех  своих  воинов из виду, передо мной
осталась одна Тьегард.
     Несмотря на то что меня со  всех сторон окружали роботы, я сражался как
обыкновенный  воин-водитель, в ярости крича  на врагов и  стреляя  по любому
Ягуару,   который   был   в   состоянии  двигаться.  Сперва   я  использовал
скорострельное оружие, но запас снарядов скоро иссяк. Я бился как одержимый.
Тьегард  все  время была рядом, умеряя охватившую меня ярость своим  ледяным
спокойствием.
     Десятки  раз мы могли  прорвать боевые порядки "Ягуаров", но каждый раз
один из их воинов  останавливал  натиск. Шаттлы  поднялись в  небо над нами,
унося  врагов  за  пределы  досягаемости.  Разочарованные, мы  накинулись на
оставшихся, но их было не сломить.
     Наконец мой боевой пыл угас. Рядом со мной оставалась Тьегард. Ее робот
был пробит  лазерным  огнем и ракетами. Мы  осмотрелись  в поисках остальных
воинов   отряда  и   нашли  троих,   стоящих  вокруг  обломков  почерневшего
"Экстерминатора"  Моресси.  Удар, нанесенный кланами, попал в сердце робота,
разрушив броню, защищавшую двигатель, пока не прозвучал сигнал сбора; вскоре
прибыла и спасательная команда.
     Моресси оказался  прав. Он  не вышел из  боя живым. Я онемел  от  шока,
вызванного потерей первого из своих подчиненных, но еще большее потрясение у
меня вызвало  замечание Хоппера  насчет  моего собственного робота. Когда мы
поднялись над горами, я переключился на монитор Хоппера  и увидел, что, хоть
мне  и  пришлось  драться  в  самой гуще боя, повреждений на моем роботе  не
осталось,  только  на  его  груди  двойным  лазером  была прострочена  почти
правильная буква "X".





XIV
     Солярис-Сити, Соля