веки.
     - Я тоже тебя люблю, Стив. Больше всех на свете!
     Лаура Джейн села, сняла ночную рубашку и бросила ее на спинку кровати.
     Стива восхищало, что она совершенно не стесняется своей наготы. В этом было что-то по-детски доверчивое. Безгрешная душой, Лаура Джейн не стыдилась своего тела. Она, как Ева до грехопадения, не знала запретов и угрызений совести.
     Благодаря ей Стив отчасти примирился и со своим телом. Потеряв ногу, он ненавидел свое уродство, презирал себя. Но как ни удивительно, Лаура Джейн считала его красавцем и постоянно изобретала предлоги, чтобы к нему прикоснуться. Ее тонкие, словно фарфоровые, пальчики несли телу Стива покой и блаженство. А он-то, глупец, думал, его ничто уже не исцелит! В любви Лауры Джейн к Стиву не было ни капли эгоизма. До встречи с ней он и помыслить не мог, что такое бывает.
     Сняв рубашку, Лаура Джейн умиротворенно улыбнулась и легла рядом со Стивом. Тонкая рука обвилась вокруг его пояса. Он погрузил пальцы в ее длинные густые волосы. Она подставила губы для поцелуя. Вскоре руки Стива принялись блуждать по ее телу. Лаура Джейн легла на мужа и языком щекотала ему ухо - этому она научилась у Стива в первые дни после свадьбы.
     Потом Лаура Джейн потянулась губами к груди Стива. Он чуть было не упал с кровати.
     - Лаура Джейн! - застонал Стив.
     - Что? - с невинным видом откликнулась она. - Когда ты меня так целуешь, мне очень приятно. Но если тебе не нравится, я перестану.
     - Нет-нет, - задыхаясь, пробормотал он. - Пока не надо...
     В следующий миг они уже были едины... Комната огласилась их блаженными стонами.
     Когда волны страсти наконец схлынули, Стив и Лаура Джейн еще долго не размыкали объятий. Наконец она поцеловала его в лоб и легла рядом.
     - Я рада, что ты научил меня заниматься любовью, - сказала она.
     - Я тоже, - засмеялся Стив.
     - Мне бы хотелось, чтобы все люди были так же счастливы, как мы с тобой!
     - Увы, такого не может быть. Я самый счастливый человек в мире! - Стив нежно и спокойно поцеловал жену в губы.
     - А Каролина несчастна. С тех пор как Ринк уехал, она несчастна.
     Проницательность Лауры Джейн давно уже перестала удивлять Стива. Он много раз замечал, что она прекрасно улавливает настроение окружающих. Гораздо лучше своих близких.
     - Как ты думаешь, она скучает по Ринку? - спросила Лаура Джейн.
     - Думаю, да.
     - Мне тоже так кажется. - Лаура Джейн умолкла, и Стив решил, что жена заснула. Но неожиданно она добавила:
     - Я боюсь, Каролина умрет. Как папа.
     Стив взял ее пальцем за подбородок и заглянул в глаза.
     - Ты что? О чем ты говоришь?
     - Каролина больна.
     - Не может быть. Не выдумывай!
     - Когда папа считал, что его никто не видит, он потирал живот. Вот так. А иногда зажмуривался, как будто у него что-то болело.
     - Да, но при чем тут Каролина?
     - Она делает то же самое. Вчера вечером, когда она вернулась с фабрики, я наблюдала за ней из гостиной. Каролина повесила куртку на вешалку и пошла к себе. Но на лестнице вдруг остановилась. Мне показалось, она вот-вот упадет. Я хотела подбежать к ней, но не успела. Каролина немного отдышалась и пошла дальше. Она шла еле-еле, словно у нее совсем не было сил, - Лаура Джейн тревожно нахмурилась:
     - Стив, она не умрет? А?
     - Нет, конечно. Она, наверное, просто устала.
     - Надеюсь, ты прав. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас умер раньше меня. Особенно ты, - Лаура Джейн крепко обняла мужа. - Не умирай! Никогда не умирай, Стив.
     Он ласково обнял жену, и вскоре она заснула. Почувствовав на своем плече ее мерное дыхание, Стив заботливо укрыл Лауру Джейн. Но к нему сон не шел. Слишком уж много было тревожных мыслей. Стив тоже волновался за Каролину, а рассказы Лауры Джейн только укрепили его подозрения.

14

     В день открытия фестиваля погода была отличная. Предсказания синоптиков сбылись. Утро выдалось свежее, ясное. Ни намека на дождь. Каролина была рада этому. Ее новый костюм был как раз рассчитан на такую погоду.
     В дверь тихонько постучали, и на пороге показалась Хейни с подносом в руках.
     - Мне очень жаль тебя будить, девочка, но ты бы сама мне не простила, если бы сегодня проспала.
     - Да, Хейни, спасибо, - откликнулась Каролина.
     На подносе стоял чайник - в последнее время Каролина отказалась от кофе и перешла на чай, стакан апельсинового сока, два тоста и черничный джем.
     - Вообще-то я уже проснулась. Но мне хотелось еще немножко поваляться.
     - Что ж, и это простительно. Особенно когда человеку предстоит утомительный день. Может, приготовить тебе ванну?
     - Пожалуй, да, - кивнула Каролина, садясь за столик и наливая чай. - На улице прохладно, так что горячая ванна будет кстати.
     Хейни включила воду. Каролина слушала ее болтовню вполуха. Задумчиво прихлебывая чай, она смотрела в пространство перед собой.
     - Ванна готова, - провозгласила Хейни. - Послушай, почему ты не съела тосты?
     - Не хочу.
     При одной лишь мысли о том, что ей придется на виду у всего города принять эту проклятую награду, Каролину выворачивало наизнанку. А уж если она еще и съест что-нибудь... нет, лучше не рисковать!
     Экономка внимательно следила за Каролиной, достававшей из шкафа банный халат. В последнее время молодая женщина сильно похудела. По мнению Хейни, даже чересчур.
     - Кожа да кости! - вздыхая, проворчала она себе под нос.
     И спросила громко:
     - Как ты думаешь, он приедет?
     - Кто? - Каролина сделала вид, будто не понимает, но Хейни посмотрела на нее с такой укоризной, что она не выдержала и поспешила скрыться в ванной, дав экономке понять, что не желает говорить о Ринке.
     Когда через час Каролина показалась на лестнице, Стив тихо присвистнул, а Лаура Джейн захлопала в ладоши.
     - Вот это да! - восхитился Стив.
     Каролина рассмеялась. Для домашних это был лучший подарок - они уже давно не слышали ее смеха.
     - Ты великолепно выглядишь, Каролина! - с восторгом воскликнула Лаура Джейн. - Просто потрясающе.
     - Слишком уж тощая, - буркнула Хейни, не сводя тем не менее восхищенного взгляда с Каролины.
     - Я решила, что раз уж обо мне будут судачить - а насколько я понимаю, без этого не обойтись, - надо дать им хороший повод. Да и потом, я ведь буду выступать от имени гражданина года. Надо быть на высоте.
     Каролина надела бежевый шерстяной костюм и блузку, в тон цвета глаз. Волосы она убрала под бежевую фетровую шляпу с большими полями, в изгибе которых было нечто общее с красивой линией ее бровей. Косметикой Каролина никогда не злоупотребляла, но синяки под глазами замазала аккуратно. В ушах белели жемчужные сережки, ноги, обтянутые светлыми чулками, были обуты в замшевые туфли телесного цвета. На руках были такие же перчатки.
     - Вы тоже молодцы, - Каролина с гордостью посмотрела на близких.
     Лаура Джейн была похожа в голубом платье на куклу. Стив не стал мудрить и надел темный свадебный костюм. Правда, Каролина предусмотрительно купила ему другой галстук. Хейни тоже принарядилась.
     - Карета подана, - объявил Стив, церемонно подавая руку Лауре Джейн. - Леди Лаура Джейн! Леди Каролина! Прошу следовать за мной. Вы, уважаемая Хейни, тоже не отставайте.
     В школьном актовом зале яблоку негде было упасть. Такого не помнили даже старожилы.
     Каролина сидела в президиуме. По одну руку от нее располагались родственники и Хейни - к большому неудовольствию жюри, - а по другую руку - устроители фестиваля.
     Чтобы не впасть в панику, Каролина старалась сфокусировать свое внимание на американском флаге, установленном в углу сцены. Но звезды почему-то жужжали, как комары, а полосы колыхались, хотя флаг был совершенно неподвижен. Это у самой Каролины кружилась голова.
     Поглядев в зал, она увидела людей, взирающих на нее с жадным любопытством. Каролине стало совсем не по себе. Она опустила глаза и заметила, что ее ладони стали влажными от волнения. Но надеть перчатки, чтобы скрыть это, она не решилась - тогда она совсем задохнется от духоты. Впрочем, с руками творилось что-то странное: при том, что ладони вспотели, пальцы были ледяными. Каролина глотнула воздуха, чтобы справиться с тошнотой, подступившей к горлу, и мысленно отругала себя за то, что слишком туго затянула шарф.
     В животе урчало от голода. Ну почему она не съела эти тосты?! Правда, тогда ей было бы еще хуже... Но ведь ей и так, и так плохо! Не хватает еще опозориться на глазах у всего города!
     Но почему тут так жарко, черт побери?! Теперь уже не только ладони, но и все тело Каролины покрылось липкой испариной. Она огляделась. Стив и Лаура Джейн тихо переговаривались. Хейни оживленно болтала с прихожанками церкви, в которую она обычно ходила по воскресеньям. Мэр попыхивал сигарой, хотя в помещении школы курить не позволялось, и громко разговаривал с окружным судьей. От резкого запаха сигары Каролину чуть не вывернуло наизнанку.
     Внезапно мэр наклонился к судье и тихо проговорил:
     - Ну вот, теперь можно начинать. А то я боялся, что Ринк не успеет к началу церемонии. Пойду встречу молодого Ланкастера. - И мэр поспешил за кулисы.
     Каролина проводила его глазами, пытаясь справиться с волнением.
     Ринк здоровался со знакомыми. В это время Хейни, воинственно нахмурившись, поднялась со стула и направилась к Ринку. Он осекся на полуслове и громко чмокнул Хейни в щеку. Она смущенно отпрянула, зарделась, как невинная девушка, а потом сгребла его в охапку и чуть не задушила в своих объятиях. Так, не размыкая объятий, они и появились на сцене. Лаура Джейн бросилась брату на шею. Стив чуть привстал и обменялся с Ринком чинным рукопожатием.
     Каролина сидела, уставившись в пол. Лицо ее пылало, голова кружилась. Ринк медленно приближался к ней. Понимая, что на них сейчас смотрит весь город, Каролина заставила себя радушно улыбнуться.
     - Привет!
     Ринк с трудом сдержал изумленный возглас. Он был поражен тем, как изменилась Каролина за такое короткое время: под глазами залегли синие тени, бледность придавала ей какой-то особенный шарм. Казалось, Каролина нуждается в защите, как маленькая беспомощная девочка - такой она стала трогательной и хрупкой.
     Но все равно она была сказочно прекрасна! Элегантный костюм делал ее просто неотразимой в ее новой прелести.
     Ринку безумно хотелось подхватить Каролину на руки и не отпускать от себя ни на минуту. В последние два месяца он жил, как в аду. Все его мысли были заняты Каролиной.
     Проклятая гордыня! Ну чего он взбеленился? Что, собственно говоря, тогда произошло?! Два пьяных идиота сболтнули в кабаке лишнего, а он не нашел ничего лучшего, как выместить зло на Каролине. Ну а она... она тоже не молчала. Если честно, то именно это его больше всего задело, тем более что в ее словах была правота. В этот раз Роско не был виноват в их разрыве. Это он, Ринк, сам уехал, не попрощавшись, сделал несчастными их обоих. Разве так следовало вести себя настоящему мужчине?! Он должен был бороться за свое счастье.
     Да, но именно любовь сводит людей с ума, делает их ревнивыми, лишает разума. И ничего с этим нельзя поделать! Даже самые умные и рассудительные теряют головы, совершают безумные поступки.
     Господи, ну почему вместо того, чтобы тихо и нежно сказать ей: "Как я соскучился по тебе, моя единственная!" - он вдруг холодно произнес:
     - Привет, Каролина! Прекрасно выглядишь.
     А ведь в действительности он жаждал обнять ее, попросить прощения и бросить вызов всему свету, если их опять попытаются разлучить...
     Когда Ринк занял место рядом с Каролиной, она чуть отодвинула свой стул и, выпрямив спину, положила накрепко сомкнутые руки на колени. Ринк искоса следил за ней взглядом. "Да, она так и осталась маленькой Золушкой, которая делает все, стараясь заслужить расположение окружающих", - думал Ринк. Сердце его разрывалось от любви и жалости к ней. "Какого черта тебе метать перед ними бисер? - хотелось закричать ему. - Да они не стоят и твоего мизинца, девочка моя!"
     Но ему вдруг пришло в голову, что, по сути, и он сам ничем не отличается от Каролины. Страстно желая ее, он тем не менее от нее отказался, испугавшись осуждения толпы. Еще бы! Ведь она была замужем за его отцом! И все, естественно, считали, что это был обычный, нормальный брак... Лишь он один знал, что это не так. Но даже если бы люди оказались правы...
     Ринк так резко повернул голову, что Каролина не успела отвести взгляд.
     Он жадно пожирал глазами каждую ее черточку, стараясь запомнить все до мельчайших подробностей. Она казалась ему такой же красивой, как и при первой встрече, но только любил он ее в тысячу раз больше.
     И внезапно Ринк понял, что он любил бы Каролину, даже если бы никогда не узнал правду о ее отношениях с Роско. Он любил ее больше всего на свете, и по сравнению с этим боязнь общественного мнения, счеты с отцом, его собственные терзания не стоили ничего. Главное, что он безумно любил Каролину Доусон, и с этим ничего нельзя было поделать.
     - Итак, я прошу миссис Каролину Ланкастер, вдову Роско Ланкастера, подойти к микрофону, - прозвучал голос мэра.
     Ринк поднял голову и посмотрел на Каролину. Она явно не очень внимательно слушала речь мэра и, когда зал разразился громкими аплодисментами, вздрогнула от неожиданности. Однако быстро взяв себя в руки и оставив сумочку и перчатки на стуле, величественно, будто королева, привыкшая к подобным церемониям, подошла к микрофону. Правда, когда она улыбнулась мэру, губы ее задрожали, но собравшиеся понимающе сочли, что Каролину растрогала его проникновенная речь. Ринк внимательно вгляделся в лица сидевших в зале и решил, что волноваться ей не следует. Зал явно симпатизировал миссис Ланкастер.
     Каролина приняла награду из рук мэра с обезоруживающей улыбкой.
     А потом сказала в микрофон:
     - Роско Ланкастер был бы очень польщен этой высокой честью. От имени всей нашей семьи я принимаю награду и говорю вам: "Спасибо!"
     В словах Каролины не было ни капли лицемерия. Она говорила чистую правду. В отличие от мэра, она не стала живописать заслуги Роско, а лишь согласилась выступить от его лица. Город получил своего "героя на час". Каролина выполнила их желание, и Ринк не видел в этом ничего плохого.
     Передав мэру микрофон, Каролина направилась к своему месту, но вдруг на секунду остановилась. По ее лицу разлилась мертвенная бледность. Она прикрыла глаза, словно борясь с дурнотой, немного постояла, сделала еще один шаг и... пошатнулась. Мэр поддержал Каролину под локоть и, наклонившись к ее уху, встревоженным шепотом спросил ее о чем-то.
     Ринк вскочил со стула. Каролина, беспомощно посмотрела в его сторону, но тут же глаза ее закатились, колени подогнулись, и она упала.
     Зал ахнул. Лаура Джейн истошно завопила и стиснула руку Стива. Хейни вскричала: "Милостивый Боже!" - и прижала руки к своей необъятной груди.
     Обезумев от ужаса, Ринк продирался сквозь толпу, обступившую Каролину.
     - Дайте пройти! Слышите?! Да отойдите же с дороги!
     Наконец он оказался рядом с Каролиной и, встав на колени, взял ее за руку.
     - Каролина! Каролина! Ради Бога, вызовите врача! Каролина, дорогая! Что ты молчишь? Ты слышишь меня? Каролина!
     Он снял с нее пиджак и расстегнул верхние пуговицы блузки. Шляпка сама свалилась с Каролининой головы, волосы разметались по плечам. Ринк похлопал Каролину по щекам. Она открыла глаза.
     - Что с тобой, дорогая? - испуганно спрашивал Ринк. - Нет-нет, молчи. Ты лежи, не двигайся... Сейчас вызовем врача.
     - Ринк... - Каролина попыталась улыбнуться. - Ринк, что со мной?
     - Я здесь, я с тобой. Тебе стало плохо, и ты потеряла сознание.
     Она с трудом подняла руку и погладила его по щеке.
     Стоявшие вокруг них люди с изумлением взирали на эту сцену.
     - Не волнуйся, сейчас приедет врач... все будет хорошо. - Ринк положил голову Каролины себе на колени.
     - Не нужно никакого врача!
     - Лежи тихо. Ты упала в обморок от волнения. Но ничего страшного... Ты...
     - Мне не нужен врач, я все знаю сама. Я беременна, Ринк, - еле слышно проговорила Каролина.
     Слова Каролины не сразу дошли до сознания Ринка.
     Она тихо рассмеялась.
     - Да-да, все дело в этом. Я жду ребенка.
     Она обвела взглядом людей, сгрудившихся вокруг нее. Отцы города, затаив дыхание, следили за сценой, разыгрывавшейся на их глазах. Что ж, в ближайшие месяцы им будет о чем поговорить! Когда-то давно эти люди обливали презрением ее семью. А она потом делала все, чтобы завоевать их уважение или хотя бы одобрение, доказывала, что она тоже чего-то стоит... Зачем? Боже, как она была глупа! Зачем было тратить столько лет жизни, чтобы снискать расположение людей, чужих для нее?!
     Каролина снова перевела взгляд на Ринка. И увидела в прекрасных глазах Ринка свет любви, любви к ней.
     - Я жду ребенка от тебя, Ринк, - прошептала она.
     Глаза его с невыразимой нежностью смотрели на нее.
     - Любимая! - еле слышно выдохнул Ринк, подхватил ее на руки и, поднявшись с колен, воскликнул:
     - Пропустите! Вы слышали, эта женщина ждет ребенка, ей нужен свежий воздух. Господин мэр, да погасите же вы эту чертову сигару! Мне и то плохо делается, хотя я всего лишь будущий отец, а не будущая мать. Хейни, пожалуйста, возьми со стула Каролинины вещи. Я отвезу ее домой. Стив, будь любезен, подгони машину ко входу. Лаура Джейн, ты готова? Тогда пошли!
     Пока Ринк отдавал эти распоряжения, Каролина доверчиво склонила голову на плечо Ринка.
     И он двинулся к выходу с драгоценной ношей на руках, повторяя:
     - Господи, до чего же здесь душно! Удивительно, что одна только Каролина Ланкастер упала в обморок! Я сейчас отвезу ее домой, она поест, поспит, и все будет нормально, - оживленно говорил Ринк. - Всем советую последовать нашему примеру. Еще раз всем спасибо за внимание и за оказанную честь.
     Он наклонился к Каролине с нежнейшей улыбкой, а она на виду у всего города ответила ему жаркими объятиями.

***

     - Ну что? Уже проснулась? - Ринк ласково поцеловал Каролину в лоб.
     - А ты что, так и просидел здесь все время?
     - Так и просидел. Ты заснула, взяв мою руку в свою, а я боялся потревожить тебя.
     - И долго я спала?
     - Почти три часа. А я намерен продержать тебя в постели несколько дней.
     Глаза Каролины изумленно расширились.
     - Почему? Это что, так необходимо?
     - Совершенно необходимо... - Ринк скорчил шутливо-грозную гримасу и крепко прижал Каролину к себе. Она радостно прильнула к нему.
     Ринк прилег на кровать рядом с Каролиной, и какое-то время они самозабвенно целовались. Потом Ринк чуть отстранился от Каролины и спросил:
     - И когда ты собиралась рассказать мне обо всем?
     Каролина одной рукой расстегнула пуговицы рубашки Ринка, другая ее рука начала ласкать его обнаженную грудь.
     - Я надеялась, что ты приедешь на церемонию. Если бы ты не приехал, я бы позвонила тебе в Атланту.
     - Правда?
     - Правда. Если не я, так Хейни.
     - Она что, знала?
     - Догадывалась. И Стив тоже. Они не задавали мне никаких вопросов, но по их многозначительным взглядам я поняла, что они в курсе.
     - Я, когда увидел тебя на сцене, страшно разнервничался. Ты так похудела! - Ринк погладил ее плечи, провел пальцами по ключице.
     - Врач уверяет, что все в норме. У меня ведь токсикоз.
     - Да, но почему ты так долго молчала, как-никак это событие имеет ко мне самое непосредственное отношение. У меня просто руки чешутся всыпать тебе как следует.
     - Лучше ты меня как следует поцелуй.
     Он с удовольствием выполнил эту просьбу и осторожно погладил Каролину по животу.
     - Даже не верится, что тут мой ребенок. Это настоящее чудо!
     И Ринк снова потянулся к губам Каролины. На сей раз, однако, в его поцелуе было уже гораздо больше страсти. Рука Ринка накрыла ее грудь. Привезя Каролину домой, Ринк раздел ее, оставив лишь трусики и кружевной лифчик. Разомлевшее ото сна тело было теплым, податливым. Ринк поцеловал горячую груд