фотоаппарату. Его "Никон", как всегда, висел у него на шее на тонком кожаном ремешке. Без фотокамеры он был как без рук, она стала для него чем-то вроде части тела, а потому не казалась нелепой даже на фоне чопорного вечернего костюма. Именитые гости, привыкшие к тому, что их постоянно фотографируют, продолжали беседовать, не обращая внимания на открытый объектив, в то время как Ривз с фотоаппаратом наготове пробирался между ними, не сводя глаз с благородного профиля женщины, которая в этот момент обменивалась рукопожатием с бельгийским дипломатом. Видимо, мужчина, не отходивший от нее ни на шаг, решил познакомить ее с важным гостем.
     Склонившись к собеседнику, который на добрых десять сантиметров был ниже ее, женщина что-то вежливо ему сказала. Ривз не расслышал ее слов, поскольку в это время сосредоточенно наводил на нее объектив. Нацелившись опытным глазом сквозь оконце видоискателя, он слегка повернул на объективе кольцо, и тонкие черты женского лица обрели предельную четкость.
     И в тот момент, когда дипломат наклонился, чтобы церемонно поцеловать у новой знакомой ручку, фотограф щелкнул затвором камеры. Яркая фотовспышка заставила женщину вздрогнуть от неожиданности, и она непроизвольно обернулась на источник света. Моментально скорректировав резкость, Ривз снова поймал в фокус ее лицо - на сей раз анфас. Улыбка женщины была несмелой и застенчивой, даже чуть-чуть жалкой. Еще щелчок...
     Теперь вспышка ударила ей прямо в глаза, и она, ослепнув на несколько секунд, часто заморгала. Густые ресницы опустились несколько раз, прежде чем ее большие серые глаза с синей каймой вокруг радужной оболочки вновь обрели способность ясно видеть. Фотограф опустил камеру. Взгляд его зеленых глаз, казалось, готов был испепелить женщину на месте.
     Вежливая улыбка застыла на ее губах, а затем медленно сошла с лица. Глаза ее расширились, загадочные синие ободки в них заметно потемнели.
     Точно такое же выражение удивления и испуга Ривз видел на ее лице прошлым вечером. Хлестал проливной дождь. Раскаты грома разносились над узкими улочками, отражаясь гулким эхом от каменных стен старинных домов Люцерна. Казалось, потоп грозил всей Швейцарии - потоки воды текли по крышам, улицам, непокрытой голове и лицу Ривза.
     И тут случилось нечто, заставившее его начисто забыть о грозе и ливне. Стоило ему увидеть ее лицо в том магазинчике со стеклянной дверью, как он забыл обо всем на свете. Промокший до нитки, он стоял, пожирая ее глазами.

***

     - Ах! - испуганно воскликнула Джордан Хэдлок, судорожно прижав толстый том к груди, когда после очередного удара грома зазвенели стекла. И лишь потом поняла, что стекло звенит не только из-за грозы. Кто-то энергично стучался к ней с улицы.
     Сидя на стремянке у высоких книжных полок, она могла хорошо видеть каждого, кто подходил к входной двери. Однако сейчас магазин был закрыт на ночь - несколько часов назад она, как всегда, опустила поверх стекла плотную штору, заменявшую жалюзи, и теперь сквозь нее можно было различить лишь неясный силуэт, озаряемый время от времени вспышками молний.
     Мужчина, а у двери был различим мужской силуэт, сложив ладони трубкой, приставил их к стеклу, должно быть, желая получше рассмотреть, что творится внутри, сквозь узкую щелку с краю от плотной завесы. Из-за двери до ушей Джордан донеслось приглушенное ругательство, которое обычно не произносят ни вслух, ни даже вполголоса. Затем в дверь снова забарабанили - еще настойчивее, чем прежде.
     С сердцем, стучащим почти так же сильно, как мужской кулак в стеклянную дверь, Джордан слезла со стремянки и осторожно, бочком начала пробираться мимо газетных и книжных стоек. Не дойдя до двери пары метров, она остановилась.
     Новая молния, пополам разрезавшая небо, четко осветила крупный силуэт мужчины за дверью: ноги слегка расставлены, руки уперты в бока. Можно было догадаться, что с каждой секундой терпения у нежданного посетителя становится все меньше. Замявшись в нерешительности, Джордан попыталась продумать все варианты. Конечно, открывать в столь поздний час дверь незнакомцу, да к тому же, как видно, изрядно разозленному, было небезопасно. С другой стороны, если бы он задумал что-то недоброе, то вряд ли стал бы возвещать о своем приходе так громогласно. А вдруг этот человек нуждается в помощи? Быть может, даже медицинской? Во всяком случае, многое говорило о том, что он находился в состоянии крайнего возбуждения.
     Подавив в себе страх, Джордан решительно шагнула к двери и приподняла штору настолько, чтобы можно было разглядеть, кто стоит на пороге. Лампы, горевшие в зале магазина, осветили широкую грудь, к которой прилипла мокрая хлопчатобумажная рубашка с расстегнутым воротом. Нерешительно подняв глаза, Джордан увидела сначала мускулистую шею, а затем и лицо мужчины.
     В ее глазах зажглось чисто женское любопытство. Правильные, словно точеные, черты лица незнакомца изображали мрачную тревогу и смятение, но в то же время в этом лице не было ничего похожего на угрозу. Твердый подбородок, красивый нос, зеленые глаза... Рассматривая пришельца, Джордан забыла о времени. Наконец его насупленные брови дрогнули, и одна приподнялась в немом вопросе: "Ну и что, долго еще любоваться будешь или, может быть, все-таки откроешь?"
     Да-да, конечно, она откроет. Уже открывает...
     Не став больше возиться со шторой, Джордан отодвинула щеколду, повернула бронзовую ручку и распахнула входную дверь. В ту же секунду в дверном проеме появились две массивные сумки, которых она раньше не заметила, и опустились на пол, едва не отдавив ей ноги. Торопливо отпрыгнув в сторону, Джордан поежилась: холодные капли, полетевшие во все стороны, попали и на ее босые ноги. Одна сумка была из коричневой кожи, другая - из темно-синей ткани. И обе промокли насквозь.
     Следом за багажом в книжную лавку ввалился и его хозяин. Захлопнув дверь, он громыхнул щеколдой и повернулся. С его языка уже готова была слететь колкость насчет сообразительности и расторопности "принимающей стороны", однако одного взгляда на стоявшую перед ним женщину было достаточно, чтобы язвительное замечание застряло у него в горле.
     Несколько долгих мгновений двое смотрели друг на друга - застывшие, безмолвные. Жили только их глаза.
     Первым, что они оба услышали, было их собственное дыхание. Его дыхание было легким и в то же время быстрым из-за только что пережитых волнений. Она тоже дышала взволнованно, хотя и не могла понять, в чем причина ее волнения. В тишине было слышно, как падали на выложенный плиткой пол дождевые капли, стекающие с мокрой одежды Ривза.
     Очнувшись первой, Джордан посмотрела вниз. Вокруг ботинок мужчины уже образовались две небольшие лужицы.
     - У вас есть полотенце? - осведомился он, не обращая внимания на ее обеспокоенный взгляд.
     - Что? - переспросила она, не узнавая собственный голос, потому что не вышла еще окончательно из оцепенения.
     - Полотенце, спрашиваю, есть? - повторил загадочный гость.
     - Ах, полотенце... Да-да, сейчас... Секундочку...
     Словно внезапно вспомнив о чем-то важном, женщина стремительно заметалась по помещению, включила свет у лестницы и взлетела вверх с такой скоростью, будто за ней гналась свора бешеных псов. Наверху, в ванной, она сорвала с крючка первое попавшееся под руку полотенце и собралась бежать вниз, однако успела вовремя сообразить, что совсем недавно вытерлась им после душа сама. Джордан бросила полотенце на пол и, кляня себя за тупость, принялась лихорадочно рыться в шкафчике со свежим бельем. Наконец чистое полотенце было найдено. Нет, лучше прихватить два - на всякий случай.
     Уже сбегая по лестнице, она опомнилась и, сделав несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, пошла вниз более размеренным шагом. Господи, с чего это она так разволновалась!
     Незваный гость стоял все на том же месте, внимательно осматривая книжные полки. Читая надпись на корешке книги, он повернул голову вбок, и Джордан отчетливо увидела, как дождевая вода серебристыми струйками сбегает по его шее за ворот. Ей опять стало зябко.
     - Вот и полотенце. Я взяла с собой два. Похоже, вам понадобятся оба, - проговорила она, протягивая ему одно из принесенных полотенец.
     - Спасибо, - рассеянно поблагодарил он, погружая мокрое лицо в махровую ткань, благодатно пахнущую свежестью. Простояв так секунды три, мужчина принялся вытирать темные непослушные волосы, а затем шею и - мимоходом - треугольник груди, выглядывавший из расстегнутого ворота рубашки. Волосы на его груди тоже были темными и густыми. Джордан в смущении потупилась.
     Наконец взор мужчины упал на лужу под его ногами, которая начала уже превращаться в небольшое озеро.
     - Ну и наследил же я тут у вас! Простите, ради Бога.
     - Ничего, я подотру. А кто...
     - Ох, Господи, виноват. Разрешите представиться: Ривз Грант. - Он решительно протянул ей руку, и она едва не отпрянула в панике, однако вовремя удержалась. Отчего-то ей показалось, что прикосновение к нему таит в себе ужасный риск, даже если это просто дружеское рукопожатие. Джордан не сознавала до конца, в чем именно заключается эта опасность, - она просто, без всяких логических доводов была уверена в том, что прикасаться к этому человеку крайне опасно.
     И быстро убедилась в этом на опыте. Отогнав необъяснимую тревогу, Джордан приняла протянутую руку. В тот момент, когда пальцы Ривза мягко сжали хрупкую ладонь, спазм сковал сердце женщины, и на какое-то мгновение ей показалось, что она не сможет даже вздохнуть. Тем не менее, к счастью, с безусловными рефлексами у нее оказалось все в порядке - повинуясь команде мозга, легкие вобрали в себя достаточно воздуха, чтобы она смогла пробормотать в ответ:
     - Джордан Хэдлок...
     Визитер между тем не торопился отпускать ее руку, и ей пришлось рывком высвободить из его пальцев свою ладонь, которая уже начала ощущать нечто вроде легкого жжения.
     - Спасибо, что впустили, - сказал он.
     - Что вы делаете на улице в такое время да еще в такую погоду? У вас ко мне какое-нибудь особое дело?
     Ривз грустно улыбнулся:
     - Если бы так... Я прибыл сегодня днем, вернее, ранним вечером, когда уже начинало смеркаться. Раньше я никогда не бывал в Люцерне, вот и решил осмотреться немножко, прежде чем отправиться в гостиницу. Такси брать не стал, прогулялся по берегу озера, перекусил, а потом отправился бродить по старому городу. А тут разразилась гроза, и я понял, что оконча-. тельно заблудился. - Последние слова он произнес отчего-то с победной улыбкой, по-мальчишески бесшабашно.
     Джордан не могла не рассмеяться.
     - Ладно уж, не вините себя строго. Тут, в старом городе, не зная пути, любому немудрено затеряться.
     - Согласен, но в том-то и дело, что я заядлый путешественник. Я объездил весь свет, и куда бы меня ни заносило, везде находил дорогу. Всем известно, что я отлично ориентируюсь на местности. Надеюсь, то, как я подмочил собственную репутацию сегодня, не станет достоянием общественности? - заговорщически прошептал Ривз.
     - Обещаю вам молчать об этом до гроба, - ответила она ему в тон, тоже понизив голос. И тут же спросила:
     - А чем вы таким занимаетесь, что вам приходится колесить по всему свету?
     - Я фотожурналист, в основном на вольных хлебах. Иногда работаю на какую-нибудь службу новостей, если кто-либо из их сотрудников внезапно "выпадает в осадок".
     В ее глазах мелькнула догадка:
     - Грант. Ривз Грант... Так вы и есть тот самый "Р.Грант"?
     Он утвердительно кивнул.
     - Я часто вижу ваши снимки, ведь мне приходится читать много газет и журналов, - Улыбаясь, Джордан обвела широким жестом полки, забитые периодикой. - У вас, должно быть, на редкость захватывающая профессия.
     Ривз скромно пожал плечами:
     - На квартплату хватает. Вернее, хватало бы, если бы у меня была квартира - жить-то приходится в основном в отелях, - добавил он. - Кстати, у меня нет слов, чтобы выразить ту радость, которую я испытал, наткнувшись на ваше заведение. Для меня это настоящий подарок судьбы! Я уже полчаса проплутал под дождем, когда наконец увидел свет в вашем окне. А когда прочитал вывеску, так просто глазам поверить не мог. "Английские газеты" - подумать только! Ну просто маяк в штормовом море, - с воодушевлением произнес промокший гость, и Джордан снова рассмеялась.
     - Так уж и маяк, - иронично улыбнулась она. - Думаю, ваша участь складывалась не настолько трагично. Но все равно рада, что смогла помочь вам.
     - У вас есть телефон? И, кстати, не могли бы вы порекомендовать мне какой-нибудь приличный отель? А то, боюсь, пока мы тут с вами беседуем, я окончательно залью вам пол.
     - Отвечаю сразу на оба вопроса: да. - Нырнув за прилавок, на котором возвышался допотопный кассовый аппарат, Джордан извлекла на свет телефон и потрепанный справочник. - В какой гостинице вы хотели бы остановиться? Выбирайте любую на берегу озера - там все отели экстра-класса, если, конечно, ваш бюджет...
     - Работодатель обещал оплатить мне все командировочные расходы, - усмехнулся Ривз. - Так что доверяюсь вашему выбору.
     - Ну что ж... - Она поднесла телефонную трубку к уху. - О Боже, только не это!
     - В чем дело?
     - Телефон не работает. Иногда после сильной грозы... - Ее голос задрожал. Видно было, что женщина искренне сожалеет, что не смогла оказать помощь терпящему бедствие путнику.
     Однако ночной гость снова равнодушно пожал плечами.
     - Не стоит беспокоиться. Я и сам найду гостиницу, если вы только подскажете, как мне выбраться отсюда.
     - Так ведь дождь какой! - решительно запротестовала она. - Может, вам лучше переждать его здесь? - Собственные слова удивили ее, да и на лице мужчины брови поползли вверх от веселого изумления. Чтобы сгладить возникшую неловкость, она торопливо добавила:
     - Кажется, он скоро перестанет.
     Он выглянул в окно. Гроза бушевала с прежней силой. Более того, казалось, гром гремит и молнии сверкают яростнее прежнего:
     - Вообще-то я и в самом деле не склонен к самоубийству, - признался пришелец. - Пожалуй, посижу у вас чуть-чуть. Кстати, я не оторвал вас от каких-нибудь дел?
     - Нет-нет, что вы... Мне всего-то и требовалось, что расставить кое-какие книги по полкам, - махнула она рукой в сторону стремянки.
     - В таком случае позвольте мне помочь вам, коли уж я здесь задержался.
     - Что вы, не надо, это не к спеху. Я сама...
     - Я ваш должник, - оборвал он ее, - и намерен хоть как-то отблагодарить вас. Если, конечно, вас не смущает моя сырая одежда.
     Его одежда и в самом деле смущала ее, но вовсе не в том смысле, который он вкладывал в свои слова. Тонкая ткань синей рубашки была все еще влажной и липла к телу, рельефно облегая грудные мышцы и ребра. А тесные джинсы плотно обтягивали длинные стройные ноги.
     - Нет, не смущает, - собравшись с духом, мотнула она головой. - Тем более, что я и сама одета не вполне празднично, не для приема гостей.
     Впервые за все это время Джордан в смятении задумалась над тем, как выглядит перед совершенно незнакомым ей человеком. Этот вопрос вспыхнул в ее сознании внезапно, как молния в ночной тьме за окном. Пару часов назад, закрыв магазин, она легко поужинала и приняла душ, после чего облачилась в самые удобные брюки из всех, что были в ее гардеробе, и вязаную резинкой кофточку из хлопка, а волосы наспех зачесала назад и скрепила черепаховым зажимом. Получилось что-то вроде лошадиного хвоста. На ногах у нее вообще ничего не было. Конечно, она не надела лифчика, о чем в панике подумала только сейчас, когда взгляд зеленых глаз внимательно ощупывал ее худощавую фигуру. Почти физически ощутив на себе этот взгляд, Джордан почувствовала, как набухают ее соски, и стыдливо отвернулась, молясь в душе, чтобы тело ее вернулось в прежнее состояние покоя. Ее розовая кофточка была очень мягкой и облегающей. За счет вязки...
     И почему она не осталась сегодня вечером в одной из своих "повседневных" юбок или, в конце концов, рабочем костюме? Эта домашняя одежда только усугубляла и без того нелепую ситуацию, в которой оказалась Джордан. В ней было слишком много интима - гораздо больше, чем требовали того обстоятельства.
     Интимность ситуации заключалась не только в том, что женщина была одета слишком вольно, - интимность была во всем, ею был словно напитан воздух. Каждый раз, стоило Джордан Хэдлок взглянуть на Ривза Гранта, она внутренне вздрагивала, словно в предвкушении чего-то. Чего именно? Все это граничило с абсурдом. Впрочем, Джордан была уверена, что хаос царит только в ее душе. Что же касалось ее гостя, то тот вряд ли догадывался, какие чувства она испытывает.
     И действительно, когда она отважилась взглянуть на него снова, то увидела, что он, встав на четвереньки, деловито вытирает влажным полотенцем лужу, натекшую с его ботинок.
     - Да что вы, не беспокойтесь, ради Бога! - попыталась остановить его Джордан, поднимаясь по стремянке с охапкой книг.
     - Кажется, я уже достаточно подсох, и если хоть немного уберу за собой, меня не так будет мучить совесть за столь бесцеремонное вторжение в ваш магазин... А вы и живете тут же? - внезапно, без всякого перехода, поинтересовался Ривз.
     В первое мгновение она была ошарашена, затем насторожилась. Откуда у него такая осведомленность? А потом вспомнила, как бегала наверх за полотенцами. Конечно же, стоило только взглянуть на ее в высшей мере "домашний" вид, чтобы без труда заключить, что продавщица живет при магазине.
     - Да, - ответила она без утайки. - Тут наверху - небольшая квартира. Вот уже три года, как я ее занимаю.
     - Три года? - Теперь уже он выглядел ошеломленным. - Но вы же американка...
     Это не был вопрос. Однако Джордан все равно сочла нужным ответить:
     - Да, родом со Среднего Запада. Три года назад оказалась не у дел, вот и поехала в Лондон. Деловые партнеры отца помогли мне получить эту работу. Есть особая сеть книжных лавок, торгующих англоязычной прессой. Они разбросаны по всей Европе, в основном в небольших городках, где не так легко отыскать американские и британские газеты. Мы обслуживаем в первую очередь англоговорящих туристов.
     - И что же такое случилось с вами три года назад, что вы оказались не у дел? - Похоже было, что в ее рассказе ночного посетителя заинтересовало именно то обстоятельство, о котором у нее вовсе не было желания распространяться. Ее подмывало просто нагрубить ему, сказать, что это не его ума дело, и таким образом закрыть неприятную тему раз и навсегда.
     Однако у Джордан не повернулся язык сказать ему это, когда она, стоя на своей стремянке, встретила взгляд его глаз, устремленный на нее снизу. Зеленые глаза молчаливо требовали правды. Сильная ладонь с чуткими пальцами, привыкшими уверенно обращаться с тончайшими приспособлениями фотокамеры, легла на ступеньку рядом с босой ступней женщины.
     Отведя взгляд, она еле слышно пробормотала:
     - Мой муж умер...
     Ее дрожащие руки теребили корешки книг, которые она расставляла на верхней полке. Отчего-то сейчас на работу, которую она обычно делала в считанные секунды, ей потребовалось гораздо больше времени.
     - Какие книги вы там храните? - спросил он, нарушив неприлично затянувшееся молчание.
     - По философии и религии, - откликнулась Джордан. - Бестселлеры стоят у нас на нижних полках. Чем забористее книжка, тем ниже полка, которую она занимает. - Посмотрев на мужчину сверху вниз, она задорно улыбнулась.
     Тот тоже повеселел.
     - Грамотно торгуете, - рассмеялся Ривз. - Ну вот, кажется, и все, - подал он ей последний том.
     В этот момент совсем рядом, как артиллерийский залп, оглушительно прогрохотал гром, следом раздалось шипение, и лампочки - все до одной в небольшом доме - погасли.
     - Джордан! - раздался снизу предупреждающий оклик. От неожиданности она потеряла равновесие, но уверенные руки Ривза, тут же поддержав ее, помогли ей устоять на стремянке. - С тобой все в порядке? - прозвучал его встревоженный голос в кромешной тьме.
     - Да... - еле слышно ответила она, ощущая т