много приподнял их. Его глаза были полуприкрыты, а пальцы совершали мерные неторопливые движения, от которых все в ней напряглось.
     - Какая ты красивая, - сказал он. - Я знал, что ты такая, - я чувствовал.
     У нее перехватило дыхание, напрягшиеся горловые связки не могли больше сдерживать рвавшихся наружу чувств. Она провела пальцем по его губам.
     - Пожалуйста, - только и смогла вымолвить она, прежде чем он оказался над ней, обрушивая град поцелуев на ее распростертое тело.
     Его влажные и горячие губы сомкнулись вокруг розоватой вершины ее нежной груди. Он поводил головой из стороны в сторону, и язык его затрепетал, подвергая ее сладостной пытке. Он обхватил ее за бедра, прижимая их к своей возбужденной плоти. Легко и естественно она принялась двигаться в унисон с его движениями, и тогда из его горла вырвался сдавленный крик. В страстном порыве он прижал ее к себе.
     И тут до него донесся тот, уже знакомый ему, глубокий и низкий стон, исходящий как будто из самых недр ее естества, отчего сердце его забилось с неимоверной, бешеной быстротой. Этот стон, ее запах и вкус, возможность касаться ее тела целиком заполнили его мозг, вытеснив оттуда все, что там только было рационального, разумного, взвешенного. Можно было считать это сумасшествием, безумием, но он полностью растворился в Эрин О'Ши.
     Он вскочил с кровати - но только лишь затем, чтобы сбросить с себя одежду. Внимательно следившая за ним Эрин не испытала ни капли страха, стыда или отвращения при виде его восставшей плоти. Он сел на кровать, помог ей снять рубашку, а потом глядел на нее голодными глазами, словно желая зрительно насладиться каждым дюймом ее обнаженного тела, прежде чем накрыть его своим. Теперь, в объятиях друг друга, они были самими собой.
     В один голос, словно по команде, они издали долгий, сладостный вздох. Ланс зарылся головой в ложбинку у нее между грудей, Эрин обхватила руками его спину. Его обнаженная мужественность удивительным образом дополняла ее мягкую женственность: его волосатость и ее шелковистая кожа, его крепкие мышцы и ее округлые изгибы, его вибрирующая сила - и ее манящее лоно.
     Руки Ланса начали чувственное путешествие по телу Эрин. Они нащупали груди и принялись нежно ласкать их; потом, осмелев, стали теребить соски, заставив их затвердеть. Опустив голову ей на грудь, он взял сосок губами и начал катать его во рту, пока тишину спальни не прорезал крик наслаждения - лишь спустя мгновение Эрин сообразила, что он вырвался из ее груди.
     Не уставая повторять его имя, Эрин изгибалась и терлась о его большое тело, но он старательно отстранял ее, упираясь рукой ей в живот. Наконец его рука стала медленно и неумолимо спускаться вниз. Как эти пальцы и ладони могут обладать такой чувственной силой? Она ахнула от прорвавшегося наружу напряжения, когда его рука, находясь в преддверии потаенного, замерла, готовая приступить к раскрытию последних секретов ее обнаженного тела.
     Она ждала, когда он решится приступить к этому исследованию. А он подвергал ее сладкой пытке. Но вот наконец его пальцы осторожно разъяли мягкие створки и нежно погрузились во влажную, податливую плоть, переполненную желанием.
     - Эрин, - только и вымолвил он, но интонация его голоса содержала море разных оттенков.
     Изогнувшись, она выкрикнула его имя; или это было только эхом слова, прозвучавшего в ее мозгу? Но, услышав призыв, он сделал первый толчок...
     И тут же замер, потрясение глядя ей в глаза.
     - Боже мой, Эрин, почему ты мне не сказала? - взволнованно прошептал он.
     - Я не посчитала это важным, - прошептала она в ответ.
     Он не отводил от нее настойчивого взгляда.
     - Ты не права. Это очень важно.
     - Я не то хотела сказать. Просто сейчас это не имеет особого значения.
     - Так что же тогда имеет значение?
     Дрожащими пальцами она притронулась к его лицу.
     - Чтобы тебе было хорошо со мной.
     - О, Боже! - выдохнул он, прижимая ее к себе и ломая последнюю печать ее невинности.
     Они двигались совершенно синхронно, словно в прекрасно отрепетированном танце, поднимая друг друга к таким высотам наслаждения, о существовании которых доселе не ведали.
     Они не контролировали свои движения и жесты. Просто стали частью какой-то первобытной стихии, не нуждающейся ни в объяснении, ни в оправдании.
     Нашептывая неразборчивые слова, Ланс подбадривал ее, ведя вслед за собой к чему-то неизведанному - к пределу, которого она еще не познала. И когда она достигла его, Ланс присоединился к ней, словно взмыв рядом на гребне волны, поднимающей их к высшей точке блаженства.
     Но он не отпускал ее. Она чувствовала на щеках его хрипловатое дыхание, когда он прижимался к ней своим пылающим лицом. Он держал ее в объятиях нежно, но властно. Может, ему казалось, что она - лишь мираж и в любую минуту готова испариться, исчезнуть.
     Она поудобнее устроилась под ним, обхватив его бедрами. Он издал стон, в котором ясно прозвучала нотка восторга. Она встретила его новым приливом желания, хотя сначала немного удивилась, снова почувствовав его в себе.
     Только когда они оба были в полном изнеможении, он, отдышавшись, покинул ее теплую, приветливую гавань. Обняв ее, он положил ее голову к себе на грудь.
     - Как ты? Тебе хорошо? - спросил он. Его пальцы нежно скользили вверх и вниз по ее спине.
     - Больше, чем хорошо, - сказала она и, услышав в ответ смех, приподняла голову. - Ты смеешься? - удивленно произнесла она.
     - А что тут странного?
     - Для тебя это необычно. Раньше ты даже улыбался редко.
     Он снова улыбнулся, но его глаза сделались серьезными.
     - Я улыбаюсь, когда рядом ты, - прошептал он.
     - Это правда?
     - Да. - Они поцеловались. Когда ее язык проник к нему в рот и принялся трогать его изнутри, Ланс отпрянул. - Эрин, перестань, иначе я не смогу остановиться. К тому же считается, что ты больна. - Он встал и начал одеваться. - За кого ты меня принимаешь, если думаешь, что я могу так издеваться над бедной больной женщиной? Вдобавок я на государственной службе и нахожусь при исполнении. - Он скорчил зверскую физиономию. - А это был просто перерыв на обед.
     Эрин захохотала.
     - Ты исправляешься - вон даже шутить начал.
     Он надел синие трусы. Она одобрительно покачала головой.
     - Мне никогда не приходило в голову, что у тебя могут быть такие сексуальные трусы. Ты выглядишь в них почти так же здорово, как совсем голый.
     Он бросил на нее насмешливый взгляд и вдруг широко улыбнулся.
     - Ты наверняка говоришь это всем своим любовникам.
     Она весело рассмеялась в ответ.
     Одевшись, он вернулся к кровати и наклонился над Эрин.
     - Ты и вправду нормально себя чувствуешь? Я вовсе не собирался быть таким ненасытным, но, Эрин, ты... - Не закончив фразы, он снова поцеловал ее. - Я не сделал тебе больно? - В его голосе безошибочно угадывались тревожные нотки.
     - Нет, Ланс, мне правда хорошо. И ты не сделал мне больно - видишь ли, я сама этого хотела. - Она ласково улыбнулась, любовно откидывая прядь волос с его лба. - Все было прекрасно, я просто счастлива.
     Он присел на краешек постели и взял ее руки в свои.
     - Эрин, - медленно произнес он, чертя пальцем треугольник на ее ладони, а потом поднял голову и заглянул ей в глаза, - у меня появилось к тебе столько вопросов, но в постели мне не хотелось говорить о других мужчинах.
     - Да, я понимаю.
     Он наклонился и поцеловал ее в мягкую ложбинку между грудей, а потом еще раз - в губы.
     - Я зайду к тебе позже? - спросил он, вкладывая особый смысл в свой вопрос.
     - Ага, - лениво ответила она.
     В этом междометии слышалось обещание.
     - Тогда отдыхай. - Он осторожно поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.

VIII

     Когда несколькими часами позже она выходила из ванной, вытирая полотенцем влажные волосы, в дверь постучали. Эрин была плотно закутана в длинный махровый халат и потому сказала:
     - Войдите.
     В приоткрывшуюся дверь просунулась голова Майка.
     - Мисс О'Ши, вам звонит какой-то Барт, Вы подойдете к телефону?
     Барт! Она вздрогнула и почему-то приложила палец к губам. Майк удивленно посмотрел на нее, и она сказала запнувшись:
     - Д-да, я поговорю с ним. Пожалуйста, попросите его немного подождать.
     - Возьмите трубку в комнате миссис Лайман - тогда вам не придется спускаться вниз.
     - Спасибо, Майк.
     Он был уже в дверях, как вдруг повернулся и сказал:
     - Кстати, я рад, что вам лучше.
     Не успела она ответить, как он опустил глаза и вышел из комнаты. При его обычном немногословии эта речь казалась верхом красноречия.
     Эрин отнесла мокрое полотенце в ванную и, безжалостно раздирая волосы расческой, попыталась причесаться. Она старалась выиграть время. Что же сказать Барту? Ей так не хотелось разговаривать с ним после того, что случилось между нею и Лансом...
     Едва он ушел, она тут же заснула, поэтому не успела привести в порядок свои мысли и насладиться воспоминаниями о драгоценных минутах их близости. То огромное и яркое, что между ними произошло, было еще так ново, так дорого и свято! Ей хотелось восстановить в памяти все поминутно, воскресить все свои ощущения, припомнить все его слова.
     Но если не поговорить с Бартом, кто знает, что взбредет ему в голову. Он может вообразить Бог весть что, а то и сообразит, в чем дело, - и тогда неизвестно, чего ждать.
     Она со вздохом вышла из спальни и направилась в комнату Мелани. Возможно, даже лучше поговорить с ним именно сейчас. На таком расстоянии всех проблем все равно не решить, поэтому нет нужды сообщать о своем намерении расторгнуть помолвку. Она сделает вид, будто ничего не произошло, а когда вернется в Хьюстон, скажет Барту, что между ними все кончено.
     - Алло, - сказала Эрин в трубку.
     - Ну, наконец-то! Где это ты там ходишь? Я жду у телефона уже пять минут. Надеюсь, все в порядке, крошка?
     "Интересно, Барт никогда не называл меня по имени", - с неприязнью подумала она. И в тот же момент ей стало стыдно за свое раздражение, поэтому, отвечая ему, она попыталась изобразить радость:
     - Все прекрасно, Барт. Извини, что не сразу подошла. - Она не стала объяснять почему.
     - Как твой брат? Он тебе понравился? - грохотал в трубке голос жениха. Его добродушие и постоянно приподнятое настроение почему-то угнетали ее. Человек, который глубоко чувствует и серьезно смотрит на жизнь, не может так себя вести. Вот и сейчас он почему-то расхохотался. - Дорогая, ты что, заснула?
     - Нет, я... э-э... Мы с Кеном пока еще не встретились, - пробормотала она.
     - Как так? Я надеюсь, это не связано с какими-нибудь неприятностями?
     - Нет-нет, - поспешно ответила она. - Просто он уехал по делам, а его жена Мелани, от которой я в восторге, решила, что пока лучше скрыть от него мой приезд. Пусть он сделает все, что наметил, и тогда возвращается.
     Достаточно ли правдоподобно это звучит? Она почти никогда не врала, и ложь давалась ей нелегко. К тому же было так трудно сосредоточиться. Она все еще видела перед собой горящие страстью глаза Ланса и слышала слова любви, которые он хрипловато нашептывал ей.
     - А я только вчера возвратился из Пэнхэндла. Мы ввели в строй еще одну скважину. Жаль, что тебя здесь нет, а то бы мы вместе отпраздновали.
     - Как восхитительно, Барт! - воскликнула она. Зачем ему еще одна скважина? Их у него и без того около тридцати.
     - Утром я первым делом позвонил в твой офис, и Бетти дала мне этот номер. Кто же тогда подошел к телефону, если, как ты говоришь, твой брат еще в отъезде? Трубку-то снял мужчина.
     Да, она всегда недооценивала Барта.
     - Это был, - думай, Эрин! - э-э, деловой партнер Кена. Он принес какие-то бумаги. А мы с Мелани были в саду. Поэтому я так долго и не подходила. Ему еще пришлось нас искать.
     Она не хотела говорить Барту о своей болезни. С него станется ближайшим рейсом вылететь в Сан-Франциско! Прошлой осенью, когда она простудилась, утром кто-то неожиданно позвонил в дверь. Открыв, она обнаружила на пороге профессиональную сиделку, готовую приступить к работе: ее нанял Барт. Нет, она ни за что не скажет ему, что была больна.
     - Когда же возвращается твой брат? И когда ты вернешься домой? Дорогая, я здесь один как перст и очень по тебе скучаю.
     Так что же шептал Ланс? "Ну-ка, приподними... а-а, Эрин... Да, вот так. Да! Я подожду, ничего, я подожду тебя... Но поспеши..."
     - Я тоже скучаю по тебе, Барт, - услышала она свой голос как в забытьи.
     - Дорогая, я понимаю, что это для тебя очень важно, иначе бы не стал вот так сидеть, ожидая, когда ты приедешь.
     - Я уверена, что ты не так уж одинок, как хочешь казаться, - мягко сказала она. - Неужели ты сократил посещение званых обедов с шести до четырех в неделю?
     - Ну ладно, дорогая, не надо меня дразнить, - обиделся Барт. - Ты же знаешь, что без тебя мне это все не в радость. Поэтому приезжай поскорее. Ведь я же тебя люблю.
     Эрин сглотнула. А говорил ли ей о любви Ланс? А она ему? Просто так: "Ланс, я тебя люблю"? Вряд ли, иначе она бы помнила.
     - Я знаю, Барт, что ты меня любишь, - сказала она слабым голосом. - И я тебя тоже люблю.
     Разве она его любит? По крайней мере не так, как ему хотелось бы. И не очень сильно. Совсем не то, что...
     - Тебе ничего не нужно, например, денег? Я могу чем-то тебе помочь?
     Он действительно очень добр. Но рано или поздно ей придется сказать ему, что она неожиданно и навсегда полюбила другого. Не будет ли это для него слишком большим ударом?
     - Нет, Барт, мне ничего не нужно. Через день или два я дам тебе знать о своих дальнейших планах.
     - Хорошо, дорогая. Ты уж там поосторожнее. В Сан-Франциско полно извращенцев.
     - Ладно, я постараюсь. До свидания, Барт!
     - Пока, крошка!
     Эрин посмотрела на бриллиантовое кольцо у себя на пальце. Оно было великолепно: большой, чистейший воды бриллиант - камень, не имеющий цены. Но он отражал холодный свет, в нем не было теплоты. Он не мог разжечь ее сердце, как та пара голубых глаз под золотистыми бровями. В тех глазах было гораздо больше граней и изысканной игры света, чем в этом камне безупречной огранки.
     Она сняла кольцо и, как сомнамбула, пройдя по коридору в спальню, подошла к туалетному столику, на котором стояла шкатулка с ее украшениями. Открыв крышку, она бросила туда кольцо и решительно щелкнула замком.
     К тому моменту, когда она высушила и уложила волосы, натянула шерстяные носки и надела свитер из ангоры, ноги у нее подкашивались от усталости. Горячая ванна пошла на пользу, но после нее она чувствовала слабость и легкое головокружение. Нужно было подкрепиться.
     Она спустилась вниз и побеседовала с Майком, который сидел в гостиной у телефона.
     Потом прошла на кухню и зажгла свет. Дождь кончился, но было темно и облачно. Она не нашла пакетика с супом, о котором говорил Ланс, и потому поджарила себе хлеб с сыром и развела в чашке бульонный кубик.
     Она уже допивала густой бульон, когда дверь кухни открылась и вошел Ланс. Ее лицо тут же просветлело. Отдавая себе отчет в том, что выглядит сейчас свежей и привлекательной, она вся зарделась в предвкушении их новой встречи. Осмелится ли он поцеловать ее здесь, зная, что рядом Майк?
     Но когда Ланс закрыл за собой дверь и повернулся к ней, радостное приветствие застыло у нее на губах. Лицо у него было еще более мрачным и холодным, чем в тот день, когда она впервые увидела его на пороге этого дома. Его глаза буравили ее, как кусочки сверкающего голубого льда. Он стоял в напряженной позе, угрожающе наклонив голову.
     - Я вижу, вам уже лучше. Удивительно, как много значит небольшая разминка. Физические упражнения пошли вам на пользу.
     Его тон был резким, слова злыми и намеренно оскорбительными.
     - Мне на самом деле гораздо лучше, - не понимая, в чем дело, проговорила она. Почему он так смотрит па нее? - Т-ты не хочешь поесть?
     Она ненавидела себя за то, что так запинается и лепечет. Что она такого сделала? Разве можно с ней так говорить после того, что произошло между ними всего несколько часов назад?
     - Нет, ненавижу бульон.
     - Может, достать какую-нибудь закуску?
     - Не утруждайте себя, мисс О'Ши, - сказал он с подчеркнутой вежливостью. - Я зашел только лишь затем, чтобы попросить у вас машину. Только что позвонил Кларк и сообщил, что автомобиль, на котором он повез миссис Лайман, вышел из строя. Они ждут в автомастерской. Она просит меня заехать туда и привезти ее домой.
     - Да, конечно.
     - Она попросила вас поехать со мной - если вы не возражаете.
     Эрин кивнула.
     - Я поеду. Мне нужно глотнуть свежего воздуха.
     - Только непонятно, зачем. На мой взгляд, вы и так находитесь в отличной форме, - сказал он, криво усмехнувшись, повернулся к ней спиной и вышел из кухни.
     Почему он так себя ведет? Что могло случиться всего за несколько часов? Почему нежный и страстный любовник превратился в саркастичного, переполненного злобой типа? Как мог он, как мог кто бы то ни было перечеркнуть воспоминания о том восторге, который они недавно вместе испытали?
     Вдруг ее потрясла страшная догадка: их близость не была для него чем-то из ряда вон выходящим. Время от времени Ланс пускался в подобные интрижки. И он наверняка имел успех у слабого пола. Конечно, ни одна женщина не может оставаться равнодушной к его мужественному очарованию. И вот сегодня она пополнила ряды тех, кого он сумел осчастливить, удовлетворяя свои сексуальные аппетиты. А теперь может забыть о том, что между ними произошло.
     Она вела себя, как набитая дура: отдалась ему сразу, без лишних слов. Куда подевалась ее осмотрительность? Эрин О'Ши, всегда гордившаяся своими моральными принципами и умеренным образом жизни, предоставила свое тело в полное распоряжение малознакомого мужчины, нисколько не задумываясь о последствиях! И вот сейчас, когда Ланс так резко изменил свое отношение к ней, она испытывала стыд и страшные угрызения совести.
     Теперь он может смотреть на нее с презрением, поворачиваться спиной, гнать вон. И все же если бы он кричал на нее и бросал в лицо оскорбления, она бы могла это снести, понимая, что заслужила подобное отношение. Но он вел себя по-другому, и это ужасно бесило ее. Как большинство женщин, Эрин не могла простить мужчине единственного - безразличия.
     Эрин вылетела из кухни вне себя от ярости - она была готова к битве. Но весь ее гнев куда-то улетучился, едва она увидела Ланса, мирно беседующего с Майком. "Ланс, что произошло?" - так и хотелось ей крикнуть.
     Он подался к ней всем телом, будто услышал эти слова. "Черт подери!" - выругался он про себя. Почему она так красива, так чертовски красива? Коралловый цвет ее свитера подчеркивал матовую белизну лица - он знал, что таким же матово-белым было все ее тело. Серые брюки ладно обтягивали аккуратную маленькую попочку - ему казалось, что он чувствует эти упругие ягодицы на своей ладони. Ее прелестную головку обрамляли волнистые темные локоны, еще недавно обвивавшие его руку. Глаза, которые с первого взгляда околдовали его, сейчас излучали какой-то необыкновенный, божественный свет, безошибочно выдававший недавнюю близость с мужчиной. Этим мужчиной был он.
     Он пытался убедить себя в том, что стоит только увидеть ее вне завораживающей обстановки полутемной спальни, и все очарование исчезнет, рассеется, как дым. Но этого не произошло. Он не подозревал, что с ним может случиться такое. Сон разума возвел в общем-то банальное любовное приключение в ранг всепоглощающей страсти.
     Как такая красивая женщина могла прожить столько лет, не зная мужчины? Открытие, что она девственна, чуть было не остановило его. Чуть было?! В тот момент его было так же легко остановить, как несущийся на всех парах многотонный состав!
     И она якобы успела побывать замужем! Конечно, это вранье! А этот ее приятель, должно быть, круглый идиот, раз позволил такой женщине оставаться непорочной. И значит, он заслуживает того, чтобы эта похотливая самка наставил