высокого светловолосого человека с напряженным выражением лица.
     Он стоял в независимой позе, прислонившись к своему "мерседесу". Все повернулись к Шону, зазвучали приветствия.
     - Хелло, - сказал Шон без малейшего энтузиазма.
     - Так вот. Вечеринка, которую вы начали, продолжается. Блэр, вперед! - провозгласил один из молодых людей. Взяв Блэр за руку, он другой рукой подхватил ее снизу и понес наверх. Еще недавно она даже не заметила бы такого вольного обращения. Теперь же лицо Блэр залилось краской: ей очень хотелось, чтобы Шон не заметил этого маленького эпизода.
     Блэр открыла дверь, и вся компания ввалилась в ее квартиру. Раздались возгласы одобрения. Блэр оглянулась на Тона.
     - Шон, пожалуйста, заходи.
     - Не буду мешать вам.
     Почему его голос так холоден? Ведь всего несколько минут назад он задыхался от страсти.
     - Ты не помешаешь. Пожалуйста, войди.
     - Ну, хорошо.
     Блэр не успела опомниться, как кто-то из гостей спросил, где бокалы. Гости ужг передавали друг другу и ставили на стол бутылки вина, коробки печенья и банки копченых устриц. Многие бутылки оказались уже открытыми и частично опорожненными. Компания была немного навеселе.
     - Ну и как тебе живется в этом тихом уголке? - спросил один из друзей Блэр, включая приемник. Его приятель уже крутил ручку настройки, стараясь поймать станцию, передающую рок-музыку.
     - Все хорошо, - улыбнувшись ответила Блэр, но тут же вспомнила про Шона. Где он? Ах, вот он неодобрительно разглядывает парня с прической панка, одетого в женскую блузку и красные брюки спортивного стиля. Надо сказать Шону, что этот парень - потрясающий танцовщик. - Я веду здесь танцевальные классы.
     Эти слова Блэр вызвали взрыв хохота.
     - Для кого? Для упитанных домохозяек и их драгоценных чад? - За этими вопросами последовал новый взрыв хохота.
     - Да, для домохозяек и их детей, - несколько оробев, призналась Блэр. - Работа с ними приносит мне большую радость. И им это очень нравится. Некоторые из них...
     - О Боже! - воскликнула одна из женщин, приложив ладонь к своей слишком нарумяненной щеке. - Да она превратилась в настоящую классную даму.
     Все прыснули со смеху. Блэр почувствовала, что улыбка застыла на ее губах.
     - Чем бы ты здесь ни занималась, Блэр, это никогда не затмит твоих успехов на нью-йоркских подмостках, - заметил один из приехавших. - Ты танцовщица, и это у тебя в крови. Лишившись возможности танцевать, я бы покончил с собой.
     Блэр метнула взгляд на Шона; он сидел, облокотившись на подоконник. Его горящие глаза выражали желание, чтобы молодой человек осуществил свое намерение, причем поскорее.
     - Похоже, я задержусь здесь, - сказала Блэр, отводя взгляд от каменного лица Шона. - Доктор сказал...
     - Да что они понимают, эти доктора?
     - Конечно! Разве твой доктор когда-нибудь танцевал? Попробовал бы он проваляться в постели шесть месяцев, а после этого восстановить форму.
     - Не говоря уже о том, что карьера Блэр полетит к чертям в самое ближайшее время, - вступил в разговор еще один. - Ты думаешь, у продюсеров хорошая память? Шесть месяцев? Даже и не думай! Через шесть месяцев они будут только пожимать плечами: "Блэр? А кто это такая?"
     - Нет-нет, погодите-ка. - Один из молодых людей поднялся, подошел к Блэр и обнял ее. - Блэр, все они чертовски завистливы, - сказал он. - Ты вернешься к нам через несколько месяцев и будешь танцевать еще лучше, чем прежде.
     Блэр поцеловала его в щеку.
     - Спасибо. Надеюсь, так оно и будет.
     - Не сомневаюсь.
     Все молчали, но было ясно, что никто уже не верит в возвращение Блэр. Блэр подавила раздражение и с деланной бодростью попросила:
     - Ну, а теперь расскажите мне новости.
     После этого разговор оживился. Друзья рассказали Блэр о последних событиях танцевальной жизни, о своих новых выступлениях. Блэр удивлялась тому, что ее почему-то почти не волнует жизнь коллег. Ей казалось, что те, с кем она еще недавно была так тесно связана, слишком уж молоды, незрелы и неопытны. Они все, как параноики, думали лишь об одном, и это было скучно. И говорили тоже только о танцах.
     Шона никто не замечал, и его это радовало. Несколько раз он приказывал себе расслабиться, опасаясь, что поломает зубы - так сильно он стискивал их. Его кулаки также то и дело непроизвольно сжимались. Ему хотелось очистить эту комнату одним взмахом метлы, а вместе с тем избавить Блэр от испуга, загнанности, горя.
     Когда наконец кто-то заметил, что, пожалуй, пора двигаться обратно в Нью-Йорк, гости зашевелились, и компания разделилась на две части. Одни обнимали Блэр, желали ей скорейшего выздоровления и приглашали на ленч или обед, если ей случится приехать в Нью-Йорк. Другие же, менее расположенные к ней, спешили вниз, чтобы занять лучшие места в машинах. На прощание, уже со двора, гости кричали Блэр и Шону, чтобы они продолжили вечеринку.
     Помахав гостям рукой и вернувшись в квартиру, Блэр увидела, что Шон исчез. Это обидело ее. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой. Несколько минут она в растерянности ходила по квартире: опустошенная, унылая, неприкаянная.
     Она - никто и ничто. Та нереальная жизнь, которую она пытается построить здесь, в Тайдлендсе, - лишь мыльный пузырь, не более. Она не вписалась в местную жизнь, да и не могла вписаться. У нее есть только одно, и это остается неизменным.
     Вдруг, преисполненная решимости, Блэр схватила сумочку и выпорхнула из квартиры. Как и обещала Пэм, ее машина стояла у порога. Блэр включила мотор и поехала к студии. Она не думала о том, разумно ли поздно ночью войти одной в пустой зал.
     Подойдя к двери, Блэр отперла ее, направилась к кабинету и включила проигрыватель. Потом достала из ящика стола колготки и быстро натянула их. Надев балетные туфельки, она завязала ленточки вокруг лодыжек. Скинув юбку, подошла к станку и проделала упражнения для разминки. В зале было почти темно, его освещал только свет из кабинета.
     От волнения тело ее покрылось потом. Блэр выбрала пластинку и, встав в нужную позицию перед зеркальной стеной, стала двигаться в такт музыке. Темп все ускорялся, и через несколько минут Блэр уже вихрем кружилась по залу.
     - Черт возьми, что ты тут делаешь? - неожиданно раздался из темноты голос Шона.
     Блэр продолжала упражнения, стараясь не допускать ошибок. Не испытав никакого смущения, она ответила:
     - Я делаю то, для чего рождена.

7

     Шон, встревоженный поведением Блэр, тем, как самозабвенно она носится по залу, подошел к проигрывателю и поднял рычаг. Музыка оборвалась. Воцарилась гнетущая тишина.
     Блэр раскрутилась в обратную сторону, как игрушечная балерина в музыкальной шкатулке. Несколько мгновений она стояла, ссутулившись, опустив от отчаяния голову и плечи? Когда она подняла голову, Шон увидел, как слезы льются из ее глаз.
     - Не надо прерывать меня, - робко попросила она. - Я должна танцевать. Прямо сейчас. Немедленно. Пожалуйста, не мешай мне.
     - Ты навредишь себе, тебе будет плохо.
     Блэр нервно стиснула пальцы.
     - Мне сейчас плохо! - вскричала она.
     Шон посмотрел на нее со смешанными чувствами. Ему казалось, что никогда еще он не видел ее такой красивой. Ее волосы блестели как шелк и спускались на плечи. Наполненные слезами глаза выражали отчаяние. Шона пронзила жалость к ней. Она пыталась отрицать несомненное.
     Шона охватил гнев. Почему она позволила этим идиотам разрушить счастье, к которому так стремилась? Ему хотелось взять ее и как следует встряхнуть, чтобы она поняла, как мало значит их мнение. Но тут же он ощутил жгучую любовь к Блэр и необходимость защищать ее. Этот порыв любви был таким мощным, что Шон затрепетал. Какой смысл в его силе, если он не может поддержать ее? Он с ужасом ощутил свою слабость.
     - Что, по-твоему, мне делать? - спросил он хриплым шепотом.
     - Поставить иглу на начало третьей части и помочь мне.
     - Помочь тебе?
     - Да! Танцуй со мной.
     В другой момент Шон расхохотался бы. Его можно было принять за кого угодно: за лесоруба, портового грузчика, громилу-головореза, футболиста, борца, но только не за танцора.
     Но сейчас ему было не до смеха. В голосе Блэр слышалась мольба, а он с горечью осознавал, что не может выполнить ее просьбы.
     - Блэр, прости, я даже не знаю, с чего начать.
     - Я все тебе скажу. Ты должен только держать и поднимать меня.
     Шон вытер внезапно повлажневшие ладони о шорты.
     - Я не уроню тебя?
     - Нет. - Блэр покачала головой. - Не уронишь. Я знаю. Ну, пожалуйста!
     В такой горячей просьбе он не мог ей отказать.
     - Ну, хорошо. - Шон словно со стороны услышал свои слова. Он подошел к проигрывателю и поставил иголку на конец второй части, чтобы успеть подойти к Блэр.
     Когда он приблизился, она стояла в пятой позиции.
     - Становись за мной, - сказала она. - Первые несколько минут я танцую одна. Ты просто повернешься ко мне. Я скажу, когда надо будет меня поднять.
     Упоительная музыка Рахманинова наполнила зал, и Блэр продолжила прерванный танец. Она скользила вокруг Шона, и он изумился тому, как быстро Блэр вошла в образ. Сейчас перед ним была женщина, полная любви, чувственная, зовущая, танцующая для своего возлюбленного. Каждое ее движение было прекрасно и гармонировало с музыкой.
     - Сейчас, когда я приближусь, возьми меня за талию так, чтобы я могла прогнуться назад до самого пола.
     От страха сделать что-нибудь не так у Шона перехватило дыхание. Он сам удивился, когда ему удалось вовремя взять ее талию своими большими ладонями, и Блэр, вытянув ноги, почти коснулась головой пола, а он склонился над ней. Интуитивно он понял, когда надо помочь ей подняться. После этого Блэр, танцуя, стала удаляться от него.
     - Когда я снова приближусь, подхвати меня и подними над головой, - попросила она, вращаясь и приближаясь к нему.
     Он чуть было не упустил нужный момент, но в следующее мгновение она взлетела над головой Шона, подхваченная его сильными руками.
     - Теперь медленно иди по кругу, - весело потребовала Блэр.
     Подняв голову, он увидел ее изогнутую спину и широко разведенные руки, похожие на крылья парящей птицы. Да и весит она не больше, подумал Шон.
     - Потихоньку опускай меня, - приказала она, обхватив руками его плечи. Шон слегка оторопел, почувствовав ее колени на своей груди. Чувственно прижимаясь к нему, Блэр медленно опускалась, пока ее туфли не коснулись пола.
     Шон продолжал выполнять ее команды. В какой-то момент, когда ритм музыки ускорился, Блэр снова, кружась, приблизилась к нему.
     - Встань на одно колено, - сказала она, тяжело дыша.
     Зазвучали последние аккорды. Блэр тут же вскочила на согнутую в колене ногу Шона и перегнулась через его правое плечо.
     Когда музыка смолкла, они еще несколько мгновений оставались в том же положении. Потом Блэр быстро приподнялась на плече Шона. Он при этом успел положить ладонь ей на живот, помогая выпрямиться. Блэр спрыгнула и прислонилась к нему спиной. Он, продолжая стоять на одном колене, осторожно повернул ее к себе.
     Ее лицо было залито слезами, но теперь это были слезы радости.
     - Спасибо. Это было... прекрасно.
     - Это ты прекрасна. - Он провел руками по ее телу, словно желая убедиться, что это земная женщина из плоти и крови, а не ангел, спустившийся с небес, чтобы очаровать его. Шон притянул ее к себе и уткнулся головой в ее живот.
     Она обхватила ладонями его голову и еще сильнее прижала ее к своему телу. Он чуть-чуть приподнял лицо. Теперь Блэр чувствовала его горячее дыхание. Шон поцеловал ее живот раз, другой, постепенно спускаясь к бедрам.
     - Шон! - хотела воскликнуть Блэр, но не смогла. Он взял ее на руки как ребенка, и начал жадно целовать. Язык Шона проник в ее рот, с готовностью принявший его. Его ладони пробежали по ее волосам, шее, плечам. Его стремительность сдерживало лишь то, что она, так же истосковавшаяся по нему, даже не сопротивлялась. Блэр обхватила голову Шона и, притянув ее к себе, приникла к его губам.
     Когда ему наконец удалось перевести дыхание, он проговорил:
     - Пойдем отсюда.
     Через несколько минут они были уже в машине Шона. Автомобиль семейства Дельгадо второй раз остался на приколе Ехать к Блэр было нельзя, ведь там только что побывала компания ее друзей, и Шону не хотелось снова бередить ее раны.
     Он привез Блэр к себе. Внеся ее в дом, Шон прошел через веранду, которая так понравилась Блэр, через комнаты первого этажа и направился к широкой скрипучей лестнице. Голова Блэр покоилась на груди Шона. Ее поза выражала полное доверие. Когда он опустил ее на пол в большой спальне, она застенчиво взглянула на него.
     - Мне нужно принять душ.
     Шон ласково улыбнулся.
     - Мне тоже. Это там, - показал он.
     Блэр пошла к двери ванной. У нее на ногах еще были балетные туфельки, которые сейчас странно выглядели. Шон, последовав за ней, не стал зажигать люстру, включив лишь инфракрасный обогреватель, который залил комнату неярким оранжевым светом.
     Он открыл стеклянную дверь ванной и пустил воду; от нее поднимался легкий пар. Не отрывая глаз друг от друга, они начали медленно раздеваться. Шон быстро снял рубашку, шорты и кроссовки. Опередив Блэр, он с замиранием сердца смотрел, как она стягивала трико и колготки со своих красивых ног. Избавившись от одежды, она небрежно бросила ее на балетные туфельки.
     Робость Блэр исчезла. Она смело рассматривала его великолепное тело. Чтобы не мешать ей, Шон замер. Она окинула его взглядом с головы до ног, потом подняла глаза вверх, на крупный член Шона. Ее рука медленно потянулась, на мгновение замерла и... коснулась его.
     Если бы Блэр смотрела сейчас в лицо Шона, а не на то, что начала нежно ласкать, ее, наверное, испугали бы его сверкающие глаза. Его челюсти были стиснуты, кулаки крепко сжаты. Но внимание Блэр было приковано к другому. Почувствовав, как увеличивается его плоть, она отдернула руку и подняла глаза.
     - Не бойся, Блэр, я не обижу тебя, - горячо сказал Шон.
     - Я знаю, - смущенно улыбнулась Блэр.
     Нагнувшись и потянувшись вперед, Шон коснулся ее губ своими. Потом он встал под душ и потянул ее за собой. Они стояли под струями, пока их волосы не намокли, а кожа не покрылась капельками воды. Тогда Шон, намылив руки, начал энергично растирать ей спину. Затем, спустившись ниже, погладил Блэр ниже поясницы, наслаждаясь ее шелковистой кожей. Блэр замурлыкала от удовольствия, а Шон спустился еще ниже, к ее бедрам и коленям.
     Через минуту Шон повернул ее лицом к себе и дал ей мыло. Теперь наступила ее очередь тереть ему спину. Чтобы дотянуться до широких плеч Шона, ей пришлось встать на цыпочки. Намылив ему спину, Блэр остановилась, глядя как струйки воды стекают на его поясницу и крепкие ягодицы. Она хотела прикоснуться и к ним, но не решилась.
     Когда они вновь повернулись друг к другу, он вымыл ей груди, гладя их намыленными пальцами, потрогал соски и засмеялся от удовольствия, любуясь тем, как красиво они поднимаются из розовых кружочков. Его руки прошлись по ее ребрам, животу и опустились ниже. Шон с удивлением увидел, что волосы в этом месте тщательно выбриты.
     Он вопросительно поднял брови, и Блэр смущенно пояснила:
     - Это потому, что у нас слишком открытые костюмы для выступлений.
     Он кивнул. Блэр закрыла глаза, благодарная ему за деликатность. Но тут же она широко раскрыла их, почувствовав его ладонь у себя между ног. Даже в неярком свете ванной глаза Шона поражали голубизной.
     - Обними меня, - попросил Шон.
     Она быстро уткнулась лицом ему в грудь. Его ласковая рука начала поглаживать самые сокровенные места ее тела. Блэр отдалась во власть сладостных ощущений, которые доставляли ей движения пальцев Шона. Она слизнула теплую воду, стекавшую по его груди.
     Шон убрал руку, положив ее на спину Блэр, крепко обнял и прижал ее к себе, а сам, чуть подвинувшись, оказался между ее бедер.
     - Шон! - выдохнула Блэр. Она инстинктивно выгнулась, наслаждаясь силой его желания. - Шон!
     Шон разжал руки, выключил воду и помог Блэр выйти из ванны. Она возбужденно повторяла его имя, и сердце ее бешено колотилось. Между тем Шон завернул ее в мохнатое полотенце и тщательно вытер. Потом наспех вытерся сам.
     Подняв Блэр на руки, он перенес ее в спальню, залитую светом луны. Откинув покрывало, он положил Блэр на прохладную шелковистую простыню и лег на бок лицом к ней.
     - Я все еще боюсь сломать тебя, - тихо сказал Шон.
     Их губы соприкоснулись, и Шон крепко поцеловал ее. Его язык, развинув ее губы, проник в рот.
     - Сделай то же самое, - прерывающимся шепотом попросил Шон.
     Блэр выполнила его просьбу и тотчас услышала его страстный возглас. Смелость города берет. Забегая вперед, скажем, что, проведя с Шоном несколько месяцев, Блэр возьмет инициативу в свои руки. Это ее язычок будет впиваться в рот Шона, резвиться там и выделывать такие фокусы, от которых Шон потеряет голову.
     - Блэр, Блэр! Боже, ты просто чудо!
     Его губы отыскали ее ухо и уделили ему самое пристальное внимание. Шон ласково покусывал мочку и щекотал ее усами.
     - Пожалуйста, Шон, - попросила Блэр, повернувшись к нему лицом. Шон моментально понял, чего она хочет и принялся медленно облизывать ее губы. Особое, еще неизведанное удовольствие, доставляли Блэр его усы.
     - Боже, как хорошо, как хорошо! - повторяла Блэр.
     Она припала к груди Шона, а его волосы приятно щекотали ее соски, которым, однако же, очень скоро захотелось более сильных прикосновений. Взяв одну грудь в ладонь, Блэр прижала ее к груди Шона и потерлась о нее соском.
     Из губ Шона вырвался крик восхищения. Крепче прижав к себе Блэр, он вытянул губы к ее груди. Его язык переходил от одного соска к другому. Захватив один из них губами, Шон принялся сосать его. Блэр почувствовала, что вся ее душа устремилась к Шону, и от этого ей стало радостно.
     На движения языка Шона что-то откликалось в нижней части живота Блэр. Словно поняв ее ощущения, рука Шона скользнула между ее ног. Его пальцы нежно, но уверенно ласкали, гладили ее и наконец нашли то, что искали. Блэр слышала свое учащенное дыхание как бы со стороны.
     Она опустила руку, лежавшую на спине Шона, на его талию и ниже, а затем, повинуясь внезапному импульсу, прижалась к его телу тем местом, которое больше всего томилось желанием.
     - Люби меня, Шон!
     - Я люблю тебя, - прошептал он, все дальше продвигая свою руку. - Люблю тебя всю. Сейчас ты почувствуешь, как я люблю тебя.
     Сладостная пытка все продолжалась, и через некоторое время Блэр полностью отдалась во власть своих ощущений. Ее тело подчинилось ему безраздельно. Оно просило лишь об одном - о слиянии с его телом. Шон повернул ее, и теперь Блэр лежала на спине. Встав на колени, Шон поцеловал то место, которое только что ласкал.
     - Шон! - умоляюще воскликнула она, нетерпеливо схватив его за волосы и притягивая к себе.
     Зная, что Блэр не слишком опытна в любовных играх, Шон был предельно деликатен. Он вошел в нее очень осторожно, внимательно следя за выражением ее лица. Когда половина пути была пройдена, он помедлил и только потом углубился еще. Вдруг он заметил, что Блэр закусила верхнюю губу и в ту же секунду ощутил препятствие. Девственная плева!
     - Блэр! - В его голосе было неподдельное изумление. - Возможно ли это?
     Блэр открыла глаза.
     - Не останавливайся!
     - Но...
     - Пожалуйста, Шон. Если ты любишь меня.
     Он пристально посмотрел на нее - с удивлением и бесконечной нежностью.
     - Господи! Да! Я люблю тебя. Неужели ты сомневаешься в этом?
     - Тогда продолжай. Пожалуйста! - Обхватив его руками, Блэр притянула к себе его бедра.
     На долю Шона выпало самое трудное - обуздать свою страсть. Ему это удалось только потому, что он очень любил Блэр и боялся испугать ее или причинить ей боль. Держа под контролем желание, Шон с необычайной осторожностью, медленно входил в нее. Многолетние физические тренировки помогли Блэр перенести это