бросил на нее взгляд: брови нахмурены, губы сжаты в тонкую полоску.
   - Ты не поверишь, Шейла. Кен Хоуэл тебя крепко надувал.
   - Как и ты.
   Голос ее был тихим, но холодным и твердым.  Такого  он  явно  не  ожидал:
посмотрел на нее внимательно. Она стояла в напряженной позе  возле  двери  и
часто моргала от негодования. Он спокойно окинул взглядом ее фигуру с головы
до пят и обратно. Потом бросил ручку на заваленный бумагами стол  и  закинул
ладони за голову.
   - Верно. Как и я. И пока что жалоб от тебя не слышал.
   Ее грудь дрожала от неровного дыхания.
   - Но почему? Зачем все это?
   - Почему? - Он неожиданно рассмеялся. Заметив, что она все-таки настроена
воинственно, коротко ответил:
   - Потому что это приятно.
   - И это единственная причина? Приятно, и все? - Голос ее прозвучал грубо.
- То есть любая женщина сойдет. Но почему все же я?
   Он опустил руки и поднялся. Вышел из-за стола и присел на его краешек, не
сводя с нее глаз.
   - С чего это ты вдруг затеяла такой разговор? Живот прихватило?
   - Объясни мне, Кэш, - сказала она  резко  и  нетерпеливо,  -  если  любая
женщина вызывает у тебя эрекцию и ты всегда испытываешь  удовлетворение,  то
зачем тебе именно я?
   Он прикусил нижнюю губу у уголка рта.
   - Хочешь все напрямик?
   - Да, напрямик.
   - Ну хорошо, - сказал он нагловато. -  Пожалуй,  с  тобой  оказалось  все
гораздо восхитительнее, чем с другими. Я тебя  захотел  с  того  дня,  когда
увидел, как ты спишь под деревом. После того стоило мне  тебя  увидеть,  как
желание возрастало, пока я наконец тебя не поимел.
   - Для тебя это было захватывающе. Моя капитуляция.
   - Да, - ответил он с грубой откровенностью. -  Для  тебя  это  тоже  было
захватывающим, не правда ли? Она прикусила губу, чтобы не расплакаться.
   - Почему ты ничего мне не сказал?
   - Когда?
   - После первого раза.
   - Потому что ты смотрела на меня  свысока,  словно  ожидая,  что  я  буду
извиняться. А я перед женщиной никогда не извиняюсь. Ни за  что.  И  уж  тем
более за то, что трахнул ее.
   - Ты получил, что хотел. Я сдалась, даже сама пришла к  тебе.  Почему  ты
тогда не оставил все это? Он посмотрел на нее странно:
   - Хм... Потому что не насытился. Я и  сейчас  еще  не  удовлетворен.  Мне
нравятся твои груди, твои ноги, твоя попка, твои  губы,  звуки,  которые  ты
издаешь, когда кончаешь. Продолжать или хватит?
   Шейла испытала борьбу эмоций. Леди, которую воспитывала  Мэйси,  хотелось
влепить ему пощечину и выйти вон. Женщина в ней  хотела  прижаться  к  нему,
целовать его и любить. Хотелось сделать ему больно, чтобы он испытал  те  же
страдания, которые заставлял переносить ее своим холодно-циничным тоном.
   - Почему... Почему ты это сделал прошлой ночью в Бель-Тэр?
   - Слушай, только не делай вид, что тебе не понравилось. Тебя аж трясло.
   - Я не говорю, что мне не понравилось! - крикнула она. -  Я  спрашиваю  -
почему именно тогда и там?
   - Потому что ощущение было...
   - Хорошее?
   - Qui! - крикнул он в ответ. - Отличное! Класс! Меня понесло по  течению,
понятно? Мне было не до раздумий. Мой член думал вместо меня.
   - Судя по тому, что я о тебе слышала, именно так обычно и бывает.
   - Не дури, - прошипел он. - Мы сделали, что хотели,  и  это  было  в  тот
момент классно для нас обоих. - Он выпрямился и  приблизился  к  ней.  Прядь
волос, нависая над его бровью, трепетала от негодования. - Какого  черта  ты
шумишь?! С чего вдруг этот допрос? Может, оставим эту  тему  и  поговорим  о
чем-нибудь более важном? Например, о том, как твой зятек  годами  подделывал
деловые бумаги? - Глаза его потемнели. - Или еще лучше: почему  бы  тебе  не
залезть мне на колени  и  как-нибудь  решить  мои  проблемы,  которые  жутко
возросли в результате нашей беседы?
   - Не смешно.
   - Ты совершенно права. Не смешно. Все еще негодуя, Шейла сказала:
   - Расскажи мне о Кене.
   - Все элементарно просто. Он жулик. Именно он является причиной того, что
компания теряет деньги, несмотря на стабильный бизнес. Не знаю, в  курсе  ли
этого Коттон. Может быть, он смотрел  сквозь  пальцы,  потому  что  Хоуэл  -
родня, или не замечал по старческой  рассеянности.  Именно  Хоуэл  облапошил
Эндикота. Совершенно ясно, он подделал подпись Коттона на чеке,  получил  по
нему баксы и  прикарманил.  Только  не  стал  никому  говорить  о  заказе  и
предоплате. - Он махнул рукой в сторону стола.  -  Вон  там,  в  документах,
полно дыр, которые появились по его милости.
   - Откуда тебе все это известно?
   - Гли проверил счета Хоуэла и обнаружил его  натяжки  и  приписки,  чтобы
сумма сходилась.
   - Гли?
   - Ты сказала, чтобы я дал ему какое-нибудь дело.  Я  и  отдал  ему  копии
документов. Он их проверил и сказал, что они...
   - Кто тебя просил это делать? - спросила Шейла, не скрывая ярости.
   - Что?
   - Ты слышал.
   Он движением головы откинул назад прядь волос.
   - Опять-таки давай начистоту. -  Он  расставил  ноги  чуть  пошире,  поза
выражала упрямство. - Ты  расстроена,  потому  что  Гли  накопал  материалы,
способные отправить твоего бывшего любовника в тюрьму?
   - Нет, - сквозь зубы ответила она. - Я расстроена тем,  что  ты  присвоил
себе полномочия, которых я тебе не давала.
   - Ах вот как, - холодно ответил он. - Так сказать, вышел за рамки.
   - Вот именно.
   - Это имеет отношение к нашей предыдущей дискуссии? Я переступаю  границы
дозволенного каждый раз, когда укладываю мисс Шейлу Крэндол в постель?
   - А разве это не твой  бзик?  Переступать  границы.  Присваивать  власть?
Выходить за рамки? Не потому ли ты и любовью занимаешься со мной?
   - Я не занимаюсь любовью.
   Шейла постаралась сдержать себя.
   - Понятно. Любовью не занимаешься. Просто сексуальный маньяк.
   Он пожал плечами.
   - Пожалуй, можно и так определить. - Он увидел, как на  ее  бледном  лице
появилось выражение уныния. Тихо выругался. - Понимаешь,  я  называю  лопату
лопатой. В слово "любовь" не верю и потому не употребляю его. Оно ничего  не
значит. Все, что я знаю, когда люди действуют во имя любви, они делают  друг
другу больно. Твой отец заявлял, что любил мою мать.
   - Да. Он и сегодня утром сказал мне об этом.
   - Так вот, объясни мне, почему он остался с женщиной, которую  не  любил,
которая ему даже не нравилась? Да потому, что великая любовь к моей  матери,
о которой он трепался, была не так сильна, как его амбиции и  алчность.  Моя
мать заявляла, что любит меня. -  Он  решительно  замахал  ладонью,  заметив
готовность Шейлы протестовать. - Но когда она умирала, ты знаешь, по ком она
плакала? По Коттону! Да, по Коттону, который обращался с ней как с  дерьмом.
Плакала, потому что не хотела расставаться с ним. - Он покачал головой почти
с отвращением. Потом  горько  усмехнулся.  -  В  этой  хреновине  с  любовью
процентов нет.  Ее  изобретатель  был  распят.  Вот  и  объясни,  в  чем  ее
привлекательность. Конечно, байки  можно  рассказывать,  если  это  помогает
сделать все покрасивее, чем на самом деле.  Если  это  оправдывает  действия
людей, пожалуйста, говори. Но твои слова ни черта не значат.
   - Мне даже жалко тебя, - сухо ответила Шейла.
   - Прибереги свою жалость. Я не хочу иметь никакого отношения к любви,  во
всяком случае, если это означает превращение меня  в  половую  тряпку.  Меня
будут использовать, а я буду просить повторить еще раз.  Да  провались  оно,
это непротивление злу. Кэш Будро привык давать сдачи.
   - Око за око.
   - Точно. И даже больше.
   - Значит, поскольку Коттон пользовался твоей матерью, ты счел оправданным
таким же образом использовать меня. - Ее глаза встретили его взгляд.  В  них
не было ни симпатии, ни тепла - одно лишь разочарование. - Верно я говорю?
   - Ты так считаешь?
   Она медленно кивнула.
   - Да, я так и думаю. - Ее сердце желало, чтобы он опроверг это. Он  этого
не сделал.
   - Я так понимаю,  Коттон  тебе  раскрыл  на  меня  глаза?  -  спросил  он
невозмутимо.
   - Он сказал, что ты угрожал разорить его. Это так? - Кэш промолчал. -  Ты
поклялся  на  четках  матери  уничтожить  его  и  Бель-Тэр.  Сюда  входит  и
запугивание меня? А также разрушение  оборудования,  умышленные  проволочки,
или, скажем, твои усилия направлены на то,  чтобы  престижный  для  компании
контракт не был заключен?
   Его глаза заблестели.
   - Вы очень умны, леди. Вот сами и догадайтесь.
   - И как же грандиозно получится, если при этом ты еще будешь и  спать  со
мной, верно?
   - Я просто сияю от счастья при одной мысли о подобном.
   Однако лицо его сохраняло отчужденное, холодное выражение. Шейла была  на
грани срыва, но заставила себя держаться с достоинством.
   - Я хочу, чтобы ты немедленно убрался вон. И не  возвращайся!  Больше  не
смей сшиваться вокруг лесозаготовок.
   - Ты думаешь, что сможешь меня остановить?
   - Не знаю. У тебя огромное влияние на них  всех.  Возможно,  ты  сделаешь
так, что они все разом покинут свою работу сегодня же. - Она слегка склонила
голову набок. - Однако мне интересно  знать:  пойдут  ли  они  на  отказ  от
работы, если это  лишит  их  обещанной  премии?  Интересно  также,  что  они
подумают о тебе, если заподозрят Кэша Будро в саботаже погрузок и в том, что
именно из-за тебя они лишатся денег?
   - Я вижу, ты все успела продумать.
   - Я хочу, чтобы ты в  течение  недели  покинул  Бель-Тэр.  Освободи  дом.
Можешь даже сжечь его дотла, только не возвращайся. Если увижу тебя еще  раз
на моей территории, пристрелю.
   Он пытался сломить Шейлу взглядом, но она не поддалась. Он пожал плечами,
подошел к двери, распахнул ее.
   - Без меня ты в срок не уложишься. Поняла?
   - Все силы на это брошу!
   Он пристально посмотрел ей в глаза.
   - Что ж, может быть.
   Щелчок стопора двери, когда он закрыл ее за собой,  прозвучал  для  Шейлы
как зловещий выстрел.

Глава 41

   Шейла вошла в гостиную Бель-Тэр. Не говоря  ни  слова,  бросила  на  стол
перед Кеном конверт.
   - Что это? - спросил он.
   - Некоторые материалы, способные упрятать тебя за решетку.
   У сидевшей за столом Трисии вилка замерла между тарелкой  и  ртом...  Кен
попытался разыграть непонимание, но улыбка вышла фальшивой.
   - Да о чем ты, Шейла?
   - Я не хочу ничего говорить здесь, где нас могут услышать миссис Дан  или
Гейла. Встретимся в кабинете.
   Несколько минут спустя она сидела в кресле. Дыхание ее  было  ровным,  но
она чувствовала себя как одуванчик на ветру - вот-вот рассыплется.
   Когда Кен и Трисия вошли, она бросила им:
   - Закройте дверь как следует.
   - Ото! Какие мы сегодня воинственные. -  Трисия  криво  усмехнулась.  Она
села в кресло боком, перекинув ноги через  подлокотник,  оторвала  несколько
виноградин от кисти, которую прихватила с собой, сунула их в рот.  -  Обожаю
подобные интриги. Но так ли уж они необходимы сейчас?
   - Пусть Кен тебе все расскажет. - Шейла  проигнорировала  нагловатый  тон
Трисии и уставилась на своего бывшего жениха.
   Кен постукивал ребром продолговатого конверта о ладонь.
   - Послушай, Шейла, я не знаю, что это досье тут доказывает, но...
   -  Оно  доказывает,   что   ты   занимался   денежными   махинациями   на
лесозаготовках Крэндола, с тех пор, как отец взял тебя в штат.
   Трисия выпрямилась, перебросила ноги на пол.
   - Что?!
   - Я не понимаю, о чем ты... - пробормотал Кен.
   - Цифры там, Кен. Черным по белому, - ровным голосом ответила Шейла. -  Я
сама видела поддельные подписи отца на аннулированных чеках.
   Кен нервно облизнулся.
   - Я.., я просто не знаю, кто тебе заморочил голову подобными несусветными
идеями, но... Будро, видимо? Так?! Эта сволочь?! - Он плюнул. - Этот гад  ни
перед чем не остановится, чтобы все развалить. Сама, что ли, не видишь?!  Он
же пытается натравить тебя на нас.
   Шейла наклонила голову и потерла пульсирующие виски.
   - Хватит, Кен. Не надо. Пожалуйста. Я и без него  уже  много  недель  все
знала. С  тех  пор,  как  побывала  у  Эндикота.  Сама  увидела  неувязки  в
бухгалтерии, просто не понимала,  почему  папа  игнорировал  все  это,  пока
компания не оказалась на грани краха.
   - Я объясню.
   Все головы  обернулись  на  звук  голоса  Коттона.  Он  стоял  на  пороге
раздвижных дверей, которые отделяли кабинет от холла.  Он  заметно  похудел.
Тем не менее, выпрямившись во весь свой рост,  он  выглядел  в  этот  момент
величественным и неуязвимым.
   Вступив в комнату, он сказал:
   - Я игнорировал все,  потому  что  не  желал  признавать,  что  под  моей
собственной крышей живет вор.
   - Да нет, я...
   - Молчать! - приказал Коттон зятю. - Ты мерзавец и вор! И лжец. Игрок?  Я
мог бы это простить, если бы ты выигрывал. Но ты и играешь так же  бездарно,
как и все, что делаешь. Мне известно абсолютно все о тех, кому ты задолжал.
   Кена прошиб пот. Пальцы рук машинально сжимались в кулаки и разжимались.
   - Кен, о чем речь? - спросила Трисия. Ответил ей опять-таки Коттон:
   - Он по самую задницу в долгах у акул, у вымогателей долгов с процентами.
   - Потому ты и просил у меня денег? - поинтересовалась Шейла.
   Кен лихорадочно искал ответа и молчал. Коттон с отвращением  наблюдал  за
ним. Потом сказал:
   - Ну что ж, я,  откровенно  говоря,  надеялся  на  то,  что  эти  подонки
запугают тебя так, что ты наконец образумишься. Но ты оказался слишком глуп,
чтобы всерьез принять их угрозы. Тогда я стал надеяться, что они  прихлопнут
тебя к чертовой матери. Семья могла бы позволить себе  избавиться  от  тебя.
Все списали бы на убийство при ограблении.
   - Эй, старина, вы уж на этом хотя бы остановитесь, - предостерег Кен.
   Коттон пропустил его реплику мимо ушей.
   - Я тебя всегда не переваривал, Хоуэл. Ты смог обвести вокруг пальца моих
дочек, но я тебя вычислил в тот день, когда ты позволил  этой  сучке,  -  он
указал пальцем на Трисию,  -  пульнуть  заведомую  ложь,  что  она  от  тебя
забеременела. Ты - ничтожество, не мужик. Видеть тебя тошно. От тебя  так  и
смердит неудачами.
   Шейла поднялась с кресла:
   - Пап, ты сядь.
   Лицо Коттона покраснело, он тяжело  дышал.  Она  взяла  его  под  руку  и
подвела к ближайшему креслу, помогла сесть.
   Он принял ее услуги с раздражением.
   - Я вижу, вы тут думаете, что, когда у  меня  забарахлило  сердце,  мозги
тоже отказали? Шушукались тут по дому, не хотели, чтобы старик был  в  курсе
дел. Но мне все известно. Все, будьте уверены!  Прямо  скажем,  удовольствие
маленькое знать подобное.
   - Между прочим, все неприятности начались, когда Шейла вернулась домой, -
сварливо заметила Трисия. -  До  того  дела  шли  вполне  нормально.  А  она
прибрала все к своим рукам.
   - Что же твоего она прибрала? - спросил Коттон.
   - Мужа, - ядовито парировала Трисия. Коттон мрачно посмотрел на Шейлу:
   - Ты все еще хочешь его?
   - Нет.
   Он перевел взгляд на Трисию:
   - Она не хочет его. И думаю, была бы не в своем уме,  если  бы  захотела.
Какие еще претензии?
   - Да она вообще тут весь дом перевернула. Экономку уволила.
   - Да, уволила, слава Иисусу, Деве Марии и Иосифу, - сказал Коттон. -  Эта
Грейвс - злобная, никчемная  баба,  даже  готовить  не  умела.  Хорошо,  что
избавились от нее.
   - А что это за черная личность, которая тут поселилась?
   - Это ты насчет Гейлы, что ли? А что с ней?
   - Да нет, ничего. Просто благодаря Шейле она теперь тут всем  заправляет.
Уж это одному господу ведомо, какие болезни мы тут от нее подцепим.
   - Что за мерзости ты говоришь?! - яростно воскликнула Шейла.
   Трисия с ненавистью посмотрела на нее:
   - Да ты весь дом готова превратить в ночлежку для всякого цветного сброда
- дай тебе волю. Мама в гробу бы перевернулась.
   - Твоя мама никогда ни о  ком  по-доброму  не  думала,  -  сказал  Коттон
Трисии.  -  И  ты  туда  же.  Уж  по  крайней  мере,  Шейла   лишена   твоих
предрассудков.
   Грудь Трисии вздымалась от возмущения.
   - Ну, конечно! Разумеется. Всегда за Шейлу, что бы она ни вытворяла - все
хорошо, верно? - Ее голубые глаза сверкали злостью. - А известно  тебе,  что
она спит с Кэшем Будро?! Представь себе: Кэш Будро! По-моему,  дальше  ехать
просто некуда. Вот. Что ты скажешь на сей раз по  поводу  своей  драгоценной
Шейлы? А? Папочка дорогой!
   - Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать личную жизнь Шейлы.
   - Ну безусловно! А как же иначе! - закричала Трисия. - Шейла у нас просто
идеал, даже если трахается со всяким сбродом.
   - А ну прекрати!!!
   - Успокойся, папочка.
   - Трисия, замолчи! - крикнул Кен.
   - Нет, не буду молчать! - продолжала орать Трисия, обернувшись  к  своему
мужу. - Папа прав! Ты действительно слабак! Ничтожество! Даже  не  пытаешься
за себя постоять! Хотя бы меня защитил! - Она ткнула пальцем себя  в  грудь.
Ее трясло от ярости, в уголках губ показалась пена. - Я торчала тут, в  этом
задрипанном старом доме, годами, пока Шейла роскошествовала в  Лондоне.  Да,
да! Жила тут и заботилась о тебе! - Она посмотрела на  Коттона.  -  А  Шейла
бросила тебя ко всем чертям. И вот она, благодарность за все! Тычешь  мне  в
лицо образцом примерной дочери!
   Взгляд Коттона словно пронзил ее насквозь.
   - Ты оставалась со мной,  лишь  бы  Шейла  не  возвращалась.  Вот  в  чем
причина, уж никак не в любви ко мне.
   Она позволила себе отдышаться и уже поспокойнее сказала:
   - Это не правда, папа. Коттон кивнул седой головой:
   - Увы, правда. И Кен тебе был не  нужен.  Просто  узнала,  что  Шейла  им
интересуется. А в Бель-Тэр тебе и впрямь жить не  хотелось.  Ты  знала,  что
покинуть этот дом было  убийственно  для  Шейлы.  -  Он  с  грустью  покачал
головой, глядя в глаза Трисии. - У тебя в голове  никогда  ничего  не  было,
кроме твоего драгоценного  "я".  Если  даже  и  была  в  твоей  крови  капля
благородства,  Мэйси  и  ее  развратила  своей  философией  властности.   Ты
эгоистичная, озлобленная и лживая дрянь, Трисия, как  это  ни  печально  для
меня.
   Трисия содрогнулась от столь откровенных признаний со стороны отца.
   - Какая ни есть, это твоя вина. Сам знал, что мать нас не любит. Для тебя
Шейла стала любимицей. Сквозь ее золотую ауру ты меня просто не замечал.
   - Да нет. Я пытался полюбить тебя. Но ты никому этого не позволяла. Вечно
была зациклена лишь на одном: что ты не родная дочь Мэйси. Мне на  это  было
абсолютно начхать, а для тебя - прямо проблема номер один.
   Трисия медленно поднялась из кресла. В глазах ее пылала неистовая,  почти
дьявольская злоба.
   - Что ж, очень рада, что я и не твоя дочь, - прошипела она. -  Ты  просто
неотесанный чурбан. Правильно мать тебя так называла. Неудивительно, что она
тебя не пускала на порог своей  спальни.  Ходил  тут,  понимаешь,  павлином,
Господь Бог этакий. Да ты просто дерьмо! И остался бы белой швалью, если  бы
не женился на Мэйси Лорент.
   Она резко повернулась к Шейле:
   - И еще очень рада, что мы с тобой не родные сестры. Тебе мало того, что,
вернувшись, ты  развалила  то  самое  хозяйство,  которое  я  так  тщательно
создавала, хотя и презирала этот дом. Ты сделала из моего мужа дурака на том
основании, что он, дескать, не сумел  включиться  в  дело.  Теперь  вдобавок
обвиняешь его в воровстве.
   - Он вор! - рявкнул Коттон.
   Для Шейлы мстительные тирады Трисии были  пустяком,  она  тревожилась  за
Коттона. Такие эмоциональные нагрузки для него были еще слишком опасны.
   - Послушай-ка, папа, мы можем потом все это обсудить.
   - Нет, сейчас! - крикнул он, хлопнув ладонью по  подлокотнику.  Чтобы  не
расстраивать его больше, Шейла замолчала. Коттон снова вперил свой взгляд  в
Кена. - Ты обескровливал мое дело годами. Мне бы следовало остановить  тебя,
когда я впервые узнал  об  этом.  Наверное,  надеялся,  что  у  тебя  шарики
заработают в конце-то концов, до тех пор пока тебя не застукают.
   - А я, может, и не стал бы влезать в это дело, если  бы  вы  мне  платили
по-божески.
   - По-божески?! - Коттон повысил голос. - Черт  бы  тебя  подрал!  Я  тебе
плачу втрое больше,