о такого, о чем она его не просила. Нельзя сказать, что
он воспользовался ситуацией. Любое животное в мире - от черепахи до зебры  -
не могло бы иначе истолковать ее поведение. Она сама спровоцировала  его  на
первые ласки. И он поддался. Это ее губы и ее руки первыми побежали по всему
его телу, а не наоборот.
   Но когда она зарылась лицом в холодное, влажное  полотенце  и  ему  стала
видна ее почти детская макушка, он захотел погладить  Кирстен  по  голове  и
сказать, чтобы она  не  расстраивалась.  Откуда  в  нем  опять  взялось  это
сострадание, Рэйлан понятия не имел. В теперешнем  его  состоянии  это  было
странно. Очень странно для него.
   Но тем не менее он чувствовал сострадание, и  даже  в  тысячу  раз  более
сильное, чем на встрече  у  Мэла,  когда  впервые  проникся  этим  чувством.
Кирстен может отрицать это сколько угодно, но он нужен ей.  Для  секса.  Для
любви. Для чего угодно.
   Промокнув пот, она отдала полотенце Рэйлану.
   - Спасибо.
   - На здоровье. - Он сложил полотенце и бросил на  ночной  столик.  -  Вам
нужно сменить рубашку. Где у вас белье?
   - Третий ящик. - И показала на шкаф. Он поискал в темноте, принес  свежую
ночную рубаху. Потом  отвернулся  и  стоял  так,  пока  тихое  "спасибо"  не
известило его о том, что она переоделась.
   - Попробуйте уснуть.
   Она послушно легла. Рэйлан накрыл ее покрывалом и склонился над ней.
   - Что вам снилось, Кирстен?
   - Чарли.
   Рэйлану было очень неприятно услышать то, что он уже знал. Однако  в  его
голосе не было ничего, кроме холодной убежденности:
   - Но я был тем, к кому вы тянулись.

Глава 5

   Она не была равнодушна к мужчинам. Гипотеза о  фригидности  растаяла  как
запоздалый снег.
   Потягивая кофе на террасе, он смотрел на Кирстен, нежившуюся под солнцем,
и думал о том,  какая  была  бы  потеря,  достанься  такое  прекрасное  тело
холодной женщине.
   Но это было не так. Фригидностью тут и не пахло. Умом она могла отвергать
мысль о любви, но тело не хотело мириться с этим.
   Теперь  вопросом  первостепенной  важности  было  понять:  к   кому   так
стремилось это тело? И Рэйлан боялся признаться себе, что  знает  ответ.  Не
будь Элис так близко - на кухне, - он бы выругался.
   Встреть он Кирстен во времена, когда Демон был  еще  жив,  Рэйлан  просто
подумал бы: "Каков счастливчик, мать его!" - и не стал бы  преследовать  ее.
Для него не существовало недоступных женщин, кроме (и он никогда, никогда не
изменит себе, каким бы ни был соблазн) замужних.
   Он жил лишь с двумя женщинами, да  и  то  недолго.  Первой  была  молодая
актриса, пробивавшая себе дорогу в  джунглях  Голливуда  примерно  в  то  же
время, когда он сам начинал. Общая постель стала для них убежищем от  вечной
борьбы. Не выдержав испытаний, она вскоре отказалась от своих амбиций  стать
серьезной актрисой и подалась за легкими деньгами в порнобизнес. Его  любовь
к ней прошла не столько из-за порнографии, сколько из-за того, что она легко
отказалась от своей цели, и так же легко неудачи  сломили  ее.  Кроме  того,
были еще споры из-за ребенка. Это, несомненно, повлияло на решение Рэйлана.
   Другая  его  "жена"  торговала   недвижимостью.   Заводная,   энергичная,
амбициозная, она привлекла его своим честолюбием, но лишь до тех  пор,  пока
процентные ставки и скачки цен не  стали  предметом  обсуждения  в  постели.
Этого он вынести не мог и предложил ей повесить табличку "Продается" на одно
известное место. Однако предложение ее не заинтересовало, и она не замедлила
покинуть их постель и квартиру, обвинив Рэйлана в трусости и  зависти  к  ее
успехам.
   Ни та ни другая не оставили сожалений, только радость,  что  удалось  так
удачно от обеих избавиться. И сейчас Рэйлан Норт не мог  не  спросить  себя,
что же ему все-таки нужно от Кирстен Рамм?
   Было ли это новое увлечение - еще  одно  звено  в  длинной  цепи  обычных
связей, которые он всегда обрывал раньше,  чем  могло  проснуться  настоящее
чувство? Может быть, все дело в  необычности  ее  поведения  -  ведь  он  не
привык, чтобы женщины отвергали его. И встретив на своем  пути  препятствие,
не мог же он, черт побери, не принять вызов?
   При всей честности с самим собой он мог ответить "нет"  на  эти  вопросы.
Страсть, которую он испытал прошлой ночью, шла не от плоти, а из сердца.  Не
одного тела Рэйлану было нужно, а всю ее.
   Но Кирстен будет крепким орешком, если не помочь ей  оторваться  от  этих
проклятых воспоминаний. Нельзя даже и думать  о  том,  чтобы  ломать  другие
препятствия между ними - такие, как  его  популярность  и  ее  непреодолимое
стремление к уединенности, - до тех пор, пока она не поверит, что любовь  не
причинит боль.
   Остается набраться терпения и продвигаться вперед маленькими шажками. Это
будет нелегко. Призраки прошлого рисуют нам  тех,  кого  мы  потеряли,  лишь
самыми чистыми красками, заставляя забыть все плохое. Но как  может  мертвец
соперничать  с  живым?  И  у  Рэйлана  было  в  этом  поединке   неоспоримое
преимущество - жар плоти, который невозможно унять.  Каждый  раз,  когда  он
вспоминал губы Кирстен, жадно открывающиеся ему  навстречу,  грудь  с  двумя
маковками, отвечающими на его прикосновения, руки, которые...
   Что за чепуха! Хватит думать об этом.
   Он спустился с террасы. Небо было чистым, солнце палило вовсю. Кирстен  -
яркое синее бикини и солнцезащитные очки размером  с  два  чайных  блюдца  -
неподвижно лежала на спине в шезлонге, но  Рэйлан  чувствовал,  что  она  не
спит.
   - Я вас искал, - соврал он, перед этим налюбовавшись ею с террасы.
   Он сел на краешек другого шезлонга, широко раскинув босые ноги  и  сцепив
руки между колен.
   - Почему вы не работаете?
   - Что-то нет настроения.
   - Как так?
   Ее глаза под  темными  стеклами  оставались  закрытыми.  По  тому,  каким
движением она сменила позу, Рэйлан понял, что его общество неприятно.
   Ну уж черта с два, миссис Кирстен! Мы поговорим об этом, хотите  вы  того
или нет.
   - Погода сегодня отличная. - "Неужто  это  я,  звезда  Голливуда,  ляпнул
такую банальность?"
   - В это время года в Ла-Иолле всегда такая. Чувствуя себя полным идиотом,
но не в силах ничего с собой поделать, он не отрываясь смотрел на ее  плавно
вздымающуюся грудь. Крем для загара придал коже  блеск.  Живот  был  вогнут,
образуя ложбинку между двумя возвышениями по бокам. Треугольный холмик,  как
младенец, покоился в колыбели бедер. На внутренней стороне бедра  притаилась
маленькая родинка. Рэйлан много бы дал за возможность поцеловать ее.
   Последовала длинная пауза. "Была не была", - подумал он и спросил:
   - Вы расстроены тем, что случилось ночью? Кирстен  выпрямилась,  опустила
ноги и сняла очки. Ее  лицо  было  таким  же  строгим,  как  и  единственное
произнесенное слово.
   - Да.
   - Почему?
   Она боролась с волнением. И Рэйлан решил, что сейчас будут слезы.
   - На моем месте вы не расстроились бы?
   Вставая, она сорвала со спинки шезлонга рубашку и накинула  ее  на  себя.
Ветер вырывал рубаху, а нетерпение и раздражение  мешали  ей  вдеть  руки  в
рукава.
   Рэйлан следом за ней вошел в кухню.
   - Нам надо поговорить об этом, Кирстен.
   - Где Элис?  Ах  да,  она  же  собиралась  в  деревню.  Я  сейчас  сделаю
апельсиновый коктейль. Когда-нибудь пробовали? Очень вкусно.
   Болтая о всяких пустяках, Кирстен готовила напиток, но делала это до того
неловко, что чуть не выронила графин со  свежим  апельсиновым  соком,  когда
доставала его из холодильника. Кубики льда  выскользнули  и  рассыпались  по
полу. Жестяная банка с сухой смесью никак не хотела  открываться.  С  трудом
сдерживая слезы раздражения, она принялась отдирать крышку зубами.
   Наконец все необходимое было положено и налито в миксер, но когда Кирстен
нажала на кнопку включения, ничего не произошло. Она нажала  на  кнопку  раз
десять, но, кроме сухого щелчка, ничего не получалось.
   - Черт! Что случилось с этой штукой?
   -  Не  включена  в  розетку.  Это  спокойное  объяснение  сработало   как
детонатор. И бомба ее гнева взорвалась.
   - Вам кажется, что вы очень умный, да? Эдакий прорицатель. А не  убраться
ли вам к чертовой матери из моего дома?
   Не вступая в перепалку, он позволил ей отдаться  этой  вспышке  эмоций  и
загнать самое себя в угол отчаяния и жалости. Но это уже  заходило  довольно
далеко. Рэйлан мягко взял ее за плечи.
   - Кирстен, это неразумно.
   - Разумно! - вскричала она, оттолкнув его руки. -  Почему  вы  не  можете
просто оставить меня в покое?
   - Потому что нам надо поговорить о случившемся в вашей спальне.
   Она вытянулась в струну и безжизненным голосом проговорила:
   - Ничего не случилось. Это  отрицание  очевидного  вывело  его  из  себя.
Рэйлан угрожающе выставил вперед подбородок.
   - Вы были в моих объятиях. Трудно назвать это "ничего".
   Кровь отхлынула от ее лица. Даже губы побелели, и  она  покачнулась,  как
деревце на ветру. Стон, вырвавшийся из груди, поразил Рэйлана в самое сердце
- столько в нем было тоски.
   Не думая ни секунды, он прижал ее к себе  что  было  сил  и  поцеловал  в
голову.
   - Простите меня, Кирстен. Это было жестоко. Вы не заслужили. Простите мне
мои слова.
   Она ослабла в его руках, доверив им свое беспомощное тело.
   - Я не могу говорить об этом, Рэйлан. Прошу вас, забудьте все.
   - Не просите меня. Я не могу забыть.
   - Вы должны.
   - Я не могу! - повторил он с жаром. Ответа не последовало.  Она  опустила
голову. Рэйлан целовал  ее  в  висок,  а  жаждал  целовать  ее  губы,  -  Вы
стыдитесь?
   Она вдруг принялась биться головой  ему  в  грудь,  как  профессиональная
плакальщица на похоронах.
   - Стыжусь?  Стыжусь?  Конечно,  я  стыжусь.  -  Кирстен  оттолкнула  его,
вызывающе запрокинула  голову  и  вытерла  слезы.  -  А  как  вы  думали?  Я
просыпаюсь среди ночи и понимаю, что  лежу  в  ваших  объятиях,  целую  вас,
ласкаю... Ласкаю вас как любовника.
   - Я помню, Кирстен.
   Его голос  звучал  чисто,  спокойно  и  нежно.  Оба  вдруг  вспомнили  ту
крошечную капельку, которую она обнаружила на  самом  кончике  его  мужского
естества - ту единственную жемчужину, что растаяла у нее на губах, когда  он
прокричал ее имя, и она мгновенно осознала, что происходит.
   Кирстен повернулась к нему спиной и в смущении низко склонила голову. Ему
захотелось поцеловать тоненькую шею, выглядевшую так беззащитно.
   - Прошу вас, забудьте об этом, Рэйлан.
   - Вряд ли я смогу. Да и вы тоже.
   Она резко повернулась и даже притопнула ногой в бессильном гневе.
   - Не обольщайтесь. Не вас я ласкала. Я ласкала Чарли.
   Однажды на съемках вестерна ему пришлось испытать на своей спине плеть из
колючей проволоки. Сильнее боли он не знал. До сих пор. А  теперь  ее  слова
ужалили больнее той плети. Собрав всю свою волю, он сел на высокий табурет у
кухонной стойки и скрестил лодыжки за нижним обручем.
   - Доделайте ваш коктейль, - сказал он, похвалив себя за  самообладание  в
минуту, когда его единственным желанием было  разбить  вдребезги  стеклянные
стены дома этого чертова Демона Рамма.
   Выключив смеситель,  Кирстен  разлила  густую  холодную  жидкость  в  два
высоких бокала и протянула ему один.
   - Я иду в ду...
   Он схватил ее за запястье, потянул к себе и приказал:
   - Сядьте. Мы еще не договорили. Ее попка  резко  опустилась  на  табурет,
хотя Рэйлан и не прикладывал особого усилия, чтобы усадить ее.
   - Мы договорили. Если речь идет о вчерашней ночи, - сказала она. -  Хочу,
чтобы вы знали: вчера мне пришлось принять снотворное. Доктор  прописал  мне
его после смерти Чарли, но я так  и  не  воспользовалась  им  ни  разу.  Эти
таблетки оказались сильнее, чем я предполагала. - Ее  дыхание  дробилось  на
множество коротких, прерывистых вздохов, глаза упорно смотрели в  пол.  -  У
меня был страшный ночной кошмар. А вы просто оказались рядом в  тот  момент.
Вы  были  теплым  и  сильным.  В  вас  можно   было   укрыться.   При   этих
обстоятельствах нельзя меня обвинять в... - она помедлила,  снова  облизнула
губы, - ..в том, что произошло.
   - Если это вас успокоит, - тихо сказал он, - то я всему виной.
   Она с интересом подняла глаза на Рэйлана. - Я завелся еще до того, как вы
ко мне прикоснулись.
   Кирстен зажмурилась и прошептала:
   - Пожалуйста, не надо.
   - Почему? Вы ведь все равно знаете. Да я и не  скрываю:  я  хочу  вас.  -
Рэйлан видел, что она с трудом проглотила ком в горле. - Я услышал,  как  вы
кричите, и помчался к вам. В ту минуту, когда я  вас  обнял,  прикоснулся  к
вам, поцеловал вас, я уже был раскален до предела. Если мы ищем виноватого -
что мне кажется неуместным, - то я готов признать себя таковым.
   Он осторожно погладил ее щеку тыльной  стороной  ладони.  Эта  сдержанная
ласка далась ему нелегко.
   -  Вините  меня  в  том,  что  я   воспользовался   вашей   эмоциональной
взвинченностью после кошмара. Вначале  мои  намерения  были  чисты,  но  как
только... Кирстен, я не мог заставить свои руки не  прикасаться  к  вам.  Не
мог!
   Она прижала пальцы к дрожащим губам  и  снова  стала  оправдываться,  как
ребенок;
   - Я не понимала что делала, я была напугана. Вы оказались рядом. Вы  были
явью, а не сном. До вас можно было  дотронуться.  Я  просто  реагировала  на
присутствие другого человека, и все.
   - Не совсем, Кирстен. Я помню другое. Сперва вы были  как  дитя,  которое
ищет мать, но прежде, чем все это  кончилось,  вы  превратились  в  женщину,
которая хочет мужчину.
   - И вы этим воспользовались, так?
   Он не отвел глаз, но подумал, прежде чем ответить.
   - Мне кажется, справедливее будет сказать,  что  мы  оба  воспользовались
друг другом. Согласны?
   Она колебалась какое-то время, затем утвердительно кивнула.
   - А что за кошмар вам снился? - спросил Рэйлан после короткой паузы.
   Его  манера  внезапно  менять  тему   разговора   приводила   Кирстен   в
замешательство.
   - Чарли, - пробормотала она.
   - Вы уже  говорили.  Что  именно?  -  Это...  Это  повторяющийся  кошмар.
Некоторые вариации, но конец всегда один и тот же.
   - Какой?
   Ее печальные глаза, которым отражение неба придавало еще большую  синеву,
встретились с его глазами.
   - Я вижу, как он горит.
   Тяжелый  груз  лег  на  сердце  Рэйлана,  подавив  надежду  на  то,   что
когда-нибудь удастся  вырвать  ее  из  плена  мучительных  воспоминаний.  Он
посылал про себя страшные проклятия судьбе.
   - Давно у вас эти кошмары? Сразу после аварии?
   - Нет, раньше.
   - Раньше? - Рэйлан не сумел скрыть своего удивления. - То есть  до  того,
как это произошло?
   - Задолго до того.
   Она соскочила с табурета, отнесла бокалы к раковине и вылила коктейли,  к
которым ни он, ни она так и не прикоснулись.
   - Иногда я переживала эти кошмары наяву. У Чарли было несколько  ситуаций
вроде той, в которой.., он погиб.
   Она подошла вплотную к стеклу, за которым открывался вид на долину внизу.
   - Каждый раз, когда он взлетал - даже на  тренировках,  -  я  со  страхом
думала, вернется он или нет. Я стояла здесь часами, всматриваясь в  горизонт
и ожидая увидеть столб дыма, который возвещал бы о катастрофе. - Ее  хрупкий
голос был слаб, слова слетали с губ так, будто она и не подозревала  о  том,
что говорит. - И всегда в глубине души была удивлена, когда ничего страшного
не случалось и Чарли возвращался домой к обеду.
   - Должно быть, это адская мука. Кирстен покачала головой с  отсутствующим
видом.
   - Помните, вы спросили, почему я предпочитала оставаться в  тени?  Я  вам
тогда ответила правду, но главная причина вот в  чем:  я  не  хотела,  чтобы
кто-нибудь видел мой страх.  Всегда,  когда  Чарли  устраивал  показательные
полеты, меня окружали  любопытные  физиономии  с  выжидательным  выражением.
Люди, решившие прогуляться, семьи с  программой  на  выходные,  газетчики  в
поисках сенсации. И никого не интересовало, никому и в голову не  приходило,
что для развлечения их всех мой муж рисковал  жизнью.  Я  терпеть  не  могла
публику за эту черствость.
   Она стряхнула с себя оцепенение и резко повернулась лицом к Рэйлану.
   - Вы, наверное, думаете, что я совсем чокнутая?
   Рэйлан был очень серьезен.  Он  покачал  головой  и  постарался  ответить
спокойно:
   - Вы нет, но Чарли, возможно, да. Неужели он не догадывался  о  том,  как
сильно вы боитесь?
   Кирстен вернулась к стойке и присела рядом.
   - Я думаю, знал. Не мог не знать. Когда мы поженились, я часто плакала  и
говорила, что боюсь его потерять. Я вцеплялась в Чарли каждый  раз,  как  он
уходил, и умоляла не летать.
   - Но потом перестали плакать и цепляться?
   - Нет. Просто не так часто. И не при нем. Это не помогало. Он  все  равно
летал бы, как бы я к этому ни относилась.
   В эту минуту Рэйлан ненавидел человека, которого знал  так  хорошо,  хотя
никогда и не встречал. Если бы Демон  Рамм  воскрес,  Рэйлан  задал  бы  ему
хорошую трепку за все те страдания, которые  тот  принес  жене.  Эгоистичная
скотина был этот Рамм!
   - Вы полагаете, он любил испытывать судьбу?
   - Такой уж он был человек, - осторожно ответила Кирстен. - Что заставляет
мужчину взбираться на Эверест или участвовать в ралли? Не деньги же. В  этом
Чарли был  очень  похож  на  вас.  Его  совсем  не  интересовало  финансовое
благополучие. Не это определяло его поступки.
   - Восхищение толпы?
   - Может быть. Он наслаждался своей славой. Но и это не все.  Рисковать  -
вот это, и только это, было для него жизненно важно.
   - Чтобы заполнить пустоту?
   Рэйлан сразу понял, что задел ее за живое.
   - Нет, - защищалась она. - У него было все, что человек может пожелать. Я
не имела в виду ничего такого, что могло бы на вести на  подобные  мысли.  О
какой пустоте вы говорите?
   - Это я хочу узнать от вас.
   - Не было никакой пустоты.
   - Значит, он каждый  день  ходил  играть  со  смертью  ради  собственного
удовольствия? - Рэйлан покачал головой. - Очень  сомнительно.  Я  много  лет
изучал человеческие побуждения, Кирстен, меня не проведешь.
   - Некоторые мужчины таковы, - упрямствовала она. - Опасность  может  дать
им огромное наслаждение. Возьмите летчиков-испытателей, дрессировщиков диких
животных, тех, кто моет окна  небоскребов,  наконец.  Встреча  с  опасностью
составляет суть их профессии.
   - Да, но почему некоторые мужчины склонны к такого рода профессиям?  Если
копнуть поглубже, мы придем к общему знаменателю.
   - Вероятно, этот знаменатель - любовь к своему делу. Как у Чарли, который
любил, нет, обожал свое дело.
   - Сильнее, чем вас?
   Ее губы задрожали, но голос остался твердым:
   - Он любил меня.
   - Наравне с самолетами? Вы никогда не ставили себя на одну доску с  этим?
Никогда не заставляли его выбирать?
   - Нет, никогда!
   - Но почему? Ведь брак предполагает равноправное  владение  друг  другом.
Почему вы не могли просить Чарли бросить эту профессию?
   - Могла бы. Но я слишком его любила, чтобы требовать такой жертвы.
   - Полная чепуха, выдумки!
   - А вас никогда не  ставили  перед  выбором:  либо  кино,  либо  девушка,
которую вы любите?
   - Я никого настолько сильно не любил.
   - Что лишь доказывает мою  правоту.  Поставленный  в  тупик  ее  искусной
аргументацией, Рэйлан взъерошил свои волосы. Кирстен что-то  недоговаривала.
Он чувствовал это. Но понимал и то, что будет нечестно с его стороны  давить
на нее сейчас.
   - Я не собираюсь изводить вас спорами, Кирстен. Я  лишь  пытаюсь  понять,
что заставляет вас хранить молчание? Его трюки в  воздухе  приводили  вас  в
ужас, это очевидно. Вы с самого начала знали, что он планирует делать  после
увольнения из ВМФ?
   - Я знала,  что  он  хочет  летать,  и  думала,  это  будет  какая-нибудь
авиалиния.
   - И вы не попытались  настоять  на  своем,  когда  открылось,  чем  же  в
действительности он хочет заниматься?
   - Естественно, попыталась.
   - Но Чарли пропустил мимо ушей ваши возражения.
   Она тяжело вздохнула, будто устала р