глазах исчез блеск, но не доброта. Он криво улыбнулся и сказал,
пожав плечами:
   - Мое время, что хочу, то с ним и делаю.
   Он проводил ее к двери и попрощался, обещав писать  по  крайней  мере
один раз в неделю в течение лета. Войдя  в  дом,  Джейд  облокотилась  о
дверь и закрыла глаза.
   - Джейд, вы с Хэнком выпьете кофе с пирожными?
   Кэти, вышедшая  в  прихожую,  сразу  замерла,  увидев  страдальческое
выражение на лице Джейд.
   - Хэнка нет, Кэти. Он просил передать  вам  обоим  большой  привет  и
попросил попрощаться за него. Он сказал, что с нетерпением  будет  ждать
встречи с вами осенью.
   - О, я думала, он зайдет ненадолго.
   - Нет. Как там Грэм? Лег спать без скандала? Пойду посмотрю,  что  он
делает.
   Когда Джейд проходила мимо Кэти, та взяла ее за руку.
   - Что случилось? Расстроилась, что Хэнк  уехал  на  лето?  Может,  вы
поссорились?
   Джейд  присела  на  ступеньку  лестницы,  по  которой   начала   было
подниматься, и закрыла лицо руками, невесело улыбаясь.
   - О Боже, если бы все было так просто...
   Кэти опустилась  на  ступеньку  пониже,  отвела  ее  руки  с  лица  и
посмотрела на нее с материнской тревогой.
   - В чем дело, Джейд? Ты мне можешь сказать?
   - Где Хэнк? Что здесь происходит? - спросил, входя в прихожую,  Митч.
Поверх пижамы на нем был легкий халат. Кэти,  как  только  что  заметила
Джейд, тоже была готова ко сну, в волосах ее были бигуди: очевидно,  они
ждали ее и не ложились.
   Хироны  стали  для  нее  больше  чем   родителями.   Рональд   Сперри
существовал  в  виде  медали  в  коробочке,  фотоснимка  и  теплых,   но
отдаленных воспоминаний. Джейд несколько раз  пыталась  найти  мать,  но
безрезультатно. Велта хорошо замела следы, а может быть, Харви замел  их
для нее. Было очевидно, что она умыла руки и не желает больше иметь дела
с ней и Грэмом. Джейд тяжело  переживала  разрыв  с  матерью,  но  затем
примирилась с ним и лишь надеялась, что Велта нашла свое счастье.
   Про себя Джейд могла это сказать. С того дня,  как  Хироны  настояли,
чтобы она с Грэмом поселилась  у  них,  они  относились  к  ней,  как  к
собственной дочери, хотя и требовали, чтобы она называла  их  по  имени.
Грэм называл Кэти Д'Сафф", а Митча - "Поппи".
   Дни складывались в недели, недели - в месяцы, и вскоре Джейд не могла
представить себе жизни без Кэти и Митча. Они с  Грэмом  жили  в  большой
комнате на втором этаже дома. Кэти готовила для  них  изысканные  блюда.
Этот красивый и уютный дом, который вначале был их  убежищем,  стал  для
них домашним очагом.
   Кэти носила в своем портмоне  фотокарточки  Грэма  и  хвасталась  его
успехами, как истинная бабушка. Они с уважением относились к  ее  личной
жизни и никогда не спрашивали об отце Грэма, хотя наверняка им это  было
интересно. Любая неловкость, возникавшая при знакомстве Джейд и Грэма  с
друзьями Кэти и Митча, сглаживалась  обычной  тактичностью  Кэти.  Джейд
испытывала огромную благодарность к Хиронам. Она знала,  что  этот  долг
она не сможет  никогда  вернуть,  однако  утешала  себя  тем,  что  хоть
каким-то образом  она  и  Грэм  скрашивают  их  жизнь.  Без  щедрости  и
великодушия Хиронов ее жизнь была бы совсем другой. Она бы  лишилась  не
только возможности учиться, но и их любви, сочувствия и понимания.
   И теперь, усаживаясь на небольшой стульчик в прихожей, Митч спросил:
   - Ну что, милые дамы, не хотите  ли  вы  рассказать  мне,  что  здесь
происходит?
   - Да что-то произошло между Хэнком и Джейд сегодня вечером.
   Джейд слабо улыбнулась.
   - Нет, Кэти. Ничего между нами сегодня вечером не произошло. И вообще
ничего не произойдет. В этом-то и проблема. - Она глубоко вздохнула. - К
сожалению, Хэнк влюблен в меня.
   - Ты не отвечаешь на его чувства? - деликатно спросила Кэти.
   - Я очень люблю его, но только как друга.
   - Для влюбленного узнать, что к нему относятся лишь как  к  другу,  -
удар весьма тяжелый, - произнес Митч.
   - Я знаю, - с горечью отозвалась Джейд. -  И  еще  несколько  месяцев
тому назад пыталась объяснить ему, что это безнадежно. Я  хотела,  чтобы
он встречался с другими девушками, знала, что ему будет тяжело, если  он
не перестанет встречаться со мной. Но он  и  слушать  не  хотел.  Теперь
случилось самое худшее, и у меня просто сердце разрывается.
   - Почему ты так уверена,  что  не  полюбишь  его  когда-нибудь?  -  с
надеждой  спросила  Кэти.  -  Он  такой  приятный  молодой   человек   и
действительно любит тебя. Может быть, после разлуки этим летом...
   Джейд покачала головой.
   - Я никогда не полюблю его. И вообще никого.
   На их озабоченных лицах она видела тревогу. Каким бы облегчением было
освободиться от гнетущей тайны и рассказать им обо  всем.  Но  Джейд  не
хотела, чтобы кто-нибудь знал о ее трагедии. Она уже поняла, что  жертвы
насилия обречены нести на себе это  клеймо  всю  жизнь.  Даже  если  они
совершенно невиновны, как она, на них всегда смотрят с подозрением,  как
на зачумленных. Она все время боялась, что Хироны узнают о  ее  прошлом.
Они конечно, будут на ее стороне, однако  не  хотела  рисковать.  Каждый
раз, когда Джейд уже была готова рассказать обо всем, она говорила себе,
что  ее  школьные  друзья,  ее  лучшая  подруга,  даже  ее  родная  мать
усомнились в ней.
   - Я устала, - сказала Джейд, поднимаясь. - Спокойной ночи. -  Она  по
очереди обняла их и пошла наверх,  надеясь,  что  ее  оставят  в  покое.
Больше они ни о чем не говорили.
   Даже занимаясь по летней программе, Джейд могла работать  в  магазине
больше обычного и вскоре стала так же хорошо разбираться в  бухгалтерии,
как и сама мисс Дороти. К концу лета Джейд стала  настолько  незаменимым
работником, что мисс Дороти уволила бухгалтера  и  поручила  всю  работу
Джейд.
   - Мне нужна прибавка, - сказала Джейд  деликатно,  но  твердо.  -  Не
меньше пятидесяти долларов в неделю.
   Они договорились о прибавке в сорок  долларов.  Большую  часть  денег
Джейд откладывала. Если в ее жизни возникнут очередные трудности, у нее,
по крайней мере, будет не двадцать долларов, чтобы как-то выкарабкаться.
   Они с Хиронами успешно справились с "ужасным двухлетием" Грэма.  Кэти
просто-напросто убрала все бьющиеся вещи из пределов досягаемости. Когда
Митч к вечеру возвращался с  работы,  он  помогал  Грэму  избавиться  от
избыточной энергии, беря его с собой на  длительные  прогулки.  В  любую
погоду,  взявшись  за  руки,  они  гуляли  по  окрестным  улочкам.  Митч
рассказывал ему о различных явлениях природы, и Грэм внимательно слушал,
как будто понимал, о чем идет речь. Обычно  они  возвращались  из  своих
походов с трофеями - гусеницей, желудями или букетиком  одуванчиков  для
украшения обеденного стола.
   Осенью вернулся Хэнк. Джейд сама удивилась  тому,  с  какой  радостью
встретилась с ним. Как и обещал, он писал ей раз в  неделю.  Его  письма
были полны новостей и юмора, в каждое из  них  был  вложен  рисунок  для
Грэма. В течение месяца они виделись почти каждый день,  и  Джейд  опять
вернулась к разговору об их отношениях.
   - Хэнк, ты не забыл, что я говорила тебе весной?
   - Нет, - ответил он. - А ты не забыла, что я говорил тебе?
   Она посмотрела на него с несчастным видом.
   - Но я чувствую себя виноватой. Ты должен  встречаться  с  девушками,
развлекаться. Тебе нужны отношения, более удовлетворяющие тебя.
   Он скрестил на груди свои длинные руки.
   - Ну что ты ходишь вокруг да около. Ты хочешь сказать, что мне  нужно
спать с девушками, так?
   - Так.
   - Когда я захочу, я так и сделаю, понятно? В  настоящий  момент  меня
интересует только одна женщина, но я не могу заниматься с ней этим,  так
как имеются какие-то проблемы. И я согласен подождать, пока она  с  ними
справится.
   -  Пожалуйста,  не  надо,  Хэнк.  Я  никогда  не  справлюсь  с  этими
проблемами. Я не хочу, чтобы из-за меня ты был несчастлив.
   - Я не несчастлив. Я предпочитаю быть с тобой и не заниматься сексом,
чем заниматься этим с кем-нибудь другим и думать о тебе. Это понятно?
   - Совершенно непонятно.
   Он засмеялся, но глаза его были серьезными.
   - Однако я хочу попросить тебя кое о чем.
   - О чем?
   - Тебе надо поговорить со специалистом.
   - Ты имеешь в виду психиатра?
   - Или психолога. - Он пожевал нижнюю  губу,  прежде  чем  произнес  -
Джейд, я не хочу лезть тебе в душу. Я хочу, чтобы ты это поняла, но  мне
кажется, что с тобой произошло что-то такое, что внушает тебе отвращение
к мужчинам. Я прав?
   - Почему отвращение? Мне нравятся мужчины.
   - Значит, ты  боишься  близости.  Когда  я  начал  ласкать  тебя,  ты
чувствовала не отвращение, нет, ты чего-то боялась.
   Джейд ничего не ответила, но старалась не смотреть ему в глаза.
   - Может быть, если бы ты с кем-нибудь поговорила  об  этом,  тебе  бы
помогли преодолеть это.
   - Надеяться не приходится.
   - Однако попытка не помешает.
   Больше они не возвращались к этому вопросу, однако Хэнк посеял  зерно
сомнения в ее душе. Она тщательно взвесила все "за" и "против". Одним из
сдерживающих  факторов  были  деньги.  Ей  было  жалко  тратить  их   на
консультацию специалиста, поскольку не возлагала на эту  помощь  никакой
надежды. Кроме того, была проблема самого Хэнка. Если она будет лечиться
у психолога, Хэнк будет надеяться  на  быстрое  выздоровление  и  начнет
давить на нее до того, как она будет к  этому  готова.  А  ведь  главной
целью ее жизни были не близкие отношения с мужчиной, а месть  за  смерть
Гэри. Если она начнет избавляться от  своей  фобии,  то  энергия  мщения
ослабнет.
   Однако  соображения  "за"  были  очевидны:  она   станет   нормальной
женщиной.
   Прошел почти год после этого разговора, когда Джейд впервые  пошла  к
специалисту. Несколько недель она никому не говорила об этом.  Когда  же
наконец сообщила об этом Хэнку, он схватил ее за плечи, сильно сжал их и
воскликнул:
   - Отлично! Великолепно!
   Однако результаты лечения не были  ни  отличными,  ни  великолепными.
Обсуждение того инцидента с женщиной-психологом открыли  раны,  которые,
как считала Джейд,  уже  давно  затянулись.  После  каждого  сеанса  она
выходила с чувством, как  будто  опять  подверглась  насилию.  Но  после
нескольких  месяцев  лечения  у  нее  появилась  надежда,  что  в   один
прекрасный день она сможет избавиться от страха. Если  это  когда-нибудь
произойдет, она будет так же счастлива, как и Хэнк.
   Однажды в холодный, ветреный мартовский день (Джейд  уже  училась  на
предпоследнем курсе) она вбежала в дом.
   - Кэти? Митч? Грэм? Мамочка пришла. Где все?
   К ней подбежал Грэм и обхватил за колени. Казалось, что с каждым днем
он подрастает на целый дюйм.  Теперь  он  двигался  со  стремительностью
паровоза. Она нагнулась, чтобы поднять его.
   - А где Кэти?
   - Магазин.
   - Так ты дома с Поппи? - спросила она, снимая пальто.
   - Поппи спит.
   -  Спит?  -  Она  бросилась  в  кабинет,  окликая   его   по   имени,
встревоженная его молчанием. - Митч?
   На пороге комнаты она резко остановилась. Даже  понимая,  что  он  не
может услышать ее, она тихо повторяла:  "Митч?"  Декан  Хирон  сидел  за
столом, на коленях лежала раскрытая книга, голова склонилась  набок.  Не
было сомнений, что он мертв.
   Вечером они с Кэти тихо оплакивали его в той самой  комнате,  где  он
умер, окруженный книгами, которые так любил. Кэти была  настолько  убита
горем, что все хлопоты по организации похорон легли на плечи Джейд.
   Она уведомила канцелярию колледжа,  написала  и  передала  в  местную
газету некролог и отвезла Кэти в похоронное бюро, чтобы та выбрала гроб.
Позже,  когда  Кэти  ушла  в  свою  комнату,  Джейд  принимала   друзей,
приходивших выразить свое соболезнование и приносивших продукты.
   Жена молодого преподавателя истории вызвалась посидеть  с  Грэмом  на
время похоронной церемонии. Джейд с радостью приняла  ее  помощь,  зная,
что малыш будет постоянно толкаться под ногами,  сбитый  с  толку  таким
количеством незнакомых людей в доме. Кроме того, он все время спрашивал,
где Поппи. Для Джейд с Кэти это было как ножом по сердцу.
   Хэнк все время был рядом. Он выполнял  различные  поручения  Джейд  и
делал все то, что никто другой выполнить бы не мог. В  день  похорон  он
пришел пораньше. Джейд, одетая в черное платье со стоячим  воротником  и
ниткой искусственного жемчуга, открыла ему дверь. Ее волосы были  гладко
зачесаны и скреплены на затылке черным  бархатным  бантом.  Легкие  тени
усталости и печали под глазами только усиливали их синеву.
   Она проводила Хэнка на кухню, где только что сварила кофе. Протягивая
ему чашку, Джейд сказала:
   - Кэти наверху, одевается. Пойду потороплю  ее.  Бедняжка  ничего  не
может найти, все валится у нее из рук. Они прожили вместе  тридцать  три
года, теперь она чувствует себя совершенно потерянной.  Это  была  такая
идеальная пара. Митч всегда был такой...
   Голос Джейд дрогнул, плечи опустились, и она позволила Хэнку  прижать
ее к себе. Ей было хорошо в его объятиях. Он шептал ей слова утешения  и
поддержки, гладя ее по спине. Он  был  такой  теплый,  от  него  исходил
приятный  и  знакомый  запах  лосьона.  Ей   нравилось   ощущать   щекой
шероховатость его шерстяной куртки.
   И прежде, чем они  сами  поняли  это,  их  объятие  приобрело  другой
характер. Как и советовал психолог, Джейд сосредоточила свое внимание на
том, что доставляло ей чувственное  удовольствие,  не  думая  ни  о  чем
неприятном. К ее полному смятению, ей было приятно все.
   Джейд подняла голову и недоверчиво посмотрела на  Хэнка.  Он  ласково
улыбнулся ей, как будто читая  ее  мысли.  Он  медленно  провел  тыльной
стороной руки по ее щеке, чуть погладив пальцем ее губы, а  затем  нежно
поцеловал.
   Сердце Джейд колотилось как сумасшедшее, но  не  от  страха.  Она  не
чувствовала себя скованной, не отвернулась и  не  оттолкнула  его.  Хэнк
поднял голову и ждал ее  протеста.  Когда  же  его  не  последовало,  он
глубоко вздохнул, и ее губы почувствовали  его  вздох.  Затем  он  снова
обнял ее.
   - Хэнк?
   - Только не говори, чтобы я перестал, - умоляюще произнес он.
   - Я и не собиралась. - Она прижалась к нему.
   Со стоном Хэнк сжал ее в объятиях. Он раздвинул своими губами ее губы
и стал нежно касаться ее зубов кончиком языка.
   - Джейд? - шептал он. - Джейд?
   Зазвонил звонок. Джейд вздрогнула. Хэнк отпустил ее и отступил назад:
   - О черт!
   Она робко и слабо улыбнулась.
   - Извини, пожалуйста.
   Направляясь к двери, она  провела  языком  по  губам,  вспоминая  его
поцелуй. Ей было совсем не плохо.  Наоборот,  это  было  так  прекрасно.
Наверное, было ужасно думать об этом в такой день, день,  когда  хоронят
Митча. Но она не могла  дождаться,  когда  они  с  Хэнком  опять  смогут
остаться наедине.
   Когда она открыла дверь, улыбка ее погасла.  Прямо  перед  ней  стоял
один из ее насильников.

XIV

   Майраджейн Коуэн Гриффит не могла выглядеть более оскорбленной,  даже
если бы ей в лицо выплеснули ведро холодной воды.
   - Так это ты, Сперри? - Это прозвучало как обвинение. - Что ты  здесь
делаешь?
   Джейд инстинктивно схватилась за  бронзовую  ручку  двери,  не  сводя
глаза с Ламара. За  эти  годы  он  не  очень-то  изменился.  Он  немного
отрастил волосы, раздался в  плечах  и  выглядел  уже  не  мальчиком,  а
мужчиной.   Однако   его   темные   глаза   по-прежнему    смотрели    с
настороженностью и робостью, а сейчас, когда он с удивлением  взирал  на
Джейд, в них чувствовалась и виноватость.
   - Можно нам войти? - язвительно спросила Майраджейн.
   Джейд оторвала взгляд  от  Ламара  и  взглянула  на  его  мать.  Годы
сказались на Майраджейн не лучшим образом. Все ее худшие черты характера
отпечатались на лице, морщинистом и постаревшем. Она  неумело  старалась
закамуфлировать следы разрушения с помощью косметики. Но  результат  был
плачевным. Ярко-синие тени собрались в складках  век,  а  губная  помада
расползлась по морщинкам, расходящимся от губ.
   Джейд отступила  и  впустила  их  в  прихожую.  Неодобрительно  кривя
неумело намазанный рот, Майраджейн окинула ее критическим взглядом.
   - Ты не ответила мне, почему дверь в  доме  моего  троюродного  брата
открываешь ты?
   - Я здесь живу, - ответила Джейд.
   - Джейд?  -  Вздрогнув,  она  повернулась  к  приближающемуся  Хэнку,
который вышел из кухни.
   - Меня зовут Хэнк Арнетт, - сказал он, протягивая руку Ламару.  -  Вы
друзья доктора Хирона?
   - Митчелл был  моим  троюродным  братом,  -  ледяным  тоном  объявила
Майраджейн. - Где его вдова?
   Ее тон подразумевал, что все здесь делается не так и не теми  людьми,
которые могут сделать как положено.
   - Пойду сообщу Кэти, что вы приехали, - сказала Джейд, направляясь  к
лестнице. - Хэнк, будь так любезен...
   Голос ее осекся, и она жестом пригласила их войти  в  гостиную.  Хэнк
непонимающе смотрел на нее. Видимо, он заметил, что что-то здесь не так,
но даже в своих худших предположениях не смог  бы  догадаться,  что  она
почувствовала, когда открыла дверь и увидела Ламара.
   Быстро повернувшись, Джейд побежала вверх  по  лестнице.  Добежав  до
площадки,  она  прислонилась  к  стене  и  зажала  рот   кулаками.   Она
зажмурилась, однако вспышки яркого света,  казалось,  проникали  ей  под
веки, в ушах стоял гул.
   Четыре года. Спустя четыре  года  реакция  могла  бы  быть  не  столь
острой. Но когда Джейд  встретилась  с  Ламаром  лицом  к  лицу,  в  ней
поднялась такая ярость, что ей хотелось вцепиться  в  его  физиономию  и
измолотить его, сделать ему так же больно, как когда-то было  ей  самой.
Каким-то чудом она сдержалась, однако мысль о  том,  что  ей  приходится
быть под одной крышей с ним, заставляла ее содрогнуться  от  отвращения.
Ей хотелось вымыться, принять горячую ванну, отскрести с себя грязь, как
сделала это тогда.
   Однако выбора у нее не было. Из-за Кэти. Сейчас,  сегодня  она  нужна
была Кэти. Машинально поднявшись по  лестнице,  Джейд  подошла  к  двери
спальни хозяйки дома и постучала.
   - Кэти, к вам пришли.
   - Зайди, пожалуйста.
   Кэти никак не могла справиться с застежкой высокого воротника  своего
черного платья. Джейд помогла ей. Кэти взглянула на себя в зеркало.
   - Митч терпеть не мог, когда я надевала черное. Он говорил,  что  для
меня это слишком эффектный цвет.  -  Она  вопросительно  склонила  набок
голову. - Интересно, он хотел сделать мне комплимент?
   Джейд положила подбородок на плечо Кэти и прижалась щекой к ее  лицу,
глядя на их отражение в зеркале.
   - Ну конечно. Он считал вас неотразимой. Кэти слабо улыбнулась.
   - Иногда я забываю, что его уже нет. Я хочу  что-то  ему  сказать,  а
затем сразу вспоминаю, и опять эта  боль.  Это  такая  свежая  рана,  ты
понимаешь меня?
   Да, она это понимала очень  хорошо.  Именно  это  она  почувствовала,
когда несколько минут тому назад открыла дверь Ламару Гриффиту.
   - Только что приехала  Майраджейн  Гриффит  из  Лальметто.  Она  ждет
внизу.
   Кэти перебирала вещи, лежащие на туалетном столике.
   - Где же мой платок? Я хотела взять тот, который Митч подарил мне тем
летом, когда мы путешествовали по Австрии.
   Вышитый платок лежал на самом видном месте. Джейд взяла его и  подала
Кэти.
   - Она говорит, что она кузина Митча.
   - Это, наверное, Майраджейн Коуэн.
   - Она Гриффит по мужу.
   - Я совсем забыла. Я не очень хорошо знакома с ней. Митч  терпеть  ее
не мог. Ее мать и мать Митча были двоюродными сестрами. Мы  не  виделись
много лет, но она такой человек, что и не побеспокоилась бы, если  бы  я
специально не сообщила ей. Я позвонила ей в день смерти Митча.
   - Миссис Гриффит и... и Ламар были так поражены, увидев  меня  здесь,
как и я, когда увидела их.
   Кэти прервала поиски наручных часов среди вещей на туалетном столике.
Даже сейчас, в глубокой печали,  она  почувствовала,  как  глухо  звучит
голос Джейд.
   - Я уезжала из Пальметто  при  довольно  неприятных  обстоятельст