рошептала она.
   Кончиками пальцев он коснулся ее раскрытых губ, затем  накрыл  их  рукой.
Она поцеловала его ладонь,  облизала  подушечки  пальцев,  прикусила  мякоть
большого пальца. Его движения стали более резкими и быстрыми, настойчивыми и
жадными. Клэр тоже была  охвачена  лихорадкой  страсти.  И  когда  его  рука
оказалась меж ее бедер и нежно коснулась набухшего  клитора,  она  не  могла
сдержаться.  Это  прикосновение  словно  током  пронзило  ее  тело,  и   она
непроизвольно стиснула бедра.
   Кассиди обнимал ее за талию, склонившись над ней, прижимаясь грудью к  ее
спине. Он не просто обнимал ее, он поглотил ее всю, и  наконец  дом  огласил
протяжный крик. Она накрыла его рот глубоким,  долгим  поцелуем,  влажным  и
соленым от слез.
   - Ты мог бы не говорить, что любишь меня, - прошептала  Клэр,  когда  они
уже лежали в постели. Она нежно теребила пальцами его волосы.  Шевелюра  его
явно нуждалась в стрижке.
   Но Клэр она нравилась именно такой - лохматой и неухоженной. - Я  бы  вес
равно не устояла перед твоими чарами, - поддразнила она.
   - Я сказал тебе об этом, потому что это правда. - Он поуютнее прижался  к
ней ногой. - Я почувствовал, что влюблен, с той  самой  минуты,  как  увидел
тебя. А может, это началось,  когда  ты  подула  на  меня  этими  идиотскими
пузырьками из флакончика, что висел  у  тебя  на  шее.  Это  было  чертовски
эротично.
   - Я вовсе не с этой целью демонстрировала тебе эту безделушку.
   - Разве нет? Ну, значит, все дело было в том, как ты вытягивала  губы.  -
Он пробежал пальцами по ее губам, задумчиво улыбнувшись, потом выражение его
лица стало мрачным. - Каждый раз, когда Краудер обвинял меня в том, что  мои
чувства мешают расследованию, я отрицал это, спорил с ним. Но он был прав. -
Кассиди на мгновение прикрыл глаза. - Я не хотел,  чтобы  убийцей  оказалась
ты, Клэр.
   Она уткнулась лицом в его грудь.
   - Я не хочу говорить об этом. Пожалуйста. Давай о чем-нибудь другом  -  о
чем говорят обычно влюбленные.
   - Мы не обычные, Клэр.
   - Ну давай притворимся, хотя бы ненадолго. Как будто мы  встретились  при
обычных обстоятельствах. И сразу же влюбились  друг  в  друга.  Мы  отдались
охватившей нас страсти, но наши  отношения  до  сих  пор  остаются  на  этой
удивительной, волшебной стадии, когда мы еще ничего толком друг о  друге  не
знаем. - Она привстала, облокотившись о подушки, и внимательно  смотрела  на
него. - Расскажи мне, что причинило тебе такую боль.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Не оскорбляй мой природный ум, Кассиди.  В  твоем  прошлом  есть  очень
горькие страницы. Я знаю эти симптомы. Что так задело тебя? Что  обозлило  и
сделало таким нетерпимым? Твоя жена? Развод?
   - Нет. Это все прошло мирно. Я не любил ее. - Он поиграл прядью ее волос.
- Во всяком случае, не так, как тебя.
   - Ты уходишь от разговора.
   - Пытаюсь.
   - Ничего не выйдет. Я такая же упрямая и настойчивая, как и ты.
   Он преувеличенно шумно вздохнул:
   - Это не слишком подходящая тема для постельной беседы, Клэр.
   - Но я хочу знать.
   - Почему?
   - Потому что мне отведено так мало времени! - нетерпеливо закричала  она,
отбросив шутливый тон. Потом, смягчившись, добавила:
   - Я хочу успеть как можно больше. Ты моя последняя любовь в  этой  жизни,
Кассиди. Я хочу знать все о тебе. Для меня это важно.
   Они долго смотрели в глаза друг другу, потом он сказал:
   - Ты будешь жалеть, что проявила  настойчивость.  Она  покачала  головой.
Немного  поколебавшись,  он  поведал  ей  историю,  которую  совсем  недавно
рассказывал Тони Краудеру. Клэр слушала молча, не перебивая.  Закончив  свой
рассказ, Кассиди сказал:
   - Знаешь, где  нашли  этого  подонка?  За  картами  и  пивом  в  компании
приятелей. Убив и расчленив  одиннадцатилетнюю  девочку,  он  развлекался  с
дружками. Он даже не боялся ареста. Думал, что ему ничто не грозит. И это  с
моей помощью он настолько обнаглел.
   Она положила руку ему на грудь, словно успокаивая:
   - Его оправдало жюри из двенадцати присяжных. Ты не вправе  считать  себя
ответственным за этот приговор.
   - Я приложил к этому руку, - с горечью произнес он.
   - У тебя были обязательства перед клиентом.
   - Я уже  пытался  найти  тысячи  оправданий  себе,  Клэр  Но  безуспешно.
Оправдания моему поступку нет. Если бы не я, не мое самолюбование  на  суде,
не разгуливать бы ему на свободе. Та малышка погибла  в  муках  из-за  моего
тщеславия и непомерных амбиций.
   Сердце Клэр разрывалось от сострадания к нему. Она понимала,  что  он  до
самой могилы обречен нести тяжкий крест своей вины. К сожалению, она  ничего
не могла сказать или сделать, чтобы изменить прошлое, но ей хотелось убедить
его в том, что он уже искупил свой грех.
   - Это был тяжелый урок, Кассиди, но ты  многое  вынес  из  него.  И  стал
хорошим обвинителем. Он глубоко вздохнул:
   - Это единственное, что хоть как-то меня утешает.
   - Мне очень жаль, - честно сказала она. Он удивленно взглянул на нее:
   - Жаль?
   - Да, жаль, что это произошло с тобой.
   - Я думал, тебе станет противно.
   - Могло бы, если бы ты так не переживал из-за этого. Склонившись над ним,
Клэр целовала его грудь, порхая по ней языком, потом  стала  опускаться  все
ниже и ниже. Оставив следы легких поцелуев на животе, ее  губы  побежали  по
шелковистой дорожке волос к густым темным зарослям, обрамлявшим его член.
   Когда губы Клэр коснулись пениса, Кассиди выдохнул  ее  имя  и  зажал  ее
голову руками, погрузив пальцы в ее пушистые волосы. Ее язык мягко скользнул
по головке члена и начал нежно ласкать  гладкий  ствол.  Она  отбросила  все
условности и приличия, она делала то, что хотела, - она любила.
   Подхватив Клэр под ягодицы, он опустил ее на свой член, уткнулся лицом  в
ее груди, зажав губами сосок. Скользя  вверх  и  вниз  по  его  напряженному
стволу, она почувствовала, что он кончает, и вот теплая волна его любви  уже
разлилась где-то у нее внутри. Мысленно Клэр  повторяла  то,  что  не  могла
произнести вслух. "Кассиди, любовь моя.., моя любовь.., моя любовь".

Глава 32

   Когда Клэр проснулась, рядом с ней никого не было. Она торопливо  оделась
и бросилась вниз по лестнице. В холле ее уже  ждали  женщина  в  полицейской
форме и ее коллега-мужчина. Увидев их,  Клэр  резко  остановилась  и  нервно
пробежала пальцами по неприбранным волосам.
   - Привет.
   - Мистеру Кассиди  пришлось  уехать  по  срочному  делу,  -  сообщила  ей
женщина-полицейский. - Нас вызвали, чтобы сопроводить вас в город.
   - О!  -  Клэр  была  страшно  разочарована  тем,  что  Кассиди  предпочел
расстаться с ней именно так. Почему он не разбудил ее  перед  уходом,  чтобы
поговорить в последний раз?
   - Как только вы будете готовы, мисс  Лоран,  мы  отправимся,  -  тактично
сказала сопровождающая.
   Клэр включила сигнализацию и заперла дверь, оставляя за ней  воспоминания
о  своей  любви  к  Кассиди,  которые  отныне  станут  частичкой   прошлого,
хранящегося в стенах этого родного дома. Сердце Клэр  разрывалось  от  боли,
когда она ступала по крыльцу, быть может, в последний раз, но она  не  могла
себе позволить предаваться отчаянию. Ведь это была  лишь  первая  из  многих
жертв, которые ей предстояло принести.
   - Я бы хотела принять душ и переодеться, если можно. Мне так и не удалось
побывать дома со времени вчерашнего приезда из Нью-Йорка.
   Полицейские согласились заехать во "Французский шелк".
   Когда они остановились у дома,  Клэр  с  тревогой  заметила,  что  здание
патрулируют полицейские в форме.
   - Что они здесь делают? - Ее в первую очередь беспокоила  участь  матери,
хотя Мэри Кэтрин и была надежно спрятана у Гарри.
   - Они следят, чтобы  люди  Ариэль  Уайлд  не  устроили  здесь  очередного
погрома.
   - Спасибо.
   Полицейские поднялись вместе с ней на третий этаж и подождали,  пока  она
примет ванну и переоденется. Клэр вдруг захотелось выглядеть эффектно, и она
довольно долго провозилась с макияжем и прической, хотя все это и было  явно
не к месту. Она надела элегантный черный костюм-двойку  с  короткой  изящной
юбкой. Пиджак был с белым воротником.  На  лацкан  она  приколола  брошь  из
марказита - подарок тети Лорель. Серебряный  браслет  на  запястье  когда-то
принадлежал Ясмин. В сумочку  она  положила  носовой  платок,  вышитый  Мэри
Кэтрин.
   Взяв с собой эти дорогие сердцу вещицы, она вышла из спальни и  уверенным
голосом объявила:
   - Я готова.
   Но от напускной уверенности  не  осталось  и  следа,  стоило  ей  бросить
последний взгляд из окна на реку. Все в этом доме  напоминало  о  тех  часах
напряженного труда, которым и создавался ее успех, столь  поразительный  для
девушки, которая выросла на руках эмоционально неуравновешенной матери,  без
отца, имея в качестве начального капитала лишь швейную  машинку  "Зингер"  и
богатое воображение.
   Когда она в последний раз проходила по складу, слезы уже застилали глаза.
Что станет с "Французским шелком" без  нее  и  Ясмин?  Отгрузят  выполненные
заказы. Оплатят счета. Но нового бизнеса  уже  не  будет.  Не  будет  нового
каталога. "Французский шелк" прекратит свое существование.
   Какая ирония судьбы - Джексон Уайлд все-таки добился своей цели.
   Морально Клэр была  готова  к  трудностям.  Она  сделала  то,  что  сочла
необходимым, зная о последствиях своего выбора и добровольно принимая их.
   Здание прокуратуры все еще было осаждено  сторонниками  Уайлда.  "Вперед,
солдаты   Христа",   -   распевали   демонстранты,   размахивая   лозунгами,
приговаривающими Клэр Лоран к вечным мукам ада и  проклятию.  В  здание  она
вошла в сопровождении вооруженной охраны.
   - Я думала, вы доставите меня прямо к шерифу, - заметила Клэр,  заходя  в
кабину лифта. - Разве не там будет оформлено мое задержание?
   -  Мистер  Кассиди  приказал  доставить  вас  в  прокуратуру,  -  ответил
полицейский, сопровождавший ее.
   - Не знаете почему?
   - Нет, мисс.
   Клэр проводили в кабинет Тони Краудера. Следов  недавнего  хаоса  уже  не
осталось. В приемной шел обычный рабочий  день.  Личный  секретарь  Краудера
встала из-за стола  при  их  появлении.  Она  распахнула  перед  Клэр  дверь
кабинета и тут же ее закрыла, оставляя Клэр наедине с прокурором.
   Он сидел за рабочим столом. Выражение его лица  было  мрачным.  В  глазах
заметно раздражение.
   - Доброе утро, мисс Лоран, - резким тоном приветствовал он ее.
   - Доброе утро.
   - Хотите кофе?
   - Нет, спасибо.
   - Садитесь.
   Как только она села на указанный им стул, Краудер сказал:
   - Я прошу прощения за то, что произошло в этом кабинете вчера днем.
   - В этом частично и моя вина, мистер Краудер.
   -  Но  ваша  безопасность  была  под  угрозой.  И  с  нашей  стороны  это
непростительно. Сегодня утром мы постарались обеспечить надлежащую охрану.
   - Я заметила. Я бы также хотела поблагодарить вас за полицейские посты  у
здания "Французского шелка". Хотя у моего предприятия и  нет  будущего,  мне
было бы горько, если бы его разрушили эти вандалы.
   - Это была идея Кассиди.
   - Понятно, - тихо произнесла она. - Не забыть бы поблагодарить его.
   - Он должен появиться здесь с минуты на минуту.
   - Вы не знаете зачем?
   - Не имею ни малейшего представления. Он позвонил мне сегодня рано утром,
буквально вытащил меня из постели и попросил устроить эту встречу. - Краудер
сцепил руки, положил их на стол и подался вперед. -  Мисс  Лоран,  вы  убили
Джексона Уайлда?
   - Да.
   - Из револьвера вашей подруги?
   - Да.
   - И как давно об этом известно Кассиди?
   Дверь за спиной Клэр шумно распахнулась,  и  в  комнату  ворвался  мощный
поток воздуха и энергии. Она резко обернулась. Кассиди  стремительным  шагом
уже шел по кабинету. Волосы  его  были  вымыты  и  аккуратно  уложены,  лицо
свежевыбрито. Темный костюм сидел на нем отменно.
   - Доброе утро, Тони.
   Клэр была совершенно сбита с толку. Такого Кассиди она не знала. Это  был
не тот Кассиди, который любил ее нежно и яростно,  шептал  на  ухо  о  своей
страсти; это был не тот Кассиди, который задел в ней глубинные струны, ранее
никогда не звучавшие.
   Этот Кассиди был чужим.
   - Доброе утро, Клэр.
   Но голос тот же. Красивое лицо - дорогое  и  любимое.  Виной  всему  был,
вероятно, хорошо  сшитый  костюм.  Эта  бюрократическая  униформа  сразу  же
превратила его в противника.
   - Доброе утро, мистер Кассиди, - хрипловатым голосом ответила она.
   - Может, я принесу вам обоим кофе, прежде чем мы начнем?
   - Оставь ты этот кофе, - сердито произнес Краудер. - Объясни  лучше,  что
происходит. И, кстати, разве Гленн не должен здесь тоже присутствовать?
   - Он сейчас занят другим. Объясню позже. -  Кассиди,  не  теряя  времени,
перешел сразу к сути:
   - Признание Клэр было ложным. Она не убивала Джексона Уайлда.
   - О, ради всего святого! - взорвался Краудер. - Только что,  сидя  здесь,
она призналась мне, что убила.
   - Она лжет. - Кассиди посмотрел на Клэр, и тень улыбки пробежала  по  его
лицу. - У нее есть такая плохая привычка.
   - Она же в своем уме и сознает, что делает. Зачем же  ей  признаваться  в
преступлении, которого она не совершала? - требовал ответа Краудер.
   - Чтобы защитить от преследования кого-то другого.
   - Это не правда! - воскликнула Клэр.
   - Она говорит, что это не правда, - эхом отозвался Краудер.
   - Выслушай меня, Тони, наберись терпения, - сказал  Кассиди.  -  Дай  мне
пять минут.
   - Я засек время.
   - Прошлой ночью я попросил Клэр восстановить картину преступления.
   - В отсутствие адвоката? О господи. - Краудер закрыл лицо руками.
   - Заткнись и слушай, - нетерпеливо оборвал его Кассиди. - Клэр отказалась
от своего права на адвоката, но дело не в этом. Она не  убивала  Уайлда.  Ее
там не было.
   - Ты имеешь в виду, на месте преступления?
   - Именно это я и имею в виду.  -  Кассиди  выудил  что-то  из  нагрудного
кармана и протянул Клэр. - Прочитайте подчеркнутое.
   - Что это? - спросил Краудер.
   - Это наш пресс-релиз, который мы передали в газеты утром после убийства.
   Клэр  уставилась  на  подчеркнутые  строчки.  Это  было  описание   места
преступления.
   - Не понимаю.
   - Здесь умышленно даны ложные  сведения,  -  объяснил  ей  Кассиди.  -  Я
запустил эту фальшивку, чтобы сразу отсеять поток шизиков, страдающих манией
сознаваться  в  чужих   грехах,   который   неминуемо   сопровождает   любое
сенсационное убийство.
   У Клэр бешено забилось сердце. Она вновь и  вновь  перечитывала  газетные
строчки, отчаянно пытаясь отыскать деталь, которая и  служила  ловушкой  для
лжецов.
   Кассиди склонился над ней и, понизив голос, произнес:
   -  Восстанавливая  сцену  убийства,  вы  процитировали  эту  фразу  почти
дословно, Клэр. Ваши факты - из газеты, но не из реальных обстоятельств.
   - Я была там. Я убила его.
   - Если это так, тогда  покажите  мне,  где  здесь  несоответствие,  -  не
сдавался он.
   - Я...
   - Не можете, так ведь?
   - Нет. Да. - Она пыталась вслепую найти выход. - Я не могу помнить каждую
мелочь.
   - А ночью вы помнили.
   - Вы меня смущаете.
   - Да и меня тоже, Кассиди, - вмешался Краудер. - Если  она  говорит,  что
убила, значит, так оно и есть.
   - Ты просто хочешь поскорей закрыть это дело, - взорвался Кассиди.
   - А ты хочешь и дальше спать с мисс Лоран.
   - Черт возьми, Тони!
   - Тогда скажи, что это не так!
   - Не могу. Да и не хочу. Но, независимо от того, сплю я с  ней  или  нет,
неужели  ты  хочешь  приговорить  женщину  к  пожизненному   заключению   за
преступление, которого она не совершала?
   Этот вопрос моментально отрезвил Краудера, он примолк, хотя и было видно,
что гнев его еще не прошел. Кассиди встал перед  Клэр  на  колени  и  накрыл
ладонями ее руки.
   - Клэр, прошлой ночью ты сказала, что, стоя у  постели  Уайлда,  заметила
часы "Ролекс", лежавшие на томике Библии на ночном столике. Ты еще  сказала,
что от этого тебе даже стало нехорошо.
   -  Постойте!  Это  был  не  "Ролекс".  Просто  дорогие   наручные   часы,
необязательно "Ролекс". Я никогда не придаю  значения  фирменным  этикеткам,
так что, когда я сказала "Ролекс",  это  прозвучало  как  бы  вообще.  После
статей в газетах мне, возможно, и запало в голову, что это были именно  часы
"Ролекс".
   - Значит, теперь ты говоришь, что  часы,  лежавшие  поверх  Библии,  были
вовсе не "Ролекс"?
   - Мне могло показаться, что это "Ролекс". Улыбка медленно расползлась  по
лицу Кассиди.
   - Это действительно был "Ролекс". Но Библии не было.  Еле  слышный  вздох
вырвался у Клэр. Краудер что-то проворчал себе под нос.  Кассиди  наклонялся
все ближе к ней:
   - Клэр, ты ведь не убивала Джексона Уайлда? До вчерашнего дня у тебя были
десятки возможностей признаться.
   - Но я никогда и не отрицала этого, так  ведь?  Вспомните.  Вы  постоянно
обвиняли меня в убийстве, но я ни разу этого не опровергла.
   - В общем, да. Это на тебя похоже. Так же, как  и  взять  на  себя  чужую
вину.
   - Нет, - упрямо качала она головой. - Я убила его.
   - Ты должна доверять мне. Черт возьми, хоть  раз  доверься  мне  и  скажи
наконец правду!
   Она пыталась поверить в его искренность, но не могла -  система,  которую
он представлял,  душила  ее  порывы.  Она  напоминала  ей  о  тех  бездушных
чиновниках, которые решали участь маленькой Клэр Луиз. Они тоже  просили  ее
довериться им - даже тогда, когда насильно тащили из  дома  тети  Лорель,  а
мать кричала им вслед, обливаясь слезами.
   - Клэр, ты любишь меня?
   Слезы текли по ее щекам, но она отказывалась  ответить  ему,  потому  что
признание могло опять обернуться ловушкой.
   - Значит, не любишь, раз не доверяешь мне. Прошлой ночью ты была права. Я
бы никогда не смог быть с тобой, если бы был убежден, что ты  убийца.  Но  я
уверен: ты не убивала. Клянусь тебе, все будет хорошо, только  скажи  сейчас
правду.
   Слова, которых он так ждал, готовы  были  сорваться  с  ее  уст.  Но  она
боялась. Сказать правду - означало  вверить  ему  свою  жизнь.  И,  что  еще
важнее, жизнь любимого человека. Судьбы  тех,  кого  Клэр  любила,  были  ей
дороже правды. Она не могла предать близких ей людей.
   - Клэр. - Он до боли сжал ей пальцы. - Доверься мне, - настойчиво  шептал
он. - Доверься. Ты убила Джексона Уайлда?
   Клэр стояла на краю  пропасти,  и  Кассиди  подталкивал  ее  сделать  шаг
вперед. Если она любит его, она должна поверить  его  обещаниям,  тому,  что
этот полет будет безопасным, а приземление мягким.
   И, всматриваясь в дорогое ей лицо, Клэр уже знала, что дольше  не  сможет
никого обманывать: она любила его.
   - Нет, Кассиди, - произнесла она, и голос ее дрогнул. - Я не убивала.
   Словно неимоверная  тяжесть  свалилась  с  его  плеч.  Он  в  изнеможении
опустился на колени и уткнулся Клэр в подол.  Воцарилось  молчание.  Наконец
Краудер спросил:
   - Зачем же вы сознались в убийстве, которого не совершали, мисс Лоран?
   Кассиди поднял голову.
   - Она защищала свою мать.
   - Нет! -  Безумным  взглядом  широко  раскрытых  глаз  Клэр  смотрела  на
Кассиди. - Вы сказали...
   - Все будет в порядке, Клэр, - успокоил он, коснувшись ее щеки.  -  Но  я
должен рассказать Тони все, о чем ты рассказала мне прошлой ночью.
   Клэр заколебалась на какое-то мгновение, потом согласно кивнула  головой.
Кассиди повернулся к Краудеру и произнес:
   - Джексон Уайлд был отцом Клэр.
   Ошеломленный и притихший, Краудер выслушал историю  о  том,  как  жестоко
обошелся с Мэри Кэтрин уличный проповедник Джек Коллинз.
   - По мере того как продвигалось расследование, Клэр начала  догадываться,
что в какой-то момент прояснения сознания Мэри Кэтрин узнала Уайлда и решила
убить его. Подозрения Клэр подтвердились, когда мы установили,  что  орудием
убийства был револьвер Ясмин тридцать восьмого калибра. У Мэри  Кэтрин  была
возможность взять его - она  иногда  "берет  на  время"  чужие  вещи,  потом
возвращая их на место. - Кассиди пове