? - осведомилась Рэнди. - Неужели мы выглядим пострадавшими?
   - Нет, но...
   - Разве мистер О'Тул не дал вам слово,  что  не  причинит  нам  вреда?  -
осененная догадкой, спросила она и по смущенному  лицу  губернатора  поняла,
что не ошиблась.
   - Да, он дал слово.
   - Тогда прикажите убрать оружие, иначе я не сдвинусь  с  места.  Мой  сын
напуган. : Мортон подбоченился.
   - Черт возьми, Рэнди, что ты...
   - Не смей обращаться ко мне таким снисходительным тоном, Мортон.
   - Да, - поддакнул Скотт. - Ястреб рассердится, если ты обидишь маму.
   - Ну, это мы еще посмотрим... Губернатор Адаме удержал его за руку.
   - Прошу вас, подождите, мистер Прайс. Очевидно, миссис Прайс хочет что-то
сказать.
   - Правильно, я готова. А как быть с оружием?
   Адаме смерил ее внимательным взглядом, а потом посмотрел поверх ее  плеча
на мужчину, стоящего на выступе скалы на фоне неба. Взмахом руки  губернатор
подозвал старшего агента ФБР.  Между  ними  завязалась  краткая,  но  бурная
дискуссия. Рэнди пришлось настаивать на своем "так же упорно, как в споре  с
губернатором, но наконец агент отдал приказ убрать все оружие. Только  после
этого напряжение, непрерывно нараставшее в груди Рэнди, начало спадать.
   - Вы получили вчера папку с копиями документов от мистера О'Тула?
   - Да, получил, - кивнул губернатор Адаме. - Любопытные материалы.
   -  Вы  говорили  с  ним  по  телефону  относительно  этих  материалов   и
предстоящего расследования?
   - Говорил.
   - Значит, все это  ни  к  чему.  -  Широким  взмахом  руки  Рэнди  обвела
выстроившиеся полукругом полицейские машины.
   - Этот человек сам согласился сдаться властям.
   - Почему?
   - Как это почему? - воскликнул Мортон. - Он совершил преступление!
   - Он только осуществил его, но чья это была  идея?  -  выпалила  в  ответ
Рэнди. Мортон побелел. Воспользовавшись его временным замешательством, Рэнди
повернулась к  губернатору,  который  недовольно  и  подозрительно  нахмурил
брови. - Губернатор Адаме, в этом преступлении  виноват  только  Мортон.  Он
обманул мистера О'Тула, пообещав ему, что положение в резервации  улучшится,
что рудник "Одинокая  пума"  будет  возвращен  племени,  если  мистер  О'Тул
сделает ему это "маленькое одолжение". Думаю, не стоит говорить, что  Мортон
преследовал только собственные интересы.  Это  похищение  он  использовал  в
целях рекламы перед ноябрьскими выборами.
   Гневного взгляда губернатора хватило бы, чтобы обратить Мортона в камень.
Его взгляд недвусмысленно заявлял, что позднее Мортону придется ответить  за
все. А тем временем губернатор продолжал разбираться в нынешнем деле.
   - Факт остается фактом, миссис Прайс: мистер О'Тул похитил из поезда  вас
и вашего сына.
   - Если он будет предан суду, я присягну, что он этого не делал. Я заявлю,
что мы последовали за ним добровольно, - решительно заявила Рэнди.
   - Он ограбил одного из пассажиров.
   - Он взял деньги, которые этот  пассажир  буквально  сунул  ему  в  руку,
считая, что это выглядит  забавно.  Это  подтвердят  все  свидетели.  Каждый
считал ограбление розыгрышем. Опасность никому не грозила.
   - Никому, кроме вас и вашего сына.
   - Никогда! - отрезала Рэнди, встряхнув головой.
   - Но я получил разорванную рубашку с пятнами вашей крови.
   Рэнди продемонстрировала губернатору заживающий порез на большом пальце.
   - Я порезалась, когда чистила картошку, - солгала она. - И  рубашка  была
чужой. - Она лишь слегка исказила истину. - Разорвав ее  и  оставив  на  ней
пятна моей  крови,  мистер  О'Тул  предпринял  последнюю  отчаянную  попытку
привлечь ваше внимание.
   Мы никогда не подвергались физической опасности. Спросите у Скотта.
   Губернатор Адаме посмотрел сверху вниз на Скотта, который, хотя и не  все
понимал, внимательно следил за разговором. Присев  на  корточки,  губернатор
спросил:
   - Скотт, ты когда-нибудь боялся индейцев?
   Скорчив потешную гримаску, мальчик задумался.
   - Немного, когда Эрни первый раз посадил меня в седло, но он говорил, что
ни за что не даст мне упасть. А потом я испугался Джеронимо  -  он  наклонял
голову, как будто хотел забодать меня.
   - Джеронимо - это козел, - пояснила Рэнди.
   - Я и сейчас не люблю его, - признался Скотт.
   - А мистер О'Тул когда-нибудь обижал тебя? Или угрожал?
   Озадаченный вопросом. Скотт помотал головой.
   - Нет, Ястреб не такой! - Он оглянулся через  плечо  и  радостно  помахал
рукой застывшему индейцу. - Он не машет в ответ потому, что ему не нравится,
когда машины стоят на траве и мнут ее. Он говорит,  что  люди  часто  портят
землю. Вот почему индейцы добывают серебро так, чтобы ничего не испортить на
земле.
   Очевидно, услышанное впечатлило губернатора, но он задал Скотту еще  один
вопрос.
   - Скажи, мистер О'Тул когда-нибудь обижал твою маму?
   Прикрыв глаза от солнца ладошкой, Скотт взглянул на Рэнди.
   - Нет. Но у него был нож...
   - Нож?
   - Вот этот. - Скотт вытащил нож из новых  ножен.  -  Он  дал  мне  нож  и
сказал, что, если он когда-нибудь обидит мою маму, я могу воткнуть этот  нож
ему в сердце. Только он ни разу не обидел  маму.  Он  никогда  бы  этого  не
сделал - Ястреб сам говорил,  что  ножи  нужны,  чтобы  свежевать  зверей  и
потрошить птицу, но угрожать ими людям нельзя.
   Мортон обернулся к Рэнди.
   - Ты позволила моему сыну играть  с  ножом?  Ты  хочешь,  чтобы  он  стал
дикарем, как твой новый любовник? - язвительно осведомился он, махнув  рукой
в сторону Ястреба, и потянулся к ножу. - Немедленно отдай мне эту мерзость!
   - Нет! - закричал Скотт и согнулся пополам, чтобы закрыть нож.
   Рванувшись к нему, Мортон грубо схватил сына за руку.
   Ястреб спрыгнул с каменного уступа и  бросился  вперед.  Убранное  оружие
вновь оказалось в руках полицейских, прицелившихся в Ястреба.
   - Не стрелять! - взревел губернатор, поднимая руки. Переждав  напряженную
минуту, он обратился к Рэнди:
   - Миссис Прайс, вы оказали нам неоценимую помощь, прояснив  это...  -  он
помедлил  и  метнул  в  Мортона  испепеляющий  взгляд,  -   ..отвратительное
недоразумение. Но боюсь, мы не сумеем закрыть дело.
   - Почему?
   - Оно обошлось налогоплательщикам в кругленькую сумму.
   - Это еще не значит, что арест мистера О'Тула необходим.
   - Но публика потребует объяснений.
   - - Уверена, вы сумеете их дать, губернатор Адаме. Подумайте,  какая  вам
представится  возможность  оказать  поддержку  индейцам  -  я  уверена,   вы
сочувствуете им.
   Губернатор проницательно уставился в лицо Рэнди,  -  Хорошо,  я  даю  вам
слово: я немедленно займусь расследованием махинации  с  рудником  "Одинокая
пума". А теперь позвольте отвезти  вас  и  вашего  сына  в  столицу  в  моем
лимузине.
   - Благодарю, губернатор, но мы не вернемся.
   - Значит, мы остаемся здесь? - воскликнул Скотт. - Можно я скажу Донни? -
Не дожидаясь разрешения, он вырвался из рук отца и вбежал в ворота.
   Мортон открыл рот, но Адаме велел ему замолчать  резким  взмахом  руки  и
снова повернулся к Рэнди.
   - В таком случае не могли бы вы кое-что передать мистеру О'Тулу?
   - С удовольствием.
   - Скажите ему, что  я  распоряжусь  устроить  встречу  с  представителями
межплеменного совета. Бюро по делам индейцев, а также с  юристами  из  моего
аппарата и нынешними владельцами рудника.  Уверен,  на  этой  встрече  будет
присутствовать и представитель налоговой полиции.  Как  только  мы  назначим
время и место встречи, я свяжусь с ним. А пока  предлагаю  ему  вернуться  в
поселок возле рудника "Одинокая пума".
   Рэнди пожала ему руку:
   - Большое вам спасибо, губернатор Адаме.
   Она даже не взглянула на Мортона, проходя  мимо,  хотя  слышала,  как  он
бросил ей вслед грязное ругательство. Но ни брань, ни гнев Мортона больше не
имели для нее значения. Она не сводила глаз с  человека,  который  стоял  за
воротами.  Ее  сердце  бешено  стучало,  но  походка  оставалась  легкой   и
уверенной.
   Остановившись  всего  в  нескольких  дюймах  от  Ястреба,  Рэнди  окинула
взглядом его суровое лицо и произнесла:
   - Ты увез меня от поезда силой. Ты  был  неравнодушен  ко  мне  с  самого
начала. Ты желал меня. Подозреваю, что ты даже любишь меня, но не  хочешь  в
этом признаться. Но самое главное - я нужна тебе, Ястреб О'Тул. Нужна, чтобы
обнимать тебя по ночам, когда тебе одиноко. Чтобы поддерживать  тебя,  когда
ты теряешься в сомнениях. Ты нуждаешься в моей любви. А я - в твоей.
   Его лицо оставалось бесстрастным. Рэнди нервно облизнула губы.
   - И кроме того, я попаду в чертовски нелепое положение,  если  ты  сейчас
прогонишь меня.
   Рэнди заметила проблеск  улыбки  в  глазах  Ястреба.  Шагнув  вперед,  он
протянул руку и захватил прядь ее волос, не давая  Рэнди  отвернуться.  Чуть
помедлив, он прильнул к ее губам в опаляющем поцелуе.

Эпилог

   -  Ну  разве  он  не  красавец?  Рэнди   провела   пальцем   по   макушке
новорожденного сына. Его головку покрывали прямые черные волосы.
   - Для полукровки он выглядит неплохо.
   Рэнди отвела палец Ястреба от щеки ребенка.
   - Не смей так говорить о моем сыне!
   - О нашем сыне, - с широкой улыбкой поправил ее муж.  Он  снова  коснулся
кончиком пальца младенческой щечки. Она мерно вздувалась и опадала  -  малыш
жадно сосал материнскую грудь. - Он чудо, правда?
   Лицо Ястреба сияло изумлением и восторгом.  Обычно  оно  хранило  суровое
выражение. Но со временем его черты все чаще смягчались - когда  он  смеялся
над шалостями Скотта, когда предавался любви с Рэнди, когда они  встречались
взглядами в присутствии других людей, безмолвно признаваясь в любви.
   - Конечно, но в нем уже видны задатки твоего  невыносимого  характера.  -
Рэнди отняла ребенка от  груди.  Стиснутый  кулачок  замолотил  по  воздуху,
личико ребенка исказил неподдельный гнев. - Успокойся, это  еще  не  все,  -
мягко упрекнула его Рэнди, прикладывая к другой груди.
   Малыш вцепился в сосок и начал шумно сосать.
   Ястреб улыбнулся при виде аппетита сына.
   - Если он и дальше будет есть  с  таким  смаком,  то  вырастет  настоящим
полузащитником.
   - А я думала, полузащитником будет Скотт.
   - В каждой команде есть два полузащитника. А если у нас  будет  еще  двое
сыновей, то они смогут защищать всю заднюю часть  поля.  Мы  отправим  их  в
лучшую команду НФЛ.
   - Ну что мне с тобой делать?
   - Надо было возражать каждую ночь, когда я  приходил  к  тебе.  -  Ястреб
склонился к ней и  коснулся  легким  поцелуем  губ.  -  Но  ты  ни  разу  не
отказалась.
   Она опустила ресницы.
   - Как неделикатно с вашей стороны напоминать об этом, мистер О'Тул!
   Вошла медсестра, в руках у нее была ваза с розами.
   - Еще цветы, - сообщила она Рэнди и поставила их на тумбочку. - Ну, как у
нас дела? - Она заглянула через плечо Ястреба.
   - Похоже, он наконец-то насытился. - Рэнди  любовно  взглянула  на  сына.
Малыш перестал сосать и довольно посапывал во сне.
   - Я отнесу его обратно в детскую.
   - Подождите минутку.
   Ястреб подхватил ребенка и поднес его к лицу. Он осторожно поцеловал сына
в лобик, коснулся носом  его  щеки,  восхищаясь  сонным  личиком  и  сжатыми
крохотными кулачками, и наконец нехотя передал ребенка сестре.
   Он проводил сестру до двери и убедился, что  она  благополучно  дошла  до
детской. Но, вернувшись к кровати, Ястреб встревожился, заметив,  что  глаза
Рэнди блестят от слез.
   - Что случилось? Рэнди всхлипнула.
   - Ничего. Я просто подумала о том, как сильно люблю тебя.
   Он присел рядом и нежно поцеловал ее.
   - Это поцелуй от Скотта  -  он  желает  знать,  когда  ты  принесешь  ему
братишку.
   - Пусть потерпит еще два дня. Как он?
   - Ужасно занят - рисует для тебя. Обещает закончить рисунок к завтрашнему
дню:
   Она улыбнулась.
   - Не могу дождаться, когда увижу его. А от кого цветы?
   Ястреб прочитал прикрепленную к букету карточку.
   - От Эрни и Литы. Уверен, эта мысль пришла в голову Лите. Эрни до сих пор
дуется, потому что мой сын при рождении весил больше, чем его.
   - Это точно. - Поморщившись, Рэнди положила ладонь на непривычно  плоский
живот.
   - Больно? - нахмурившись, спросил Ястреб.
   Помня, как его мать умерла при родах, он тревожился за здоровье Рэнди  на
протяжении всей беременности. В тот день, когда он отвез  ее  в  больницу  в
город. Ястреб был испуган предстоящими родами сильнее,  чем  сама  Рэнди.  -
Нет, не больно, - заверила его Рэнди. - Я просто шучу.
   Она отвела прядь волос со лба Ястреба. Некоторое время после того как они
поженились, Рэнди стеснялась открытых проявлений любви к мужу, кроме  как  в
постели. Но вскоре она обнаружила, что  Ястреб  наслаждается  ее  стихийными
ласками - должно быть, потому, что в его жизни было так мало любви.
   - Эрни по-прежнему недолюбливает  меня,  -  заметила  Рэнди,  разглядывая
розы.
   - Ты - моя жена.
   - Ну и что это значит?
   - Если женщина не спит в кровати Эрни и не хозяйничает в его доме, Эрни к
Ней равнодушен. А ты спутала его  равнодушие  С  неприязнью.  Я  знаю  -  он
уважает тебя, несмотря ни на что.
   - - Отношение Эрни ко мне заметно улучшилось с тех пор, как он  убедился,
что я не утащу тебя из резервации.
   Ястреб провел по шее жены тыльной стороной ладони.
   - Уже в первую ночь, когда я забрался в машину и приставил нож  к  твоему
горлу, Эрни понял, какое ты для меня непреодолимое искушение.
   Едва сдерживая слезы, Рэнди попыталась перевести разговор на другую тему.
   - Мне нравится новый дом Литы. Ее семья растет в  прежнем  доме  им  было
слишком тесно.
   - Да, в этом году они процветают, как и все мы. Благодаря  тому,  что  ты
вернула нам рудник, - негромко добавил он.
   - Я только сдвинула дело с мертвой  точки.  А  остальное  довершила  твоя
способность убеждать.
   Положив руку на подушку за головой Рэнди, Ястреб склонился над ней.
   - Я уже благодарил тебя?
   - Не меньше миллиона раз.
   - Тогда еще раз спасибо. - Он нежно и пылко поцеловал жену. - Это поцелуй
от меня.
   - Так я и подумала.
   - Я уже говорил, как скучаю по тебе, как пуста без тебя  постель,  как  я
люблю тебя?
   - Сегодня - нет.
   Он вновь поцеловал ее, и этот поцелуй был  невинным,  пока  их  языки  не
соприкоснулись. Со стоном вожделения Ястреб впился в ее губы.
   - Мне нравится наблюдать, как ест мой сын.
   - Знаю. А мне - смотреть, как ты наблюдаешь за ним.
   Ястреб бережно погладил темный  сосок  и  слизнул  с  подушечки  большого
пальца каплю молока.
   - Он выпил не все. У тебя еще осталось молоко.
   - Сколько угодно, - шепотом ответила Рэнди.
   Ястреб вопросительно уставился на нее. Несколько секунд они  не  отрывали
друг от друга затуманенных страстью глаз, а потом  Рэнди  обхватила  затылок
Ястреба рукой и притянула его голову к своей груди.



    Сандра БРАУН
    СОКРОВЕННЫЕ ТАЙНЫ



Анонс

   В маленький  техасский  городок  приезжает  красивая  молодая  женщина  -
помощник прокурора, чтобы расследовать  причины  гибели  своей  матери.  Под
подозрение попадают друзья матери - теперь уважаемые граждане. Один из  них,
шериф Рид, любивший  когда-то  мать  Алекс,  но  не  простивший  ей  измены,
становится для Алекс самым дорогим человеком.

Глава 1

   Она вскрикнула скорее не из-за того, что вдруг увидела таракана, а  из-за
того, что сломала ноготь. Таракан-то был крошечный, а  трещина  на  ногте  -
куда хуже. На ее наманикюренном пальчике она казалась огромной и извилистой,
как Большой Каньон.
   Алекс хлопнула по таракану обернутым в блестящий полиэтилен меню.  В  нем
предлагался скромный набор блюд, которые в этом мотеле подавали в номер.  На
обратной стороне меню рекламировались блюда мексиканской кухни  -  их  можно
было отведать в пятницу вечером. Там была  также  реклама  ансамбля  "Четыре
наездника", игравшего музыку "кантри" и "вестерн". Каждый вечер, с  семи  до
полуночи, "Наездники" выступали в зале "Серебряная шпора".
   Алекс не удалось пристукнуть таракана, и он поспешно укрылся за  фанерным
туалетным столиком.
   - Я до тебя еще доберусь.
   Она не без труда отыскала пилку для ногтей в косметичке;
   Алекс как раз собиралась навести в ней  порядок,  но  обломила  ноготь  о
металлическую застежку, а тут еще из укрытия вылез  таракан,  видимо,  желая
получше рассмотреть нового  жильца  125-го  номера.  Комната  находилась  на
первом этаже мотеля "Житель Запада", совсем рядом с холодильниками со льдом,
напитками и всякой мелочью.
   Подпилив ноготь, Алекс напоследок придирчиво осмотрела  себя  в  зеркале.
Важно  было  сразу  произвести  неотразимое  впечатление.  Они  и  без  того
изумятся, когда узнают, кто она такая, но ей хотелось  сразить  их  наповал,
чтобы они онемели от удивления, - и тогда бери их хоть голыми руками.
   Они, конечно же, начнут сравнивать. Этого  не  избежать;  поэтому  ей  не
хотелось ударить лицом в грязь. Она сделает все, что в ее силах,  чтобы  они
не нашли ни единого недостатка у дочери Седины Гейтер.
   Она тщательно продумала свой туалет. Все - одежда, украшения,  аксессуары
- говорило об отменном вкусе. Общее  впечатление  было  таково:  безупречно,
однако без излишней строгости, модно,  но  не  чересчур,  аура  образованной
независимой женщины ничуть не умаляла ее привлекательности.
   Сначала она была намерена сразить их своим видом,  а  уж  потом  удивить,
сообщив, с какой целью она явилась в Пурселл.
   Всего несколько недель назад этот городишко в тридцать тысяч жителей  был
крошечной точкой, затерявшейся на  карте  Техаса.  Число  крупных  зайцев  и
рогатых  жаб  не  уступало  там  числу   горожан.   Какое-то   время   назад
предпринимательская деятельность в городке  привлекла  бы  к  нему  внимание
печати, пусть и довольно скромное. А вот когда Алекс  добьется  своей  цели,
сообщения из Пурселла несомненно пойдут под самыми крупными  заголовками  во
всех газетах, от Эль-Пасо до Тексарканы.
   Вид у нее - выше всяких похвал, решила она; улучшить его могла разве  что
воля божия или дорогостоящая пластическая операция. Алекс повесила на  плечо
сумочку, взяла в руку кейс из угриной кожи и, убедившись, что ключ от номера
у нее с собой, захлопнула дверь с табличкой 125.
   Когда Алекс подъезжала к центру, ей дважды пришлось  сбрасывать  скорость
возле школ. В Пурселлс час  "пик"  приходился  как  раз  на  конец  школьных
занятий. Родители  развозили  чад  к  зубным  врачам,  на  уроки  музыки,  в
магазины. Некоторые, возможно, отправлялись домой, но  замедленное  движение
транспорта и пробки на перекрестках свидетельствовали, что дома в  тот  день
не оставалось никого. Честно говоря, езда с постоянными  остановками  ничуть
не раздражала Алекс, напротив, это давало ей  возможность  уловить  характер
городка.
   Над транспарантом, висевшим у пурселлской средней школы, трепетали черные
и  золотые  ленты.  С  полотна  скалилась   на   проезжающие   мимо   машины
стилизованная черная пантера - символ футбольной команды школы;  надпись  на
транспаранте  гласила:   "Бей   пермианцев!"   На   стадионе   тренировались
футболисты. А на соседнем поле, сверкая  на  солнце  инструментами,  оркестр
репетировал программу, с которой выступит в пятницу,  во  время  перерыва  в
матче.
   Все выглядело вполне невинно. На  минуту  Алекс  охватило  сожаление  при
мысли о том, что ей предстоит и чем это скорее всего обернется  для  жителей
городка. Но чувство вины быстро  развеялось,  стоило  лишь  напомнить  себе,
зачем она сюда приехала. Если она хоть на секунду  забывала,  как  дошла  до
этого рубежа своей жизни, память услужливо  воскрешала  перед  ней  всеобщее
отчуждение и суровые бабушкины обвинения. Вряд ли она могла  позволить  себе
хоть чуточку разжалобиться.
   В центре Пурселла было почти пусто. Большинство магазинов  и  учреждений,
выходивших на главную площадь, были  закрыты.  Всюду  пестрели  бесчисленные
таблички о продаже домов и лавок с молотка.
   На зеркальных витринах, в коих красовались соблазнительные товары