щего удачную охоту.  Несмотря  на  духоту,  Лорен  била
дрожь.
   Она бросила взгляд на мужа. Он  был  одет  как  вакеро.  Вокруг  шеи  был
небрежно повязан тот самый красный платок, который был на нем в день,  когда
он впервые поцеловал ее.  Такая  одежда  была  нетипична  для  торжественных
обедов в Коронадо, но Лорен была так погружена  в  свои  мысли,  что  раньше
просто не заметила  этой  странности.  Джеред  почувствовал  ее  взгляд,  но
старался не встретиться с ней глазами.
   Карсон, всегда отличавшийся отменным аппетитом, сейчас сидел перед  почти
нетронутой тарелкой, цедя мелкими глоточками вино. Оливия ела спокойно,  как
будто ничего не произошло. Курт, лениво  откинувшись  на  спинку  стула,  не
спускал глаз с Лорен. Казалось, напряжение, возникшее за столом, ничуть  его
не касается.
   - Сколько.., пройдет времени, прежде чем мы что-нибудь узнаем, Джеред?  Я
хотел спросить, как долго это продлится? - с беспокойством спросил Карсон.
   Джеред пожал плечами и сделал большой глоток виски.
   - У нас впереди длинная ночь, Джеред. На вашем месте я бы  отложил  виски
на потом, - заметил Паркер.
   Джеред впился в него взглядом своих янтарных глаз и снова  поднес  стакан
ко рту. Лицо Паркера залилось гневным румянцем, от чего на его носу и  щеках
проступила сетка мелких сосудов.
   - Пришли нам весточку, когда все начнется. Мы с Карсоном хотим как  можно
скорее узнать, что там происходит, - проговорила  Оливия  с  сияющим  лицом,
словно речь шла о бале по случаю Марди  Гра  <Марди  Гра  -  последний  день
масленицы, карнавал.>.
   Лорен была шокирована такой откровенной радостью, которую Оливия даже  не
пыталась скрыть.
   - Ладно, как говорится, никогда не следует откладывать на завтра то,  что
можно сделать сегодня, или что-то в этом роде, -  с  усмешкой  сказал  Курт,
поднимаясь из-за стола и подходя к  окну.  -  Похоже,  они  все  уже  здесь.
Хорошо,  что  ты  живешь  не  в  центре  города,  Локетт.  Людей  могло   бы
заинтересовать такое сборище.
   Паркер, Оливия и Карсон встали со своих мест и направились к двери.  Если
не считать Лорен, то последним вышел  из-за  стола  Джеред.  Он  сделал  это
нарочито медлительно. Бедро его  украшал  кольт  в  кобуре.  Кожаный  ремень
надежно удерживал его  на  месте.  Сейчас  он  собирался  не  на  безобидное
состязание по стрельбе. Оружие  было  заряжено  боевыми  патронами  и  таило
смертельную опасность.
   В мгновение ока Лорен оказалась между Джередом  и  дверью.  Задыхаясь  от
волнения, она вцепилась в плечи мужа  тонкими,  длинными  пальцами,  пытаясь
остановить его:
   - Джеред, прошу тебя, не принимай в этом участия. Пожалуйста.
   Джеред смотрел на нее холодными, пустыми глазами и молчал.
   - Подумай, Джеред! Подумай 6 Руди и его семье!
   - Руди дурак, - резко бросил Джеред. - Он считает, что можно  решить  все
миром. Так говорил Бен, но это вовсе не означает, что он был прав.  Я  точно
знаю, в чем он ошибся, - в нас с тобой, в нашей великой любви.
   Жестокость его слов потрясла Лорен, но она продолжала цепляться за  него,
не обращая внимания на присутствующих в комнате свидетелей этой сцены.
   - Я верю тебе, Джеред. Всего несколько недель назад ты просил меня верить
тебе...
   - Ты услышала то, что хотела услышать. Я довольно ясно сказал  тебе,  что
лучше принимать некоторые вещи такими, как они есть, и не строить  напрасных
иллюзий. Очень жаль, что  ты  не  поняла.  Мне  плевать,  одобряешь  ты  мои
поступки или нет. Я делаю то, что нравится мне.
   Она была готова закричать от горя и обиды.
   - Ты понимаешь, что, возможно, рискуешь будущим.., нашим будущим?
   Джеред метнул взгляд в сторону невольных свидетелей их разговора,  и  его
губы изогнулись в насмешливой улыбке.
   - О каком будущем ты говоришь? У нас нет будущего, Лорен. Разве ты забыла
условие нашего брака? Ты выполнишь  свою  часть  договора  и  покинешь  нас,
правда, станешь намного богаче. Вероятно, ты думаешь, что  продешевила?  Так
чего ты хочешь? Еще денег?
   Лорен  почувствовала,  что  ей  нечем  дышать.  Превозмогая  подступавшую
дурноту, она с трудом произнесла:
   - В... "Кипойнте".., ты был.., совсем другим.
   Джеред рассмеялся:
   - Ты думаешь, что, если  я  спал  с  тобой,  в  наших  отношениях  что-то
изменилось? Что я к тебе привязался? - Он презрительно фыркнул.  -  Ты  была
довольно сносной любовницей, когда кое-чему научилась. Что ты ждала от меня?
Ты всегда была под рукой. Мне нравилось чувствовать  рядом  с  собой  теплое
тело в зимнюю стужу. Если ты придала слишком большое значение тому,  что  мы
оказались в постели, то ты глупее, чем я думал.
   Лорен словно очнулась, гнев буквально захлестнул ее:
   - Я не настолько глупа, чтобы не понять, что ты такое на  самом  деле.  Я
слишком верила тебе,  Джеред  Локетт.  Я  думала,  что  ты  изменился,  стал
достойным сыном такого отца, как Бен, и что ты будешь  мужем,  о  котором  я
мечтала. - Она замолчала, чтобы набрать в грудь воздуха. -  Теперь  я  вижу,
что ты такой же алчный и жестокий, как они... Джеред, я...  -  Лорен  хотела
сказать, что любит его, но вместо этого выкрикнула:
   - Если ты примешь в этом участие, я прокляну тебя и ты погибнешь!
   - Ну что ж, мне самая дорога в ад. - Он снова рассмеялся, оттолкнул ее и,
повернувшись к Курту и Паркеру, бросил; - Пошли!
   Лорен буквально приросла к месту. Откуда-то издалека  до  нее  доносились
мужские голоса и топот копыт. Она  вся  сосредоточилась  на  острой  боли  в
сердце, не дававшей ей вздохнуть.
   Карсон подошел к ней сзади и ласково тронул ее за плечо:
   - Джеред сейчас очень взвинчен, Лорен, и сам не понимает, что говорит. На
самом деле он так не думает. Лорен благодарно посмотрела на  него.  Странно,
но она не чувствовала ни унижения, ни смущения из-за того, что  все  слышали
ужасные слова Джереда. Ее рана была  слишком  глубока,  чтобы  такая  мелочь
могла заставить ее болеть еще сильнее.
   Единственное, что она чувствовала, так это пустоту и  одиночество.  Их  с
Джередом связывало нечто прекрасное, и плод этого чуда соединения  находился
сейчас внутри  нее.  Лорен  прикоснулась  к  своему  животу,  словно  хотела
удостовериться, что злые слова не повредили ребенку. И вдруг  горячие  слезы
потекли по ее щекам, и ею овладело опустошающее душу отчаяние.
   Проходя  мимо  Оливии,  Лорен   поймала   на   себе   ее   самодовольный,
торжествующий взгляд. Ее свекровь праздновала полную победу. Как  же  должна
была быть сильна  пожиравшая  ее  ненависть,  если  эта  женщина  стремилась
уничтожить даже тех, кого, казалось бы, должна была  любить.  Однажды  Мария
назвала Оливию печальной, одинокой женщиной. Лорен подумала, что,  вероятно,
она была вправе это сказать. Несмотря на свое  отвращение  к  Оливии,  Лорен
иногда чувствовала жалость к ней. Эта  женщина  была  не  способна  полюбить
по-настоящему, ее разрушительный эгоизм не допускал этого.
   Должно быть, Оливия догадалась о мыслях Лорен, потому что  ее  изумрудные
глаза сузились от ненависти. Это была хоть и маленькая, но  победа.  Вскинув
голову, Лорен вышла из комнаты и торопливо поднялась к себе наверх.

***

   Время тянулось невыносимо медленно. Роза молча убрала со стола. Карсон  и
Оливия сидели в кабинете - она на своем обычном месте за большим  письменным
столом, он рядом на стуле. Разговаривали они мало.
   Заметил ли Джеред отсутствие патронов? Конечно. Но это их не  остановило.
Успел ли Пепе предупредить людей? Этот вопрос мучил Лорен, но ответа на него
не было.
   Она лежала на кровати, перебирая в памяти события  этого  вечера.  Джеред
был жесток с ней, но Лорен думала не  об  этом.  Страшные  картины  вставали
перед ее мысленным взором: Джеред, раненный, истекающий кровью, в  окружении
враждебной толпы, смотрит на нее холодными глазами, похожими  на  глаза  его
матери. Но она не могла забыть и другой образ - нежного и любящего  Джереда.
Однако этот образ был затуманенным и неясным.
   Далекий  стук  копыт  привлек  ее  внимание.  Лорен  затаила  дыхание   и
прислушалась.  Одинокий  всадник  въехал  во  двор.  Через  какое-то   время
забарабанили в парадную дверь.
   Лорен вскочила с постели и сбежала  по  лестнице  вниз.  Карсон  как  раз
открыл дверь, и в дом ворвался Курт Вандайвер с криком:
   - Джереда застрелили!

Глава 24

   - Дело скверное, - сказал Курт испуганному Карсону. - А где Лорен?
   Она стояла, так крепко вцепившись в  перила  лестницы,  что  костяшки  ее
пальцев стали такими же белыми, как и лицо.
   Курт торопливо подошел к ней:
   - Вы можете быстро надеть что-нибудь для  верховой  езды?  Он  хочет  вас
видеть.
   Лорен даже не ответила ему и вихрем помчалась в свою комнату.
   Оливия подошла и встала рядом с Карсоном.
   - Эти негодяи поджидали нас. Они как-то проведали о нашем плане. Стрельба
была отчаянная. Не знаю даже, сколько наших убито и ранено.
   - Джеред серьезно ранен, Курт? - спросил Карсон с беспокойством.
   Курт быстро взглянул на Оливию и ответил:
   - Пока трудно сказать, но, я думаю, его жене следует быть рядом с ним.
   Лицо Оливии оставалось спокойным. Она ни  о  чем  не  спрашивала.  Карсон
всегда преклонялся перед ее стойкостью,  и  сейчас  он  только  успокаивающе
погладил ее по руке.
   Лорен уже неслась вниз по лестнице. На ней были юбка с разрезами,  сапоги
и кружевная блузка, в которой она была за  обедом.  Она  забрала  из  ванной
комнаты все перевязочные материалы и средства первой помощи и уложила  их  в
небольшую матерчатую сумку.
   - Я готова, - проговорила она, устремляясь к  входной  двери  и  даже  не
взглянув на Карсона и Оливию.
   - Я велел оседлать вашу лошадь. Я приведу ее, -  крикнул  Курт,  бросаясь
вслед за Лорен.
   Легко пробежав через двор, он скрылся за домом. Лорен стояла, прижав руки
к груди, устремив взгляд на небо, освещенное вспышками молний,  и  безмолвно
молилась. Господи, не дай ему умереть, пожалуйста, не дай ему умереть!
   Он привел ее лошадь и приготовился помочь ей сесть в седло.  Не  повредит
ли это ребенку, мелькнуло в голове Лорен. Но она тут же отогнала эту мысль и
вскочила на лошадь. Она должна помочь Джереду.
   - Где он? Куда мы едем?
   Курт, стараясь перекричать топот копыт двух лошадей, ответил:
   - Ранение тяжелое. Мы отнесли его в пещеру, о  которой  знал  кое-кто  из
наших людей. Я думаю, они уже нашли доктора. Его опасно везти  в  город,  он
потерял много крови.
   Лорен вцепилась в поводья и на мгновение закрыла глаза.
   Тяжелое ранение! Потерял много крови! О Боже!

***

   Карсон никогда не переставал изумляться спокойствию Оливии. Она сидела  с
закрытыми глазами, откинув голову на высокую спинку кожаного кресла.  Прошел
примерно час с тех пор, как прискакал Курт с известием  о  ранении  Джереда.
Вскоре после этого приехал Паркер и бурей влетел в кабинет. Он  весь  трясся
от ярости.
   - Все это дело  у  нас  на  глазах  пошло  к  чертям  собачьим.  Они  все
попрятались в домах, как звери в норах, мы даже не знали, куда  стрелять.  А
они расстреливали наших людей одного за другим. Они знали о нашем  нападении
заранее. Они знали!
   - Паркер, успокойтесь, пожалуйста. Теперь мы ничего не можем  сделать.  -
Голос Оливии звучал совершенно бесстрастно.  -  При  определенной  удаче  мы
сможем превратить поражение в успех. Например,  сказать,  что  мексиканцы  в
Пуэбло перепились и решили  поразвлечься.  Подстрелили  нескольких  ковбоев,
приехавших в поселок вечером. Или придумаем что-нибудь еще.
   - Было бы лучше, если бы удалось.  Я  начинаю  уставать  от  всего  этого
дерьма.
   - Мы все обдумаем, Паркер,  -  сказал  Карсон,  стараясь  придать  своему
голосу уверенность, которую не чувствовал.
   - Да уж, черт возьми, лучше вам что-нибудь придумать.
   Он громко щелкнул мясистыми, похожими на сосиски  пальцами  и,  развернув
все свое мощное тело, направился к двери.
   Даже после этой  неприятной  стычки  Оливия  осталась  спокойной.  Карсон
расхаживал взад-вперед  по  кабинету,  не  отрывая  глаз  от  ковра,  словно
загипнотизированный его узором.
   Вдруг с крыльца донеслись торопливые шаги и звон шпор, открылась парадная
дверь, и шаги раздались в холле.
   - Может быть, это кто-нибудь от Джереда,  -  сказал  Карсон,  бросаясь  в
холл, и остановился как вкопанный.
   Джеред энергичным шагом направлялся к  кабинету.  Он  не  только  не  был
ранен, но" пожалуй, Карсону вообще не доводилось видеть его в таком  веселом
возбуждении. За ним шел Руди Мендес, сверкая белозубой  улыбкой  на  смуглом
лице, в его черных глазах плясали чертики. Как и всегда, Карсон удивился  их
сходству. В дверном проеме Карсон увидел фигуру команчи Торна, друга детства
мальчиков и доверенного человека их отца.
   - Что... - начал было Карсон, но Джеред перебил его:
   - Карсон, у вас такой вид,  будто  вы  увидели  привидение.  Полагаю,  вы
знаете моего брата и Торна. - Джеред  прошел  мимо  потрясенного  Карсона  к
письменному столу, за которым сидела Оливия. - Ничего не  получилось,  мама.
Твои друзья из Остина убежали, поджав хвосты. Все кончено.
   Бледная как полотно, Оливия не сводила глаз с Руди.
   - Что он делает в моем доме? - спросила она. Голос ее сорвался, и  Оливия
почти закричала:
   - Убери отсюда этого ублюдка!
   - Руди мой брат, - сказал Джеред спокойно, - и он останется здесь.
   Он смотрел прямо в глаза матери, как бы бросая ей вызов.
   Внимательно вглядевшись в лицо сына, Оливия вдруг все поняла:
   - Так это ты? Ты предал нас? Ты все испортил.
   - Нет, мама, я ничего не испортил. К счастью, мне удалось спасти людей  и
их имущество.
   - Ты говоришь так же, как твой отец, - зашипела  она.  -  Он  был  просто
переполнен этим глупым благородством. И ты всегда был против  меня.  Неужели
ты не понимаешь, Джеред, что из-за тебя мы  откатились  назад  на  несколько
лет. Из-за твоего безумного великодушия.
   Джеред покачал головой:
   - Нет. Ничего такого я не сделал. Мы получим свою железную дорогу, но без
крови и насилия. И без помощи Вандайвера и его банды. - Джеред повернулся  к
ошеломленному человеку, стоявшему позади него:
   - Карсон, вы понимаете, почему я был против вас, понимаете или нет?  Нами
манипулировали. Поэтому мне пришлось все взять в свои руки. Думаю, я  сделал
то, что сделал бы Бен.
   Карсон, казалось, на глазах  постарел  на  несколько  лет.  Он  улыбнулся
доброй улыбкой молодым людям, стоявшим перед ним. Оба были хорошими людьми.
   Честными. Сильными. Оба были сыновьями Бена. И  он  был  горд  за  своего
лучшего друга, их отца.
   - Да, Джеред, думаю, ты поступил правильно, - сказал он, похлопав его  по
плечу.
   Двое мужчин долго, не отрываясь смотрели друг на друга.  Наконец  младший
отвернулся, чувствуя неловкость и смущение. Это чувство было ему  совершенно
незнакомо, и он постарался скрыть охватившее его волнение.
   - Руди, подожди здесь минутку. Я только расскажу обо  всем  Лорен,  и  мы
устроим вас с Торном на ночлег. Я знаю, вы оба падаете с ног от усталости.
   Джеред уже направился к двери, когда его остановил ровный голос Оливии:
   - Лорен там нет, Джеред.
   По непонятной причине ее спокойствие породило  в  нем  страшную  тревогу.
Сердце его сжалось от плохого предчувствия.
   Он медленно повернулся и посмотрел в лицо матери:
   - Нет? Где же она?
   - Она уехала с Куртом Вандайвером. Они ускакали примерно час назад.
   - Она не могла никуда поехать с Куртом Вандайвером. Что, черт возьми,  ты
говоришь? В нем уже закипал гнев. Оливия улыбнулась сыну сладкой улыбкой:
   - Джеред, разве ты забыл свое первое впечатление о  мисс  Лорен  Холбрук?
Тогда ты  пришел  к  выводу,  что  она  потаскушка  и  авантюристка.  Думаю,
предчувствие тебя не обмануло.
   Карсон не выдержал и вмешался в разговор:
   - Оливия, скажи мальчику, почему она уехала. Скажи ему!
   Он во все глаза смотрел на  женщину,  которую  боготворил  двадцать  лет,
будто увидел впервые.
   - Это тебя не касается, Карсон, - взвизгнула Оливия.
   Джеред резко повернулся к Карсону.
   - Где она? - спросил он хрипло.
   - Не знаю,  Джеред,  -  честно  ответил  Карсон.  -  Примерно  час  назад
прискакал Курт и сказал, что ты серьезно ранен и что Лорен должна поехать  с
ним. Он дал понять, что если она не поторопится, то, возможно,  не  застанет
тебя в живых.
   Вдруг лицо Карсона исказилось от боли. Он быстро подошел  к  Оливии,  все
еще сидевшей в кресле за письменным столом:
   - Так ты знала, что Джеред не ранен. В его тоне было скорее  утверждение,
чем вопрос. Джеред оттолкнул  Карсона  и,  перегнувшись  через  стол,  почти
вплотную приблизил свое лицо к лицу матери:
   - Почему ты позволила ей уехать с этим сукиным  сыном?  Почему,  черт  бы
тебя побрал?
   Он с такой силой ударил ладонями по столу, что гулкое эхо прокатилось  по
дому. Оливия даже не вздрогнула.
   - Лорен сыграла свою роль, - сказала она, не повышая голоса. - Сегодня ей
суждено было стать жертвой. В случае неудачи никто не  подумал  бы  на  нас,
поскольку наша семья тоже пострадала. Теперь именно так и получилось - Лорен
похитили. - Она злорадно посмотрела на Руди:
   - Правда, он тоже должен был доказать нашу непричастность. Чего только не
случается в суматохе!
   Джеред изо всех  сил  старался  сохранять  спокойствие.  Страшный  холод,
возникший внизу живота, стал распространяться по всему его телу,  подбираясь
к сердцу.
   - Куда он ее повез? - проскрипел Джеред сквозь сжатые зубы.
   - Не знаю.
   - Куда? - закричал он.
   - Не знаю! - повторила Оливия непривычно громким голосом.
   Руди, не сказавший ни слова с того момента, как вошел в дом, твердо  взял
Джереда за руку:
   - Пошли. Мы теряем драгоценное время. Тори может их выследить, но  у  них
преимущество в час, да еще дождь. Нам надо спешить.
   Джеред все еще в упор смотрел на мать,  придумывая  сотни  оскорбительных
слов, которые мог бы сказать ей. Но она того  не  стоила.  Она  проиграла  и
знала это. Эта женщина дала ему жизнь, но никогда не  любила  его.  Сознание
этого  наполнило  горечью  душу  Джереда,  не  давало  ему  дышать.  Как   в
калейдоскопе,  мелькали  в  его  памяти  бесчисленные  случаи,   когда   она
оскорбляла и отвергала его. Все его попытки угодить ей, заслужить ее  любовь
были обречены на провал. Он никогда не соответствовал  ее  представлениям  о
хорошем сыне, всегда обманывал ее ожидания. Он  был  чужим  для  собственной
матери, и это стало драмой его  жизни,  в  этом  была  главная  причина  его
озлобления против всего мира. Если его не любили, то. Бог  свидетель,  и  он
тоже никогда не будет любить!
   Но это было легче сказать, чем сделать. Он любил Бена. Да. Теперь  Джеред
готов был это признать. Он любил отца, и его смерть  потрясла  и  опустошила
его. Конечно, все знали, что у Бена слабое сердце, но именно он, Джеред, был
виновником их ссоры, вызвавшей последний сердечный припадок. Джеред  не  мог
избавиться от чувства вины. Он любил Бена. Любит Руди, Глорию и Марию. И  он
любит Лорен.
   Лорен! Джеред словно очнулся, когда рука Руди  легла  ему  на  плечо.  Он
бросил последний, полный упрека взгляд на мать и вслед за братом выбежал  из
комнаты.
   - Торн, нам нужно найти  следы  двух  всадников,  ускакавших  отсюда  час
назад. Вандайвер похитил мою жену.
   Джеред говорил на ходу, пока они втроем бежали через двор к лошадям.
   - Нам придется поторопиться. Скоро дождь смоет все следы,  -  бесстрастно
произнес Торн, пытаясь разглядеть слабые отпечатки копыт на мокрой земле.

***

   Лорен пригнулась к седлу, вцепившись в повод  окоченевшими,  непослушными
пальцами и пытаясь удержать лошадь  на  скользком  глинистом  склоне.  Дождь
усилился, и не похоже было, что он скоро кончится. Лорен так спешила, что не
позаботилась даже надеть шляпу, не  говоря  о  куртке  или  плаще.  Холодные
тяжелые капли падали ей  на  голову  как  свинцовые  шарики.  Мокрые  волосы
распустились и теперь тяжело лежали у нее на спине, оттягивая голо