нно красивой.
   Грэму   велели   прочитать   молитву,   и   он   быстро   пробормотал
благодарственные слова. Когда еду раскладывали по тарелкам, он спросил:
   - А мы сегодня вечером поиграем в дурака? Мы с Диллоном будем  играть
в паре, как в прошлый раз.
   - Никогда! - воскликнула Джейд. Она постучала ножом  по  столу.  -  В
прошлый раз вы оба жульничали.
   - Ну я бы не стала называть это жульничеством. Так, некоторые сигналы
пальцами, - дипломатично заметила Кэти.
   - Нет, это было жульничество, - стояла на своем Джейд.
   - Я глубоко оскорблен. Возьми свои слова обратно.
   Диллон нагнулся в ее сторону  и  схватил  за  шею.  Она  инстинктивно
подняла плечо и наклонила голову, зажав его руку между щекой и плечом.
   Вдруг Грэм заметил, что выражение лица матери резко изменилось. У нее
был такой изумленный вид, как если бы  Диллон  залез  на  стол  и  начал
танцевать голышом. Она выпрямилась и посмотрела на Диллона.
   - Беру свои слова обратно.
   Голос тоже звучал необычно, словно она хватила глоток неразбавленного
виски. На щеках появился румянец. Она тяжело  дышала,  как  будто  после
занятий аэробикой. Мама и Диллон смотрели друг на друга даже после того,
как он медленно убрал руку с ее шеи. Когда они наконец  опустили  глаза,
Диллон начал намазывать масло на кукурузный початок. Мама была  какой-то
растерянной. Она смотрела в свою тарелку и перебирала в руках серебряные
нож с вилкой, словно никогда их прежде не видела и не знала, что с  ними
делать.
   Грэм улыбнулся про себя. Если он не круглый  дурак,  то  его  мама  и
Диллон влюблены друг в друга.

***

   - Я все еще никак не могу поверить. Каждый раз, как подумаю об  этом,
хочу себя ущипнуть, чтобы убедиться, что это действительно произошло.  -
Джейд  повернулась  к  Диллону.  Он  сидел  рядом  с  ней   на   недавно
установленных у входа качелях. - Но ведь это была правда? Это не сон.
   - Для Паркеров, безусловно, сон. А вот для Патчеттов - скорее кошмар.
Они бежали в панике.
   - Да, я уж могу напугать людей до смерти, - засмеялась Джейд.
   - Ты можешь. У меня от страха во рту пересохло в тот вечер, когда  ты
вытащила меня из тюрьмы.
   - Я? Это у тебя была густая борода и мрачный взгляд.
   - Но хозяйкой положения была  ты.  После  смерти  Дебры  я  жил,  как
придется. Твое хладнокровие и знание дела напугали меня. Как ты думаешь,
почему я вел себя грубо?
   - Был уверен в своем неотразимом обаянии.
   Криво улыбаясь, Диллон покачал головой.
   - Это был страх в чистом виде.
   Джейд окинула взглядом свой сад.  Лунный  свет  отбрасывал  на  траву
густые тени от деревьев. Звенели цикады. Легкий  ветерок  доносил  запах
моря.
   - Жаль, что моя мать не знает того, что произошло  сегодня.  -  В  ее
голосе не было горечи, лишь сожаление.
   - Я никогда не слышал, чтобы ты говорила о  своих  родителях.  Что  с
ними?
   - Ты еще пожалеешь, что спросил.  -  Джейд  рассказала  ему  о  своих
сложных отношениях с матерью, о самоубийстве отца, и как по-разному  оно
подействовало на них  обеих.  Диллон  был  потрясен,  узнав,  что  Велта
считала Джейд отчасти виноватой в насилии.
   - Нет, я прав, что спросил, - сказал он, когда она закончила рассказ.
- И рад, что все это узнал. Также рад, что не имел счастья познакомиться
с твоей матерью.
   - Всю жизнь мне хотелось, чтобы она меня любила. Но этого  так  и  не
произошло. Она  была  несчастлива,  что  я  появилась  на  свет.  И  так
продолжалось всю жизнь.
   - Когда она обо всем узнает, то,  наверное,  будет  завидовать  тебе,
Джейд. И даже если она никогда не признается, будет уважать тебя.
   - Может быть. Можно завоевать уважение, когда тебе тридцать, но не  в
тринадцать лет. Или даже в восемнадцать. Я никогда не была такой,  какой
она хотела меня видеть.
   - Какой?
   - Жеманной красоткой с Юга, которая  бы  сделала  удачную  партию.  В
Пальметто это означало поймать на удочку Нила Патчетта.
   Диллон выругался.
   - Мои цели были настолько далеки от всего этого, что она не только не
понимала, но даже и не видела их.
   - Что бы она сейчас ни делала, она не может не понимать, что была  не
права. Возможно, и раскаивается в том, что сделала.
   - Жаль, что я не могу повидать ее и поговорить. Не  хочу,  чтобы  она
извинялась передо мной. Мне хочется, чтобы она увидела, как мы с  Грэмом
живем. Интересно, нашла ли она что-то или  кого-то,  кто  бы  сделал  ее
счастливой.
   - Ты говоришь так, будто простила ее.
   Джейд задумалась над словом "простила".  Затем  решила,  что  оно  не
очень подходит. Ее мать уже в какой-то другой жизни. У Велты нет ни сил,
ни возможностей причинить зло.
   -  Мне  бы  только  хотелось,  чтобы  она  узнала,  что  я  выполнила
задуманное. Сожалеет ли она, простила ли ее я - это не  имеет  значения.
Это уже в прошлом. После сегодняшнего дня я хочу смотреть вперед,  а  не
назад.
   Диллон сошел с качелей и встал около ограды, окружавшей веранду.  Они
не заметили, как стемнело. В доме было тихо.  Кэти  и  Грэм  уже  легли.
Казалось, Диллон не торопится уходить.  Он  положил  руки  на  ограду  и
наклонился вперед.
   - В последние дни я много думаю о прошлом.
   - О чем-нибудь конкретном?
   - Угу. Я пришел к тому же выводу, что и ты. Пора дать прошлому  уйти.
А самим идти вперед. Он повернул к ней лицо, все еще держась за ограду.
   - Всю жизнь я считал, что если человек сам по себе хороший,  если  он
работает на совесть, если не нарушает гармонии в природе,  то  он  будет
вознагражден.  Все  у  него  будет  хорошо.  И  наоборот,  если  человек
совершает ошибку, он дорого платит. С ним происходит беда.  В  последнее
время я начал думать, что моя теория неверна.
   Джейд не видела, а скорее чувствовала, как его глаза смотрели на  нее
в серебристой темноте.
   - Ты говоришь о жене и сыне?
   - Да.
   - Когда происходят подобные несчастья, Диллон,  человеку  свойственно
искать объяснение. И поскольку нужно найти виноватого, то мы виним себя.
Это вполне естественно.
   - Но я построил на этом целую  философию.  Это  началось,  когда  мои
родные погибли. Помню, как я не находил себе  места,  мучаясь  вопросом,
чем же так прогневил Бога" что он так жестоко обошелся со мной. Это было
еще до того, как детские психологи  начали  объяснять  детям,  что  если
что-то не так, то их вины в этом нет.
   Диллон поднес к лицу ладонь и стал рассматривать мозоли.
   - Если начинаешь думать так еще в детстве, то эта мысль  сопровождает
тебя и в юности, и в зрелости. Я  постоянно  жонглировал,  уравновешивая
грехи хорошими поступками, чтобы судьба не отвернулась от меня.  Если  я
делал что-то не так, то ждал, что на меня обрушится удар.
   Он повернул голову, Джейд стал виден его профиль.
   -  Когда  умерли  Дебра  и  Чарли,  я  решил,  что  совершил   что-то
действительно ужасное. - Диллон невесело  рассмеялся.  -  Наверное,  это
верх самоуверенности считать, что можешь влиять на судьбы людей, правда?
Но все эти годы я считал себя виноватым в  их  смерти.  Думал,  что  это
возмездие за что-то, что я сделал или чего не сделал.
   Джейд подошла к веранде и встала рядом с  ним  у  ограды,  однако  не
перебивала. Он грустно покачал головой.
   - И в конце концов я пришел к выводу, что дерьма в жизни  хватает.  С
хорошими  людьми  происходят  трагедии,  а  счастье  улыбается   гнусным
подонкам. - Его глаза встретились с  ее  взглядом.  -  Я  даже  не  могу
передать тебе, что я испытал, когда освободился от чувства вины.
   - Дебра и Чарли были жертвами несчастного случая, Диллон. Так же, как
и ты.
   - Спасибо, что помогла мне понять это. - Он поднял руки  к  ее  лицу,
давая ей время привыкнуть к мысли, что хочет обнять ее. Затем осторожным
движением отвел темные пряди волос с ее лица.
   - Ты такая красивая, Джейд.
   У  нее  внутри  все  замерло,  как  окаменело.   Поскольку   она   не
почувствовала того страха, который обычно охватывал ее, когда ее касался
мужчина, то не решалась ни моргать, ни сглатывать, ни дышать, вообще  не
делать ничего, что могло бы опять спровоцировать чувство страха.
   Она старалась сосредоточить  внимание  не  на  своей  реакции,  а  на
Диллоне. Что  он  видит,  когда  смотрит  на  нее  своими  внимательными
серо-зелеными глазами? Кажутся ли ему шелковистыми ее волосы,  когда  он
касается их кончиками пальцев? Есть  ли  у  него  это  сжимающее  сердце
предчувствие, которое испытывает она?
   "Предчувствие чего?" - подумала Джейд.
   Но эта мысль так не вязалась с ее настроением, что она отбросила  ее.
Нет, надо дышать ровно, никаких сердечных перебоев, никакого волнения.
   Диллон протянул вперед правую руку над ее плечом и оперся на  колонну
за ее спиной. Оказавшись  между  ним  и  колонной,  Джейд  почувствовала
приступ панического ужаса. Но когда он назвал ее  по  имени,  его  тихий
глубокий голос успокоил ее.
   - Джейд?
   - Гм-м?
   - Я хочу сделать то, что ты мне не раз запрещала.
   Внутри у нее что-то екнуло. Она почувствовала его  теплое  и  влажное
дыхание на своем лице. Ее глаза были открытыми  до  тех  пор,  пока  она
могла это делать. Усы Диллона щекотали ее  губы.  Он  касался  их  самым
кончиком языка так легко, что вначале она подумала, будто ей показалось.
   - Я хочу узнать, какая ты, Джейд.
   Диллон наклонил голову и коснулся своими губами ее губ.  К  удивлению
Джейд, они с  готовностью  раскрылись.  Он  издал  низкий  звук  и  стал
протискивать язык между ее зубами. Это было мягко и вполне приятно.  Она
почувствовала, как он вбирает в себя ее губы. Его язык проник внутрь, но
это было очень деликатно.
   Темная теплота ночи окутала ее  вместе  с  волшебством  его  поцелуя.
Чувствуя, как у нее кружится голова,  Джейд  инстинктивно  стала  искать
опору, рукой обхватила руку Диллона, все еще упирающуюся в колонну.
   Он выдохнул ее имя и слегка согнул локоть. Это движение сблизило  их,
они касались друг друга.
   Осторожно Диллон положил свою руку ей на талию. Губами он  гладил  ее
губы, щекотал их усами, потом слегка  прикусил  ее  нижнюю  губу.  Затем
опустил голову и поцеловал ее в шею.
   Джейд слегка охнула.
   - Я боюсь.
   - Меня?
   - Всего этого.
   - Не надо бояться.
   Джейд закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Он подождал.
   - Все в порядке? - Диллон поднял голову и посмотрел  ей  в  глаза.  -
Джейд?
   Она положила руку на взволнованно вздымающуюся грудь.
   - Я не могу дышать.
   Уголок его рта чуть дрогнул.
   - Это хорошо или плохо?
   - Я сама не знаю.
   - Я думаю, что это хорошо.
   - Ладно.
   - Расслабься. - Диллон чуть-чуть нажал  на  ее  плечи,  пока  она  не
оперлась спиной о колонну. - Дыши глубже.
   Как ребенок, Джейд делала то, что он  ей  велел.  Закрыв  глаза,  она
глубоко вдыхала  ночной  воздух.  Это  успокаивало.  Открыв  глаза,  она
увидела его лицо совсем рядом. И опять почувствовала, что ей не  хватает
воздуха.
   - Я чувствую себя так глупо.
   - Не надо. Тебе необходимо  избавиться  от  того  страшного  кошмара,
который приходится на долю женщины.
   - Я хочу избавиться от него. - Джейд с трудом произносила слова. -  Я
действительно хочу, Диллон.
   - Хорошо. Это просто здорово,  -  сказал  он  глухим  голосом.  -  Мы
добьемся этого. Я думаю, нам нужно провести  вместе  несколько  выходных
дней. Только ты и я. И полная свобода. Ничего  заранее  не  планировать.
Просто забыть привычное окружение, чтобы можно было расслабиться. Что ты
скажешь на это?
   - Нет.
   Диллон опустил руки и отступил на шаг. На его лице  отражалась  смесь
гнева и разочарования.
   - Тогда я не могу больше целовать тебя, Джейд. Потому  что  рано  или
поздно я потеряю голову. Мое тело будет принимать решение за  меня  и  в
конце концов все кончится тем, что ты будешь бояться меня.  Я  этого  не
хочу.
   Он отвернулся от нее и сбежал вниз по ступенькам. Джейд  догнала  его
прежде, чем он успел дойти до своего пикапа.
   - Диллон, ты не понял меня.
   - Нет, я понял. Честное слово, понял. Только... - Он провел рукой  по
ее волосам. - Боже, я больше не могу.
   Она схватила его за рукав.
   - Ты меня не понял. Я не то хотела сказать. Я не хочу ждать выходных.
Я хочу попытаться сегодня. - Она нервно облизнула губы и  посмотрела  на
него умоляюще:
   - Сейчас, Диллон.

XXVIII

   - Куда мы едем? - спросила Джейд. - То есть я знаю куда. Но зачем?  -
Подожди и увидишь. Свет автомобильных фар освещал аллею, которая в конце
концов уперлась в  плантаторский  дом.  Джейд  недавно  купила  его  под
административное  здание.  Двор  был  залит  лунным  светом.  Лишь   под
деревьями таились глубокие тени. Дом казался белым  и  величественным  и
смотрелся намного лучше, чем при ярком свете дня.
   Беря фонарик из машины, Диллон загадочно улыбнулся.
   - Пошли. Все в порядке. Хозяин - мой личный друг.
   Вместе они прошли через двор и поднялись по ступеням крыльца.  Старые
доски скрипели под ногами.
   - Нужно будет закрепить их, пока никто не покалечился, - заметил  он,
вынимая ключ из кармана.
   - Откуда у тебя ключ?
   - Если ты не перестанешь задавать вопросы, ты испортишь весь сюрприз.
   - Какой сюрприз?
   - Еще один вопрос.
   Затхлый воздух нежилых помещений пахнул на  них,  как  только  Диллон
открыл дверь и пропустил Джейд в просторную  прихожую.  Фонарик  осветил
пол, выложенный итальянской плиткой.
   - Прямо как в музее.
   Джейд сложила руки на груди.
   - Днем мне здесь нравится гораздо больше. Тут мрачновато.
   Она была озадачена и немного  разочарована.  Когда  они  отъехали  от
дома, Джейд решила,  что  Диллон  повезет  ее  прямо  в  свой  вагончик.
Остаться дома было невозможно. Даже если бы  им  удалось  незаметно  для
Грэма и Кэти прошмыгнуть в дом, Джейд не могла бы чувствовать  себя  там
спокойно. Сегодня ей ничто не должно мешать.
   А здесь и вовсе она может потерять всю  свою  решимость.  Заброшенный
старый дом, в котором много лет уже никто не жил, не  очень-то  поднимал
ее настроение. Кроме того, почему эта задержка? Неужели весь его пыл так
быстро улетучился?
   - Возьми меня за руку и не споткнись.
   Джейд протянула ему руку. Диллон пошел наверх.  Удивительно,  как  он
хорошо ориентировался и не наступал на сломанные или ненадежные ступени.
   - Ты бывал здесь раньше?
   - У-гу.
   - Без меня?
   - У-гу.
   - Когда?
   - Осторожно, здесь торчит гвоздь.
   Когда они поднялись на площадку,  Диллон  повернул  направо,  освещая
себе путь фонариком. Все  двери  были  открыты,  кроме  одной,  в  конце
коридора. К  этой-то  двери  Диллон  и  вел  ее.  Прежде  чем  повернуть
фарфоровую ручку и распахнуть дверь, он с надеждой посмотрел на нее.
   Джейд перешагнула порог и вошла в комнату.  В  отличие  от  остальных
помещений, здесь было убрано.  Паутины  не  было  ни  в  углах  высокого
потолка, ни на подвесках хрустальной люстры. Пол не был  натерт,  однако
был чисто выметен.
   Никакой мебели, кроме медной кровати. Джейд еще во время  их  первого
посещения этого  дома  восхищалась  ею,  хотя  от  времени  кровать  уже
безнадежно потускнела. Теперь же, под лучом фонарика Диллона,  она  ярко
блестела. Высокую спинку украшали  какие-то  завитушки  в  викторианском
стиле. К ней прислонены  подушки  в  белых  чистых  наволочках,  кровать
застелена чистыми простынями, сверху лежало одеяло. С потолка спускалась
противомоскитная сетка...
   Ошеломленная, Джейд смотрела на все это, пока Диллон зажигал свечи на
мраморной каминной доске. Он обошел всю комнату, зажигая повсюду десятки
свечей, пока стены не засветились в мягком свете, а латунная кровать под
сеткой не загорелась ярким блеском. Когда была зажжена последняя  свеча,
Диллон загасил спичку, бросил ее в камин и повернулся  к  Джейд.  Вид  у
него был робкий и застенчивый.
   - И что ты думаешь?
   Она уперлась руками в бока, открыла рот, но не могла найти слов.
   - По вечерам мне обычно нечем было заняться, - сказал  он.  -  С  тех
пор, как ты купила этот дом, я приходил сюда и кое-что тут делал.
   Со смущенным видом Диллон взглянул на кровать.
   - Это, наверное, кажется слишком самонадеянным, я понимаю. Но я знал,
как тебе нравится это место. И подумал, что если ты когда-нибудь...  что
если мы... Черт. - Он потер одной рукой затылок и засунул другую за пояс
своих джинсов. - Понимаешь, я не  мог  привести  тебя  в  свой  паршивый
вагончик. Это настолько лишает отношения романтики. И я думал, что  тебе
необходимо... ты заслуживаешь  того,  чтобы  была  романтика.  -  Диллон
пробормотал какое-то ругательство. -  Наверно,  я  похож  на  идиота?  Я
чувствую себя последним придурком. Последним романтическим  поступком  в
отношении женщины, который я совершил после смерти Дебры, было  спросить
сначала ее имя. - Он с видимым  отвращением  выдохнул.  -  Наверно,  эта
комната - не самая лучшая идея. Если хочешь, уйдем отсюда.
   Джейд молча покачала головой.
   - Я не хочу быть дураком, честное слово,  -  сказал  Диллон.  -  Если
хочешь все прекратить, то давай.
   Она подошла к нему.
   - Мне кажется, это ты трусишь, Диллон.
   - Ты права. Я боюсь, что ты раздумаешь. - Чуть  охрипшим  голосом  он
добавил. - Я очень не хочу этого.
   - Боюсь, что я опять окажусь не на высоте.
   Огонь свечей отражался в его напряженном взгляде.
   - Это невозможно.
   С некоторой неловкостью, Джейд посмотрела на кровать.
   - Такая изумительная комната. Правда. Это  такой  заботливый  и...  и
романтический поступок.
   - Спасибо.
   Джейд опять повернулась к нему и застенчиво улыбнулась.
   - Я рада, что это будешь ты, Диллон.
   Он схватил ее руку и сжал. Его большой палец ласкал ее ладонь.
   - Я тоже. Но почему я?
   Она опустила ресницы, чтобы прикрыться от его настойчивого взгляда.
   - Я еще не уверена, что смогу пройти через все это, но...  Ты  первый
мужчина, который заставил меня захотеть этого. Первый раз в  жизни.  Мне
кажется, что стоит рискнуть.
   Подняв ее руку к своим губам, он поцеловал ее.
   -  В  любую  минуту,  пока  мы  вместе,  тебе  стоит  только  сказать
"перестань", и я перестану. Может быть, я  буду  ругаться,  может  быть,
даже заплачу, - сказал Диллон, слегка улыбаясь. - Но перестану.
   Джейд не хотела, чтобы он переставал  ласкать  ее  ладонь.  Когда  он
говорил, то держал ее у  своих  губ,  и  Джейд  чувствовала  его  теплое
дыхание. Он повернул ее ладонь и слегка прикусил подушечку  под  большим
пальцем.
   Закрыв глаза, Диллон целовал центр ладошки, зарываясь в нее ртом. Его
губы были теплыми и  серьезными,  в  то  время  как  язык  был  игрив  и
шаловлив. Указательным пальцем Джейд он водил по своим усам,  от  одного
изгиба губ до другого, обводя кончиком пальца свою верхнюю губу.
   Он слегка покусал зубами ее указательный палец.  Джейд  почувствовала
щекотание и в пальце, и где-то в низу живота. Покусывая, лаская  языком,
он проделал это по очереди с каждым ее пальцем.
   Джейд наслаждалась не только своими ощущениями  от  его  ласк,  но  и
видом Диллона. Огонь свечей падал на светлые  пряди  его  волос,  темные
прямые ресницы отбрасывали тень на щеки, на которых  были  чуть  заметны
тонкие морщинки. Его  рот  с  пухлой  нижней  губой  под  густыми  усами
выглядел чрезвычайно мужественным и привлекательным. Когда она  смотрела
на него, то где-то внутри у нее  возникало  ощущение,  какое,  наверное,
бывает у кошки, удовлетворенно потягивающейся после долгого сна.  Диллон
поцеловал ее запястье, затем его губы двинулись вверх по руке  до  сгиба
локтя. Джейд чувствовала влажность его языка и гладкую  поверхность  его
зубов, когда он слегка втягивал ее кожу. Голова коснулась ее груди.  Она
испугалась, что былой страх  вернется.  Но  чувство,  постепенно  идущее
изнутри, из ее тела, сказало ей, что это хорошо и приятно.
   - Говорят, они должны напрячься.
   Джейд не осознавала, что произнесла эти слова вслух, пока  Диллон  не
поднял голову.
   - Что?
   - Ничего.
   - Что ты сказала?
   - Я сказала, что... что говорят