а она себя по-прежнему подавленно, поэтому решила ненадолго прилечь. Едва ее голова коснулась подушки, она услышала какой-то хруст.
     Между подушкой и наволочкой был засунут лист бумаги.
     Эйвери с опаской взяла его в руки. Бумага была сложена вдвое, но на наружной стороне ничего написано не было. Она боялась посмотреть, что внутри. Что ожидали здесь найти? Что искали?
     Ясно было одно - записка была оставлена специально для нее. Ее положили именно там, где только она могла ее найти. Она развернула сложенный лист. Там была только одна строчка, напечатанная на машинке:
     "Что бы ты ни делала, это на него действует. Продолжай в том же духе".

***

     - Нельсон?
     - Да?
     Зинния нахмурилась, услышав, как рассеянно он откликнулся. Она отложила в сторону щетку для волос и повернулась на вертящемся стуле, стоящем у туалетного столика, в его сторону.
     - Это очень важно.
     Нельсон взглянул на нее из-за газеты. Увидев, что она чем-то обеспокоена, он отложил газету, опустил подставку для ног в своем кресле и выпрямился.
     - Извини, дорогая. О чем ты говорила?
     - Пока что ни о чем.
     - Что-то случилось?
     Они были в своей спальне. Десятичасовые новости, которые они смотрели каждый вечер, уже кончились. Они собирались ложиться спать.
     Только что расчесанные темные волосы Зи блестели. Серебряные нити седых волос поблескивали при свете лампы. Кожа ее, из-за техасского горячего солнца требовавшая особого ухода, была нежной и гладкой. Морщины от былых волнений не слишком ее портили. Но и морщин от смеха было немного.
     - Что-то происходит между Тейтом и Кэрол, - сказала она.
     - Кажется, они сегодня поссорились. - Он встал с кресла и начал раздеваться. - Они весь ужин молчали.
     Зи тоже заметила, что атмосфера была напряженной. К настроениям своего младшего сына она была особенно чувственна.
     - Тейт не просто молчал, он был в ярости.
     - Наверное, Кэрол сделала что-то, что ему не понравилось.
     - А когда Тейт в ярости, - продолжала Зи, не обращая внимания на слова мужа, - Кэрол обычно не знает удержу. Если он сердится, она ведет себя особенно глупо и развязно и доводит его еще больше.
     Нельсон аккуратно повесил брюки в шкаф. Он терпеть не мог беспорядка.
     - Сегодня она развязной не была. Она и рта почти не раскрыла.
     Зи оперлась о спинку своего кресла:
     - И я о том же, Нельсон. Она была расстроена не меньше, чем Тейт. Раньше они ссорились совсем иначе.
     Раздевшись до трусов, он сложил покрывало и улегся в кровать, положил руки под голову и уставился в потолок.
     - За последнее время я заметил кое-что, что совсем не похоже на Кэрол.
     - Слава Богу, - сказала Зи. - Мне казалось, что я схожу с ума. Хорошо, что не одна я это вижу. - Она выключила свет и легла рядом с мужем. - Она кажется серьезнее, чем раньше.
     - Может, на нее подействовала близость смерти.
     - Может.
     - Ты так не думаешь?
     - Если бы это было все, я бы так думала.
     - А что еще? - спросил он.
     - Хотя бы Мэнди. Кэрол ведет себя с ней совсем иначе. Ты когда-нибудь раньше видел, чтобы Кэрол волновалась о Мэнди так, как она волновалась вчера ночью? Помню, однажды у Мэнди была высокая температура. Я совсем обезумела от страха и считала, что надо вызывать "скорую". Кэрол была абсолютно спокойна и сказала, что у детей часто поднимается температура. Но прошлой ночью она была напугана не меньше Мэнди.
     Нельсон недовольно заерзал. Зи знала почему - дедуктивные выкладки его раздражали. Для него существовало только черное и белое. Он верил только в несомненное, исключением был лишь Господь, который был для него так же несомненен, как рай и ад. Больше ни во что, до чего нельзя дотронуться, он не верил. К психоанализу и психиатрии он относился весьма скептически и считал, что настоящий человек сам разберется в своих проблемах, не взывая к помощи посторонних.
     - Кэрол просто взрослеет, - сказал он. - Испытания, через которые она прошла, многому ее научили. Она стала смотреть на вещи по-новому. Наконец она научилась ценить то, что у нее есть, - Тейта, Мэнди, семью. Давно пора.
     Зи никак не могла в это поверить.
     - Остается надеяться, что это сохранится подольше.
     Нельсон повернулся на бок, заглянул ей в лицо и положил руку на ее талию. Потом поцеловал в волосы - туда, где пробивалась седина.
     - Что продлится?
     - Ее нежное отношение к Тейту и Мэнди. Со стороны кажется, что она о них заботится.
     - Ну и хорошо.
     - Если это искренне. Мэнди такая ранимая. Боюсь, ей придется трудно, если Кэрол опять от нее отвернется и опять станет раздражительной и нетерпеливой. А Тейт... - Зи вздохнула. - Я так хочу, чтобы он был счастлив. Победит он на выборах или нет - все равно сейчас поворотный момент в его жизни. Он заслуживает счастья. И любви заслуживает.
     - Ты всегда заботилась о счастье своих сыновей, Зи.
     - Но счастья в супружестве у них нет, Нельсон, - с грустью заметила она. - А я так об этом мечтала.
     Его палец скользнул по ее губам, ища улыбку, которой там не было.
     - Ты совсем не изменилась. Все такая же романтичная.
     Он притянул ее к себе и нежно поцеловал. Его большие руки сняли с нее ночную рубашку и стали властно и нежно гладить ее обнаженное тело. Любовью они занимались в темноте.

22

     Эйвери уже много дней мучительно соображала, как связаться с Айришем.
     Заглянув себе в душу и решив, что ей нужен совет, она теперь не знала, как сообщить ему, что она не сгорела в катастрофе, случившейся с рейсом 398.
     Как бы она это ни сделала, получится жестоко. Если она просто придет к нему, он может не перенести шока. Звонок по телефону он сочтет розыгрышем, ведь ее голос звучал теперь совсем иначе. Поэтому она решила послать письмо на почтовый ящик, так же как несколько недель назад она посылала свои драгоценности. Наверняка он был озадачен, получив их безо всяких объяснений. А может, он уже подозревает, что с ее смертью связана какая-то тайна?
     Несколько часов она думала, что же написать в таком странном письме. Она не знала никаких правил этикета, предписывающих, как сообщать кому-то, кого вы любите и кто считает вас погибшей, что на самом деле вы живы. В конце концов она решила, что написать об этом можно только напрямик:
     "Айриш, дорогой!
     Я не погибла в катастрофе. Обо всех удивительных событиях, происшедших со мной, расскажу тебе в следующую среду вечером у тебя дома.
     С любовью, Эйвери".
     Письмо она написала левой рукой - этой роскоши она себе не позволяла давно, - чтобы он сразу узнал ее почерк, и отправила в конверте без обратного адреса.
     После субботнего разговора за завтраком Тейт был с ней сдержанно вежлив. Она была почти рада этому. Хотя его антипатия была направлена не на нее лично, тяжесть ложилась на ее новое "я". На расстоянии было легче это выносить.
     Она не решалась даже представить, как он будет реагировать, когда узнает правду. Его ненависть к Кэрол поблекнет по сравнению с тем, что он будет испытывать к Эйвери Дэниелз. Она могла лишь надеяться на то, что ей удастся объяснить свое поведение. Но до этого момента ей оставалось только показывать, сколь альтруистичны ее намерения. В понедельник утром она записалась на прием к доктору Джеральду Вебстеру, знаменитому детскому психологу из Хьюстона. У него было много пациентов, но она была настойчива. Она сыграла на известности Тейта, и для нее нашли время. Она действовала ради Мэнди, и совесть ее была чиста.
     Когда она рассказала об этом Тейту, он лишь кивнул в ответ:
     - Я запишу это в свой календарь.
     Она устроила так, что визит должен был произойти в один из тех дней, когда они в рамках предвыборной кампании собирались посетить Хьюстон.
     Больше им говорить было почти не о чем. У нее было достаточно времени, чтобы продумать, что она будет говорить, встретившись с Айришем.
     Однако в среду вечером, остановив машину перед его домом, она по-прежнему не представляла, что говорить и с чего начинать.
     Она шла по дорожке к дому и чувствовала, как бешено колотится сердце. И тут она увидела тень за шторами. Не успела она подойти к крыльцу, как дверь распахнулась. На крыльцо вышел Айриш, готовый разорвать ее на части голыми руками, и грозно спросил:
     - Кто вы такая, черт побери, и что за игру вы затеяли?
     Его ярость не напугала Эйвери. Она шла прямо ему навстречу. Он был совсем немного выше нее. На ней были туфли на каблуках, поэтому они встретились глаза в глаза.
     - Айриш, это я, - тихо улыбнулась она. - Давай войдем внутрь.
     Когда она до него дотронулась, вся его враждебность улетучилась. Суровый Айриш затрепетал, как нежный цветок. Это было очень трогательное зрелище. В одно мгновение он превратился из свирепого воина в растерянного пожилого человека.
     Ледяное недоверие во взгляде сменилось слезами сомнения, неожиданности, радости.
     - Эйвери? Это?.. Как?.. Эйвери?
     - Я все тебе объясню, только давай наконец войдем в дом.
     Она взяла его за руку и повернула - казалось, он разучился двигать ногами. Она легонько подтолкнула его к порогу. Потом закрыла входную дверь.
     Она с грустью заметила, что дом, как и сам Айриш, чей вид ее очень расстроил, был в полном беспорядке. Он немного располнел, но лицо у него было изможденное. Щеки и подбородок обвисли. Нос и скулы были в красных прожилках. Видно было, что все это время он сильно пил.
     Он никогда не был модником, одевался, как того требовали приличия, но сейчас вид у него был потрепанный. Его неряшливость уже не была лишь милой чертой знакомого облика. Налицо был начинающийся распад личности. Когда она видела его в последний раз, у него была лишь проседь в волосах. Теперь он стал почти совсем седой.
     Это она нанесла ему такой удар.
     - Ой, Айриш, прости меня, пожалуйста. - Не в силах сдержать рыдания, она прижалась к нему, обхватила его руками.
     - У тебя другое лицо.
     - Да.
     - И голос хриплый.
     - Знаю.
     - Я узнал тебя по глазам.
     - Я очень рада. Внутри я не изменилась.
     - Ты хорошо выглядишь. Как ты?
     Он чуть отстранил ее и неловко погладил своими большими руками.
     - Хорошо. Меня собрали по кусочкам.
     - Где ты была? Господи, как я рад тебя видеть!
     Они опять прижались друг к другу и заплакали. Тысячи раз она прибегала к Айришу за утешением. Когда отец уезжал, Айриш целовал ее поцарапанные локти, чинил сломанные игрушки, просматривал ее школьные табели, ходил на ее уроки танцев, наказывал, поздравлял, сочувствовал.
     Но сейчас Эйвери чувствовала себя старшей. Они поменялись ролями. Это он прижимался к ней и искал утешения.
     Как-то они добрались до дивана, потом ни один не мог вспомнить, как. Когда слезы кончились, он вытер ее мокрое лицо руками, быстро и нетерпеливо. Он был явно смущен.
     - Я боялась, что ты будешь сердиться, - сказала она, высморкавшись в бумажный платочек.
     - Я и сержусь. Если бы я не был так рад тебя видеть, я бы тебя как следует отшлепал.
     - Ты нашлепал меня однажды, когда я как-то ругала маму. Потом ты плакал больше, чем я. - Она дотронулась до его щеки. - Ты размазня, Айриш Маккейб.
     Вид у него был раздраженный и раздосадованный.
     - Что случилось? У тебя была амнезия?
     - Нет.
     - Что тогда? - спросил он, не сводя с нее пристального взгляда. - Никак не могу привыкнуть к твоему виду. Ты похожа на... Кэрол Ратледж.
     - Вот именно. На жену Тейта Ратледжа - покойную жену. ( В его глазах блеснула догадка.) Она летела тем же рейсом. Ты опознал мое тело, Айриш?
     - Да, по твоему медальону.
     Эйвери покачала головой:
     - Это ее тело ты опознал. Мой медальон был у нее.
     Его глаза наполнились слезами:
     - Ты была вся обгоревшая, но волосы твои...
     - Мы выглядели так похоже, нас даже приняли за сестер всего за несколько минут до неудавшегося взлета.
     - Как?..
     - Слушай внимательно, я все тебе расскажу. - Эйвери взяла его руки в свои - этим жестом она молча просила его не перебивать. - Когда в больнице через несколько дней я наконец пришла в сознание, я поняла, что забинтована с ног до головы. Я не могла двигаться, видела только одним глазом, не могла говорить. Все называли меня миссис Ратледж. Сначала, наверное, у меня была амнезия, потому что я не помнила, миссис Ратледж я или миссис Кто-нибудь. Я была не в себе, у меня все болело. Когда я наконец вспомнила, кто я, я поняла, что произошло. Видишь ли, мы поменялись местами.
     Она рассказала ему о тех мучительных часах, когда она пыталась объяснить, кто она такая.
     - Ратледжи наняли доктора Сойера, чтобы он восстановил мое лицо - лицо Кэрол - по ее фотографиям. Я никак не могла дать им понять, что они совершают ошибку.
     Он высвободил свои руки из ее и в задумчивости провел ими по своему лицу.
     - Мне надо выпить. Будешь?
     Через несколько мгновений он вернулся со стаканом, на три четверти наполненным неразбавленным виски. Эйвери ничего не сказала, но неодобрительно посмотрела на стакан. Он с вызовом отхлебнул порядочный глоток.
     - Ну ладно, до этого места все понятно. Была совершена ошибка, а ты не имела возможности об этом сказать. Но когда смогла, почему не сказала? Другими словами, почему ты до сих пор играешь роль Кэрол Ратледж?
     Эйвери встала и начала расхаживать по неприбранной комнате, делая бесполезные попытки что-то привести в порядок, а на самом деле пытаясь собраться с мыслями. Сложно будет убедить Айриша в том, что ее план был продуман и обоснован. Он придерживался мнения, что репортеры должны сообщать о новостях, а не делать их. Им отведена роль наблюдателя, а не участника. Это всегда было предметом спора между ним и Клиффом Дэниелзом.
     - Кто-то собирается убить Тейта Ратледжа до того, как он станет сенатором.
     Айриш не ожидал ничего подобного. Его рука со стаканом виски застыла на полпути от столика ко рту. Жидкость выплеснулась из стакана на руку. Он рассеянно вытер руку о брюки.
     - Что?
     - Кто-то собирается...
     - Кто?
     - Я не знаю.
     - Почему?
     - Не знаю.
     - Каким образом?
     - Не знаю, Айриш, - повторила она громче. - Где и когда, тоже не знаю, можешь не спрашивать. Просто выслушай меня.
     Он погрозил ей пальцем:
     - Я еще могу тебя нашлепать за то, что ты со мной сделала. Не испытывай мое терпенье. Я из-за тебя и так словно в аду побывал.
     - Да и я тоже не в отпуск съездила, - резко ответила она.
     - Только поэтому я так долго сдерживался, - заорал он. - Перестань водить меня за нос.
     - Я и не вожу!
     - Тогда что за ерунду ты рассказываешь про то, что Ратледжа собираются убить? Откуда, черт подери, ты это знаешь?
     То, что он вышел из себя, ее успокоило. С этим Айришем ей было легче, чем с убитым горем человеком, каким он был несколько минут назад. За долгие годы она научилась с ним спорить.
     - Кто-то сказал мне, что собирается убить Ратледжа до того, как тот вступит в должность.
     - Кто?
     - Не знаю.
     - Ерунда. Не начинай по новой.
     - Если ты мне дашь такую возможность, я все объясню.
     Он сделал еще глоток, сжал руку в кулак и наконец, расслабившись, откинулся на спинку дивана, давая понять, что готов сидеть спокойно и слушать.
     - Кто-то, принимавший меня за Кэрол, пришел ко мне в больницу. Видеть его я не могла - мой глаз был забинтован, а он стоял за моей спиной. - Она вспомнила, как это происходило, и повторила все слово в слово. - Я была в ужасе. Когда я уже могла сказать, кто я, я боялась это сделать. Один неверный шаг, и я бы поставила под угрозу и свою жизнь, и жизнь Тейта.
     Айриш выслушал ее не перебивая. Она подошла к дивану и села рядом с ним. Когда он заговорил, тон у него был весьма скептический.
     - Ты хочешь сказать, что стала играть роль миссис Ратледж, чтобы предотвратить убийство Тейта Ратледжа.
     - Вот именно.
     - Но ты не знаешь, кто собирается его убить.
     - Пока что нет, но Кэрол это знала. Каким-то образом она была с этим связана, но я не знаю, в каких отношениях она была с тем человеком.
     - Хмм. - Айриш задумчиво поскреб подбородок. - Посетитель, который у тебя был...
     - Это должен был быть член семьи. В больницу больше никого не пропускали.
     - Кто-то мог пробраться.
     - Возможно, но я так не думаю. Если бы Кэрол наняла убийцу, он бы просто исчез, узнав, что с ней случилось. Он бы не стал приходить и предупреждать ее, чтобы она держала язык за зубами. Или стал бы?
     - Твой убийца, ты и решай.
     Она опять вскочила с места:
     - Ты мне не веришь?
     - Я верю в то, что ты в это веришь.
     - Но считаешь, что это плод моего воображения.
     - Ты была напичкана лекарствами и не совсем в себе, Эйвери, - заметил он. - Ты сама так сказала. Ты плохо видела одним глазом, а другим не видела вообще. Ты думаешь, что это был кто-то из семьи Ратледжей, но это мог быть и кто-то еще.
     - К чему ты клонишь?
     - Может, все это был кошмарный сон.
     - Несколько дней назад я сама была склонна так думать. - Она вынула из сумочки записку, найденную в наволочке, и протянула ему.
     Он прочитал ее.
     Когда его встревоженный взгляд встретился с ее глазами, она сказала:
     - Я нашла это в своей наволочке. Он действительно существует. Он все еще думает, что я Кэрол, его сообщница. И по-прежнему собирается осуществить задуманное.
     Записка заставила Айриша переменить мнение. Он в замешательстве откашлялся.
     - Это его первая попытка связаться с тобой, с тех пор как ты вышла из больницы?
     - Да.
     Он еще раз прочитал записку, потом сказал:
     - Здесь ничего не говорится о том, что он собирается убить Тейта Ратледжа.
     Эйвери устало на него посмотрела:
     - Это хорошо продуманный план. Они долго его вынашивали. Он едва ли стал бы рисковать и излагать его на бумаге. Естественно, он не стал писать прямо, ведь записку могли обнаружить. Эти якобы невинные фразы могли сказать Кэрол о многом.
     - Кто мог воспользоваться пишущей машинкой?
     - Любой. Она стоит на столе в общей комнате. Именно ее и использовали. Я проверила.
     - Что он - или она - имел в виду, написав "что бы ты ни делала"?
     Эйвери виновато посмотрела в сторону:
     - Точно не знаю.
     - Эйвери?
     Она спрятала глаза. Ей никогда не удавалось скрыть от Айриша правду. Он всегда видел насквозь.
     - Я старалась вести себя с Тейтом лучше, чем вела себя его жена.
     - У тебя были на то особые причины?
     - Мне с самого начала было ясно, что у них было не все гладко.
     - Как ты это поняла?
     - По тому, как он себя с ней держит. Со мной то есть. Он вежлив и ничего больше.
     - Хмм. Тебе известно почему?
     - Кэрол сделала или собиралась сделать аборт. Я узнала об этом только на прошлой неделе. Я уже поняла, что она была ужасной матерью. Не вызывая слишком больших подозрений, я пыталась сократить дистанцию, существующую между ним и его женой.
     Айриш опять спросил:
     - Почему?
     - Чтобы лучше понять, что происходит. Мне надо было докопаться до истоков их проблем, чтобы понять мотивы убийцы. Очевидно, мои попытки наладить их брак были замечены. Убийца считает, что это новая тактика Кэрол, которая должна усыпить бдительность Тейта.
     Она потерла руки, как будто внезапно замерзла.
     - Он действительно существует, Айриш. Я знаю. И это - доказательство, - сказала она, указывая на записку.
     Не выказывая своего мнения, Айриш бросил листок бумаги на журнальный столик.
     - Предположим, убийца существует. Кто бы это мог быть?
     - Представления не имею, - со вздохом призналась она. - Такая большая дружная семья.
     - Но если тебе верить, кто-то на "Рокинг-Ар" вовсе не так счастлив.
     Она перечислила ему всех, кто живет на ранчо, и рассказала, кто кем приходится Тейту.
     - У каждого есть свои тайные проблемы, но эти проблемы не имеют никакого отношения к Тейту. Родители в нем души не чают. Нельсон - признанный всеми глава семьи. Он управляет домом, когда надо - строг,