оконную замазку, можно мять, придавать ей любую форму и вообще делать с ней все, что вздумается. Он, конечно, считает ее бесхребетной и мечтающей лишь о том, чтобы он обратил на нее внимание. Услышав, что счастливые замужние дамы, такие, как Пэм, с восхищением говорят о сексуальной привлекательности Шона, Блэр перестала удивляться его самоуверенности. Да он наверняка ни на минуту не забывает о своей красоте. Но рано или поздно ему придется получить отказ.
     Вздернув подбородок, она решительно сказала:
     - Я не хочу спать с вами, мистер Гаррет.
     Произнеся это, Блэр повернулась и направилась к выходу. Он поймал ее у самой двери.
     Она не успела опомниться, как Шон подхватил ее на руки.
     - Понимаешь ли ты, что делаешь? - холодно спросила она.
     Между тем Шон, выскочив с ней за дверь, понес ее через лужайку.
     - Пока я здесь, тебе не нужно взбираться по лестнице. Разве можно думать, что тебе никто не нужен? Я знаю, ты никогда не попросишь о помощи. Но я и без просьб хочу сделать для тебя такую малость - дать отдых твоим коленям.
     Шон легко взлетел с ней по лестнице. На верхней ступеньке он поставил ее на ноги.
     - Спасибо за обед. - Блэр старалась произнести эту фразу как можно отчужденнее, но вдруг почувствовала, что ее горячо и пылко целуют. Стальные руки обняли ее и прижали словно не к телу, а к мощному источнику сексуальной энергии. Не готовая к такому яростному нападению, Блэр не смогла оказать сопротивления прорвавшемуся в ее рот языку.
     Впрочем, буря утихла так же внезапно, как и разразилась: руки ослабили свою хватку и теперь держали ее с необычайной нежностью. Язык Шона то скользил в глубину ее рта, то отступал к губам.
     Пользуясь беспомощностью Блэр, Шон передвинул руку к ее груди, осторожно обхватил ее ладонью и начал поглаживать снизу большим пальцем. Из груди Блэр вырвался глухой страстный стон. Его язык нежно ласкал ее рот, соски Блэр напряглись и затвердели как камень. Эта мука длилась до тех пор, пока истомленную Блэр не захлестнуло слепое желание. Уже не сознавая, что делает, она прижалась к его сильному телу, инстинктивно пытаясь заполнить какую-то странную пустоту внутри.
     Шон внезапно сделал шаг назад, и она пошатнулась как пьяная. Если бы он не придержал ее, Блэр неминуемо упала бы на ступеньки. На его лице сейчас не было и тени улыбки, нахмуренный лоб выражал твердую решимость.
     - Черта с два вы не хотите спать со мной, мисс Симпсон!

***

     На следующий день и еще день спустя Блэр все еще была под впечатлением этих слов. Она старалась не выходить из квартиры, опасаясь встретить во дворе Шона. Пэм предоставила ей на неопределенный срок запасной автомобиль семейства Дельгадо, но Блэр некуда было ездить. Обустроив все в квартире по своему вкусу, Блэр провела целый день так, как рекомендовал ей доктор - лежала, подняв ноги выше головы. Она читала, посмотрела два фильма по своему маленькому переносному телевизору, привезенному из Нью-Йорка, потом поела и задремала.
     Услышав, как грузовик Шона проехал по асфальтированной дорожке, Блэр подумала, не выглянуть ли в окно, чтобы хоть мельком увидеть его, но решила не делать этого. Однако вечером, когда Шон сел в "мерседес", Блэр не удержалась от искушения посмотреть, куда и с кем он едет. Когда же Блэр ложилась спать, Шон еще не вернулся. Блэр злил не только этот факт, но больше всего то, что это волнует ее.
     Даже на следующее утро Блэр продолжала сердиться на себя за то, что ей не безразличен такой человек, как Шон Гаррет. Она должна провести здесь шесть месяцев. Хотя в сердцах Блэр и угрожала Шону съехать с квартиры, она знала, что не сделает этого. Такую хорошую квартиру трудно найти. И почему, собственно, из-за этой фантазии она должна куда-то переезжать? Но нельзя же жить затаившись, крадучись выходить из квартиры и возвращаться домой, опасаясь столкнуться с Шоном. Лучше всего наладить нормальный образ жизни и вообще забыть про свое знакомство с Шоном Гарретом.
     Она убрала постель в диван и, войдя в кухню, наклонилась, чтобы достать чайник из нижнего шкафчика. Сделав эти элементарные движения, Блэр почувствовала, что ее мышцы уже не так упруги, а суставы - не так гибки. А виной тому - один день без тренинга.
     Надев розовые колготки, танцевальные туфли, черное трико и пару голубых гетр, Блэр встала перед окнами в гостиной. Она специально оставила в комнате свободное место для занятий. Медленно и терпеливо Блэр начала делать упражнения на растяжку. Дойдя до второй группы плие, она услышала шаги на лестнице. В дверь постучали.
     Подойдя к двери, она вся сжалась, ожидая увидеть Шона, но, разглядев пришедшего, с облегчением вздохнула. Это был служащий телефонной компании.
     - Мисс Симпсон?
     - Да, заходите.
     Блэр посторонилась, пропуская его в квартиру. Он принес с собой моток провода и прямоугольную коробку.
     - Один настольный телефон цвета слоновой кости с кнопочным набором? - сверился он с записью в заказе.
     Это был молодой человек, лет двадцати с небольшим, длинноволосый, с ясными, веселыми глазами.
     - Да.
     - Куда вы хотите его поставить?
     Она указала на маленький столик у края дивана.
     - Вот сюда.
     Он внимательно осмотрел комнату.
     - Ну что ж, сюда так сюда. Я закреплю розетку под подоконником, а шнур пропущу под ковром, чтобы вы не спотыкались об него. Годится?
     - Отлично.
     Приступив к работе, мастер несколько раз ходил к своей машине.
     - Оставляйте дверь открытой, - предложила Блэр.
     - Спасибо.
     Блэр вспомнила, что после упражнений нельзя давать телу слишком быстро охлаждаться. Не заботясь о том, как она выглядит, Блэр надела рубашку и завязала ее полуузлом на талии. Она не стала застегивать ее, а рукава закатала до локтей. Потом пошла на кухню заварить чай. Мастер, работая, рассказывал ей, что вообще-то он студент Нью-Йоркского университета, а летом подрабатывает, устанавливая телефоны. В университете он изучает маркетинг.
     К тому времени, как он все закончил, поспел чай.
     - Не хотите ли чаю, - предложила Блэр.
     - А кока-кола у вас есть? - спросил он.
     Блэр рассмеялась.
     - Найдется.
     Она положила в стакан лед, налила туда кока-колу и протянула ему. Он выпил все одним махом.
     - Похоже, вы танцовщица, - спросил он, разглядывая ее туфли.
     - Да, я профессиональная танцовщица.
     - Шутите! Можете показать мне хоть несколько движений?
     Неожиданно прозвучал совсем другой голос, холодный и суровый:
     - Ну-ка выметайся отсюда, приятель.
     Блэр и молодой человек удивленно обернулись и увидели сердитое лицо Шона.
     Мастер растерялся и испуганно пробормотал:
     - Я... уже как раз собирался уходить. - Не заставляй нас ждать.
     Юноша поставил стакан на стол, но так неловко, что стакан упал на бок и кубики льда рассыпались по лакированной поверхности. Он торопливо поднял стакан, собрал и положил в него кусочки льда, смущенно вытер руку о джинсы и направился к двери, на ходу захватив свои инструменты.
     К Блэр, в первую минуту онемевшей от гнева, вернулся дар речи.
     - Спасибо за телефон, - поблагодарила она мастера.
     - Не за что. Если что-то будет не так, позвоните м... - он с опаской взглянул на Шона, - позвоните нам. - Сторонясь рослого Шона, он проворно сбежал по лестнице, явно радуясь тому, что удалось избежать скандала.
     Шон захлопнул за ним дверь и обернулся к Блэр.
     Она подбоченилась и возмущенно смотрела на него.
     - Думаю, теперь ты доволен? Напугал совершенно безобидного мальчика.
     - Какой он к чертям мальчик! И откуда ты знаешь, что он безобидный? Я предупреждал тебя, что нельзя впускать в дом посторонних, когда ты одна.
     - Мать предупреждала меня об этом еще в детстве, так что ты запоздал со своими наставлениями. Кроме того, это не посторонний, а служащий телефонной компании. Я убедилась в этом, посмотрев из окна на его пикап с голубой и желтой полосками.
     Все это Блэр выпалила одним духом, дав выход раздражению, копившемуся в ней еще с позавчерашнего вечера, когда Шон оскорбил ее своими внезапными поцелуями.
     Едва ли Шон в эту минуту владел собой лучше, чем Блэр.
     - Даже вполне порядочного человека может соблазнить твой вид. Ты посмотрела в зеркало? Думаешь, можно расхаживать в таком виде, и не понимаешь, к чему это может привести.
     Ошеломленная, Блэр взглянула на себя, потом подняла глаза на Шона и холодно сказала:
     - Должна заметить, что это - моя рабочая одежда. И я в ней не расхаживала. Когда он пришел, я делала упражнения, и, к твоему сведению, я привыкла носить трико и колготки.
     - Ты, конечно, и не догадываешься, что эти шерстяные штуки...
     - Это называется гетрами для согревания ног.
     - ...что эти гетры делают с твоим телом. - Его голос был полон сарказма. - Это ведь чистая случайность, что они доходят до самых бедер и явно привлекают внимание к их верхней части. Умолчу уже о том, что трико даже не прикрывает твой маленький зад. И, конечно же, милый мальчик ничего этого не заметил, когда ты в таком виде открыла ему дверь!
     Говоря это, Тон подходил все ближе и теперь стоял на расстоянии вытянутой руки от Блэр.
     - Когда он вошел, - заметила она, - я была одета иначе. На мне не было этой рубашки.
     Непослушными пальцами она развязала узел на талии, сняла рубашку и отбросила ее в сторону. Его жадный взгляд уперся в глубокий вырез на шее и в тонкие тесемочки трико на плечах.
     Его глаза впились в груди Блэр, напрягшиеся под черной облегающей тканью. Шон судорожно вдохнул, резким движением схватил Блэр и рывком прижал ее к себе.
     Она пыталась отбиваться от него кулачками, но было уже поздно. Шон приник к ее губам. Обхватив ее талию, он поднял ее, извивающуюся и машущую кулаками, и потащил к дивану. Положив ее на диван, он уперся коленом в подушку, а потом опустился рядом с Блэр.
     Хотя все это время она отчаянно вырывалась и что есть мочи боролась с ним, он, держа данное ей слово, не причинил ей ни малейшей боли.
     Когда ее сопротивление стало ослабевать, Шон перестал так сильно зажимать ей рот губами и начал ласкать их языком. Она издала последний протестующий стон и уступила своему желанию. Шон тотчас проник языком вглубь ее рта. Одну из своих огромных ладоней он прижал к ее щеке, тогда как другая беспрепятственно легла на грудь Блэр и принялась ласкать ее.
     - Блэр, я схожу с ума от ревности, - горячо прошептал он. - Я не хочу, чтобы другие мужчины смотрели на тебя.
     Он стянул вниз ее трико, выпустив на свободу одну грудь.
     - Нет, - простонала она. - Ты не имеешь...
     Она застонала снова, но уже по другой причине: сейчас его постигнет разочарование. Ведь танцовщицы, как правило, плоскогрудые и... Она закрыла глаза.
     - Боже! - прошептал Шон.
     Благоговейное восхищение, прозвучавшее в его голосе, заставило ее вновь открыть глаза. Он восхищенно всматривался в нее.
     - Какой великолепный цвет! Она такая нежная!
     Его светловолосая голова склонилась над ее грудью. Ласкающие прикосновения языка были едва ощутимы. Блэр даже не поняла сразу, происходит ли это на самом деле или только в ее воображении. Лишь холодок на влажной коже убедил ее в реальности своих ощущений. Его ласки усилились, и Блэр уже вполне явственно чувствовала их прелесть.
     - Нежная и сладкая! - воскликнул Шон.
     - Нет, нет, Шон! Пожалуйста!
     - Но почему? Скажи, почему. - Его язык неутомимо продолжал свои движения.
     Ей казалась, что ее окружили и обволокли эти горячие губы с восхитительным привкусом меда.
     Пальцы Блэр погрузились в его густые волосы и крепко обхватили его голову. Его объятия были так сладостны, что ей вдруг захотелось заплакать.
     - Потому что... потому что... в моей жизни нет места... для этого. Я не...
     Он поднял голову и посмотрел на нее так пронзительно, что казалось, из его глаз выходят магнетические лучи.
     - Ты боишься, что любовь помешает тебе заниматься танцами. Ведь так?
     - Да! - с отчаянием воскликнула она. Она сама не понимала, откуда это отчаяние. То ли оттого, что нужно подтвердить слова Шона, то ли оттого, что он оторвал губы от ее груди.
     - Когда твои ноги заживут, ты уедешь, и ничто тебя здесь не задержит.
     - Да.
     - Ты ведь не хочешь остаться здесь?
     - Нет.
     - И ты боишься с кем-то связать жизнь? Ведь это так?
     Он еще сильнее прижался к ней, уже не скрывая своих намерений. Ее тонкое трико и колготки не были препятствием для захлестнувшей их волны желания.
     - Да!
     - Тебе это не нужно. - Объятия стали еще крепче.
     - Нет! - Блэр готова была зарыдать.
     - Ты лжешь! Я нужен тебе, и нужен немедленно. Нужен до боли!
     Осторожно раздвинув коленом ее ноги, Шон лег на Блэр и прижал ее к себе, словно пряча ее от всего мира и от тех бед, которые он может ей причинить.
     - Блэр, я чувствую твою боль. Дай мне помочь тебе, - страстно прошептал он.
     Вопреки словам Блэр, ее тело прижалось к нему с молчаливой, но страстной мольбой. Их тела соединились.
     Вдруг в дверь постучали.
     - Ш-ш-ш, - прошептал Шон. - Не отвечай. Пожалуйста!
     Он плотно закрыл глаза, стараясь не думать о незваном госте. Его лицо выражало муку.
     - Тетя Блэр, это я, Эндрю, - прозвучал из-за двери звонкий голосок. - Тетя Блэр, вы дома?

4

     Голова Шона безвольно упала на грудь, он тяжело вздохнул и освободил Блэр из своих объятий.
     - Тетя Блэр!
     - Иду, Эндрю, иду, - срывающимся голосом отозвалась она, поправляя тесемки трико. Не глядя на Шона, она спустила ноги с дивана и поспешила к двери.
     - Здравствуй! - с деланной радостью сказала она мальчику.
     - Вы были в ванной? - с детской непосредственностью спросил Эндрю.
     - Хм-м. Нет... Шон... Мы с Шоном проверяли, как работает новый телефон. Напомни мне, я запишу свой номер, а ты передашь его маме.
     Услышав имя своего кумира, Эндрю устремил темные глаза вглубь комнаты.
     - Привет, Шон! - весело воскликнул он и проскользнул в комнату.
     - Привет! - Шон протянул руку, и Эндрю хлопнул по ней ладошкой.
     - Как ты здесь оказался? - спросила Блэр.
     - Я сам пришел, - гордо ответил Эндрю. - Я знаю короткий путь. Мама послала меня сказать вам обоим, что сегодня она устраивает званый вечер. Ну, это, может быть, не настоящий званый вечер - просто кое-кто придет поужинать. В общем, мы ждем вас обоих к восьми. Мама сказала, что вы можете сэкономить на бензине и приехать на одной машине.
     - Отлично, - согласился Шон.
     - Не знаю, - отозвалась Блэр.
     Она готова была расцеловать мальчишку. Если бы не он, то произошло бы что-то ужасное. Как могла она допустить, чтобы все зашло так далеко? Руки и губы Шона унесли ее в какой-то призрачный мир, где она уже не владела собой. Его прикосновения губительны для нее. Она каждый раз клялась себе не поддаваться его ласкам, но уступала ему. Когда Шон был рядом, Блэр теряла контроль над собой, и это пугало ее.
     Когда он поцеловал Блэр в первый раз, ее потрясла сила его страсти, подавляющей ее. Его губы, вызывающие неутолимую жажду, язык, так настойчиво стремящийся проникнуть в ее рот, - все это было для нее внове. Конечно, она и прежде целовалась много раз, но никогда еще поцелуи так не ошеломляли ее. Раньше она никогда не теряла спокойствия и самообладания, как правило уступая мужчине, который удовлетворял свое, непонятное ей желание. Но сейчас она все поняла. То, что казалось Блэр странным всего лишь несколько дней назад, теперь стало органичным для нее. Губы Шона действовали на нее как наркотик. Сознавая опасность этого, быть может, даже смертельную, она тянулась к нему и стремилась увеличить дозы. Всякий раз, когда Шон целовал ее, она испытывала все большую потребность в его поцелуях, и эта опасность, как кислота, могла уничтожить все ее планы на будущее.
     Но даже больше своей беззащитности перед зовом пола Блэр беспокоила власть Шона над ней. Кто дал ему право следить за ней, ревновать, наставлять ее по части туалетов? Она, слава Богу, прожила тридцать лет без его опеки и проживет без нее и дальше.
     Сейчас, после того как несколько минут назад она чуть было не потерпела полного поражения, не могло идти и речи о том, чтобы провести с ним вечер.
     - Эндрю, я ужасно устала, к тому же утром у меня болели ноги. Думаю, вы не будете скучать без меня.
     Эндрю повернул голову и своими живыми глазами уставился на нее.
     - Тетя Блэр, вы должны прийти. Мама сказала, что устраивает вечеринку для того, чтобы представить вас знакомым.
     - В самом деле, Блэр, тебе нужно пойти, - присоединился Шон к просьбам мальчика. Однако в голосе его звучала насмешка.
     Взглянув ему в глаза, Блэр прочитала в них вызов. Его ухмылка была дразнящей и высокомерной. Если она сейчас откажется от приглашения, Шон решит, что Блэр струсила, и будет абсолютно прав. Она бросила на него гневный взгляд.
     - Хорошо, Эндрю, - процедила она сквозь зубы, - передай маме, что я приду.
     - Отлично! Мама сказала, что разрешит мне с Мэнди побыть с гостями до половины девятого, если мы пообещаем не путаться под ногами.
     - Нам с Мэнди, - поправил его Шон. - Послушай, мне сегодня нужен помощник. Я работаю в доме на самом берегу океана. Не хочешь ли заработать пару долларов?
     - Ура, Шон! Это просто замечательно!
     Шон улыбнулся.
     - Иди, отпросись у мамы и скажи ей, где ты будешь, а потом мчись ко мне. Заднюю дверь я оставлю открытой и буду ждать тебя в кухне. Сегодня жарко. Придется захватить с собой термос с холодной водой.
     - О'кэй! До вечера, тетя Блэр. - Возбужденный Эндрю проворно выскочил за дверь и последнюю фразу прокричал, уже сбегая по лестнице.
     Когда шаги мальчугана затихли, Шон повернулся к Блэр.
     - У тебя действительно болели ноги?
     Блэр, уже готовая сурово отчитать Шона за то, что он распоряжается ею, была вновь обезоружена его заботой. Она неопределенно пожала плечами.
     - Немного болели.
     - Может, тебе следует вызвать доктора?
     - Нет, - отрезала Блэр, потом, подумав, не слишком ли она резка, добавила:
     - Вчера я почти не упражнялась. Надо позаниматься, чтобы разработать суставы.
     - Думаю, будет лучше, если ты дашь ногам отдохнуть.
     - Слушай, ведь я не просила у тебя совета. Твои соображения по этому поводу мне совершенно не интересны.
     - Неужели?
     - Представь себе.
     Чем больше нарастало раздражение, тем сильнее вздымались ее груди. Она злилась, что Шон, черт его побери, всегда прав, и осуждала себя за то, что почему-то всегда занимает круговую оборону.
     - То, что произошло здесь, - она показала на диван, - было ошибкой, и она больше не повторится. Все это никоим образом не дает тебе права вмешиваться в мою жизнь.
     - Я и не вмешиваюсь, а просто забочусь о тебе.
     - Мне не нужна твоя забота.
     - Да, да, я знаю. Ты ни в ком не нуждаешься.
     - Рада, что ты наконец это понял. Теперь, надеюсь, ты перестанешь опекать меня.
     - Тебе не нравится мое общество?
     - Не особенно. Ты слишком много себе позволяешь. Я не люблю чересчур агрессивных мужчин.
     - Тебе не нравится, как я целую тебя?
     - Нет.
     - Тебе не нравится, как я тебя ласкаю?
     - Нет! - закричала она, надеясь этим пронзительным криком оборвать мучительные вопросы, которые он так спокойно задавал ей.
     - Как я ласкаю и целую твои груди?
     - Нет!
     - Ты опять лукавишь, Блэр.
     Он был прав. Даже сейчас, вспомнив о его объятиях, она затрепетала. Блэр страстно желала снова ощутить прикосновение его шелковистых усов, однако ни за что на свете не сказала бы ему об этом. Стараясь заглушить голос страсти, она со злостью посмотрела на Шо-на. Почему он проявляет такую настойчивость, угрожая сокрушить все ее планы?
     - Успокойся, Блэр. Я не насилую женщин. Если мои ласки кажутся тебе слишком пылкими, я больше не стану докучать тебе. Однако ничто не мешает нам быть друзьями. Я зайду за тобой около восьми. А пока как друг советую тебе дать ногам отдых.
     Она не успела и рта рас