нула.
   - Ясмин приходилось отправлять его вместе с  багажом,  когда  она  летела
самолетом, чтобы служба  безопасности  не  могла  конфисковать  его.  И  она
сказала, что, очевидно, невнимательно осмотрела чемодан, в  котором  прятала
револьвер.
   - И вы опять-таки скрыли это от меня?
   - Вещи, бывает, теряются, - раздраженно сказала Клэр.
   - Мы говорим не просто о вещах, Клэр, а о смертоносном  оружии.  Итак,  я
повторяю свой вопрос: почему вы не сказали мне ничего о револьвере Ясмин?
   - Потому что не думала, что это так важно.
   - Опять лжете, черт возьми.
   - Хорошо! - взорвалась она. - Я  боялась,  что  вы  тут  же  свяжете  эту
чертову пушку с убийством Джексона Уайлда.
   - Но она действительно связана с этим убийством.
   - Ясмин не убивала Джексона Уайлда.
   - Кто-нибудь другой мог.
   - Но не Ясмин.
   - У кого еще был доступ к оружию?
   - Ни у кого, насколько мне известно.
   - Вы могли взять.
   - Я ни разу не стреляла из пистолета. Даже не знаю, как это  делается.  Я
вам уже не раз говорила об этом.
   - Все это могло быть очередной порцией лжи.
   - Я не лгу.
   - Как Ясмин объяснила пропажу?
   - Она сама не знала, как это могло случиться.
   - А где она его потеряла?
   - Я думаю, в багаже. Точно не знаю.
   - И надолго он исчез?
   - На две или три недели. Я не могу сказать с уверенностью.
   - А как же он нашелся?
   - Ясмин сказала, что вдруг обнаружила его в своей сумке.
   - Клэр...
   - Я не знаю!
   Внезапно раздался стук в дверь, и в кабинет заглянул молодой человек.
   - Мистер Кассиди? - Уловив  напряженность  происходящего,  он  застенчиво
посмотрел на Клэр, потом вновь перевел  взгляд  на  помощника  прокурора.  -
Мистер Краудер хочет вас видеть.
   - Я свяжусь с ним позже.
   Несмотря на явное раздражение, сквозившее в  голосе  Кассиди,  стажер  не
сдавался.
   - Извините меня, сэр, но Краудер сказал, что вы нужны именно сейчас. Если
я не приведу  вас,  мне  достанется.  К  нему  там  кто-то  пришел,  и  ваше
присутствие обязательно.

Глава 27

   Кассиди, бормоча проклятия, потянулся за пиджаком. Одеваясь, он сказал:
   - Если Ясмин была в ту ночь в номере Уайлда, она и занесла туда волокна с
вашего автомобильного коврика.
   - В сотый раз уже говорю вам, что я не видела в ту ночь Ясмин.  И  машину
вела я сама. - Клэр сидела с поникшей головой, избегая смотреть на  Кассиди,
но голос ее был твердым. - Я встретилась с Ясмин  лишь  на  следующее  утро,
когда приехала за ней в аэропорт. Если она и была в Нью-Орлеане, то, значит,
скрывала это от меня. В любом случае воспользоваться  моей  машиной  она  не
могла.
   - Я постараюсь вернуться от Краудера как можно скорее. Никуда не  уходите
отсюда. - Он вышел, закрыв за собой дверь. По дороге к лифту он наткнулся на
Говарда Гленна.
   - Эй, Кассиди, я как раз собирался зайти к тебе.
   - Что-нибудь новенькое?
   - Кое-что очень занятное всплывает в этих списках вкладчиков.
   - Спасибо. - Кассиди взял списки, которые протягивал ему Гленн, сложил их
пополам и сунул в нагрудный карман. - Займусь ими, как только смогу.  Сейчас
я должен быть у Краудера. - С этими словами Кассиди вошел в лифт.
   Из лифта он, не замедляя шага, устремился к кабинету Краудера и мгновение
спустя уже стоял у стола шефа.
   - Ради всего святого, Тони, что  может  быть  настолько  важным,  что  не
терпит отлагательств? Я допрашивал Клэр Лоран. Она защищает  Ясмин,  но  чем
больше я из нее вытягиваю, тем более  очевидным  для  меня  становится,  что
именно Ясмин и убила Уайлда.
   - Вот об этом-то мы и хотели поговорить с тобой. Кассиди,  вспомнив,  что
стажер упоминал о каком-то посетителе, проследил  за  взглядом  Краудера.  В
противоположном  углу  в  уютном  кожаном  кресле  с   самодовольным   видом
расположился Алистер Петри.
   Кассиди никогда не испытывал к Петри симпатии - ни как к человеку, ни как
к политику. Кассиди считал Петри чванливым занудой, который чужими заслугами
и деньгами приобрел себе место в конгрессе. А поскольку Кассиди  к  тому  же
оторвали сейчас от важной работы, он не стал скрывать своего  презрительного
отношения к Петри.
   - Привет, конгрессмен.
   - Мистер Кассиди, - холодно ответил тот на столь фамильярное приветствие.
   - Присаживайся, Кассиди, - сказал Краудер, резким жестом указывая ему  на
стул.
   Нервы у Кассиди были на  пределе.  Что-то  должно  было  произойти,  если
интуиция его не подводила. Тони Краудер избегал его прямого взгляда. Это уже
было тревожным сигналом.
   - Я позволю конгрессмену Петри самому объяснить, почему он  попросил  нас
об этой встрече. - Тони неловко закашлялся. - Когда ты выслушаешь все,  тебе
станет понятно, насколько это важно и срочно. Итак, сэр?
   Петри начал со следующего:
   - Меня  крайне  удивили  заголовки  сегодняшних  утренних  газет,  мистер
Кассиди.
   - Да, новости ошеломляющие. Только слепой мог  не  заметить  идентичности
пули, которой была убита Ясмин, и тех, что  мы  извлекли  из  тела  Джексона
Уайлда.
   - Это ошибка.
   - Ошибки нет.
   - Тем не менее  ваше  расследование  на  предмет  возможной  связи  между
самоубийством  Ясмин  и  убийством  Джексона  Уайлда   следует   прекратить.
Немедленно.
   Он произнес это с  такой  педантичностью  и  откровенной  наглостью,  что
Кассиди захотелось расхохотаться. Взглянув на Тони Краудера, он, однако,  не
заметил и тени улыбки на лице шефа. Наоборот, оно хранило выражение  суровое
и непроницаемое.
   - Что происходит, черт возьми? - Кассиди вновь перевел взгляд на Петри. -
С какой стати вы указываете мне?
   - Ясмин не убивала Джексона Уайлда.
   - Откуда вам это известно?
   - Она была со мной в ту ночь. До утра.
   Воцарилось молчание. Кассиди  опять  посмотрел  на  Тони  -  его  тяжелый
пристальный  взгляд   словно   требовал   разъяснений.   Окружной   прокурор
прокашлялся; он явно ощущал неловкость от происходящего. Краудер  с  горечью
сознавал, что теряет уважение Кассиди. Ведь он в отцы годился этому Петри, а
распинался перед таким ничтожеством, словно тот был наследным принцем.
   - Сегодня утром ко мне пришел мистер Петри и добровольно признался, что у
него.., э-э.., что они с Ясмин состояли в определенных отношениях.
   - Ну и признание, - саркастически заметил Кассиди.  -  Мне  об  этом  уже
давно известно.
   - Полагаю, тебе рассказала обо всем мисс Лоран, - сказал Краудер.
   - Да.
   - Тогда ты можешь представить, в какое неловкое положение  поставит  твое
расследование конгрессмена Петри и его семью.
   - Ему следовало об этом подумать самому, прежде чем шляться  на  сторону.
Петри рассвирепел:
   - Переполох, который вызовет ваше следствие, будет совершенно  напрасным,
мистер Кассиди, поскольку, как я уже сказал, Ясмин была со мной, то  есть  у
нее алиби.
   Кассиди посмотрел на него с упреком.
   - И вы, по всей видимости, не испытываете никакого  чувства  вины  за  ее
самоубийство? Она размазала свои мозги по вашим стенам, и  все  из-за  того,
что вы оказались ничтожным лгунишкой. И  что  же  вас  заставило  так  низко
пасть? Чувства притупились? Или испугались  предстоящих  выборов?  А  может,
побоялись, что белые избиратели неодобрительно отнесутся к вашей  темнокожей
любовнице?
   - Кассиди! - Тони стукнул кулаком по столу. Кассиди резко встал со  стула
и обрушил свой гнев теперь уже на Краудера:
   - Это первая реальная улика, которую мы обнаружили  с  начала  следствия.
Неужели ты и впрямь думаешь, что я откажусь от  нее  лишь  потому,  что  она
может вывести нас на любовную связь нашего выдающегося конгрессмена?
   От беспечного равнодушия Петри не осталось и следа. Красный от  злости  и
негодования, он тоже вскочил на ноги:
   - Ясмин не была моей любовницей. Она была очень привязана ко мне, но  эта
страсть была односторонней. Я бы сказал, роковой для нее страстью.
   - Лжете. У вас было взаимное чувство, пока вы не отвернулись от нее.
   - Она была крайне навязчивой особой.
   - Что за чушь.
   - Она употребляла наркотики...
   - Вскрытие, проведенное  доктором  Дюпюи,  доказывает,  что  единственным
лекарством, присутствовавшим в ее организме, был аспирин.
   - Ясмин к тому же явно не была согласна с моей позицией по...
   - О, готов спорить, что вы достигали согласия по всем позициям. Какую  вы
предпочитали? Сверху или снизу?
   - Кассиди, я не потерплю этого! - взорвался Краудер,  тоже  вскакивая  со
своего  кресла.  -  Я  не  позволю  оскорблять  в  моем  кабинете  господина
конгрессмена. Он пришел сюда с чистосердечным признанием, которое я  склонен
расценить как большое личное мужество.
   - Я  не  могу  поверить,  Тони!  -  воскликнул  Кассиди.  -  Ты  что  же,
собираешься  спрятать  это  под  сукно,   притворившись,   что   результатов
баллистической экспертизы попросту не существует?
   - Нам обоим хорошо известно,  что  эти  результаты  неубедительны.  Кроме
того, конгрессмен говорит разумные вещи. Выслушай его.
   - Но почему. Тони? - Кассиди готов был взорваться от гнева.
   - Он убедил меня, что у Ясмин не было мотива для убийства Уайлда.
   Кассиди повернулся и уставился своим тяжелым взглядом на Петри.
   - Что ж, вам слово. Валяйте.
   Петри одернул полу пиджака и приосанился.
   - Ясмин воспринимала Джексона Уайлда как шутку, - сказал он.  -  И,  хотя
тот и называл "Французский шелк" порноизданием, она всерьез  не  реагировала
на это. Для нее он  оставался  комической  фигурой.  Вот  и  все.  Она  даже
поддразнивала меня за то, что я принимал  его  как  почетного  гостя  нашего
города.
   - О да, вы большой специалист по части лизать задницы.
   - Кассиди, замолчи!
   Но он не обратил внимания на окрик Краудера и пошел в атаку на Петри:
   - Вы чувствовали себя как дома, сидя на его подиуме. Вы такой же  говнюк,
как и он. По-моему, Уайлд был воплощенным Алистером Петри в рясе. Как и  вы,
он был самодовольным, эгоистинным человеком, чьим единственным талантом было
дурить людей.
   Петри побагровел, но голос его сохранял спокойствие.
   - Вы можете сколько угодно оскорблять  меня.  Но  факт  остается  фактом.
Ясмин была со мной в ту ночь, когда был убит Джексон Уайлд.
   - Где вы были?
   - В "Даблтри".
   - Вы провели всю ночь в "Даблтри", и ваше отсутствие не  вызвало  никаких
подозрений миссис Петри?
   - Я часто остаюсь на ночь в городе, если допоздна засиживаюсь на  работе,
а рано утром уже назначена очередная  деловая  встреча.  Ночуя  в  отеле,  я
экономлю время, и это дает мне возможность хоть немного выспаться.
   - Да, и еще возможность обмануть жену.
   - Я пытаюсь говорить с вами начистоту, - со злостью воскликнул Петри. - Я
же признаю, что был с Ясмин в "Даблгри"!
   - Я проверю это.
   - Не сомневаюсь.
   - А как вы объясните, что из ее револьвера был убит Джексон  Уайлд,  если
не она нажала на курок?
   - Может быть, я попробую пролить свет и на это.
   - Будьте так любезны.
   После   столь   саркастического   замечания   Петри   решил    обращаться
непосредственно к Краудеру:
   - Ясмин при мне нашла свой исчезнувший револьвер.
   - Нашла?
   - Да. Она была очень удивлена, обнаружив его  на  дне  сумки,  с  которой
пришла. Она сказала, что уже считала его утерянным, - может, потеряла где-то
в дороге между Нью-Орлеаном и Нью-Йорком.
   Кассиди мысленно выругался Все это в  точности  совпадало  с  показаниями
Клэр и рушило его версию ко всем чертям. Тем не менее он не оставлял  своего
задиристого тона.
   - Я вам предлагаю опросить всех, у кого мог быть доступ к сумке Ясмин,  -
сказал Петри. - И прекратить тратить время на расследование ее похождений  в
ту ночь.
   - Что вам,  безусловно,  будет  только  на  руку,  не  так  ли?  Спокойно
отреагировав на колкость Кассиди, Петри потянулся к своему портфелю.
   - Расследование преступления  и  подготовку  обвинении  я  оставляю  вам,
мистер Кассиди. - Он слегка улыбнулся - По  сути  дела,  я  избавил  вас  не
только от лишних трудов, но и от публичного позора.
   - На самом-то деле печетесь вы о себе, -  с  ядовитой  усмешкой  произнес
Кассиди. - Вы признались нам в том, что были любовником Ясмин, только затем,
чтобы не распространяться об этом перед своими избирателями. И  вновь  Петри
парировал с легкой улыбкой:
   - Будет лучше, если вы  все-таки  последуете  совету  своего  наставника,
мистера Краудера. Ваша амбициозность делает вам честь,  мистер  Кассиди.  Но
если вы хотите занять это кресло, - кивнул он в сторону  стола  Краудера,  -
советую изучить правила игры.
   - Я не копаюсь в дерьме политики, если вы это имеете в виду.
   - Политика присутствует во всем, мистер  Кассиди.  И  дерьма  тоже  везде
хватает. Так что если вы собираетесь трудиться на  государственном  поприще,
привыкайте разгребать этот мусор.
   -  Браво,  экспромт  хорош,  Петри,  но  звучит   так,   словно   заранее
отрепетирован. Это для вас жена написала?
   С Петри мгновенно слетела спесь. Брызгая слюной, он прошипел:
   - В сегодняшнем вечернем номере "Тайме пикайюн" я  рассчитываю  прочитать
следующее:  "Специалист,  проводивший  баллистическую  экспертизу,  допустил
серьезную  ошибку;  обвинения   помощника   окружного   прокурора   Кассиди,
выдвинутые против Ясмин, необоснованны;  прокуратура  снимает  свои  прежние
заявления в  связи  с  возможной  причастностью  Ясмин  к  убийству  Уайлда;
расследование направлено в другое русло". Пусть  ее  самоубийство  останется
необъяснимым поступком неуравновешенной  женщины,  которая  в  силу  причин,
известных лишь ей одной, покончила с жизнью на пороге моего дома,  вероятно,
рассчитывая тем самым на какой-то радикальный политический жест.
   - Вы уже полностью отмыли стены от ее мозгов?
   - Кассиди!
   - Или просто сменили обои?
   - Кассиди!
   Замечания Краудера вновь не возымели действия.
   - Неужели можно так  быстро  от  всего  отмыться,  Петри?  Немного  воды,
порошка, и все - она улетучилась! Неужели ее  жизнь  так  мало  значила  для
вас?
   Выпалив свои оскорбления, Кассиди надеялся сокрушить стену, за которой  в
силу своего общественного положения  укрывался  настоящий  Петри.  Он  хотел
сразиться с ним как мужчина с мужчиной,  на  поле  равных  возможностей.  Он
хотел видеть Петри разозленным, перепуганным, расстроенным. И в конце концов
получил то, что хотел - Ясмин ни черта не стоила тех испытаний,  на  которые
обрекла меня своей смертью, - ухмыльнулся  Петри.  -  Она  была  всего  лишь
шлюхой, но самой стоящей из всех, кого я знал. Жаль, вам не повезло, что вас
потянуло на холодную Клэр Лоран, а не на Ясмин.
   Кассили бросился на него и одним ударом отшвырнул конгрессмена обратно  в
кожаное  кресло.  Сжав  пальцами  его  горло,  придавив  коленом  бедро,  он
прорычал:
   - Если Ясмин была шлюхой, кем же тогда был ты, ублюдок? - Он еще  сильнее
сдавил ему горло и всадил  коленом  в  пах.  Петри  пронзительно  взвизгнул.
Кассиди с наслаждением отметил ужас в его глазах.
   Но радовался он недолго. Краудер хотя и был на тридцать  лет  старше,  но
весил на сорок фунтов больше и был здоров как бык. Его руки, словно мешки  с
мокрым цементом, опустились на плечи Кассиди; нога, на которую тот опирался,
подкосилась. Краудер оттащил  Кассиди  от  конгрессмена,  который,  обхватив
горло, тяжело заглатывал воздух, лишь повторяя: "Он сумасшедший".
   - Прошу прощения за крутой нрав  моего  заместителя,  -  сказал  Краудер.
Одной рукой он все еще придерживал Кассиди и многозначительно посматривал на
него.
   Петри, собрав остатки достоинства, поправил пиджак  и  пригладил  ладонью
волосы.
   - Я намерен возбудить  дело  об  оскорблении  чести  и  достоинства.  Мой
адвокат даст вам знать.
   - Нет уж, - резко оборвал его Краудер. -  Это  у  вас  не  пройдет,  если
только  вы  не  хотите  сделать  достоянием  гласности   содержание   нашего
сегодняшнего разговора. Пока он остается  конфиденциальным.  Как  только  вы
начнете судебную тяжбу о  том,  что  здесь  произошло,  тут  же  все  станет
известно прессе.
   Петри вскочил как ужаленный. Скрытая угроза Краудера  возымела  действие.
Не проронив больше ни слова, конгрессмен удалился.
   После его ухода в кабинете  на  некоторое  время  воцарилась  напряженная
тишина. Наконец Кассиди со злостью отшвырнул руку Краудера, которой тот  все
еще придерживал его.
   - Знаю, о чем ты думаешь, - сказал Краудер.
   - Слава богу, дошло наконец. - Кассиди был  взбешен.  Взбешен  поведением
человека, которого уважал  и  которым  восхищался.  Он  был  зол  и  уязвлен
одновременно. Словно обманутый ребенок, уличивший в слабости своего  кумира.
- Зачем ты это сделал. Тони?
   Краудер вернулся к своему столу и тяжело опустился в кресло.
   - Я в должниках у Петри. Во время последних выборов он здорово  поддержал
меня. Конечно, он гнусный сопляк, сукин сын Но, к сожалению,  за  ним  стоят
серьезные силы и деньги.
   Переизбрание на новый срок ему гарантировано.  А  мне  на  следующий  год
предстоит уход на пенсию. И я не хочу, чтобы Петри давил  на  меня  все  это
время. Я хочу уйти спокойно, не замаранным дерьмом политики.
   Он поднял взгляд на Кассиди, словно взывая к пониманию. Тот молча  отошел
к окну. На улице, окруженный прессой, Петри  уже  делал  заявление,  позируя
перед камерами  и  микрофонами.  Кассиди  не  мог  слышать,  о  чем  говорил
конгрессмен, но можно было не  сомневаться  в  том,  что  его  сладкая  ложь
непременно будет передана в пятичасовых "Новостях" Самое печальное было  то,
что доверчивая публика поверит  ему,  поверит  красивому  лицу  и  искренней
улыбке.
   - Может быть, раньше, когда я был так же молод и горяч, я бы и  взял  его
за  яйца,  -  сказал  Краудер.  -  Я  бы  уж  вдолбил  ему,  что   уголовное
расследование - не предмет торга. Что нарушением  закона  справедливости  не
добьешься. И что лизоблюдством в этих стенах не занимаются. Не сомневайся, я
бы сказал ему все это  и  сегодня,  если  бы  у  меня  был  надежный  тыл  и
неоспоримые  улики.  Но,  по  сути  дела,  прав  оказался  он.  Если  он  по
собственному желанию приходит к нам и признается, что у него была любовница,
нам ничего не остается, как поверить и его заявлению о том, что она  провела
ту ночь с ним.
   Кассиди по-прежнему стоял,  уставившись  в  окно,  с  интересом  наблюдая
разыгрывавшуюся  внизу  пантомиму.  Уайлдовские  головорезы  с   энтузиазмом
приветствовали Петри, который уже покидал импровизированный  митинг.  Охрана
проводила  его  к  автомобилю,  и  в  сопровождении   полицейского   эскорта
конгрессмен умчался.
   - Проклятье, - пробормотал  Кассиди,  отворачиваясь  от  окна.  -  Иногда
кажется, что все это мне приснилось - тело Уайлда с тремя  пулевыми  ранами,
кровь. Он ведь был убит, правда?
   - Да, был.
   - Тогда, значит, кто-то убил его, черт возьми.
   - Но не Ясмин. Я уже  посылал  сегодня  сотрудницу  полиции  в  "Даблтри"
проверить  рассказанное  Петри.  Как  раз  перед  твоим  приходом  она   мне
позвонила. Петри был зарегистрирован в ту ночь  в  отеле.  Ей  даже  удалось
побеседовать с четырьмя служащими, которые помнят, что видели его тогда. Это
швейцар, портье...
   - Ладно, ладно. А что Ясмин?
   - Никто не может подтвердить, что видел ее. Но если у них было  назначено
свидание, она, вполне естественно,  постаралась  пройти  незамеченной.  Если
войти  в  отель  через  боковую  дверь,  можно  подняться  на  лифте,  минуя
вестибюль.
   Кассиди засунул руки в карманы брюк.
   - Итак, возвращаемся опять к нулю.
   - Не совсем, - тихо сказал Краудер.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Это же так чертовски просто, Кассиди. И с самого начала так  было.  Вот
мы сейчас с тобой беседуем, а убийца тем временем сидит в твоем кабинете.
   - Клэр не убивала.
   Краудер поскоблил крышку стола указательным пальцем.
   - У нее так же, как и у Ясмин,  был  мотив  для  убийства,  причем  более
весомый. У  нее  была  и  возможность  это  сделать  -  она  ведь  не  может
вразумительно объяснить, как провела ту ночь. У нас  н