ту,  а  руки  и  ноги
предательски дрожали, да так сильно, что  она  боялась  упасть.  Почему  это
происходит? Почему она не может отвести взгляд от его небесно-голубых  глаз?
Почему она радуется, вместо того чтобы, сохраняя спокойствие, отомстить  ему
немедленно за все унижения?
   "Не будь дурой, Шей, - уговаривала она себя. - Хватит того, что  с  тобой
уже случилось". Она взяла себя в руки и вымучила из себя равнодушную улыбку,
направляясь к нему:
   - И ты приехал сюда из...
   - Из Бруксайда, - подсказал он.
   - Ах да, из Бруксайда. Ты хочешь сказать, что приехал сюда из  Бруксайда,
чтобы угостить меня чашкой кофе?
   Он снова улыбнулся, на  этот  раз  более  широко.  Ему  всегда  удавалась
обезоруживающая улыбка.
   - Меня замучила жажда. Во сколько ты заканчиваешь?
   - Вандивер ушел сегодня рано, - сказала  она.  -  Я  уже  скоро  закрываю
магазин. - Она посмотрела на большие  медные  часы,  висевшие  на  стене.  -
Примерно через полчаса.
   - Ты не будешь возражать, если я подожду тебя здесь?
   Шей молча покачала головой, все еще не веря тому,  что  видит  его  перед
собой. Она не могла поверить, что он проделал столь долгий путь только  лишь
для того, чтобы выпить с ней чашку кофе и повидать ее. Может быть... О нет.
   - Ян, может быть, что-нибудь случилось?  С  матерью  или  Джоном?  -  Она
подошла к нему поближе и пристально посмотрела в глаза, будучи  уверенной  в
том, что он привез ей дурные вести. Она уже приготовилась услышать  от  него
самое ужасное.
   Ян осторожно сжал ее руки в своих:
   - Нет, Шей, все нормально, клянусь. Они в полном порядке. Несколько  дней
назад я звонил им, все было хорошо. Я действительно приехал только для того,
чтобы повидаться с тобой.
   - О-о-о.., ну слава  Богу,  -  произнесла  она  автоматически,  не  слыша
собственного голоса. Все ее мысли были поглощены им. Она смотрела и не могла
налюбоваться удивительно  правильными  чертами  его  лица  и  необыкновенной
голубизной глаз. Никогда еще она не видела мужчин с такими голубыми глазами.
А его волосы? Жесткие, непослушные, взъерошенные ветром,  они  закручивались
кольцами. Если у него когда-нибудь появится седина,  подумалось  ей,  то  он
станет еще красивее. Даже его губы были не совсем обычными для мужчины. Они,
несомненно, имели мужские очертания, но  были  настолько  чувственными,  что
резко выделялись на его строгом лице. А в том, что они и в  действительности
были чувственными, она нисколько не сомневалась, так  как  уже  испытала  на
себе их воздействие. Когда он целовал ее...
   "Выбрось это из головы, не думай об  этом",  -  повторила  она  про  себя
несколько раз.
   Ей показалось, что они стояли так очень долго, молча глядя друг  другу  в
глаза и соприкасаясь руками. Затем она  сделала  шаг  назад,  опустила  вниз
глаза и выдернула свою руку  из-под  его  руки.  Наступила  неловкая  пауза,
которая, к счастью, была прервана вошедшей в магазин покупательницей.
   Пока Шей помогала женщине выбрать  фарфоровую  пепельницу,  Ян  не  спеша
разглядывал висевшие на стене  картины.  Шей  делала  вид,  что  внимательно
слушает покупательницу, а сама краем глаза продолжала следить за Яном.
   Его осанка была прямой  и  необыкновенно  гордой.  Всем  своим  видом  он
производил впечатление физически сильного человека  и  во  многом  благодаря
этому качеству внушал уважение к себе с первого взгляда.  Неужели  священник
может больше заботиться о здоровом теле, чем о здоровом духе? Ей было стыдно
признаться, но ей показалось, что здоровое тело этого человека нравилось  ей
больше, чем его не менее здоровый дух.
   - Благодарю вас, - сказала Шей покупательнице и пробила чек. -  Приходите
к нам еще. Мы всегда будем рады вас видеть.
   Удовлетворенная покупкой женщина вышла из магазина, и они снова  остались
одни.
   -  Здесь  ты  выглядишь  совсем  не  так,  как  в  том  летнем  доме,   -
констатировал Ян, окинув ее оценивающим взглядом.
   Шей была одета в коричневую юбку,  свободно  и  мягко  облегавшую  бедра.
Блузка более светлого тона подчеркивала тонкую линию талии. На шее с изящной
небрежностью был завязан платок, а светлые чулки и туфли на  низком  каблуке
довершили образ целомудренной и скромной женщины.
   - Ну что ж, я очень надеюсь на это, -  сказала  она  и  залилась  смехом,
радуясь, что произвела на  него  очень  хорошее  впечатление.  Правда,  смех
получился какой-то отрывистый и не совсем искренний. - Мистер Вандивер очень
строг к обслуживающему персоналу и не позволяет  нам  никаких  вольностей  в
одежде.  Ведь  большинство  наших  клиентов  придерживаются   консервативных
взглядов.
   - Ты мне очень нравишься в этой одежде.
   - Серьезно?
   - Но должен признаться, что ты мне нравилась и в той одежде, в которой  я
тебя впервые встретил.
   - Неужели?
   - Да, - сказал он и снова  посмотрел  ей  в  глаза  долгим  пронизывающим
взглядом. - Очень, - добавил он после некоторой паузы.
   Смутившись,  Шей  подняла  голову,  посмотрела  ему  в  глаза  и   совсем
растерялась.
   - Нравилась...  Нравлюсь...  -  пробормотала  она  нечленораздельно,  как
заводная кукла-марионетка. Господи! Она ведет себя как идиотка и  ничего  не
может с собой поделать. Мысли ее перепутались, и ей совершенно  нечего  было
сказать. Она почувствовала, что  ее  тело  обдало  жаром.  Дыхание  застряло
где-то в горле, не  доходя  до  легких.  Ей  казалось,  что  стены  магазина
надвигаются на них, подталкивая  их  друг  к  другу.  Наступила  невыносимая
тишина, нарушаемая лишь  тиканьем  многочисленных  часов,  выставленных  для
покупателей.
   Все  пространство  комнаты  наполнилось..,  чем-то,  что  в  эту  секунду
зародилось между ними. Она не могла сказать, что это  было,  но  всей  душой
чувствовала: что-то произошло. Раньше у нее никогда не было такого чувства к
мужчине. А самое удивительное, что  она  оказалась  совершенно  неготовой  к
этому. Весь ее предшествующий опыт ничего не мог подсказать ей.
   И на этот раз спасение пришло в виде покупателя.  Он  вихрем  ворвался  в
магазин и стал сбивчиво объяснять, что он специально сошел с поезда, идущего
из Манхэттена, так как вспомнил, что сегодня день рождения  его  жены,  а  у
него нет подарка.
   - Не  волнуйтесь,  -  успокаивала  его  Шей,  хотя  больше  всего  хотела
успокоиться сама. - Мы  непременно  подберем  какую-нибудь  вещицу,  которая
обязательно понравится вашей жене.
   Она бросила короткий взгляд на Яна и заметила, что тот  улыбается,  будто
знает какой-то секрет, известный только им двоим.
   Шей засуетилась возле многочисленных полок и вскоре подобрала  покупателю
подходящий подарок, завернула его в красивую оберточную бумагу  и  проводила
до двери. Затем повернулась и, хитро улыбаясь, повесила  на  дверь  табличку
"ЗАКРЫТО".
   - Это был последний покупатель. На сегодня  достаточно,  -  сказала  она,
оперевшись на дверь. - Ты еще не передумал угостить меня чашкой кофе?
   - Ни за что на свете.
   Она включила сигнализацию, заперла дверь магазина, и они вышли на улицу.
   - Куда мы пойдем? - спросил Ян, смотря по сторонам.
   - О, надо подумать, - сказала Шей, не имея ни малейшего  представления  о
том, где можно посидеть за чашкой кофе. В этом маленьком городке было  очень
мало кафе и ресторанов, и ей ничего не приходило в голову. - Ну...
   1 - У тебя есть чайник?
   Она вздрогнула от неожиданного вопроса и посмотрела на него:
   - Ты имеешь в виду у меня дома? Он молча  кивнул  головой,  а  ее  сердце
затрепыхалось в груди, как пойманная в сети рыбешка, и даже в животе  что-то
заныло от тревожного предчувствия.
   - Да, - ответила она. - Неужели ты согласен пойти ко мне домой?
   - Мне кажется это самым лучшим выходом из положения,  -  вполне  серьезно
заметил он. - Конечно, если ты не против.
   - Нет-нет, это прекрасная идея. Просто...
   - Что? - нетерпеливо перебил ее он. Она решительно покачала головой:
   - Нет, ничего. - Он застал ее врасплох  своим  неожиданным  предложением.
Может ли человек с его взглядами и его положением так быстро  напроситься  в
гости к одинокой женщине? - Я обычно хожу домой пешком. Тебя это не пугает?
   - Нет. Все отлично.
   На  улице  было  еще  светло,  однако  тени  становились   все   длиннее.
Магазинчики,  расположенные  вдоль   бульвара,   закрывались,   а   прохожие
торопились по домам. Шей молча шла рядом с Яном и очень удивлялась тому, что
все ее ощущения были чересчур обостренными. Она замечала  вещи,  на  которые
раньше не обращала ни малейшего внимания. Она слышала звуки, которых  раньше
никогда не слышала. Все вокруг нее было наполнено удивительными запахами,  о
существовании которых она даже не подозревала. У нее  было  такое  ощущение,
что она наконец проснулась после долгого и тревожного сна. Она дышала полной
грудью, и ей казалось, что вдыхаемый ею воздух никогда раньше не  был  таким
чистым и приятным. Что это такое? Радость, спокойствие,  умиротворение?  Или
все это, вместе взятое? У нее не было  ответа  на  этот  вопрос,  да  он  не
интересовал ее, если честно признаться.  Какая,  в  сущности,  разница,  как
называется это чувство? Ей просто  хотелось  наслаждаться  этим  чувством  и
сделать все, чтобы оно продлилось как можно дольше.
   - Мать сообщила мне о том, что в твоей  церкви  сломался  кондиционер,  -
сказала  Шей,  чтобы  хоть  как-то  заполнить  паузу,  образовавшуюся  в  их
разговоре. - Ты уже починил его?
   - Да, своими собственными руками и парой ласковых  слов,  -  ответил  он,
весело смеясь.
   - Ты шутишь?
   - Насчет чего? Что я починил кондиционер или что  сделал  это  с  помощью
пары ласковых слов?
   - И то и другое.
   Он развеселил ее  своими  шутками  насчет  своего  постоянно  ломающегося
кондиционера, и остаток пути они прошли весело и беззаботно.
   - Ну вот мы и пришли.
   Ян посмотрел на четырехэтажный дом, перед которым они  остановились.  Это
был старинный, массивный дом, который практически не отличался  от  соседних
домов, расположенных по этой улице.  Фасад  дома  украшали  высокие  окна  и
совершенно необыкновенная дверь с тяжелой медной ручкой и массивным  кольцом
старинной работы, которое использовалось вместо современного  электрического
звонка. Широкая веранда, опоясывающая дом, была обсажена высокими кустами.
   - Этот дом весь принадлежит тебе? - с искренним  удивлением  спросил  Ян.
Шей весело рассмеялась:
   - К сожалению, не весь, а  только  угловая  квартира  на  третьем  этаже.
Пойдем.
   Она повела его вверх по лестнице, открыла дверь, и они вошли  внутрь.  Их
шаги, заглушаемые ковровыми дорожками  персидской  работы,  были  совершенно
неслышны. На второй этаж  вела  великолепная  лестница  с  перилами  ажурной
работы, какие можно увидеть только в музеях.
   Шей подошла к двери своей квартиры, отперла ее  и  первой  вошла  внутрь.
Быстро окинув взглядом комнату, она с облегчением вздохнула: как хорошо, что
сегодня утром она прибрала все свои вещи.
   - Изумительно, - восхищенно сказал Ян, разглядывая квартиру. Квартира Шей
находилась в дальнем конце дома, и из окон была  видна  лужайка,  где  росли
величественные деревья. На окнах не было ни штор, ни  портьер,  поэтому  они
казались особенно большими и светлыми. Ян  по  достоинству  оценил  интерьер
квартиры. Во всем чувствовался художественный вкус Шей. Каждый  предмет  был
на своем месте: красивый диван, легкие стулья, на стенах вставленные в рамку
фотографии и репродукции, небольшой ковер,  закрывающий  только  центральную
часть пола.
   - Мне здесь очень нравится, - откровенно признался Ян. - А ты пользуешься
камином?
   - Да, когда я могу позволить себе купить немного дров,  -  ответила  она,
польщенная высокой оценкой Яна.  -  Там  моя  спальня.  -  Она  показала  на
приоткрытую дверь. - Там тоже очень широкое окно. А кухня вот здесь.  Сейчас
я сварю кофе.
   Шей поспешила на кухню, бросив на спинку стула свой жакет и  сумочку.  Ей
вдруг пришло в голову, что Ян Дуглас - первый  мужчина,  который  переступил
порог ее квартиры. Такой привилегии добивались от нее очень многие,  и  всем
им она отказала.
   - Сколько времени ты здесь живешь? - спросил Ян из гостиной.
   - С тех пор... - Она прикусила язык, опасаясь,  что  слишком  откровенное
признание может показаться ему глупым. - С тех пор как развелась с мужем,  -
закончила она фразу. - Около трех лет.
   Ян, сняв куртку, последовал за ней на кухню. Шей посмотрела на него через
плечо и почувствовала мелкую дрожь в пальцах. Взяв  с  плиты  кофейник,  она
налила кофе.
   - А почему ты не захотела жить в Нью-Йорке? - допытывался он. - Ведь ты с
мужем жила именно там? - Он расположился за  небольшим  круглым  столом,  за
которым могли сидеть только два человека.
   Ян чувствовал себя  как  дома,  что  несколько  обескураживало  Шей.  Она
понимала, что он ради своего отца смирился с существованием сестры и поэтому
разыгрывал роль старого друга или сводного брата.
   Но она смотрела на него совсем  по-другому.  Мысли  о  нем  заполняли  ее
сердце и душу так же, как он сам заполнял собой ее крохотную кухню.  До  сих
пор никто не вторгался в ее дом, как никто не вторгался  в  пространство  ее
души. Теперь, видимо, все будет по-другому.
   - Я люблю Нью-Йорк, - сказала она, стараясь скрыть от него свои  чувства.
- И довольно  часто  бываю  там.  Это  волнующий  город.  Он  заряжает  меня
энергией. Но я всегда с  большим  удовольствием  возвращаюсь  домой.  -  Шей
протянула  руку  к  полке,  где  стояли  чашки   и   блюдца,   стараясь   не
поворачиваться, чтобы не видеть  его  длинные  ноги,  занимавшие  почти  всю
кухню. Она прекрасно помнила, как они выглядят в  шортах.  -  К  тому  же  в
Нью-Йорке очень дорогое жилье, и я бы не смогла снимать там такую  квартиру,
как эта. А здесь прелестно - много деревьев и травы, что гораздо лучше,  чем
асфальт и бетон. Тебе сахар или сливки?
   - Я предпочитаю черный кофе. Шей замолчала и посмотрела на  кофейник,  не
зная, что делать дальше и куда деть свои руки.
   - В комнате я не видел фотографий и репродукций с твоим изображением.
   Шей резко повернулась к нему и случайно задела его коленом.
   - Да, я не люблю развешивать их в квартире.  -  Она  испугалась,  что  он
снова будет насмехаться над ней и иронизировать по поводу  ее  профессии.  -
Правда, в спальне висит одна  картина.  Когда-то  я  подарила  ее  Энсону  в
качестве свадебного подарка, но, когда мы развелись, я попросила его вернуть
ее.
   - Я понимаю, почему ты это сделала, - сказал Ян, избегая ее взгляда.
   - Ну что же; давай пить кофе, - сказала  Шей,  обрадовавшись,  что  можно
отвлечь его внимание от неприятного разговора. Она подвинула к нему чашку, и
в этот момент их пальцы соприкоснулись. Он посмотрел на нее  снизу  вверх  и
показал на стул:
   - Садись, Шей.
   Она плюхнулась на стул не задумываясь и посмотрела на него.
   - Почему ты не пьешь кофе,?
   - Мне что-то не хочется, - сказала она, покачав  головой.  Ее  голос  был
таким тихим, что она сама с трудом расслышала свои слова.
   Ян, наклонив голову, смотрел в свою чашку, однако ей показалось,  что  на
самом деле он не видит ее. У нее было такое ощущение, что  он  собирается  с
мыслями и сейчас скажет ей что-то необыкновенно важное. Она  любовалась  его
волосами и вспоминала о том, как ее пальцы гладили эти кудри,  погружаясь  в
них. К сожалению, это продолжалось очень недолго.  Как  ей  хотелось  в  эту
минуту снова притронуться к его волосам!
   - Я знаю, что ты очень удивилась, когда увидела меня в своем магазине,  -
начал он.
   - Да.
   - Мы с тобой расстались далеко не лучшим образом, не так  ли?  -  спросил
он, поднимая голову.
   - Да, это так.
   - Шей, я сейчас переживаю самый сложный момент в своей жизни, - продолжал
он, в его глазах сверкнули яркие искры.
   Она облизала пересохшие губы, но промолчала.
   - Я не совсем понимаю, - сказала  она  через  некоторое  время.  -  Какое
отношение это имеет лично ко мне?
   - Самое непосредственное. - Он рассеянно улыбнулся. - Это  не  связано  с
моей профессией, с тем, кто я такой, это связано с тем, что я думаю о тебе.
   Услышав эти слова, она подумала,  что  сейчас  задохнется  от  недостатка
воздуха, так как в горле застрял комок и не давал ей дышать.
   - Ты понимаешь,  что  я  хочу  сказать?  Она  молча  пожала  плечами,  но
невозможно было определить, что означает этот жест. Его можно было расценить
как жест утвердительный, но вместе с тем и как отрицательный. Ясно было лишь
одно: она не уверена в том, что правильно понимает его. В ушах  так  шумело,
что она с трудом слышала свой собственный голос. Шей сложила руки и положила
их на стол.
   - Ты вынесла мне приговор еще в то утро, когда  я  нечаянно  ударил  тебя
мячом.  Я  хочу  еще   раз   заверить   тебя:   это   случилось   совершенно
непреднамеренно. - Он широко улыбнулся,  а  затем  его  лицо  снова  приняло
серьезное выражение; - Ты была абсолютно права, когда упрекнула меня в  том,
что я испытываю огромное удовольствие, прикасаясь к тебе. Мне  действительно
было очень приятно в ту ночь.  Было  бы  совершенно  глупо  с  моей  стороны
скрывать это. Именно поэтому я так разозлился. Я разозлился не на тебя, а на
себя. Шей. Я просто не хотел признаться себе в том, что ты очаровала меня.
   - Подожди, - выпалила она и быстро вскочила на  ноги.  -  Пожалуйста,  не
говори  больше  ничего,  Она  подошла  к  небольшому  разделочному  столику,
оперлась на него руками и уткнулась головой в дверцу шкафа. Несколько недель
назад эта сценка Показалась бы ей в  высшей  степени  забавной  и  наверняка
удовлетворила бы ее самолюбие. Но сейчас все было не так. Она очень  боялась
услышать, что он скажет дальше.
   Прошло так мало времени, но она была уже далеко не той женщиной,  которая
увидела его нагого  на  пороге  ванной.  В  последнее  время  с  ней  что-то
произошло - что-то очень важное. Она  не  знала,  что  это  такое,  но  была
абсолютно уверена: ей  не  стать  такой,  как  прежде,  и  не  справиться  с
охватившим ее чувством.
   Ян встал со стула, подошел к ней и положил руки ей на плечи.  Она  слегка
вздрогнула, вспомнив теплоту его рук в  ту  памятную  ночь,  и  едва  слышно
застонала.
   - Я должен сказать тебе об этом, пойми меня. В этом мое спасение.  Только
откровенное признание облегчит мою душу и поможет облегчить страдания. -  Он
подошел к ней еще ближе и почти коснулся грудью ее спины. Шей закрыла глаза,
почувствовав, что от этого прикосновения у нее подкашиваются ноги. - Шей,  -
продолжал он, - то, что мне приснилось в ту ночь.., когда  мы  проснулись  в
одной постели... Это был сон... Я так не хотел просыпаться.
   Он легонько сжал ее плечи и повернул лицом  к  себе.  Подняв  пальцем  ее
подбородок, он посмотрел ей в глаза. Еще мгновение,  и  его  руки  обхватили
нежный овал ее лица, а большими пальцами он коснулся ее губ - нежно,  легко,
возбуждающе.
   - Видит Бог, я не хотел, чтобы этот сон кончался,  -  прошептал  он  едва
слышно.
   Не успела она опомниться, как, его чувственные  губы  прикоснулись  к  ее
губам, возрождая почти забытое чувство восторга и радости. У нее было  такое
ощущение, будто она вернулась домой после долгих лет скитаний  и  странствий
по чужой планете. Она была дома. После стольких лет, да что там лет, впервые
за всю свою жизнь она почувствовала себя по-настоящему счастливой.
   Его губы долго скользили по ее губам, а язык пытался  разжать  их,  чтобы
проникнуть в возбуждающе  приятную  полость  ее  рта.  Наконец  ему  удалось
добиться этого, и они оба погрузились в бездну страстного поцелуя.
   Она перестала контролировать свои движения, позволив своим  рукам  обвить
его сильную шею. Их страстные стоны сливались в один, увеличивая и без  того
сильное желание обладать друг другом. Ян прижимался к ней все ближе и ближе,
а она отодвигалась от него, пока не наткнулась на разделочный столик.
   - Шей, Шей, - неустанно повторял он, осыпая ее поцелуями.