ние обращаться с оружием ему ни разу не пригодилось. В округе Ламиза практически отсутствовала преступность.
     Все основное время Ритчи сажал под замок местных пьянчужек, давая им возможность проспаться, или улаживал ссоры между супругами. Никаких других происшествий в округе не происходило, и нельзя сказать, что Ритчи это огорчало.
     Вот почему он был немало удивлен, когда однажды утром ему позвонил из Далласа старший сержант Гарри Лоусон.
     - Отдел по расследованию убийств, - сказал он хриплым голосом завзятого курильщика, и Ритчи удивился еще больше.
     - Чем могу помочь, сержант? - спросил он.
     - Дело в том, шериф, что я расследую одно убийство. Убита белая женщина тридцати пяти лет...
     Прихлебывая из чашки кофе, Ритчи выслушал все обстоятельства дела.
     - Говорите, он написал эти слова ее кровью? - уточнил он. - Несомненно, это был какой-нибудь псих - нормальный человек такого не сделает.
     - Совершенно верно, шериф, - подтвердил Лоусон. - Мы едва не взяли его. К сожалению, подонок успел покончить с собой... - Он вкратце рассказал шерифу про поездку к Дейлу Гордону. - Жуткое место - этот его перестроенный гараж, - закончил Лоусон. - Жуткое место и жуткий тип. Как только таких земля носит!
     - Согласен с вами, сержант. К счастью, он мертв, а вы можете закрыть дело. Оба дела...
     - Именно это я и собираюсь сделать, - сказал в трубке сержант Лоусон. - Но сначала мне хотелось бы кое-что проверить. Этот тип, Гордон, выглядит классическим преступником-одиночкой. Конечно, он псих, однако интеллект у него был выше среднего. Со своей работой он, во всяком случае, справлялся отлично, а работал он техником-лаборантом в клинике по лечению женского бесплодия.
     - Самое подходящее место выбрал, гаденыш! - заметил Ритчи.
     - Да, - согласился Лоусон. - Мы опросили его коллег и выяснили, что Гордон неплохо ладил с окружающими, но держался обособленно. Никогда и ни с кем он не болтал о футболе и бейсболе и ни с кем не встречался во внеслужебное время, не ходил в боулинг, не играл в компьютерные игры - все его интересы, похоже, исчерпывались этой противоестественной страстью к жертве. Он даже не ходил в церковь, и это кажется мне странным.
     - Почему?
     - Потому что по всем признакам Гордон был настоящим религиозным фанатиком. Скажите, шериф, вам приходилось слышать о брате Гэбриэле?
     Ритчи рассмеялся:
     - А кто о нем не слышал, сержант?!
     - Я не слышал, - серьезно ответил Лоусон. - То есть имя мне, конечно, знакомо, но я ни разу не слышал ни его публичных проповедей, ни телевизионных выступлений, пока не начал разбираться с тем барахлом, которое мы изъяли на квартире Гордона.
     - Но что общего могло быть у убийцы и брата Гэбриэла? Какая тут может быть связь? - удивился Ритчи.
     - Чтобы это выяснить, шериф, мне и нужна ваша помощь... - сурово сказал старший сержант Лоусон.
     И вот теперь шериф медленно ехал по крутому горному серпантину, ведшему к расположенному на вершине поселку. Лоусон просил оказать ему услугу, и Ритчи - из чувства профессиональной солидарности - не мог отказать далласскому детективу. Теперь ему предстояло встретиться с братом Гэбриэлом и выяснить, почему Дейл Гордон только в этом месяце десять раз звонил в Храм.
     ?Почему бы вам не позвонить ему самому?? - спросил он Лоусона, когда тот высказал свою просьбу. ?Разумеется, я могу это сделать, - ответил детектив, - но брат Гэбриэл скорее всего ничего мне не скажет. Во время телефонного разговора люди обычно довольно скованны, к тому же для брата Гэбриэла я никто, а вас он знает... Во всяком случае, должен знать. Вам, надеюсь, удастся узнать больше?.
     Ритчи был достаточно умен, чтобы понимать: он не может просто так взять и заявиться к самому известному жителю округа. Брату Гэбриэлу принадлежала целая гора, на вершине которой находился его поселок или коммуна, и шерифу вовсе не хотелось оскорбить знаменитого проповедника. (Сам брат Гэбриэл никогда не называл себя так, во-первых, потому, что другие телепроповедники давно скомпрометировали саму идею, а во-вторых, потому, что он действительно не был похож ни на одного из этих сладкоречивых болтунов.) Именно поэтому Ритчи предварительно позвонил в Храм, чтобы договориться об аудиенции. Брат Гэбриэл - вернее, его секретарь - ответил согласием, и, подъехав к воротам поселка, шериф обнаружил, что его уже ждут. Стоило ему притормозить, как к машине подошел охранник.
     - Мира и любви, шериф, - сказал он.
     - Мира и любви, брат, - откликнулся шериф, чувствуя себя несколько не в своей тарелке. Принятое в коммуне приветствие всегда казалось ему смешным.
     Охранник внимательно оглядел Ритчи, заглянул на заднее сиденье машины, потом вернулся в свою будку и нажал кнопку, открывающую ворота. От ворот до Храма было еще с полмили.
     Храм располагался в центре поселка. Кроме главного здания, здесь же находилось еще несколько домов с пристройками, выглядевшими очень солидно. Насколько было известно Ритчи, часть из них служила в качестве общежитий для тех, кто жил и работал в поселке. В одном из ближайших к Храму домов размещалась школа с прекрасно оборудованной игровой площадкой. Здание рядом - со спутниковой тарелкой на крыше - было, несомненно, телестудией, транслировавшей большинство выступлений брата Гэбриэла.
     Еще одна постройка - низкая и приземистая, больше похожая на дот - служила, вероятно, чем-то вроде командного пункта или штаба, откуда осуществлялось руководство всей системой безопасности, необходимой для надежной охраны брата Гэбриэла, являвшегося, без преувеличения, мировой знаменитостью. Поговаривали, будто служба безопасности поселка набрана из армейского спецназа и сотрудников разведывательных служб всего мира. Брат Гэбриэл якобы занимался этим лично, благодаря чему у него работали лучшие солдаты, обученные самым современным методам физической защиты глав государств.
     И ничего удивительного в этом не было. У брата Гэбриэла были миллионы последователей во всем мире. Вполне естественно, что человек, обладающий столь значительным влиянием и властью над духовной жизнью огромного числа мужчин и женщин, нередко становился объектом для критики и яростных нападок со стороны менее удачливых проповедников. Некоторые из них могли бы пойти даже на крайние шаги. Поэтому со стороны брата Гэбриэла это была скорее разумная осторожность, нежели паранойя, свойственная многим мировым знаменитостям.
     Впрочем, и брат Гэбриэл не раз говорил в своих проповедях, что живет в ?плотском?, как он выражался, мире, где лрди подвержены сильным и разрушительным страстям. Эти гибнущие души, говорил он, не видят выхода из создавшегося положения и в своем отчаянии способны буквально на все, в том числе и на террор, на политическое убийство. Кто-то идет на преступление ради денег и наслаждений, которые способен принести своему обладателю презренный металл, кому-то нужна лишь слава; большинство же совершает преступления по причинам, которые коренятся в глубине их изуродованной, пораженной грехом психики. Должно быть, в силу именно этих обстоятельств поселок охранялся не хуже, чем база атомных подводных лодок или стратегических ракет.
     Сегодня Ритчи попал на территорию поселка всего лишь во второй раз в жизни и потому чувствовал себя не очень уверенно. Он знал, что за каждым его движением наблюдают десятки видеокамер, размещенных так профессионально, что их и заметить-то было трудно. Вылезая из машины и направляясь к гранитным ступеням, ведущим к дверям Храма, Ритчи чуть не физически ощущал на себе цепкий и внимательный взгляд засевшего где-то в недоступном месте снайпера.
     Впрочем, и без этого шериф чувствовал себя жалким грешником, приближающимся к вратам Обители Праведных. Правда, секретарь сказал Ритчи, что брат Гэбриэл будет рад принять его, однако шериф не очень-то в это верил. Должно быть, поэтому, когда он нажимал кнопку звонка у широких стеклянных дверей, сердце его громко стучало от волнения.
     Сквозь стекло шериф ясно видел отделанный светлым мрамором вестибюль с широким барьером-конторкой, за которым сидел охранник.
     - Шериф Ритчи? - раздался в динамике голос охранника.
     - Да, это я.
     - Не могли бы вы на минутку снять шляпу, сэр?
     - Да-да, конечно... - Ритчи сдернул с головы широкополый стетсон и едва не встал по стойке ?смирно?.
     - Все в порядке, сэр, входите, - сказал охранник, и шериф услышал металлический щелчок электронного замка. Толкнув тяжелую дверь, он вступил в прохладный вестибюль. В вестибюле пахло ароматическими благовониями, откуда-то доносилась негромкая музыка. Охранник, поднявшийся навстречу Ритчи, улыбался радушной улыбкой.
     - Вас ждут, сэр, - сказал он. - Поднимитесь на лифте на третий этаж.
     - Спасибо.
     В потолке кабины лифта виднелся ?глазок? видеокамеры, и Ритчи пришлось приложить немалые усилия, чтобы не стушеваться и не показать невидимым наблюдателям своего волнения. Ему хотелось откашляться или переступить с ноги на ногу, но это бы выдало его нервозность, поэтому он терпел, пока лифт не остановился и его дверцы не открылись с негромким шуршанием.
     На площадке его действительно ждали. Этого человека шериф знал - перед ним был секретарь и правая рука брата Гэбриэла. Высокий, подтянутый, ухоженный, он был одет в строгий темно-синий костюм с белой гвоздикой в петлице.
     - Добрый день, шериф Ритчи. Рад снова приветствовать вас под крышей нашего Храма. Насколько я помню, в последний раз вы были здесь довольно давно.
     - Добрый день. - Шериф пожал протянутую руку. - У меня мало времени, мистер Хенкок.
     - Брат Гэбриэл ждет вас, сэр. - Не прибавив больше ни слова, Хенкок повернулся и провел шерифа в огромную комнату, своими размерами напомнившую Ритчи Большой зал в Карлсбадских пещерах, где он побывал во время службы в ВВС. Чтобы добраться до Большого зала, нужно было долго идти по темным, извилистым ходам, но, когда вы попадали туда, все трудности искупались великолепным зрелищем.
     Впервые попав в Большой зал, Ритчи был ошеломлен, поражен, восхищен открывшейся ему красотой. Примерно то же он испытывал сейчас. Казалось, он попал в сокровищницу фараона. Со всех сторон его окружало золото - имитация, конечно, но Ритчи не был бы ни капли удивлен, если бы ему сказали, что золото настоящее. Резные позолоченные ножки мебели казались отлитыми из самородного золота, золотыми были декоративные чеканные накладки, молдинги, петли, дверные ручки. Если бы не тонированные стекла широкого панорамного окна, все это великолепие сверкало бы так, что неподготовленный человек мог бы с непривычки ослепнуть. Стены комнаты были обиты ткаными шелковыми обоями глубокого голубого цвета, а потолок покрывали фрески, как в европейских католических соборах. Шерифу не хотелось глазеть на них, задрав голову, поэтому он бросил на потолок лишь один быстрый взгляд. Его, впрочем, хватило, чтобы разглядеть пушистые розовые облака и сонмише пухлых, крылатых существ - не то амурчиков, но без луков, не то ангелочков с крошечными, острыми пенисами. Ковер на полу был размером с баскетбольную площадку, массивный письменный стол напоминал габаритами пульмановский вагон, что же касалось человека за ним, то он, казалось, излучал величие.
     Улыбаясь, брат Гэбриэл жестом пригласил Ритчи подойти поближе.
     - Добрый день, шериф. Рад вас видеть. Не хотите ли что-нибудь выпить?
     - О, нет, благодарю... - пробормотал шериф, опускаясь на резной стул, на который указал ему брат Гэбриэл. Стул напоминал трон - у него было обитое голубым бархатом сиденье и высокая резная спинка с позолотой. Сидеть на нем было не особенно удобно, но приходилось терпеть.
     - В таком случае перейдем к делу. - Брат Гэбриэл положил руки перед собой на стол и принялся сплетать и расплетать тонкие пальцы. - Что привело вас ко мне, шериф?
     Макс Ритчи не был гомосексуалистом. Никогда в жизни он не испытывал влечения к мужчине, но он не мог не признать, что брат Гэбриэл необычайно красив - красив по-настоящему. У него был высокий чистый лоб, правильный овал лица, проницательные зеленые глаза, тонкий прямой нос и полные губы, которые казались бы безвольными, если бы не выдающийся вперед подбородок с небольшой ямочкой. Волосы у него были густыми, светлыми и завивались крупными кольцами. Иными словами, если бы архангел Гавриил решил когда-нибудь снова спуститься на землю, он бы, наверное, выглядел точно так же.
     Тут шериф опомнился и, откашлявшись, попытался усесться на стуле-троне поудобнее.
     - Мне не хотелось бы беспокоить вас по такому пустяковому поводу, брат Гэбриэл, но служба...
     Проповедник смотрел на него вопросительно, и шериф, справившись с волнением, продолжил:
     - Дело в том, что между сотрудниками полиции существует своего рода договор о взаимопомощи, - объяснил Ритчи. - Если угодно, это что-то вроде профессиональной солидарности. Я хочу сказать, что, если кто-то из коллег просит о помощи, отказываться не принято...
     - Блаженны миротворцы, ибо они сынами божиими нарекутся, - процитировал брат Гэбриэл. - А сотрудники полиции суть миротворцы, которые верно служат обществу в целом и каждому из нас в отдельности. Помогать им - долг любого законопослушного гражданина. - Брат Гэбриэл улыбнулся, продемонстрировав два ряда безупречных зубов. - Я восхищаюсь служителями закона и поминаю их в своих ежедневных молитвах. Чем я могу помочь вам и вашим коллегам, шериф?
     - Сегодня утром мне звонил один детектив из Далласа. Его фамилия Лоусон... - Ритчи коротко пересказал факты, которые узнал. По мере того как он рассказывал, на лице брата Гэбриэла появлялось страдальческое выражение.
     - Это ужасно! - сказал он, когда шериф закончил. - Мы помолимся о душах жертвы и убийцы. Совершенно очевидно, что этот несчастный был поражен грехом. Мистер Хенкок, включите их имена в сегодняшнее поминание.
     Ритчи обернулся и с удивлением увидел, что мистер Хенкок сидит на диванчике в дальнем конце комнаты. Он-то считал, что секретарь давно ушел.
     - Разумеется, брат Гэбриэл.
     Проповедник снова повернулся к Ритчи.
     - И все же я не совсем понимаю, какое отношение эта история имеет ко мне, - мягко сказал он.
     Шериф снова заерзал на стуле. Он чувствовал себя крайне неуютно под пронизывающим взглядом брата Гэбриэла.
     - Согласно сведениям, предоставленным полиции далласской телефонной компанией, этот тип - Дейл Гордон - довольно часто звонил в Храм. Только за последний месяц он сделал десять таких звонков. Вот детектив Лоусон и попросил узнать у вас, что вам об этом известно. Быть может, вы могли бы сообщить какие-то дополнительные подробности, которые...
     - Но ведь дело закрыто, насколько я понял? - перебил брат Гэбриэл.
     - Совершенно верно. Детектив Лоусон просто хочет уточнить некоторые детали. Связать концы с концами, так он выразился.
     - Я сам не люблю, когда остаются какие-то неясности, - кивнул брат Гэбриэл.
     - Я уверен, что это чистая формальность.
     - Что ж... Мистер Хенкок, проверьте, пожалуйста, наш журнал регистрации входящих звонков.
     - Одну минуту. - Хенкок встал с дивана и, подойдя к резному шкафу (размером с автомобильный караван-прицеп), открыл широкие двойные дверцы. За ними оказался компьютерный терминал, состоявший из трех экранов, двух клавиатур и какого-то другого оборудования, назначение которого осталось для шерифа тайной. Сев перед одним из экранов, Хенкок начал набирать что-то на одной из клавиатур.
     - Вашему коллеге повезло, - сообщил брат Гэбриэл. - Мы тщательно регистрируем данные о всех входящих звонках.
     - Я надеюсь, что моя просьба вас не затруднит...
     - О, нисколько! Кстати, пока мистер Хенкок работает, может быть, все-таки выпьете что-нибудь? - предложил проповедник. - Не подумайте, что я настаиваю, просто мне казалось - за это время вы могли и передумать.
     - Если это вас не затруднит. - Теперь, когда его задача была выполнена, Ритчи чувствовал себя гораздо свободнее.
     - Ничуть не затруднит. - Брат Гэбриэл нажал кнопку на селекторе и, дождавшись ответа, коротко приказал: - Пожалуйста, принесите нашему гостю что-нибудь выпить.
     Должно быть, уставленный напитками столик на колесиках был приготовлен заранее. Не успел брат Гэбриэл выключить селектор, как Ритчи услышал звук открывающейся двери.
     - А-а, Мэри, давай его сюда.
     Ритчи оглянулся. На вид Мэри было лет восемнадцнть-девятнадцать. Ее маленькое лицо окружали густые черные волосы, а одета она была в темно-синюю форму школы Храма. Этот цвет очень шел к ее светлой коже, здоровому розовому румянцу и темным глазам. В первое мгновение Мэри смущенно покосилась на шерифа, но в дальнейшем все ее внимание сосредоточилось на фигуре брата Гэбриэла. Осторожно ступая по ковру, она покатила позвякивающую бутылками и стаканами тележку к рабочему столу проповедника.
     - Что будете пить, шериф? - спросил брат Гэбриэл.
     - А-а, все равно.
     Мэри открыла жестянку и перелила ее содержимое в высокий бокал со льдом. Бокал и крошечную льняную салфетку она передала Ритчи. Принимая напиток, шериф с трудом удержался от того, чтобы не пялиться на нее.
     - Б-благодарю, - пробормотал он смущенно.
     Брат Гэбриэл похлопал себя по бедру. Мэри счастливо улыбнулась и, обогнув массивный стол, встала рядом с проповедником. Брат Гэбриэл обнял ее одной рукой за талию и привлек к себе; другой рукой он погладил Мэри по оттопыривающемуся животику, и шериф с удивлением заметил, что девушка беременна.
     - Мэри - одна из лучших наших послушниц, - похвастался брат Гэбриэл. - Сколько времени ты уже с нами, Мэри?
     - С тех пор, как мне исполнилось десять, - ответила девушка тоненьким голоском.
     - Я назвал ее Мэри - Марией, - потому что она напоминала мне мадонн эпохи Возрождения, - сказал брат Гэбриэл. - Скажите, шериф, разве она не прекрасна?
     Ритчи тупо кивнул. Бокал холодил ему руку, но он так к нему и не прикоснулся.
     - Мэри прекрасно вписалась в наше сообщество, - сказал брат Гэбриэл, гладя Мэри по руке. - Она была примером для других детей во всем, что касалось поведения и учебы. Учителя не могли на нее нахвалиться. Насколько я знаю, она прекрасно успевала по всем предметам. - Он игриво дернул девушку за вьющийся локон, и Мэри хихикнула, а брат Гэбриэл наклонился и поцеловал ее выступающий живот. Усмехнувшись, он добавил: - Как видите, шериф, все мы здесь очень любим друг друга.
     Эта почти интимная сцена настолько смутила Ритчи, что он едва не поперхнулся.
     - Да, я вижу, - подтвердил он сипло.
     - Я надеюсь, что Мэри пробудет со мной в Храме еще долгое-долгое время... А-а, мистер Хенкок, спасибо.
     Секретарь положил на стол брата Гэбриэла компьютерную распечатку. Просматривая ее, проповедник продолжал рассеянно ласкать Мэри, привычным жестом проводя рукой по ее животу. Мэри глядела на склоненную голову брата Гэбриэла с обожанием.
     Макс Ритчи не знал, куда девать глаза. Сцена, разыгрывавшаяся перед ним, вызывала в нем глубокое отвращение, но вместе с тем была до странности притягательной.
     - Ага, вот и он... Дейл Гордон - правильно? - пробормотал брат Гэбриэл. - Теперь я припоминаю. Да, печальная история... - Он любовно потрепал Мэри по руке. - Я не сомневаюсь, шериф, что, когда вы расскажете историю мистера Гордона вашему коллеге, он будет полностью убежден - как убедился в этом и я, - что Дейл Гордон был жалким извращенцем и психопатом.

ГЛАВА 14

     Через два дня после убийства Джиллиан Ллойд и самоубийства Дейла Гордона детектив Лоусон принял решение официально закрыть дело. Чтобы сделать это, ему оставалось только официально известить Мелину Ллойд о результатах расследования.
     Открыв банку ?Доктора Пеппера?, детектив сделал хороший глоток, потом придвинул к себе телефон и набрал номер. После краткого приветствия он сказал:
     - Лабораторные исследования подтвердили то, что я предполагал с самого начала. На ноже, найденном в доме Дейла Гордона, обнаружена кровь вашей сестры. Отпечатки пальцев на рукоятке ножа принадлежат одному человеку - самому Гордону. Он