улыбнуться Риа, но мужество оставило ее.
     - Несколько минут назад было ?ничего?, теперь - ?возможно, ничего?. В чем дело? Тебе стало плохо на работе?
     Горячие соленые слезы потекли по щекам Риа. Она не могла справиться со своим несчастьем, с их общим несчастьем и уткнулась лицом в подушку.
     - У меня начались выделения.
     Тейлор замер, как заяц, учуявший охотника. Риа даже не слышала его дыхания.
     - Ты позвонила врачу? - спросил он хрипло.
     - Сразу же. Он велел мне отправляться домой и лечь в постель. Что я и сделала.
     - И все? Это все, что он сказал? А лекарства?
     - Тейлор, от этого нет лекарств. Ни одного подтвержденного лекарства.
     - Черт возьми, но есть же что-то, что твой доктор может сделать?
     - Есть. Он ждет. Ждет, как и я, чем все это закончится.
     Тейлор вскочил. Риа продолжала лежать на боку с закрытыми глазами, опасаясь, что малейшее неверное движение может нарушить какое-то ненадежное космическое равновесие, и она потеряет своего ребенка. Тейлор принялся беспрерывно вышагивать взад-вперед в ногах постели, бросая на Риа беспокойные взгляды.
     - Я плохо в этом разбираюсь, - как-то неловко. Признался он, - но что конкретно означают эти выделения?
     - Может, ничего: просто кровеносная система сбрасывает излишнее давление. - Риа сделала глубокий вдох. - А может, свидетельство о кровотечении в матке. - Если бы она увидела, как резко побледнел Тейлор, то остановилась бы на этом. - Или же плацента пытается самоотделиться.
     Тейлор судорожно сглотнул.
     - И пока единственное предписание доктора - оставаться в постели?
     - Да, пока не прекратится кровотечение.
     - Кровотечение? Мне показалось, ты сказала ?выделение??
     Риа повернулась на бок и раздраженно посмотрела на Тейлора.
     - Какая разница?
     Тейлор снова присел па кровать и примирительно дотронулся до щеки жены.
     - Думаю, никакой. Просто ?выделение? звучит не так устрашающе.
     Нижняя губа Риа задрожала, и в глазах заблестели слезы.
     - Тейлор, я боюсь.
     - Боже, я тоже. Я тоже. - Тейлор неловко обнял жену и прижал ее голову к своему плечу. - Но я уверен: все будет хорошо. Это часто бывает? Ведь правда? Это довольно частое явление. Теперь, когда я столкнулся с этим, мне кажется, у моей мачехи тоже были какие-то сложности с первыми родами, и ничего - родила прекрасного, здорового мальчика. Теперь задает им жару. - Тейлор натянуто хихикнул.
     - Доктор уверял меня, что это распространенное явление, - слабым голосом произнесла Риа. - Если не станет хуже, нет причин для особой тревоги.
     - Вот видишь? - Тейлор ласково смахнул слезы со щек Риа. - Просто малыш спрашивает о гонораре, который намерен получить с нас за свое рождение.
     Риа засмеялась, понимая, что он шутит, чтобы подбодрить ее, и надеялась своим принужденным смехом помочь Тейлору не слишком упасть духом. Тем не менее ни один из них не мог быть спокоен, пока Риа и ребенок не будут вне опасности.
     - Тебе что-нибудь приготовить? Ты обедала?
     - Нет, - покачала головой Риа, - но я и не хочу.
     - Давай я помогу тебе раздеться.
     Костюм Риа был безнадежно измят, но она даже не заметила этого.
     - Я не стала раздеваться. Доктор приказал мне немедленно лечь в постель, я и легла.
     Тейлор помог жене снять костюм. Оставшись в нижнем белье, Риа попросила прощения и удалилась в ванную. Пока она за закрытой дверью занималась собой, Тейлор мелкими шажками продолжал медленно ходить по ворсистому ковру. Риа вышла в легком хлопчатобумажном халатике, она была бледна и дрожала. Глаза ее утратили свой ярко-зеленый цвет и поблекли до холодно-серой пепельности. Под нижней губой образовался кровоподтек, похоже, что Риа кусала ее.
     - Идет? - Риа кивнула. - Не лучше?
     - Не хуже.
     - Ложись опять.
     Тейлор помог жене лечь. Ее черные волосы веером рассыпались вокруг головы, подобно большой Чернильной кляксе на подушке. Риа закрыла глаза. Тушь на них расплылась и размазалась. Губы покрылись пятнами и распухли. Но для Тейлора Риа еще никогда не была такой прекрасной.
     - Больно?
     Риа медленно открыла глаза.
     - Да нет, не очень. Какие-то спазмы. - Тейлор машинально кивнул. Риа улыбнулась и дернула его за руку. - С чем ты соглашаешься своим кивком? У тебя же никогда не было спазмов.
     - И слава Богу. - Он криво усмехнулся. - А аспирин не помогает?
     - Лучше не принимать никаких лекарств, не посоветовавшись с врачом.
     - А так ты, в порядке? Я имею в виду, не считая спазмов?
     - Да, вполне. Теперь ты можешь вернуться на работу. Если будет нужно, я позвоню.
     Тейлор грозно сдвинул брови.
     - Не делай из меня идиота.
     - Но, Тейлор, здесь ничего...
     - Я остаюсь.
     Риа втайне очень обрадовалась его решению. Нелегко было выносить это тяжелое испытание один на один с собой, вне зависимости, от того, чем все кичится. Риа казалось, что отпусти Тейлор ее руку, и она куда-нибудь улетит.
     - Я все же хочу, чтобы ты что-нибудь съела, - заявил через минуту Тейлор. - Ты вся совершенно скрюченная.
     Риа понимала, что Тейлору необходимо быть нужным, чем-то занять себя, и потому послала его за сыром, крекерами и фруктовым соком.

***

     - Тейлор?
     - Что?
     Он сидел на краю постели, уставившись в окно. Тени становились все длиннее. Солнце уплывало за горизонт.
     - О чем ты думаешь?
     - О том, что это самый долгий из прожитых мною дней. - Он погладил щеку жены. - Знаю, что для тебя он был еще длиннее.
     Риа надавала Тейлору дюжину поручений по дому. В какой-то момент он понял, что эти ненужные поручения были способом заставить его немного отвлечься.
     В конце концов по молчаливому согласию они решили оставить эти бессмысленные занятия. Ни беспорядочные требования Риа, ни настойчивая исполнительность и заботливость Тейлора не могли отвлечь их от мысли о ребенке, чья жизнь висела сейчас на волоске. Они часто и подолгу молчали, но это было молчание взаимопонимания. Оно выражало их тревогу и страх лучше всяких слов.
     - Когда бы мы ни говорили о малыше, - медленно произнесла Риа, - мы говорили о здоровом ребенке.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Как ты будешь относиться к ребенку, если он не будет таким уж здоровым? Если... если он родится с недостатками, как ты будешь к нему относиться?
     Тейлор не ответил, а лишь посмотрел на жену тяжелым, непонимающим взглядом.
     - Это естественный инстинкт тела, - нервно продолжила Риа, - пытаться отторгнуть что-то, что имеет дефекты. Иногда выкидыши рассматриваются как благо.
     Прошло немало времени, прежде чем Тейлор ответил. И в ответе его звучала явная злость.
     - Как ты можешь задавать мне подобные вопросы? Ты действительно считаешь меня таким поверхностным? Мы не очень-то хорошо знали друг друга, когда поженились, то за это время, я думаю, ты имела возможность узнать меня лучше. Глаза Риа наполнились слезами раскаяния.
     - Прости, Тейлор, ты прав. Я действительно узнала тебя лучше и не должна была спрашивать.
     Слезы Риа растопили его гнев. Тейлор осторожно положил руки на живот жены, защищая его большими ладонями и крепкими пальцами.
     - Я люблю малыша. Я хочу его. Что бы ни случилось.
     Риа отвернулась не потому, что не хотела, чтобы Тейлор видел ее слезы, а потому, что не могла вынести слез в его глазах.

***

     - Кажется, тебе следует отвезти меня в больницу.
     Стоя в дверном проеме ванной, Риа, казалось, вот-вот упадет в обморок. Ее била дрожь.
     Тейлор не стал терять времени на ненужные вопросы. Он уже дважды выносил из ванной корзину для бумаг. У супругов больше не было секретов друг от друга. Тейлор позвонил врачу и предупредил его, что они выезжают, после чего вернулся к Риа.
     Взяв жену на руки, он понес ее к выходу.
     - Больно?
     - Не очень.
     Риа лгала: ей было очень больно. Губы ее побелели. Тейлор уложил жену на переднее сиденье и, нарушая все ограничения скорости, игнорируя государственные и городские дорожные знаки, помчался в больницу. Предупрежденные врачом медсестры уже дожидались с креслом-каталкой у входа. Когда Тейлор усадил Риа в кресло, она схватила его за руку и прижала ее к щеке.
     - Прости. Прости меня.
     Озабоченные медсестры не дали Тейлору времени ответить, а, мгновенно развернув кресло, быстро покатили его к автоматическим стеклянным дверям. В коридоре перед смотровым кабинетом Тейлор беспокойно ерзал на неудобном пластиковом стуле. Отхлебывал горький кофе из автомата. Вышагивал. Метался. Молился. Через несколько минут, которые показались Тейлору вечностью, из смотровой вышел врач и обменялся с Тейлором рукопожатием.
     - Здравствуйте, мистер Маккензи. Я узнал вас по фотографиям в газетах.
     - Как Риа?
     - Боюсь, она потеряла ребенка.
     Тейлор прислонился к стене. Ему казалось, он готов услышать подобное, но вышло, что нет.
     Чувство потери было невыносимым. Тейлор ощутил, как огромный стальной кулак ухватил его за кишки и дернул, после чего в животе образовалась зияющая дыра - черная и пустая.
     Голова Тейлора стала отклоняться назад, пока не уперлась в холодный кафель стены. Закрыв глаза и стиснув зубы, он сжал кулаки.
     - Почему?
     Вопрос задавался Всевышнему, но ответил на него доктор:
     - Без сомнений, не было ничего, что миссис Маккензи не сделала бы или сделала не так. Просто один из непредсказуемых вывертов природы.
     - Благо... - горько усмехнулся Тейлор, вспомнив слова Риа.
     - Знаю, что трудно с этим согласиться.
     - Да, доктор, чертовски трудно, - глубоко выдохнул Тейлор. - Как Риа?
     Врач пессимистически покачал головой.
     - Естественно, она чрезвычайно расстроена. Я отправил ее наверх.
     - Наверх? - первое, что пришло Тейлору в голову, были слова ?психиатрическое отделение?. Неужели Риа тронулась рассудком?
     - Да. Обычно женский организм сам освобождается от остатков плода, но в данном случае я намерен провести процедуры ?Ди? и ?Си?. - Доктор объяснил Тейлору суть медицинских терминов. - Миссис Маккензи сможет вернуться домой утром, день или два она будет испытывать некоторое недомогание, но пусть ее это не беспокоит. Только не следует поднимать ничего тяжелого. Разумеется, прежде всего мы беспокоимся о ее эмоциональном состоянии. Эмоциональная стабилизация займет гораздо больше времени, чем физическое исцеление, и очень большая ответственность при этом ложится на вас, мистер Маккензи.
     Прошло несколько часов, прежде чем Риа перевели в отдельную палату, и Тейлор смог увидеть жену. Перед этим он позвонил своей секретарше и распорядился отменить все встречи, назначенные на следующий день - на пятницу. Он вернется на работу не раньше понедельника. После этого он позвонил Делии Стар.
     - Сегодня вечером у Риа случился выкидыш, - услышав в трубке ответ и представившись, без предисловий сообщил Маккензи.
     - Мне очень жаль, - после ошеломленной паузы пробормотала корреспондентка.
     - Уберите любой намек на ребенка из этого проклятого воскресного репортажа.
     - Слишком поздно, Тейлор.
     - Черт побери...
     - Я уже передала материал редакторам номера. У меня его нет.
     - Так верните. Я не допущу, чтобы Риа, открыв газету, прочла в ней о своем ребенке, которого уже не будет. Мне плевать, как вы это сделаете, но вы сделаете.
     - Сделаю все, что в моих силах. Зная, каким влиянием пользуется в газете мисс Стар, можно было считать, что все упоминания о ребенке будут изъяты из статьи, прежде чем та попадет в печать.
     Тейлор также переговорил с главным врачом больницы и предупредил его, что никакие сведения о его жене не должны просочиться в средства массовой информации. Мэр Маккензи сейчас должен быть в центре внимания прессы. Но в этот момент Тейлор не хотел бы прочесть ни одного упоминания о себе на первой полосе газеты.
     В палате, где лежала Риа, царил полумрак, окна были зашторены. Горел лишь небольшой ночник. Тейлору показалось, что Риа спит, но, тихонько подкравшись к постели, он обнаружил, что глаза ее открыты. Неподвижная, она застывшим взглядом уставилась в потолок. Правая рука, худая и бледная, безвольно лежала на животе, казавшемся до неприличия впалым.
     Риа повернула голову, но ничего не сказала. В голову Тейлора не приходило ни одного слова, которое не прозвучало бы банально. Неужели трагедия автоматически превращает людей, обычно владеющих нормальным языком, в роботов, запрограммированных на произнесение только тривиальных фраз? Тейлор лишь смог выдавить:
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Пусто.
     Отсутствие интонаций в голосе Риа встревожило Тейлора. Эмоции улетучились из ее речи так же, как исчезли улыбка и мимика с ее лица. Тейлор поднял руку жены и крепко сжал ее, но Риа, казалось, даже не заметила этого. Она не ответила на пожатие.
     - Каждую неделю я часами занималась в оздоровительном центре, желая сохранить живот плоским. - Риа невесело рассмеялась. - Мама всегда говорила: ?Будь осторожна в своих желаниях?.
     Тейлор увидел, как из уголков глаз Риа покатились слезы, теряющиеся в ее темных волосах.
     - Тебе больно?
     - Нет. Доктор распорядился сделать укол, чтобы я лучше заснула. Потому я такая одуревшая.
     - Оставайся одуревшей. Врач сказал, тебе надо много отдыхать.
     - Еще он сказал, что нет причин не иметь другого... другого... - Риа задохнулась и не смогла закончить.
     Тейлор склонился над женой, опершись о спинку кровати, и крепче сжал ее руку.
     - Не надо, Риа. Не надо плакать. Поспи.
     - Я не могу не думать о ребенке. - Голос Риа звенел. - Его больше нет. Он не существует.
     - Тш-ш-ш. - Тейлор поцеловал закрывшиеся глаза жены, из которых продолжали литься слезы. Тейлор придвинул к кровати стул, сел и не шевельнулся до той поры, пока успокоительное не начала действовать, погрузив Риа в глубокий сон.
     Тейлор покинул Риа лишь перед восходом солнца. Он зашел в комнату медсестер и проинструктировал их относительно того, что его жена должна получать все необходимое. После этого Маккензи отправился домой, где принял душ, побрился и наскоро приготовил яичницу-глазунью, которую с жадностью проглотил, поскольку со вчерашнего ленча не имел и крошки во рту. Подкрепившись несколькими чашками обжигающе-горячего черного кофе, Тейлор вернулся в больницу, захватив с собой вещи для Риа.
     Задержавшись у киоска в вестибюле, он купил жене цветы. Тейлору хотелось купить розы, но в киоске были только красные, неприятно напомнившие ему цвет крови. Тейлор отверг также розовые гвоздики, которые дарят матерям новорожденных девочек, и остановил свой выбор на желтых маргаритках, смотревшихся, по его мнению, по крайней мере более весело. Выйдя из лифта, Маккензи увидел в конце коридора лечащего врача Риа.
     - Я только что осмотрел вашу жену. Физически она вполне в норме, но находится в состоянии сильнейшей депрессии. Чем скорее она сможет вернуться к повседневным заботам, тем лучше. Я рекомендовал ей показаться через шесть недель.
     Доктор зашагал по коридору. Тейлору хотелось схватить его за развевающиеся полы белого халата и задать тысячу вопросов, но еще больше ему хотелось видеть Риа.
     С чемоданом жены в одной руке и букетом в другой Маккензи вошел в палату. Риа помешивала в тарелке комковатую серую овсяную кашу, которую только очень голодный человек мог признать за еду.
     - Могу приготовить кое-что повкуснее, - предложил Тейлор, кивнув на поднос с завтраком. Он положил цветы рядом с подносом и поставил чемодан на пол. - Ты ведь никогда не пробовала мои великолепные вафли по-бельгийски, а?
     Риа слабо улыбнулась:
     - Спасибо за цветы. И за одежду.
     - Надеюсь, принес все, что нужно. Оттолкнув ненавистный поднос в сторону, Риа спустила ноги с кровати. Тейлор рывком подскочил к ней, чтобы помочь встать.
     - Я уже приняла душ, так что буду готова через минуту.
     Тейлор намек понял: его не приглашали помочь одеться.
     - Я пока займусь документами на выписку, - сообщил он, пятясь к двери.
     - Я уже все подписала.
     - Тогда оплачу счет.
     - Оплачено. Я позаботилась и об этом. Тейлор раздраженно поджал губы.
     - Сегодня утром ты была очень занятой леди.
     - Прости меня, пожалуйста, - холодно заметила Риа, - но я хотела бы одеться и побыстрее убраться отсюда.
     Через несколько минут Риа вышла из палаты. Губная помада кричаще-ярко выглядела на ее бледном лице. Больничное кресло на колесиках, казалось, вот-вот расплавится от испепеляющего взгляда, которым посмотрела на него Риа.
     - Я в состоянии идти самостоятельно.
     - Это их правила - не мои. - За креслом стояла не медсестра, а Тейлор. И именно он резким кивком головы приказал Риа сесть в кресло. Терпение Тейлора было на пределе.
     Уже в машине Риа сказала:
     - Можешь ехать ко мне домой. За своими вещами я заеду позже. - Тейлор умышленно пропустил нужный поворот. - Ты слышал, что я сказала?
     - Слышал, но не слушаю. Риа резко отвернулась.
     - Поступай как знаешь. Так даже лучше: мне как раз нужно забрать свою машину. Сделаю все в один прием.
     Тейлор включил радио погромче и, фальшивя, принялся подпевать звучащей из динамиков песенке.
     Остановив машину, Тейлор попытался опередить Риа, открыть дверцу с ее стороны и помочь выйти из автомобиля, но она, казалось, решила все делать сама и игнорировала любые проявления посторонней помощи. Войдя в дом, Риа прямиком направилась к стенному шкафу в спальне, сняла несколько вешалок с платьями и бросила их на кровать. Как только она попыталась уложить первое сложенное платье в чемодан, Тейлор шагнул к жене и вырвал платье у нее из рук.
     - Да что, черт возьми, с тобой происходит? Что ты делаешь?
     - Отдай платье. Я укладываю вещи.
     - Зачем?
     - Я возвращаюсь домой.
     - Последние несколько недель твой дом был здесь.
     - Тому была причина. Теперь эта причина завернута в пластиковый мешок и лежит в мусорном баке на заднем дворе больницы.
     Как только эти слова слетели с ее губ, Риа зажала рот руками и рухнула на постель.
     - О Боже! - простонала она. Несколько минут Риа сидела, раскачиваясь взад-вперед, и причитала. Потом отняла руки от лица и посмотрела на Тейлора.
     - Прости. То, что я сказала, ужасно. - Она несколько раз судорожно вздохнула и нервно вытерла руки о блузку. - Тейлор, ты был прекрасен во всем. Вчера. Этой ночью. Утром. Очень мило с твоей стороны, что ты принес цветы. - Риа бросила взгляд на успевшие подвянуть маргаритки, которые она небрежно швырнула на кровать, войдя в комнату. - Я благодарна тебе за все проявленное тобой внимание и терпение, Тейлор. Но... но основной причины, по которой мы заключили брак, больше не существует. - Риа сморгнула слезы. - Доктор сказал, что я должна как можно быстрее вернуться к своим повседневным заботам. В сложившихся обстоятельствах это означает...
     Риа подняла глаза и поразилась тому, что разговаривает с пустой комнатой.
     Тейлору иногда приходилось выпивать за ленчем по служебной необходимости (предлагая клиенту или же по приглашению клиента), но он никогда не пил раньше десяти утра. Поэтому, когда первый глоток шотландского виски обжег ему желудок, Тейлор задохнулся и заморгал глазами, на которых выступили слезы. Но чтобы доказать себе, что может, Тейлор, прежде чем выйти во внутренний дворик, осушил стакан до дна.
     Внутренний дворик, к которому успела приложить руку Риа, как и все в доме, выглядел словно лицо после пластической операции. По всему дворику были расставлены корзины и горшки с распустившимися цветами. Тейлор и прежде разводил цветы в своем патио, но уже к середине лета они либо коричневели от недостатка влаги, либо желтели от чрезмерной поливки, либо разрастались в беспорядочные заросли, поскольку Тейлор забывал их вовремя подрезать. В этом году цветы были по-домашнему прекрасны и ухожены, являя типичный пример улучшений, которые привнесла в дом Риа. И она вовсе не стала менять все и вся как попало, подобно придурочной хозяйке в комедии Нейла Саймона. Риа всегда спрашивала разреше