оможете?
   Это был глупый вопрос после всего, что он для  нее  сделал,  -  она  ясно
поняла это по его лицу.
   Он налил в ладонь лосьон, а потом,  аккуратно  обмакивая  в  него  пальцы
другой  руки,  протер  болезненные  участки  на  лбу,  на  носу   и   щеках.
Прикосновенья его пальцев были нежны. Он внимательно смотрел,  куда  наносит
лосьон, обследуя глазами ее брови, скулы, нос  и  подбородок.  Один  раз  он
случайно задел краешек губ - рука его застыла, и он  вопросительно  заглянул
ей в глаза. От его взгляда замерло сердце.  Она  успокоилась  только  тогда,
когда  его  нежные  пальцы  продолжили  движение.  После  этого  эпизода  он
постарался поскорее закончить процедуру.
   - Теперь лучше, - неуверенно произнесла  она,  когда  он  уже  завинчивал
склянку с лосьоном.
   Откуда эта буря чувств? Что на нее нашло? Или, может  быть,  все  молодые
мамы так чувствительны? Она  изо  всех  сил  старалась  не  заплакать  и  не
понимала, что с ней происходит.
   - Рад был услужить, мэм. Он широко улыбнулся,  но  его  слова  прозвучали
как-то неуместно торжественно.
   Ли заметила, что у него чуть дрогнули губы. Или это ей показалось?
   - Вы... - Она постаралась проглотить появившийся вдруг в горле  комок.  -
Не представляю, что бы я делала, если б не вы! Спасибо вам, Чад!
   - Это вам спасибо. Ли, за то, что вы доверились мне. Я желаю вам с  Сарой
всего самого лучшего!
   Он выпрямился и повернулся, чтобы  уйти,  но  не  сделав  и  двух  шагов,
остановился. Голова его внезапно упала на грудь, и он уставился на кафельный
пол, словно там был написан ответ на мучивший его вопрос. Он резко обернулся
и одним прыжком преодолел расстояние, разделявшее их.
   Опершись на кровать сильными, мускулистыми руками, он вновь склонился над
ней.
   - Ли!  -  выдохнул  он.  Его  губы  медленно  приблизились  к  ее  губам,
раскрылись, и нежно, бережно он поцеловал ее. И вот его уже нет, густой мрак
комнаты поглотил его высокую, сильную фигуру.  Скрипнув,  за  ним  закрылась
дверь.
   А  Ли  не  могла  понять,  откуда  взялись  эти  слезы,  тонким  ручейком
вытекающие из уголков ее глаз и впитывающиеся в жесткую больничную подушку.

Глава 2

   - А ты все проверил, папа? Чад Диллон. Может, ты перепутал инициалы? Надо
было посмотреть список по именам, начинающимся на Ч...
   - Ли, я  попросил  проверить  абсолютно  все,  но  девушка  в  справочном
клянется, что такого имени нет.
   Ли сидела в своей спальне, опершись спиной о  подушки.  При  этих  словах
брови ее изогнулись, выражая досаду.
   - Я хотела его отблагодарить. Понимаешь, мне  даже  в  голову  не  пришло
попросить у него адрес или номер телефона...
   - А ты уверена, что  он  из  Мидленда?  -  спросила  Лоис  Джексон,  явно
озадаченная решимостью  дочери  во  что  бы  то  ни  стало  найти  человека,
помогшего ей родить месяц назад и затем бесследно исчезнувшего.
   Ли о чем-то напряженно думала, ее глаза сузились и превратились в щелки.
   - Странно, но раньше мне не пришло это в голову... Я вовсе не уверена. Он
просто сказал, что едет в Мидленд, но речи о том, что он живет  в  Мидленде,
не было.
   - Вот видишь, может, именно поэтому мы и  не  можем  его  найти.  -  Лоис
раздраженно фыркнула. - Я буду  вечно  благодарна  человеку,  пришедшему  на
помощь  тебе  и  Cape,  -  она  с  любовью  посмотрела  на  малютку,   мирно
посапывающую в своей колыбельке, - но мне кажется, тебе лучше больше  с  ним
не встречаться.
   Ли с трудом подавила гримасу раздражения. Конечно, надо сделать скидку на
материнский снобизм, но говорить так о Чаде после всего, что он  сделал  для
нее и Сары, - просто черная неблагодарность.
   -  Я  не  собираюсь  иметь  с  ним  никаких  дел,  я  просто   хочу   его
отблагодарить. Он из тех, кому совсем не повредят лишние деньги.
   Перед ее мысленным взором опять предстал Чад - вот он склонился над  ней,
держит ее за руку, а схватки разрывают ее тело на  куски...  Господи,  какие
синие у него глаза! Темные и глубокие, как небо! А какая нежность скрыта  за
внешней грубоватостью и силой. И говорил он как образованный  человек.  Даже
сравнил ее с мадоннами художников Возрождения...
   Ли вспомнила, как акушерка, ухаживавшая за ней в больнице, похвалила Чада
за предусмотрительность. "Этот молодой человек мог бы вас просто покалечить,
если бы не проявил такой осторожности", - сказала она. Ли почему-то подумала
о газете.
   Если его не удастся найти, она так и не  сможет  его  поблагодарить.  Чад
Диллон так и останется  для  нее  загадкой,  и  эта  мысль  приводила  ее  в
отчаяние. Она поймала себя на том, что все чаще и чаще думает о так внезапно
исчезнувшем мужчине.
   Она  тяжела  вздохнула,  и  родители  приняли  вздох   разочарования   за
усталость.
   - Отдохни немного, дочка, - предложил отец. -  Пойдем,  Лоис,  пусть  она
поспит.
   - Может, нам не стоит завтра уезжать? Ведь Саре всего четыре  недели.  Не
побыть ли с тобой еще немного? - спросила мать.
   - Нет, - резко ответила Ли и, чтобы смягчить ответ, добавила:
   - Я в порядке. Правда. С вашей стороны было так мило пожить здесь. Сара -
просто образцовый ребенок, хорошо спит ночью, совсем не будит меня. А  когда
я выйду на работу, то смогу брать ее с собой. Мы прекрасно справимся.
   Глаза матери наполнились слезами.
   - Не могу поверить, что такое могло случиться с тобой,  моя  девочка!  Ну
почему Грег дал себя застрелить? Почему в твои двадцать семь лет  ты  должна
остаться вдовой, да еще к тому же с ребенком на руках?! А ведь как я просила
тебя перебраться к нам, когда Грега убили! Тогда моя внучка не появилась  бы
на свет на обочине! Все было бы хорошо, если бы ты согласилась  вернуться  в
родительский дом! Ты  сама  приговариваешь  себя  к  несчастному,  одинокому
существованию!
   Лоис содрогалась от рыданий. Харв Джексон обнял  ее  заботливой  рукой  и
повел прочь из комнаты, но, дойдя до порога, обернулся.
   - Поспи немного. Ли. Постарайся  отдохнуть  и  набраться  сил  до  нашего
отъезда.
   Он закрыл за собой дверь, и Ли откинулась на подушки. Иногда ей удавалось
забыть о своем печальном положении, но каждый  раз  какой-нибудь  заботливый
человек - а чаще всего ее мать - ненавязчиво напоминал ей обо всем.
   Боль утраты после убийства Грега порой была просто невыносимой. Ли всегда
боялась, что  такое  может  произойти,  почти  предчувствовала  неизбежность
этого, с ужасом ждала рокового часа, но когда это случилось,  она  оказалась
абсолютно не подготовленной. Ее потрясла, ошеломила внезапность гибели мужа,
ее жестокость, но главное - что уже ничего нельзя вернуть.
   В ночь накануне убийства они долго говорили.
   - Куда ты теперь? - спрашивала Ли.
   - Я не могу тебе сказать, милая, не спрашивай меня ни о чем!
   - На границу?
   - Ли, прошу тебя, не устраивай мне допрос каждый раз, когда я отправляюсь
на задание! - Он помолчал, складывая вещи, потом встал, уперев руки в  бока.
- Как ты  думаешь,  могу  ли  я  нормально  работать,  если  каждый  раз  ты
провожаешь меня слезами и упреками? Ты до свадьбы знала, чем я занимаюсь, но
согласилась выйти за меня и сказала, что все выдержишь.
   - Я правда так думала! - Она закрыла лицо  руками  и  разрыдалась.  -  Но
теперь поняла, что не могу! Я люблю тебя!
   Он вздохнул: в этом вздохе слились раздражение и страсть. Подойдя к  ней,
он обнял ее и сказал:
   - Я тоже люблю тебя, и ты это знаешь. Но и работу свою я люблю, тем более
что это очень важное дело.
   - Я все понимаю - разумом, и я не прошу тебя бросить работу, но  ведь  ты
можешь перейти в аппарат. Станешь планировать эти ваши операции,  но  сам  в
них участвовать не будешь. - Она содрогнулась при одном взгляде на  лежавший
на  кровати  автоматический  пистолет,   составлявший   неотъемлемую   часть
экипировки мужа, такую же, как майка или носки. - Мне ненавистна сама  мысль
о том, что ты служишь секретным агентом.
   - Ли, родная, ты же знаешь, что я сойду с ума, протирая штаны в  конторе.
Я умею перевоплощаться, поэтому нужен на оперативной работе.
   - Ты нужен мне!
   - Я нужен стране. Нужен ребятишкам, которые уже в начальной школе садятся
на иглу. Понимаешь, сколько бы налетов мы ни проводили, мы лишь скользим  по
поверхности. Эта война заранее проиграна, но я не могу перестать  сражаться.
Так помоги мне. Поверь, со мной ничего не случиться, пока  я  знаю,  что  ты
здесь и ждешь меня.
   Она отодвинулась от него и неуверенно улыбнулась.
   - Я всегда буду ждать тебя. Возвращайся скорее, живым  и  невредимым.  Он
жадно припал к ее губам.
   - Я скоро вернусь.
   Но он не сдержал обещания. Когда она видела его в последний раз, он лежал
в гробу. Похороны были проведены за счет государства.
   Им так и не пришлось отведать праздничный обед, который  приготовила  Ли.
Ей не довелось поделиться с Грегом радостной вестью  о  том,  что  она  ждет
ребенка, которую она приберегала ради  торжественного  случая.  И  тогда  Ли
поклялась, что никогда  не  свяжет  жизнь  с  человеком,  чья  служба  будет
опаснее, чем работа директора в детском саду.
   Грег служил в Эль-Пасо, но вскоре после похорон Ли  предложили  работу  в
Мидленде. Она читала об этом новом городе, в одночасье выросшем среди равнин
Западного Техаса. В Мидленде добывали нефть, а там, где нефть,  всегда  есть
работа, там всегда делают деньги и всегда есть, куда их потратить.  Неплохое
место для начала. Несмотря на горячий протест матушки и ее страстные мольбы,
чтобы дочка жила с ними в Биг-Спринг, Ли согласилась на работу  в  Мидленде.
На те деньги, что ей  обещали,  плюс  пенсия  за  Грега,  да  с  ее  умением
экономить, она могла  бы  безбедно  существовать.  Она  твердо  решила  сама
зарабатывать себе да жизнь.
   Ли прислушалась к дыханию малышки -  оно  было  легким  и  частым,  потом
посмотрела, как поднимается и опадает нежная спинка.
   - Сара, самое трудное позади. Все будет хорошо.
   У нее есть дом, работа, здоровый ребенок. Единственное, с чем ей придется
теперь бороться, - это одиночество.
   - Сегодня, Сара, тебе придется посидеть на диете, - тяжело выдохнула  Ли,
усаживая девочку в заводные качели и захлопывая перекладину. Сегодня выдался
тяжелый день: надо было забрать малышку  от  няньки,  к  помощи  которой  Ли
прибегала лишь в случае  крайней  необходимости,  а  потом  еще  забежать  в
магазин. Удобно устроив пухленькую дочурку, она вернулась  в  машину,  чтобы
забрать покупки.
   - Ух! - воскликнула она, плюхая пакеты со  съестным  на  стол,  сбрасывая
туфли и усаживаясь на диван. Такое поведение мамочки рассмешило Сару  -  она
забулькала, загукала и стала от радости размахивать ручонками. - Вы думаете,
я это делаю, чтобы вас развлечь, мисс Сара? - упрекнула  дочурку  Ли,  потом
вскочила  с  дивана,  опустилась  на  колени  перед  качелями  и  пощекотала
пухленький животик ребенка. - Ты думаешь, я кто тебе, а? Придворный шут?
   Сара завизжала от восторга,  когда  Ли  приблизила  лицо  к  толстенькому
подбородочку и стала покусывать его одними губами. Детские  ручонки  нанесли
непоправимый урон аккуратному пучку волос у мамочки на голове,  так  что  он
полностью прекратил свое существование.
   - Ой-ой-ой! - Ли, смеясь, упала на пол,  пытаясь  перевести  дух.  Блузка
выбилась из юбки, и Ли не успела ее заправить, как вдруг раздался  звонок  в
дверь. С тяжелым вздохом Ли поднялась. - А ты  оставайся  здесь,  -  шутливо
погрозила она Саре.
   Когда она открыла дверь, то от неожиданности не могла найти слов.  Сердце
бешено заколотилось в груди, мысли путались, стучало  в  виске  -  это  было
удивительное, радостное чувство.
   - Привет!
   Он выглядел совершенно по-другому. Его длинные волосы были  теперь  чисто
вымыты и аккуратно причесаны, лицо сохранило загар,  но  на  этот  раз  было
гладко выбрито. Бесследно исчезли грязные джинсы и ковбойка. Он был  одет  в
прекрасного  покроя  брюки  из  серой  фланели,  светло-голубую  рубашку   и
темно-синий пиджак. На смену поношенным башмакам пришли до блеска начищенные
черные мокасины.
   Лишь  глаза  остались  теми  же  -   сияющими,   голубыми,   исполненными
магнетизма.
   Нет, близкими и знакомыми были не только  его  глаза!  Ли  запомнила  эту
широкую белозубую улыбку.
   - Вы помните меня?
   - Да.., да, конечно... - пролепетала она.  Помнит  ли  она  его?  Что  за
дурацкий вопрос! Как часто, лежа в постели  и  тщетно  пытаясь  уснуть,  она
вызывала в памяти его глаза, улыбку, голос и тот поцелуй, которым он  одарил
ее, перед тем как уйти. Она старалась уверить себя, что  хочет  увидеть  его
лишь для того, чтобы отблагодарить. Но теперь, глядя в эти  чудесные  глаза,
видя его милую и в то же время мужественную улыбку, она уже не была уверена,
что это и есть настоящая причина.
   - Чад, вы.., вы совершенно переменились!  -  запинаясь,  произнесла  она,
чувствуя себя не в своей тарелке. Она надеялась, что он не заметит, как  его
появление взволновало ее.
   - И вы тоже. Вы похудели.
   Она засмеялась и оглядела  себя,  заметила,  какая  она  растрепанная,  и
бросила на него беспокойный взгляд.
   - Входите, пожалуйста. Извините, я такая страшная. Мы с Сарой  играли,  и
вот...
   - Вы просто неотразимы, - перебил  он,  но,  войдя  в  комнату,  внезапно
остановился. - Это Сара? Не может  быть!  -  воскликнул  он  и  без  всякого
смущения присел перед качелями.
   Сара с любопытством следила за ним.
   - Да, это моя Сара, - гордо ответила Ли.
   - Да она просто чудо, - мягко произнес он и  поднял  указательный  палец,
чтобы провести малышке по лицу, но его палец тотчас же оказался в  маленьком
влажном кулачке. - Хорошие рефлексы, - засмеялся Чад,  аккуратно  высвободил
палец из пухленького кулачка и поднялся. - А я приготовил кое-что для нее.
   - О, Чад, ну зачем! - воскликнула Ли, тут же смутилась банальностью фразы
и бросилась заглаживать собственную неловкость. - Вы и так уже много сделали
для нее - помогли ей появиться на свет!
   - Я хотел ей кое-что подарить, - повторил Чад.  -  Я  оставил  подарок  в
пикапе. Пойду принесу. - Он вышел из дома, оставив дверь открытой.
   Дрожащими руками Ли поправила блузку, потом сунула ноги в туфли. Господи,
что у нее творится на голове! Она почувствовала, как по шее сползает тяжелый
шиньон. Растрепавшиеся волосы упали  на  лицо,  но  теперь  нет  времени  их
поправлять - он возвращался.
   - Что это? - со смехом воскликнула она, когда он  внес  в  дом  огромную,
красиво оформленную коробку.
   - Вам придется самой ее открыть вместо малышки.
   - А вам придется мне  помочь!  Ли  развязала  яркую  розовую  ленточку  и
принялась снимать оберточную бумагу.
   - Моя мама всегда оставляет обертку, в которую был завернут подарок.  Она
бы упала в обморок, если бы увидела, как я рву такую красоту!
   - Вряд ли можно получить радость от подарка, если думать о  том,  как  не
порвать обертку, - заметил Чад.
   Ли с улыбкой посмотрела на него.
   - Как я с вами согласна!
   Под крышкой она обнаружила много-много мягкой упаковочной бумаги, откинув
которую, увидела кусочек мягкого желтого меха с черными полосками.
   - Давайте, я помогу вам вынуть!
   Немного отодвинувшись, она глядела, как из  коробки  появляется  огромный
тигр, почти в натуральную величину, с длинным хвостом, пушистыми ресницами и
широкой доброй улыбкой. От восторга Ли даже захлопала в ладоши.
   - Чад!  -  только  и  смогла  вымолвить  она,  с  трепетом  прикасаясь  к
роскошному меху. Это, должно быть, стоило ему  целого  состояния,  она  была
уверена, что он не  может  позволить  себе  такой  роскоши!  Сначала  цветы,
которые он принес ей  в  палату,  теперь  этот  королевский  подарок...  Его
щедрость переходила всякие границы. - Чад! - повторила она.
   - Как вы думаете, ей понравится? Он взял тигра и понес его  к  качелям  -
игрушка оказалась на несколько дюймов выше, чем они.  Некоторое  время  Сара
смотрела на тигра с опаской, потом ее личико сморщилось, ротик искривился, и
она зашлась в громком плаче, переходящем в рыдания.
   - Боже, что я наделал! - в  ужасе  воскликнул  Чад,  повернувшись  к  Ли.
Казалось, он переживал больше, чем малышка.
   Ли встала между девочкой и тигром и вытащила плачущую малышку из качелей.
   - Думаю, ее просто испугали его размеры, вот и все, - сказала она.
   - Ради Бога, простите, я не хотел...
   - Конечно, конечно, я  понимаю.  Сейчас  она  успокоится.  Ей  достаточно
знать, что я здесь, с ней.
   Действительно, Сара вскоре перестала  плакать.  Изредка  всхлипывая,  она
принялась с интересом разглядывать золотую сережку в ухе у Ли.
   - Боюсь, я мало понимаю в детях, - как бы извиняясь, произнес Чад.
   - Ей надо, день или два, и она полюбит его, - отозвалась Ли.
   - Мне так хочется в это верить!
   - Кстати, мне кажется, что вас она уже простила.
   Тем временем головка малышки повернулась на звук низкого мужского голоса.
Кроме отца Ли, девочка больше не видела мужчин, но  ей  не  составило  труда
сразу же обнаружить разницу в тембре между этим  низким  голосом  и  голосом
матери.
   - Хотите ее подержать? - предложила Ли.
   - Думаете, она согласится?
   - Думаю,  с  ее  стороны  было  бы  черной  неблагодарностью  отказаться,
поскольку вы были первым человеком, который держал ее на руках.
   - Слушайте, а ведь так оно и есть! На мгновение их взгляды встретились, и
Ли осознала, что оба они навсегда запомнили тот  жаркий  августовский  день,
когда судьба свела их на пустынной дороге. Ли вспомнила, как добр и заботлив
он был, и поняла, что безумно рада снова его  видеть.  Напряженное  молчание
затянулось, и Ли первая прервала его,  протянув  Сару  в  раскрытые  объятия
Чада. Когда она передавала ребенка, ее рука оказалась словно в ловушке между
нежной спинкой Сары и его обветренной  ладонью.  Она  подняла  глаза,  чтобы
посмотреть, почувствовал ли он это прикосновение,  и  к  своему  величайшему
смущению обнаружила, что да. Его сверкающие голубые глаза глубоко  заглянули
в ее собственные. Она медленно отняла руку.
   Тогда он обратил все внимание на Сару. Приятным низким голосом  он  начал
рассказывать ей, какая она хорошая да пригожая. Сара не  отрываясь  смотрела
на Чада, зачарованная его певучими интонациями. Ли подумала,  что  под  этот
нежный, убаюкивающий голос она сейчас уснет так же быстро, как  и  ее  дитя.
Господи, как он красив! Конечно, когда она его встретила, он был не в лучшей
форме, но она даже представить себе не могла, что он  может  так  выглядеть,
если приоденется. Так трогательно, что он надел свой лучший костюм,  задумав
нанести им с Сарой визит. Но почему это ее удивляет? Странно, но все, что он
делал, вызывало в ней нежное чувство.
   Ли  чувствовала  себя  неряшливой,  неприбранной,  погрязшей  в  домашних
заботах. Она заправила за ухо выбившуюся прядку волос и  встала  прямее;  ей
хотелось думать,  что  он  не  заметил  ее  неловкого  движения,  когда  она
оправляла юбку. Было неприятно ощущать, что у  нее  порван  чулок  -  это  в
магазине она зацепилась за тележку.
   - Не согласитесь ли вы, милые дамы, поужинать со мной?
   - Поужинать? Сегодня? В ресторане?  Он  засмеялся  и  подбросил  Сару  на
руках. Малышка засмеялась.
   - Вот именно, сегодня вечером в ресторане.
   - Я бы с удовольствием, но боюсь, у нас ничего не получится: очень сложно
будет с Сарой в ресторане.
   - Я думаю, мы справимся.
   - Нет, я не хочу создавать вам такие сложности. - Ли закусила губу. Он  и
так уже потратился на подарок, она не может допустить, чтобы он еще и ужином
их кормил. Но ей доставляло такое удовольствие разговаривать с кем-то, кроме
Сары. Со  взрослым  человеком.  С  мужчиной.  С  Чадом.  -  Может  быть,  вы
останетесь и поужинаете с нами? Я имею в виду здесь, у нас.
   Ничего себе, нашла выход, горько рассмеялась про себя Ли. Что он подумает
о ней? Что у нее дом - проходной двор, где постоянно  толпятся  мужики?  Что
она сексуально озабоченная вдова? Она не должна была...
   - А вы уверены, чт