дителен:
     - Не бойся, малыш, это не страшно.
     Ей очень хотелось поплавать с ними, но она стеснялась своего еще не развитого тела и боялась, что их увидят.
     - Почему ты тогда не стала купаться со мной голышом? Боялась меня?
     - Нет, - прошептала Марни.
     - А почему ты заплакала?
     - Я заплакала, потому что сердилась на вас. Вы так просто к этому относились, а я не могла. Мне тоже хотелось купаться вместе с вами, но не хватило смелости.
     Его зрачки сузились:
     - Сейчас ты можешь наверстать упущенную возможность.
     - Мне опять не хватает смелости.
     - А мне хватает. - Он снял кроссовки, носки и майку.
     - Ло?
     Он расстегивал шорты.
     - Да?
     Марни жадно посмотрела на его грудь. Белый пушок, который был у него в двадцать два года, сменился буйной растительностью, покрывавшей всю грудь. Волосы стали темнее. Крутые мускулы были покрыты золотистыми завитками.
     Он снял шорты и большими пальцами коснулся резинки трусов. Марни протянула руку, чтобы помешать ему. Дотронувшись до его теплой кожи, она отдернула руку.
     - Я не хочу, чтобы Дэвид увидел, что я голая плаваю в бассейне. Это глупая, детская затея. Прекрати.
     - Тогда пойди и надень купальник.
     Его голубые глаза бросили вызов ее серым. Серые могли бы дольше выдержать взгляд, если бы голубые не смотрели так вопросительно и маняще. Победили голубые.
     Марни повернулась и нетвердой походкой направилась к кабинке, с шумом хлопнув дверцей. За десять минут она перемерила три купальника и остановилась на черном. Несмотря на то что купальник эластичный, он был ей явно велик.
     Она осторожно подошла к бортику, потрогала воду, а потом нырнула. Когда выплыла, Ло, лежа на спине и болтая ногами, чтобы не потерять равновесие, зааплодировал.
     - Отлично.
     - Спасибо.
     Марни подплыла к лестнице и стала подниматься, но он схватил ее за лодыжку. Потянув к себе, опять затащил в воду и прижал к бортику.
     Когда он обнял ее ногами, она выдохнула:
     - Ло, ты...
     - Да, я люблю купаться голым. Мне это нравится.
     - Это твое кредо - делать, что тебе нравится?
     - А твое кредо - если тебе нравится, значит нельзя.
     Он слизнул капельку воды с ее уха, а потом губами коснулся шеи.
     - Ну хоть раз расслабьтесь, мисс Недотрога, и попробуйте плыть по течению. Решитесь на отчаянный поступок.
     Она так сильно оттолкнула его от себя, что поднялся фонтан брызг.
     - Ах вот почему ты это делаешь? - рассердилась Марни.
     - Потому что это восхитительно, пикантно и немного щекочет нервы, если мальчик наткнется на свою мать, плавающую в бассейне вместе с голым мужчиной.
     Она опять почти уже поднялась по ступенькам, когда он потянул ее обратно в бассейн, но уже не так нежно, как сначала.
     На этот раз его руки жадно скользнули от подмышек к груди. Под эластичной тканью купальника четко выделялись затвердевшие соски. Она была так близко, что не могла не почувствовать его возбуждение.
     - Единственное, почему я это делаю, - проговорил Ло сквозь сжатые зубы, - потому что мои руки уже узнали твое тело, и я не могу об этом забыть.
     Он посмотрел на ее губы. Они нервно подергивались. Помада смылась. Марни даже не могла представить, какой желанной она была для него.
     - Если бы семнадцать лет назад я хоть что-то соображал, - пробормотал Ло, - я бы сорвал с тебя одежду и потащил на пляж. Помоги я тебе тогда преодолеть предрассудок, узнай ты мужское тело, то сейчас была бы чувственной женщиной, а не засушенным сухарем.

***

     Марни посмотрела в зеркало на свое лицо. Это было лицо тридцатилетней женщины, но оно было гладким и нежным, как у ребенка. Лишь глаза выдавали возраст. С самого детства они печально смотрели на мир. А может быть, ей только казалось.
     Поэтому Ло назвал ее сухарем. Люди часто так думали о ней. И в детстве, и в юности над ней смеялись, потому что она была строгой, скучной и серьезной.
     Разве ей хотелось быть такой? Нет, но такой она родилась. Это было ужасно. Шэрон была возмутителем спокойствия в их семье, а на ее долю выпало быть пай-девочкой.
     Вздохнув, Марни погасила свет и легла в свою одинокую постель. Поправляя ночную сорочку, она скользнула руками по своей тонкой фигурке. Ее никак нельзя было назвать соблазнительной. Едва Шэрон исполнилось двенадцать лет, на нее уже оборачивались мужчины, что очень беспокоило родителей.
     Когда Шэрон была в духе, то утешала сестру и говорила, что, как только она разовьется, у нее будет такая же женственная фигура.
     С печальной улыбкой Марни посмотрела на свое так и не развившееся тело.
     Однако она знала, что в ней есть своя изюминка. Хотя Марни и не умела кокетничать, у нее были большие красивые глаза, опушенные длинными густыми ресницами. Но мужчин особенно привлекал рот.
     Скульптор, которому она позировала обнаженной, когда обучалась искусству в университете, считал, что у нее чувственный рот. Именно поэтому однажды, оставив работу и подойдя к ней, он коснулся руками ее губ. К своему ужасу, Марни почувствовала, как соски стали твердыми. Воодушевившись, он продолжал ласкать ее: целовал губы и маленькую острую грудь. Она ответила. Скульптор был довольно высокого о себе мнения, и ему было бы неприятно узнать, что эта реакция была вызвана не его прикосновениями. В тот момент Марни вспоминала Ло, который смеялся над ней на пляже и одновременно ел мороженое, таявшее на солнце. Они купили мороженое, чтобы украсить им песочный замок - они строили его полдня.
     - Эй, малыш, ты испачкала губы мороженым. - На его пальцах еще оставался песок, когда он вытирал ей губы. В этот момент юная Марни Хиббс впервые испытала желание.
     Она не знала, как называется эта восхитительная теплая волна, захлестнувшая нижнюю половину ее тела. Не поняла, что соски напряглись под купальником из-за его прикосновений. Только позже она осознала, что же произошло тем вечером.
     Неожиданно скульптор оживил воспоминания. Марни закрыла глаза и представила, что это Ло Кинкейд целует и ласкает ее, опуская на грязный матрас и лишая девственности.
     Наконец она открыла глаза. Рядом с ней был не Ло, а мужчина, которого Марни едва знала, с испачканными глиной руками и самодовольной улыбкой на лице. Марни перестала ходить в мастерскую, хотя ей очень нужны были деньги. Она часто задавала себе вопрос, кто же позировал ему, чтобы он мог закончить свою работу.
     Ей не хватало обаяния, дабы привлекать к себе мужчин, особенно таких видавших виды, как Ло Кинкейд. Он бы очень удивился, если бы узнал о ее чувственности, скрытой за пуританским фасадом.
     Его обвинение в том, что она была сухарем, причинило ей боль не потому, что оно было верным, а потому, что он так ошибался. Если бы тогда не вернулся Дэвид и Ло не вышел из бассейна и не надел шорты, Марни доказала бы, какой чувственной была.
     Нет, не могла бы, созналась она сама себе, не зная, поздравлять ли себя за стойкость или ругать за трусость.
     Наверное, никогда больше не увидит Ло, потому что оттолкнула его. Так было бы лучше для всех. Он мог согласиться признать своего сына, только чтобы поскорее закончить эту историю.
     Пусть сам разбирается с письмами. Она больше не хочет иметь с ним дело.
     Однако перед тем как заснуть, Марни мечтала о том, что они могли бы делать с ним вдвоем.

Глава 7

     Когда она сняла трубку, меньше всего она ожидала услышать его голос.
     - Что-что? - переспросила Марни.
     - Ты можешь пойти или нет?
     - Нет.
     - Почему?
     - Во-первых, сейчас два часа, а ужин будет...
     - В восемь. Тебе хватит шести часов, чтобы подготовиться?
     - Мне нечего надеть для такого случая. А почему ты меня приглашаешь? У тебя, конечно, есть маленькая черная записная книжка, в которой записаны все твои подружки?
     - Я звоню, потому что из-за тебя у меня нет девушек.
     - Из-за меня?
     - После встречи с Дэвидом я обо всем забыл. И вспомнил об этом чертовом ужине, только когда несколько минут назад мне о нем напомнили.
     - Очень жаль, но ты можешь не пойти, или пригласить кого-то другого, или пойти один. Но я не должна думать о том, что у тебя нет девушки.
     - Мне необходимо быть там, и, если я приду один, на меня будут косо смотреть.
     - Это плохо для твоей репутации?
     - Да. Так же, как и появление сына, о котором я не знал раньше, - заявил он уже спокойнее. Ло звонил из своего офиса в Космическом центре. - Я сдал анализ крови. У меня такая же группа крови, как у Дэвида. Нам надо поговорить, Марни. Поехали со мной.
     Закусив губу, она посмотрела на эскиз, который должна была обязательно закончить к концу недели. Взглянув в зеркало, поняла, что ей надо привести себя в порядок, чтобы пойти на официальный прием.
     Все это она сказала Ло и еще грустно добавила, что ей надо навестить маму.
     - Ты все успеешь сделать. Я заеду за тобой в восемь пятнадцать.
     - Я думала, начало в восемь.
     - А что, обязательно приезжать вовремя?
     - Ну, как ты меня находишь? - осторожно спросила Марки.
     - Ты просто великолепна! - воскликнул Дэвид.
     Они вместе смотрели на ее отражение в зеркале.
     Она повернулась сначала налево, потом направо.
     - Платье не слишком мне велико?
     - Велико! Оно даже маловато.
     Между парикмахерской, где ей сделали прическу и маникюр, и посещением пансиона Марни заехала в дорогой магазин, хотя это и было против ее правил. Она отбросила несколько нарядных платьев, которые не подошли ей по той или иной причине.
     Марни уже начала терять терпение, когда увидела это платье. Лиф из серо-голубого атласа, без бретелек, плотно облегал фигуру. Заканчивалось платье короткой пышной вызывающей юбкой из черного атласа.
     - Если вы не купите это платье, я заплачу, - сказала хозяйка магазина.
     - Вы не считаете, что оно слишком вычурно для меня.
     - Это отличное платье, правда.
     Когда владелица магазина отошла к другой покупательнице, Марни посмотрела на цену и чуть не вскрикнула от удивления. Последний раз посмотрев на себя в зеркало, она вернулась в примерочную и начала расстегивать молнию.
     - У вас "Master Card" или "Visa"?
     - Боюсь, ни то, ни другое. Я не могу купить его.
     - Почему? Оно прекрасно сидит на вас.
     - Я не могу его себе позволить, - сказала Марни, отдавая платье и надевая свое.
     Хозяйка достала из-за уха ручку, зачеркнула старую цену и написала новую.
     - Теперь вы можете купить это платье?
     Марни взглянула.
     - Это же полцены!
     - Мы собирались снизить цену.
     - Но я не могу...
     - Послушайте, цена была завышена на сто процентов. Даже при такой стоимости я имею прибыль. Спрос на нарядную весеннюю одежду уже прошел. Кроме того, мало у кого второй размер. Я зря взяла такое маленькое платье. Я рада продать его и за эту цену.
     Марни купила платье и сейчас показывала его сыну, ожидая, когда за ней заедут. Она волновалась, как девочка перед выпускным балом.
     - Мне бы хотелось, чтобы у меня было здесь побольше, - сказала Марни, имея в виду свою грудь.
     - Послушай, есть у девчонки сиськи или нет, это ребятам все равно.
     В зеркале она встретила глаза Дэвида.
     - А теперь скажи правду.
     Виновато улыбнувшись, он бросился вниз открывать дверь.
     Дэвид восхищался ею, но что скажет о ней искушенный Ло, который привык появляться на публике с молодыми роскошными женщинами?
     Он был просто потрясен. Сказал, что это даже лучше, чем "Шоколадная смерть" - ее любимый десерт. На нем был военный парадный мундир. Эполеты делали плечи еще шире. Короткий белый жакет подчеркивал узкую талию. А то, как черные слаксы облегали его сзади, было так же предосудительно, как просить дополнительную порцию миндаля для "Шоколадной смерти".
     Ло присвистнул от восхищения, когда Марни сошла вниз.
     - Правда, она выглядит роскошно? - спросил Дэвид.
     - Неплохо, - медленно произнес он таким голосом, что у нее задрожали колени и затрепетала полуобнаженная грудь.
     - Когда вы вернетесь, Ло?
     - Рано не жди, - подмигнув, сказал Ло.
     - Я погашу на веранде свет.
     - Не вздумай, - строго предупредила Марки. - Не гаси свет и закрой двери. Не открывай, пока...
     - Мама, я же не маленький, - застонал он, подняв глаза к потолку.
     - Я знаю, - она с нежностью положила руку на его плечо.
     - Спокойной ночи.
     - Спокойной ночи, Дэвид.
     - Послушай, Ло.
     - Да? - Ло повернулся к мальчику. Дэвид отвел его в сторону. Они тихо о чем-то поговорили, а потом он вернулся в дом и запер двери, как ему велели.
     Ло ухмыльнулся, когда усаживал Марни в "порше".
     - О чем вы говорили?
     - Мужской разговор.
     - Я хочу знать.
     - Нет, - сказал он, смеясь.
     - Да.
     - Ты уверена?
     - Да.
     Ло посмотрел на нее в зеркало.
     - Дэвид сказал мне, что, если я захочу спать с тобой, он не будет возражать. Обещал не бить меня.

***

     - Хочешь, попробуй, - Ло протянул ей живую устрицу.
     - Нет, они отвратительны. Спасибо.
     Он поднес к губам раковину и целиком проглотил эту скользкую гадость. Она передернула плечами, а Ло засмеялся.
     - Тебе полезно, от них быстро растет грудь.
     - Мне это не нужно.
     - Я это уже заметил, - сказал он, скользнув глазами по ее декольте.
     Покраснев, она попыталась отвлечь его внимание.
     - Осторожно. Сюзетт может заревновать.
     - Кто?
     Марни кивнула в сторону знойной сексуальной блондинки. Та была в коротком красном кожаном костюме и держала под руку недавно разведенного руководителя НАСА.
     - Ах, это, - безразлично отреагировал Ло, снова повернувшись к Марни. - Обычная шлюха.
     - Я говорила с ней. Она рассказала, как на прошлой неделе ты ее выставил.
     - Правильно.
     - Бессердечный болван.
     - Это все из-за тебя.
     - Почему ты считаешь, что все твои неприятности с женщинами из-за меня?
     - У меня было с ней свидание в тот день, когда я встретил Дэвида, и мне не хотелось на него идти. И не нужно улыбаться, - пробормотал Ло, заметив, что ее губы скривились. Его внимание привлекали то губы, то вырез платья, и от этого у нее по телу пробегал холодок.
     - Нам, бедным людям, приятно, когда богатые тоже плачут, - поддразнила она.
     - Откуда ты узнала Сюзетт?
     - Мы познакомились, когда ты со своими приятелями разговаривал об А-3.
     - Наверное, А-4?
     - Да, Сюзетт сказала, что... А что такое А-4?
     - Военно-морской реактивный самолет. Иногда я привязываюсь ремнями и выхожу на нем погулять.
     - Ты выходишь погулять на военном самолете? - ей были непонятны такие шутки.
     - Мне необходимо поддерживать форму, - сказал Ло, защищаясь.
     Она задумчиво смотрела на него.
     - Почему ты так любишь летать?
     Они выбрали этот тихий уголок в беседке, выходящей на канал, чтобы им никто не мешал. Поверхность воды была покрыта цветущими азалиями, а берега - фуксиями, растущими в виде извивающихся гусениц. Пахучие глицинии обвивали беседку, а цветы лаванды склонялись к воде.
     Ночь была необыкновенной. Пока гости гуляли, смеялись и болтали, Марни и Ло сидели на скамейке в беседке.
     - Мне нравится веселое возбуждение в небе. Чем быстрее и выше я летаю, тем больше мне это нравится.
     - Мама все еще боится за тебя?
     - Откуда ты знаешь?
     - Ты говорил об этом в Кальвестоне. Я даже помню, когда это было. Однажды вечером шел дождь, и поэтому мы играли в "Монополию", но Шэрон надоело, и она пошла спать.
     - Твои родители тоже спали. Мы были одни на застекленной веранде, выходившей на пляж.
     Марни было приятно, что он помнит.
     - Ты говорил о своих планах после армии, заветной мечте стать астронавтом. И о том, что твоя мама боится за тебя, когда ты летаешь на истребителях и испытываешь самолеты.
     - Да, она и сейчас боится. Отец говорит, что, когда я летал в космос, он хотел дать ей успокоительное, потому что мама не могла оторваться от радио и телевизора.
     - Мне это понятно, - нежно произнесла Марни.
     С ней было то же самое. В ту неделю она почти не работала и совсем не могла спать. Вне себя от тревоги ходила, как потерянная, по дому, постоянно думая о нем. Она облегченно вздохнула, только когда "Шаттл" приземлился на военно-воздушной базе.
     - Мама почти так же боится космоса, как и того, что я никогда не женюсь и у меня... - он осекся и посмотрел поверх воды.
     - Что у тебя не будет детей?
     Ло взглянул на Марни.
     - Анализ крови показал, что я мог бы быть отцом Дэвида. Я думаю, что он мой сын, - добавил Ло с нежностью с голосе.
     - Конечно, ведь Шэрон была девушкой.
     - Ты уверена?
     - Да, - ответила Марни с печальной усмешкой. - Сестра доверяла мне все свои секреты. Если бы у нее кто-то был до тебя, она бы мне сказала. Шэрон нравилось, что первый любовник намного старше и опытнее ее.
     - Я не очень хорошо помню Шэрон, - признался он. - У меня остались лишь смутные воспоминания - хорошая фигура, светлые волосы... - Отраженный от воды свет озарил лицо Марни. - А тебя я помню лучше, чем Шэрон.
     - Очень трудно в это поверить, Ло.
     - Но это так. Мы ведь много с тобой разговаривали, правда?
     - Говорил ты, а я слушала.
     Он огорченно засмеялся.
     - Думаю, я был очень самодовольным типом.
     - И я преклонялась перед тобой. Я была лишь худенькой девочкой, которая постоянно путалась под ногами и которую отсылали, когда вы с Шэрон хотели побыть наедине. Вы меня звали мисс Паинька, помнишь?
     Ло медленно улыбнулся и скользнул взглядом по ее груди, выступавшей под платьем в форме маленьких полушарий.
     - Сегодня у мисс Паиньки первый выход в свет.
     Смутившись, она кивнула в сторону дома.
     - Всех приглашают на ужин. - Подняв руку, Марни посмотрела на часы. - Давно пора не только ужинать, но и спать. Сейчас половина одиннадцатого.
     Его рука скользнула по ее ладони, и он с нежностью сжал ее пальцы. Другой рукой обхватил Марни за талию.
     - Это можно устроить.
     При дыхании полушария колебались.
     - Ло, будь серьезным.
     - Я совершенно серьезен. Мужчины всегда помнят недоступных женщин, ты же знаешь. Я просто умираю от нетерпения узнать, отчего же мисс Паинька такая привлекательная.
     Когда Марни была совсем близко от Ло, ей не хотелось ни о чем думать, кроме него, но сознание не позволяло ей насладиться мгновением. Оно возвращало ее к результатам анализа крови и к тому, что Ло признал Дэвида своим сыном.
     - Ты скажешь родителям, что у них есть внук? - спросила она, сразу почувствовав, как напряглись его мышцы. И хотя он все еще улыбался, улыбка была неестественной.
     - Не уверен.
     - Теперь, когда ты знаешь, что Дэвид твой сын, что ты собираешься делать, Ло?
     - Ты права, всех приглашают на ужин. Нехорошо опаздывать, - сказал он, протягивая ей руку. - И еще, Марни, ты умеешь водить человека за нос, постоянно держа его в напряжении.

Глава 8

     На следующий день в одиннадцать часов он стоял у ее порога. Она удивилась, увидев его. Вчера вечером после их разговора в беседке Ло стал сдержанным и настороженным.
     Когда они подходили к ее дверям, он сухо пожелал ей доброй ночи и небрежно поцеловал, как будто был рад окончанию вечера. Поэтому она удивилась, увидев его.
     - Ты занята? - спросил Ло, заглядывая в комнату.
     - Да, я работаю.
     От нее пахло акриловыми красками, и похожа она была на черта. Вчерашняя прическа не сохранилась. Короткими завитками волосы спадали на маленькое лицо. Выходное платье висело в шкафу. Сегодня на ней были шорты и рубашка, которые трудно было назвать элегантными. Они были запачканы краской. Марни была босиком.
     - Можно войти?
     После секундного колебания широко распахнула двери, приглашая в дом.
     - Почему ты не на работе? - спросила она.
     Ло опустился в плетеное кресло и снял солнечные очки.
     - Я был на работе, но у нас сломался тренажер. Делать было нечего, кроме как рассказывать анекдоты. Потом пришли техники и сказали, что починят его т