сад, снялись на пороге дома. Наконец фотограф удалился.
     Вскоре гости тоже разошлись. Новобрачные поднялись наверх, в спальню. За неделю до свадьбы Стив перенес свои вещи в бывшую комнату Роско. Теперь эту комнату отдали под спальню новобрачным. Каролина переставила мебель, повесила новые занавески, поставила вазы с цветами.
     Ринк с Каролиной помогли Хейни убрать со стола и отправились в кино. А когда вернулись, в доме было тихо и темно. Они тихонько поднялись по лестнице и зашли в комнату Ринка.
     - Надоело мне от всех скрываться, - пожаловался Ринк, закрыв дверь и включив настольную лампу. - С какой стати один из нас должен на рассвете вылезать из постели и бежать в свою комнату? Почему ты не можешь переселиться ко мне или я - к тебе?
     - Потому что потому.
     - Веская причина. - Он уже разулся, снял рубашку и теперь расстегивал брюки. - Пожалуй, надо будет записать, а то это слишком сложно для меня, я не в состоянии запомнить.
     - Пожалуйста, не смейся. Пойми, сейчас не время посвящать в наши отношения кого бы то ни было.
     - Да все и так знают! - Ринк разделся до трусов и рухнул в кожаное кресло - его любимое кресло во всем доме.
     Каролина, стягивавшая через голову тоненький свитер, изумленно спросила:
     - Ты думаешь?
     Ринк кивнул, глядя, как она аккуратно складывает свитер и вешает его на спинку стула. Каролина осталась в лифчике телесного цвета. На каждой чашечке была вышита крошечная роза. Словно желая вознаградить себя за все те годы, когда у нее не было ни одной красивой вещи, Каролина накупила себе самого дорогого и изысканного белья.
     Она была так очаровательна, что мгновение Ринк не мог произнести ни олова.
     Немного погодя он ответил:
     - Стив и Хейни наверняка знают. Надо быть слепыми, чтобы не видеть очевидного, Каролина. Я двенадцать лет хранил свою любовь в тайне, но в последние дни не отличался особой осмотрительностью. И немудрено. Я никогда еще не был так счастлив. А это же видно, милая.
     Каролина зарделась от удовольствия и сняла юбку, под которой оказались трусики того же цвета, что и лифчик. Шелковые чулки, облегавшие стройные ноги, были пристегнуты к узенькому гипюровому поясу. При взгляде на все это великолепие Ринк мгновенно ощутил прилив желания.
     - Я тоже не стремлюсь скрыть что-либо, но прошу тебя, Ринк, не разглашай нашей тайны. Ради меня! Не хочу, чтобы сплетники пачкали мое доброе имя.
     Каролина взяла расческу и провела ею по волосам. Свет лампы падал на них, и в рассыпанных по плечам волосах вспыхивали рыжие искорки. Она стояла спиной к Ринку. Кружевные трусики практически ничего не скрывали. Ринка неудержимо тянуло погладить полоску голой кожи, не прикрытую чулками.
     - Но почему я могу опорочить твое доброе имя?
     Взяв в руки баночку с кремом, Каролина принялась медленно мазать руки. Боже! Она, вероятно, решила свести его с ума...
     - Потому что ты официально считаешься моим пасынком.
     - А неофициально?
     Она окинула взглядом красавца мужчину, небрежно развалившегося в кресле, и ответила с застенчивым лукавством:
     - Неофициально ты мой любовник.
     - Вот и чудесно! Иди ко мне, раз я твой любовник!
     Он торопливо сдернул трусы и бросил их на пол.
     Каролина послушно подошла. Ринк начал снимать с нее пояс и вдруг, шаловливо просунув руку под чулок, слегка ущипнул Каролину. В отместку она дернула его за ухо.
     Ринк усадил Каролину к себе на колени. Она обняла его за шею и выгнула спину, подставляя грудь под поцелуи. Ринк целовал вышитую на лифчике розочку. Наконец лифчик упал на пол, и губы Ринка сомкнулись вокруг трепещущего розового бутона.
     Каролина неторопливо двигалась, следуя за ритмом Ринка, а он гладил ее по спине. И вдруг она склонилась к Ринку, обняла его голову руками и зашептала на ухо слова любви. Он проникал в нее все глубже и глубже, и наконец она закричала в экстазе.
     Когда все кончилось, никто из них довольно долго не произнес ни слова. Каролина беспомощно припала к плечу Ринка. Он гладил ее по затылку, целовал в плечо. Каролина не отвечала на его ласки.
     Тогда он тихо спросил:
     - Что-то не так?
     - Никогда не думала, что я буду заниматься этим в кресле. До чего я дошла? В кого превратилась?
     Ринк улыбнулся:
     - В любящую, страстную женщину, о которой только и может мечтать мужчина. Знаешь, я часто сидел в этом кресле и думал о тебе. Именно здесь я представлял, как бы мы любили друг друга. - Он погладил ее по щеке. - Но реальность прекраснее моих фантазий, Каролина.
     Она подняла на него глаза, похожие на светлые озера, залитые лунным светом.
     - Правда?
     - Да. - Он провел рукой по ее волосам, губам, груди. - Мне до сих пор не верится, что это не сон.
     - А мне не верится, что я способна на такое. Хотя... ты всегда на меня дурно влиял.
     - Но признайся, ты этому рада, - подмигнул ей Ринк.
     - Пожалуй. - Она вызывающе качнула бедрами.
     - Помилуй, Каролина! - театрально простонал Ринк. - Ты смерти моей хочешь? Давай хотя бы ляжем в постель.
     Позже, уже лежа в темноте под легким покрывалом, Ринк прошептал:
     - Если бы Хейни тоже нашла себе партнера, мы бы могли открыть секс-клуб.
     В ответ Каролина выдернула волосок на груди Ринка, и он, ахнув, тут же начал оправдываться:
     - Да я что? Я просто имел в виду, что Стив и Лаура Джейн спят в одной комнате, мы с тобой...
     - Знаю я, что ты имел в виду. - Улыбка Каролины как-то незаметно перешла в зевок. - А что касается Стива и Лауры Джейн... Его впечатления от первой брачной ночи я вполне представляю, но что сейчас думает Лаура Джейн - не могу вообразить, хоть убей!
     Однако вскоре это выяснилось. Наутро молодожены встретили Каролину и Ринка на пороге кухни. Они стояли обнявшись. На лице Стива была написана комически-глупая улыбка, а Лаура Джейн просияла при виде родственников и с восторгом воскликнула:
     - Я считаю, что все на свете должны поскорее пережениться!

***

     На фабрике тем временем начался ремонт. Каролина благодарила судьбу, что Ринк оказался в такой момент рядом. Без него у нее опустились бы руки. А как только ремонт закончился, Ринк завел речь о смене старого оборудования, проводки и всего прочего. Он намеревался оснастить фабрику по последнему слову техники, и Каролина горячо одобрила его планы.
     - Прибыли в этом году у нас просто огромные. И вдобавок банк готов дать нам долгосрочный заем на реконструкцию под достаточно низкий процент. Грех не воспользоваться их великодушием.
     - Я с тобой полностью согласна.
     Они часами работали на удушливой жаре, но это лишь укрепляло их силы. Им слишком часто приходилось сдерживаться на людях. Ринк с Каролиной знали, что окружающие следят за ними с любопытством, и не хотели подавать им лишнего повода для сплетен. И так по городу уже поползли слухи. Всех интересовало, почему это Ринк не торопится вернуться в Атланту. Каролина начала нервничать, часто раздражалась.
     Они зашли в кабинет, чтобы немного передохнуть. Ринк достал из холодильника банку кока-колы и приложил ее к разгоряченному лбу.
     - Ринк!
     - Да, дорогая?
     - Когда ты собираешься в Атланту? - Каролина старалась говорить небрежно, но Ринк все равно почувствовал напряжение и внимательно посмотрел на нее.
     - А в чем дело? Хочешь от меня избавиться? - как можно беззаботнее спросил он. Каролина с нежностью посмотрела на него.
     - Нет, конечно. Меня просто удивляет, что ты так поглощен фабрикой. Мне-то хотя бы за это деньги платят, а тебе зачем тратить столько энергии?
     Ринк поставил банку на журнальный столик, на котором высились горы старых журналов, встал, потянулся и подошел к окну, откуда было видно, как рабочие выгружают из машины стройматериалы.
     - Для меня фабрика очень много значит. Независимо от того, как к этому относился Роско. Да, он лишил меня доходов, но запретить мне интересоваться делами фабрики он не в силах. Фабрика принадлежала моей матери, и потому я считаю своей обязанностью заботиться о ней. Ну а если тебе эти доводы кажутся неубедительными, считай, что я забочусь о наследстве сестры.
     - Я люблю тебя.
     Ринк изумленно обернулся. Слова Каролины прозвучали неожиданно для него.
     - При чем тут это? То есть... я хотел сказать... почему ты так говоришь?
     - Потому что любой другой мужчина давно бы разозлился и уехал.
     - Именно этого и добивался Роско. Но я не собираюсь плясать под его дудку.
     - И что, это единственная причина, по которой ты все еще здесь?
     Ринк улыбнулся, взял ее за руку и завел в закуток между стеной и шкафом.
     - Вообще-то ты тоже имеешь некоторое отношение к тому, что я до сих пор не уехал, - прошептал он и скрепил свое признание поцелуем.
     Губы его были солоны от пота, но Каролине нравился этот терпкий мужской запах. Он пробуждал в ней женщину. Она придвинулась к Ринку плотнее. Он принялся покусывать мочку ее уха и ласкать грудь.
     - Ты не должен так со мной обращаться, - пробормотала Каролина. - Я же начальница.
     - Но не моя. Ты забыла, что официально я тут не работаю?
     Она тихонько застонала, потому что пальцы Ринка нащупали ее сосок. Наклонив голову, он расстегнул зубами пуговицу на ее блузке.
     - Но я же все равно тут распоряжаюсь, - прерывисто дыша, произнесла она.
     - Может быть, но только не мной, - усмехнулся Ринк, однако, когда ее рука легла на "молнию" его натянувшихся джинсов, он вынужден был признать свою ошибку.

***

     - А мне всегда казалось, что это дешевая забегаловка, - удивленно сказала Каролина, оглядывая полутемное помещение кафе.
     - Так оно и есть, но здесь подают лучшее барбекю, какое я только ел на берегах Миссисипи, - откликнулся Ринк. - Его готовят по старинному рецепту, когда-то привезенному из Теннесси. Что ты закажешь, свинину на ребрышках или баранину кусочками?
     - А пальцы облизывать можно?
     - Валяй!
     - Тогда давай ребрышки.
     Официантка приняла у них заказ и пошла на кухню. Из музыкального автомата, стоявшего в углу зала, вырывалась оглушительная музыка, так что разговаривать было практически невозможно. Парочки танцевали на эстраде, посыпанной опилками. При взгляде на танцующих можно было безошибочно определить, какие у них отношения: чем теснее они прижимались друг к другу, тем ближе были и их отношения.
     Под потолком висело облако табачного дыма. Со стен, оклеенных дешевыми обоями, посетителям подмигивали розовые и голубые лампочки. С плаката, рекламировавшего магазин электротоваров, смотрела фотомодель. У нее была ослепительная улыбка, сногсшибательная прическа и умопомрачительная грудь. За стойкой бара висели часы с маятником. Рядом стоял маленький искусственный фонтанчик. У Каролины зарябило в глазах от мерцания его струй.
     Обстановка в этом кафе нравилась Каролине.
     По вечерам они с Ринком теперь выезжали куда-нибудь развлечься. Ради Стива и Лауры Джейн, чтобы те могли немного побыть наедине. Пусть молодые в полной мере насладятся своим медовым месяцем! Стив не решился отправиться с женой в путешествие, боясь, что отрыв от дома подействует на Лауру Джейн болезненно. К супружеской жизни она привыкла моментально, и ему не хотелось омрачать ее безмятежное счастье.
     - Ты часто бывал здесь раньше? - спросила Каролина, расположившись за столиком.
     - Когда учился в старших классах, почти каждый день. В других местах нам, ребятам, не продавали пиво. Говорили: "Вы еще маленькие". А тут наш возраст никого не интересовал. Папа рассказывал мне... - Ринк вдруг умолк, не договорив.
     Каролина сразу догадалась, в чем дело. Он забылся и назвал Роско папой.
     - Продолжай, - ласково произнесла она. - Что он тебе рассказывал?
     - Что во времена "сухого закона" здесь вовсю торговали спиртным. Это было прямо-таки логово спекулянтов.
     Ринк задумался, вертя в руках солонку. Каролина заглянула ему в глаза.
     - Вы ведь с ним не только ссорились, да? Наверняка у вас были и хорошие минуты?
     Ринк печально улыбнулся.
     - Изредка были. Однажды я захотел покурить его сигару. Мне тогда было лет двенадцать. Он разрешил. А потом, когда меня выворачивало наизнанку, от души веселился. Он еще много лет надо мной подтрунивал, припоминая тот случай, но я не обижался... А в другой раз меня поймали, когда я рисовал рожи на автобусе, принадлежавшем другой школе - мы с ней враждовали. Меня и моих товарищей вызвали на педсовет. Роско встал за нас горой. Он заявил, что нормальные мальчишки должны озорничать, иначе толку из них не будет, - Ринк нахмурился. - Странно... Теперь мне кажется, во всем этом была какая-то закономерность... Да-да, так оно и есть! Роско всегда защищал меня, когда я проказничал. А вот пай-мальчика терпеть не мог. Он хотел, чтобы я был похож на него: дерзил, озорничал, нарушал правила. Не заходя слишком далеко, но все-таки нарушал. А я... я, конечно, далеко не святой, но у меня никогда не возникало желания кого-нибудь обидеть или обмануть. - Он посмотрел на Каролину в упор. - Я хочу, чтобы ты знала: мне очень жаль, что мы с Роско не любили друг друга.
     - Я знаю, что ты пытался его полюбить, Ринк.
     - Если у меня будут дети, я постараюсь любить их, что бы ни случилось между нами.
     Руки Ринка и Каролины сомкнулись под столом и не размыкались до тех пор, пока официантка не принесла еду.
     Мало-помалу в кафе становилось все шумнее и многолюдней. Музыка ревела так, что стекла дребезжали. Танцующих становилось все больше. Пьяных тоже. Взяв у официантки чек, Ринк пошел платить в кассу, находившуюся за стойкой бара.
     Внезапно до Каролины донесся грубый мужской голос:
     - А что, Вирджил, пожалуй, неплохо понежиться в постельке, нагретой папашкой?
     Пальцы Ринка, сгребавшие с тарелочки сдачу, зловеще застыли. На виске забилась синяя жилка.
     Вирджил хохотнул:
     - Это ты верно подметил, Сэм. По проторенной дорожке идти куда приятней.
     Ринк медленно повернулся...
     - Пойдем отсюда! - Каролина схватила его за руку, но Ринк отмахнулся от нее как от назойливой мухи.
     Она смущенно огляделась по сторонам. Кто-то выключил музыку. В зале стало тихо. Люди, сидевшие за стойкой бара, поспешили отодвинуться от Вирджила и Сэма, которые были либо слишком пьяны, либо глупы и не понимали, что поднесли спичку к пороху. В глазах Ринка уже вспыхнуло яростное пламя. Каролина испуганно сжалась за столиком.
     - Что вы сказали? - убийственно спокойно поинтересовался он.
     Вирджил кивнул в его сторону, подтолкнул локтем приятеля, и оба покатились со смеху.
     - Мистер Ланкастер, - поспешил вмешаться хозяин кафе, - эти двое совсем недавно появились в нашем городе и ничего не знают про вашу семью. Им бы просто языками почесать. Не обращайте внимания. Я их сейчас выгоню.
     Однако Ринк проигнорировал не своих обидчиков, а хозяина.
     - Я вас спрашиваю: что вы сказали? - повторил он, повысив голос, и подошел к пьянчугам.
     - А то, что тебе повезло, дружище! Не всякому папаша завещает и свою жену ко всему в придачу.
     Каролина готова была сквозь землю провалиться от стыда. Все глазели на нее с любопытством. Конечно, она ведь девчонка с помойки! Дочка пропойцы Доусона. И ничто не может изменить это положение.
     Вирджила так рассмешили слова товарища, что он чуть не упал с табуретки.
     - Ага, держу пари, простыни еще не остыли. Слушай, парень, а твой папаша научил ее каким-нибудь штучкам? Она с тобой тоже...
     Договорить Вирджилу не довелось. Кулак Ринка врезался ему в челюсть с такой силой, что Вирджил отлетел далеко в сторону и потерял сознание еще в полете.
     Сэм следил за падением товарища, разинув рот. А когда тот грохнулся об пол, встал, пошатываясь, с табуретки и кисло улыбнулся.
     - Он... мы... мы не хотели вас обидеть, мистер... э-э.... мистер Ланкастер. Мы хотели просто пошутить...
     Кулак Ринка снова рассек воздух. Сэм попытался уклониться от удара, но не успел. Получив кулаком по скуле, он завыл от боли и упал на колени. Ринк как следует намял ему бока и потребовал:
     - Сейчас же извинись перед дамой!
     Но Сэм лишь раскачивался из стороны в сторону, держась за скулу, словно она вот-вот могла расколоться, и жалобно повизгивал.
     - Извинись перед дамой! - взревел Ринк.
     Каролина бросилась к нему.
     - Пожалуйста, Ринк, уйдем отсюда! Он не в состоянии говорить. Бог с ним! Ты только уведи меня, я больше не могу... все на меня смотрят... Умоляю, уйдем!
     Ринк помотал головой, с трудом приходя в себя. Потом повернулся к кассе, схватил сдачу, сунул ее в карман, не считая, и повел Каролину к двери.
     По дороге домой он на чем свет стоит ругал грузовик, который не мог развить такую же скорость, как его спортивные автомобили. А въехав во двор, распахнул перед Каролиной дверцу, но сам, не дожидаясь, пока она выйдет, ринулся в дом. Каролина обнаружила его в библиотеке. Он метался из угла в угол, будто тигр в клетке.
     - Теперь тебе понятно, что все думают? - воскликнул Ринк, сверкая глазами. - Они все считают, что ты спала с моим отцом.
     - А что еще они могут думать? Я же была его женой.
     Ринк чертыхнулся.
     - Надо мной, наверное, весь город потешается. Представляю, что они говорят! Сынок доедает папашины объедки!
     Каролина была потрясена реакцией Ринка. Вот, оказьюается, что так взбесило его.
     - А ты хоть на минуту задумался о том, что они говорят обо мне? Мои чувства тебя не волнуют, да? - гневно воскликнула она. - Все уверены, что я сначала соблазнила твоего отца, вынудила его жениться на мне, а теперь принялась за пасынка. Что бы ни говорили о тебе, весь позор падает на мою голову. Я же девчонка с помойки, не забывай об этом. Так было, есть и будет. И неважно, как я себя веду в действительности. На мне от рождения клеймо!
     - Но пока ты была женой Роско, тебя не смели оскорблять, не так ли?
     Каролина не хотела отвечать, но, увидев язвительную улыбку Ринка, она кивнула.
     - Именно так.
     - Но все равно, ты от его смерти только выиграла, - вдруг заявил он. - По крайней мере, материально. Можешь не сомневаться, в городе уже знают о завещании Роско. И все думают, что это я увиваюсь за тобой, потому что ты заполучила наше поместье.
     - Не говори глупостей, Ринк. Никто так не думает. Все знают, что твоя авиакомпания преуспевает, что ты вполне состоятельный человек.
     - Да, но им известно и то, как дорог мне этот дом. "Ринк, верно, завел с ней шашни, чтобы она не вытурила его из дому..." Я уверен, что по городу ходят именно такие разговоры.
     - Господи, Ринк, ведь это полная чушь, кому взбредет в голову такое?!
     - Почему? Давай смотреть правде в глаза. Что мне здесь делать? О Лауре Джейн теперь заботится Стив. Хейни хлопочет вокруг них, словно наседка. А я... я нужен тут только для того, чтобы ублажать хозяйку дома в постели.
     - Можно подумать, ты делаешь мне одолжение! Разве тебе самому это не нужно? Разве ты не счастлив? - воскликнула Каролина, борясь со слезами, которые в любой момент грозили хлынуть неудержимым потоком.
     - Был счастлив, пока не понял, что обо мне думают окружающие.
     - Но ведь на самом деле это не правда, Ринк!
     - А выглядит все именно так.
     - Потому что все считают, что я спала с твоим отцом?
     - Да! - Коротенькое слово вылетело из его рта, словно смертоносная пуля.
     Наступило долгое молчание.
     Наконец Ринк сказал:
     - Даже мертвый, он нас разлучает.
     Каролина возмущенно вскинула голову.
     - Не он, а ты! Твоя проклятая гордость, вот что нас разлучает на этот раз.
     - А твоя? - подбоченился Ринк.
     - Моя? - изумилась Каролина.
     - Да-да, твоя!
     - Но мне-то чем гордиться?
     - Тем, что ты окончила колледж и вышла замуж за самого богатого человека в округе. А теперь живешь в его усадьбе, и те, кто когда-то смотрел на тебя сверху вниз, теперь тебе в подметки не годятся.
     - Когда ты вернулся, я тебе сразу сказала, что мне нравится здесь жить.
     - Да, но что, если все узнают об истинных намерениях Роско? Узнают, что он