необходимо мужское общество. Вот и все, Лайла. Я никогда не увлекусь таким мужчиной, как господин Рэндольф.
     - Ты давно проверяла свой пульс? Уж если ты таким не сможешь увлечься, значит, ты просто труп.
     Элизабет вздохнула:
     - Он не в моем вкусе. Слишком... плотский. Слишком большой...
     - Ага-а, - причмокнула Лайла.
     Элизабет с трудом сдержалась, чтобы не взорваться.
     - Я никогда не смогла бы выйти за человека ковбойского типа.
     Лайла улыбнулась с издевкой:
     - Могу поспорить, что он совсем не такого типа.
     - О! Почему бы тебе самой не попытать счастья? Уверена, тебе понравится. - Лайла только рассмеялась в ответ. - И забудь о том, что я соглашусь публиковать свои фантазии! У меня их вообще нет!

3

     Цифры снова поплыли перед глазами. В сердцах Элизабет бросила на стол карандаш и оставила попытки сосредоточиться на финансовом отчете. Дело происходило в понедельник утром. Прошло всего полчаса с момента открытия магазина, клиентов еще не было, и, чтобы скоротать время в ожидании господина Кэйвано, Элизабет занялась бухгалтерским учетом. Ее уведомили, что господин Кэйвано проинспектирует отель в первой половине дня.
     Но всякий раз, когда владелица "Фантазии" пыталась сосредоточиться на колонках цифр перед собой, взгляд ее становился рассеянным и она возвращалась мыслями к последнему разговору с Лайлой в прошлую субботу утром. Брошенное сестрой зерно попало в благодатную почву и вопреки желанию Элизабет начало прорастать.
     Даже под страхом смерти, под жестокой пыткой Элизабет не призналась бы, что в субботу до поздней ночи в тиши своей спальни пыталась изложить на бумаге собственные фантазии, те самые, про конюшню. Весь вечер в субботу эта заманчивая идея преследовала Элизабет, и тогда, когда она водила детей ужинать в кафе Макдональда, и потом, когда была с ними в кинотеатре на диснеевском фильме. Женщина всячески избегала Тэда Рэндольфа и решила возвратиться домой лишь поздно вечером. И к великой ее радости, джипа во дворе еще не было.
     Прогулка удалась на славу. Детям очень понравился мультик. И когда Элизабет пришла пожелать им спокойной ночи, они поблагодарили ее. Сначала Миган. Потом Мэтт. Но стоило Элизабет прийти к себе в спальню, раздеться и лечь в постель, как она снова почувствовала одиночество.
     И тогда женщина извлекла из ящика прикроватной тумбочки перекидной со спиралью блокнот и попыталась описать то, что постоянно возникало в воображении. Это занятие увлекло ее, целиком поглотило. Казалось, слова сами лились из-под пера, словно по мановению волшебной палочки, как в сказке, которую ей только что довелось увидеть в кино.
     Она без труда описывала своих героев, их одежду, интерьер, словно они стояли у нее перед глазами. Вот только не была уверена в правильности написания некоторых слов, поскольку никогда не произносила их вслух. Это касалось в основном анатомических терминов и слов с откровенно сексуальным подтекстом. Однако она их не пропускала. К тому времени, когда Элизабет поставила точку в конце последнего предложения, она вся была в поту, а сердце колотилось так, будто новоиспеченная писательница только что занималась любовью.
     Отложив ручку в сторону, Элизабет прочла написанное, откинула одеяло, вырвала из блокнота заполненные страницы, разорвала на мелкие кусочки и спустила в унитаз.
     Облеченные в слова, ее фантазии действовали, как наркотик. Лайла просто сумасшедшая, да и сама она не лучше, если пошла у сестры на поводу. Злясь на себя, Элизабет снова легла в постель и погасила торшер. Как ни старалась она уснуть, как ни сжимала веки, ничего не вышло, только разболелась голова. Она ворочалась с боку на бок, металась, твердя себе, что фантазии ее сплошной бред, хотя знала, что это совсем не так, и потому разорвала исписанные странички.
     Элизабет уже стукнуло двадцать девять, но только сейчас она поняла, какой извращенный у нее ум!
     По воскресеньям магазин не работал. И Элизабет повезла детей в городской парк, чтобы они не только развлеклись, но и подольше побыли вне дома. Когда они усаживались в машину, Тэд как раз подстригал кусты во дворе.
     - Не взять ли нам с собой Тэда? - спросил Мэтт.
     - Тэд занят.
     - А может, он согласится, если его попросить?
     - Мы не будем его просить.
     - Но у нас так много еды.
     - Я готова с ним поделиться, - сказала Миган.
     Элизабет села за руль и резко нажала на акселератор, чтобы прекратить дебаты. Прогулка удалась на славу. Пока дети играли на спортивной площадке, Элизабет сидела на скамейке, перебирая в памяти то, что написала прошлой ночью, прикидывая, что можно изменить, а что улучшить. Но тут она вспомнила, что все изорвала, и постаралась не думать об этом.
     Постепенно мысли ее вернулись к действительности. В понедельник всегда много работы. С минуты на минуту должен приехать владелец гостиниц, а она все еще во власти эротических видений и никак не может избавиться от мыслей о своем беспокойном соседе.
     Впрочем, все дело в том, что Тэд не причинял ей никакого беспокойства. Элизабет просто не в чем было его упрекнуть. Лучшего соседа и желать нечего. Ведь на его месте мог оказаться другой холостяк, какой-нибудь донжуан, любитель оргий, от которого не было бы покоя. И вряд ли он позволил бы детям играть и шуметь на заднем дворе.
     Единственное, что Элизабет не нравилось, это увлечение Тэда мотоциклом. Разумеется, он далеко не ангел, но и не животное.
     Конечно, он мог бы вести себя поприличнее и не работать в расстегнутой рубашке, даже у себя во дворе. А мог вообще бы не надевать рубашку. А что, если бы он оказался без рубашки, когда случилась вся эта история с Бэйби и он снимал ее с дерева своими мускулистыми руками с огромными ладонями? И если бы ей пришлось коснуться его голых плеч и прижаться к могучей волосатой груди и плоскому животу? А что, если...
     - Миссис Бэрк?
     Элизабет подскочила, словно ужаленная, и, обернувшись, увидела у магазина группу людей. Они смотрели на Элизабет с нескрываемым любопытством, и она подумала, сколько же раз ее окликнул тот мужчина, прежде чем вернул к действительности.
     - Да? - спросила Элизабет, задохнувшись от смущения.
     - Привет. Я Адам Кэйвано. Черноволосый, темноглазый мужчина, который мягко ступал по ковру, приветственно вытянув руку, был умопомрачительно красив. Но даже в отлично сшитом костюме-тройке походил на франтоватого карибского пирата. Лицо его светилось такой дерзкой, белозубой, дружеской улыбкой, а в карих глазах было столько веселья, словно он прочел мысли владелицы магазина. Они обменялись крепким рукопожатием.
     - Как приятно встретиться с вами лично, мистер Кэйвано! - Она поздравила себя с тем, что произнесла это не заикаясь, в создавшейся ситуации это было бы равносильно настоящему поражению.
     - И мне очень приятно. - Он отпустил ее руку и оглядел магазин. Затем, повернувшись к свите своих льстецов, почтительно стоявших поодаль, кивнул с явным удовлетворением. - Присланные мне фотографии далеко не отражают всех достоинств "Фантазии". - Его темные глаза вновь обратились к Элизабет. - Мне очень нравится ваша "Фантазия"!
     - Благодарю вас.
     - Как вам все это удалось? Она пожала плечами:
     - Мне всегда нравились красивые вещи, женские, - смущенно произнесла Элизабет. - И место для магазина я выбрала такое, где бывает много мужчин, готовых купить подарок жене или даме сердца... В то время "Кэйвано" только строился. - Элизабет взглянула на него с улыбкой. - Я приняла решение сразу, без колебаний.
     - У вас хорошая интуиция.
     - Рада, что вы меня понимаете и приняли мое предложение.
     - Откровенно говоря, это не моя заслуга. Скорее менеджеров, которые работают с арендаторами. Но трудно выразить словами, как я рад, что они приняли решение в вашу пользу.
     До чего же она наивна. Адам Кэйвано - слишком важная персона, и у него нет времени заниматься каждым арендатором. Она почувствовала, что краснеет.
     - Уверен, ваша внешность способствует процветанию вашего бизнеса, миссис Бэрк. - Кэйвано бесцеремонно разглядывал ее лицо, и особенно прическу. Это она сама придала своему тонкому шиньону столь небрежный вид? Скорее всего тут поработал мужчина.
     Элизабет бросило в жар под его оценивающим взглядом.
     - Я заварила чай с довольно необычным вкусом. - Она постаралась отвлечь от себя его внимание и указала на маленький столик с кружевной скатертью. Там кипел на медленном огне чайник и стояла целая коллекция фарфоровых чашек. - Не хотите ли попробовать шоколад из моего магазина?
     - Я мог бы отказаться от чая, но от шоколада - никогда, - поблагодарил он с задорной, почти мальчишеской улыбкой.
     Адам Кэйвано был не только сказочно красив, но и весьма мил. Он болтал с Элизабет, пока его лакеи прихлебывали чай и уминали груду шоколада стоимостью в пятьдесят долларов. Предприниматель, похоже, заинтересовался ею. Стоило Элизабет упомянуть о своих детях, как он пустился в расспросы и очень внимательно выслушал ее ответы. Ничего нет удивительного в том, что этот человек преуспел в жизни. Он умел слушать с таким видом, словно все, что ему говорили, было очень важно, интересно и увлекательно.
     На прощание он снова слегка сжал ее руку.
     - В течение следующих нескольких дней я буду наезжать в город, - сообщил он ей. - Нельзя ли нам с вами встретиться, только не здесь, а где-нибудь еще?
     - Несомненно, - ответила Элизабет, скрывая волнение. Уже по одному тому, как он сжал ее руку, было видно, что человек этот большой любитель женщин и знает, как с ними обращаться.
     - Значит, договорились? Я буду с нетерпением ждать.
     Адам Кэйвано задержал ее руку, прежде чем попрощаться, и уже направился к выходу, но остановился как вкопанный при виде женщины, возникшей на пороге магазина. На ней были кожаные брюки в обтяжку, заправленные в высокие, до колен, сапоги, поверх свитера - с высоким воротником - длинная цыганская шаль с бахромой. В ушах покачивались золотые серьги-кольца, почти касавшиеся плеч. В одной красовалось перо.
     Это была Лайла. У Элизабет сердце упало при виде сестры: в глазах у нее плясали чертики, и вообще Лайла была непредсказуема, никто не может предугадать, что она скажет или сделает в следующую минуту.
     - Привет, Адам. - Она одарила Кэйвано дерзкой, ослепительной улыбкой. Услышав столь фамильярное обращение к своему шефу, несколько человек из его свиты побледнели. - Я узнала тебя по фотографиям в газете.
     Пришлось Элизабет представить Лайлу господину Кэйвано, хотя она предпочла бы перерезать себе голосовые связки.
     - Мистер Кэйвано, это моя сестра, Лайла Мэйсон.
     - Как поживаете, миссис Мэйсон?
     Лайла стояла, прислонившись к дверному косяку, в ленивой позе, которая была подстать ее меланхолическим интонациям и полузакрытым томным глазам.
     - Как я делаю что?
     Один из подчиненных Кэйвано прокашлялся, другой открыл от изумления рот. Элизабет, стоя за спиной Адама, бросала на сестру угрожающие взгляды, но та, как ни в чем не бывало, продолжала:
     - Вы, кажется, собирались уходить, не смею вас задерживать.
     - Мне действительно пора. - Кэйвано коротко кивнул Элизабет, протиснулся мимо Лайлы, которая и не подумала хоть немного посторониться, и разъяренный вышел. Сопровождавшая его свита, не задерживаясь, последовала за ним.
     - Лайла, как ты могла? - зашипела Элизабет, как только дверь закрылась.
     - Расслабься, Элизабет, - смеясь, стала успокаивать ее Лайла. - Он прямо-таки млел перед тобой. Я все видела через окно. А потом нарочно все это устроила, чтобы ты на моем фоне выглядела сущим ангелом. Так что считай, я оказала тебе услугу.
     - Ладно, но впредь воздержись от таких услуг! Ты меня чуть до инфаркта не довела. Поглядели бы на тебя мать с отцом! Пришли бы в ужас!
     Лайла жестом матадора откинула шаль.
     - Сомневаюсь. Они всегда считали меня выродком. Можно съесть последнюю шоколадку? Я так боялась, что эти троглодиты ни одной не оставят. - Она откусила от плитки большой кусок и энергично заработала челюстями.
     Элизабет потерла лоб.
     - Голова разболелась.
     Лайла сочувственно посмотрела на сестру.
     - Что было до моего появления? С того места, где я стояла, все выглядело превосходно.
     - Он обаятельный.
     - С его миллионами это нетрудно.
     Элизабет пропустила мимо ушей замечание Лайлы.
     - Никогда не думала, что он такой искренний, такой добрый. Ожидала увидеть человека бесцеремонного, сугубо делового, наводящего страх.
     - Честно говоря, Лнззи, ты оказалась на высоте. Адам просто великолепен, как елка в новогоднюю ночь, но все это игра на публику. Неужели не понимаешь? Пользуйся его обаянием, но не попадайся на удочку.
     - Он мне понравился.
     - Так и было задумано.
     - Мистер Кэйвано попросил меня о встрече в самое ближайшее время.
     - О, неужели? - Лайла глотнула чаю и с недовольной миной поставила чашку на стол.
     - Ну что "неужели"? Это будет деловая встреча. - На лице у Лайлы появилось скептическое выражение. - Сугубо деловая.
     - Не сомневаюсь, - с иронией произнесла Лайла, уверенная в обратном.
     - Не понимаю, почему ты относишься к нему с таким предубеждением?
     - Могу сказать - почему. Господин Кэйвано великолепен, доброжелателен. Но я не доверяю слишком галантным мужчинам. Не доверяю, и все. Под красивой оболочкой нередко заводятся черви.
     Элизабет устала от этого разговора. Скорее всего, Адам Кэйвано больше не пожелает иметь с ней дела. Возможно, даже аннулирует договор об аренде после такой выходки ее сестры.
     - Кстати, что ты здесь делаешь? Опять нет приема? И что это на тебе? Последняя модель униформы для физиотерапевтов?
     - Все зависит от того, какого рода проводить терапию, правда, - смеясь, ответила Лайла, довольная своим каламбуром, не очень приличным. - Чем же тебе не нравится моя форменная одежда? - Она сделала пируэт, и Элизабет вынуждена была признать про себя, что выглядит сестра потрясающе. - Это я вырядилась так для одного своего пациента-мотоциклиста. Его парализовало после аварии, но в мотоцикле он не разочаровался, наоборот, жалуется, что подобные мне не разделяют его увлечения и с предубеждением относятся к двухколесному транспорту. Вот я решила продемонстрировать, что лишена каких бы то ни было предубеждений.
     Элизабет невольно вспомнила разговор с Тздом о мотоциклах, тоже довольно двусмысленный, когда речь зашла о езде верхом!
     - Написала какую-нибудь фантазию? - возвратила ее к действительности Лайла.
     - Нет.
     Лайла моментально поняла, что сестра лжет, но не успела уличить ее в этом; в магазин вошел покупатель. И сразу почувствовал себя неловко от обилия женских вещей. Так почувствовала бы себя женщина, очутившись в скобяной лавке в поисках нужной гайки для болта определенного диаметра. Элизабет сразу это определила по выражению его лица.
     - Чем могу быть полезна, сэр?
     - Хочу купить что-нибудь для жены. Подарок в честь юбилея.
     - У меня широкий выбор духов в хрустальных флаконах. Не желаете ли взглянуть?
     Лайле ничего не оставалось, как считать разговор оконченным. Она вернула шаль на прежнее место и скользящей походкой направилась к выходу. Проходя мимо взволнованного мужчины, с брюшком и лысиной, Лайла прошептала:
     - Забудьте о модных духах. Лучше возьмите пояс из красного атласа, по крайней мере вещь полезная и не будет пылиться без дела.

***

     - ...На карнавал в субботу вечером.
     Последние несколько слов бесконечного монолога Мэтта врезались в мозг Элизабет, затуманенный головной болью, и отвлекли от мыслей об Адаме Кэйвано. Она так и не донесла вилку с куском мяса до рта.
     - Карнавал?
     - Осенний фестиваль в школе, мам, - терпеливо объяснила Миган. Она все больше становилась похожей на Джона, отличавшегося скрупулезностью. Он никогда не опаздывал и был аккуратен во всем. В отличие от рассеянной Элизабет, Миган никогда ничего не забывала.
     - Ну конечно. Осенний фестиваль. - Элизабет вспомнила, как с неделю назад приклеила к дверце холодильника памятку. Но сейчас увидела на ее месте сделанный цветным карандашом рисунок с изображением фонаря из тыквы с прорезями в виде глаз, носа и рта и шести летающих духов. - Он состоится вечером в эту субботу?
     - С семи до девяти тридцати, - проинформировала ее Миган. - И мы хотим оставаться там до самого конца, правда, Мэтт?
     - Да. Потому что лотерея, где главным призом будет компакт-диск плейер, качнется не раньше четверти десятого. Так что раньше мы не можем уйти. И Тэд так считает.
     - Тэд? А причем тут Тэд?
     - Я пригласил его пойти вместе с нами.
     Вилка со звоном упала на тарелку Элизабет.
     - Ты действительно сделал это? Не может быть! - вскричала Элизабет, на миг потерявшая дар речи.
     Мэтт с опаской посмотрел на нее и кивнул.
     - Да. Сегодня днем.
     - А что он ответил? - Элизабет боялась услышать ответ.
     - Сказал, что непременно пойдет.
     Чтобы не произнести нелестные слова в адрес соседа, Элизабет плотно сжала губы.
     - А почему ты не посоветовался сначала со мной? Просто не верится, что мой сын способен на такое.
     - Она сказала, что я могу это сделать.
     - Кто "она"?
     - Учительница. Мисс Блэнчард. На фестиваль придут все папы и мамы. А у меня нет папы. Вот я и спросил, можно ли привести кого-нибудь другого, и учительница сказала, что можно. - Нижняя губа у малыша задрожала. - Но ты не хочешь, чтобы Тэд пошел с нами. Не дашь нам как следует повеселиться. Ты нехорошая! Самая нехорошая мама на свете.
     Весь в слезах малыш выбежал из-за стола, на ходу опрокинув стакан с молоком. Элизабет не стала его задерживать, уронив голову на руки. Она отрешенно наблюдала за тем, как молоко медленно стекает со стола, образуя на полу маленькое озеро. У нее не было ни сил, ни желания встать и вытереть лужу.
     Когда Мэтт начал ходить в бесплатный детский сад, он долго не мог понять, почему у всех детей есть папы, а у него нет, даже такого, который живет отдельно, вообще никакого. Мэтт был совсем маленьким, когда Джон погиб, и не помнил его. Элизабет часами объясняла сыну, что такое смерть и почему с ними нет папы, но пятилетнему малышу трудно было это понять, а тем более с этим смириться.
     - Мам, весь пол в молоке. Хочешь, я вытру?
     Элизабет приподняла голову и ласково провела рукой по прямым, цвета спелой пшеницы волосам дочери.
     - Нет, дорогая. Большое спасибо! Я сама вытру.
     - Я говорила Мэтту, что надо спросить у тебя разрешения.
     - Я с ним поговорю, пусть только успокоится.
     - Ты разрешишь Тэду пойти с нами?
     Печальный тон дочери поразил Элизабет в самое сердце. Каждой девочке нужен отец, и Миган его очень не хватало.
     - Конечно, он может пойти, - услышала она собственный голос и заставила себя улыбнуться.
     Вымыв посуду, Элизабет отправилась искать сына и нашла его в детской. Он лежал на кровати с плюшевым медведем под мышкой. От высохших слез на щеках остались бороздки. Элизабет села на край кровати и, наклонившись, поцеловала сына.
     - Извини меня. Я не должна была сердиться. - Он промолчал, едва сдерживая готовые вырваться рыдания. - Я просто удивилась, вот и все. - Элизабет объяснила, почему он должен был прежде посоветоваться с ней. - Но сейчас, я думаю, все в порядке.
     Глаза Мэтта засияли.
     - Значит, он может с нами пойти?
     - Если захочет.
     - Вот здорово!
     "Да уж конечно", - подумала Элизабет. Она уложила детей и решила сходить к Тэду. Может, ему совсем не хочется идти на этот карнавал и он делает это лишь из жалости к детям, лишенным отцовской ласки. Она должна дать ему возможность достойно отказаться от приглашения, тем более что ей совсем не хочется видеть его там.
     Элизабет сняла фартук, подкрасила губы и пошла по темной лужайке. Тэда она застала на веранде в кресле. Всю прошлую неделю он стеклил веранду, чтобы утеплить ее на зиму. Свет от телевизора падал на стол, где стоял поднос с остатками ужина, состоявшего из куска мяса и банки