том
твоем чувстве несостоятельности, которое у тебя возникало?
   - Разумеется, нет!
   - Ага, значит, я угадал!
   Лила рассерженно посмотрела на него:
   - Ладно, даже если и так, что в этом такого?
   - Ты красивая, веселая, чувственная, сексуальная женщина, вот что  такое.
Почему ты лишала себя того, что приносит такую радость и удовлетворение?
   - Потому что если на свете существует способ  испортить  то,  что  обычно
приносит людям радость и удовлетворение, я бы его обязательно нашла.
   Голос Адама смягчился:
   - Хочешь объяснить?
   - Нет, но придется, потому что у меня создалось впечатление,  что  ты  от
меня не отстанешь, пока я этого не сделаю.
   - Верно.
   Лила обреченно вздохнула и медленно начала:
   - Мне казалось, что, и занимаясь любовью, я  буду  такой  же  неловкой  и
неуклюжей, как и во всем остальном. Я не  имею  в  виду  именно  постель.  Я
говорю о том, что этому сопутствует. Я боялась, что забеременею, несмотря на
принятые меры предосторожности. Что я войду в те самые полтора процента,  на
которых не действуют противозачаточные пилюли. Я боялась, что полюблю парня,
который не полюбит меня, или меня полюбит тот, кто  будет  мне  противен.  -
Голубые глаза Лилы молили понять ее. - Я  понимаю,  что  сейчас  это  звучит
глупо, но я портила все, чем пыталась заниматься.
   - Если не считать баскетбола и тенниса. Элизабет говорила мне.
   - Да, у меня  были  хорошие  показатели,  но  из  школьной  баскетбольной
команды меня выкинули.
   - Могу я спросить почему?
   - Потому что я пришила блестки  на  футболку.  Но  их  форма  была  такой
уродливой, Адам. - Лила попыталась объяснить, когда он засмеялся. - А  когда
я играла в теннис, мужчины выходили из себя,  стоило  мне  выиграть  партию,
поэтому я перестала играть. Видишь? Мне казалось, что и в  сексе  я  окажусь
неудачницей.
   Адам почувствовал ее уязвимость, хотя сама Лила этого не заметила.
   - Мне не хотелось удлинить список еще одним поражением. К  тому  времени,
как я стала достаточно взрослой, чтобы сказать "да" или "нет" любому  парню,
Элизабет уже была  замужем  за  Джоном  Берком.  Она  великолепно  совмещала
обязанности по  дому  с  работой.  Муж  обожал  ее.  Она  родила  совершенно
потрясающих, замечательных, очаровательных детей. Разумеется, первым родился
мальчик, а второй девочка. Все, как положено.  Если  бы  у  меня  завязались
отношения с мужчиной, все бы наверняка кончилось каким-нибудь кошмаром.
   - Но ты же ходила на свидания.
   - Да, я встречалась со многими мужчинами. Но я всегда  останавливала  их,
пока не стало слишком поздно.
   - Бедняги!
   - Эй, свидание еще не гарантирует секса. Это не значит, что я обещала,  а
потом бросалась в кусты. Никого из них я не любила,  поэтому  мне  было  все
равно, что они меня не так поняли. Они потом начинали бесноваться,  обзывали
меня, уходили, хлопнув дверью, и никогда больше мне не звонили.
   - Но, Лила, твоя манера действовать, говорить... Она так  много  обещает.
Ты не можешь винить мужчин. У них возникало ощущение, что ими  манипулируют,
если ты не доходила до конца.
   - Вероятно, ты прав, - согласилась она. - Но  на  карту  было  поставлено
слишком много. Моя личность, Лила как таковая, оказывалась в зоне  риска,  а
мне никогда не казалось, что стоит так рисковать. - Ее глаза засияли.  -  Во
всяком случае, до сегодняшнего дня. Теперь я знаю, в чем себе отказывала.
   - Не смотри  на  меня  так,  маленькая  развратница.  Тебе  бы  следовало
заняться рекламой. Ты уж точно знаешь, как  упаковать  продукт  и  запустить
рекламную кампанию. Ты превратила механизм самозащиты в вид искусства. - Его
взгляд охватил ее всю - спутанные волосы, распухшие от  его  поцелуев  губы,
мерцающие глаза. - Господи, как же ты сексуальна.
   - Ты решил, что я легкая добыча.
   - Уж точно не легкая, - хмыкнул Адам. - Но ты определенно стоишь  трудов.
- Его руки сдавили  ее  ягодицы.  -  Природа  щедро  одарила  тебя.  У  тебя
темперамент тигрицы. Учитывая обстоятельства, понятно, почему ты так  быстро
загорелась вчера. Ты уже была на взводе.
   Лила вспыхнула ярким румянцем.
   - Если принять во внимание то, что ты делал, я просто не могла устоять. -
Его губы расплылись в широкой улыбке. - Гордишься собой, да, Кавано? Не будь
таким самоуверенным. Как ты абсолютно  не  галантно  выразился,  я  была  на
взводе, и любой мужчина мог, образно выражаясь, спустить курок.
   - Но никому другому ты этого не позволила, - мягко напомнил ей Адам. - Но
ты позволила мне. Почему?
   Разглаживая его брови большим пальцем, Лила обдумывала ответ.
   - Возможно, я поняла, что ты будешь рад получить подопытного кролика и не
станешь возражать против  моей  неопытности.  И  потом  я  знала,  что  буду
увереннее себя чувствовать с любителем.
   - Ты отнюдь не  любительница.  Ты  естественна  во  всем.  Мне  жаль  тех
бедолаг, что пытались уложить тебя в постель, а у них не вышло.  Но  я  рад,
что они потерпели фиаско.
   Положив руку ей на затылок, Адам заставил Лилу нагнуться к нему. Когда их
губы сомкнулись, его язык устремился ей в рот. Ласковым движением он  развел
ей ноги. Его прикосновения были нежными, уверенными и неотвратимыми.
   - Адам, - судорожно выдохнула она, - мы можем это повторить? На этот  раз
с чувством?
   - Да, да, - простонал он. - Я могу повторить. Теперь  я  знаю,  что  могу
сделать все, что угодно.

***

   Уверенность в себе не покинула его  и  утром.  Адам  отбросил  в  сторону
простыни и, на мгновение забывшись, хотел спустить ноги с кровати и  сделать
несколько упражнений. Так он поступал каждое утро своей жизни до несчастного
случая.
   Обычно, когда он  вспоминал  о  своем  состоянии,  на  него  наваливалась
депрессия. Но на этот раз Адам улыбнулся и прогнал мрачные мысли прочь.
   Он непобедим. Он может все. Он занимался любовью с женщиной.  Возвращение
потенции - это только начало. Очень скоро он сможет ходить. Потом бегать.  И
все благодаря этой женщине, лежащей рядом с ним.
   Он осторожно повернулся и, к своему разочарованию, увидел, что Лила ушла.
Всю ночь они провели, прижавшись друг к другу на узкой кровати. Подушка  еще
хранила отпечаток ее головы, на простынях  остался  аромат  ее  тела,  но  в
какой-то момент, когда на рассвете он заснул от счастливой  усталости,  Лила
проскользнула к себе в комнату.
   Адам рассмеялся. Если она сделала это  из-за  Пита,  то  только  напрасно
старалась. Несколько недель назад Пит дал своему хозяину весьма непристойный
совет:
   - Взять Риру в кровать. Дерать рюбовь каждый день. Тогда она не  говорить
так много, не быть такой энергичной.
   На этот раз Адам рассмеялся вслух, вспоминая, что прошедшей ночью, стоило
только Лиле открыть рот, он заглушал  ее  слова  поцелуем.  Он  столько  раз
целовал ее в молчании. Или почти в молчании. У нее в горле раздавался  такой
очаровательный звук, все время возбуждающий его. Адам только подумал об этом
и сразу же ощутил прилив возбуждения.
   Но это не женщина, тигрица. Когда ее гладишь, мурлычет. Когда  ее  злишь,
рычит. Но не дай бог, чтобы ее кто-нибудь укротил.
   Лила оказалась девственницей. Адам покачал головой, словно никак не мог в
это поверить, и фыркнул.
   Он надел шорты и в таком виде пересел в кресло. Теперь ему не нужно  было
думать над  каждым  движением.  Они  превратились  из  явно  невыполнимых  в
привычные, и все благодаря неустанной заботе Лилы. Сколько раз ему  хотелось
стереть ее в порошок, когда она неумолимо требовала еще раз выполнить то или
иное  мучительное  упражнение.  А  теперь  Адам  был  благодарен  ей  за  ее
тиранство. Достаточно посмотреть, что она для него сделала.
   Выехав в коридор, Адам взглянул на дверь ее спальни  и  увидел,  что  она
закрыта. Он направил кресло к лифту и спустился  на  первый  этаж.  Пита  не
оказалось ни на кухне, ни в его комнате.
   - Вот хитрюга, - пробормотал  Адам  с  улыбкой.  Пит  дал  им  достаточно
времени побыть вдвоем. Кавано не удивился бы, если бы  узнал,  что  все  это
устроила Лила.
   Он приготовил кофе, поставил его на поднос вместе с двумя чашками и двумя
маленькими кексами. Он  принесет  ей  завтрак  в  постель.  Как  только  они
покончат с кофе и кексами, Адам получит десерт. Лилу.  Обнаженную,  горячую,
полную желания.
   Его  возбудило  само  предвкушение.   Его   мысли   стали   восхитительно
непристойными. Так приятно думать о том, что  можешь  соблазнить  женщину  и
заняться с ней любовью.
   После быстрой поездки на террасу  за  огромным  алым  цветком  гибискуса,
который будет отлично смотреться в волосах Лилы, Адам поставил  поднос  себе
на колени и вернулся на второй этаж. Он не стал стучаться, а просто повернул
ручку двери.
   Когда Адам въехал в комнату, на его лице  сияла  глупая  улыбка  отчаянно
влюбленного. Но его ждало страшное разочарование.
   Лилы в комнате не было. Не оказалось и ее вещей. Никаких  признаков,  что
белокурая синеглазая обольстительница вообще жила в этой комнате.
   Гостевая спальня выглядела безукоризненно чистой, как в тот  день,  когда
Лила впервые переступила ее порог.  Покрывало  на  кровати  было  не  смято.
Никаких сандалий, брошенных небрежно на ковер,  никакого  кружевного  белья,
торчащего из раскрытых ящиков комода. В воздухе витал запах моющих  средств,
а не аромат ее духов. На лакированной крышке туалетного столика не  было  ни
пылинки. Никакой  косметики,  никаких  украшений,  разбросанных  по  гладкой
полированной поверхности. Адам понял, что платяной шкаф тоже пуст,  даже  не
заглядывая в него. Комната была пуста, в ней не было жизни, не было Лилы.
   Адам издал гортанный возглас негодования. Он прокатился по всему  пустому
дому, как крик хищника в ночных джунглях.
   За ним последовал грохот  стекла,  когда  кофейник  ударился  о  стену  и
разлетелся на кусочки.

Глава 11

   - Не могу поверить, что ты вот так просто взяла и уехала.
   - Тем не менее я это сделала.
   - И не сказала ни слова? Никого не предупредила, куда ты едешь?
   На лице Лилы появилось  раздраженное  выражение.  Последние  полчаса  она
терпела перекрестный допрос, который ей  устроила  Элизабет,  и  уже  начала
уставать.
   - Я же говорила тебе, что была в Сан-Франциско.
   - Но мы-то откуда могли это знать?
   - А вы и не должны были ничего знать! - выкрикнула Лила. -  В  этом-то  и
был весь смысл. Я хотела немного побыть одна. Я уже большая девочка. Я  даже
не предполагала, что мне следует спросить разрешения,  чтобы  устроить  себе
каникулы.
   Тед поднял руку, предостерегая жену от продолжения спора.
   - Мы понимаем твое желание отдохнуть,  Лила.  Но  согласись,  что  ты  не
слишком удачно выбрала для этого время.
   - Я вообще по природе импульсивна, ты же знаешь, Тед.
   "Господи, ну почему они не уйдут наконец и не оставят меня в покое?" -  в
отчаянии думала Лила. Ей вообще никого не хотелось видеть. И уж, разумеется,
ей нечем было оправдать свою выходку. Она  и  себе-то  не  могла  объяснить,
почему сбежала из дома Адама, не говоря уж о том, чтобы внятно рассказать об
этом кому-то другому.
   - На этот раз твоя  импульсивность  граничила  с  безответственностью,  -
укоризненно произнесла Элизабет. - Ты сбежала от Адама в тот  момент,  когда
была нужна ему больше всего. Не сказав ни слова. Не  уволившись  и  даже  не
попрощавшись, ты просто взяла и ушла.
   - Адам выживет. Он сам сказал мне об этом. Прежде чем я ушла, он  сообщил
мне, что способен на все. И я ему поверила.
   - Но ты не закончила свою работу. Адам по-прежнему нуждается в тебе.
   Лила непреклонно покачала головой:
   - Кавано нуждается не во мне, а в методисте по  лечебной  физкультуре,  У
него изменилось отношение к своему состоянию. Он отлично  шел  на  поправку.
Прежде чем улететь с острова Оаху, я виделась с доктором  Арно.  Он  заверил
меня, что сможет немедленно найти мне отличную замену.
   - Насколько я слышал, доктор Арно справился с этой задачей, - вмешался  в
разговор Тед. - Судя по имеющимся у нас сведениям, с  Адамом  все  в  полном
порядке. Он даже начал заниматься делами своей корпорации.
   - Так что,  как  видишь,  -  обратилась  Лила  к  сестре,  -  все  просто
замечательно устроилось.
   - Но это не извиняет твоего пренебрежения своими обязанностями.
   - Так не плати мне. Я отлично  провела  время  на  Гавайях.  У  меня  был
настоящий отпуск.
   - Не дерзи мне, Лила.
   - А ты не веди себя как ханжа,  -  резко  парировала  Лила.  -  Я  устала
торчать на этой горе в тропиках. Мне необходимо было сменить обстановку.
   - Тогда почему ты выбрала Сан-Франциско?
   - Я там никогда не бывала. Мне захотелось посмотреть город.
   На самом деле там совершил первую посадку ее самолет  из  Гонолулу.  Этот
город  вполне  годился  для  того,  чтобы  там  затеряться  и  лелеять  свое
несчастье. Лила совсем не видела Сан-Франциско, потому что почти  все  время
она провела в номере гостиницы. Но она не хотела, чтобы родственники об этом
узнали.
   - Чем ты занималась все это время? - поинтересовалась Элизабет.
   - Отлично проводила время.
   - Одна?
   - Я не сказала, что была одна.
   - Ты сказала, что тебе хотелось побыть одной.
   - Значит, я передумала, - раздраженно ответила Лила.
   - Ты была с мужчиной?
   Последние дни Лиле едва удавалось сдерживаться. Ее настроение  ничуть  не
улучшилось, когда сразу после ее приезда в дверь позвонили сестра с зятем.
   - Вы что, шпионили за мной? - весьма  нелюбезно  приветствовала  она  их,
пропуская в квартиру. И с этого момента разговор становился все напряженнее.
И теперь Лила набросилась на сестру с откровенной враждебностью:
   - Какое тебе дело до того,  провела  я  время  в  Сан-Франциско  с  одним
мужчиной или с дюжиной мужчин?
   - О,  Лила!  -  Элизабет  расплакалась.  Тед  поторопился  усадить  ее  в
ближайшее кресло:
   - Не огорчайся, Элизабет. Это вредно и для тебя, и для ребенка.
   - Как я могу  не  огорчаться?  Моя  совершенно  безответственная  младшая
сестра  провела  две  недели   в   Сан-Франциско,   предаваясь   сексуальным
удовольствиям. Что с ней такое?
   - Ты всегда говорила, что она легкомысленная и с причудами.
   - Но она должна была уже это перерасти. Почему? Что случилось?
   - Предменструальный синдром? - высказал предположение Тед.
   - У  меня  появилась  замечательная  идея,  -  фальшиво-ласковым  голосом
заговорила Лила. - Если вы, ребята, собираетесь обсуждать меня  так,  словно
меня здесь нет, то почему бы вам не отправиться домой и  не  продолжить  эту
занимательную беседу там? Я устала. Мне нужно  распаковать  вещи.  Я  должна
позвонить в больницу и сообщить, что я  готова  приступить  к  работе.  Если
честно, то я хочу, чтобы вы ушли. Элизабет явно обиделась, но встала.
   - С радостью. Но прежде мне нужно воспользоваться твоей ванной.
   - Будь как дома, - широким жестом Лила указала ей дорогу.
   Как только сестра вышла. Лила повернулась и увидела, что  Тед  пристально
ее разглядывает. Она уселась напротив него, но его взгляд беспокоил ее.
   Он первым нарушил неловкое молчание:
   - Ты всегда была легкомысленной и с причудами, но я все равно тебя люблю.
   Его слова прозвучали  как  эхо  тем,  что  она  слышала  совсем  недавно.
Воспоминание  оказалось  горько-сладким.  Лила  почувствовала,   как   слезы
наворачиваются на глаза, но заставила себя засмеяться.
   - Спасибо. Я подумаю об этом. Тед откинулся на спинку  кресла  и  заложил
руки за голову.
   - Ты знаешь, это очень странно.
   - Что именно?
   - Что, вернувшись с каникул, хорошо отдохнув, ты  сегодня  вечером  такая
ранимая.
   - Путешествие утомило меня.
   - Нет, меня удивляют некоторые совпадения.  Я  несколько  раз  говорил  с
Адамом за эти две  недели,  и  он  тоже  был  очень  раним.  Он  не  казался
довольным, хотя уверял меня, что счастлив.  Мне  показалось,  что  ему  было
очень важно убедить в этом меня. Точно так же ты вела себя сегодня вечером с
Элизабет и со мной.
   - Я очень счастлива.
   - Ну да, я вижу. - Улыбка у Теда получилась безрадостной.  -  И  то,  что
сделало такой "счастливой" тебя, судя по всему, приносит такое же  "счастье"
Адаму.  На  данный  момент  вы  самые  счастливые  люди,  каких  мне  только
доводилось встречать. Непонятно только одно - зачем вы оба  так  стараетесь,
чтобы об этом узнали и другие. - Тед с сочувствием посмотрел  на  Лилу.  Вот
теперь она и в самом деле  чуть  не  расплакалась.  Но  времени  на  это  не
хватило.
   Элизабет появилась на пороге и спокойно объявила:
   - У меня только что отошли  воды.  Тед  и  Лила  одновременно  дернулись,
словно она навела на них "узи". Тед вскочил на ноги и схватил жену за плечи:
   - Ты уверена? С тобой все в порядке? Что нам теперь делать?
   - Мы должны ехать в больницу и рожать ребенка, - со смехом  ответила  ему
Элизабет. - Лила, дети сейчас с миссис  Элдер.  Позвони  ей,  пожалуйста,  и
спроси, сможет ли она остаться у нас на ночь.
   - Конечно, конечно. Что-нибудь еще?
   - Да, пожалуйста, оторви руки Теда от моих плеч. Он пережал мне сосуды.
   На заре следующего дня Элизабет родила девочку.

***

   - Ты такая крошечная, - шептала Лила с восхищением. - Такая нежная. - Она
потерлась щекой о пушистую головку племянницы. Держа ребенка на  руках,  она
восхищалась этим чудом. - Не беспокойся. Когда твоя мамочка примется одевать
тебя в переднички с медвежатами,  утятами  и  прочей  живностью,  тетя  Лила
придет тебе на помощь. Я куплю тебе что-нибудь по-настоящему модное.
   Малышка начала пускать пузыри. Лила приняла это как знак одобрения  своей
идеи. Она смеялась, когда дверь палаты  распахнулась.  Ее  улыбка  мгновенно
угасла, как только она увидела Адама. Одной рукой он опирался на костыль,  а
в другой держал букет цветов.
   На лице Адама проступила та же степень изумления, когда он  увидел  Лилу,
сидящую на краю кровати и держащую младенца у груди. Но  его  замешательство
длилось только мгновение. На  лице  Кавано  появилось  каменное,  враждебное
выражение.
   - Я ожидал увидеть Элизабет.
   - Разве тебе не повезло? Взамен ты получил меня.
   - Что ты здесь делаешь?
   - Могу задать тебе тот же вопрос.
   - Я спросил первым.
   Лила сдалась, выразительно пожав плечами, давая понять, что спорить не  о
чем. Она только надеялась, что Адам не заметит, как кровь  отхлынула  от  ее
лица.
   - Я здесь потому, что произошла привычная ошибка при выписке. Ребенка уже
принесли его  гордым  родителям,  когда  обнаружились  проблемы  с  оплатой.
Поэтому Тед и Лиззи отправились все  выяснять  и  попросили  меня  побыть  с
девочкой.
   - Они явно ее не слишком любят.
   - Как тебе не стыдно!
   Но Адам и не подумал извиниться. Вместо этого он сделал  несколько  шагов
вперед и положил цветы на столик у кровати.
   - Как ее назвали?
   - Милли.
   - Милли? Забавно. Сколько она весит?
   - Восемь фунтов пять унций. А где твоя коляска?
   - Больше восьми фунтов? Ничего себе. Мне больше не  нужна  эта  проклятая
коляска.
   - А что ты делаешь с костылем?
   - Я теперь хожу.
   - При помощи одного костыля? Без всякой другой поддержки? У твоего нового
методиста что, проблемы с мозгами?
   - Он полагает, что я уже готов к этому.
   - Мне так не кажется.
   - Но ты больше не являешься моим методистом, забыла? - Голос Адама звучал
ласково, но в глазах застыл лед. - Почему они решили назвать девочку Милли?
   - Что? А, они позволили Мэтту выбрать имя.
   - Мэтту?
   - Он очень расстроился, когда узнал, что у него сестренка, а  не  братик.
Он бы предпочел мальчика. Чтобы его утешить, родители позволили  ему  самому
придумать имя. Он остановился на Милли, потому что это подходит  к  Мэтту  и
Мэган.  Все  на  букву  М,  как  ты  понял.  На  мой  вкус,  это   несколько
претенциозно, но они... Послушай, я, конечно, больше не твой методист, но  я
могу отличить хороший медицинский совет от  плохого.  Я  не  думаю,  что  ты
можешь ходить на костылях, не говоря уж об одном костыле.