ут!
   Грэй почувствовал, что он столько не выдержит. А Барри? Испытывает ли она
то же самое? Он ощутил ее учащенное и горячее дыхание. Что это  -  тревожное
волнение или возбуждение?
   Словно прочитав его мысли, она шевельнулась. Чуть заметно. Ее колени,  до
сих пор прижатые к груди, стали распрямляться, но так медленно,  что  он  не
решался поверить в это.
   Старательно  сдерживая  дыхание,  она  распрямлялась  едва   ли   не   по
сантиметру,  он  постарался  облегчить  ей  движение  и  вздрогнул   от   ее
неожиданного прикосновения. Потом Барри скользнула ногой по  его  чреслам  и
вытянулась вдоль его тела. Теперь они лежали лицом друг к другу.
   Она слегка запрокинула голову, потом отклонилась сильнее.  Это  не  могло
быть игрой его воображения, потому что теперь он ощущал ее дыхание губами. И
в темноте, под одеялом он знал, что она смотрит на него, на его рот.
   "Ну ты и дурак", - поду мал он в такт удару  сердца,  приближаясь  к  ней
вплотную и целуя. При этом прикосновении губы девушки  слегка  приоткрылись.
Совсем чуть-чуть. Но этого оказалось достаточно, чтобы он полностью  отдался
во власть безрассудной страсти.
   "Не делай этого, Бондюрант!"
   Но его уже ничто не беспокоило, стоило только языку проникнуть ей в рот -
сладкий, мягкий, шелковистый рот! Рука беззвучно скользнула по спине  Барри,
он коснулся ягодиц девушки и с силой прижал ее к себе.
   Теперь только  слой  тончайшего  шелка  отделял  ее  лоно  от  вздувшейся
ширинки.  Не  делая  резких  движений,  она  стала  волнообразно  покачивать
бедрами.
   Сдавленный звук, скорее шипение, чем голос, вырвался у него из горла. Она
принялась двигаться интенсивнее. Он еще крепче обнял ее. Прижавшись щекой  к
ее щеке, он  пытался  дышать  очень  тихо,  несмотря  на  то  что  это  было
практически невозможно, так как сердце его, казалось,  вот-вот  выскочит  из
груди.
   Однако они остались незамеченными,  потому  что  парочка  внизу  как  раз
увлеклась глупой, кокетливой болтовней, особый  идиотизм  которой  придавало
постоянное хихиканье женщины. Предмет их  разговора  сейчас  мал  о  заботил
Грэя.
   Он полностью сосредоточился на поцелуях  Барри,  рот  в  рот,  влажных  и
развратных. Он уже сбился со счета, сколько раз он целовал ее,  сколько  раз
его язык совершал дерзкие набеги в ее рот. Он ни на  мгновение  не  прерывал
контакта с ее  губами,  даже  когда  они  останавливались,  чтобы  перевести
дыхание, затрудненное как возбуждением, так и опасностью разоблачен и я.  Но
тем не менее и в эти мгновения она подавалась вперед и кончиком языка играла
его верхней губой. Он с удовольствием позволял ей делать это  -  дразнить  и
подвергать танталовым  мукам,  пока  его  терпение  не  лопалось.  Тогда  он
прямо-таки впивался ей в рот, крепче сжимал в объятиях и  пытался  поудобнее
расположиться между ее бедрами. Ему это удалось, и он так и остался  в  этом
положении. В голове его мелькали картины их полного соития. Порочные  небеса
и святая преисподняя!
   Это было самое продолжительное,  самое  интенсивное,  самое  сокровенное,
самое  приятное,  самое  потрясающее  сексуальное  переживание,  которое  он
когда-либо испытывал. И ему хотелось,  чтобы  эта  сладкая  пытка,  с  одной
стороны, как можно скорее закончилась взрывом, а с другой  -  длилась  целую
вечность.
   Однако развязка  наступила  отнюдь  не  по  их  с  Барри  воле,  а  из-за
незадачливых любовников.
   Грэй спустился с небес на землю только тогда,  когда  внезапно  открылась
дверь и свет хлынул внутрь домика. Потом дверь закрыли  и  заперли  снаружи.
Парочка обсуждала условия следующего  рандеву  на  улице  рядом  с  домиком.
Аргументы девушки оказались сильнее,  и  кавалер  снисходительно  согласился
встретиться с ней в мотеле.
   Барри с  Грэем  невольно  подслушивали  печальный  разговор  расстающихся
бедолаг. Наконец эта сценка завершилась, незнакомец  забрался  в  кабину,  и
машина тронулась.
   Как только они поехали и вновь заговорило радио, Грэй сбросил накрывавшее
их стеганое одеяло.
   Он старался не смотреть на Барри. Ведь что бы это ни было  -  сейчас  все
закончилось. Он чувствовал себя точно так же, как и тогда в  детстве,  когда
проповедник в самый интересный момент застукал свою  дочь  в  его  объятиях.
Тогда  они,  лежа  среди  персиковых  деревьев,  были  заняты  сравнительным
анализом двух самых удачных творений Господа Бога.
   Грэй спрыгнул с импровизированного насеста и скомандовал:
   - Мигом слезай и одевайся!
   Пожалуй, это звучало  слишком  грубо,  но  он  не  мог  вымолвить  ничего
другого. Она сумела сделать так, что он напрочь забыл все  свои  тренировки.
Он знал, как противостоять пыткам, как отвлечь свое сознание  от  физической
боли...  В  морской  пехоте  одному  лишь  его,  увы,  не  научили   -   как
противостоять Барри Трэвис.
   Она тем временем спустилась с топчана. Гарт Брукс в динамиках  напевал  о
том, как хорошо пить пиво и виски с друзьями в самых удивительных местах,  и
Грэй был благодарен этому шумовому  оформлению.  Оно  помогало  скрасить  то
неловкое молчание, которое длилось все время, пока Барри облачалась в  форму
медсестры. Грэй снова надел пиджак, натянул комбинезон, застегнул  молнию  и
нахлобучил на голову кепку.
   Барри села на скамейку, а Грэй покопался  на  топчане  и,  достав  оттуда
сумку, протянул ее Барри. В полутьме он увидел, как  она,  широко  распахнув
глаза, смотрит на него.
   - Сегодня ты впервые поцеловал меня по-настоящему...
   - И?..
   - Давай поговорим об этом.
   - Нет.
   - Но почему?
   - Потому что нам предстоит попытаться похитить  первую  леди  Соединенных
Штатов. Нам надо обдумать операцию.
   - Операцию? Но я женщина, Грэй, а не один из твоих мордоворотов!
   - Ты же сама напросилась! Если тебе не нравится мой стиль руководства, ты
можешь отойти в сторонку  и  помолчать.  Я  должен  сконцентрироваться.  Так
что...
   - Всего один вопрос. Можно?
   - Чего тебе еще?
   - Тебе было хорошо, дорогой? Он попытался сдержать улыбку, но  ничего  не
смог с собой поделать и потому тихонько засмеялся.
   - Барри, помолчи!
   - Я так и думала.
   Она улыбнулась той нежной, удовлетворенной, понимающей  улыбкой,  которая
обычно появляется на лице женщины,  когда  она  знает,  что  достигла  цели.
Больше они не разговаривали и не произнесли ни слова до тех пор, пока  пикап
не затормозил. Подруливая  к  блокпосту  службы  охраны,  водитель  выключил
радио.
   Грэй посмотрел на Барри и прошептал:
   - Ну вот и приехали.

Глава 40

   Двое  из  трех  преследователей  подошли  к  машине  Дэйли   со   стороны
водительского  места.  Третий  встал  с  противоположной   стороны.   Дверцы
открылись одновременно.
   - Мистер Уолш?
   - А вы кто, собственно, такие?
   Его схватили за руку и стянули с переднего сиденья.
   Послышался легкий хлопок и тонкий свист. Стало  ясно,  что  Долли  больше
нет. Ее убили ударом ножа в грудь.
   - Эй, ребята! - крикнул Дэйли. - Что за дела? Что вы там себе думаете?  -
Нелегко быть грубияном, когда каждый вдох  дается  с  огромным  трудом.  Его
слова прозвучали так безобразно тихо, что он готов был  смеяться  над  самим
собой.
   Однако эти трое смеяться не собирались. В действительности  эта  компания
была самым мрачным трио из тех, что он имел несчастье лицезреть. Еще  одного
такого же сурового паренька, и они с успехом сошли бы за  четырех  всадников
из "Апокалипсиса".
   - Мы думаем, что мы из ФБР. - Ему под нос сунули значки.
   - Ну и что теперь? - саркастически усмехнулся он. Похоже, эти  ребята  из
самых крутых у Спенса.
   - Мы следим за вами весь  вечер,  мистер  Уолш,  -  начал  тот,  который,
видимо, был у них за главного. - Вы что, и впрямь подумали, что мы влюбились
в вашу дебильную куклу? Но  мы  же  не  полные  идиоты!  Что  нам  делать  с
женщиной, которая не говорит и не двигается?
   - Я что, должен отвечать на вопрос или это  просто  комментарий  к  вашей
половой жизни?
   Его остроумный ответ  не  вызвал  никакой  реакции.  Один  из  них  грубо
развернул его лицом к машине, заломил ему  руки  и,  связав  их  пластиковым
кабелем, обыскал.
   - За что вы меня арестовываете? Я  ничего  не  сделал.  Разве  что  вышел
запрет на надувных кукол. Что вам от меня надо?
   - Мы бы хотели поговорить о ваших квартирантах.
   - Каких квартирантах?
   - Я думаю, он будет куда сговорчивее,  если  выдернуть  у  него  из  носа
трубку, - подкинул кто-то из них своему лидеру интересную идею.
   Дэйли впал в панику. Если его отсоединят от кислородной подушки, то очень
скоро он просто умрет.
   - В этом нет необходимости, - откликнулся  главарь.  -  По  крайней  мере
пока. - У Дэйли от  облегчения  колени  дрогнули,  но  уже  следующие  слова
бандита показали, что приговор лишь отложили на некоторое  время.  -  Нашему
шефу плевать на тебя и твои проблемы со здоровьем.
   - Точно так же, как и мне на него. Что же Спенсер  Мартин  не  заехал  за
мной лично? Или он побаивается Бондюранта?
   - Спенсер Мартин?! - повторил один из них,  изображая  недоумение.  -  Ты
что, телевизор не смотришь? Мистер Мартин временно не может исполнять  своих
обязанностей в Белом доме.
   - Ах, да, конечно. Похоже, он уже по сусекам начал скрести, если не нашел
для своей команды ребят омерзительнее, чем вы.
   Троица обменялась многозначительными взглядами.
   Дэйли грубо расхохотался:
   - Что? Сюрприз для вас? А вы-то думали, что это секрет?..
   - Старина, ты, наверное, плохо понимаешь ситуацию, - продолжил главный. -
С твоей стороны было бы разумнее нам помочь. Где находятся  Барри  Трэвис  и
Грэй Бондюрант и что они делают?
   - Поцелуй меня в задницу, придурок.
   Вне себя от злости главный  сделал  было  уже  шаг  вперед,  но  один  из
подручных удержал его:
   - Где они, Уолш?! - рявкнул он.
   Дэйли понял, что дело его - табак. Даже если рассказать им все, чего  они
хотят, вряд ли они предоставят ему возможность  встретить  следующий  восход
солнца. Эти парни отнюдь не следователи, эти парни - его палачи.
   Теперь его задачей  было  задержать  этих  славных  ребятишек  как  можно
дольше,  давая  возможность  Грэю  с  Барри  освободить  Ванессу  Меррит  из
Табор-Хауса. Пока он дышит, он будет стараться выполнить  это  задание.  Это
вряд ли можно назвать смертью в сиянии славы, но какая-то частичка  доблести
здесь присутствовала.
   Грубость срабатывала не очень хорошо, и Дэйли решил изменить тактику.  Он
притворился, что находится в полуобморочном состоянии:
   - Что-то я неважно себя чувствую.
   - Расскажи, где они, и мы позволим тебе передохнуть.
   "Ага, предоставите мне вечный отдых".
   - В каком-то мотеле, - пролепетал он.
   - Что за мотель? Где?
   - Не знаю.
   - Где?!
   - Там, в названии, кажется, есть слово "Вашингтон".
   - Знаешь, сколько здесь мотелей со словом "Вашингтон" в названии?!
   - Нет, - невинно ответил Дэйли, - и сколько? Громила схватил  его  своими
лапами за грудки и приподнял  так,  что  носки  его  ботинок  едва  касались
тротуара.
   -  Если  хочешь  увидеть  мисс  Трэвис  и  мистера  Бондюранта  живыми  и
здоровыми, то лучше напряги свою память да поскорее.
   - Это... Это где-то по направлению к Эндрюс, - запинаясь, произнес Дэйли.
- Я как-то раз был там с ними. Я не помню точно, где это,  но,  может  быть,
смогу вспомнить, когда увижу.
   - О'кей, поехали. - С этими словами он толкнул Дэйли с такой  силой,  что
трубка выскочила у него из ноздри.
   - Мой кислород! - закричал он. - Я не могу без  него.  -  Он  неистово  и
тщетно пытался вырваться.
   -  Успокойтесь,  мистер  Уолш.  В  наши  намерения  не  входит  дать  вам
задохнуться. По крайней мере пока вы не расскажете, чем  планируют  заняться
сегодня ваши друзья.
   Они вставили ему в нос  трубки,  перенесли  кислородную  подушку  из  его
машины в серый седан.
   Когда они затолкали его на заднее сиденье, Дэйли обрадовался, увидев, что
останки Долли тоже перекочевали в эту машину вместе с ним.
   Теперь по крайней мере он умрет не в полном одиночестве.

***

   - Если кто-нибудь остановит  и  спросит  тебя,  отвечай,  что  подменяешь
заболевшую медсестру.
   Грэй успел проинструктировать Барри за те  десять  минут,  что  прошли  с
момента, как их развратник-водитель покинул пикап, чтобы доложить о прибытии
на работу. Как и ожидалось, охрана на въезде пропустила машину без проверки.
Они уже находились на территории клиники, но ведь нужно было попасть внутрь!
   Грэй заранее изготовил нагрудные идентификационные карточки.
   - Полагаю, персонал не будет слишком дотошно рассматривать их, а издалека
они весьма смахивают на настоящие.
   - Долли Мэдисон? - прочитала она  свое  новое  имя.  -  Кстати  о  Долли,
надеюсь, у них с Дэйли все хорошо.
   - Справится! Запомни, там везде покатыканы камеры.  Так  что,  даже  если
вокруг никого и нет, за тобой все равно  могут  вести  наблюдение.  Главное,
идти непринужденно и...
   - Бесцельно. Да поняла я, поняла. Ты мне уже раз десять говорил.
   - Я просто не хочу, чтобы нас повязали раньше, чем мы обнаружим Ванессу.
   - А внутри есть какая-нибудь охрана?
   - Я не знаю.
   - Как ты думаешь, она вооружена?
   - Возможно. Если это агенты Секретной службы, то они наверняка вооружены.
Но о них я позабочусь.
   - И еще одно. Допустим,  мы  обнаружили  Ванессу,  как  будем  выбираться
отсюда?
   - План А: я угоняю этот пикап, вы с Ванессой заскакиваете в домик.
   - А план Б?
   - Если бы я знал...
   -  Отлично,  -  заключила  она,  открыла  дверь  и   первой   шагнула   в
неизвестность.
   На деле Табор-Хаус оказался гораздо более экстравагантным заведением, чем
это прозвучало в рассказе Бондюранта. Трехэтажный дом  П-образной  формы  со
всех  сторон  окружал  сад.  Мимо  грандиозного   парадного   подъезда   они
направились к боковому служебному входу, который Грэй вычислил еще вчера  во
время ознакомительной поездки. Они  подали  в  клинику  как  раз  к  моменту
пересменки. Доктора, медсестры, в общем, весь персонал, выходили из  здания,
а заступающая на работу ночная смена отмечалась на входе.
   - Я пойду первым, - сказал  Грэй,  когда  они  приблизились  к  входу.  -
Подожди пару минут и иди за мной.
   - Идти за тобой куда? Он пожал плечами.
   - Не волнуйся,  я  тебя  найду.  -  Он  сделал  шаг  вперед,  но  тут  же
остановился. - Барри, если со мной что-нибудь случится, немедленно  убирайся
отсюда. Ясно? Спрячься в чьей-нибудь машине и уезжай тем же  путем,  что  мы
сюда приехали. О'кей?
   Она кивнула.
   - Но ведь этого не случится?
   - Нет.
   С гримасой отвращения он повернулся и исчез  в  двери  служебного  входа.
Пытаясь  казаться  беззаботной,  она  открыла  свою  сумку  и,  не   вынимая
видеокамеру, проверила ее работоспособность и наличие кассеты. Это  было  бы
очень в ее стиле: собираться заснять исторический момент и  забыть  вставить
кассету в камеру!
   Почти у самого входа на нее  нахлынули  тысячи  дурных  предчувствий,  но
совершенно ясно было одно: если их операция провалится,  то  Ванесса  Меррит
умрет в этом  здании.  Поэтому  она  полностью  сосредоточилась  на  голубой
лампочке, висевшей над входом, и эта лампочка вела ее, как луч  маяка  ведет
моряка сквозь подводные рифы.
   Она миновала некое помещение, которое,  видимо,  служило  прихожей  в  те
времена, когда Табор-Хаус еще был частным особняком. Эта маленькая  комнатка
вела в большой, ярко освещенный, напичканный разнообразной аппаратурой холл,
предназначенный для отдыха  персонала.  Тут  стояли  различные  автоматы  по
продаже еды, напитков, автоматическая кофеварка,  машина  для  приготовления
льда, несколько микроволновых печей, столы, стулья и две  двери,  видимо,  в
комнаты отдыха. Батарея металлических шкафов занимала  целую  стену.  Список
персонала с указанием телефонных номеров висел на  стене  в  виде  огромного
плаката и хорошо просматривался из любой точки холла.
   Пересменка подходила к концу, и поток работников уже иссякал.  Кто-то  из
уборщиков  ждал  у  микроволновой  печи  свой   ужин,   какая-то   медсестра
разговаривала по телефону-автомату. Другая копалась в своем  шкафчике.  Двое
мужчин в таких же, как у Грэя, комбинезонах пили кофе за столом,  беседуя  о
загадочных турбинных двигателях.
   Никто не обратил на Барри ни малейшего внимания.  Она  прошла  через  эту
комнату так, будто каждый день в одиннадцать часов делала это.
   Далее интерьер больницы резко менялся. Яркая Стерильность холла сменялась
холодной  педантичностью  коридора,  наполненного  приглушенными   голосами.
Деревянные панели стен были оклеены обоями пастельных тонов. От медных бра в
виде подсвечников  исходил  мягкий  свет.  На  полу  лежал  огромный  ковер.
Перпендикулярно этому коридору шел другой, такой же.
   "Направо или налево? Налево или направо? Не выдавай  озабоченности,  веди
себя натурально! Все равно тебе водить! Так, идем направо!"
   Коридор, который она  выбрала,  вел  к  парадному  подъезду.  Вдоль  него
располагались офисы, темные в это время суток, приемная-гостиная  с  большим
детским  пианино  и  солярием,   наполненным   тропическими   растениями   и
папоротниками,  а  также  изысканной  мебелью  из  пальмового  дерева.   Все
выглядело очень изящно, ничто не напоминало о том, что это больница Парадный
вход поражал своей  роскошной  лестницей  и  люстрами,  висящими  на  высоте
пятидесяти футов над мраморным полом. В центре колоннады  стоял  специальный
столик для икебаны. Стрелы гладиолусов достигали почти двух метров.
   Поблизости никого  не  было,  кроме  подозрительного  электрика,  который
ковырялся отверткой в стенной розетке у входной двери. Барри обошла столик с
цветами и обратилась к нему:
   -  С  ума  можно  сойти  от  одной  только  мысли  о  возможности   здесь
подлечиться!
   - Ну, тебе это не грозит. - Электрик поднялся на ноги. - На первом  этаже
ничего интересного, кроме офисов и гостиных.
   - А регистратура?
   - Да, но сейчас она уже наверняка закрыта, а отмычек у меня нет.  К  тому
же это займет слишком много времени.
   - Что будем делать?
   - Компьютерный терминал, - бросил он.  -  Там  наверняка  есть  постоянно
обновляемый банк данных о пациентах.
   - Отличная идея! И куда мне идти? Вверх или вниз?
   - Давай на лифте, а я пойду по лестнице.
   - Встречаемся на втором этаже.
   Лифт представлял собой железную  клетку,  эстетические  свойства  которой
превосходили  механические.  Барри  благодарила  небо,  что  ей  надо   было
подняться всего на один этаж Она шагнула сквозь сварную металлическую дверь,
повернула налево и нос к носу столкнулась с медсестрой. Обе так и застыли от
неожиданности.
   - Как тебя занесло в эту железную гробину? Это же смертельная ловушка!
   - Мм... Я новенькая, - отозвалась Барри,  нервно  хихикнув.  Скрыть  свой
испуг в таких условиях было нереально. - В следующий раз пойду пешком. Долли
Мэдисон. - Она протянула девушке руку. - Только, пожалуйста, не  надо  шуток
по поводу моего имени. Поверьте, я все их уже слышала.
   - Линда Арнольд.
   - Очень приятно.
   Боковым зрением  Барри  увидела,  что  Грэй  уже  поднялся  по  лестнице.
Воспользовавшись  тем,  что  Барри   отвлекла   медсестру   разговором,   он
проскользнул за столик медсестры незамеченным.  Поблизости  никого  пока  не
видно.
   - Ты давно здесь работаешь? - спросила медсестра.
   - Это мое первое ночное дежурство. Я ассистентка доктора Хэдли, - сказала
Барри, вспомнив имя, которое она видела в списке персонала в холле на стене.
   - Я думала, что доктор Хэдли сейчас в полугодовом отпуске.
   - Ну да, он в отпуске.
   - Ты хотела сказать она.
   - Я и говорю - она. - Барри взяла ее за руку и притянула  ее  к  себе.  -
Между нами, все обернулось не так, как планировала  доктор.  Она  собиралась
поработать над книгой, но вряд ли ей удастся с этим справиться.
   - Правда? Очень странно У нее уже столько публикаций!
   -  Это  верно,  -  по