женился с одной-единственной целью: отомстить своему сыну... И что он до тебя не дотронулся... Ты сможешь рассказать об этом?
     Смущенное молчание Каролины было красноречивее самого искреннего признания. Она бессильно опустилась в кресло.
     Ринк ссутулился и тихо сказал:
     - Мне невыносимо сознавать, что они представляют тебя в постели с моим отцом, а ты не пойдешь на то, чтобы открыть им правду. - Он горько рассмеялся. - Да, старик отомстил нам мастерски! Подстраховался на все случаи жизни. Если первый номер не пройдет - вот вам второй!
     Он повернулся и медленно побрел к двери.
     - Как ни горько это признавать, Каролина, но мы оказались пешками в его руках. Расчеты Роско полностью оправдались.
     С этими словами Ринк вышел, плотно притворив за собой дверь, и Каролина поняла, что они расстаются бесповоротно, навсегда.

13

     - Так бы и отшлепала этого сорванца, - ворчала Хейни, снимая постельное белье с кровати Каролины. - Пороть его надо было в детстве, пороть нещадно...
     Каролина сидела за туалетным столиком и массировала виски, тщетно пытаясь прогнать головную боль. Все ее тело ныло, как после побоев. Собственно говоря, так оно и было. Только Ринк отхлестал ее словами, а не плеткой.
     Экономка бросила простыни на пол и взяла чистые, накрахмаленные. Они даже похрустывали, когда она их разворачивала. Хейни заправила постель безукоризненно. Ни единой складочки, как на солдатских койках в казарме!
     - Неужели он тебе вчера даже не намекнул, что собирается удрать? Это ж надо - незаметно улизнул ночью, точно вор какой-то!
     - Нет... сначала... мы... мы немного поговорили. Он поднялся ко мне, а потом... потом я быстро легла спать. И только утром поняла, что он уехал.
     - Господи! Сколько мы его с Марленой воспитывали - и все без толку! Собрался и уехал, даже "до свидания" не сказал! И грузовик с собой забрал. Погрузил на самолет и был таков! Ничего не понимаю. И какая муха его укусила?
     Обычно болтливость экономки нисколько не смущала Каролину, но сегодня она выносила это с трудом. Меньше всего ей сейчас хотелось говорить о Ринке. Хейни сыпала ей соль на раны.
     - Я думаю, Ринку срочно понадобилось вылететь в Атланту.
     Хейни скептически хмыкнула. Она, конечно, подозревала, откуда ветер дует, и умирала от любопытства. Что могло случиться? Отчего Ринк вдруг сорвался с места? В последние недели он и Каролина глаз друг с друга не сводили, и вдруг - на тебе, парню шлея под хвост попала! Нет, конечно, причина в ней - в Каролине! И никакой другой причины нет.
     Хейни подобрала с пола ворох грязного белья.
     - Не знаю, что я скажу Лауре Джейн. Бедняжка будет страшно переживать! Ведь он и с ней не попрощался.
     - Но ты же говоришь, Ринк оставил ей записку.
     - Да, но, согласись, это не то же самое.
     Каролина уже еле сдерживалась. Подойдя к шкафу, она взяла одежду и направилась в ванную, недвусмысленно давая Хейни понять, что пора оставить ее в покое.
     - Не думаю, что Лаура Джейн будет сильно расстраиваться. Теперь у нее есть Стив, он о ней позаботится.
     - А кто позаботится о тебе?
     Каролина удивленно обернулась, но Хейни смерила ее гордым взглядом и вышла из комнаты, держа в руках кипу белья.
     Каролина машинально оделась. Ей было все равно, как она выглядит. Раз Ринка нет рядом, что ей за радость наряжаться? Однако на фабрике она постарается держаться как ни в чем не бывало. Теперь ей особенно важно показать, что она твердо намерена продолжить начатое. Наверняка в этой ситуации найдутся люди, которые попытаются воспользоваться отъездом Ринка и начнут работать спустя рукава.
     Приехав на фабрику, Каролина узнала, что Ринк все же не бросил ее на произвол судьбы.
     Барнес, встретивший хозяйку в конторе, смущенно сказал, переминаясь с ноги на ногу:
     - Ринк... мистер Ланкастер... позвонил мне утром из Атланты.
     - Вот как? - как можно спокойнее сказала Каролина, выдвигая ящик письменного стола, чтобы положить в него бумаги. Руки ее предательски дрожали.
     Барнес кашлянул.
     - Да, мэм. Он сказал, чтобы я во всем помогал вам. А если что случится, чтобы я сразу звонил ему.
     - Спасибо, Барнес, - сдержанно произнесла Каролина.
     Значит, Ринку не все равно, как будут идти у нее дела. Значит, она ему, несмотря ни на что, небезразлична. Или он печется о деньгах Лауры Джейн?
     Барнес мялся на пороге, теребя в руках шляпу.
     - Нам всем очень жаль, что мистер Ланкастер уехал. Мы уже привыкли, что он бывает на фабрике каждый день. Ринк заботился о рабочих, не то что его отец... хотя я, конечно, ничего против старого мистера Ланкастера не имел и не имею, но все-таки. Ринк, он другой... Он принимает в людях участие.
     - Да, я вас прекрасно понимаю, Барнес.
     - Ладно, пойду я, - Барнес почувствовал, что Каролину надо оставить одну. Не хватало еще, чтобы Каролина из-за его разговоров разрыдалась! - Если вам что понадобится, вы только скажите, миссис Ланкастер. Я мигом прибегу.
     - Хорошо. Спасибо, Барнес.
     Когда за Барнесом закрылась дверь, Каролина выглянула в окно. Лето кончалось - цветы поникли, среди буйной зелени кое-где уже виднелись желтые листья. В природе чувствовалась усталость. Каролина тоже устала душой и телом. Ее сердце, ожившее было за последние недели, напоминало теперь поникший летний цветок, из последних сил цепляющийся за жизнь.
     - Значит, не суждено, - прошептала она.
     Неужели их любовь с Ринком была обречена с самого начала? Неужели жестокая судьба играет с людьми такие шутки? Или они расплачиваются за грехи отцов, как предсказано в Библии?
     Впрочем, какая разница, отчего все случилось именно так, если конец все равно один?! Ринк прав: им обоим мешает гордыня. Ей слишком дорого то, что она приобрела, выйдя замуж за Роско Ланкастера. И Ринк прекрасно понимает, что она от этого не откажется. А коли так, то пока она будет оставаться хозяйкой Укромного уголка, он к ней не вернется. Ведь его возвращение было бы воспринято в городе как унижение, подчинение, как признание ее главенствующей роли в семье.
     Сердце Каролины тревожно забилось.
     Пока она будет оставаться хозяйкой Укромного уголка...
     А что, если отказаться от поместья? Все равно без Ринка этот дом ей не нужен... Образ младшего Ланкастера всегда незримо маячил перед ней, когда она думала об Укромном уголке, и именно поэтому этот дом был так дорог ей. Поселившись под одной крышей с Роско, она часто бродила по дому, пытаясь вообразить маленького Ринка. Вот он, совсем еще малыш, бегает по комнатам... А вот он уже подросток...
     Да, без Ринка этот дом утратит свое таинственное очарование.
     Не надо обманываться, Укромный уголок никогда ей не принадлежал и принадлежать не будет. Мало ли что сказано в завещании! Это все слова...
     Но в силах ли она отказаться от Укромного уголка?

***

     Тихий стук в дверь заставил Каролину оторваться от деловых бумаг.
     - Войдите.
     Дверь открылась. На пороге стоял Грейнджер.
     - Хейни сказала мне, что вы здесь. Я не помешаю?
     Каролина улыбнулась.
     - Входите, Грейнджер. Я с удовольствием оторвусь от дел.
     - Все работаете? Ну зачем вы так себя изнуряете?
     Увы, ей необходимо было изнурять себя работой, потому что в противном случае она начинала неотступно думать о Ринке. Конечно, полностью избавиться от мыслей о нем Каролине все равно не удавалось, но это хотя бы отчасти притупляло боль. С отъезда Ринка прошел уже месяц. Боль стала не такой острой, но не уходила ни на минуту.
     - Бухгалтерию-то вести надо, а на фабрике меня постоянно отвлекают, так что приходится брать с собой бумаги после работы. Может, хотите выпить? Или сварить вам кофе?
     - Нет, спасибо, - Грейнджер опустился на стул. - Как дела на фабрике?
     - Да все нормально. Обычные хлопоты. Да вы и без меня все знаете. Вы же вчера туда заезжали. Скажите честно, что-то случилось, да?
     У Грейнджера забегали глаза.
     Каролина побледнела. Наверное, что-то случилось с Ринком...
     Однако Грейнджер поспешно сказал, словно угадав ее мысли:
     - Нет-нет, ничего страшного! Не надо волноваться. Просто я должен передать вам приглашение, но не знаю, как вы на него отреагируете.
     - Какое приглашение?
     - На Осеннем фестивале вам хотят вручить почетную грамоту. Роско Ланкастера решено объявить гражданином года.
     Грейнджер имел в виду торжества, которые ежегодно устраивала местная Торговая палата.
     Каролина недоуменно повела плечами. Только этого ей сейчас не хватало!
     - Но ведь Роско умер. Что, у нас достойных живых граждан не осталось?
     Грейнджер потрогал кончик носа.
     - Я спросил то же самое, а мне ответили, что решение принято еще весной и отменять его никто не будет. Так что оргкомитет просит вас прийти на торжественное открытие фестиваля и принять награду.
     Каролина зябко поежилась. За окном шел дождь. Не теплый летний дождик, ласково целовавший кожу, а сердитый осенний дождь, который хлещет людей по лицам. Каролина прижалась лбом к холодному стеклу. Тоска по Ринку терзала ее сердце.
     Несколько дней назад фотографию Ринка напечатали в газете. Стив показал газету Лауре Джейн, а та прибежала к Каролине. Оказывается, "Эр-Дикси" открыла еще один филиал. На фотографии Ринк пожимал руку мэру города. Загорелое лицо, белозубая улыбка, непокорная прядь волос, падающая на лоб. Каролине неудержимо захотелось коснуться этой пряди.
     - Вы скучаете, по нему, Каролина? - тихо спросил Грейнджер.
     - По кому? По Роско?
     - Нет, по Ринку.
     Она так и ахнула:
     - Откуда вы это взяли?
     Грейнджер невесело усмехнулся:
     - Я ведь не слепой. Насколько я понимаю, ваши отношения начались не вчера и не позавчера. - Каролина хотела что-то сказать, но он торопливо добавил:
     - Только ради Бога не подумайте, что я за вами шпионил! Я бы предпочел вообще ничего не знать, но на свадьбе Лауры Джейн вы так смотрели друг на друга, что у меня не осталось сомнений. Я... не ошибся?
     - Не стану отрицать, Грейнджер, вы правы.
     Каролина поспешно отвернулась к окну.
     - Не сочтите меня бестактным, - нерешительно произнес Грейнджер, - но... мне бы хотелось понять, почему Ринк уехал.
     Каролина секунду молчала, но затем все же ответила:
     - Вы всегда были мне другом, Грейнджер. Я знаю, что, когда Роско на мне женился, вы были поражены, однако с самого начала не стали демонстрировать свое мнение, и относились ко мне с неизменным уважением. Я давно хочу искренне поблагодарить вас за это... Спасибо! И поэтому я вам признаюсь, что у нас с Ринком возникли трения... настолько серьезные, что он не счел возможным дольше здесь оставаться.
     - Все дело в его отце, не так ли?
     - Да. Главным образом, все дело в том, что я была его женой.
     - Ринк - гордый парень.
     - О, да, - Каролина подняла глаза на адвоката и тихо добавила:
     - Хотя мы с Роско в определенном смысле не были... настоящими мужем и женой.
     - Об этом я тоже догадывался.
     Она грустно рассмеялась:
     - Боже, вот это сюрприз! А я-то считала, что это вас шокирует, заинтригует или... рассмешит. Согласитесь, Грейнджер, ситуация несколько необычная.
     - Напротив, я даже испытываю какое-то злорадство. Роско вас не стоил, Каролина. Я всегда так считал.
     - Роско причинил людям много зла. Особенно Ринку. Раньше я и не подозревала об этом.
     - А я знал это давно.
     - Вы знали о его кознях?
     - Гораздо больше, чем вы можете предположить.
     - Но тогда почему вы столько лет были его другом?
     - Не другом, а адвокатом. Друзей у Роско не было. Он в них не нуждался. Ну а я... я не порывал с ним в основном потому, что без меня он пустился бы вразнос. А я его хоть как-то сдерживал. Правда, и натерпелся я от него!
     Каролина стиснула виски руками.
     - Грейнджер, но вы-то знаете, Роско недостоин этой награды. Он не заслуживал и ваших жертв, и вашей преданности.
     - Так же, как и вашей, Каролина. Позвольте все же дать вам один совет.
     - Я вас слушаю.
     - Не отказывайтесь от этой награды, Каролина, примите ее.
     - Даже если я считаю, что он ее не заслужил?!
     - Не разочаровывайте людей. Им нужны знаменитости, нужны образцы для подражания. Дайте городу его кумира. Пусть хотя бы на час Роско станет тем, кем ему следовало бы быть в действительности.
     - Может, вы и правы, - задумчиво откликнулась Каролина.
     Адвокат встал. Каролина поднялась вслед за ним, и они оба направились к двери.
     - Значит, завтра я сообщу оргкомитету фестиваля, что вы согласны принять награду Роско?
     Каролина кивнула и, поколебавшись, спросила:
     - Грейнджер, скажите мне, имею ли я право переписать имение на другое лицо?
     Вот когда она его шокировала!
     - Вы что, решили продать Укромный уголок?
     - Нет, я хочу его подарить.
     Грейнджер увидел в глазах Каролины решимость и предпочел воздержаться от дальнейших расспросов.
     - Укромный уголок - ваша собственность, и вы вольны распоряжаться им по своему усмотрению. В завещании оговорено только, что Лауре Джейн должно быть позволено жить там до конца ее дней.
     - Понятно. Что ж, это условие не будет нарушено.
     - В таком случае вы сможете передать поместье другому лицу. Если, конечно, не передумаете.
     Она задумчиво кивнула и поинтересовалась:
     - Когда начнется фестиваль?
     - Через месяц. Он назначен на третью неделю октября. - Грейнджер открыл дверь. - Да! Еще в оргкомитете просили дать адрес Ринка. Судя по всему, его тоже намерены пригласить и хотят заблаговременно уведомить об этом.
     Каролина поспешно отвела глаза.
     - Вы не могли бы подготовить к началу октября договор дарения?
     Грейнджер улыбнулся, глядя на нее с понимающей улыбкой.
     - Ей-Богу, если б я не знал, что Ланкастеры всегда добиваются своего и с ними тягаться бесполезно, я бы сам в вас влюбился, Каролина!

***

     - Эй, вы!
     Каролина остановилась как вкопанная и, прижимая к груди огромный пакет с продуктами, изумленно воззрилась на девочку, которая так грубо ее окликнула.
     - Ты ко мне обращаешься?
     - А к кому ж еще? Вы ведь миссис Ланкастер, да?
     Девочке было не больше двенадцати лет, но она уже красилась вовсю. Ярко-розовые тени на веках, ресницы густо подведены синей тушью, губы накрашены белой помадой. Темные волосы стояли торчком. Одно ухо было проколото в трех местах, и в каждую дырку вдета маленькая сережка, в во втором ухе красовалась большая сверкающая звезда.
     Одета девчушка была чудовищно: зеленая мини-юбка, оранжевые лосины. На белом свитере был вышит большой красный рот, из которого нахально высовывался язык. Казалось, девочка собралась участвовать в каком-то безумном спектакле. Господи, как это только родители позволяют своему ребенку разгуливать по улицам в таком виде?!
     - Откуда ты меня знаешь? - спросила Каролина.
     - Я хорошо знаю мистера Ланкастера. Ринка Ланкастера. Меня зовут Алиса.
     Вот это да! Значит, это дочь Мерили! Та самая, которую так любил Ринк и которую с ним разлучили!
     - Как поживаешь, Алиса?
     - Нормально. А это вы вышли замуж за папашу Ринка, да?
     - Да. Но недавно мой муж умер.
     - Ага, это всем хорошо известно. А я как-то видела вас с Ринком в кафе "Марта".
     - Вот как? Но почему ты не подошла, не заговорила с Ринком?
     Девочка гордо вскинула голову.
     - Не захотела. Да и чего подходить? Он меня и не помнит, наверно.
     Каролина покосилась на спутниц девочки, таких же самоуверенных и нелепых, как Алиса. Правда, она тут же устыдилась своих мыслей, вспомнив, что и о ней в свое время судили предвзято - только по ее внешнему виду. Но когда одна из подружек Алисы достала сигарету и закурила, Каролина не смогла подавить свою неприязнь.
     - Как поживает твоя мама?
     Насколько помнила Каролина, Мерили была полногрудой блондинкой с ярко-голубыми глазами и капризным выражением лица.
     - Она опять вышла замуж за какого-то кретина. Он еще хуже, чем предыдущий. Я стараюсь поменьше бывать дома, - выпалила Алиса и, устыдившись своей откровенности, пробормотала:
     - Ладно, мне пора.
     - Погоди! - воскликнула Каролина и сама удивилась: что это на нее нашло?
     Девочка взмахнула густо накрашенными ресницами, и Каролина вдруг увидела перед собой не наглую смешную девчонку, а несчастного и ранимого ребенка, который жаждет тепла и ласки, но не верит никому.
     - Послушай, может, как-нибудь заглянешь ко мне в гости? Я была бы рада познакомиться с тобой поближе.
     Алиса скептически хмыкнула:
     - Тоже мне радость!
     - Нет, я серьезно говорю.
     Каролина и сама не понимала, зачем ей это нужно. Однако чем-то Алиса ее растрогала. Каролина представила себе, как огорчился бы Ринк, если бы узнал, как одинока Алиса.
     - Мне бы хотелось, чтобы мы с тобой стали друзьями.
     Алиса смутилась:
     - Почему?
     - Потому что Ринк мне много про тебя рассказывал.
     - Что же он обо мне рассказывал? - спросила Алиса, но Каролина почувствовала, что девочка удивлена и заинтригована.
     - Например, о том, какой доброй и ласковой ты была в детстве, как он тебя любил и не хотел с тобой расставаться.
     - Но он мне не отец! Вы хоть это знаете?!
     - Знаю. Но он все равно тебя любил.
     Девочка закусила накрашенную губу. Вид у нее был такой, будто она вот-вот разрыдается.
     - Ринк приедет сюда на Осенний фестиваль, - поспешно добавила Каролина. - Может, ты навестишь его, если будешь здесь в это время?
     Алиса дернула плечом.
     - Не знаю. Я вообще-то занята.
     - Я понимаю. Но Ринк с удовольствием бы с тобой повидался. Это твоя мама возражала против ваших встреч.
     Вместо ответа Алиса обернулась и посмотрела через плечо на подружек, которые стояли чуть поодаль и уже явно выражали свое нетерпение.
     - Ладно, мне пора идти.
     - Рада была с тобой познакомиться, Алиса. Ты все-таки не забудь про мое приглашение.
     - Ладно.
     Девочка понуро побрела прочь. Но хотя вид у нее был жалкий, на сердце у Каролины неожиданно полегчало.
     - Ты мной гордишься, Стив?
     - Конечно.
     Лаура Джейн и ее муж лежали на широченной кровати в бывшей спальне Роско. Комната изменилась до неузнаваемости. Перед свадьбой Лауры Джейн в ней сделали ремонт. Стены были оклеены новыми обоями, на окнах висели новые занавески, на полу лежали новые ковры. Вместо бюро, которым пользовался Роско, Каролина поставила в спальне диванчик, кресло и журнальньш столик.
     Лаура Джейн прижалась к мужу.
     - Да, но я не про то. Я про то, что было сегодня. Правда, я вела себя хорошо? Сама заплатила за покупки и взяла сдачу. И все сделала правильно!
     Стив крепко обнял ее. Он давно убедился в том, что Лаура Джейн не такая хрупкая, как кажется, и уже не боялся задушить ее в объятиях.
     - Ты все сделала правильно. Хотя я и раньше знал, что у тебя все получится.
     Стив взял с собой Лауру Джейн в супермаркет, где она должна была сделать покупки самостоятельно. Когда он впервые завел об этом речь, в глазах Лауры Джейн промелькнул ужас. Однако она не стала возражать, а внимательно изучила чек, который ей дали в кассе, долго высчитывала, какую сумму ей следует заплатить, а потом терпеливо дождалась сдачи. Из магазина Лаура Джейн выходила, сияя, словно ребенок, успешно сдавший свой первый экзамен.
     - Я раньше даже и не пыталась сама что-либо покупать. Помню, Ринк возил меня в город и уговаривал попробовать, но я всегда боялась ошибиться и разочаровать его. И потому отказывалась.
     Стив повернул к ней голову.
     - А меня ты не боишься разочаровать?
     - Конечно, боюсь, но мне так хочется сделать тебе приятное, что страхи куда-то отступают. Я же знаю, что я не такая умная, как другие. И мне не хочется, чтобы ты когда-нибудь пожалел о своей женитьбе.
     - Моя дорогая, - прошептал Стив, уткнувшись ей в волосы. - Как я могу об этом пожалеть? Я всегда буду любить тебя. Всегда! Тебе не нужно стараться заслужить мою любовь, Лаура Джейн. Я и так твой на