нитету, территориальной неприкосновенности или госу-
дарственной безопасности и обороноспособности СССР: пе-
реход на сторону врага,... бегство за границу или отказ
возвратиться из-за границы в СССР..."                  
   С. был  признан  виновным в совершении преступления,
предусмотренного пунктом "а" ст.64 УК РСФСР в 1982  го-
ду,  и кассационная и последующие жалобы С. были остав-
лены без удовлетворения. В 1991 г. Президиум Верховного
Суда РСФСР оставил приговор в силе,  подтвердив вывод о
виновности С.  в измене Родине,  выразившейся в  отказе
возвратиться  из-за  границы  и  выдаче государственной
тайны и оказании помощи иностранным государствам в про-
ведении враждебной деятельности.                       
   С. оспаривал   конституционность  всего  пункта  "а"
ст.64 УК РСФСР.  Однако ниже будет приведена только ар-
гументация  и  решение в части,  касающейся отказа вер-
нуться в СССР,  имеющей отношение к ч.2 ст.27 Конститу-
ции.                                                   
   Суд в своем решении указал,  что, согласно статье 27
(часть 2) Конституции Российской Федерации,  каждый мо-
жет  свободно выезжать за пределы Российской Федерации;
гражданин Российской Федерации имеет право  беспрепятс-
твенно возвращаться в Российскую Федерацию.            
   Ограничения права  свободно выезжать за пределы Рос-
сийской Федерации, как и любого другого конституционно-
го  права,  допустимы  в строго определенных статьей 55
(часть 3) Конституции Российской Федерации  целях.  Суд
пришел к выводу,  что предусмотренное оспариваемой нор-
мой деяние в силу Конституции Российской  Федерации,  а
также международных договоров Российской Федерации,  не
может рассматриваться как преступление,  посягающее  на
оборону,  суверенитет,  территориальную  неприкосновен-
ность,  государственную безопасность или обороноспособ-
ность, служить самостоятельным основанием для уголовной
ответственности за измену Родине,  и признал его не со-
ответствующим статьям 27 (часть 2) и 55 (часть 3) Конс-
титуции Российской Федерации.                          
   В то же время Суд признал остальные положения пункта
"а" статьи 64 УК РСФСР, которые квалифицировали как из-
мену Родине такие действия как  шпионаж,  выдача  госу-
дарственной или военной тайны иностранному государству,
оказание иностранному государству помощи  в  проведении
враждебной  деятельности  против СССР и заговор с целью
захвата власти, соответствующими Конституции Российской
Федерации.                                             
По данному делу было выражено два особых мнения. Особое
мнение судьи Н.В.Витрука было основано на том,  что оп-
ределение  криминальности тех или иных деяний находится
в ведении законодателя и не является предметом  консти-
туционного регулирования. В частности, судья указал:   
   "Установление ограничений   конституционного   права
каждого свободно выезжать за пределы Российской Федера-
ции допустимо, если они соответствуют требованиям части
3 статьи 55 Конституции Российской Федерации".         
   По мнению судьи Витрука,  "исходя из уголовно-право-
вой теории и судебной практики, можно признать, что со-
держание пункта "а" статьи  64  УК  РСФСР  относительно
бегства за границу или отказа возвратиться из-за грани-
цы на Родину как самостоятельной  формы  измены  Родине
является  несовершенным и,  возможно,  даже ошибочным с
позиции законодательного вида регулирования данного ви-
да отношений между государством и личностью, ибо в дан-
ном случае нет необходимой ясности и четкости в решении
вопроса о степени общественной опасности указанных неп-
равомерных действий специальной категории  лиц.  Однако
этот  вопрос не является предметом конституционного ре-
гулирования".                                          
   С таким мнением трудно согласиться,  так как права и
свободы граждан входят в предмет конституционного регу-
лирования,  а нечеткость и расплывчатость в определении
уголовно-наказуемых  деяний  прямо  ведут к возможности
нарушения таких прав. Тем более, в данном случае, оспа-
риваемая  норма квалифицировала в качестве преступления
право на свободу передвижения в нарушение международных
договоров РФ и Конституции РФ.                         
   Судья А.Л.Кононов  в своем особом мнении,  напротив,
посчитал,  что не только положения о бегстве за границу
и отказ возвратиться из-за границы пункта "а" статьи 64
противоречат Конституции Российской Федерации, но и ос-
тальные  его  положения,  в  силу их неопределенности и
возможности их широкой интерпретации,  в  ущерб  правам
граждан.  В  своем  мнении судья сослался на предыдущее
Постановление Конституционного Суда от 25  апреля  1995
г.  по делу С., когда Суд заявил, что "возможность про-
извольного применения закона является  нарушением  про-
возглашенного Конституцией Российской Федерации равенс-
тва всех перед законом и судом                         
   (статья 19, часть 1)", и посчитал правомерным приме-
нить тот же принцип в решении данного дела50.          
   Уголовный кодекс Российской Федерации,  вступивший в
силу с 1 января 1997 г.,  в ст.275 "Государственная из-
мена"  не  квалифицирует  такое деяние,  как бегство за
границу или отказ возвратиться из-за границы, в качест-
ве преступления.  В то же время, сохранились положения,
квалифицирующие в качестве государственной измены "шпи-
онаж,  выдачу  государственной тайны либо иное оказание
помощи иностранному государству,  иностранной организа-
ции  или их представителям в проведении враждебной дея-
тельности в ущерб внешней безопасности Российской Феде-
рации". В принципе такая позиция законодателя, стремив-
шегося к большей  определенности  в  описании  составов
преступления,  более соответствует особому мнению судьи
Кононова, чем позиция, выраженная в Постановлении Конс-
титуционного Суда.
                                     
   2.2.5. СВОБОДА СОВЕСТИ И ВЕРОИСПОВЕДАНИЯ 
           
   2.2.5.1. Общие положения  
                          
   Статья 28  Конституции  гарантирует  каждому свободу
совести, свободу вероисповеданий, включая право испове-
довать  индивидуально или совместно с другими любую ре-
лигию или не исповедовать никакой,  свободно  выбирать,
иметь и распространять религиозные или иные убеждения и
действовать в соответствии с ними. Свободе совести кор-
респондирует принцип светскости государства, провозгла-
шенный в качестве одной из основ конституционного строя
Российской Федерации (п.1 ст. 14 Конституции).         
   Свобода вероисповедания  - это индивидуальное и кол-
лективное право.  Субъектами последнего выступают рели-
гиозные организации и объединения, образующие юридичес-
кое лицо,  а также религиозные  группы,  осуществляющие
деятельность без государственной регистрации и приобре-
тения правоспособности юридического лица.              
   Конституционное право  иметь  и  распространять   не
только религиозные,  но и иные убеждения (и действовать
в соответствии с ними) распространяет сферу свободы со-
вести и вероисповедания и на такие 
                    
   50 По мнению судьи А.Л.Кононова,  в деле о конститу-
ционности пункта "а" статьи 64 УК РСФСР  (Постановление
от 20 декабря 1995 г.) Конституционный Суд "не был дос-
таточно  последовательным  в  ценностных  предпочтениях
  прав человека" (Кононов А.Л. Указ. соч. С.187).        
                                                       
                                                       
системы идей, которые не являются религиозными в тради-
ционном понимании - например, марксизм-ленинизм51. Сама
по себе большевистская идеология не может быть запреще-
на, в частности, с точки зрения свободы совести. Однако
возможен  законодательный или судебный запрет распрост-
ранять подобную идеологию и действовать в  соответствии
с  ней - на основании ч.5 ст.  13 и ч.2 ст.29 Конститу-
ции.  Те же соображения относятся и к некоторым религи-
озным системам (так называемым "тоталитарным сектам"). 
   Свобода совести  (вероисповедания)  является истори-
чески первым безусловным требованием свободы,  признан-
ным  в  качестве  естественного  и неотчуждаемого права
каждого человека. Она составляет основу духовной свобо-
ды человека и по существу утверждает, что совесть чело-
века не доступна властному вмешательству, государствен-
но-правовому регулированию.  Право на свободу совести и
вероисповедания - это абсолютное право иметь  и  менять
любую религию или убеждения,  которое не может быть ог-
раничено никаким законом. Собственно свобода совести не
может быть ограничена даже требованием не нарушать пра-
ва и свободы других лиц до тех пор,  пока убеждения или
религиозные  верования не становятся предметом внешнего
выражения. Так, регулированию и ограничению федеральным
законом в соответствии с ч.3 ст.55 Конституции подлежат
не сами убеждения и религиозные верования,  а  действия
(распространение убеждений) в соответствии с убеждения-
ми или верованиями,  в частности,  совместные с другими
лицами действия при богослужении, отправлении религиоз-
ных и ритуальных обрядов,  распространение вероучении н
т.д.  Поскольку религиозные верования и отправление ре-
лигиозных обрядов обычно связаны с распространением ве-
роучения  и  совместной с другими лицами деятельностью,
то к свободе вероисповедания имеют непосредственное от-
ношение  регулирование и ограничение других конституци-
онных прав:  права на свободу выражения мнения и инфор-
мации (ст. 29 Конституции), право на объединение (ч.4 и
ч.5 ст.  13,  ст.30  Конституции)  и  свободу  собраний
(ст.31 Конституции).                                   
   Гарантирование свободы вероисповедания от вмешатель-
ства государственных органов и  должностных  лиц  госу-
дарства,  равно как и частных лиц, особенно религиозных
объединений (status negativus), означает, тем не менее,
необходимость  и  позитивного  правового  регулирования
(status positivus), как минимум, в двух аспектах
       
   51 См.:   Государственное   право   Германии.   Т.2.С.273-274.
                                             
                                                       
   религиозной жизни  общества.  Во-первых,  это защита
религиозных объединений и собраний,  исходя из требова-
ния  толерантности,  веротерпимости.  В многоконфессио-
нальном обществе с преобладанием одной  или  нескольких
основных  конфессий  возникает проблема правовой защиты
религиозных меньшинств,  поскольку господствующая  кон-
фессия  (конфессии) может препятствовать свободной дея-
тельности малых религиозных объединений  и  религиозных
групп. Во-вторых, это защита жизни, физической и духов-
ной свободы и  неприкосновенности,  а  также  имущества
членов религиозной общины от противоправных посягатель-
ств других членов той же общины в процессе  отправления
религиозных и ритуальных обрядов. 
                     
   2.2.5.2. Проблема конституционности Федерального 
закона о свободе совести и о религиозных объединениях 
   
   Разумеется, при тоталитарном советском режиме свобо-
ды  совести  и  свободы  вероисповедания быть не могло.
Принятые в 1990 г.  Закон СССР "О свободе совести и ре-
лигиозных  организациях" и Закон РСФСР "О свободе веро-
исповеданий" были призваны устранить наиболее явные на-
рушения принципа светского государства и свободы совес-
ти и вероисповедания. Процесс обновления всех сфер жиз-
ни российского общества остро поставил вопрос о необхо-
димости принятия нового закона о свободе совести.  Пер-
вый  вариант  Закона "О свободе совести и о религиозных
объединениях" был принят Государственной Думой 23  июня
1997 г.  и одобрен Советом Федерации 4 июля 1997 г., но
Президент РФ,  воспользовавшись правом  вето,  отклонил
его  в связи с несоответствием ряда его положений Конс-
титуции.  Второй вариант - Федеральный закон "О свободе
совести  и о религиозных объединениях",  принятый Госу-
дарственной Думой 19 сентября 1997 г.  и одобренный Со-
ветом Федерации 24 сентября 1997 г., вступил в силу.   


 
   Статья 14  Конституции  подчеркивает  равенство всех
религий перед государством и перед законом. Ни одна ре-
лигия или религиозное объединение не пользуются никаки-
ми преимуществами и не могут быть  подвергнуты  никаким
ограничениям  по сравнению с другими.  Поэтому оказание
какой-либо финансовой помощи одной из религиозных орга-
низаций  (за  исключением  случаев  восстановления хра-
ма-памятника истории,  являющегося достоянием всего го-
сударства)  в  противовес другой конфессии является не-
конституционным.  Кроме того,  государство  в  вопросах
свободы вероисповеданий и убеждений нейтрально, т.е. не
становится на сторону какой-либо                       
религии или мировоззрения. Данный постулат, однако, на-
рушается в практике Российского государства.  Это подт-
верждает и полемика вокруг отклоненного Президентом  РФ
варианта  Закона  о свободе совести.  Преамбула первого
варианта Закона,  в частности,  закрепляла  неравенство
религий.  Только  православие признавалось неотъемлемой
частью общероссийского исторического, духовного и куль-
турного наследия. Ислам признавался равным православию,
но без указания на вхождение в общероссийское наследие,
а буддизм,  иудаизм и другие традиционные религии приз-
навались "уважаемыми".  К остальным  религиям  подобные
оценки не применялись.  Президент же предлагал включить
в федеральный закон норму о том,  что "государство ока-
зывает  поддержку традиционным религиозным объединениям
(конфессиям) и их организациям  при  осуществлении  ими
деятельности по сохранению и развитию исторических тра-
диций и обычаев,  национально-культурной  самобытности,
искусства и иного культурного наследия народов Российс-
кой Федерации". Однако это предложение не вошло в текст
законопроекта, что и явилось одной из причин отклонения
его Президентом РФ.                                    
   Интересно, каково же мнение самих россиян по вопросу
предоставления  особого  статуса  Русской  православной
церкви?  По данным  опроса,  проведенного  сотрудниками
Всероссийского центра изучения общественного мнения 1-4
августа 1997 г.,  из 1600 жителей различных регионов РФ
49% не согласны с тем, что православные в России должны
иметь какие-либо законные преимущества перед  атеистами
или  людьми  других вероисповеданий.  27%  респондентов
придерживаются противоположного  мнения,  полагая,  что
православным  следует предоставить более высокий статус
по сравнению с представителями других конфессий,  имею-
щихся в Российской Федерации. А 14% опрошенных не имеют
на этот счет своего мнения52.                          
   В преамбуле вступившего в силу сентябрьского  Закона
о  свободе совести говорится,  что Федеральное Собрание
Российской Федерации  принимает  настоящий  Федеральный
закон,  подтверждая  право каждого на свободу совести и
свободу вероисповедания, а также на равенство перед за-
коном,  независимо  от отношения к религии и убеждений,
основываясь на том,  что Российская Федерация  является
светским  государством.  Далее  в преамбуле Федеральное
Собрание объявляет, что оно признает особую роль только
православия в истории России,  в становлении и развитии
ее духовности и культуры, а 
                           
   52 См.: Известия. 1997, 9 августа.
                                                       
   также уважает христианство,  ислам, буддизм, иудаизм
и другие религии, составляющие неотъемлемую часть исто-
рического наследия народов России, и считает важным со-
действовать достижению взаимного понимания,  терпимости
и уважения в вопросах свободы совести и свободы вероис-
поведания.  Видимо, Федеральное Собрание не уважает ре-
лигии, не составляющие неотъемлемую часть исторического
наследия народов России,  а также лиц, их исповедующих.
Такая позиция Федерального Собрания противоречит  поло-
жениям ст. 14 Конституции.                             
   Далее, ст.  28  Конституции не делает различия между
российскими и иностранными гражданами с точки зрения их
права исповедовать совместно с другими лицами любую ре-
лигию,  а ст. 30 Конституции говорит о праве каждого на
объединение.  Следовательно,  и религиозные объединения
российских и иностранных граждан,  которые в  силу  ч.2
ст.  14  Конституции  равны перед законом,  должны быть
равноправны независимо от того,  зарегистрированы они в
России или нет.  Однако ч.2 ст.  13 отклоненного Закона
предусматривала,  что представительства иностранных ре-
лигиозных организаций могут открываться только при рос-
сийских религиозных организациях и с их согласия. Такая
норма, во-первых, ставила представительства иностранных
религиозных организаций в прямую зависимость от отноше-
ния к ним российских религиозных организаций, а во-вто-
рых,  возлагала на российские  религиозные  организации
функции  органов  государственной власти по отношению к
иностранным религиозным организациям.                  
   Включение в первый вариант Закона данного  неконсти-
туционного положения было во многом обусловлено обеспо-
коенностью  депутатов  Федерального  Собрания   угрозой
нравственному и духовному здоровью россиян. Это положе-
ние было призвано оградить российских граждан  от  про-
никновения  и влияния деструктивных религиозных органи-
заций,  которые в последние годы ведут самую  настоящую
духовную  агрессию  против России.  На сегодняшний день
таких тоталитарных сект и религиозных организаций  нас-
читывается более полусотни53. Из тех, которые уже успе-
ли принести достаточно вреда, духовно искалечить многих
россиян,  назовем только наиболее известные. Это Между-
народная Церковь Христа (МЦХ),  целью которой  является
полная евангелизация планеты,  осуществленная при жизни
одного поколения; церковь сайентологии, которую герман-
   53 См.: Российская газета. 1997, 6 августа.         
                                                       
                                                       
ские государственные органы определили как  "криминаль-
ную  коммерческую  организацию с элементами психотерро-
ра", и, наконец, "церковь объединения", более известная
как империя Муна, стремившегося завоевать мир, даже ес-
ли для этого потребуется третья мировая война.         
   Вместе с тем,  в светском государстве, т.е. в таком,
в  котором  все  религиозные  объединения (организации)
равноправны, иностранные религиозные организации, в от-
ношении которых существуют подозрения в их соответствии
конституционным и законным требованиям, ставятся не под
контроль других религиозных организации, проверенных на
лояльность, а под контроль компетентных государственных
органов.                                               
   В текст  сентябрьского  Закона  в этой части внесены
существенные изменения. Теперь не только российская ре-
лигиозная  организация вправе иметь при себе представи-
тельство иностранной религиозной организации (ч.5 ст.13
Закона), но и самой иностранной религиозной организации
может быть предоставлено право открытия своего предста-
вительства  на территории Российской Федерации (ч.2 ст.
13 Закона). Правда, представительство иностранной рели-
гиозной  организации  не  может  заниматься культовой и
иной религиозной деятельностью,  и на него не распрост-
раняется статус религиозного объединения, установленный
данным Законом.                                        
   В соответствии с ч.3 ст.  4 Закона о свободе совести
на  государство налагается обязанность оказывать финан-
совую, материальную и иную помощь религиозным организа-
циям  в  обеспечении  преподавания  общеобразовательных
дисциплин в образовательных учреждениях,  созданных ре-
лигиозными организациями. Это, прежде всего, противоре-
чит статье 19 Конституции,  так как ставит в более при-
вилегированное положение граждан,  исповедующих и расп-
ространяющих религиозные взгляды совместно в