ения предметов ведения и полномочий между органами государственной 
власти федерации и ее субъектов, между высшими государственными органами субъектов 
федерации, установленного федеральной Конституцией, федеративным и иными договорами 
о разграничении предметов ведения и полномочий.
     Вместе с тем ч. 2 ст. 94 Закона о Конституционном Суде делает существенную 
оговорку: если предметом спора о компетенции является нормативный акт, то 
проверка его конституционности по другим параметрам - по содержанию норм, 
форме акта, порядку его подписания, принятия, опубликования и введения в действие 
- возможна только на основании отдельного запроса и в другой процедуре, установленной 
для рассмотрения дел о конституционности нормативных актов. Правда, как следует 
из ст. 86 Закона о Конституционном Суде, при использовании и этой процедуры 
возможна проверка конституционности нормативного акта с точки зрения разделения 
властей, разграничения компетенции, предметов ведения и полномочий.

     Примечание

     На практике порой трудно разграничить обе названные процедуры. Так, при 
рассмотрении 10 сентября 1993 г. дела о проверке конституционности Указа Президента 
Российской Федерации от 15 августа 1992 г. "Об организации управления электроэнергетическим 
комплексом Российской Федерации в условиях приватизации" Конституционный Суд 
отмечал, что это дело является прежде всего спором о компетенции, возникшим 
между органами государственной власти Иркутской области и Красноярского края, 
с одной стороны, и федеральными органами исполнительной власти - с другой, 
в связи с изданием названного указа. Спор касался разграничения государственной 
собственности на территории субъектов федерации, что относится к предметам 
совместного ведения с федерацией и требует обязательного использования согласительных 
процедур и выработки сторонами взаимоприемлемых решений (ВКС, 1994, N 4-5, 
с. 6471). Стороны в досудебный период такой возможностью не воспользовались. 
В принципе от заявителя зависит, в какой процедуре он предпочитает рассмотрение 
его обращения, учитывая, однако, требование ч. 2 ст. 94 Закона о Конституционном 
Суде.

     4. В части 4 ст. 125 закреплено новое полномочие Конституционного Суда, 
имеющее важное значение для защиты конституционных прав и свобод личности. 
По жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам 
судов он правомочен проверять конституционность закона, примененного или подлежащего 
применению в конкретном деле, в порядке, установленном федеральным законом. 
Последние слова ч. 4 ст. 125 следует понимать не как необходимость принятия 
специального федерального закона для реализации данного полномочия. Таким 
законом является Закон о Конституционном Суде. Некоторые действия в этой сфере 
регулируются (должны регулироваться) процессуальным законодательством (ГПК, 
УПК, АПК). Цель упомянутого положения - подчеркнуть федеральный уровень регламентации 
в этой сфере.
     Для размежевания компетенции Конституционного Суда с другими судами Конституция 
не сохранила его прежнее полномочие проверять по индивидуальным жалобам конституционность 
правоприменительной практики. В то же время граждане впервые получили право 
вступить в спор с государством в лице законодателя. Исходя из положений ст. 
46, ч. 3 ст. 62 Конституции, под гражданином в ч. 4 ст. 125 понимаются не 
только граждане Российской Федерации, но и иностранные граждане, лица без 
гражданства.
     Конкретизируя положения ч. 4 ст. 125 Конституции, ст. 96 Закона о Конституционном 
Суде устанавливает, что правом на обращение с индивидуальной или коллективной 
жалобой на нарушение конституционных прав и свобод обладают граждане, чьи 
права и свободы нарушаются законом, примененным или подлежащим применению 
в конкретном деле, и объединения граждан, а также иные органы и лица, указанные 
в федеральном законе. Под объединением граждан в данном случае Закон подразумевает 
те, чьи коллективные права или связанные с членством в них права отдельных 
лиц нарушаются применяемым законом. Что касается упоминаемых в ст. 96 Закона 
"иных органов и лиц", то пока законодательством к ним отнесен Генеральный 
прокурор, планируется предоставить право конституционной жалобы и Уполномоченному 
по правам человека.
     По конституционным жалобам Конституционный Суд правомочен проверять конституционность 
не любого закона, а только затрагивающего конституционные права и свободы. 
Под законом при этом подразумеваются федеральные конституционные, обычные 
федеральные законы, законы субъектов федерации, а также, в случае их применения 
в конкретном деле, конституции республик, уставы субъектов федерации.
     Другое обязательное условие принятия жалобы гражданина к рассмотрению 
- оспариваемый закон должен быть уже применен или подлежит применению в касающемся 
непосредственно заявителя конкретном деле, рассмотрение которого в связи с 
правовым спором завершено или начато в суде или ином органе, применяющем закон. 
Применение закона должно быть подтверждено копией официального документа. 
Таким образом, в отличие от ч. 2 ст. 125, в ч. 4 речь идет о конкретном нормоконтроле.
     Защита основных прав и свобод человека и гражданина стала одним из главных 
направлений в деятельности Конституционного Суда после ее возобновления в 
1995 г. Предметом рассмотрения по конституционным жалобам уже были нормы Жилищного 
кодекса, КЗоТ, ГК, УК и УПК РСФСР, законов "О реабилитации жертв политических 
репрессий", "О государственной тайне", "О порядке разрешения коллективных 
трудовых споров (конфликтов)", "О милиции" и др. В большинстве случаев Конституционный 
Суд признал неконституционными полностью или частично оспоренные положения 
законов (кодексов), защитив конституционный принцип равенства граждан перед 
законом и судом, право на судебную защиту, права потерпевших от злоупотреблений 
властью, трудовые, жилищные права, право на свободу передвижения и выбор места 
жительства и др.
     В то же время Конституционный Суд вынужден нередко отказывать в рассмотрении 
поступивших жалоб в связи с их неподведомственностью ему или несоответствием 
требованиям закона. Это касается, например, жалоб, в которых оспариваются 
указы Президента, постановления Правительства, определения судебных органов.
     Согласно ч. 4 ст. 125 по жалобам граждан Конституционный Суд правомочен 
проверять конституционность только законов. Из сопоставления ст. 46, ч. 2 
ст. 120 и ч. 4 ст. 125 Конституции следует, что подзаконные акты граждане 
вправе обжаловать в обычные суды. Однако ст. 116 ГПК (в редакции от 30 ноября 
1995 г.), определяя подсудность, относит к юрисдикции Верховного Суда рассмотрение 
по первой инстанции дел об оспаривании только ненормативных актов Президента, 
палат Федерального Собрания, Правительства, а также нормативных актов федеральных 
министерств и ведомств, касающихся прав и свобод граждан. Аналогично решен 
вопрос и в новейшем арбитражном законодательстве.
     Отсюда следует, что гражданин в настоящее время не может оспорить нормативный 
акт Президента, палаты Федерального Собрания или Правительства, считая ущемленным 
таким актом свое право или свободу, ни в Конституционный Суд, ни в суд общей 
юрисдикции или арбитражный. Такую пробельность в законодательной конкретизации 
конституционного права на судебную защиту необходимо устранить. Конституционный 
Суд неоднократно подчеркивал в своих решениях, что право на судебную защиту 
отнесено Конституцией к таким правам и свободам, которые не могут быть ограничены 
ни при каких обстоятельствах.
     Другой типичной причиной вынужденного отказа в принятии к рассмотрению 
конституционных жалоб является то, что они часто не связаны с конкретным делом 
вопреки требованиям ч. 4 ст. 125 Конституции, конкретизированным в ст. 96 
и 97 Закона о Конституционном Суде. В таких жалобах не ставится вопрос о защите 
субъективных прав заявителя, и они фактически являются запросами о проверке 
конституционности закона вне связи с конкретным делом, на что уполномочены 
лишь органы и лица, указанные в ч. 2 ст. 125 Конституции. К ним граждане не 
отнесены. Не входит в компетенцию Конституционного Суда и проверка конституционности 
правоприменительной практики судов, а также законности и обоснованности судебных 
решений по конкретным уголовным, гражданским и другим делам.
     Сильный импульс развитию взаимодействия Конституционного и иных судов 
придает норма ч. 4 ст. 125 о проверке Конституционным Судом по запросам судов 
конституционности закона, связанного с рассмотрением конкретного дела на любой 
стадии судопроизводства в первой, кассационной или надзорной инстанции. Предметом 
запроса суда может быть любой закон, а не только затрагивающий конституционные 
права и свободы (как при конституционной жалобе).
     Исходя из требований ст. 103 Закона о Конституционном Суде, суд общей 
юрисдикции или арбитражный, направляя запрос, до принятия решения Конституционного 
Суда приостанавливает производство по делу или исполнение вынесенного судом 
по делу решения. Чтобы при этом не были ущемлены права подсудимых, содержащихся 
под стражей, из-за возможной задержки с принятием решения Конституционного 
Суда, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем постановлении от 
31 октября 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской 
Федерации при осуществлении правосудия" (БВС, 1996, N 1, с. 4) рекомендовал 
судам в каждом таком случае обсуждать вопрос об изменении подсудимому меры 
пресечения.
     Вместе с тем спорно положение этого постановления Пленума Верховного 
Суда о том, что суды направляют запрос в Конституционный Суд лишь в случае 
неопределенности в вопросе о конституционности закона. Если неопределенность 
в данном случае означает сомнение суда в конституционности закона, то оно 
- недостаточное основание для запроса. Согласно ст. 101 Закона о Конституционном 
Суде суд должен прийти к выводу о несоответствии Конституции закона, примененного 
или подлежащего, по мнению суда, применению в рассматриваемом им конкретном 
деле и, как требует п. 8 ч. 2 ст. 37 этого Закона, привести в запросе правовое 
обоснование своей позиции.
     Норму ст. 101 Закона о Конституционном Суде можно истолковать по-разному: 
и как обязанность суда обращаться с запросом в таких случаях, и как право. 
По смыслу упомянутого постановления Пленума Верховного Суда, если суд придет 
к выводу (убеждению) о неконституционности закона, он, разрешая дело, должен 
применять непосредственно Конституцию, не обращаясь с запросом в Конституционный 
Суд.
     Ориентация судов на непосредственное применение Конституции абсолютно 
правильная, однако она не должна исключать права судов и в приведенных ситуациях 
обращаться с запросом в Конституционный Суд о проверке конституционности закона. 
При этом Закону о Конституционном Суде (ст. 101-103) не противоречит направление 
судом запроса и после вынесения им решения по делу.

     5. В части 5 комментируемой статьи закреплено очень важное новое полномочие 
Конституционного Суда - толкование Конституции Российской Федерации.
     В принципе Конституционный Суд и раньше, оценивая конституционность того 
или иного акта, при выработке своих решений толковал Конституцию. Без этого 
невозможно принять решение, без этого нет и самого конституционного контроля. 
Но толкование Конституции при сопоставлении с ней проверяемого акта в таком 
аспекте является действием, подчиненным задаче обосновать решение в его мотивировочной 
части. Это казуальное толкование.
     Новое полномочие Конституционного Суда имеет самостоятельное значение 
и выражается в специальном, обладающем официальным и общеобязательным характером 
разъяснении положений федеральной Конституции для обеспечения ее адекватного 
понимания и правильного применения. Потребность в разъяснении положений Конституции 
обусловливается возникновением неодинакового понимания конституционной нормы 
из-за ее недостаточной определенности и полноты, внутренней противоречивости, 
неточности используемой в ней терминологии и т.п., что может привести и порой 
приводит к неадекватности реализации этой нормы в процессе правотворчества 
или правоприменения.
     Круг органов и лиц, обладающих правом обращения в Конституционный Суд 
с запросом о толковании Конституции (Президент, Совет Федерации, Государственная 
Дума, Правительство, органы законодательной власти субъектов федерации), более 
узок, чем обладающих правом запроса о проверке конституционности нормативных 
актов. Это обусловлено особой значимостью толкования Конституции для всех 
субъектов права. По тем же причинам толкование дается только в пленарных заседаниях 
Конституционного Суда, а решение о толковании, в отличие от иных, принимается 
большинством не менее 2/3 от общего числа судей.
     Толкование Конституции, данное Конституционным Судом, является обязательным 
для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной 
власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, 
должностных лиц, граждан и их объединений (ст. 106 Закона о Конституционном 
Суде).
     Толкование Конституции наряду с рассмотрением конституционных жалоб становится 
главным направлением в деятельности Конституционного Суда. Уже дано толкование 
конституционных норм, касающихся процедуры принятия федеральных законов (ч. 
4 ст. 105, 106, 107); формы правового акта о конституционных поправках (ст. 
136); понятий "общее число депутатов Государственной Думы" и "общее число 
членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы", что важно для определения 
результатов голосования при принятии законов и других решений (ч. 3 ст. 103, 
ч. 2 и 5 ст. 105, ч. 2 ст. 135 и др.); правовой процедуры включения нового 
наименования субъекта федерации в ст. 65 Конституции (ч. 2 ст. 137) и др.
     Конституция и Закон о Конституционном Суде прямо не устанавливают конкретные 
критерии допустимости запросов о толковании, в отличие от других обращений 
(ст. 85, 89, 93, 97, 102, 108 Закона). Однако практика Конституционного Суда 
выработала ряд таких критериев, что нашло отражение в определениях об отказе 
в принятии к рассмотрению некоторых запросов о толковании.
     По смыслу Конституции и Закона о Конституционном Суде запрос о толковании 
должен выражать не просто познавательный интерес заявителя, а обнаружившуюся 
неопределенность в понимании положений Конституции при их применении на практике, 
при реализации субъектом своих полномочий. Иногда запросы о толковании, по 
сути, требуют от Конституционного Суда конкретизации конституционных положений 
путем создания новых норм права, что входит в компетенцию законодателя, или 
признания нормы Конституции недействующей, что противоречит самой юридической 
природе толкования, или проверки конституционности какого-либо закона, что 
должно осуществляться не в процедуре толкования, а в иной процедуре.
     Каждое конституционное положение имеет самостоятельное значение. Поэтому 
недопустимо, когда в запросе требуют дать в одном решении Конституционного 
Суда толкование сразу многих положений Конституции (в одном из запросов - 
двадцати). Запрос об одновременном толковании нескольких конституционных положений 
правомерен только в том случае, если они неразрывно связаны между собой и 
имеют единый предмет.

     6. Особая роль Конституционного Суда в системе власти обусловила тот 
факт, что на конституционном уровне закреплено положение о юридической силе, 
правовых последствиях его решений (ч. 6 ст. 125).
     Закон о Конституционном Суде (ст. 71) выделяет следующие виды решений: 
итоговое решение, именуемое постановлением (принимается по вопросам, перечисленным 
в ч. 2, 3, 4 и 5 ст. 125 Конституции) или заключением (по вопросу, указанному 
в ч. 7 ст. 125); определение (все иные решения, принимаемые в ходе осуществления 
конституционного судопроизводства, например об отказе в принятии обращения 
к рассмотрению, о прекращении производства по делу); решения по вопросам организации 
деятельности.
     По итогам рассмотрения дела Конституционный Суд может признать нормативный 
акт или договор либо отдельные их положения соответствующими или не соответствующими 
Конституции, а по спорам о компетенции - подтвердить или, наоборот, отрицать 
полномочие соответствующего органа издать акт или совершить действие правового 
характера, послужившие причиной спора о компетенции. Акты или их отдельные 
положения, признанные неконституционными, утрачивают силу, т.е. не могут применяться. 
Не соответствующие Конституции не вступившие в силу для Российской Федерации 
международные договоры не подлежат введению в действие и применению. Решения 
судов или иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, 
не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным 
законом случаях. Если признание нормативного акта неконституционным создало 
пробел в правовом регулировании, то применяется непосредственно Конституция.
     Как установлено ст. 79 Закона о Конституционном Суде, решения Конституционного 
Суда окончательны, не подлежат обжалованию и вступают в силу немедленно после 
их провозглашения. Они действуют непосредственно и не требуют подтверждения 
другими органами и должностными лицами, подлежат исполнению немедленно после 
опубликования либо вручения их официального текста, если иные сроки специально 
в них не оговорены.
     В связи с вступлением России в 1996 г. в Совет Европы после ратификации 
Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов 
к ней приобретает реальность положение ч. 3 ст. 46 Конституции о праве каждого 
в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться 
в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека (в данном случае 
в Европейский суд по правам человека), если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные 
средства правовой защиты (в том числе в Конституционном Суде). Жалоба граждан 
и неправительственных организаций в Европейский суд на нарушение прав и свобод, 
гарантируемых упомянутой Европейской конвенцией и Протоколами к ней, может 
касаться и решений Конституционного Суда. Это, возможно, потребует уточнения 
положения ст. 79 Закона о Конституционном Суде о том, что решение Конституционного 
Суда окончательно и не подлежит обжалованию.

     7. Еще одно полномочие Конституционного Суда определено в ч. 7 ст. 125. 
Оно связано с участием Конституционного Суда в процедуре отрешения от должности 
Президента. Эта процедура регламентируется ст. 93 Конституции и на ее основе 
Регламентом Государственной Думы. На Конституционный Суд возложено полномочие 
давать заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения 
Президента в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления. 
В случае принятия Конституционным Судом решения о несоблюдении этого порядка 
рассмотрение обвинения, как гласит ч. 2 ст. 110 Закона о Конституционном Суде, 
прекращается.
     Полномочия Конституционного Суда не исчерпываются закрепленными в ст. 
125, а также в ч. 3 ст. 100, ч. 1 ст. 104 Конституции. По смыслу ч. 3 ст. 
128 и основанного на ней Закона о Конституционном Суде (п. 7 ч. 1 ст. 3) конституционный 
перечень этих полномочий может быть дополнен, конкретизирован, но лишь федеральными 
конституционными законами, федеративным и иными договорами о разграничении 
предметов ведения и полномочий. При этом дополнительные полномочия Конституционного 
Суда не должны противоречить его юридической природе и предназначению в качестве 
судебного органа конституционного контроля. Ни федеральные конституционные 
законы, ни договоры не могут также изъять его конституционные полномочия или 
ограничить сферу их действия. Это возможно лишь посредством закона о конституционных 
поправках. К новым отн