венной власти субъектов  РФ  вправе  заключать
договоры о разграничении предметов ведения и полномочий
(см. 3.2.2.).                                          
   Иерархия норм и  нормативных  актов  на  федеральном
уровне,  в порядке убывания их юридической силы, выгля-
дит следующим образом.                                 
   1. Положения главы 1 Конституции (см. 1.2.).        
   2. Положения глав 2 и 9 Конституции.                
   3. Положения глав 3-8 Конституции, включая поправки,
инкорпорированные  законами  о  поправках к Конституции
(см. 4.4.; 6.1.).                                      
4. Федеральные конституционные законы. По существу, это
органические законы, т.е. дополняющие и развивающие по-
ложения Конституции на основе определенного  толкования
конституционно-правовых вопросов, по которым они прини-
маются (см. 4.4.2.1.).                                 
   5. Ратифицированные международные договоры РФ, неза-
висимо от их имплементации.                            
   6. Федеральные законы, принятые Федеральным Собрани-
ем или на референдуме.  Согласно ч.2 ст.40 Федерального
конституционного закона "О референдуме Российской Феде-
рации", федеральные законы, принятые путем референдума,
не  могут  быть  отменены Федеральным Собранием.  В ч.З
ст.3 Конституции референдум (и свободные выборы)  приз-
нается  высшим непосредственным выражением власти наро-
да.  Следовательно, закон, принятый на референдуме, об-
ладает большей мерой легитимности,  чем закон, принятый
органом народного представительства.  В случае коллизии
между законом,  принятым на референдуме и не противоре-
чащим Конституции, и законом, принятым Федеральным Соб-
ранием,  с формальной точки зрения предпочтение следует
отдавать первому.                                      
   7. Нормативные указы Президента РФ, изданные по воп-
росам,  не  урегулированным федеральным законом (факти-
чески выполняют роль закона до вступления в силу  соот-
ветствующего  закона).  Согласно ч.З ст.90 Конституции,
указы Президента РФ не должны противоречить Конституции
РФ и федеральным законам.  Согласно Постановлению Конс-
титуционного  Суда  РФ  от  30  апреля  1996  г.   (см.
4.4.3.1.),  неподзаконные указы Президента РФ действуют
до вступления в силу соответствующего федерального  за-
кона.                                                  
   8. Нормативные указы Президента РФ,  изданные на ос-
новании и во исполнение федеральных законов.           
   9. Постановления Правительства РФ, издаваемые на ос-
новании и во исполнение Конституции РФ, федеральных за-
конов и нормативных  указов  Президента  (ч.1  ст.  115
Конституции).                                          
   10. Иные подзаконные нормативные акты, издаваемые на
основании и во исполнение федеральных  законов,  указов
Президента РФ и постановлений Правительства РФ. Об этих
актах Конституция ничего не говорит. Следовательно, го-
сударственные органы, издающие эти акты, могут обладать
лишь делегированными нормотворче-скими полномочиями.   
   В этот иерархический перечень намеренно не  включены
общепризнанные принципы и нормы международного права24.
С одной стороны,  "заинтересованные физические и юриди-
ческие  лица  могут  ссылаться непосредственно на нормы
международного права при разрешении споров между  собой
и государственными органами, учреждениями и организаци-
ями"25. И если суд, разрешающий спор, признает конкрет-
ный  принцип  или норму международного права входящей в
правовую систему РФ в силу ч.4 ст. 15 Конституции, юри-
дическая  сила  этого  принципа  или  нормы должна быть
идентичной силе ратифицированных международных  догово-
ров РФ. Кроме того, поправки к главам 3-8 Конституции и
нормативные акты,  обозначенные в пунктах 4-10,  должны
приниматься  (международные  договоры  - заключаться) с
учетом общепризнанных принципов и  норм  международного
права.  С другой стороны,  из смысла ст. 15 Конституции
не вытекает, что общепризнанные принципы и нормы между-
народного  права  обладают  приоритетом  по отношению к
противоречащим им внутренним правовым актам; в доктрине
такая позиция считается обоснованной,  поскольку общеп-
ризнанные принципы и нормы,  как правило,  носят весьма
абстрактный характер,  их точное нормативное содержание
вызывает споры даже среди специалистов по международно-
му праву и т.п.26.  Даже в сфере регулирования прав че-
ловека,  которые гарантируются  Конституцией  "согласно
общепризнанным принципам и нормам международного права"
(ч.1 ст.  17) и в соответствии с ч.1 ст.55,  в  которой
говорится о других общепризнанных правах и свободах че-
ловека и гражданина,  конкретные другие права и свободы
(из  числа "общепризнанных принципов и норм международ-
ного права") должны быть сначала признаны "общепризнан-
ными" в России.  Следовательно, конкретные другие права
и свободы приобретут приоритет по отношению к законода-
тельству, поскольку, например, Конституционный Суд РФ
  
   24 В задачу данного Комментария не входит объяснение
содержания общепризнанных принципов и норм  международ-
ного  нрава.  Достаточно  указать,  что  они признаются
большинством государств,  а главное,  для России, как и
для  любой другой страны,  общепризнанными являются те,
которые признаются таковыми в самой  России  (подробнее
см.:  Даниленко Г.М. Применение международного нрава во
внутренней правовой системе России:  практика Конститу-
ционного  Суда  //  Государство  и  право.  1995.  ь11.
С.115-125; Поленина С.В. Указ. соч. С.28-41).          
   25 Конституция Российской Федерации:  Научно-практи-
ческий комментарий. С. 159.                            
   26 Конституция Российской Федерации:  Научно-практи-
ческий комментарий.  С.161-162 (автор раздела - Г.М.Да-
         ниленко).                                              
                                                       
                                                       
признает их гарантированными наравне с перечисленными в
Конституции (см. 1.3.1.2.).                            
   В ч.4 ст.  15 Конституции международные договоры  РФ
поставлены  в иерархии российской правовой системы выше
закона.  При этом не названо условие  ратификации  этих
договоров Федеральным Собранием.  На первый взгляд, это
может породить коллизию закона и межправительственных и
межведомственных  договоров,  которые должны иметь силу
подзаконного акта, если они не ратифицированы законода-
телем. Высказывается мнение, что эта коллизия не устра-
няется требованием ст. 14 Федерального закона "О между-
народных договорах Российской Федерации" - обязательной
ратификации договоров, исполнение которых требует изме-
нения  законов,  а  также устанавливающих иные правила,
чем предусмотренные законом, так как выявление противо-
речия  между законом и договором остается на усмотрении
органов исполнительной власти,  заключающих  договор27.
Однако  здесь  нет конституционно-правовой проблемы.  В
случае возникновения спора о праве по поводу применения
нератифицированного международного договора,  положения
которого оказались противоречащими закону,  суд  должен
применять закон до тех пор, пока договор не ратифициро-
ван.                                                   
   Соотношение юридической силы федеральных конституци-
онных  законов  и  международных договоров РФ несколько
проблематично. Если положения еще не вступившего в силу
договора  представляются  противоречащими  федеральному
конституционному  закону,  то  Конституционный  Суд  РФ
вправе  признать их неконституционными,  подтвердив тем
самым толкование Конституции, положенное в основу феде-
рального  конституционного закона.  Но если федеральный
конституционный закон (в частности,  поправка к  такому
закону)  принимается после вступления в силу (ратифици-
рованного) договора, то этот закон не должен противоре-
чить договору, так как конституционность последнего уже
не может быть предметом рассмотрения в  Конституционном
Суде (п."г" ч.2 ст.125 Конституции). Вместе с тем, если
такой закон будет принят в противоречие  ратифицирован-
ному  договору  и  Конституционный Суд подтвердит соот-
ветствие закона Конституции РФ,  то договор, если он не
может быть истолкован иначе, подлежит денонсации.      
   Федеративные отношения регулируются Конституцией,  а
также Федеративным и иными договорами  о  разграничении
предметов 
                                             
   27 Поленина С. В. Указ. соч. С.34-35.               
                                                       
   ведения и полномочий (ч.З ст.  11 Конституции).  Эти
договоры не являются международными договорами в смысле
ч.4  ст.  15 Конституции.  Их юридическая сила не может
быть больше силы федеральных  законов,  принимаемых  по
вопросам ст.71 Конституции. Федеративные договоры приз-
ваны конкретизировать разграничение компетенции органов
государственной  власти  РФ  и субъектов РФ по вопросам
ст.72 Конституции (см.  3.5.2.).  Следовательно,  феде-
ральные  законы по вопросам ст.72 Конституции не должны
противоречить федеративным договорам. Однако федератив-
ные договоры,  подписанные со стороны органов государс-
твенной власти РФ только Президентом РФ, не могут иметь
обязательную  силу  для  федерального  законодателя,  и
здесь возникает проблема легитимации федеративных дого-
воров  палатами  Федерального  Собрания (см.  1.4.3.2.;
7.3.).
                                                 
   1.3.3. СОЦИАЛЬНАЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ 
   1.3.3.1. Понятия социальной государственности и 
социального правового государства 
                       
   Принципу правового государства - формальному равенс-
тву и господству права в материальном смысле" -  про-
тиворечит  принцип социального государства - произволь-
ное перераспределение национального дохода в пользу со-
циально слабых.                                        
   В постиндустриальных  странах  сложилось  социальное
правовое государство, не только обеспечивающее господс-
тво права,  но и гарантирующее своим гражданам удовлет-
ворение социально-экономических  потребностей,  минимум
социальных  благ,  необходимый  для свободного развития
личности или хотя бы для существования,  не  унижающего
человеческое достоинство.                              
   Конституция РФ тоже утверждает:  "Российская Федера-
ция -социальное государство,  политика которого направ-
лена  на  создание  условий,  обеспечивающих  достойную
жизнь и свободное развитие человека" (ч.1 ст.7). Однако
это  объективно  невозможно,  и  это  необходимо объяс-
нить28.
                                                
   28 В сегодняшнем политическом дискурсе  в  России  с
необычайной легкостью выдвигаются популистские требова-
ния социальной государственности,  что сказывается даже
в практике Конституционного Суда РФ (см. 1.3.3.2.).    
                                                       
                                                       
Социальное правовое  государство  соответствует  именно
постиндустриальному обществу29. Это общество, объектив-
но  способное  обеспечить всеобщий высокий уровень пот-
ребления при сохранении высоких прибылей  собственников
средств производства. В таком обществе социальное регу-
лирование преимущественно по принципу  правового  (фор-
мального) равенства, без перераспределения национально-
го дохода в  пользу  социально  слабых,  становится  не
только  нецелесообразным в смысле экономического разви-
тия, но и опасным в общественно-политическом плане. Ли-
беральное (правовое) государство в этом обществе объек-
тивно уже не нужно ни социально сильным,  ни  социально
слабым. И складывается социальное правовое государство,
которое,  в ущерб правовому (формальному) равенству, но
при  его сохранении в принципе,  признает и гарантирует
своей реальной политикой привилегии для социально  сла-
бых,   или  "права  человека  второго  поколения"  (см.
2.4.1.).  Эти привилегии становятся возможными на опре-
деленном уровне социально-экономического развития в ре-
зультате деятельности определенных политических элит. В
этом  их  сущностное  отличие от "прав человека первого
поколения" - естественных и неотчуждаемых прав  и  сво-
бод.  Права первого поколения объективно складываются в
индустриальном обществе,  а затем уже формируется либе-
ральное (правовое) государство,  соблюдающее и защищаю-
щее эти права и свободы.  Наоборот, в процессе формиро-
вания  постиндустриального общества сначала государство
решает задачи по перераспределению национального  дохо-
да, а уже затем констатируется факт, что в результате
  
   29 В постиндустриальном обществе,  во-первых, эффек-
тивность производства становится качественно более  вы-
сокой,  а национальный доход - достаточным для удовлет-
ворения  постоянно  растущих  потребностей  практически
всех  членов  общества  (возникает  "общество потребле-
ния").  Во-вторых, качественно большая, чем в индустри-
альном обществе, часть членов общества реально исключа-
ется из процесса производства и потенциально - из сферы
экономической  активности вообще (постепенно значитель-
ная часть малоквалифицированной рабочей силы перетекает
в сферу услуг).  Между первым и вторым результатами пе-
рехода к постиндустриальному развитию существует проти-
воречие.  Второй сдерживает развитие производства,  так
как наращивать производство при  отсутствии  доходов  у
все большей части населения бессмысленно - некому поку-
пать производимую продукцию. Кроме того, рост числа лю-
дей, выключенных из сферы экономической активности, оз-
начает рост люмпенских маргинальных  слоев,  угрожающих
уничтожить такое возникающее общество,  в котором им не
находится места.  Происходят кризисы перепроизводства и
жестко подавляемые государством массовые акции протеста
(например,  в 20-30-е годы в США  и  Западной  Европе).
Между  тем  опыт большевистской России показывает,  чем
может обернуться возникновение в  обществе  критической
   массы маргинальных люмпенских слоев.                   
                                                       
   социальной деятельности   государства   складывается
система защищаемых законами интересов социально  слабых
членов общества,  т.е. возникают "права второго поколе-
ния".                                                  
   Это "права",  производные от деятельности  государс-
тва,  т.е. октроированные, а не естественные и неотчуж-
даемые.  Это "права" в кавычках, так как в действитель-
ности  большинство  из них суть не права,  а привилегии
(льготы и  преимущества)  социально  слабых.  Например,
"право на жилище" означает,  прежде всего, что малоиму-
щим,  нуждающимся в жилище,  оно предоставляется  госу-
дарством  бесплатно  или  за доступную плату (ч.З ст.40
Конституции). Другие же члены общества сами приобретают
жилище за реальную справедливую цену. Но для того, что-
бы одни получали жилище бесплатно, государство должно у
других отнять в виде налогов часть имущества.  Подобные
привилегии социально слабых означают,  что  общество  в
социальном  правовом государстве делится на тех,  в чью
пользу перераспределяется национальный доход, и тех, за
чей  счет он перераспределяется.  Поэтому принцип соци-
альной государственности -  это  несправедливость,  или
уравниловка.                                           
   Конечно, нет  ничего дурного в заблаговременной ори-
ентации на социальную государственность  в  посттотали-
тарной России.  Однако проблема заключается в том,  что
Россия сначала должна пройти путь социально-экономичес-
кого развития, ориентированный на капитализм и рыночную
экономику, т.е. такой период индустриального роста, ко-
торый предполагает не социальную, а преимущественно ли-
беральную государственность.  Поэтому в стране, где нет
традиций  частной  собственности,  не развиты механизмы
саморегулирования гражданского общества и не предвидит-
ся никакого "экономического чуда",  государственный ин-
тервенционизм (точнее,  стремление бюрократии  распоря-
жаться  чужой собственностью) вряд ли приведет к всеоб-
щему благоденствию,  зато существенно затормозит эконо-
мический рост.  В современной России формально, в соот-
ветствии с ч.2 ст.  7 Конституции,  "охраняются труд  и
здоровье  людей"  (правда,  охраняются плохо,  особенно
здоровье,  по причине отсутствия средств на здравоохра-
нение),  "устанавливается  гарантированный  минимальный
размер оплаты труда" (но прожить на минимальную зарпла-
ту невозможно - см. 2.4.5.1.), "развивается система со-
циальных служб" (в ч.2 ст.7 не уточняется, в каком нап-
равлении должна развиваться эта система) и т.д. Так что
положения ст.7 Конституции в  обозримом  будущем  будут
оставаться фикцией.                                    
Наконец, не бывает просто социального государства.  Со-
циальным может стать только уже  правовое  государство,
т.е.  такое,  в  котором механизмы господства права уже
развиты настолько, что они способны удержать "перерасп-
ределительный  произвол"  власти  в жестких рамках,  не
дать социальному началу государственности навредить  ее
правовому  началу30.  Возможно лишь социальное правовое
государство,  в котором допускается не вредное для пра-
вового начала уравнительное социальное регулирование. В
социальном правовом государстве индивид,  прежде всего,
рассматривается как автономный субъект, сам несущий от-
ветственность за последствия своей социальной активнос-
ти;  государство  гарантирует индивиду,  оказавшемуся в
невыгодном положении,  лишь  некий  минимум  социальных
благ  -  постольку поскольку обеспечение этого минимума
не вредит гарантиям свободы,  безопасности и  собствен-
ности. Здесь решение социальных задач признается невоз-
можным за счет чрезмерного налогообложения,  сдерживаю-
щего экономический рост.
                               
   1.3.3.2. Конституционный  Суд РФ о принципе 
социальной государственности 
                                 
   Конституционный Суд РФ в Постановлении от  4  апреля
1996 г. №9-П (см. 2.2.4.4.)31 сослался на принцип соци-
альной  государственности:  в  социальном   государстве
нельзя  требовать  от граждан,  имущественное положение
которых различно, уплачивать налоги и сборы в равном (в
абсолютном  исчислении)  размере,  ибо это противоречит
принципам равенства и справедливости. "Установление на-
логов и сборов в отсутствие каких-либо ограничений про-
тиворечило бы провозглашенным в  статье  7  Конституции
Российской Федерации целям социального государства, по-
литика которого должна быть направлена на создание  ус-
ловий,  обеспечивающих достойную жизнь и свободное раз-
витие человека" (абз.5 п.5 мотивировочной части  Поста-
новления).                                             
   Рассмотрев вопрос о конституционности установленного
Законом города Москвы от 14 сентября 1994  г.  сбора  в
500-кратном раз- 
                                                       
   30 См.:  Теория  права  и  государства  /  Под  ред.
Г.Н.Манова. М., 1995. С.272-274.                       
   31 Постановление Конституционного Суда РФ от 4 апре-
ля  1996  г.  по делу о проверке конституционности ряда
нормативных актов города Москвы и  Московской  области,
Ставропольского края,  Воронежской области и города Во-
ронежа,  регламентирующих порядок регистрации  граждан,
   прибывающих на постоянное жительство в названные регионы. 
                                                   
                                                       
   мере минимальной месячной оплаты труда,  который уп-
лачивали граждане,  прибывающие на жительство в г.Моск-
ву,  Конституционный Суд указал на чрезмерность его ве-
личины  и  необходимость дифференцированности подобного
рода налогов и сборов  в  социальном  государстве  (см.
2.2.4.4.).  По мнению Конституционного Суда,  законода-
тель, регулируя налогообложение