ему  и
надо было! Дом рыцаря - жалкая лачуга - уничтожен. Арабелла Грей - всего
лишь средство заполучить Грейфер! И король.., король тоже использовал ее
и ее наследство, чтобы  быть  уверенным  в  преданности  сэра  Джаспера.
Правда, может быть, кузен Ричард совсем не знал  Джаспера  Кина,  потому
что рыцарь не был верен никому, кроме себя, размышляла Арабелла,  доедая
пирожное с толстым слоем крема.
   - Мы,  наверное,  ровесницы,  леди  Грей,  -  обратилась  к  ней  Мег
Хэмилтон. - Мне почти четырнадцать.
   - И мне, - кивнула Арабелла, - зови меня по имени,  а  я  буду  звать
тебя Мег, можно?
   - Конечно! - обрадовалась девочка, улыбнувшись.
   Арабелла заметила золотые  искорки  в  глубине  ее  глаз,  казавшихся
теперь больше серыми, чем голубыми.
   - Я понимаю, мы обе оказались в трудном положении,  но,  может  быть,
станем друзьями? Ведь ни ты, ни я ни в чем не виноваты.
   Арабелла кивнула.
   - Мужчины, - раздраженно вздохнула она, - никак т могут жить в  мире.
Я хотела бы стать твоей подругой, Мег.  У  меня  есть  одна  подруга,  в
Грейфере, дочь капитана Фитцуолтера. - И, помолчав, спросила:
   - Сэр Джаспер вправду сжег твой дом? Какая подлость!
   Мег кивнула.
   - Роб заставил нас - Мэри,  малышку  Джорди,  старую  Уму  и  меня  -
спрятаться. Мы все видели...
   Голос девушки оборвался. Арабелла вспомнила ужасный рас" сказ графа.
   -  О,  прости,  Мег,  я  не  подумала!  -  с  искренним   сочувствием
воскликнула Арабелла. - Прости. Я просто не могла представить,  что  сэр
Джаспер такой негодяй.
   Девушка вспомнила тот день, когда сэр Джаспер избил ее.
   Почему она ничего не поняла тогда?
   - Но ведь ты не знала его, - тихо сказала Мег.
   - Нет, конечно! Король выбрал мне в мужья сэра Джаспера,  потому  что
защищать Грейфер должны мужчины. Он очень красив, а я, к  своему  стыду,
совершенно неопытна в подобных делах.
   - Вполне естественно для девушки твоих лет, - вмешалась леди Флеминг.
- Твой король должен был получше расспросить о сэре  Джаспере,  если  бы
заботился о твоих такая девушка должна стать женой графа,  считали  леди
Флеминг, поскольку очень не любила Юфимию Хэмилтон и  осуждала  сына  за
плохой выбор.  Как  слепы  мужчины!  Почему  они  ничего  не  смыслят  в
подобного рода делах?
   Арабелла вновь наклонилась к Мег Хэмилтон.
   - Граф - самый высокомерный человек из  всех,  кого  я  встречала,  -
сердито пробормотала она.
   - Истинный Стюарт, - чуть улыбнулась Мег, - а Стюарты - гордое племя.
   - Но  как  случилось,  что  король  стал  его  отцом?  -  не  скрывая
любопытства, спросила Арабелла Мег,  поскольку,  естественно,  не  могла
задать подобный вопрос леди Флеминг.
   Поднявшись, девушка поманила за собой Арабеллу:
   - Пойдем прогуляемся по залу, и я все расскажу.
   Выйдя из-за стола, подруги взялись за руки и зашагали по залу.
   - Предшественник графа Данмора, дед Тэвиса, был отцом леди Флеминг, -
начала Мег. - Звали  его  Кеннет  Стюарт,  по  прозвищу  Мор.  "Мор"  на
кельтском означает "большой", а отец леди Марджери был и  в  самом  деле
очень высок  и  крепок.  Говорят,  выше  его  не  было  тогда  никого  в
Шотландии. Он очень любил жену и после  ее  смерти  так  и  не  женился,
несмотря на то что у него было двое детей - сын Фергюс и дочь Марджери.
   Фергюс был убит в битве под Аркинхолмом. Старый Кеннет был в то время
болен  и  не  мог  сам  сражаться,  поэтому  сын  поехал  вместо   него,
откликнувшись на призыв короля. Фергюс погиб, закрыв своим телом  короля
Джеймса II, и тем самым спас ему жизнь.
   После того как битва закончилась победой короля, Джеймс сам явился  в
замок Данмор и привез тело павшего героя, чтобы похоронить  на  семейном
кладбище. Он до небес превозносил храброго Фергюса, но Кеннет Мор так  и
не оправился после несчастья. Именно здесь король  впервые  увидел  леди
Марджери. Ей было тогда пятнадцать  лет.  Они  полюбили  друг  друга,  и
всякий раз, когда король объезжал границы, он навещал Марджери Стюарт, и
скоро всем стало известно, что она его любовница. Когда  родился  Тэвис,
король  объявил  его  наследником  графа   Данмора,   поскольку   других
родственников по мужской линии не осталось.
   Джеймс II позволил Кеннету Мору устроить брак между леди  Марджери  и
владельцем Глен-Эйлина, лордом Йаном Флемингом, другом Марджери с самого
детства.
   Старый граф умирал, король знал, что у него самого не будет  времени,
чтобы защитить права новорожденного сына, поэтому избрал  опекуном  Йана
Флеминга, оказав ему большую честь.
   Окружающие считали, что брак  между  Йаном  и  Марджери  когда-нибудь
обязательно состоится,  и,  говорят,  она  сама  поклялась  ему  в  день
помолвки, что никогда больше  не  будет  делить  постель  с  королем,  и
назначила день свадьбы через полгода, чтобы никто не мог сказать,  будто
ребенок, которого она подарит мужу в первый год брачной жизни, рожден не
от Йана Флеминга.
   Через девять месяцев после венчания родился Гэвин, и ни один  человек
не усомнился в том, чей он сын, - леди Флеминг все это время не покидала
замка Данмор, а король ни разу не навестил ее и  приехал,  только  чтобы
поздравить счастливых родителей с рождением сына.  Визит  этот  оказался
последним - вскоре король был убит при осаде Роксбурга.
   Вслед за Гэвином родились Доналд, потом Колин и, наконец, Эйлис -  ей
сейчас пятнадцать.
   - Мне нравится леди Марджери, - заметила Арабелла. - Она так добра!
   - Но может быть и строгой, а иногда даже жестокой, - заметила Мег.  -
Все мужчины в семье  обожают  леди  Марджери  и  в  большинстве  случаев
полагаются на ее совет. Другой такой, как она, нет!
   - Миледи! - окликнула подошедшая Флора. - Граф подумал, что вы, может
быть, устали и хотите отдохнуть после такого утомительного дня?
   Первым порывом Арабеллы было отказаться, но она  тут  же  сообразила,
что будет выглядеть в глазах окружающих просто капризным  ребенком,  тем
более что действительно еле держалась на ногах. Мег тоже  объявила,  что
хочет спать, и, словно  в  подтверждение  своих  слов,  широко  зевнула.
Арабелла усмехнулась,  понимая:  Мег  притворяется,  чтобы  Арабелла  не
чувствовала неловкости. Подойдя  к  главному  столу,  девушка  взяла  из
серебряной чаши сморщенное яблоко и вернулась к Флоре и Мег.
   - Рад видеть, что  печаль  о  потерянном  женихе  не  испортила  тебе
аппетита, девушка, - пошутил граф.
   Взбешенная Арабелла  развернулась  и  с  меткостью  опытного  стрелка
запустила яблоком в графа, угодив тому в грудь.
   Мужчины в зале громко захохотали, отчасти над яростью столь  хрупкого
создания, отчасти при виде изумленного лица графа.
   - Ах, парень, будь это стрела, мы  сейчас  скорбели  бы  по  тебе!  -
хмыкнул отчим.
   - Спокойной ночи, милорд, - сладко пропела девушка, сделав  реверанс,
и вышла.
   - Как ты осмелилась на такое? - хихикнула Мег. - Даже я иногда  боюсь
Тэвиса. Он такой грозный.
   - Просто надоедливый наглец! - взорвалась Арабелла.  -  Будь  у  меня
меч, проткнула бы этого наглеца насквозь.
   Шедшая впереди Флора улыбнулась.  Маленькая  англичанка  непокорна  и
упряма, и служанка ни секунды не сомневалась - попади  Арабелле  в  руки
оружие, она не задумываясь выполнила бы свою угрозу. В  чем-то  они  так
похожи - все приграничные жители, - хоть англичане, хоть шотландцы.  Как
и леди Флеминг, Флора считала Арабеллу достойной графа.  Неужели  он  не
видит этого? Служанка радовалась, что Юфимия  Хэмилтон  не  стала  женой
Тэвиса, и особенно потому, что хозяйкой Данмора должна быть не кто иная,
как Арабелла Грей, хоть она и англичанка.
   Выйдя из зала, Мег направилась в свою спальню в другом  крыле  замка.
Арабелла покорно последовала за служанкой по коридору и вверх  по  узкой
каменной винтовой лестнице. Флора шла так быстро, что Арабелла несколько
раз теряла из виду мерцающий огонек факела, которым та освещала путь, но
продолжала упрямо взбираться все выше и  выше.  Но  вот  Флора  вставила
факел  в  железное  кольцо  на  стене  и,  открыв  дверь,  позвала  свою
подопечную.
   - В первый раз всегда трудно подниматься, миледи, - заметила она.
   Арабелла оказалась в тесной комнатке  без  окон.  В  маленьком  очаге
горел огонь, рядом стояла деревянная скамья с подушечкой,  узкий  проход
вел в другую комнату. Флора захлопнула входную дверь и обернулась:
   - Здесь тепло и уютно. Я взяла на себя  смелость  приказать  принести
лохань с горячей водой - вдруг вам захочется умыться. Позвольте, миледи,
помочь вам снять платье.
   И, не дожидаясь ответа, Флора начала раздевать девушку.
   Арабелла огляделась. Стены и пол из серого камня. Встроенный в  стену
очаг без решетки. Большая овечья шкура на полу.
   В спальне почти нет мебели - только огромная  кровать  с  балдахином,
рядом ночной столик, а в ногах - обычный  железный  сундук  для  одежды.
Маленькая круглая дубовая лохань перед очагом окончательно  загромождала
комнату, но когда ее вынесут, здесь по крайней мере можно будет пройти.
   В спальне было одно узкое окно, скорее бойница, хотя и застекленное.
   В общем, здесь было не так уж плохо, но Арабелла надеялась, что ей не
придется долго пробыть в замке Данмор. Она уже поняла,  что  сбежать  из
башни можно  только  через  выходящую  на  лестницу  дверь.  Даже  такая
худенькая девушка не сможет  протиснуться  через  эту  щель,  называемую
окном, и, кроме того, оно расположено слишком высоко, чтобы  можно  было
выпрыгнуть  и  остаться  невредимой.  Тэвис  Стюарт,  очевидно,  не  зря
поклялся, что не даст ей скрыться. Арабелла мрачно усмехнулась. Хоть она
женщина, но не глупее многих мужчин и, уж  конечно,  сможет  перехитрить
графа Данмора.
   - Придется спать в сорочке, -  вздохнула  Арабелла,  уже  стоя  перед
лоханью.
   - Нет, миледи, я найду другую, чистую, эту постираю, а  потом  отчищу
грязь с подола вашего красивого платья и спрячу  его  в  сундук.  Я  уже
подшила подол сорочки мистрисс Мег, а через несколько  дней  сошьем  вам
несколько платьев, более подходящих для здешних мест, чем тот  волшебный
наряд из паутины, который вы носили сегодня.
   Девушка против воли рассмеялась -  очевидно.  Флора  никак  не  могла
понять, нравится ей платье Арабеллы или нет.
   - Спасибо, Флора! Ты очень добра. Поможешь мне заколоть волосы  перед
купанием, а то я сама не справлюсь.
   Флора была ширококостна, некрасива, на полголовы выше новой  хозяйки.
Пряди седеющих рыжеватых  волос  выбивались  из-под  белого  полотняного
платка. Однако живые, карие, как у дрозда, глаза с  восхищением  взирали
на золотистое покрывало, окутывающее плечи Арабеллы.
   - Никогда не видела таких  прекрасных  волос,  -  тихо  сказал"  она,
свернув узлом тонкие пряди, заколола их  шпильками  и  помогла  Арабелле
сесть в лохань. Теплая вода  немедленно  прогнала  усталость  и  боль  в
ягодицах. До этой секунды девушка не сознавала, как измучена.
   - Ох, Флора, - с искренней благодарностью  сказала  она,  -  спасибо.
Представляю, скольких трудов тебе стоило внести сюда лохань - да еще  по
этой узкой лестнице!
   - Чепуха, девочка! Пара ведер воды  для  крепких  парней  -  невелика
тяжесть! Я сама много раз ездила вдоль границы и знаю, как может утомить
резвая лошадь! Теперь посиди немного в лохани,  а  я  пока  пойду  вниз,
вычищу платье. На камнях у очага  греется  полотенце,  на  случай,  если
захочешь лечь раньше, чем я вернусь. Чистая  сорочка  -  на  постели.  Я
недолго.
   И женщина вышла.
   Арабелла, закрыв глаза, позволила себе расслабиться впервые за  день.
Как хорошо.., и вереском пахнет. Подняв голову, она заметила на каменном
полу около лохани  маленький  кусок  твердого  мыла,  подняла  небольшой
комочек и понюхала. Да!
   Вереск, ее любимый запах! Девушка тщательно намылилась и смыла  пену.
Усталость вновь сковала тело. Арабелла дотянулась до полотенца и  только
начала вытираться, как услышала за спиной стук двери.
   - Флора, ты бегаешь по этим ступенькам словно молоденькая девушка,  -
удивилась она, но, обернувшись, взвизгнула, прижимая к груди  полотенце.
Светло-зеленые  глаза  уставились  на  графа.  Девушка   порозовела   от
смущения, бледно-золотистые волосы еще больше  подчеркивали  румянец  на
щеках.
   Тэвис Стюарт, тоже побагровев, на  мгновение  потерял  дар  речи.  Он
пришел спросить, не нужно ли чего гостье-пленнице.
   Графу и в голову не могло прийти, что она захочет искупаться.
   Сам Тэвис практически не знал женщин  -  разве  что  изредка  навещал
любовниц. Когда его сестра Эйлис родилась, он был  уже  взрослым  и  жил
отдельно, в замке Данмор.
   Граф не приводил сюда любовниц - в один прекрасный день замок  станет
домом его жены, и Тэвис  не  хотел,  чтобы  эти  стены  были  опозорены.
Поэтому граф и не был хорошо знаком с обычаями  и  привычками  женщин  и
теперь не знал, куда девать глаза и что сказать.
   Разгневанная, раскрасневшаяся девушка была  необыкновенно  красива  в
эту минуту и в таком виде, без одежды, казалась гораздо взрослее, чем  в
величественном свадебном наряде:  длинные  стройные  ноги,  необычные  в
женщине столь маленького роста, маленькие, но  прелестные  груди-холмики
цвета слоновой кости, увенчанные красными вишенками-сосками, узкая талия
плавно переходила в округленные бедра и упругие ляжки. Тэвис  был  не  в
силах отвести взгляд.
   - Мадам, прошу извинить меня,  -  наконец  пробормотал  он,  отчаянно
пытаясь отвернуться от волшебного видения: маленькое полотенце не  могло
скрыть прелести этой девушки.
   - Убирайся! - выдавила Арабелла, пораженная его появлением.
   - Я пришел, только чтобы спросить, удобно ли вам  в  этих  покоях,  -
попытался Тэвис объяснить причину неожиданного прихода.
   - Убирайся! - завопила она, швырнув в него куском мыла.
   Но граф, ловко увернувшись, выбежал из комнаты и опрометью слетел  по
лестнице. Столкнувшись с Флорой, он принялся бранить служанку:
   - Разве я не приказал ни на минуту не оставлять девчонку?
   А ты даже дверь не заперла!
   - Девочка купалась, - не смущаясь ответила Флора, - не может  же  она
убежать без клочка одежды, да и местность ей незнакома! - И,  насмешливо
взглянув на графа, добавила:
   - Красивая девушка! Правда, милорд, наверное, этого не заметил!
   - Заметил! - сухо улыбнулся Стюарт. - Не  слепой  же  я!  И  едва  не
получил за все мои страдания куском мыла по голове!
   Вот уже дважды за сегодняшний день девушка  швыряет  в  меня  чем  ни
попадя и, должен признать, довольно метко. Откуда столь бешеный  нрав  у
такой малышки? Берегись ее. Флора.
   - Вам бы  такую  жену,  как  леди  Арабелла,  -  откровенно  объявила
служанка. - Отважную, пылкую  даму,  которая  родит  сильных  сыновей  и
дочерей.
   Кивнув на прощание, служанка поспешила  к  Арабелле,  боясь  получить
нагоняй за дерзкий язык. Но за спиной раздался громкий смех.
   После гибели Юфимии Хэмилтон  желание  привести  в  дом  жену  сильно
остыло. С этими женщинами вечно одни заботы и неприятности -  со  всеми,
кроме матери, конечно. Правда, когда-нибудь все равно придется  жениться
- только ради продолжения рода.
   Граф вернулся в парадный  зал,  где  за  дружеской  беседой  у  очага
осушали кубки с вином его братья и  Роб  Хэмилтон.  Мать,  отчим  и  все
остальные, очевидно, отправились спать. Взяв кубок, Тэвис  присоединился
к  мужчинам  и  рассказал  о  своем  приключении,  чем  немало   потешил
собравшихся.
   -  Так,  значит,  она  настоящая  красотка,  а,  Тэвис?   Жаль,   что
девственница, иначе мог бы овладеть ею, как сэр Джаспер  Юфимией,  прошу
прощения. Роб, - объявил Гэвин Флеминг. - Кстати,  ты  уверен,  что  она
девушка?
   - Да, очевидно, ни один мужчина не коснулся ее,  но  при  виде  такой
прелести.., должен признать, искушение было немалым, -  кивнул  граф.  -
Она и в одежде хороша, но без платья...
   Тэвис шумно вздохнул, словно несправедливо обиженный ребенок.
   - Умерь свою похоть, брат, - строго  наставлял  Колин.  -  Девушка  -
почетная гостья, и ты сам обещал бедной леди Ровене,  что  не  причинишь
зла ее дочери. Кроме того, леди Арабелла не  виновна  в  поступках  сэра
Джаспера Кина и Юфимии Хэмилтон. Бедняжка почти не знает этого  ублюдка.
Позволь напомнить тебе, Тэвис, что  Арабелла  по  твоему  же  требованию
отдана под покровительство церкви! Ты не можешь коснуться ее под страхом
гибели своей бессмертной души.
   - Брось, Колин, - усмехнулся Доналд Флеминг. - Тэвис попросту  решил,
что в постели, под ним, девушке будет лучше, чем под защитой церкви. Кто
знает, может, ей понравится, а? - И, смеясь, сделал непристойный жест.
   - Почему нет? - вмешался полупьяный Гэвин. - Разве английский пес  не
запятнал доброе имя и честь нашего брата?
   Если Тэвис хочет развлечься с девчонкой, не стоит ему мешать,  Колин!
Согласись, у Тэвиса есть на это право.
   - Нет! - твердо ответил молодой священник. - Не имеет!
   Арабелла Грей  -  невинная  жертва!  Пешка  в  руках  короля  и  сэра
Джаспера,  а  теперь  и  в  твоих,  Тэвис.  Юфимия  сумела  скрыть  свое
распутство, но дай ты себе труд поинтересоваться, братец, узнал бы все -
людская молва не дремала. Но ты не хотел  исполнить  свой  долг,  выбрал
самый простой путь, как всегда, когда приходится делать то, что тебе  не
по нраву.
   Достаточно было увидеть самую привлекательную  незамужнюю  женщину  в
округе, да еще из хорошей семьи, и, вместо того чтобы попытаться поближе
с ней познакомиться, получше узнать, ты сделал ей  предложение.  Поверь,
дорогой   брат,   ты   живое   доказательство    того,    что    Господь
покровительствует глупцам! Но теперь ты будешь относиться к леди Грей со
всем почтением и завтра же пошлешь шпиона  к  границе  разузнать,  какие
бесчестные планы замышляет сэр Джаспер, чтобы  возвратить  нареченную..,
если, конечно, вообще намеревается отнять ее у тебя.
   - Да, Колин, - согласился граф, - ты  прав,  и  хотя  малышка  зажгла
огонь в моей крови,  который  невозможно  погасить,  я  сделаю,  как  ты
скажешь.
   - Сегодня ночью, лежа в одиночестве,  можешь  утешиться  мыслью,  что
получил благословение церкви, - ехидно вставил Гэвин.
   - Похоть не имеет  ничего  общего  с  любовью,  -  спокойно  возразил
священник.
   - Если бы, братец, ты когда-нибудь так возжелал женщину, как  жаждешь
познать Бога, - засмеялся Доналд, - может, я  и  послушал  бы  тебя,  но
человек, который не знает, что такое  овес,  вряд  ли  может  объяснить,
какова на вкус овсянка!
   - Я был мирянином до того, как стал священником, - усмехнулся  Колин.
- Неужели не помнишь, скольких  девчонок  я  ухитрился  отбить  у  тебя?
Временами, должен признать, я все еще  тоскую  по  женщинам,  но  только
храня целомудрие, можно служить Богу. Я сам избрал путь, которым иду, и,
может, именно потому, что не сплю с женщинами, вижу их в ином свете.
   Лучше  бы  и  тебе  попытаться  увидеть  в  них  не  только  средство
удовлетворения похоти.
   Доналд Флеминг театрально застонал:
   - Я  с  самого  детства  не  любил  проповедей  и  сейчас  ничуть  не
изменился! Тэвис, пошли меня  на  границу!  Не  могу  смотреть,  как  ты
мучаешься от жажды и не можешь взять этот маленький английский цветочек,
а священник тем временем молится за ваши души.
   - Пора бы,  Доналд,  -  покачал  головой  Колин,  -  начинать  думать
головой, а не иным местом!
   Братья засмеялись, но молодой лэрд заметил:
   - Надеюсь, вы делаете это не только  ради  Юфимии,  милорд.  Я  любил
сестру, но она вас не стоила.
   Граф поморщился:
   - Ты должен был мне все рассказать в тот день, когда я пришел просить
ее руки, Роберт, но  не  мне  тебя  судить.  Сегодня  я  мстил  за  свою
попранную честь и одновременно за  гибель  твоей  сестры.  Юфимия  могла
очаровать кого угодно и, несомненно, водила за нос  брата,  несмотря  на
мучившие его угрызения совести. Ты был тогда совсем  мальчишкой,  некому
было наставить тебя и помочь, но ты сделал все, что мог, и спас сестер и
брата от страшной смерти, а