о тебе и твоей красоте. Если бы  я  не
знал его,  я  решил  бы,  что  он  влюбляется  в  тебя,  а  это,  дочь  моя,
недопустимо. Я, конечно, знал о его репутации, но, честно говоря, никогда не
подозревал в нем такого темперамента. Не слишком ли сложную задачу  задал  я
тебе?
   - Ты сам это сказал.  Осман.  Другого  выхода  нет.  Найл  жив,  и  я  не
успокоюсь, пока не освобожу его. Разве я могу, зная, что он жив, вернуться к
прежней жизни? Я могу попасть в Фее только одним путем,  и  я  уже  на  этом
пути. Почему ты беспокоишься? Уж  не  изменились  ли  внезапно  мои  звезды.
Осман?
   - Нет, звезды не изменились, и ты всегда достигнешь желаемого, Скай, хотя
дорога будет терниста и даже ты сама не будешь знать, чего же ты  хочешь  на
самом деле. В конце концов  ты  достигнешь  цели.  В  этом  звезды  особенно
покровительствуют тебе.
   - Тогда завтра я еду в Фее, - спокойно сказала Скай.
   - Он не груб с тобой? - Осман даже закраснелся от своих слов, но его и  в
самом деле беспокоила сложившаяся ситуация, в которой по его вине  оказалась
Скай. Он никогда не видел раньше,  чтобы  его  племянник  был  так  чем-либо
увлечен, тем более женщиной. Алима же как-то  сказала,  что  видела  у  Скай
синяк и следы на коже, которые  могли  свидетельствовать,  что  Кедар  дурно
обращается с ней.
   - Твой племянник чересчур темпераментен, стремясь  ,  завоевать  меня,  -
уклончиво ответила Скай. - Нет, бить он меня не бил,  но  угрожал  в  случае
плохого поведения применить бастинадо. Он показал мне,  что  это  такое,  на
примере. Он вовсе не желает портить мою кожу плетью, так что  его  маленький
урок должен был  быть  предупреждением,  чтобы  мое  поведение  всегда  было
примерным. И я должна признаться. Осман, это испугало меня.
   - Да проклянет его Аллах! Я поговорю с ним сегодня,  дочь  моя.  -  Осман
рассердился, и его глаза так гневно горели, что Скай удивилась -  с  ней  он
всегда был мягок.
   - Осман! - В ее голосе звучало предупреждение. - Ты не должен учить  его,
как обращаться с его собственностью, ты же знаешь. Ты подарил  меня  ему,  и
теперь я полностью в его воле. Сейчас Кедар, несмотря на всю его  жесткость,
обожает меня, но он не глупец. Он даже может начать ревновать меня, а мне бы
этого не хотелось.
   Осман вздохнул, соглашаясь с ней.
   - Ты права, дочь  моя.  Я  позволил  своему  отцовскому  чувству  к  тебе
затуманить мой рассудок. Не бойся,  Скай.  Что  бы  ни  случилось,  я  смогу
извлечь тебя из Феса, когда ты захочешь. Я не позволю  тебе  кончить  дни  в
гареме моего племянника - это-то уж точно не твоя судьба!
   Скай лукаво улыбнулась ему, и эта улыбка тронула  его  сердце  -  он  уже
много дней не видел, чтобы она улыбалась.
   - Надеюсь, что нет, мой друг. Хотя я, честно говоря, мечтаю добраться  до
гарема Кедара: может быть, там к его услугам окажется больше женщин и он  не
станет так часто пользоваться мной. Ты знаешь. Осман, я никогда  не  думала,
что от любви можно устать, но, видит Небо, я устала! Твой племянник не имеет
равных по силе, он может заниматься любовью всю  ночь  напролет  и,  похоже,
даже не страдает от недосыпания, как я!
   Осман сочувственно покачал головой.
   - Говорят, первая женщина у него была в десять лет  -  я  сестра  была  в
ужасе, но ее муж  был  доволен,  что  сумел  зачать  такого  темпераментного
наследника - тем более что тогда Кедар был единственным сыном.
   - У него есть дети? - спросила Скай. - Он  никогда  не  говорит  о  своих
женщинах, да и вообще редко говорит со мной, я слышу от него только приказы.
   - Хотя у него нет жены, несколько детей рабыни родили ему. Но  в  отличие
от большинства отцов он о них не заботится. Не думаю  даже,  что  он  помнит
имена, возраст и пол своих детей. Наверное, он не любит детей. - Осман решил
дипломатично умолчать о том, что Кедар сказал ему о желании иметь  детей  от
Муны.  Скай  не  о  чем  было  беспокоиться,  пока  у  нее  был  настой   от
беременности. - Как твой настой? - спросил он обеспокоенно. - Хватит ли  его
на несколько месяцев, дочь моя?
   - Я как раз сделала новую большую порцию. Кедар  разрешил  мне  пойти  на
рынок с Алимой, так что я получила все необходимые ингредиенты. Он похож  на
притирание и пахнет так же, так что вполне сойдет за косметику. Осман.
   Кедара позабавила идея отпустить меня на рынок, его развлекает то, что  я
могу ходить всюду свободно и никто не заподозрит, какой я "лакомый кусочек",
по его словам. Я так задрапирована в яшмак и покрывало, что никто не  сможет
разглядеть меня. Кедар сказал, что в Фесе - сказочный рынок.
   - Тебе он понравится, дочь моя. Тебе как торговцу  доставит  удовольствие
зрелище всех этих товаров. Не скупись - ты любимица Кедара, и он будет щедр.
Почаще покупай подарки женщинам и детям в  гареме,  и  у  тебя  будет  много
друзей.
   - Я еду в Фее не для того, чтобы заводить себе друзей, Осман.
   - Но лучше не заводить врагов среди женщин гарема. Когда женщины ревнуют,
они могут быть опасны -  разве  ты  забыла  Ясмину?  Будь  очаровательной  и
дружелюбной, и более  всего  -'-  щедрой.  Никогда  не  знаешь,  когда  тебе
понадобится друг, особенно в гареме Кедара.
   - Никто из женщин  не  посмеет  изменить  ему,  Осман.  Он  не  медлит  с
наказанием ослушников, настоящих или воображаемых. Никто не рискнет лечь под
плеть из-за меня, сколь бы щедрой я ни была. Одну свою фаворитку он приказал
забить до смерти, ты знаешь это. И все же я  воспользуюсь  твоим  советом  и
буду дружелюбной.
   - Мне будет легче, если ты станешь такой, Скай, - сказал Осман. Он  встал
с дивана и, взяв ее руки в свои, произнес:
   - Да благословит тебя Аллах на  этом  пути,  дочь  моя!  Он  не  преминет
услышать твои молитвы, ибо дело твое правое. Только  один  совет  могу  тебе
дать: тщательно подумай, прежде чем  действовать,  не  позволяй  страху  или
восторгу овладеть тобой и привести к поспешности. Ты победишь!
   Она взглянула в его загадочные,  великолепные  глаза  и  на  краткий  миг
утратила сознание. Глядя в их глубину, она поняла,  что  выживет,  и  что-то
похожее на экстаз охватило ее. Ей удастся спасти Найла! Они вернутся домой в
Ирландию и будут счастливо растить своих детей и стариться вместе! Тут  Скай
удалось снова овладеть своими чувствами, и она сказала:
   - Спасибо Осман, мой старый друг. Спасибо! - Обвив его  шею  руками,  она
поцеловала его в щеку.
   Астролог внезапно вспыхнул, но тем не менее  тоже  обнял  ее.  Затем,  не
говоря ни слова, вышел из комнаты.
   - Прощай, мой друг, - сказала она вслед, и Осман повернулся. В его глазах
была нежность.
   - Прощай, дочь моя, - тихо ответил он. Скай, следя глазами за тем, как он
уходит, думала о том, встретятся ли они вновь после  того,  как  завтра  она
покинет Алжир.
   Несмотря на то что следующим утром они должны были покинуть Алжир,  Кедар
не изменил своим ночным привычкам. Возможно, именно то, что они направлялись
в Фее, усилило его желание  к  Скай.  Он  наслаждался,  лежа  обнаженным  на
разноцветных подушках, раскинув ноги, в то время как Скай стояла между  ними
на  коленях,  ягодицы  опирались  на  пятки,  а  руки  были  раскинуты   для
равновесия. Руками он поддерживал  свое  орудие,  которое  она  обрабатывала
губами, языком, зубками. Вскоре ему уже не  нужна  была  ее  помощь,  и  она
послушно легла на спину, чтобы принять его.
   После того как он взял ее трижды, она осмелилась взмолиться:
   - О господин, достаточно, ведь я не смогу завтра встать,  чтобы  ехать  в
Фее!
   В ответ он разразился хохотом, но тем не менее  оставил  ее  засыпать  на
подушке рядом с его ложем, где она лежала, до рассвета, пока ее не разбудила
его нога.
   - Если тебе нужна баня, Муна, то не медли. Весь следующий месяц у тебя не
будет условий для настоящей бани. Иногда мы будем останавливаться лагерем  у
источника, но ты сможешь использовать его только в том случае, если  я  буду
убежден в том, что тебя никто не увидит.
   Скай вскочила на ноги.
   - Спасибо, господин, - сказала она, хватая кафтан и накидывая его на себя
на ходу. Она торопилась, пока он не передумал и похоть в нем не возобладала.
   - Подожди!
   Она повернулась, думая: "О Боже, только не снова!"
   - У меня есть для тебя небольшой подарок, - сказал  он.  -  Когда  будешь
купаться, надень его. - И он протянул ей что-то.
   - Спасибо, господин, -  тихо  произнесла  она,  принимая  подарок.  -  О,
браслет! Какой красивый!
   - Это ножной браслет. Я заказал его специально для тебя. После  того  как
ты наденешь его, его невозможно будет снять, только срезать. Иди!
   Скай покинула комнату, ощупывая по дороге браслет.
   Это  был  гладкий  золотой   обруч,   на   поверхности   которого   вился
геометрический узор и были выгравированы какие-то  арабские  буквы.  В  него
были Вделаны несколько крошечных сапфиров. Браслет был прекрасен.
   Поспешив к себе, она разбудила свою рабыню Заду  и  послала  ее  в  баню,
чтобы предупредить Нигеру и ее помощниц. Зада была первым  подарком  Кедара.
Он лично сопроводил ее, закутанную в покрывало так,  что  оставалась  только
щель для глаз, на невольничий  рынок,  чтобы  купить  ей  рабыню.  Он  думал
выбрать европейку, чтобы ей не было одиноко. Это было мило с его стороны, но
Скай настояла на том, чтобы купить молодую аравийку. Если бы он  упорствовал
и купил европейку, то ее мучили бы угрызения совести,  после  того  как  она
покинула бы Фее, а эта женщина осталась бы там. Аравийку же  просто  отдадут
новой хозяйке, ничего страшного. Зада вернулась.
   - В бане ждут тебя, госпожа.
   Скай кивнула  и  направилась  в  баню.  Когда  она  вернулась,  Зада  уже
приготовила одежды для  путешествия.  Скай  молча  надела  длинную  кремовую
рубашку, бежевую джеллабу, вышитую коричневым шелком и украшенную маленькими
топазами, и мягкие туфли из  сафьяна.  У  джеллабы  был  капюшон  и  широкие
рукава. Прежде чем накинуть его  на  голову  Скай,  Зада  расчесала  длинные
черные волосы госпожи, собрала их при помощи узких золотых ленточек в косу и
застегнула золотистое газовое покрывало.
   - Ступай к моему господину Кедару, - приказала Скай, -  и  скажи,  что  я
прошу его разрешить мне из-за жары не надевать яшмак.
   Зада послушно побежала выполнять приказание  госпожи  и  через  несколько
минут вернулась с ответом:
   - Господин сказал, что ты должна быть в яшмаке, пока не сядешь в повозку.
Только после этого ты можешь снять его, не раньше.
   - Отлично, - сказала Скай, - найди госпожу Алиму и попроси  ее  зайти  ко
мне. Я хочу попрощаться с ней.
   Зада снова помчалась с ее поручением и через несколько минут вернулась  с
Алимой. Скай отослала рабыню, приказав ей проследить за сборами к поездке.
   - Думаю, она шпионит для Дагана, который  докладывает  о  моем  поведении
Кедару, - сказала Скай.
   - Он так ревнует тебя, - ответила Алима. - Следует ли  тебе  ехать  туда,
Скай? - Алима говорила по-французски, так что, если бы кто и подслушивал их,
все равно ничего не понял бы.
   - У меня нет выбора, Алима. Если бы на месте моего мужа был Осман,  разве
ты не попробовала бы помочь ему? Я не могу вернуться домой, зная,  что  Найл
жив и в плену. Как буду я смотреть в глаза  нашим  детям?  Лучше  нам  обоим
умереть, чем вернуться, оставив его в рабстве.
   - Ты так сильно любишь его, правда?
   - Да, Алима. Я люблю Найла каждой своей клеточкой! Я не  успокоюсь,  пока
мы снова не будем вместе и в безопасности.
   - Будь осторожна, Скай, - попросила ее Алима. - Не делай ничего, пока  не
убедишься, что Кедар не схватит тебя. Он очень жесток, ты знаешь это.
   - Да, - сказала Скай, содрогнувшись при воспоминании ,о бастинадо.  -  Он
жесток. И все же он может быть  добрым.  Посмотри  на  браслет,  который  он
подарил мне, - такой милый. - Скай передала вещичку Алиме. - Ты ведь читаешь
по-арабски, что на нем написано?
   Алима взяла браслет и принялась тщательно осматривать его. Когда ее глаза
пробежали по арабской вязи, она нахмурилась.
   - Это просто  животное!  -  пробормотала  она.  -  Он  делает  прекрасный
подарок, но портит его своей злой волей.
   - Что там сказано?
   Алима посмотрела на Скай и тихо ответила:
   - Тут написано: Муна, собственность Кедара.
   - Я не надену его! - взорвалась Скай.
   - У тебя нет выбора, -" - печально сказала Алима. - Этот браслет  говорит
о привилегированном положении раба. После того как ты  защелкнешь  застежку,
только ювелир сможет освободить тебя от него. - Она вернула браслет Скай.
   Глаза Скай потемнели от гнева, она раздумывала над тем, не вышвырнуть  ли
золотой обруч в ближайшую кучу мусора. Однако  она  знала,  что  не  сделает
этого. Наклонившись, она застегнула браслет на  правой  щиколотке.  Ей  было
известно, какое наказание последует за неповиновением  воле  Кедара,  и  она
вовсе не желала снова отведать бастинадо.
   Поднявшись, она встретила сочувственный взгляд Алимы.
   - Ты смелее, чем я могла бы мечтать, - сказала жена Османа.
   Скай пожала плечами:
   - Ты же говоришь, у меня нет выбора.
   - Госпожа, пора идти, - неожиданно материализовалась Зада.
   - Тогда накинь на меня яшмак.  Зада.  Быстрее!  Мы  не  можем  заставлять
господина ждать. - Она взглянула на Алиму, и в ее зеленовато-голубых  глазах
снова появилась тревога. - Как ты думаешь, она понимает по-французски?
   Алима рассмеялась:
   - Ни в коем случае. Это юная берберка из многодетной  семьи.  Они  просто
продали ее, так она рассказала Нигере. - Лицо Алимы стало снова серьезным, и
она крепко обняла Скай. - Будь осторожна, госпожа, и Аллах поможет тебе!
   Скай обняла ее в ответ.
   - Я постараюсь, Алима. Спасибо за гостеприимство, и молись за меня, прошу
тебя, мне нужны твои молитвы!
   Затем Зада засуетилась вокруг нее, натягивая капюшон джеллабы, застегивая
покрывало, помогая влезть в черный шелковый яшмак, чей капюшон  ниспадал  ей
на лоб, и надевая второе покрывало.
   - Ты меня задушишь, - запротестовала Скай.
   - Даган сказал, что господин приказал  укрыть  тебя  должным  образом,  -
ответила рабыня.
   Скай закусила губу и замолчала.  Спорить  было  не  о  чем:  хоть  она  и
любимица Кедара, она такая же рабыня, как Даган или Зада.  Нельзя  возразить
слову  господина.  Она  спокойно  стояла,  пока  рабыня  суетилась   вокруг,
пристраивая покрывало, а когда Зада закончила, Скай посмотрела на  Алиму,  и
внезапно, от очевидной комичности ситуации, в ее  глазах  заплясали  веселые
чертики. - Интересно, кто может увидеть меня по пути из комнаты в ваш  двор,
что следует так закутывать меня? - спросила она по-французски.
   - Это просто еще одно средство показать его власть  над  тобой,  Скай,  -
ответила Алима.
   - Нельзя заставлять господина ждать, - напомнила Зада.
   Скай и Алима обнялись в последний  раз,  и  затем  Скай  вышла  за  своей
рабыней из спальни, прошла через дом, который некогда был ее домом, и  вышла
во двор, где уже  почти  собрался  весь  огромный  караван  Кедара.  Фесский
торговец прибыл в Алжир  с  большим  грузом  и  увозил  отсюда  не  меньший.
Множество мулов и  верблюдов  были  нагружены  тюками  с  товарами.  Караван
сопровождал большой отряд вооруженных наемников, которые прибыли  с  Кедаром
из Феса и теперь возвращались туда с ним.
   Днем караван будет двигаться, а по ночам будет привал для  еды  и  отдыха
животных. Ежедневно им предстоит проходить по двадцать миль по узкой  дороге
у  подножия  Атласских  гор.  Плохо  охраняемые  караваны  здесь  непременно
становились жертвой многочисленных бандитов. Кедар же за свои  неоднократные
переезды не потерял и верблюда, так  как  никогда  не  скупился  на  большую
охрану. Он считал, что экономия на охранниках, из-за которой можно  утратить
гораздо более ценный груз, - плохая экономия.
   Скай ехала в закрытой повозке, которую тащили два крепких  мула.  Изнутри
повозка  была  отделана  красным  шелком  и  снабжена  двумя  темно-голубыми
матрацами. Правил ею Даган, а  Скай  была  принуждена  оставаться  внутри  с
Задой. Единственным развлечением и спасением от  скуки  было  рассматривание
пейзажа из-за  газовой  занавеси  в  задней  стенке  повозки.  Когда  пейзаж
надоедал, можно было спать. У нее было мало  общего  с  Задой,  единственной
целью которой было украшение Скай, с тем чтобы она  еще  больше  понравилась
Кедару и заняла как  можно  более  почетное  место  в  гареме.  Зада  часами
просиживала на облучке с Даганом, шепчась с ним о доме Кедара в Фесе.
   Даган тоже стремился извлечь выгоду из этого. За  десять  лет  рабства  у
Кедара он еще не видел, чтобы его господин был так  поглощен  чем-либо,  тем
более  женщиной.  И  эта  женщина,  полагал  Даган,  могла  стать  первой  и
единственной женой Кедара, поэтому он стремился воспользоваться  моментом  и
подружиться с амбициозной Задой. Лучше иметь друзей в стане будущей  хозяйки
- любимая жена может смягчить даже Кедара.
   Путешествие позволило Скай немного отдохнуть  от  сексуальных  притязаний
Кедара, так как он мог навещать ее лишь ненадолго ночью. Днем он  скакал  во
главе каравана, и его зоркие карие глаза  обшаривали  холмы  вокруг  и  путь
впереди, не упуская ничего. Обедал он, как правило, со своими  людьми,  хотя
иногда и навещал ее кратко, чтобы убедиться, что с  его  прекрасной  рабыней
все в порядке. Ужинал он обычно в одиночестве или разделял вечернюю, трапезу
с командиром наемников. Когда вечером лагерь успокаивался,  загорались  огни
костров и пикеты вокруг были  проверены,  тогда  Кедар  мог  доставить  себе
небольшое удовольствие.
   Они  спали  на  пуховых  пурпурных  бархатных  матрацах  в   отгороженной
покрывалом  части  его  шатра.  Скай,  также  ужинавшая  в   одиночестве   и
искупавшаяся, насколько это было возможно, в деревянной ванне,  должна  была
ожидать своего хозяина в алькове. Он  приходил,  брал  ее  дважды,  а  затем
проваливался  в  глубокий  сон.  Он  стремился  просто  удовлетворить   свои
сексуальные потребности, и для Скай это было облегчением. На ее месте в  это
время могла бы быть любая другая женщина, и это внушало ей надежду, что  его
страсть к ней угасает по мере приближения к Фесу и его большому гарему.

***

   За неделю до прибытия в Фее они встретили другой  караван,  также  хорошо
охраняемый, направляющийся из Феса на побережье. Большинство торговцев  были
знакомыми Кедара, и он решил устроить для них ночную Пирушку. Было  зарезано
несколько ягнят, и они жарились  на  вертелах.  Они  встретились  со  вторым
караваном ближе к вечеру, у горного ручья, поэтому они рано раскинули шатры.
Скай было разрешено искупаться в ручье, и она с радостью вымыла голову,  так
как ее волосы, несмотря  на  все  расчесывание  и  заботу  Зады,  оставались
пыльными. Даже Зада обрадовалась и после купания затерла мокрые  пряди  Скай
розовым маслом.
   Вернувшись в шатер, они обнаружили там ждущего их Кедара. Он скользнул по
ней взглядом, особенно порадовавшись мягкому облаку ее благоухающих волос.
   - Я хочу, чтобы ты сплясала для моих гостей сегодня ночью, - сказал он. -
Ты знаешь танец покрывал?
   - Да, господин. - Скай  была  поражена:  он,  постоянно  одержимый  идеей
сокрытия ее от взглядов других мужчин, теперь  хочет,  чтобы  она  танцевала
перед его друзьями.
   - Тогда ты исполнишь его,  мое  сокровище,  и  пусть  твои  волосы  будут
распущены, как сейчас.
   - Господин, хорошо ли это - показывать меня другим мужчинам?
   - Ты споришь со мной, Муна? - В его голосе послышалась угроза.  ,  -  Мой
господин, я только подумала... - начала она.
   - Ты подумала?! Рабы не думают, Муна. Они  подчиняются,  и,  хотя  я  уже
приказал тебе, ты пытаешься спорить со мной.
   - Нет, нет, господин! Разве посмею я ослушаться тебя, клянусь, что нет! -
Скай испугалась и отчаянно пыталась ублаготворить его - у него сегодня  было
такое настроение, что его выводила из себя любая мелочь.
   - Мне кажется, мое сокровище, что ты нуждаешься  в  уроке  послушания.  -
Протянув руку