ать  его  сердце,  нам  обеспечено  блестящее
будущее! Как тебе известно, это  совсем  недурно  -  быть  родственником
любовницы короля.
   Оуэн Фицхаг отрицательно покачал головой.
   - То, что ты предлагаешь, вовсе не в характере твоей сестры. Будь  на
ее месте ты, моя милая тщеславная Блисс, ты уж ни за что не упустила  бы
такого случая. А Блейз совсем не такая.
   - Но ведь она не посмеет отказать королю, - возразила Блисс.
   - Да, - печально подтвердил эрл Марвудский, - она не посмеет, но если
дело дойдет до этого, мы с тобой должны оказать ей всяческую поддержку.
   - Вздор! - фыркнула Блисс. - При всей своей наивности Блейз не  может
не понимать, какая золотая жила открылась перед ней...
   ...Король завел Блейз в самую середину лабиринта из буксовых кустов и
теперь насмешливо вопрошал:
   - Может быть, стоит оставить вас здесь, миледи? Вы  найдете  обратную
дорогу?
   - Вряд ли, - с улыбкой отозвалась Блейз. - Вы шутите, сир.
   - Знания имеют свою цену, миледи, а вы стремитесь узнать от меня, как
сбежать из этой зеленой тюрьмы. Какую же цену вы готовы заплатить? -  он
склонил голову набок, и перо на его плоском бархатном берете  изогнулось
под немыслимым углом.
   Блейз помедлила, словно обдумывая его слова. Она  пробыла  при  дворе
уже довольно долго, чтобы понять, какую игру ведет с ней король. Она  не
знала, что ей делать - смеяться или кричать от испуга.  Влияние  Генриха
Тюдора  не  имело  границ.  Лучше  не  выдавать  страха,  решила  она  и
рассмеялась.
   -  Хорошо,  милорд,  какую  же  плату  вы  хотите  получить  за  свое
неоценимое знание? Что потребуете, чтобы вызволить меня из лабиринта?
   - Вам придется заплатить необычной монетой, мадам: мне  нужен  только
ваш поцелуй.
   Вступая на зыбкую почву, Блейз понимала, что едва ли сможет  отказать
ему.
   - Мне придется заплатить, - с притворным вздохом заключила она, -  но
не раньше, чем мы окажемся на свободе, сир.
   Теперь пришла его очередь смеяться. При всей своей добродетельности и
скромности Блейз оказалась хитрой плутовкой.
   - Решено! - заключил он с усмешкой и повел ее из лабиринта  за  руку,
которая совсем утонула в его огромной ладони. Наконец он  остановился  и
объяснил:
   - Вот  за  этим  углом  открывается  выход.  Вам  придется  заплатить
немедленно, ибо здесь мы скрыты от любопытных взглядов, - не  медля,  он
схватил ее в объятия.
   Внезапно Блейз почувствовала, что ей страшно. Она приложила ладони  к
его широкой, обтянутой бархатом груди, чтобы остановить, и произнесла:
   - Милорд, прошу вас.., я...
   - Тише, дорогая, - мягко произнес король, - я не причиню  вам  вреда.
Вижу, вас еще никогда не целовал никто, кроме мужа, но, несмотря на  все
уважение к  вашей  добродетели,  дорогая,  я  намерен  завладеть  вашими
губами, так что прекратите бесполезный разговор, - и король впился в  ее
губы.
   Это был чувственный и требовательный поцелуй, и закончился он  отнюдь
не сразу. Губы короля медлили, впитывая нежность ее губ, лаская  их,  и,
почувствовав, что отзывается на эту ласку, Блейз застонала от удивления.
   Обхватив ее сильной рукой, король опытными пальцами развязал шнуровку
и скользнул ладонью под лиф платья Блейз, к ее груди. Большим пальцем он
быстро и сильно провел по набухшему соску, тотчас затвердевшему от этого
прикосновения.
   - Нет! - выкрикнула Блейз, вырываясь. - Прошу вас, не надо!
   - Тише, дорогая, не трать силы понапрасну, - посоветовал он и склонил
голову, целуя ее благоуханную грудь. - О, как ты прелестна!
   Собрав все силы и всхлипывая от ужаса, Блейз с отчаянием рванулась  в
сторону, высвободилась, и запахнув лиф, бросилась  прочь  из  лабиринта.
Обнаружив  укромный  уголок,  она  быстро  привела  себя  в  порядок   и
заторопилась в комнаты Блисс. С облегчением обнаружила, что  там  никого
нет, она рухнула на кровать и зарыдала.
   Ласки короля безмерно удивили ее. Блейз уже не  была  столь  невинна,
как прежде, по приезде сюда, и знала,  что  он  постоянно  ухаживает  за
дамами. Но ведь она-то ничуть не  походила  на  Бесси  Блаунт  или  Мэри
Болейн.  Она  не  стремилась  пленить  короля   и   полагала,   что   ее
добродетельное поведение если и не защитит  ее  от  других  мужчин,  чьи
поступки казались ей чудовищными, то по крайней мере подаст знак королю,
- Блейз считала его  самым  благородным  из  джентльменов.  Как  же  она
ошибалась! Что ей теперь делать?
   В дверь постучали, и сердце Блейз торопливо заколотилось. Неужели  он
осмелился явиться к ней в спальню? Нет, такое не позволено даже королю.
   - Войдите, - произнесла она, и через порог шагнул молодой паж.
   - Его величество немедленно требует вас к  себе,  миледи  Уиндхем,  -
звонким голосом объявил мальчик.
   Блейз ахнула.
   - Не могу! - выпалила она прежде, чем успела подумать.
   Паж побелел от ужаса.
   - Мадам, ради Бога, не отсылайте меня к королю  с  таким  ответом!  Я
лишусь места при дворе,  а  ведь  я  младший  сын  в  семье!  Если  меня
прогонят, я ничего не сумею добиться в жизни!
   - Ладно, - кивнула Блейз, поднимаясь, - я  иду  с  тобой.  -  "Бедный
мальчик, - подумала она, - еще одна жертва  короля".  Следуя  за  пажом,
Блейз достигла королевского крыла и, пройдя через  зал,  где  столпилась
половина придворных, жаждущих увидеть ее позор,  шагнула  во  внутренние
покои короля. Паж доложил о ее приходе и исчез.
   Повернувшись к ней, король осведомился:
   - Вы уже успокоились, мадам?
   Что она должна ответить? Ведь он - король. Блейз молча кивнула.
   - Ради тебя я  постараюсь  не  спешить,  Блейз,  -  пообещал  король,
впервые называя ее по имени, - но помни одно: я твердо  решил  завладеть
тобой.
   - Сир... - начала она.
   - Молчите! Я еще не  позволил  вам  говорить.  У  вас  есть  ребенок,
верно?
   - Да, милорд. Это девочка, ее зовут Нисса.
   - Нисса? Вы знаете греческий, мадам?
   - Муж учил меня греческому, сир.
   - Сколько лет вашей дочери?
   - Два года, сир.
   - Кто считается законным опекуном леди Ниссы, и каким состоянием  она
владеет?
   - Полагаю, ее опекунша - я, сир, - неуверенно отозвалась Блейз.
   - Нет, мадам, женщина не может быть опекуншей без моего позволения, а
вы его пока не получали. Каково состояние ребенка?
   - Ниссе отошло небольшое поместье с двумя деревнями и домом. Поместье
называется Риверсайд.
   - Я подумаю  насчет  опекуна  -  настоящего  опекуна  этой  маленькой
наследницы. Разумеется, она будет воспитана в его доме. Уверен, я  найду
человека, достойного заниматься воспитанием ребенка.
   Блейз почувствовала, как сердце заколотилось в ее груди.
   - Сир, неужели вы хотите отнять у меня дочь?
   - Такое дитя, как ваша  дочь,  должно  иметь  достойного  опекуна,  -
повторил король. - Женщина, в особенности своенравная  женщина,  которая
не  знает,  как  следует  вести  себя  в  обществе  короля,   неспособна
воспитывать невинного ребенка.
   - Тогда назначьте опекунами Ниссы моих родителей, лорда и леди Морган
из Эшби. У них одиннадцать детей, восемь из них еще живут  дома.  Сейчас
моя дочь находится у них.
   Король задумался и ответил:
   - Нет. Такая богатая наследница, как ваша дочь, должна вырасти в доме
более влиятельного лица, способного  позаботиться  о  ее  воспитании,  -
такого, который пользовался бы расположением короля. Я подумаю об  этом,
мадам, и разумеется, мое решение  будет  зависеть  от  ваших  дальнейших
поступков. Вы поняли меня, мадам?
   - Да, милорд, поняла, - чуть слышно ответила Блейз.
   - Тогда подойдите и  поцелуйте  меня,  дорогая,  ибо  разговоры  меня
утомили. Мы с вами можем заняться гораздо более приятными делами, Блейз.
   Она медленно прошла через комнату  и  подняла  голову,  принимая  его
поцелуй.
   - Открой рот, Блейз, впусти мой язык, -  приказал  король,  обняв  ее
так, словно беря в плен.
   Повиновавшись,  она  задрожала  от  этого  прикосновения.  Его   язык
скользил по ее губам с небрежной грацией, руки короля крепко обнимали ее
талию,  по  комнате  распространялся  слабый  аромат  фиалкового  корня.
"Сейчас я упаду в обморок", - думала  Блейз,  чувствуя,  как  слабеет  в
объятиях короля.
   Король заметил, как она покачнулась, и быстрым движением подхватил ее
на руки, усевшись в кресло у  огня,  зажженного,  чтобы  прогреть  сырую
комнату.
   - Вот так, дорогая, не бойся меня. Я просто хочу тебя любить.
   "О Господи, - думала  Блейз,  сидя  у  него  на  коленях  и  заглушая
рыдания, - как он переменчив!"
   Только что угрожал ей, а сейчас разыгрывает роль  нежного  любовника.
Только теперь она поняла силу истинной  власти,  и  этот  урок  оказался
жестоким. Почему она  не  осталась  дома?  Лучше  уж  жить  в  окружении
болезненных воспоминаний, чем оказаться  беспомощной  игрушкой  в  руках
Генриха.
   Распустив  шнуровку,  король  просунул  ладонь  под  ткань  платья  и
принялся ласкать ее грудь.
   - Как мне не терпится увидеть тебя такой, какой тебя сотворил Бог,  -
негромко произнес он. - Какая у тебя восхитительная грудь, Блейз.
   Она сделала последнюю  попытку  заставить  его  отказаться  от  своих
намерений.
   - Милорд, прошу вас, умоляю,  не  делайте  этого!  Меня  воспитали  в
строгости...
   - Это более чем очевидно, моя деревенская простушка.
   Среди  придворных  джентльменов  этой  зимой  ходили  слухи,  что  ты
отвергала даже самые настойчивые домогательства.
   Том Сеймур  рассказывал:  когда  он  попытался  поцеловать  тебя,  ты
ударила его так сильно, что у него потом несколько дней звенело в  ушах.
Но я - не простой придворный. Здесь я - первый  из  джентльменов.  Разве
родители не объяснили тебе, в чем состоит твой долг перед королем?
   - Меня учили, что прежде всего я в долгу перед Богом,  милорд,  а  вы
поступаете против закона Божия, - возразила Блейз, набравшись смелости.
   - И вправду твой первый духовный долг - не забывать о Боге, но прежде
всего ты обязана исполнять свой  долг  передо  мной,  твоим  королем,  -
заметил он, слегка обескураженный логикой ответа Блейз.
   Потом они долго молчали, а тем временем король поглаживал ее грудь  и
покрывал поцелуями нежную кожу на ее шее. Наконец он вновь заговорил:
   - Где вы живете, мадам?
   - В покоях, отведенных эрлу и графине  Марвуд,  сир,  -  чуть  слышно
выговорила Блейз.
   - Пожалуй, мне не следует бродить  по  коридорам  дворца,  разыскивая
покои Оуэна. Увидев  меня,  люди  могут  сделать  ошибочные  выводы.  Ты
переберешься в свои покои, Блейз, они находятся прямо  над  моими,  и  я
смогу входить туда по небольшой внутренней лестнице. Пусть  люди  строят
догадки, сколько им вздумается, но никто не будет знать, когда и сколько
раз я навещаю тебя.
   - О нет, нет, милорд, не надо! Я выполню все ваши приказания,  но  не
позорьте меня перед всеми! - взмолилась Блейз.
   - Разве принадлежать королю - позор? - недоуменно  уставился  на  нее
Генрих.  -  Я  немедленно  прикажу  заново  отделать  твои   покои.   Ты
переберешься туда на Майский день, когда будешь избрана королевой  любви
и красоты всего двора. А до тех пор я  останусь  терпеливым  влюбленным,
довольствующимся только поцелуями и объятиями: в воздержании  тоже  есть
своя прелесть.
   Он  подержал  ее  на   коленях   еще   несколько   минут,   продлевая
удовольствие, а затем  зашнуровал  платье  и  отпустил  Блейз  с  нежным
поцелуем.  Она  покинула  покои  короля  с  высоко  поднятой  головой  и
разрумянившимися щеками и прошла через  толпу  придворных  джентльменов,
обменивающихся понимающими взглядами и улыбками.
   Томас Сеймур дерзко перегородил ей дорогу.
   - Стало быть, леди  Уиндхем,  вы  приберегали  свою  добродетель  для
короля, - и он визгливо рассмеялся.
   - Лучше уж король, чем его  прихвостень!  -  отбрила  наглеца  Блейз,
отталкивая его в сторону и покидая зал под взрыв шепотков  и  довольного
смеха.
   - Не смей даже заговаривать со мной,  -  предупредила  Блейз  младшую
сестру, ворвавшись к себе в комнату.
   Блисс обо всем знала! Но откуда она могла знать? Разве  кто-нибудь  в
этом проклятом дворце подозревает о ее унижении?
   - Не будь глупышкой, Блейз, - без малейшей тени  смущения  отозвалась
Блисс. - Подумать только, ты оставалась наедине с королем!
   - А мне этого ни капли не хотелось! Как ты думаешь,. зачем он  позвал
меня, Блисс? Тебе известно, что ему не терпится затащить меня в постель?
Думаешь, для меня честь - числиться в королевских  любовницах?  Господи,
лучше бы я никогда не приезжала сюда! Как спокойно мне  жилось  дома,  с
ребенком! Боже  мой,  ну  зачем  ты  отнял  у  меня  Эдмунда?  -  и  она
разразилась рыданиями.
   Блисс схватила сестру за плечи и встряхнула ее.
   - Прекрати немедленно! - велела она. - Сию  же  минуту  прекрати!  Ты
хочешь переполошить весь Гринвич?
   Хочешь, чтобы вести о твоей истерике дошли до короля и он  оскорбился
бы, узнав, что леди, которую он почтил вниманием,  недовольна?  Черт  бы
тебя побрал, Блейз, ведь он не какой-нибудь  деревенский  сквайр.  Он  -
король, дорогая!
   - Король - самый ничтожный из мужчин! - всхлипнула Блейз.
   - Ты не можешь отказать ему, сестра. Оставаясь с ним, ты должна  быть
приветлива и любезна. Ни одна из  любовниц  Генриха  еще  не  оплакивала
своей судьбы, и ты этого не сделаешь.  Подумай  об  остальных,  дорогая!
Ведь стоит тебе оскорбить короля, Блейз, как его гнев падет не только на
тебя, но и на нас с Оуэном. В конце концов ты прибыла ко двору с нами, -
пеняла Блисс, подводя сестру к дивану у камина  и  усаживаясь  рядом.  -
Послушай, Блейз, - уже мягче продолжала она,  -  ну  что  здесь  такого?
Король хочет  любить  тебя,  а  он,  если  верить  слухам,  превосходный
любовник. В его предложении нет ничего страшного, верно?
   - Король - женатый мужчина, Блисс! И  меня  в  отличие  от  тебя  это
тревожит.
   - Король уже давно не живет с королевой, сестра! Кроме того, никто не
обвиняет королей в неверности супруге, когда они всего лишь  обзаводятся
любовницами. Генрих же не сажает своих  возлюбленных  на  трон  рядом  с
собой! Королева уже привыкла смотреть  сквозь  пальцы  на  его  невинные
шалости. Единственное, за что она ненавидит Бесси Блаунт и Мэри  Болейн,
- это за то, что они подарили Генриху здоровых сыновей,  чего  она  сама
так и не сумела сделать.
   И потом,  Блейз,  король  так  или  иначе  расстанется  с  Екатериной
Арагонской. Ему нужна жена, которая способна произвести на свет сыновей,
и он ее получит. Как жаль, что твой титул  так  незначителен,  иначе  ты
могла бы занять место Екатерины Испанской!
   - Блисс, что ты говоришь! - ужаснулась Блейз словам младшей сестры.
   Блисс только с улыбкой пожала плечами.
   - Ну вот, наконец-то ты перестала рыдать, - деловито заметила она.
   - Что же мне теперь делать, Блисс! Умоляю тебя, помоги мне!
   Блисс вздохнула.
   - Давай говорить начистоту, Блейз: король не делает  тайны  из  своих
намерений. В этом вопросе у тебя  нет  выбора.  Кроме,  пожалуй,  -  она
усмехнулась, - выбора цвета портьер для своих новых покоев.
   - Что? - задохнулась от возмущения Блейз.
   -  Ты  должна  стать  любовницей  короля,  глупышка!  Это  не  просто
мимолетный роман между фрейлиной и каким-нибудь придворным средней руки!
Несомненно, король отведет тебе собственные покои - поблизости от своих.
   - Прямо над его комнатами, соединенные отдельной  лестницей,  -  сухо
добавила Блейз, находя в своем положении повод для черного юмора.
   Блисс моментально исполнилась почтения к сестре.
   - Из тех комнат, говорят, открывается восхитительный вид на  реку.  У
тебя будет сразу несколько слуг! Когда ты перебираешься на новое место?
   -  Думаешь,  мне  очень  нужна  эта  свора  незнакомых  вертихвосток,
разносящих по дворцу сплетни о каждом моем поцелуе  и  вздохе?  Нет  уж,
спасибо! Кроме Геарты, я не хочу никого видеть, - фыркнула Блейз.
   - О черт! - выругалась Блисс. - Как будет завидовать  ей  моя  Бетти!
При дворе она стала так тщеславна. Она, видишь  ли,  возлагала  на  меня
большие надежды.
   - Блисс, неужели ты неверна Оуэну?
   - Нет, - усмехнулась Блисс, качая головой. - Должно быть, мне  так  и
не удастся всецело изменить ему - увы, я люблю  этого  негодяя!  Правда,
король редко обращает внимание на дам, счастливых в браке. Он  настоящий
джентльмен.
   - Что ты имеешь в виду, говоря, что  не  сможешь  "всецело"  изменить
Оуэну? - не отставала старшая сестра.
   -  Ну,  скажем,  я  не  прочь  обменяться  поцелуем  или  обняться  с
каким-нибудь красавцем. Но ведь это еще не значит, что я изменяю мужу.
   - О Блисс! - беспомощно простонала Блейз. - До сих пор я  даже  и  не
подозревала, как мы с тобой отличаемся друг от друга! Тебе действительно
место только при дворе, а я,  как  верно  подметил  король,  всего  лишь
деревенская простушка.
   - Он целовал тебя? - слова сестры не произвели впечатления на Блисс.
   - Да.
   - И что же?
   - Это был обычный поцелуй, только и всего, -  пожала  плечами  Блейз,
стараясь не вспоминать, какую беспомощность ощущала от прикосновений его
губ.
   - Черт возьми, сестра, никогда не говори мужчинам  ничего  подобного!
Лучше, если понадобится, притворяйся  -  особенно  с  королем.  Схитрить
совсем нетрудно, а мужчины гордятся, когда женщины говорят, что без  ума
от них. Он ласкал тебя?
   - Да. - - Да? Просто  "да"?  Рассказывай  немедленно!  -  потребовала
Блисс.
   - Мне нечего рассказывать, - заявила Блейз,  поднимаясь  с  места.  -
Оставь меня в покое, Блисс! Я  устала  и  должна  отдохнуть.  Даже  мне,
деревенской  простушке,  известно,  что  сегодня  вечером  мне  придется
появиться за ужином с сияющей улыбкой, если только я не  хочу,  чтобы  в
Гринвиче прибавилось сплетен насчет короля и меня.
   С того дня, как Блейз получила незримое клеймо собственности  короля,
к  ней  стали  относиться  совсем  иначе.  В  тот  же  вечер  она  имела
возможность  заметить  это.  Титулованные  особы,  которые   прежде   не
удостаивали ее даже взглядом, низко кланялись, улыбались  и  кивали  ей,
проходя мимо. В покои эрла Марвудского то и дело доставляли  приглашения
на партии в карты и пикники.
   Больше никому не приходилось строить догадки: желание, которое король
питал к леди Уиндхем, было  заметным  и  очевидным.  Во  время  застолий
король усаживал Блейз рядом с собой на помосте, подавал ей свой кубок  и
подкладывал на тарелку лучшие куски.
   Поведение леди Уиндхем все считали безупречным.
   Блисс  говорила,  что  у  короля  еще  не  бывало  такой   элегантной
любовницы. Блейз была очаровательна со  всеми,  но  никому  не  отдавала
предпочтения. Ей хватило ума понять, что вряд ли страсть  короля  к  ней
продлится вечно, и потому она старалась не наживать себе врагов.
   - Я еще не любовница короля, - возражала Блейз сестре.
   -  Это  вопрос  времени,  -  отмахивалась  Блисс.  -  Думаешь,  после
завтрашнего переезда в новые покои  ты  сможешь  с  такой  же  легкостью
держать Генриха Тюдора на расстоянии, как делала это до сих пор? Нет, он
настоящий мужчина, и я вообще не понимаю, как это ему до сих пор хватило
терпения. Неужели ты  не  рада?  Ты  станешь  любовницей  короля!  Какое
блаженство!
   "Какой кошмар", - мысленно возразила ей Блейз. Конечно, Блисс  права:
послезавтра ей уже не  удастся  держать  короля  на  расстоянии.  Завтра
первое  мая,  и  Блейз  предстояло  быть  избранной  королевой   майских
праздников, королевой красоты и любви. Блисс даже  привезла  из  Лондона
свою портниху,  чтобы  обновить  наряды  Блейз.  Эта  женщина  оказалась
мастерицей своего дела, вынуждена была  признать  Блейз,  хотя  льстивые
манеры портнихи ее раздражали.
   Ну почему все так уверены, что  стать  любовницей  короля  -  великая
честь? Неужели это она ошибается, а все  остальные  правы?  И  можно  ли
ошибаться или быть правым в таких вопросах?
   Первого мая восход солнца был особенно ярким и  живописным.  Блейз  и
другие придворные дамы поднялись в самую рань, чтобы по  обычаю  собрат