м
ненужное внимание, если захватим с  собой  большой  отряд.  Такие  битвы
выигрываются не силой, а хитростью.
   - Не  думаю,  чтобы  твой  отец  был  способен  действовать  хитро  и
осмотрительно, - покачал головой Рейф.
   - Вполне способен.., при необходимости. Ты никогда  Не  встречался  с
ап-Граффидом и не суди о нем по сплетням  и  слухам.  Несмотря  на  наши
раздоры, он великий человек.
   Собрал воедино страну, разделенную на множество  мелких  владений,  и
держит в кулаке. Да, у него много врагов, но  у  какого  могущественного
владыки их нет? Скажешь, у твоего короля Эдуарда  совсем  нет  недругов,
готовых в любую минуту нанести удар в спину?
   - Откуда простая  девушка,  выросшая  в  крепости,  столько  знает  о
сильных мира сего? - поддел Рейф.
   - Хоть мужчины и считают, что женщины сплетничают  дни  напролет,  на
самом деле сами болтают больше нас. Их хлебом не корми - дай посудачить.
Ну а мне оставалось только слушать, - с  улыбкой  пояснила  она.  -  Кто
обращает  внимание  на  девчонку  у  очага?  Они  трещали  как   сороки,
хвастались, распускали языки, а я искала в их словах крупицы  правды.  В
Ситроле я не научилась ни шить, ни вязать, ни готовить.  Не  знала,  что
такое  хорошие  манеры,  не  умела  молиться,  играть   на   музыкальных
инструментах, вести учтивую беседу. Зато овладела мечом и луком не  хуже
любого  рыцаря.  И  поняла,  как  правят  мужчины  и  что  побуждает  их
добиваться власти. Для женщины такие знания, как правило, бесполезны, но
они помогут мне добыть свободу твоей сестре.
   - Пожалуй, - медленно выговорил Рейф, -  мне  стоит  опасаться  тебя,
Ронуин, дочь  Ллуэлина.  Я  ни  чего  не  ведал  о  твоей  матери,  зато
достаточно наслушался об отце, и, должен сказать, ты его истинное дитя.
   - Верно, - вздохнула она, - так  и  есть,  хотя  я  всю  жизнь  этому
противилась. - Она взяла его  за  руку  и  принялась  слизывать  соус  с
пальцев. - Нам придется пробыть в пути несколько ночей, и, предупреждаю,
в Ситроле негде уединиться.
   Их глаза встретились. Рейф отнял руку, взял кубок  и,  набрав  в  рот
крепкого вина, притянул ее  голову  к  своей,  а  потом  осторожно  влил
напиток в губы Ронуин. Их языки сплелись в озерце хмельного напитка, и у
Ронуин закружилась голова. Прошло несколько  долгих  минут,  прежде  чем
Рейф поднял голову и прошептал:
   - Ты стала слишком смирной, жена. Есть много мест помимо постели, где
мужчина и женщина способны утолить свою жажду.
   Он взял ее за руку и подвел к очагу. Ронуин ужаснулась.
   - Слуги! - едва выдавила она, когда он толкнул ее  на  овечью  шкуру,
разостланную у огня.
   - Я никого не вижу, - возразил Рейф, сунув руку ей под юбку и  лаская
бедро.
   - Флинт! - возразила она, указывая на спящего пса.
   - Он нас поймет, - тихо заверил Рейф, прижимая ее к полу.
   Его  пальцы  наконец  нашли  то,  что  искали,  и  принялись  терзать
чувствительную плоть.
   - Рейф! Нельзя! Только не здесь!
   Святая Мария, это было так чертовски возбуждающе и опасно! Что,  если
их застанут?
   - Это наш дом, и мы здесь хозяева, - заметил Рейф, прочитав ее мысли.
Он знал, что, несмотря на протесты, она наслаждалась каждой  минутой  их
близости,  поскольку  ее  лоно  уже  увлажнилось   любовным   эликсиром.
Бесцеремонно  задрав  юбки  ей  до  талии,  он  одним  гибким  движением
скользнул в гостеприимную пещерку.
   - Это грех! - пролепетала она. "О Боже, как приятно чувствовать его в
себе!"
   И Ронуин унеслась к  небесам.  Зеленые  глаза  блаженно  жмурились  в
предвкушении того, что ждало ее впереди.
   - О Рейф... - прошептала она.
   Рейф улыбнулся. Бесстыжая валлийская потаскушка, которую  он  обожает
всем своим существом!
   - Колдунья... - тихо сказал он, вонзаясь еще глубже.
   - Дьявол, - парировала она, поднимая выше ноги, чтобы принять  его  в
себя.
   Он почувствовал, как содрогается  ее  тело  от  удовлетворения,  и  с
громким стоном извергся в темные глубины. Еще несколько секунд  -  и  он
откатился от нее.
   - Это было восхитительно грешно и развратно! -  радостно  воскликнула
она, все еще  не  открывая  глаз  и  наслаждаясь  последними  крошечными
волнами страсти, прежде чем они окончательно улягутся. -  Но  в  Ситроле
ничего не выйдет, муж мой.
   - Прежде чем мы отправимся в путь, - пообещал он, я покажу тебе,  что
мы сможем делать  в  Ситроле,  да  и  в  любом  другом  месте,  жена.  -
Поднявшись, он поставил ее на  ноги.  -  Пойдем,  любимая,  отыщем  наше
уютное ложе. Мое пламя еще не угасло, и тебе не придется беспокоиться  о
слугах. Я видел, как тревога мешала тебе  наслаждаться  нашим  маленьким
приключением.
   Ронуин против воли рассмеялась:
   - Ты настоящий дьявол, Рейф де Боло!
   Утром она отправила Ота на поиски принца Ллуэлина.
   - Расскажи моему отцу, как все было, и передай, что я встречусь с ним
в Ситроле. Нужно немедленно расправиться с врагами и спасти леди Кэтрин.
Принц, разумеется, станет возражать  и  твердить,  что  ему  безразлична
судьба супруги Эдварда. Но ты скажешь, что я прошу его о  милости,  ведь
леди Кэтрин - сестра моего мужа и я ее люблю. Не отступай, пока  Ллуэлин
не сдастся.
   - Он приедет, - заверил От и добавил:
   - Когда доберетесь туда, вышлите вперед Дьюи,  чтобы  убедиться,  что
крепость еще принадлежит твоему отцу и не взята недругами.
   - Хороший совет. Я так и сделаю, - кивнула Ронуин.  -  Правда,  я  не
верю, что отец так легко расстанется с Ситролом. Однако  если  случилось
худшее, мы будем ждать его на реке вблизи крепости, у развалин,  которые
были постройками светлого народа. Там я буду в  безопасности.  Дух  мамы
охранит меня. А теперь поезжай с Богом.
   От поцеловал ее руку и вышел из зала.
   Ронуин и Рейф провели день в хлопотах, словно  ничего  особенного  не
случилось. Рейф позвал в зал эконома и управляющего и объяснил им,  куда
отправляется.
   - Я сообщу, когда настанет время вернуться, - пообещал он слугам.
   Ронуин пришлось поговорить с Энит.
   - Я не могу взять тебя с собой. Но ты должна все это время заботиться
о Джастине. Бесс - хорошая нянька, но иногда бывает рассеянной. Следи за
ней хорошенько и позаботься о безопасности Джастина. Не выпускай из дома
ни его, ни кормилицу, разве что только в сад, и то под  охраной  воинов.
Если те, кто держит в плену леди Кэтрин, поймут свою  ошибку,  то  могут
явиться за Джастином. Не открывай двери ни одному  незнакомцу,  пусть  и
священнику.
   - Если повезет, с помощью  принца  Ллуэлина  мы  вызволим  Кэтрин,  -
сказал Рейф.
   - Аминь, господин мой, - истово выдохнул эконом Браун.
   Супруги решили ехать налегке и не брать почти ничего,  кроме  оружия.
Поужинав необычно рано, они сразу поднялись наверх.  Едва  добрались  до
площадки второго этажа, Рейф притиснул жену к стене.
   - Ласкай меня, жена, - прорычал он. - Я обещал тебе  показать,  каким
образом мужчина может дарить и получать наслаждение почти в любом месте.
   Он застонал, когда нежные пальчики, пробравшись в шоссы, стали играть
с его мужским достоинством.
   - О, что ты со мной делаешь! -  вскрикнул  он,  поднимая  ей  юбки  и
сжимая упругие полушария ягодиц.
   Не успела Ронуин оглянуться, как оказалась на вздыбленном копье.
   - Ах, - выдавил он, входя в ее жаркие узкие ножны, - ты всегда готова
к моему вторжению, жена, и я еще больше люблю тебя за это!
   Она отдалась потоку страсти, и к тому времени, когда они, довольные и
утомленные, почти ввалились в спальню, оказалось, что  Энит  ждет  их  у
лохани с горячей водой, - Чудесно! - обрадовалась Ронуин. - Мы не увидим
подобной  роскоши  много   дней,   так   что   следует   воспользоваться
подвернувшейся возможностью.
   Она принялась поспешно раздеваться, и муж последовал ее примеру.
   - Мы вымоем друг друга, Энит, - сказала она, беря  в  руки  щетку  из
кабаньей щетины и принимаясь тереть мужу спину.
   - Тогда я отнесу эту одежду к прачке, - решила служанка.
   - Не торопись возвращаться, - окликнул ее Рейф.
   Дверь закрылась, и Энит со смехом побежала вниз.
   Рейф сжимал груди Ронуин.
   - Ах, как я люблю эти медовые ягодки. И знай, жена, сегодня я  так  и
пылаю похотью, как молодой козлик!
   Вместо ответа она потерлась попкой о его бедро.
   - Я ни в чем не уступлю тебе, муженек. То, что произошло в  коридоре,
- пустяк по сравнению с тем, что мне нужно от тебя!
   - Значит, тебе  понравилось,  -  прошептал  он,  проникая  твердеющим
копьем между двумя пышными полушариями.
   - М-м... - усмехнулась Ронуин. -  Тебя  так  легко  вызвать  на  бой,
муженек.
   - Потому что ты чертовски соблазнительна, женушка.
   Ронуин обернулась и припала к его губам.
   - Какой чудесный комплимент, муженек! - промурлыкала она,  принимаясь
лизать его лицо и шею. - Ты соленый..
   - А ты сладкая. - Он осыпал поцелуями ее лицо и полные груди.
   Они снова слились, не обращая внимания на то, что вода выплескивается
через края лохани. Когда пыл немного  утих,  они  вымыли  друг  друга  и
выбрались из лохани. Ронуин только головой покачала, увидев лужи.
   - Слава Богу, хоть пол каменный, - заметила она, вытирая мужа. -  Что
подумает Энит?
   - Что ее хозяин и хозяйка обезумели от вожделения, - ухмыльнулся  он,
беря ее за руку. - Пойдем в постель, жена.
   Завтра будет не до шуток. Даст Бог, моя сестра вернется к нам.
   - Обязательно, Рейф, - утешила его Ронуин. - Если враги  узнают,  что
она не дочь ап-Граффида, то попросят выкуп у Эдварда. С Кэтрин ничего не
случится.
   Нагие, они легли в кровать, и Рейф обнял жену.
   - Я верю тебе, - шепнул он.
   - Знаю, - усмехнулась Ронуин, - и это одна из причин,  по  которой  я
тебя люблю, Рейф де Боло. Ты искренне мне веришь.
   - Я люблю тебя, - снова сказал он. - А теперь спи.
   Ронуин улыбнулась в темноте и закрыла глаза.

Глава 18

   Прошло много лет с тех пор, как леди Кэтрин де Боло в  последний  раз
слышала валлийскую речь. И теперь она безмолвно благодарила Бога за  то,
что когда-то послал ей старую няню-валлийку и дал способности к  языкам.
Сначала разговор похитителей казался ей тарабарщиной. Но потом,  немного
успокоившись,  она  стала  понимать  слова  и  целые   фразы.   Мужчина,
захвативший ее в плен, считал,  что  она  Ронуин.  Первым  порывом  было
убедить его в ошибке, но Кэтрин тут же подумала,  что  ее  вполне  могут
убить, как тех несчастных в деревне Эйнсли. Протянув руку, она осторожно
дернула свою служанку Меб за  юбку.  Та  повернула  испуганное  лицо,  и
Кэтрин предостерегающе поднесла палец к губам.
   - Они приняли меня за Ронуин, - еле слышно  прошептала  она.  -  Зови
меня леди Ронуин, если не хочешь, чтобы нас обеих прирезали.
   - Что ты мелешь на этом варварском языке, Ронуин,  дочь  Ллуэлина?  -
грубо рявкнул один из похитителей.
   - Успокаиваю служанку. Она боится вас. Англичане - народ слабый.
   - Но бывают сильными, когда хотят, - рассмеялся незнакомец.
   - Кто вы и зачем увезли меня? - допытывалась Кэтрин.
   - Узнаешь в свое время, - коротко ответил тот.
   Почти все мужчины Эйнсли были убиты, но  некоторым  удалось  сбежать.
Женщин и детей сбили в кучку, точно стадо, намереваясь отправить в Уэльс
и продать в рабство. Оставили  лишь  одного  старика,  чтобы  было  кому
поведать о случившемся. Дома сожгли, и валлийцы  отправились  в  путь  с
пленниками и добычей, ибо  успели  прибрать  к  рукам  все  мало-мальски
ценное, включая коров, птицу, упряжку волов и небольшую отару овец.
   В середине дня они разделились, четверо валлийцев  увезли  Кэтрин  со
служанкой. Меб выла от ужаса в полной уверенности, что их  изнасилуют  и
убьют.
   -  Замолчи!  -  приказала  Кэтрин.  -  Если  бы  они  задумали  такое
злодейство, не стали бы тащить нас сюда. Тут что-то другое, и я намерена
выяснить, что именно.
   - Они зарежут нас, когда узнают правду, - всхлипывала  Меб.  -  Нужно
было все рассказать им в Эйнсли, и они освободили бы нас, госпожа.
   - Нет, - покачала головой Кэтрин. - Скорее,  убили  бы,  чтобы  я  не
предупредила невестку об  их  вероломных  планах.  Я  буду  притворяться
Ронуин, пока не узнаю, в чем тут дело. Ну а потом открою  им  истину.  А
может, и нет.
   Держи  себя  в  руках,  девушка.  Мы  не   должны   показывать   этим
разбойникам, как запуганы.
   - Вам тоже страшно, госпожа?
   - Еще бы! Только глупцы не боятся опасности. - И она с легкой улыбкой
похлопала служанку по руке, пытаясь успокоить.
   - Меня зовут Айфен ап-Даффид, - объявил предводитель валлийцев. -  Мы
остановимся на ночь в маленьком монастыре. Если попытаешься сбежать  или
пожаловаться монахиням, всех прикончим. Тебе ясно?
   - Ясно, - кивнула Кэтрин.
   - Передай служанке мои слова и скажи, чтобы перестала ныть,  иначе  я
собственными руками перережу ей  глотку,  В  замке  моего  брата  немало
добрых валлиек, готовых услужить тебе. Нам не нужна еще одна  английская
корова.
   - Тем не менее, Айфен ап-Даффид,  я  оставлю  ее,  -  твердо  заявила
Кэтрин. - Она преданно ухаживала за мной с того времени, как я оказалась
в Хейвне.
   Может, вы не цените такие свойства в служанке в отличие от меня.  Она
не привыкла к кровопролитию. Оставьте ее в покое, она - моя забота.
   - У тебя какой-то странный выговор, - насторожился он.
   - Я несколько лет жила среди англичан и почти забыла родной  язык,  -
поспешно солгала Кэтрин. - Кроме того, едва ли не  в  каждой  валлийской
деревне свое наречие, и все же нам удается понимать друг друга.
   - Да, особенно если речь идет о твоем папаше, Ронуин, дочь  Ллуэлина,
- рассмеялся Айфен. Когда он вновь  поскакал  вперед,  Кэтрин  объяснила
Меб, о чем шла речь, стараясь, однако, смягчить угрозы похитителя.
   - Перестань плакать и причитать, Меб, ибо ты раздражаешь этих  людей.
Они могут наказать нас обеих за твое поведение.
   - Попытаюсь, - всхлипнула Меб.
   - Ты должна.
   - Куда нас везут?
   - В замок брата ап-Даффида, - пожала плечами Кэтрин. - Судя по словам
Айфена, вся эта история имеет отношение к принцу Уэльса, но подробностей
я не знаю.
   Когда они добрались до монастыря, о котором упоминали валлийцы, Айфен
объяснил привратнице, что сопровождает сестру в замок своего брата, Риса
ап-Даффида, лорда Эберфорта. Их приняли и накормили, а потом  предложили
тюфяки в странноприимном доме. Монахиня извинилась за то, что у них одна
комната и невозможно положить женщин отдельно.
   - Я со своими воинами лягу за дверью,  чтобы  никого  не  смущать,  -
галантно заявил ап-Даффид. -  Мы  привыкли  спать  под  открытым  небом,
добрая сестра.
   Он уже успел разглядеть помещение и знал, что  выход  всего  один,  а
окна чересчур высоки для побега.
   На рассвете они посетили  заутреню,  после  которой  гостям  принесли
ржаной хлеб, сыр и сидр. Кэтрин вынула из кошелька монетку  и  сунула  в
руку привратницы.
   - Спасибо, добрая сестра, - поблагодарила она. - Ты помолишься за мою
невестку Кэтрин?
   - Обязательно, дитя мое, - пообещала монахиня.
   - Что ты ей наболтала? - с подозрением допрашивал  Айфен,  когда  они
отъехали.
   - Дала ей монетку. Вряд ли  ты  догадался  подумать  об  этом,  Айфен
ап-Даффид. А потом попросила ее молиться за мою невестку. Тут нет ничего
плохого. Я говорила на нашем языке, и ты при желании мог  бы  подслушать
беседу. По-моему, вполне естественно  заплатить  за  ночлег,  если  есть
деньги, а поскольку ты хвастался,  что  везешь  сестру  в  замок  брата,
монахиня наверняка ожидала небольшого вознаграждения за еду и ночлег. Ты
и твои мужчины не имеют никакого понятия о приличиях.
   - Я слышал, ты  настоящая  ведьма,  и  теперь  вижу,  это  правда,  -
рассмеялся он.
   - Неужели? - сухо обронила она.
   Они скакали весь день и провели ночь в пещере: поблизости не было  ни
монастырей, ни деревень. На ужин, а потом  и  на  завтрак  была  жареная
крольчатина, горячая вечером и холодная  утром.  Похитители  и  пленницы
спали, завернувшись в плащи, прямо на земле. У входа  в  пещеру  развели
костер, чтобы отпугивать хищников.
   На третий день, уже на закате, они наконец  увидели  замок  Эберфорт,
небольшой, но темный и угрюмый. Кэтрин вздрогнула от страха, но  тут  же
взяла себя в руки и спокойно проехала под  железной  решеткой,  поднятой
ради такого случая.
   Всадники спешились и прошли в большой зал. Ни  одного  очага,  только
огромная яма для костра, обложенная камнем, в самом центре  зала.  Пламя
поднималось едва не до потолка,  нагревая  все  помещение.  К  удивлению
Кэтрин, оказалось, что каменные стены увешаны прекрасными гобеленами,  а
на полу разбросаны душистые травы. На возвышении стоял  хозяйский  стол,
за которым сидел богато одетый чернобородый  мужчина  с  проницательными
карими глазами и черными волосами.
   Айфен ап-Даффид поспешил выйти вперед, увлекая за собой пленниц, и  с
низким поклоном произнес:
   - Я привез Ронуин, дочь Ллуэлина, как  ты  приназывал,  господин  мой
брат.
   Хозяин Эберфорта поднял глаза и присмотрелся к Ронуин.
   - Ты не похожа на мать, - хрипло  бросил  он.  -  Да  и  на  отца  не
особенно, госпожа. Однако я вижу черты матери ап-Граффида в твоем  лице.
Волосы такого же цвета. У твоей матери волосы были как золотистый пух.
   Кэтрин с любопытством уставилась на него, но сообразила, что он  ждет
ответа.
   - Ты знал мою мать?
   - Мало, хотя достаточно близко, - ухмыльнулся он.
   - Но зачем ты велел меня похитить? - возмутилась Кэтрин.  -  Мой  муж
будет вне себя от горя. Он  человек  небогатый  и  не  сможет  заплатить
большого выкупа.
   - Ты так же  чрезмерно  горда,  как  отец,  и  сильна,  как  мать,  -
засмеялся Рис ап-Даффид. - Не нужно мне никакого выкупа. Я хочу  наконец
встретиться с твоим отцом, который не желает слушать доводов разума. Вот
и подумал, что, если пригласить его дочь  в  гости,  он  будет  более..,
склонен  к  переговорам...  А  может,  и  поймет  всю  опасность   своих
поступков.
   - Ты поссорился с принцем Ллуэлином и  поэтому  украл  его  дочь?!  -
взорвалась Кэтрин. - Так ты еще и трус,  господин  мой!  Не  можешь  сам
справиться с ап-Граффидом и  угрожаешь  беспомощной  женщине?  Позор!  Я
отказываюсь помогать тебе!
   - Ты не поняла, Ронуин, дочь Ллуэлина, - покачал головой Рис. -  Твой
отец получил титул  от  англичан,  и  мы  почитали  его,  поскольку  это
означало, что Уэльс оставят в покое. Однако твой  родитель  отказывается
принести клятву верности королю Эдуарду, тем самым разрывая все связи  с
англичанами. Эдуард Длинноногий  -  опасный  враг  и  не  снесет  такого
оскорбления.  Когда  он  явится  сюда,  чтобы  наказать   твоего   отца,
пострадают  все  валлийцы.  Мои  английские  друзья  требуют,  чтобы   я
потолковал с ним ради всех  нас.  А  поскольку  он  отказался  дать  мне
аудиенцию, я решил привлечь его внимание единственным  верным  способом:
приказал доставить тебя в  Эберфорт.  Ллуэлин  не  допустит,  чтобы  его
единственной дочери причинили зло.
   Кэтрин вспомнила редкие рассказы Ронуин об отце. Вряд  ли  ап-Граффид
станет спасать дочь без всякой выгоды для себя. Кроме того,  Рис  думает
не  о  родине,  а  преследует  собственные  цели.  Вероятнее  всего,  он
попытается убить ап-Граффида,  когда  тот  явится  в  замок.  И  в  этом
заговоре наверняка участвуют ее, Кэтрин, соотечественники. Какой  позор!
Какое бесчестье!
   - Что ж, господин, попробуй урезонить моего отца, - бросила она, - но
он всегда был безразличен ко мне, поскольку я не родилась мальчиком.
   - А что сталось с парнишкой? - вспомнил Рис.
   - Каким еще парнишкой?
   - Твоим младшим братом?
   - Глинном? Он умер от оспы в двенадцать лет,  -  отмахнулась  Кэтрин,
зная, что, если скажет правду, Глинн тоже окажется в опасности.
   - Значит, - торжествующе пропел Рис,  -  ты  единственная  наследница
Ллуэлина! Он обязательно придет за тобой.
   - Возможно, господин, - кивнула Кэтрин. - Но я  голодна  и  замерзла,
как, впрочем, и моя служанка. Вели проводить меня в мои покои и принести
ужин. Не хочешь же, чтобы