Морган.  -  Я-то  думал,  что  в  такую
прекрасную ночь тебе захочется погоняться за сучками.  Пожалуй,  я  тоже
отправлюсь на покой.
   Хозяин и животное вместе вернулись в зал. Морган отыскал свое  место,
но, к его удивлению, овчарка устроилась между детьми. Капитан улыбнулся.
Он всегда  знал,  что  Бренин  понимает  человеческую  речь,  даже  если
остальные утверждали обратное.

Глава 2

   - Да, детишки ап-Граффида мало  чем  отличаются  от  крестьянских,  -
вздохнул Морган, покачивая головой. - Ничего  не  видели,  кроме  своего
домика  и  окрестных  холмов.  Вала  даже  собаку  не  заводила!  Им   и
поиграть-то не с кем было!
   Сначала они побаивались Бренина,  но  огромный  пес  быстро  завоевал
расположение как настырной Ронуин, так и ее глупенького  братца.  Вскоре
Глинн уже ездил на нем верхом, стараясь  подражать  сестре,  которую  От
обучал скакать на лошади.
   - Нужно бы добыть пареньку пони,  -  заметил  как-то  вечером  От.  -
Совсем замучил старину Бренина, а если пес сдохнет, капитан с нас  шкуру
сдерет.
   Собеседники согласно закивали.
   - Стой смирно, непоседа ты этакая! -  велел  Дьюи,  снимая  с  Ронуин
мерку для  туники.  -  Ты  проворнее  горной  речки  -  так  и  норовишь
ускользнуть!
   - Лаг говорит, у меня ноги очень маленькие,  -  хихикнула  Ронуин.  -
Вчера он снимал мерку для сапожек. Я смогу в них ходить, Дьюи? Раньше  я
всегда бегала босиком.
   - Пора учиться носить обувь, - наставительно  заметил  Дьюи.  -  А  я
смастерю тебе мягкие шоссы.
   - Что это такое? - с любопытством осведомилась девочка.
   - Такая одежда - штаны и чулки одновременно. Не будешь мерзнуть зимой
и изнывать от укусов комаров летом.
   Господи, до чего же невежественны эти дети!
   - Ты шьешь ей шоссы? - вмешался Лаг. - В таком  случае  я  подожду  с
сапожками и снова сниму мерку,  когда  она  наденет  чулки.  Нужно  было
сказать мне, прежде чем я сделал выкройку.
   - Но ты еще не разрезал кожу, верно?
   - Нет, ты предупредил как раз вовремя.
   Морган ап-Оуэн едва сдержал смешок.  Все  воины  просто  без  ума  от
детей. Не нужно было и назначать телохранителей:  каждый  готов  сделать
все для отпрысков ап-Граффида.
   Они носили мальчика на руках, стоило тому пожаловаться на  усталость,
что случалось весьма часто. Ронуин и Глинну доставались за обедом лучшие
кусочки.
   Первое время дети немного стеснялись, но  вскоре  освоились  в  новом
доме. Морган боялся спрашивать, как в  конюшне  появился  серый  пони  в
яблоках  и  под  маленьким  седлом.  Глинн,   обычно   нерешительный   и
застенчивый, преображался во время уроков верховой езды  и  быстро  стал
отличным, даже отчаянным наездником. Частенько он превосходил в смелости
даже сестру, которая абсолютно ничего не боялась.
   Днем малыши проникали  во  все  уголки  крепости.  Заметив,  что  они
фехтуют палочками, воины сделали для них деревянное оружие,  и  начались
уроки воинского искусства.
   Глинна, правда, утомляли грубые игры, хотя его сестра их  любила.  Он
предпочитал компанию повара  Гвилима,  знавшего  бесчисленное  множество
сказок и  историй  о  волшебном  народце,  воинах  и  прекрасных  девах;
некоторые   были   трогательно-чисты,   даже   романтичны,   другие    -
непристойно-греховны. Гвилим часто рассказывал  их  обитателям  крепости
долгими зимними вечерами. К тому же  Господь  наградил  его  прекрасным,
глубоким, бархатистым голосом, способным  заворожить  любого  слушателя.
Иногда он даже пел, аккомпанируя себе на маленькой лютне.  Глинн  часами
не отходил от повара. Тот не возражал против присутствия милого,  тихого
малыша.
   С Ронуин, однако, было куда меньше хлопот. Морган сам учил ее драться
на мечах, чем доставлял малышке несказанное удовольствие. К тому  же  он
показал ей, как действовать одновременно мечом и кинжалом. Кузнец Баррис
выковал  Ронуин  маленький  круглый  щит,  От  сшил  камзол  с   толстой
подкладкой специально для тренировок.
   Прошло совсем немного времени, и девочка научилась орудовать  булавой
и копьем. Однако самым любимым ее оружием, если не  считать  меча,  стал
олбориум, лук из прута лесного ореха. Она научилась попадать в цель даже
на скаку. Управляя лошадью коленями и обмотав узду  вокруг  луки  седла,
Ронуин выпускала стрелу за стрелой и крайне редко промахивалась.

***

   Последующие годы  ознаменовались  серией  договоров,  укрепивших  мир
между Англией и Уэльсом. Английский король Генрих III  отчаянно  боролся
за власть с одним из своих знатнейших  дворян  -  Симоном  де  Монфором,
графом Лестером, бывшим к тому же его  шурином.  У  де  Монфора  нашлось
немало сторонников, потому что Генрих считался слабым монархом. Встретив
бешеное сопротивление в битве при  Оксфорде,  король  неохотно  подписал
хартию, ограничивающую его власть. Три года  спустя  он  объявил  хартию
незаконной, поскольку подпись будто бы была вырвана у него силой. В этот
момент разразилась Война баронов, и де Монфор окончательно взял верх над
королем. Именно тогда и собрался первый парламент, состоявший из лордов,
епископов, рыцарей и представителей от городов и университетов.
   Следующим шагом  де  Монфора  по  обеспечению  мира  на  западе  было
официальное признание Ллуэлина ап-Граффида принцем Уэльса и  повелителем
всей валлийской знати.
   Теперь  он  стал  вассалом  Англии  и  получил  у   себя   в   стране
неограниченную власть. Однако вскоре после этого принц  Эдуард,  старший
сын короля, разгромил де Монфора. Это никак не отразилось  на  положении
Уэльса. Англии было на руку какое-то время поддерживать  автономию  этой
области.
   Не стоило забывать о воинственных шотландцах и  притязаниях  Франции,
завладевшей почти всеми французскими территориями, ранее принадлежавшими
Англии. Генрих предложил Ллуэлину подписать очередной мирный договор.
   В Ситрол, изолированный от  остального  мира,  новости  просачивались
далеко не сразу, да и то если сюда забредал очередной путник  в  поисках
убежища. Ронуин, втайне сгоравшая от любопытства, делала вид, что ей все
безразлично. Она по-прежнему не питала особой любви к отцу,  помня,  что
тот спас их случайно, по воле судьбы. Привезя их в крепость,  он  просто
исполнил свой долг, ибо воины Ситрола  сумели  вбить  в  голову  Ронуин,
дочери Ллуэлина, один жестокий урок: первейшая  обязанность  человека  -
перед семьей и родиной. Если отец обратится к  ней  с  просьбой,  Ронуин
выполнит все,  что  от  нее  зависит,  несмотря  на  неприязнь  к  нему.
Ап-Граффиду она обязана появлением на свет. Он - ее  повелитель,  она  -
его подданная. Правда, весьма сомнительно, чтобы он потребовал от дочери
исполнения долга.
   Ллуэлин так и не женился, хотя годы неумолимо бежали.
   Ходили слухи о его обручении с дочерью Симона де  Монфора.  Но  разве
такая благородная леди, состоявшая в родстве с королями Англии,  Франции
и императором Священной Римской империи, обратит  внимание  на  простого
валлийского принца? К тому же дама  сейчас  жила  во  Франции,  так  что
оставалось лишь гадать, что выйдет из планов ап-Граффида.
   Ронуин уже исполнилось пятнадцать, и  Морган  ап-Оуэн  забеспокоился.
Пусть она одевается мальчиком, но маленькие грудки явственно  выделяются
под  туникой.  Если  не  считать  этого  отличия,  в  ней   нет   ничего
женственного. Так же задириста и груба,  как  любой  молодой  петушок  в
Ситроле, волосы коротко острижены.  Зато  скачет  и  дерется  она  лучше
многих в Ситроле, включая собственного брата.
   С девчонкой справляться было  куда  легче,  но  теперь  парни  начали
похотливо поглядывать на нее. Дважды за  последний  месяц  они  пытались
зажать ее в укромном уголке. Пока один из ухажеров отделался треснувшими
ребрами, а другой - сломанным носом, но пройдет совсем немного  времени,
и Ронуин осознает, что она очень хорошенькая девушка.
   И тут в Ситроле неожиданно появился ап-Граффид.
   На этот раз его сопровождал отряд из двадцати воинов.
   Стражники на стенах, заметив вновь прибывших, сообщили  Моргану,  что
сам принц решил посетить крепость. Привратники спешно подняли решетку  и
распахнули ворота.
   - Господин мой, как мы рады вас видеть! - поклонился Морган, выступив
вперед. - Что нового в стране?
   - Я подписал договор с королем Генрихом, так что войны пока не будет,
- сообщил Ллуэлин. - А где мои дети?
   Прежде чем Морган успел открыть рот, из толпы встречающих вышел От  с
Глинном.
   - Это ваш сын, мой принц.
   Ап-Граффид оглядел паренька и остался доволен. Глинн выглядел сильным
и здоровым. Такой же высокий и темноволосый, как отец, он,  однако,  был
довольно худым, и ап-Граффид сделал Моргану замечание по этому поводу.
   - Мальчишки в его возрасте всегда немного  нескладны,  мой  принц,  -
пояснил тот. - Он растет и ест за троих.
   Морган улыбнулся Глинну, и тот лукаво подмигнул ему.
   - Сколько тебе лет, парень? - осведомился отец.
   - Тринадцать, па.
   - Тебе хорошо живется в Ситроле?
   - Да, па! - восторженно выпалил юнец.
   - Прекрасно, - кивнул Ллуэлин. - А моя дочь?
   - Она охотится, мой принц.
   -  Значит,  ее  научили  скакать  верхом?  -  обрадовался  принц.   -
Превосходно!
   - Ронуин - лучшая наездница и лучший воин  в  Ситроле!  -  воскликнул
Глинн. - Все это подтвердят, па!
   - Воин? Даже так?  -  усмехнулся  ап-Граффид,  удивленный  наивностью
мальчика. Что может знать тринадцатилетний парнишка об окружающем  мире?
Стоило бы подумать о его будущем, но сейчас главное  -  устроить  судьбу
дочери.
   - Да, па, - продолжал Глинн, видя, что Морган  растерянно  молчит.  -
Ронуин прекрасно управляется с мечом,  кинжалом,  копьем  и  булавой.  А
какая она лучница! Всегда попадает в цель!  Никто  не  приносит  столько
охотничьих трофеев!
   Мальчик, очевидно, гордился сестрой и хотел  представить  ее  отцу  в
лучшем свете. Ап-Граффид приподнял брови:
   - Это ты обучил мою дочь владеть оружием, Морган?
   - Лучше было показать ей  приемы,  чем  ожидать"  что  она  покалечит
кого-то. Кроме того, у нее свои доспехи и щит.  Мы  посчитали,  что  так
будет правильно.
   - А больше ее ничему не учили?
   - Это все, что было в наших силах, - признался Морган.
   - А как насчет моего сына? Ты и его обучал? Почему  он  не  считается
столь же искусным воином?
   - Я не люблю оружие, па, - вмешался Глинн. - Конечно, если  придется,
смогу действовать мечом, и наездник я неплохой,  но  я  не  выношу  вида
крови.
   - - Иисусе! - взорвался ап-Граффид,  испепеляя  взглядом  несчастного
мальчика. - Что же тебе по нраву, Глинн ап-Ллуэлин?
   - Я.., я люблю стихи,  волшебные  сказки  и  истории  про  героев,  -
прошептал Глинн.
   Отец сурово  нахмурился.  Неужели  он  не  любит  слушать  интересные
истории?
   - У парня задатки прекрасного барда, - вступился Морган. - Наш  повар
Гвилим обучил его игре на лютне и всему, что знает сам. Сегодня увидите,
какого чудесного сказителя вы дали миру, господин мой!
   - Девушка-воин и парень, распевающий стишки! Иисусе! -  Ап-Граффид  с
беспомощным видом осмотрелся по сторонам. - Ну и катавасия!
   За спиной послышался стук копыт, и в ворота въехала группа охотников.
   - Хей! Кузен Морган! - выкрикнул предводитель. - Мы привезли на  ужин
молоденького оленя!
   Подъехав к Моргану, он бросил добычу к его ногам.
   - Ронуин?! - ахнул принц, не зная, плакать или  радоваться  при  виде
юного сорванца, застывшего при звуке  своего  имени.  В  зеленых  глазах
что-то блеснуло.
   - Кровь Христова, парни! Да это мой высокочтимый родитель! Сам  принц
решил навестить нас! - Соскользнув  с  седла,  Ронуин  с  издевательским
поклоном добавила:
   - Господин мой, я к вашим услугам.
   Ап-Граффид пристально всмотрелся в дочь. Ничего не скажешь,  история!
Только груди выдавали ее пол, в остальном она  ничем  не  отличалась  от
любого воина. Волосы грязные и коротко острижены. И вся она чумазая, как
поросенок.
   Почему он надеялся, что она станет похожа на мать, хрупкую,  изящную,
нежную Валу?!
   -  Дьявол!  -  выругался  он,  в  бешенстве  оборачиваясь  к  Моргану
ап-Оуэну. - Значит, так ты воспитал мою дочь?
   Сделал из нее самого закаленного солдата  в  Ситроле?  Что  это  тебе
взбрело в голову, Морган?
   Но вспышка не произвела ни малейшего впечатления на ап-Оуэна.
   - А чего ты ожидал, Ллуэлин?  Десять  лет  назад  ты  бросил  на  мое
попечение пятилетнюю девочку и трехлетнего малыша и с тех пор ни разу не
приезжал, чтобы узнать, живы ли они. Я сделал все, что мог. Их  кормили,
одевали и любили! Именно  любили:  не  родной  отец,  а  грубые  солдаты
заботились о них как могли! И объясняли,  что  такое  честь  и  долг  по
отношению к родителям и отчизне. Чего тебе еще?
   - Мог бы объяснить, что она девушка! - проревел принц.
   - Интересно, каким образом? Здесь нет ни одной женщины!  Мы  охраняем
по твоему приказу границы. Да, иногда мои ребята навещают шлюх,  но  баб
такого сорта мы сюда не приводим, да и ты бы не захотел, чтобы твоя дочь
якшалась с ними, господин мой. И нечего  жаловаться!  Ронуин  прекрасная
девочка, пусть и не обучена кокетничать и жеманиться, как знатные  леди,
с которыми тебе пришлось иметь дело, господин мой. Не стоит винить  меня
за то, что ты представлял ее себе совсем иной. Если бы хотел, чтобы  она
приобрела навыки, присущие женщинам, отвез бы ее в  аббатство,  к  своей
сестре. А сейчас идем в зал. Продолжим наш спор за чашей пива.
   Ап-Граффид, разразившись смехом, последовал за капитаном в  зал,  где
стояли бочонки с яблочным  пивом,  хранившиеся  с  прошлой  осени.  Пиво
оказалось крепким, чуть сладковатым.
   Утолив жажду, мужчины уселись  у  очага,  и  принц  объяснил  причину
своего приезда.
   - Я выдаю Ронуин замуж, - объявил он.  -  Но  жених  ожидает  увидеть
воспитанную  особу  в  красивом  платье,  а  не  эту  сквернословицу   и
сорвиголову. А я-то воображал, что она пойдет в мать!
   - Это еще почему? - отозвался Морган.  -  Перед  глазами  у  нее  был
совсем другой пример.
   С уст принца слетело очередное проклятие.
   - Не мог бы ты  найти  для  этого  человека  другую  родственницу?  -
рассудительно осведомился капитан.  -  И  вообще  -  ты  дал  себе  труд
признать Ронуин и Глинна своими детьми перед Господом нашим?
   - Да, много лет назад. Аббат цистерцианского монастыря в Гуим-Эр стал
свидетелем и хранит документы с моей  подписью,  -  сообщил  Ллуэлин.  -
Видишь ли, этот брак - часть договора,  который  я  заключил  с  королем
Генрихом в Монтгомери и в знак доброй воли предложил  Ронуин  одному  из
баронов, владеющих землей с английской стороны границы. Его зовут Эдвард
де Боло, лорд Торли из Хейвн-Касла.  Привезя  вместо  Ронуин  другую,  я
выставлю себя обманщиком перед королем Генрихом. Я  не  могу  подвергать
опасности все, ради чего столько лет трудился. Надеюсь, ты поймешь меня,
Морган.
   - Ты прав, Ллуэлин, и многое сделал для нашего народа, но что  теперь
будет? Вряд ли Ронуин хоть  чем-то  напоминает  краснеющую,  застенчивую
невесту. - Капитан с усмешкой показал туда, где Ронуин бросала  кости  и
бражничала  в  компании  молодых  воинов.  -   Правда,   она   сохранила
невинность, - добавил старый вояка в утешение  господину.  -  В  этом  я
уверен. Ничуть не интересуется молодыми людьми, хотя последнее время  ей
приходится отбиваться от их ухаживаний. Даже покалечила двоих.
   - Слава Богу, хоть об этом не надо беспокоиться, - проворчал принц. -
Придется и впрямь везти ее  в  Аббатство  милосердия.  Гуинллиан  сумеет
наставить ее в женских добродетелях. Нужно было с самого  начала  так  и
поступить.
   Возможно, и Глинну было бы там лучше. Рос бы спокойно, пока не пришло
бы время отдать его на воспитание. Но я не хотел, чтобы  о  детях  знали
посторонние. Любой бесчестный человек не  задумываясь  воспользуется  их
беспомощностью.
   Кроме того, я боялся разлучать малышей, потерявших мать, но не  прощу
себе того, что не приехал раньше. Годы пролетели слишком  быстро,  а  на
собственных детей мне всегда не хватало времени.  Хорошо  еще,  что  они
сумели выжить. Представляешь, как удивились англичане, узнав, что у меня
есть взрослая дочь! Как они, должно быть,  сокрушались,  что  не  смогли
держать Ронуин в заложницах все это время!
   - Может, зря ты скрывал ее существование, - возразил капитан.  -  При
дворе ее по крайней мере воспитали бы как принцессу.  А  Глинн?  Его  ты
тоже заберешь?
   - Нет, - покачал головой принц. - Они уже взрослые и могут жить  друг
без друга. Пусть остается здесь.
   Морган прекрасно понимал, что  это  означает.  Глинн  пока  не  может
принести пользы отцу, поэтому тот снова его бросает. Да,  хорошего  отца
из Ллуэлина не получилось. Наверное, к лучшему, что он так и не женился.
Глинн, конечно, расстроится,  узнав  о  предстоящей  разлуке  с  любимой
сестрой. Но Ллуэлин по крайней мере  не  приказал  сделать  из  мальчика
настоящего воина. Здешние люди понимают его куда лучше, чем  собственный
родитель.
   - Когда ты скажешь ей? - спросил капитан.
   - Я  должен  увезти  ее  немедленно,  потому  что  день  свадьбы  уже
назначен. Она состоится через месяц. Нужно как можно  быстрее  добраться
до аббатства. Ронуин, дочь Ллуэлина, ко мне! - позвал он.
   Девушка  неохотно  поднялась,  бросила  кости  одному  из  партнеров,
сплюнула на пол, вразвалочку направилась  к  очагу  и  с  оскорбительной
вежливостью поклонилась.
   - Что вам  угодно,  господин  мой?  -  осведомилась  она,  и  отец  с
облегчением понял, что, несмотря на  ее  внешность  юноши  и  вызывающее
поведение, голос у его дочери мелодичный.
   - Садись, Ронуин, - предложил Морган, вставая.
   Девушка растерянно взглянула на него, но послушалась.
   Капитан отошел, и она осталась наедине с отцом.  Интересно,  что  ему
надо?
   - Много ли ты знаешь о том, чего мне удалось добиться? - начал он.
   - Достаточно, чтобы понять - ты великий воин.
   - Несколько дней назад в Монтгомери я заключил договор  с  английским
королем. Частью этого соглашения стало  обещание  заключить  брак  между
моей кровной родственницей и английским лордом. Через  месяц  ты  должна
обвенчаться с лордом Эдвардом де Боло, владельцем  замка  Хейвн.  Он  не
слишком знатного рода, но его предки были в родстве с одним  из  сыновей
Генриха Первого, рожденного от наследницы Торли. Хейвн-Касл невелик,  но
земли его плодородны и обширны. Эта партия очень выгодна для тебя. Можно
сказать, тебе  повезло,  -  распинался  отец,  внимательно  наблюдая  за
реакцией дочери. Непонятно, о чем она думает! Не дождавшись  ответа,  он
не выдержал:
   - Ну? Что скажешь?
   - Что такое "брак"?
   Ллуэлин ошеломленно разинул рот,  но  тут  же  поспешил  сжать  губы.
Невероятно! Неужели она слабоумная? Нет.., не может быть..,  скорее,  ей
просто не от кого было узнать о подобных вещах.
   - Брак, - медленно выговорил он, - это законный и крепкий союз  между
мужчиной  и  женщиной.  Тут  нет  ничего  постыдного,  Ронуин.  Договор,
подписанный мной и королем, требовал какого-то  подтверждения  прочности
связей между Англией  и  Уэльсом.  В  подобных  случаях  обычай  требует
заключения брака между представителями обеих сторон. Ты понимаешь, что я
имею в виду, дочь моя?
   - Но в чем суть брака? - настаивала девушка. - Что требуется от меня?
Мне с детства твердили о долге перед тобой, господин, и я не  хотела  бы
наделать ошибок и навлечь позор на твое доброе имя.
   - Ты станешь женой.., супругой Эдварда де  Боло.  От  тебя  требуется
вести его дом и рожать ему детей.
   Зеленые глаза слегка  расширились,  однако  Ронуин  больше  никак  не
выказала беспокойства.
   - Но я понятия не имею, как  выполнить  то,  о  чем  ты  сказал  мне,
господин мой!  Нет  ли  у  тебя  еще  какой-нибудь  родственницы,  более
подходящей для выполнения столь важного поручения?
   - К сожалению, нет, Ронуин. К тому же  я  дал  слово,  что  моя  дочь
обвенчается с Эдвардом де Боло, и не могу нарушить клятву.
   - Понимаю, - кив