сомлела от  наслаждения,
но это наслаждение не было чувственной природы. До этого момента она  не
позволяла себе размышлять о том, как утомлены и натружены ее  мышцы,  но
сейчас, когда опытные пальцы Гая успокаивали и ласкали ее усталое  тело,
она чувствовала, как выходит из нее боль. Она решила,  что  если  это  и
колдовство,  то  очень  хорошее  колдовство.  Она  никогда  еще  так  не
расслаблялась.
   Гай перевернул ее на спину и продолжал массировать, и в этом не  было
никакого сладострастия.
   Наконец, окончив массаж, он помог ей подняться и подвел ее к двери  в
другую комнату, которая оказалась спальней. Все это время  он  оставался
одетым, и сейчас, стоя рядом с ним. Белли особенно  остро  ощущала  свою
наготу. Внезапно она почувствовала себя очень уязвимой.
   Уловив эту перемену в ее настроении,  Гай  налил  в  маленький  узкий
серебряный кубок какую-то бледно-зеленую жидкость.
   - Выпей это, - велел он, и Белли взяла кубок, но не торопилась пить.
   - Вы позволите мне взять мою одежду, милорд? - спросила она.
   - Ты хочешь надеть эти гнусные тряпки на  такое  великолепное  чистое
тело? - удивленно спросил Гай.
   - Можно взять чистую одежду из сарая, - предложила Белли.
   - Ты больше не будешь ходить в мужской одежде, Белли, - сказал Гай. -
Это преступление против природы и против матери, породившей тебя.
   - Что же я буду носить, милорд? - удивилась Белли.
   - Я еще не решил, - откровенно признался Гай. - А до тех пор, пока  я
приму решение, ты будешь ходить нагой, как в тот день,  когда  появилась
на свет. Ты знаешь, что  у  тебя  красивое  тело.  И  хотя  ты  довольно
крупная, но изящно сложена. А теперь выпей этот напиток. Тогда я принесу
тебе серебряное зеркало, чтобы ты убедилась,  что  твои  волосы  вернули
природный цвет.
   - А что это? - подозрительно спросила Белли, понюхав напиток.
   - Это смесь вина и трав, которую я составил сам. Она не причинит тебе
вреда, глупышка. Ведь не затем я  купал  тебя  так  нежно,  чтобы  потом
убить, - со смехом произнес Гай.
   Изабелла поднесла кубок к губам и стала пить, глядя  на  него  поверх
серебряного ободка. Да, это был самый красивый мужчина из всех, кого она
встречала в своей жизни.
   Должно быть, красивее  его  нет  во  всем  свете.  Его  светлая  кожа
казалась  еще  бледнее  по  контрасту  со  смоляно-черными  волосами   и
фиолетовыми  глазами.  Черты  лица  его  были  идеальны  и  симметричны:
миндалевидные глаза под густыми черными бровями, высокий лоб  и  высокие
скулы, длинный, четко очерченный  нос,  узкие  ровные  губы,  квадратный
подбородок с глубокой ямочкой. Гай был самым высоким мужчиной  из  всех,
кого Белли когда-либо видела.
   Белли проглотила последние капли странного пряного напитка. Гай  взял
кубок у нее из рук и  подвел  ее  к  алькову,  которого  она  прежде  не
заметила. Там стояло странное сооружение, обтянутое черной  кожей;  один
конец его напоминал букву X, другой  был  в  форме  креста.  Прежде  чем
Изабелла успела спросить, что это такое.  Гай  Бретонский  поднял  ее  и
положил на это сооружение, быстро защелкнув у нее на  запястьях  золотые
наручники с подкладкой из овечьей шерсти, приковав ее руки к  кресту,  а
затем - такие же наручники на лодыжках, разведя  ее  ноги  в  стороны  и
уложив их вдоль Х-образного конца скамьи. Туловище Изабеллы покоилось на
удобной лежанке.
   - Что вы делаете? - спросила она. Голова ее  слегка  закружилась,  но
страха она почему-то не испытывала.
   - Я должен присоединиться к моей сестре и ее любовнику Хью в  Большом
зале. Скоро подадут ужин. А когда я вернусь.  Белли,  я  захочу  утолить
голод другой природы.
   Пока я буду сидеть рядом с Вивианой, ужиная мясом убитого  ею  оленя,
пока я буду есть уток, которых ты принесла на кухню и  ощипала,  пока  я
буду пить превосходное вино из запасов моей  сестры,  я  буду  думать  о
тебе, такой чистой и ароматной; я буду думать о твоем  прекрасном  теле,
распростертом здесь в жадном ожидании.
   - Да, я буду ожидать вас, милорд,  ибо  не  вижу  другого  выхода,  -
сказала ему Белли, пытаясь пошутить, что ему очень понравилось. - Но это
ожидание не будет жадным.
   - Будет, Белли, - мягко возразил Гай, - я об этом  позабочусь.  -  Он
подошел к небольшому столику у  стены  и,  подняв  крышку  продолговатой
резной шкатулки, извлек из нее какой-то необычный предмет. - Ты  знаешь,
что это такое. Белли? Впрочем, конечно же, не знаешь. - Он провел  рукой
вдоль странной вещицы. - Посмотри внимательно и скажи мне, что это  тебе
напоминает, моя красавица. - Гай поднес эту вещицу к ее глазам.
   Белли взглянула, и глаза ее расширились от изумления.  Этот  странный
предмет был сделан из мягкой, но плотной кожи кремового  цвета.  Он  был
длинным и изящным.
   По форме он напоминал мужской орган.
   - Что это? - прошептала Белли, чувствуя, как от страха у нее засосало
под ложечкой.
   Гай не торопился отвечать. Он окунул  пальцы  в  фиал  с  маслянистой
жидкостью. Потом он бережно смазал  этой  жидкостью  весь  ее  холмик  и
нижние губы, крепко втирая мазь. Белли все никак не могла оторвать  глаз
от предмета, который он держал в другой руке. К  нему  было  прикреплено
овальное золотое кольцо, в которое Гай продел пальцы.
   - Это называется "фаллос", - сообщил Гай, заметив, куда она  смотрит.
Он погрузил фаллос в ту же субстанцию.
   Отставив фиал в сторону, он встал над Белли. И тут,  к  ее  огромному
потрясению и удивлению, он  быстрым  движением  воткнул  в  нее  фаллос,
слегка повернув его  раз-другой,  и  улыбнулся,  услышав  ее  изумленный
вздох; - Теперь, - тихо произнес он, - когда я вернусь из Большого зала.
Белли, ты успеешь соскучиться по  мне.  Этот  фаллос,  смазанный  особым
маслом, разожжет твою страсть.
   Можешь кричать, если пожелаешь. Во всей башне не живет  никто,  кроме
меня. Никто тебя не услышит. Мне же будет  достаточно  лишь  представить
себе, как ты здесь лежишь, чтобы моя  страсть  жарко  разгорелась.  Этой
ночью мы доставим друг другу много наслаждения. Белли. Теперь ты целиком
в моей власти. - Наклонившись, Гай нежно поцеловал ее в губы.  Потом  он
повернулся и вышел из спальни, оставив ее в одиночестве.
   Вначале Изабелла лежала неподвижно,  потрясенная  всем,  что  на  нее
обрушилось. "О Боже, - подумала она.
   Сердце ее бешено колотилось. - Я околдована, как и  мой  бедный  Хью,
иначе я никогда бы не дошла до  такого  состояния".  Она  остро  ощущала
внутри себя этот фаллос. Он казался огромным и  действовал  возбуждающе.
Этого не  может  быть!  Это  ведь  всего  лишь  неодушевленный  предмет!
Изабелла в жизни не могла бы вообразить себе, что  ее  сможет  возбудить
такая вещь. Никакая женщина не могла бы этого  себе  представить.  Белли
слегка  пошевелилась  и  тут  же  задохнулась  от  потрясения:  малейшее
движение было пыткой!  Стенки  ее  лона  стискивали  фаллос  вопреки  се
отчаянным попыткам  как  можно  меньше  соприкасаться  с  ним.  У  Белли
начинало звенеть в ушах от возбуждения. Это было мукой, но какой сладкой
и изысканной!
   Гай Бретонский вошел в  Большой  зал  Ла-Ситадель  и  обнаружил,  что
Вивиана и Хью уже сидят за столом.
   - Ты опоздал, - сказала ему сестра. Ее прекрасные губы  покрывал  жир
от утиного мяса, которое она жадно поглощала.
   -  Я  сделал  одно  любопытнейшее  открытие,  -  сообщил  им  Гай.  -
Оказывается, молодой  сокольничий  Лэнг  -  это  девушка!  Как  вам  это
понравится?
   - Девушка?! - Вивиана заинтересовалась. Она воскликнула смеясь:
   - Да, братец, кто, кроме тебя, мог бы распознать это! У  тебя  острый
глаз! Я никогда не замечала в юном Лэнге никаких странностей. Как ты это
обнаружил?
   Гай рассмеялся:
   - Трудно объяснить, дорогая. Думаю, это инстинкт. И потом,  когда  ты
сегодня убила оленя, Виви, этот молодой сокольничий отвернулся. Ни  один
юноша, даже самый мягкосердечный, не поступил бы  подобным  образом.  Он
побоялся бы, что его поднимут на смех. - Затем Гай рассказал о том,  как
зашел на сеновал, где ночевали сокольничие, и что он там обнаружил.
   - Ты уверен, что остальные сокольничие не лгут? - спросила Вивиана. -
Быть может, это какой-то заговор против нас!
   Гай, улыбнувшись про  себя,  подумал,  что  Виви  становится  слишком
подозрительной.  Она  всегда  становилась  подозрительной,  когда   брат
проявлял интерес к женщинам, хотя ей и в голову не  приходило,  что  Гай
может чувствовать что-либо в этом роде по отношению к ее любовникам.
   - Сокольничие сказали правду, - спокойно заверил  он  сестру.  -  Эта
девица  определенно  благородного  происхождения.  Хотя  она  достаточно
рослая и  крупная,  но  изящно  сложена.  У  нее  правильная  речь.  Она
воспитывалась в доме своего отца. Нет, это не заговор!
   Всего лишь жалкая попытка  бедняка  защитить  свою  сестру.  Впрочем,
теперь я буду сам защищать ее.
   - А ты поделишься ею?  -  Хью  Фоконье  перевел  на  Гая  Бретонского
тяжелый взгляд. - Ведь мы прежде делились девушками, брат мой!
   - Нет, пока что я не стану делиться ею с тобой, Хью.
   У тебя есть Виви, а я пока что хочу эту девушку только  для  себя,  Я
еще даже не начал исследовать все ее глубины, и пока я не узнаю ее всю и
не устану от нее, я не поделюсь ею ни с кем, даже с тобой, брат.
   - Где же она? - спросил Хью. - Почему ты  не  привел  ее  с  собой  к
столу, Гай?
   Гай Бретонский отрезал своим ножом кусок оленины и  отправил  себе  в
рот. Он старательно пережевал мясо, проглотил его и отхлебнул из  своего
кубка добрый глоток вина.
   Утерев рот тыльной стороной ладони, он ответил:
   - Я не привел ее в зал по нескольким  причинам.  Когда  я  увидел,  в
каком состоянии находится ее одежда, я велел сжечь  эти  тряпки.  Боюсь,
они так и кишат паразитами.
   Я не мог привести ее сюда обнаженной, а именно в этом виде я  намерен
содержать ее в своих покоях. До поры до времени я буду  скрывать  ее  от
всех, даже от моих слуг. Она будет зависеть от меня во всем.  Даже  пищу
она будет получать только из моих рук, когда мне захочется накормить ее.
Я стану для нее единственным источником и смыслом существования.
   -  Ох,  братец!  -  воскликнула  Вивиана.  -   Как   это   дьявольски
восхитительно! Как ты думаешь, она выдержит подобное обращение?
   Гай кивнул:
   - Я не намерен сломить ее дух, Виви. Не в этом цель моей игры.
   Вивиана Бретонская была исключительной красавицей.
   Ее фиолетовые миндалевидные глаза на лице в форме  сердечка  с  узким
остроконечным подбородком загорелись от возбуждения.
   - Гай, ты считаешь, что она - именно та, кого мы ждем?
   - Мне так кажется, малышка. Она сильна физически, у нее  есть  мозги.
Она хорошо воспитана.
   Это    куда    лучше,    чем    похитить    какую-нибудь     дрожащую
девицу-аристократку, за которой обязательно явятся родные.
   - Тогда давай сделаем это немедленно!  -  жадно  воскликнула  Вивиана
Бретонская.
   - Нет, - возразил Гай. - Ты  наслаждалась  своим  любовником  столько
месяцев, Виви! Теперь позволь мне наслаждаться до следующего лета. Кроме
того, она должна с готовностью исполнить все, о чем я ее попрошу.  Я  не
допущу здесь никакого насилия. Ты понимаешь, Виви?
   Вивиана скорчила недовольную гримасу, но Гай только рассмеялся:
   - Ты знаешь, что моя магия сильнее твоей, Виви. В прошлых  поколениях
нашего рода было не  так,  но  теперь-то  мы  с  тобой  знаем,  что  все
изменилось. Я подчиняюсь тебе лишь в силу традиции, но  если  ты  будешь
испытывать мое терпение, я найду способ наказать тебя. - Гай погладил ее
по руке своими длинными изящными пальцами. - Ну,  будь  паинькой,  Виви.
Если ты пообещаешь, что доверишься мне в этом вопросе, я покажу  тебе  и
Хью мою новую игрушку.
   - Когда? - требовательно спросила Виви.
   - Как только вы поужинаете, - пообещал  он,  широко  улыбнувшись  при
виде такого энтузиазма.
   Прежде чем слуги убрали со стола. Гай взял небольшое серебряное блюдо
и положил на него немного  оленины,  ломоть  хлеба,  намазанный  маслом,
грушу и кисть винограда. Потом он откинулся  на  спинку  кресла  и  стал
слушать,  как  менестрель  поет  очаровательную   старинную   песню   об
основательнице их рода - Вивиане, жене великого Мерлина.
   Наконец, когда зал почти опустел, Линд и Алан подошли  к  господскому
столу в надежде, что их заметят.
   - Можете говорить, - разрешила им Вивиана.
   - Мы всего лишь хотели осведомиться, - начал Алан, глядя на Гая, -  о
судьбе нашей маленькой Белли, милорд.
   Линд хранил молчание.
   - Она в моих покоях, чисто вымытая и в полной безопасности, - заверил
его Гай. Он указал на блюдо с едой. - Я как  раз  собирался  отнести  ей
ужин. Не бойтесь за Белли. Я остался доволен ею.
   - Она не вернется к своим обязанностям, милорд? - спросил Алан.
   - Теперь у Белли будут  другие  обязанности,  мастер  сокольничий,  -
ответил Гай. - Со временем вы снова увидитесь с ней, но еще  не  сейчас.
Пока что она будет слишком занята  своими  новыми  обязанностями,  чтобы
тратить время на соколов. Присмотрите за ее птицей, хорошо? Я знаю,  что
она очень ценит это милое создание.
   - Милорды, миледи. - Двое сокольничих поклонились и  вышли  из  зала.
Они больше ничем не могли помочь своей госпоже, но они  знали,  что  она
изобретательная женщина. Они будут ждать, когда ей снова понадобится  их
помощь. Гай проследил за ними взглядом и улыбнулся.
   - Разве они не очаровательны? - обратился он к своим соседям. - На их
лицах - искренняя озабоченность.
   Теперь ты  убедилась,  сестра?  Это  не  заговорщики.  Просто  жалкие
бедняки.
   Вивиана вскочила из-за стола.
   - Пойдем посмотрим на эту девушку, братец! - взволнованно  произнесла
она.
   - В спальню входить нельзя, - предупредил ее Гай. - Я подведу тебя  и
Хью к глазку, чтобы вы смогли полюбоваться ею во всей красе.
   - Ты оставил ее на черной скамье? На все это время?  -  Вивиана  была
изумлена. - Она не визжала, когда ты положил ее туда?
   - Нет, вовсе нет. Она лишь удивилась. Даже ни разу не  вскрикнула,  -
сказал Гай.
   Все трое поспешили в башню Гая, вошли в его покои и  проследовали  по
узкому коридору, освещенному факелами. Гай открыл  несколько  глазков  и
подтолкнул к ним своих спутников.
   - Ох, Гай, ну ты и озорник! - воскликнула Вивиана. -  Ты  оставил  ее
развлекаться с фаллосом! Это тот, с маленькими  жемчужными  кнопками?  -
Вивиана  не  опасалась,  что  девушка  услышит  ее:  каменные  стены  не
пропускали звуки.
   - Нет, - ответил  Гай,  -  она  еще  не  готова  к  таким  утонченным
удовольствиям.
   - Она очень  мила.  Когда  ее  волосы  отрастут,  она  станет  просто
великолепна. Что скажешь, Хью? - спросила Вивиана.
   - Она недурна, Виви, - ответил тот, - но с тобой не сравнится ни одна
женщина. Гай, ступай к ней и вращай фаллос, чтобы мы  могли  посмотреть,
как она взлетит на небеса. - Зрелище обнаженной девушки возбуждало  его,
и он торопился избавиться от Гая, чтобы позабавиться наедине с Вивианой.
Ей это придется по вкусу.
   - О да, братец! - воскликнула Вивиана. - Сделай это!
   Гай оставил их наедине, и Хью тотчас же оказался за спиной у Вивианы.
Он стащил с нее тунику, быстро расшнуровал рубашку и нащупал ее  большие
округлые груди.
   Пальцы его принялись мять и сжимать их изо всех сил;
   Хью знал, что Вивиане это  было  приятно.  Затем  он  стал  покрывать
поцелуями ее шею и плечи.
   - Если бы этот коридор не был таким чертовски узким, - прорычал Хью у
нее над ухом, - я взял  бы  тебя  прямо  здесь  и  заставил  визжать  от
удовольствия, Виви!
   - Смотри! - воскликнула она, наслаждаясь ласками любовника, но  столь
же очарованная и тем, что открывалось ее взору за глазком.
   Гай Бретонский вошел в спальню и на глазах своей изумленной  пленницы
разделся донага. Подойдя  к  черной  кожаной  скамье,  он  приветственно
поцеловал ее в губы.
   - Ну что, Белли, этот фаллос оказался хорошим товарищем, пока меня не
было? - спросил он, опустив руку и сжав пальцами золотое кольцо. - Ax! -
негромко воскликнул он. - Вижу, ты оросила его своими любовными  соками.
В будущем я научу тебя быть более сдержанной.
   - Уберите его! - прошептала Белли.
   - Нет, еще рано, -  сказал  Гай.  -  Сначала  я  покажу  тебе,  какое
наслаждение он может доставить,  моя  милая.  -  И  он  начал  осторожно
вращать фаллос, улыбаясь стонам Белли.
   - Пожалуйста, не надо! - всхлипнула она. Пока она  лежала  здесь,  ей
показалось, что она в конце концов смогла  обрести  контроль  над  своим
телом, но теперь она поняла, что это не так. Наслаждение разливалось  по
всему ее телу, и она никогда не испытывала прежде такой сладостной муки.
Она извивалась в тщетной попытке спастись от нее, хотя и  понимала,  что
это бесполезно. Фаллос погружался все  глубже  и  глубже,  пока  она  не
обезумела от  мучительного  наслаждения.  Она  застонала  от  отчаянного
сознания  своей  беззащитности,  но  стоны  ее  быстро  превратились   в
сладострастные крики. Она достигла высшей точки. Губы Гая снова приникли
в поцелуе к ее губам, и она  перестала  сознавать  что-либо  еще,  кроме
бесконечно  накатывающих  на  нее  волн  удовлетворения.  Внезапно   все
кончилось.
   Она почувствовала, что Гай вынимает фаллос.  Она  лежала  неподвижно,
тяжело дыша, вся мокрая от пота. Она не  могла  поверить,  что  пережила
такое испытание. Белли чувствовала, что не в силах открыть глаз; веки ее
отяжелели.  Во  всем  теле  она  ощущала  страшную  слабость.  Гай  снял
наручники, удерживавшие ее запястья и лодыжки. Белли продолжала  лежать,
не в силах пошевелиться. Затем, к ее изумлению,  Гай  принялся  мыть  ее
ноги и бедра теплой водой. Потом он поднял ее и  переложил  на  постель,
накрыв одеялом. Она услышала, как дверь комнаты захлопнулась, и  тут  же
провалилась в глубокий сон.
   Гай нашел свою сестру и Хью в соседней комнате. Нагота его не удивила
их. Гай улыбнулся:
   - Вам понравился  мой  маленький  спектакль?  Не  правда  ли,  она  -
восхитительное создание?
   Вивиана одобрительно кивнула:
   - Ты не заметил ее, потому что не сдержался и поцеловал ее,  но  я-то
видела: когда она достигла вершины, ее тело выгнулось  так  высоко,  что
мне показалось, она вот-вот взлетит со скамьи. Гай! Ты все сделал  очень
красиво, братец: не слишком быстро, не  слишком  медленно.  Впрочем,  ты
всегда очень хорошо, просто исключительно чувствовал время! -  похвалила
его сестра.
   - А ты, Хью? Тебе понравилась моя девочка?
   - Да! - ответил Хью. - У нее прекрасные грудки, а ты  знаешь,  как  я
ценю женскую грудь, братец. Пожалуй,  она  отлично  развлечет  нас  этой
зимой. - Он немного помолчал, задумавшись. - Кажется,  я  когда-то  знал
девушку с волосами такого же цвета, но не могу припомнить.
   - Тебе  и  не  надо  ничего  помнить,  дорогой,  -  мягко,  вкрадчиво
произнесла Вивиана. - Все, что тебе нужно помнить, Хью, -  это  то,  как
сильно ты любишь меня. Ты ведь любишь меня, правда? - Во взгляде  ее,  к
изумлению Гая, на мгновение проскользнул страх.
   - Я никогда не любил никого, кроме тебя, Виви, -  ответил  Хью,  -  и
никогда никого не полюблю, даже если буду жить вечно. - Он поцеловал  ее
в щеку. - Пойдем в постель, дорогая, и оставим твоего брата с его  новой
игрушкой. Думаю, она уже набралась сил для очередной любовной схватки. -
Хью Фоконье рассмеялся и,  обвив  рукой  талию  своей  любовницы,  повел
Вивиану прочь из покоев ее брата.
   Гай проследил за ними взглядом, сокрушенно подумав о том, что Вивиана
наверняка влюбилась в своего пленника. Обычно Виви не испытывала к своим
любовникам ничего, кроме простого влечения, но эта  связь  тянулась  уже
слишком долго. Гай был уверен, что сестра влюбилась.
   Впрочем, с Хью легко ужиться.  Гай  покачал  головой.  Любовь  -  это
слабость, которую не могут позволить себе  такие  люди,  как  он  и  его
сестра, но Вивиана не захочет и слышать об этом. Гай улыбнулся.  До  тех
пор, пока Хью Фоконье забавляет  ее,  она  будет  счастлива,  а  счастье
В