колка. Он обожал их. Они  были  добрыми,  любящими
женщинами, никогда не доставлявшими ему никаких хлопот. И он очень ценил  их
мнение во всем, что касалось домашних дел.
   Они  удобно  усадили  его,  обложив  подушками,   и   предложили   выпить
чего-нибудь освежающего. С самого начала им  было  ясно,  что  он  пришел  с
какой-то целью, но они ни о чем не спрашивали, ожидая, когда он  сам  начнет
разговор. Акбар довольно вздохнул  и  отхлебнул  крепкого  горячего  чая  из
Ассама, который они преподнесли ему. Иодх  Баи  протянула  ему  тарелочку  с
крошечными пирожными с начинкой из арахиса, меда и кунжута. Акбар взял одно,
не торопясь съел его, наслаждаясь  тягучей  сладостью  меда.  Тут  же  рядом
возникла рабыня с влажной салфеткой, чтобы вытереть его перепачканные  руки.
Теперь уже окончательно успокоившись, он откинулся на подушки и взглянул  на
своих жен.
   - Мне нужен ваш совет в одном весьма деликатном деле, - начал он.
   - Как мы можем что-то тебе советовать, Повелитель? - спросила Иодх Баи.
   - Это касается моей новой жены, англичанки. Она прекрасная собеседница  и
все такое, но упорно отказывается лечь в мою постель. Я не  хочу  заставлять
ее силой, но желание мое так велико, что начинает меня самого раздражать.
   - Я слышала, она вдова, -  заметила  Ругайя  Бегум.  -  Коли  уж  она  не
девственница, я не понимаю ее притворной застенчивости.
   - Может быть, она  все  еще  хранит  память  о  своем  покойном  супруге,
Повелитель? - сказала Иодх Баи.
   - Да, наверное, так.
   - Тогда надо заставить ее перестать думать о нем и начать думать о  тебе,
иначе ты никогда не получишь ее.
   - Но как это сделать? - спросил он.
   - Я помогу тебе, Повелитель. Я подарю твоей английской розе нашу  "Ночную
книгу". У меня как раз есть одна, которую я  хотела  послать  дочери  своего
брата, выходящей в следующем году замуж, но у меня будет достаточно времени,
чтобы приготовить для своей племянницы другую "Ночную книгу". А эту я  отдам
твоей розе. Завтра ты придешь к ней и попросишь показать книгу, которую я ей
послала. Когда она увидит, как должны любить друг друга мужчина  и  женщина,
уверена, что вся ее напускная стыдливость улетучится как дым.
   - Если только она не холодна по натуре, - добавила Ругайя  Бегум.  -  Эти
европейские женщины совсем не такие, как мы.
   - Она не холодна, - сказал он. - Она теплая и ласковая, но ее  замужество
длилось меньше трех  месяцев,  а  потом  ее  мужа  убили.  Ее  всегда  очень
оберегали родители, и, хотя она в этом и не  признается,  я  думаю,  что  до
замужества она даже ни разу не целовалась.
   - Ее родители были хорошими людьми, оберегая ее непорочность, -  одобрила
Ругайя Бегум. - Она очень  хороша,  хотя  и  совсем  не  такая,  как  мы.  Я
несколько раз видела ее в банях. Ее кожа похожа на топленые сливки.
   Он улыбнулся.
   - Я знаю, - сказал он, и Иодх Баи улыбнулась ему в ответ.
   - Я уведомлю тебя, когда книга будет отправлена, - сказала она.
   Он ушел от них, уверенный, что теперь все будет в порядке. Как только  он
вышел, Ругайя Бегум и Иодх Баи приказали рабыне налить им свежего чаю.
   - Он так же рвется в бой, как и в молодости, - заметила  старшая,  Ругайя
Бегум.
   - Когда-то он всегда хотел всех нас сразу. Помнишь историю с Альмирой?  -
спросила Иодх Баи, изящно взяв чашку с чаем.
   Ругайя Бегум усмехнулась:
   - Да, я помню выражение лица ее первого мужа, старого шейха, когда  Акбар
заявил, что тому следует развестись с Альмирой. - Она неприятно усмехнулась.
- Старый черт присмотрел себе Альмиру еще с детства и  все  ждал,  когда  же
сможет проткнуть ее нежную молодую плоть своим никуда уже не годным  членом.
Он лелеял ее, как какой-нибудь садовник лелеет редкостный  розовый  куст,  и
вдруг обнаружил, что лелеял-то его для  кого-то  другого!  Это  разбило  ему
сердце, и он умер прежде, чем успел развестись с ней. Ирония судьбы! Он даже
женился на ней, когда она была еще совсем девочкой,  чтобы  быть  уверенным,
что она не достанется никому другому! - Она положила  в  рот  пирожное  и  с
удовольствием принялась уплетать его.
   - Сейчас все по-другому, - сказала Иодх Баи. - Похоже, он влюбился. Одних
он просто хотел чуть ли не по-животному, с другими ложился, потому  что  так
требовали государственные дела, третьих, как в нашем  случае,  он  и  правда
чуть ли не обожал, но никогда бы не поверила,  что  Акбар  может  влюбиться.
Никогда.., до сегодняшнего дня.
   - Ты боишься, что она родит ему  сына,  который  заменит  ему  твоего?  -
коварно спросила Ругайя Бегум. - У нее самой детей не было?
   - Нет, - ответила Иодх Баи. - Древние  мусульманские  святители,  которые
предрекли рождение Салима, предсказали, что у Акбара будет только три  сына.
Так оно и вышло. Первый - мой Салим, потом Мюрад Альмиры и, наконец,  Даниял
Румпати. Румпати  родился  семнадцать  лет  назад.  Потом  рождались  только
девочки. Я не боюсь за Салима,  особенно  теперь,  когда  у  него  уже  есть
собственный сын.
   - Тогда, значит, ты боишься за себя, Иодх Баи. Может  быть,  ты  боишься,
что новая любовь Акбара перевесит его привязанность к тебе?
   Иодх Баи самоуверенно  усмехнулась.  Они  с  Ругайей  Бегум  -  старинные
подруги. Если кто-нибудь и знал ее так же хорошо, как она сама, то это  была
Ругайя Бегум.
   - Может быть, я чуть-чуть ревную, - призналась она.
   - Тогда тебе надо сделать то  же,  что  сделала  я  в  молодости.  Нельзя
изводить себя каждый раз, когда Акбар заводит себе новую жену. Я так решила,
когда появилась ты.
   - Я? - Иодх Баи удивилась. - Ты ревновала Акбара ко мне? - Она была женой
Повелителя вот уже двадцать семь лет и никогда даже не подозревала этого.
   Ругайя Бегум рассмеялась:
   - Конечно. Вспомни, ведь я была первой женой  Акбара.  Я  вышла  за  него
замуж, когда мне было всего девять  лет.  Он  был  моим  любимым  двоюродным
братом и первым мужчиной в моей жизни. Когда мне исполнилось пятнадцать,  он
женился на другой нашей двоюродной сестре, Зада Бегум, и когда ни она, ни  я
не  смогли  родить  ему  наследника,  он  женился  на  Салиме  Бегум,  вдове
Байрамхана. У нее к тому времени уже был сын, но Акбару она смогла  подарить
только дочь, Шахазад Ханим Бегум. Потом появилась  ты,  принцесса  Эмбер,  и
вышла замуж за нашего Повелителя. Зада  и  Салима  были  вне  себя,  что  ты
раджпутка, а не мусульманка.  Помнишь,  как  они  избегали  тебя,  когда  ты
впервые появилась в гареме?
   Иодх Баи кивнула, в ее черных глазах вспыхнули воспоминания о  той  боли,
которую ей тогда причинила их недоброжелательность. Она была  так  молода  и
так напугана, выйдя замуж  за  столь  могущественного  человека,  да  еще  и
придерживавшегося другой веры.
   - Ты была тогда очень добра ко мне, Ругайя.
   - Я была его старшей женой. Это входило в мои обязанности. Но  не  думай,
что я при этом не ревновала. Меня много, и я толстая, и всегда  была  такой.
Ни Зада, ни Салима никогда не были красавицами; они  достаточно  хороши,  но
нет, далеко не красавицы, хотя обе и высокие. Но в этом и вся разница. Ты же
совсем другая. Ты была тоненькой, изящной  и  очень  хорошенькой.  Всем  нам
стало ясно, что Акбара влечет к тебе так, как не влекло ни к одной из нас. Я
ночами не спала, думала о том, как он приходит к тебе, и,  наконец,  решила,
что лучше мне быть тебе другом,  чем  врагом,  уж  коли  Акбар  так  к  тебе
неравнодушен.  И  я  потом  была  счастлива  разделить   с   тобой   радость
материнства.
   - И мою печаль, когда оба моих  первенца,  Хасан  и  Хусейн,  умерли,  не
прожив  и  месяца,  -  вспомнила  Иодх  Баи.  -  Ты,  насколько  я  понимаю,
предлагаешь мне преодолеть свои страхи, подружившись с этой англичанкой?  Но
как я могу это сделать?
   - Она привыкнет, -  сказала  Ругайя  Бегум.  -  Ей  не  останется  ничего
другого, и мы ей в этом поможем. Ей понадобится наша дружба. Мы  же  гораздо
счастливее ее, с нами наши семьи. У тебя есть сын Салим. А что есть  у  нее?
Одна, в чужой стране и без надежды опять попасть когда-нибудь домой. Как  же
ей должно быть тяжко!
   - Ты такая хорошая, Ругайя, - вздохнула Иодх  Баи.  -  Ты  всегда  умеешь
принять сторону другого человека. Мне этого не дано. У тебя редкостный  дар.
Неудивительно, что тебя так любят дети. - Она улыбнулась  своей  подруге.  -
Хорошо, мы подружимся с этой чужеземкой. Но захочет  ли  она  подружиться  с
нами?
   - Служанки уже поведали нам, как внимательно и ласково  она  относится  к
своей камеристке и как эта девушка тоже  любит  свою  госпожу,  -  напомнила
Ругайя Бегум Иодх Баи. - Она всегда вежлива с нами, встречаясь  в  коридорах
гарема. У нее, сказала бы я, прекрасное воспитание. Прошедший  год  оказался
не лучшим для Акбара. Он плохо чувствовал себя,  да  и  другие  проблемы  не
давали покоя. Эта девочка вызвала в нем первую радость за  многие  годы.  Он
опять счастлив.
   - Но не может заполучить ее в свою постель, - хихикнула Иодх Баи.
   Ругайя Бегум широко улыбнулась:
   - Притворство и показное сопротивление никогда  еще  не  мешали  любовным
играм. Она, сама того не сознавая, своим сопротивлением только разжигает его
аппетит. "Ночная книга", которую ты хочешь ей подарить, не сомневаюсь, - то,
что нужно. - Она опять хихикнула. - Бедная девочка! Уверена, она никогда  не
видела ничего подобного. Помнишь, в какой ужас  пришли  святые  христианские
отцы, когда принц Мюрад стащил у  Шахазад-Ханим  после  ее  свадьбы  "Ночную
книгу" и показал им? И почему это европейцы не  могут  принять  как  должное
нормальные отношения между мужчиной и женщиной? Иодх Баи тоже рассмеялась:
   - Святые отцы больше были расстроены тем,  что  им  не  дали  рассмотреть
"Ночную книгу" как следует. Помнишь, как все выше поднимались их  сутаны  на
самом интересном месте с каждой новой страницей?
   Ругайя Бегум теперь хохотала так, что на глазах выступили слезы.
   - А Акбар сказал, что столь пристальное разглядывание этой книги  говорит
о том, что они такие же люди, как все. Тогда он выяснил, что у них такие  же
члены, как и у обычных мужчин. Ха-ха-ха!
   - Может, статься, что английская девушка и не  захочет  с  нами  дружить,
просмотрев "Ночную  книгу",  -  с  сомнением  в  голосе  сказала  Иодх  Баи,
отсмеявшись.
   - А я уверена, она будет нам только благодарна,  узнав,  сколь  прекрасна
страсть нашего Повелителя, - откликнулась более практичная Ругайя Бегум. - У
меня не было другого мужчины,  но  я  уверена,  что  нет  на  свете  лучшего
любовника, чем Акбар.
   Иодх Баи согласно кивнула. Затем женщины переключились  на  самую  свежую
новость: о скором появлении на свет второго ребенка принца  Салима.  Они  не
сомневались, что это будет мальчик.
   Им также очень не терпелось вернуться в Лахор.  Фатхнур-Сикри  осточертел
им своей пылью, они соскучились по садам и фонтанам северной столицы.  И  им
хотелось бы попасть туда  к  моменту  рождения  нового  наследника,  которое
ожидалось еще до конца года.

***

   Пока фаворитки Акбара дружески болтали, предмет их разговора не мог найти
себе покоя, ворочаясь на шелковых простынях. Велвет никак не могла  заснуть.
Она не знала, как ей вести себя в данной ситуации.  Что  следует  делать?  И
каковы ее шансы на возвращение домой?  Она  так  или  иначе  прокручивала  в
голове этот вопрос и в конечном итоге пришла к выводу, что шансов вовсе нет.
Остаток своей жизни она проведет здесь, в этой чужой стране. Другого  выбора
просто не было.
   Акбар в нее явно влюбился. Даже  Велвет,  сколь  неопытна  она  ни  была,
понимала это. Он не  злой  человек,  но  и  ждать  вечно  не  собирался.  Ее
единственный шанс обрести счастье и выжить - ее, Пэнси и еще не  родившегося
ребенка Пэнси - заключался в том, чтобы принять неизбежное. Он даже  женился
на ней в соответствии с законами и обычаями своей страны.  Она  стала  женой
Великого Могола. Если она хочет жить, то всю ее будущую жизнь  надо  строить
исходя из этого.
   Он хотел ее. Велвет пробрала дрожь при этой мысли. Она еще не спала ни  с
кем, кроме Алекса. Алекс... Она отчаянно пыталась вызвать в памяти его  лицо
и вдруг обнаружила, к своему ужасу, что не может сделать этого. И не потому,
что любила его после смерти меньше, а потому, что  не  видела  его  уже  так
давно, а у нее не было даже его портрета. Слезы тихо потекли  по  ее  щекам.
Она почувствовала себя виноватой перед покойником, как  будто  предала  его.
Встав с постели, она завернулась в шелковое  покрывало  и,  тихонько  открыв
дверь, перешагнула через спящего Адали и пошла к Пэнси.
   - Миледи! - прошептала та, когда Велвет вошла в ее комнату. - Вы тоже  не
можете заснуть?
   Велвет  потрясла  головой  и,  присев  на  пол  рядом  с  кроватью  своей
камеристки, проговорила:
   - Ты помнишь, как выглядит Дагалд, Пэнси?  Я  имею  в  виду,  помнишь  ли
по-настоящему?
   Пэнси казалась несчастной.
   - Нет, - грустно ответила она своей госпоже. - Никак не  могу  вспомнить,
помню, что он рыжий, что у него голубые глаза и что он такой  же  конопатый,
как я. Все же остальное куда-то ушло,  но,  может  быть,  если  мой  ребенок
окажется мальчиком, то, увидев его, я вспомню, и каков Дагалд.
   - И я не могу вспомнить Алекса, - печально сказала Велвет. - Как и ты,  я
помню, что у него сильное лицо, темные волосы и янтарные глаза. И все!
   - Может быть, так даже лучше, - мудро рассудила Пэнси. - Может быть, даже
лучше, что мы не помним. Ни вы,  ни  я  никогда  больше  не  попадем  домой,
миледи. Вы мне этого не  говорите,  я  понимаю,  чтобы  не  опечалить  моего
малыша, но я-то знаю. Нам предстоит прожить всю нашу жизнь здесь или  вообще
не жить. - Она попыталась сесть, и Велвет вдруг отчетливо увидела,  как  под
натянувшейся сорочкой шевельнулся в ее животе ребенок, уже готовый появиться
на свет. - Этот лорд Акбар, местный властелин, он  так  любит  вас.  Даже  я
замечаю это, когда вы приходите навестить меня каждое утро. Думаю, он  будет
очень счастлив, если вы свяжете свою жизнь с ним.
   - Он уже законным образом женился на мне, - тихо  проговорила  Велвет,  -
хотя мы и не стали еще по-настоящему мужем и женой, если ты понимаешь, что я
хочу сказать.
   - Он хочет, а вы нет, да? - напрямую спросила ее Пэнси.
   - Да.
   - Думаю, что в конечном итоге, только не сердитесь на меня, миледи, у вас
все равно не будет другого выхода. Да и вообще мне кажется, что вам повезло.
Заставить влюбиться в себя правителя такой богатой страны, да  еще  и  стать
его  женой!  Моя  матушка  говорила,  что  ее  госпожа  Скай  всегда   умела
пользоваться ситуацией. Что ушло, то ушло, миледи. Теперь мы здесь,  и  надо
как-то жить дальше. Я тоже не  очень  рада,  что  никогда  больше  не  увижу
Дагалда, но за эти последние недели у меня было время все обдумать,  и  я  с
этим примирилась. Я намерена родить своего первенца, вырастить его и,  может
быть, даже вновь выйти  замуж!  Вот  уж  не  сомневаюсь,  что  Дагалд-то  не
задержится найти себе другую женщину!
   - Другой муж! О, Пэнси, насколько же ты мудрее меня. Ты, конечно,  права.
Нельзя желать того, что ушло. Мне казалось ужасным, что я не могу  вспомнить
лица Алекса. Мне стало так страшно. Ну, пора к себе, пока не проснулся Адали
и не переполошил всю стражу. - Она встала. - Я попрошу Акбара перевести тебя
в мою комнату как можно быстрее. Я соскучилась без тебя.  -  Она  улыбнулась
Пэнси и выскользнула из ее комнаты.
   Улегшись в постель, она думала о своем разговоре с Пэнси.  Ее  камеристка
всего на несколько месяцев старше ее, и жизненного опыта у  нее  не  намного
больше, чем у Велвет. Но зато это практичная натура,  достойная  дочь  своей
матери. Она приняла на веру слова Пэнси и несколько успокоилась. Ей пришлось
признаться, что она боится близости с Акбаром из-за отсутствия опыта. Но что
и говорить, когда он в тот вечер поцеловал ее и погладил ей грудь, это  было
приятно. Все дело в том, что она считает  себя  виноватой,  виноватой  перед
памятью Алекса, своего мужа. И вот пришло  время  осознать,  что  она  вдова
Алекса Гордона и невеста Великого Могола по имени Акбар.
   С этим Велвет и заснула. Она не слышала, как и все предыдущие ночи, что в
ее комнату вошел Акбар. Разувшись, он босиком подошел к ее постели  и  долго
смотрел на  нее,  полный  любви  и  желания.  Легким  движением  он  откинул
покрывало, чтобы  насладиться  зрелищем  ее  обнаженной  красоты.  Несколько
мгновений он упивался ее прелестью, одновременно страдая от  своего  желания
обладать ею. Затем, глубоко вздохнув, повернулся и  вышел  из  комнаты.  Она
легонько пошевелилась в постели, когда он закрыл дверь, но не проснулась  до
утра.
   Этим же вечером Акбар поведал Адали,  что  сегодняшней  ночью  он  желает
обладать своей женой, английской розой. А так как она к этому не готова,  то
Иодх Баи шлет ей "Ночную книгу", которую Велвет  получит  ближе  к  полудню.
Невеста ничего  не  должна  знать  об  этом,  чтобы  не  испугаться  или  не
отвергнуть дар. Все должно произойти легко, без принуждения.
   Велвет проснулась поздним утром, съела ставший ей уже  привычным  завтрак
из йогурта, фруктов и чая и отправилась в бани, которые ей очень  нравились.
Именно здесь Иодх Баи и Ругайя Бегум предприняли первую попытку сблизиться с
ней.  Помывшись,  Велвет  весело  плескалась  в  бассейне,   когда   к   ней
присоединились две женщины.
   - Как тебя зовут, евнух? - спросила Ругайя Бегум у Адали.
   - Мое имя Адали, прелестница, - ответил он.
   - Скажи своей госпоже, что мы желаем ей счастливого дня, - сказала Ругайя
Бегум.
   Адали был вне себя от радости. То, что его признали -  и  кто!  -  первая
жена Могола и самая любимая из его жен, - было для него маленьким, но  очень
важным шагом вверх по лестнице успеха.
   - Моя принцесса, - позвал он Велвет, подплывающую к краю бассейна.
   - Да, Адали? - Она улыбнулась двум женщинам.
   - Моя принцесса, Ругайя Бегум желает вам  прекрасного  дня.  Осознав  всю
важность происходящего, Велвет ответила:
   - Передай госпоже Ругайе Бегум, что я тоже  рада  пожелать  ей  чудесного
дня. Я счастлива, что она соизволила заметить меня.
   Адали перевел, и Велвет заметила, что эта далеко не молодая женщина  явно
довольна ее ответом. Потом с Адали заговорила Иодх Баи:
   - Поприветствуй принцессу и от моего  имени,  Адали,  и  передай  ей  мои
поздравления по случаю ее свадьбы с нашим Повелителем Акбаром.
   Евнух  дрожал  от  волнения.  Пока  он  говорил  на   своем   значительно
исправившемся французском с Велвет, главная банщица  и  ее  подчиненные  уже
успели разнести слух  о  том,  что  две  главные  жены  Акбара  снизошли  до
разговора с самой молодой из его жен.  Статус  Велвет  в  гареме  немедленно
возрос в тысячи раз.
   - Поприветствуй от моего имени принцессу Эмбер, Адали, и скажи ей, что ее
доброта, так же, как и доброта Ругайи Бегум, много значат для меня, чужой  в
этой стране. И спроси у них, Адали, не будет ли это невежливо с моей стороны
- пригласить их как-нибудь на чай?
   - Нет, моя принцесса, думаю, что этого делать не надо. Я должен  спросить
разрешения у Могола и потом, если он разрешит, передам ваше  приглашение.  И
сделать это надо будет за несколько дней. - После этого он повернулся к двум
старшим женщинам и перевел им свой разговор с Велвет.  Ругайя  Бегум  что-то
ему ответила, и он обратился к своей госпоже:
   - Они придут!
   Он попытался скрыть свое удовольствие, но его выдавали довольные глаза  и
широкая улыбка.
   Ругайя Бегум и  Иодх  Баи  вежливо  кивнули  Велвет,  которая  с  улыбкой
поклонилась им. Дамы вышли из бань.
   Велвет выбралась из бассейна, и  тут  же  ее  вытерли  банщицы,  стоявшие
наготове с теплыми полотенцами. Потом ее надушили, сделали массаж, и  вместе
с Адали, что-то непрестанно нашептывающим ей в ухо,  она  вернулась  в  свои
покои, чтобы немного отдохнуть от полуденной жары.
   Вечером Акбар и Велвет, как обычно, выехали  на  лошадях  из  города.  Он
сказал ей, что скоро двор пер