ме того, там же  росли  горчица,
мята, шалфей, петрушка и укроп. На соседнем лугу Эльф обнаружила девясил.
   Скоро на стенах и полках сушились пучки целебных трав. Глиняные горшки до
краев наполнились фиалками, корнями одуванчика, луковицами крокуса, а  также
винными  ягодами  и  финиками,  которые  Эльф  взяла  на  кухне.  Она  очень
удивилась, отыскав столь редкое лакомство, но кухарка  объяснила,  что  леди
Айлин обожает сладости.
   Артур расчистил и вскопал небольшой участок земли, где Эльф  посадила  те
травы, которых не смогла найти на огороде, включая мелкую ромашку.
   Дикон, похоже, слабел с каждым днем, несмотря на все  усилия  сестры,  но
число ее пациентов из обитателей поместья все росло. Когда пораженная  таким
нашествием девушка стала расспрашивать Аиду, та ответила, что леди Айлин  не
слишком искусна в целительстве и терпеть не может это занятие.
   - Но разве не долг госпожи заботиться о своих людях? - пробормотала Эльф.
- Хочешь сказать, что все эти годы она отказывалась лечить недужных?
   - Вот именно. И кроме того, так и не дала твоему брату наследника, хотя у
него есть дети от крепостных. Ни разу не перебинтовала рану, не  сварила  ни
одного снадобья. Никчемная ведьма!
   - Но Дикон любит ее, - тихо возразила Эльф. Аида фыркнула:
   - Много счастья это принесло ему, как же! Когда бедный лорд Ричард  уйдет
на небо, ты станешь куда лучшей хозяйкой!
   Эльф промолчала. Спорить с Айдой не имело смысла.  С  той  самой  минуты,
когда Айлин  переступила  порог  нового  дома,  старуха  возненавидела  жену
господина. Все же Эльф тревожила невестка. Не далее как  вчера  вечером  она
заметила, как Айлин кормит Дикона засахаренными фруктами,  его  любимым,  но
строго-настрого запрещенным сестрой лакомством. И это не впервые! Эльф так и
подмывало как следует отчитать невестку, но  она  ограничилась  лишь  мягким
упреком. Айлин сначала приняла покаянный вид, но потом презрительно скривила
губы.
   - Айлин, ты не должна давать Дикону ту еду, которая ему вредна,  ибо  мне
нелегко справляться с его недугом. Сладости расстраивают его живот. Я  знаю,
что ты не желаешь ему зла, но не нужно  баловать  мужа  только  потому,  что
любишь его. Следует быть построже.
   - А если бы заболел я? Вы так же  заботливо  пеклись  бы  и  обо  мне?  -
вмешался Саэр.
   Эльф нашла его улыбку крайне неприятной.
   - Облегчать страдания больных - мой  долг  как  целительницы  и  служанки
Господа нашего, - сухо обронила Эльф.
   - Ухаживай за мной вы, и я мгновенно бы поправился, - вкрадчиво продолжал
де Бад. - Из рук столь  прелестной  особы  я  готов  принять  самое  горькое
лекарство.
   Эльф покраснела и отвернулась, прекрасно  сознавая,  как  неприличны  его
комплименты. Да и он сам должен  понимать,  что  истинный  рыцарь  не  может
говорить в подобной манере с невестой Христовой. Она  низко  склонилась  над
вышиванием, но не пропустила мимо ушей злобного шипения невестки, хотя  слов
не расслышала.
   - Как смеешь ты флиртовать с  этой  благочестивой  сучкой?  -  прошептала
Айлин кузену. - Будь Ричард здоров, прикончил бы тебя за подобные  речи!  Ты
спятил?
   - Нет, но я думаю о нашем будущем в отличие от тебя, милая кузина.  Разве
не мы с тобой все это затеяли и не потому ли выманили малышку из  монастыря?
До сих пор ты все делала как нужно, Айлин. Не позволяй  ревности  и  зависти
все испортить. Помни, я люблю тебя, а не монашенку. Владей я  поместьем  или
замком, мы могли бы убедить твоего отца отдать тебя мне, а не Ричарду.
   - Но ты нищий, - уничтожающе бросила Айлин.
   - Верно, зато, женившись на твоей золовке, получу  все.  И  Эшлин  станет
моим. Ну а когда внезапно овдовею, ты снова станешь здесь  хозяйкой.  -  Его
глаза,  темно-синие,  почти  черные,  обожгли  се  страстным  взором.  Локон
золотистых волос свесился  на  лоб.  Айлин  хотелось  отвести  его,  но  она
боялась, что кто-то заметит слишком интимный жест.
   - Она не выйдет ни за тебя, ни за кого другого, - злобно процедила Айлин.
- До этого я виделась с ней всего однажды, сразу после  свадьбы.  Он  привез
меня в монастырь познакомиться с сестрой. По-моему, надеялся, что я предложу
забрать ее. Глупец! Тогда она была совсем ребенком  и  ничего  не  понимала,
зато  теперь  достаточно  взрослая,  чтобы   знать,   чего   хочет.   Трудно
представить, почему она так рвется в монахини! Она довольно хорошенькая и  с
таким приданым, как Эшлин, может легко поймать достойного мужа. Но ей  никто
не нужен, кроме Иисуса Христа. Не тебе тягаться с Господом нашим, кузен.
   - Если мы не сможем ее уговорить, остается лишь  один  способ,  Айлин.  Я
возьму ее силой. Ни один монастырь не примет испорченный  товар.  Поверь,  я
сумею лишить ее невинности  и  хорошенько  попользоваться,  прежде  чем  она
изменит свое решение.
   - Неплохо, - одобрила Айлин. - Надеешься, что она  будет  сопротивляться,
когда ты захочешь ею овладеть?
   - Вероятно, - мрачно хмыкнул Саэр. - Хочешь помочь мне, Айлин?
   Синие глаза Айлин широко раскрылись.
   - Как?! - почти со страхом  прошептала  она,  понимав,  что  вступает  на
опасную почву. Временами Саэр пугал даже ее, хотя, нужно признаться,  сейчас
заинтриговал.
   - Среди моих вещей есть одна, называемая  дилдо,  которую  я  приобрел  в
мавританской лавке в Херефорде. Это штука запрещенная, достать  ее  нелегко,
но мавр знает мои вкусы.  Она  вырезана  в  форме  мужского  достоинства  из
полированного ясеня. - Он коварно усмехнулся. - После того как я  ворвусь  в
храм Венеры маленькой монашки,  ты,  наверное,  пожелаешь  взять  ее  другую
девственность через врата Содома? Дилдо можно держать в руке или  прикрепить
к поясу ремешками и  изобразить  мальчика,  дорогая  кузина.  Как  тебе  это
понравится?
   Щеки  Айлин   раскраснелись   от   сладострастных   мыслей   и   образов.
Непристойность и порочность предложения туманила голову.
   - Да! - выдохнула она. - О да, Саэр!
   - В таком случае не будь ревнивой дурой, - спокойно заметил он.
   Аида, сидевшая  на  другом  конце  зала,  с  подозрением  поглядывала  на
парочку.
   - Видите, как она разрумянилась, миледи, - заметила она. - Интересно, что
такого  он  ей  сказал?  Наверняка  что-то,  не  предназначенное  для   ушей
порядочной женщины. Уверена, именно они отравили лорда Ричарда.
   - Как ты можешь говорить подобное? Это грех! И откуда ты такое взяла?
   - Ты слишком долго вела уединенную жизнь, -  возразила  Аида.  -  Следует
видеть вещи в истинном свете. Ваша невестка - женщина коварная. Может, она и
заискивает перед тобой, но это ничего не меняет. Мы боимся  за  тебя.  Когда
умрет  господин,  ты  останешься  с  этими  людьми!  Вполне  возможно,   они
любовники, госпожа. Слуги  видели,  как  он  несколько  раз  выходил  из  ее
опочивальни. Но не можем же мы  жаловаться  больному  господину.  А  вот  ты
должна знать!
   - Не понимаю, - охнула Эльф. - Разве она не любит Дикона, Аида?  Как  она
может изменять мужу?!
   Доброе морщинистое лицо Айды стало грустным.
   - Не думаю, что жена господина любит кого-то,  кроме  себя,  -  вздохнула
она, погладив руку девушки. - Она может только брать и понятия не имеет, как
жертвовать собой. Ты, дитя мое, дело  другое.  С  детства  приучена  служить
нашему Господу. Леди Айлин не представляет, что это такое. Она хочет  своего
кузена и желает получить Эшлин.
   Эльф, расстроенная словами Айды, беспомощно озиралась. Пусть она  невинна
и провела юность в монастыре, глупой ее не  назовешь.  Она  давно  подметила
нежные отношения невестки и де Бада. Кроме того, ее  тревожило,  что  Дикону
становилось хуже каждый раз после того, как жена соблазняла его  сладостями,
засахаренными фруктами и миндалем. Неужели Аида права и Айлин дает мужу  яд?
Немыслимо! Но вполне вероятно.
   Девушка вздохнула. Жаль, что рядом нет Изы и Матти  или  хотя  бы  сестры
Катберт, истинного  оплота  здравого  смысла.  Она  совсем  одна  и  так  же
беспомощна, как крепостные брата,  не  в  силах  доказать  свои  подозрения,
вынужденная молча наблюдать, как угасает брат.
   Раздумья девушки были прерваны появлением рыцаря в сопровождении  эконома
Седрика. Незнакомец назвался сэром Ранульфом де Гланвилем  и  объяснил,  что
возвращается из Уэльса, куда ездил по поручению короля. Настоящий великан, и
голос низкий, бархатистый.
   - Надеюсь, вы дадите мне приют на ночь, господин? - спросил  он  Ричарда.
Хозяин Эшли как раз проснулся и открыл глаза.
   - Добро пожаловать, сэр рыцарь,  -  гостеприимно,  хоть  и  едва  слышно,
объявил Ричард и посмотрел в сторону Айлин, которая приветливо улыбалась, но
не сделала ни малейшей попытки позаботиться об удобствах гостя.  -  Это  моя
жена, леди Айлин, - пояснил Ричард, очевидно, надеясь, что  жена  догадается
исполнить долг хозяйки. Айлин снова улыбнулась, но не двинулась с места.
   - И моя сестра, леди Элинор, к которой перейдет Эшлин после моей  смерти,
- добавил Ричард,  разгневанный  столь  открытым  пренебрежением  к  хорошим
манерам.
   Аида украдкой подтолкнула Эльф, и та поспешила подняться.
   - Добро пожаловать в Эшлин, добрый сэр, - учтиво  приветствовала  она  де
Гланвиля. - Аида, пожалуйста, принеси гостю еды и  вина.  Садитесь  у  огня,
сэр, погрейтесь, пока вернется Аида. День слишком ветреный и  дождливый  для
июня. - И, забрав его плащ, пообещала:
   - Я прослежу за тем, чтобы его высушили к завтрашнему утру.
   - Спасибо, госпожа, - поклонился Ранульф. - Вы так добры, и я  благодарен
за гостеприимство.
   Он сел,  осматривая  собравшихся.  Еще  один  мужчина,  смутно  знакомый.
Вероятно, они встречались при дворе. Красавица жена хозяина и его  столь  же
прекрасная сестра. Судя по серому одеянию, либо послушница,  либо  монахиня.
Но нет, длинная золотисто-рыжая коса не острижена, значит,  девушка  еще  не
дала обеты. Как жаль, что такое прелестное личико скоро скроет  апостольник.
Ей бы мужа хорошего и детей.
   Его размышления были прерваны подошедшим мужчиной.
   - Я Саэр де Бад. Мы вместе сражались за короля, - сообщил он.  -  Госпожа
этого дома - моя кузина. Я живу здесь весь последний год, помогая в делах ее
мужу, который, как видите, тяжело болен.
   Ранульф де Гланвиль встал и протянул руку.
   - Мне вы сразу показались знакомым, сэр де  Бад.  Он  подумал,  что  этот
человек слишком напыщен и  крайне  бестактен.  Ведет  себя  словно  владелец
поместья!
   - Вина! - громко воскликнул де Бад. -  Почему  не  несут  вина?  -  Он  с
хозяйским видом шагнул к высокому столу. - Садитесь сюда, сэр. Слуги  сейчас
подадут ужин.
   Не зная, что происходит в доме, и не желая  показаться  грубым,  посланец
короля подчинился. Прекрасная леди Элинор  собственноручно  поставила  перед
ним блюдо с едой и тарелку с ломтями хлеба. Ранульф  с  удовольствием  узрел
хорошо  провяленную  оленину,  тушеного  кролика,  толстый  ломоть  окорока,
горошек и кусок сыра. Слегка улыбнувшись,  девушка  вручила  ему  деревянную
ложку. Поняв, каким голодным он, должно  быть,  выглядит,  рыцарь  покраснел
так, что румянец  пробился  даже  сквозь  покрывавший  щеки  загар,  склонил
голову, перекрестился, произнес молитву и принялся есть.  Наконец,  подобрав
остатки соуса  хлебом  и  допив  вино,  Ранульф  с  удовлетворенным  вздохом
выпрямился.
   - Леди, вы прекрасно ведете хозяйство, - одобрил он.
   - Это дом моего брата, - скромно ответила Эльф.
   - Насколько я понял, вы вернулись из монастыря,  чтобы  помочь  невестке.
Сумели ли вы вылечить брата, леди? И не могу ли я что-то сделать для вас?
   - Дикон умрет, - выдохнула Эльф, впервые  открыто  признав  то,  что  так
долго таила в сердце. У этого рыцаря такие добрые  глаза..,  на  минуту  она
даже забыла об одиночестве. - Я многое узнала от нашей монастырской  лекарки
и травницы. Говорят, что я ее лучшая  ученица,  но  едва  мне  кажется,  что
наступило улучшение, как  на  следующий  день  брату  становится  хуже.  Это
произошло уже трижды за то время,  что  я  нахожусь  здесь.  Никак  не  могу
разгадать причину недуга. Рано или поздно мне придется сдаться, - со слезами
на глазах прошептала девушка.
   - Говорите, так и не смогли определить, что мучит его? - тихо переспросил
рыцарь.
   - Что-то с животом. Иногда его терзают такие боли, что он кричит и бьется
в судорогах. Его постоянно слабит. Он потерял почти все волосы и зубы.  Кожа
желтовато-серая. И хотя он всего на десять лет старше меня,  кажется  совсем
дряхлым. Все, что я могу, - позаботиться о его удобствах.  Но  меня  изводит
сознание собственной беспомощности.
   - У него всегда было слабое здоровье? - осведомился де Гланвиль.
   - О нет! По словам нашей бывшей няни Айды, еще год назад он  был  крепок,
как молодой дубок, - заверила Эльф, но, тут же вспыхнув, добавила:
   - Совсем забыла, что  брат  просил  вас  поговорить  с  ним,  прежде  чем
отправитесь на покой. Я уже велела постелить вам на скамье  у  очага,  и  вы
прекрасно проведете ночь.
   Рыцарь поднялся из-за стола и почтительно поклонился девушке:
   - Я немедленно иду к вашему брату. Еще  раз  спасибо  за  гостеприимство,
леди Элинор.
   - Хорошего вам отдыха, сэр, - кивнула Эльф.
   - Не знал, что вы  так  поднаторели  в  искусстве  флирта,  красавица,  -
многозначительно подмигнул де Бад, едва рыцарь отошел. - Это добрые монахини
научили вас любовным играм? Жаль только, что  меня  вы  не  замечаете,  а  я
сражен вашей прелестью.
   Он потянулся к ее руке, но Эльф поспешно отдернула пальцы.
   - Почему обычную вежливость вы толкуете столь странным образом?  -  резко
бросила она и, не выдержав, выпалила:
   - И почему так долго живете здесь? Вряд ли  в  вас  тут  нуждаются,  сэр.
Дикон скоро умрет, и неприлично жить  в  одном  доме  с  двумя  женщинами  в
отсутствие старших  родственников.  Не  хотите  же  вы  очернить  имя  своей
кузины?
   Она не ожидала, что так обозлится.
   -  А  за  свою  репутацию  не  боитесь?  -  с   издевательской   усмешкой
поинтересовался он.
   - Зачем? Все, кто знает меня, не сомневаются в моем целомудрии, поскольку
я невеста Христова. Моя репутация незыблема, но как  насчет  Айлин,  сэр?  -
возразила Эльф и сошла с возвышения в зал.  Сегодня  она  уступила  сэру  де
Гланвилю свою скамью, самую удобную в зале.  Сама  девушка  вместе  с  Айдой
предпочитала дежурить у постели больного. Айлин спала  в  маленькой  комнате
рядом с комнатой для рукоделия, а Саэр де Бад проводил  ночи  в  каморке  на
чердаке.
   Ричард де Монфор приветствовал королевского посланца  и  пригласил  сесть
рядом.
   - У меня к вам поручение, сэр, если, конечно, согласитесь его  выполнить,
- начал он. - Мы с женой  бездетны.  По  закону  наследования  Эшлин  должен
перейти к моей сестре Элинор. Приданое жены будет  ей  возвращено,  и  Айлин
вернется к родным, де Вареннам. Она молода и красива, и ей без труда  найдут
нового мужа. Утром я попрошу сестру написать мне завещание, ибо в  монастыре
она получила прекрасное образование и умеет читать и писать. Она сделает три
копии. Одна будет храниться у меня, вторую попрошу доставить  к  Вустерскому
епископу, а третью - королю. Не хочу, чтобы у  кого-то  оставались  сомнения
относительно моей последней воли. Я уже приказал  слуге  после  моей  смерти
немедленно отправляться к епископу и все сообщить. Епископ должен  уведомить
короля. Я вверяю безопасность и судьбу сестры его величеству королю Стефану.
Вы сделаете это для меня сэр? - слабеющим голосом докончил хозяин Эшлина.
   - С радостью, - пообещал Ранульф де Гланвиль. Ричард облегченно кивнул:
   - Благодарю вас, сэр. Не нравится мне  кузен  жены.  Слишком  много  себе
позволяет, но я терпел его ради Айлин, потому что она,  похоже,  его  любит.
Однако в последнее время я заметил, какие взгляды Саэр де Бад бросает на мою
младшую сестру, когда думает, что  этого  никто  не  видит.  Словно  хищник,
которому не терпится наброситься на жертву. Эльф так невинна! Она не  сумеет
защитить себя от такого человека.
   Эльф. Какое очаровательное прозвище!
   - Как долго пробыла ваша сестра в монастыре? Моя юная родственница  Изабо
Сен-Симон тоже там живет. Правда, этой осенью она должна выйти замуж.
   - Иза - одна из двух  лучших  подруг  Эльф,  -  отозвался  Ричард.  -  Вы
обязательно должны сказать сестре, что мадемуазель Изабо с вами в родстве. Я
отвез Эльф в монастырь вскоре после того, как ей исполнилось  пять.  Сначала
погиб наш отец, потом умерла мать. Я обручился с дочерью де  Варенна,  и  он
посчитал несправедливым, что Айлин должна заботиться о  чужом  ребенке.  Это
они посоветовали отослать  Эльф  в  монастырь.  Зная,  что  приданое  сестры
невелико, они предложили также, чтобы она дала монашеские обеты. Думаю,  это
было  хорошим  решением.  Все  эти  тревожные   годы   Эльф   находилась   в
безопасности. Она девушка мягкая и добрая и идеально подходит для выбранного
ей пути, в противном случае я боялся бы,  что  после  моей  смерти  ее  ждут
немалые беды.
   Ричард побледнел сильнее обычного и закашлялся.
   - Может, теперь, унаследовав поместье,  она  предпочтет  выйти  замуж?  -
заметил Ранульф. Ричард покачал головой:
   - Скорее передаст Эшлин монастырю. Пусть делают с  ним  все,  что  найдут
нужным. Супружество не для Эльф. А теперь простите, мне нужно  отдохнуть.  Я
очень слаб, несмотря на то что целыми днями лежу.
   Ранульф кивнул молодому слуге, которому  предстояло  дежурить  у  постели
хозяина, и направился к своей скамье. К его удивлению, оказалось, что  рядом
стоит миска с теплой водой. Он вымыл жирные после ужина руки,  вытер  куском
полотна  и  вздохнул.  Какая  жалость,  что  молодая  хозяйка  выбрала  путь
отречения и покаяния. Она стала бы прекрасной женой даже для графа!
   Рыцарь  снял  блио  ,  аккуратно   сложил,
расшнуровал кожаный камзол и стянул сапоги. Пожалуй, раздеваться  до  камизы
 ни к чему.
   Решив облегчиться, он вышел из дома, немного  погодя  вернулся  и  плотно
прикрыл за собой дверь.
   Слуга разбудил его на рассвете. Подали  завтрак,  состоявший  из  горячей
овсяной каши, свежего хлеба,  сыра,  масла  и  темного  эля.  Поев,  Ранульф
подошел к постели Ричарда, где Эльф старательно  переписывала  вторую  копию
завещания. Лицо девушки было пасмурным.  Ранульф  молча  устроился  рядом  с
топчаном. Глаза больного  были  закрыты,  воздух  со  свистом  вырывался  из
пересохших губ. Ранульф де Гланвиль перекрестился и сложил руки  в  молитве,
хотя  его  мозолистые  руки  были  куда  более   привычны   к   мечу.   Взор
зеленовато-карих глаз то и дело обращался к склоненной головке девушки.
   - Ну вот, осталась еще одна копия, - вымолвила она наконец. - Документ не
слишком длинный, сэр. Постараюсь не  задержать  вас.  Должно  быть,  вам  не
терпится отправиться в дорогу и доложить королю о выполненном поручении.
   И она снова занялась делом.
   Ранульф поднял пергамент. Завещание  было  коротким  и  предельно  ясным.
Ричард де Монфор, законный владелец Эшлина, будучи  бездетным  после  девяти
лет брака с Айлин де Варенн, оставляет дом, земли, крепостных,  скот  и  все
имущество единственной наследнице - своей сестре Элинор  де  Монфор,  с  тем
чтобы Айлин было возвращено приданое.
   Тут Ранульф удивленно поднял брови. Де Варенны были щедры, возможно, даже
слишком. Очевидно, готовы были любой ценой  сбыть  с  рук  дочь.  Интересно,
почему? Леди очень красива и из хорошей семьи.
   Завещание заканчивалось просьбой Ричарда известить  о  его  желаниях  его
величество короля Стефана и его  светлость  епископа  Вустера.  Епископу  за
труды передавались шесть овец и молодой баран.
   - Готово, сэр, - объявила Эльф.
   Ричард подписал бумаги и скрепил печатью подпись и  свернутый  пергамент.
Он был так слаб, что слуге пришлось придерживать его за  плечи.  Но  сначала
Ранульф де Гланвиль подписал каждую копию в качестве свидетеля.
   - Что это вы делаете? - осведомилась Айлин, появляясь в зале рука об руку
с Саэром. Восхищенный ее внешностью, Ранульф  п