подбородке, орлиный  нос.  Чуть  широковатые
скулы, тяжелые веки, плотно сжатые узкие губы.
   Рука Энгуса скользнула вверх. Приподняв ее подбородок двумя пальцами,  он
наклонил голову  и  прикоснулся  поцелуем  к  ее  пухлому  ротику.  У  Фионы
перехватило дыхание, а Энгус  улыбнулся  так  искренне,  что  глаза  на  миг
вспыхнули.
   - Ты ведь не боишься, девушка?
   - Я никогда не предполагала... - Фиона благоразумно осеклась. - Не  знаю,
чего  ожидать,  милорд,  но,  думаю,  если  угожу  вам,  то  и  сама  получу
удовольствие.
   Энгус невольно улыбнулся. Да, о таком  он  и  не  мечтал!  Вот  отчаянный
сорванец! Вести такие разговоры в разгар любовной сцены!
   - Ты слишком много болтаешь, - прошептал он, прежде чем  снова  завладеть
ее ртом. Поцелуй длился бесконечно. Энгус безжалостно сминал ее губы своими,
словно давая понять, что скоро Фионе придется распроститься  с  невинностью.
Сознание  того,  что  это  нагое  тело  в  его  полной  власти,   будоражило
воображение.  От  нее  исходило  восхитительное   благоухание;   кожа   была
шелковистой и упругой. Он вытащил из ее  волос  шпильки,  и  черный  водопад
заструился по прямым плечам.
   Это был ее первый настоящий поцелуй, и голова Фионы пошла кругом.  В  его
сильных  объятиях  она  испытывала  давно  забытые  чувства   надежности   и
безопасности. Внизу живота сжимался и разжимался тугой ком. Она  будто  пила
пьянящий любовный напиток из никогда не иссякавшего кубка - пила и не  могла
утолить жажду. Дыхание их смешалось. Фиона таяла, как  лед  на  солнце.  То,
чего она так боялась, неожиданно  стало  чем-то  вроде  счастья.  Волшебство
поцелуя растопило страхи и опасения.
   Наконец Энгус нехотя отстранился. Впереди долгая ночь, но  ей  еще  нужно
многому учиться.
   - Как прекрасно! - выдохнула Фиона, не сводя с него глаз.  -  Мне  ужасно
понравилось. Я все правильно делала? Я никогда ни с кем не  целовалась,  но,
по-моему, все получилось вполне естественно.
   Штаны еще никогда не казались ему столь тесными. Того гляди лопнут!
   Разжав руки, Энгус встал и начал поспешно сбрасывать одежду.
   - Да, - согласился он, глядя на Фиону. - Поцелуй - это выражение  приязни
между мужчиной и женщиной, а твои губки слаще нектара.
   Старательно сохраняя бесстрастное выражение лица  и  глядя  при  этом  на
Фиону, Энгус стащил  сапоги,  чулки  и  штаны  и,  отбросив  их  в  сторону,
выпрямился. Ресницы Фионы чуть дрогнули, но с губ не сорвалось ни звука.  Он
отвернулся, чтобы погасить все свечи, кроме той, что стояла у кровати.
   "Можно ли называть мужчину прекрасным?" - гадала она  про  себя.  Ноги  у
Энгуса были длинными и стройными, ягодицы - округлыми и упругими.
   Он подошел к кровати и лег рядом. Фиона снова мельком увидела его мужскую
плоть, выглядывавшую из поросли завитков, таких же  черных,  как  и  у  нее.
Энгус проследил за ее взглядом.
   - Ты снова испугалась, девушка? - тихо спросил он. - Тебе нечего бояться.
Он храбрый парнишка, мой  Горди,  и  подарит  тебе  блаженство,  как  только
поближе с тобой познакомится К его невероятному изумлению,  Фиона  протянула
руку и коснулась налитой силой плоти. Глаза девушки сверкнули любопытством.
   Энгус от неожиданности дернулся, и Фиона серьезно спросила:
   - Тебе больно, когда я дотрагиваюсь до него?
   - Нет.
   - Почему же ты вздрогнул?
   - Не думал, что девственницы настолько любознательны.
   - Значит, при виде твоего  Горди  они  в  ужасе  бегут?  Ее  пальцы  чуть
сжались, и Энгус шумно сглотнул.
   - Не помню, - едва  выговорил  он.  Кажется,  он  сейчас  лопнет  под  ее
нежными, но неодолимо возбуждающими ласками. Ее смелость окончательно  сбила
его с толку. Нет, он не желал, чтобы она визжала и  тряслась  от  ужаса,  но
разве невинная девушка не должна испытывать некоторое  почтение  к  мужскому
органу?  Всего  несколько  секунд  назад   она   сомлела   при   одном   его
прикосновении, а теперь работает пальцами так искусно, как  поднаторевшая  в
своем деле шлюха! Следовало бы поставить ее на место,  однако  Энгус  видел,
что ею движут наивность и любопытство. Она наверняка понятия не  имеет,  как
должна себя вести в подобной ситуации приличная девица.
   Энгус поспешно стиснул запястье  Фионы,  сообразив,  что  больше  ему  не
выдержать.
   - Довольно, девочка. Твое прикосновение обжигает, словно пламя.
   Он  толкнул  ее  на  подушки  и  принялся  осыпать  поцелуями.  Но  Фиона
отстранила его.
   - Покажи, куда он должен войти, - потребовала она.
   - Иисусе! - взорвался Энгус. - Неужели в тебе нет ни крупицы  скромности,
девушка? Разве можно так грубо говорить о подобных вещах с мужчиной?
   - Мне не нравится неопределенность, - призналась Фиона. -  Ты  целуешь  и
ласкаешь меня, однако я не в силах вынести неизвестности! Почему бы тебе  не
взять мою невинность и не покончить с этим раз и навсегда?
   Значит, она все-таки боится!
   Теперь ему все стало ясно. Но ведь она снова поклянется, что не трусит!
   Он накрыл ее своим телом и осторожно коснулся щеки.
   - Когда мужчина и женщина должны слиться в одно целое, о спешке не  может
быть и речи, девушка. Особенно  если  это  происходит  впервые.  Они  должны
пылать единым огнем. Поверь, ничего чудеснее на свете нет!
   Он слегка дотронулся губами до ее губ, полуприкрытых век, зарылся  руками
в массу густых локонов, вдыхая аромат свежести.
   Фиона нервно заерзала, точно необъезженная кобылка.
   Почему его голос звучит так напряженно? Почему ее  груди  ноют,  а  соски
набухли?
   Казалось, весь мир для нее сосредоточился в этом человеке. Фиона закусила
губу, чтобы не закричать, и зажмурила глаза, по-детски пытаясь  отгородиться
от своих страхов, однако мужской запах будоражил воображение, лез в  ноздри:
терпкий, возбуждающий, взывавший к чему-то  дикому  и  неукротимому  в  душе
Фионы. Ее руки медленно скользнули по его плечам.
   Энгус снова поцеловал девушку, но на этот раз  нежно  приоткрыл  ее  губы
своими и, вторгшись языком в рот, отыскал ее язык. Фиона затрепетала,  когда
он начал неспешный чувственный танец, переплетая ее язык со  своим  в  самом
первом любовном соитии. Она вздохнула и выгнулась, стараясь  вжаться  в  его
тело.
   - М-м-м, как прекрасно, - пробормотала она и чуть не застонала, когда  он
отстранился и, осыпав поцелуями ее плечи, шею и ключицы, припал  к  розовому
соску  и  принялся  посасывать  нежную  вершинку.  Зубы  игриво   покусывали
крохотный орешек. Фиона громко  застонала,  но  Энгус  продолжал  неумолимые
ласки. Его пальцы утонули в кружеве завитков ее венерина  холма,  раздвинули
нижние губки и проникли внутрь.
   - Вот сюда я войду, девочка, - прошептал он, поднимая  голову.  Достигнув
тонкой преграды ее девственности, Энгус осторожно отнял руку. В глазах Фионы
переливались потрясение, удивление и нараставшее желание.
   - Твой Горди слишком огромен, чтобы попасть  туда,  где  только  что  был
шаловливый палец.
   - Не тревожься, девушка,  -  успокоил  Энгус.  -  Эта  крошечная  щелочка
обязательно растянется, чтобы Горди смог вдоволь напиться твоего меда.
   Он  снова  принялся  ее  целовать.  Палец  во  второй  раз  проник  между
приоткрытыми створками раковины, но  теперь  прижался  к  другому  местечку,
также совершенно не известному Фионе.
   - Это твой сахарный бутончик, -  сообщил  он,  терзая  ласками  маленький
пухлый бугорок.
   У Фионы вновь закружилась голова. Подхваченная  вихрем  наслаждения,  она
летела неведомо куда. Тело постепенно становилось легким, как  пушинка.  Что
он делает с ней? И не грезит ли она?
   - Не останавливайся, - умоляюще прошептала она,  когда  перед  сомкнутыми
веками взметнулся и рассыпался  звездный  букет.  Громко  закричав,  девушка
обессиленно обмякла.
   - Значит, тебе понравилось? - тихо спросил Энгус, нависая над ней.  Бедра
девушки словно сами собой раздвинулись, и он,  не  давая  ей  опомниться  от
только что пережитого взрыва чувств, сжал свою плоть, пригнулся и вторгся  в
жаркие недра. Фиона открылась ему,  как  душистый  цветок,  дюйм  за  дюймом
обволакивая его плоть своими бархатистыми  глубинами.  Энгус  охнул  и  сжал
зубы, стараясь не торопиться.
   Она чувствовала его! Он продвигался  все  глубже  и  глубже:  гигантский,
стальной, неутомимый. Фиона непроизвольно сжалась.
   - Нет, девушка, - жарко прошептал Энгус ей на ухо. - Не сопротивляйся! Не
отвергай меня. Ах, какая ты сладкая! Какая сладкая!
   Наконец он достиг заветной границы между девственностью и  женственностью
и резким выпадом пересек ее, ворвавшись в девическое тело.
   Резкая боль пронзила Фиону от бедер  до  груди.  Девушка  задохнулась  от
неожиданности и оцепенела.
   - Так будет всегда? - насилу выговорила она, не  понимая,  почему  кто-то
вообще может находить удовольствие в подобном!
   Во взгляде Энгуса, как в зеркале, отразилась ее мука.
   - Нет, девочка, никогда больше, - сочувственно  пробормотал  он  и  начал
двигаться, держа ее руки  над  головой  и  слегка  сжимая  запястья.  Фиона,
ведомая неким первобытным инстинктом, скоро подстроилась под его ритм. Энгус
смотрел на нее, потрясенный дикарской красотой женщины,  впервые  испытавшей
страсть. Странно, что, несмотря на свою неопытность,  она  сумела  доставить
ему столь невыразимое наслаждение. Напряжение в чреслах нарастало  с  каждой
минутой.
   Боль растаяла, и Фиона снова закрыла глаза.  Все  кончено.  Она  потеряла
невинность.  Теперь,  когда  бояться  больше  было   нечего,   она   немного
успокоилась и попыталась влиться в чувственную гармонию, созданную  Энгусом.
Высвободив руки, она обняла  его  и  привлекла  к  себе.  Волны  наслаждения
вздымались и опадали, послушные ее малейшему движению, и небывалое ликование
объяло девушку. Она вскрикнула, и он свирепо  впился  в  ее  губы,  упиваясь
влагой этих соблазнительных уст. Горячий, жадный, требовательный меч пронзал
ее, и она сама этого желала.
   Девушка стала беспомощно всхлипывать, и Энгус, рванувшись вперед,  замер,
переполняя ее разверстую чашу хмельным соком любви, мешавшимся с девственной
кровью. Фиона взлетела на крыльях страсти, цепляясь  за  любовника,  как  за
якорь спасения. Боже, как чудесно!
   Она очнулась лишь через несколько минут. Оба тяжело дышали. Разгоряченные
тела были мокры от пота, руки и ноги переплетены. Еще мгновение - и  он  лег
рядом и нежно откинул со лба Фионы влажные волосы. Девушка  подняла  веки  и
непонимающе взглянула на него.
   - Ты очень храбрая, малышка, - слегка улыбнулся Энгус. Фиона улыбнулась в
ответ.
   - Теперь ты убедился, что я на самом деле была невинной,  и  значит,  мой
долг тебе уплачен, не так ли? - лукаво осведомилась она.
   - Ты и впрямь не знала до меня  мужчин,  -  согласился  Энгус,  -  но  до
окончательной расплаты далеко. Сколько  раз  твердить,  что  двадцать  коров
стоят недешево! Ты хитрая маленькая воровка, Фиона Хей. Я дал тебе  и  твоим
сестрам приют в память о Юане, но скот - дело другое.
   - Ты жесток, - мягко заметила Фиона.
   - Иисусе! Неужели твоим проделкам не будет конца, девушка? Ты  стараешься
меня приворожить!
   - Я понятия не имею, как  пристало  себя  вести  любовнице,  -  кокетливо
парировала Фиона. - Разве ей не позволено соблазнять своего господина,  хотя
бы в тишине спальни?
   Ее темные ресницы затрепетали, губки капризно выпятились.
   - Я сам не знаю, каковы  правила  игры,  которую  мы  ведем,  девушка,  -
усмехнулся Энгус. - Никогда не содержал любовниц.
   - По-моему, любовница отличается от жены лишь тем, что  положение  первой
совсем незавидно. В глазах людей она навеки обесчещена.
   - А красть чужой скот приличнее? - ехидно напомнил Энгус и едва увернулся
от брошенной в него подушки.
   - Пора спать, девушка, - решил он, поднимаясь и укрывая ее одеялом.
   - Так, значит, ты не проведешь ночь со мной? - недоуменно спросила Фиона.
   -  Нет,  девочка,  это  твоя  спальня.  Моя  -  за  той  смежной  дверью,
занавешенной вышитой тканью.
   - Но я раньше никогда не спала одна! - запричитала Фиона. - Рядом  всегда
были сестры! Ложись со мной, Энгус!
   - Только пока не заснешь, - согласился он.  -  Через  несколько  дней  ты
привыкнешь. Тебе понравится спать одной, вот увидишь.
   Фиона с сомнением пожала плечами и крепче прижалась  к  Энгусу.  Он  едва
заметно улыбнулся. Сколько в ней противоречий! Набралась смелости  совершить
кражу и боится остаться ночью одна. Совсем как дитя малое!
   Он обнял Фиону и положил ее голову  себе  на  грудь.  Постепенно  девушка
расслабилась и погрузилась в сон. Дождавшись, пока дыхание ее станет ровным,
Энгус осторожно встал и лишь сейчас заметил  пятна  крови  на  ее  бедрах  и
простыне. На какой-то миг ему снова стало  стыдно,  но,  решительно  тряхнув
головой, он хорошенько укутал Фиону и уже наклонился,  чтобы  задуть  свечу,
однако тут же  передумал  и  подбросил  в  огонь  торфа.  По  крайней  мере,
проснувшись, Фиона не окажется в  ледяной  темноте  незнакомой  комнаты.  Он
долго глядел на нее, прежде  чем  бесшумно  открыть  дверь,  соединявшую  их
спальни.

Глава 3

   - Фио! Фио! Проснись!
   Сквозь сон до Фионы смутно доносились голоса сестер. Ее грубо дернули  за
руку. Она перевернулась на другой бок и что-то несвязно проворчала.
   - О, Джинни! - ошеломленно пропищала Мораг. - На ней  ничего  нет!  Спать
голой нехорошо!
   Фионе наконец удалось открыть глаза и взглянуть на сестру. Ноги  затекли,
а между бедрами слегка саднило. Ей так хотелось еще немного поспать,  а  эти
противные девчонки неизвестно почему не дают ей покоя.
   - Ну что вам? - рявкнула она на сестер. Мораг  в  страхе  попятилась,  но
Джинни и бровью не повела. - Старшая сестра лэрда, леди Стюарт,  -  сообщила
она, - сейчас в зале и требует к себе брата. Джейми-малыш твердит,  что  все
из-за тебя. Так что вставай и  немедленно  одевайся.  Черный  Энгус  вот-вот
спустится. Говорят, он во всем слушается леди Стюарт.
   - Черный Энгус? - недоуменно повторила Фиона.
   - Так его прозвали за черные как смоль волосы, - объяснила Мораг.
   - Уведи Мораг и подожди за дверью, - велела Фиона. Не хватало еще,  чтобы
сестры увидели кровь на ее ногах и белье. В их нежном возрасте рано знать  о
подобных вещах.
   Едва девочки вышли, она откинула одеяло и кубарем  скатилась  с  кровати.
Над очагом уже висел котел с водой. Очевидно, Нелли заходила в комнату.
   Фиона налила немного воды в маленький, начищенный до блеска медный  тазик
и, взяв тряпочку, протерла лицо и бедра. Рядом с вычищенными  юбками  лежали
чистая мягкая полотняная сорочка и свежевыстиранная блузка. На сапожки  были
брошены довольно тонкие шитые чулки, каких  Фиона  никогда  не  носила.  Они
подвязывались над коленями простыми ленточками.  Девушка  поскорее  натянула
чулки, потуже стянув их подвязками.  Не  дай  Бог,  сползут  на  людях!  Вот
позорище-то! Дженет Стюарт посчитает ее неотесанной дикаркой.
   Она уже почти оделась, когда в комнату вошла Нелли.
   - О, леди, вы встали и сами оделись! Не говорите ничего Уне,  не  то  она
задаст мне нагоняй!
   - Сестры только что разбудили меня и сказали, что приехала леди Стюарт.
   - Ну да! Лэрд немного ее побаивается. Она всего на  два  года  младше,  и
тетя говорит, в детстве они жили как кошка с собакой  и  постоянно  дрались.
Удивительно, как еще не убили друг друга! - хмыкнула Нелли.
   - Я хочу послушать, о чем  идет  речь,  -  заговорщически  шепнула  Фиона
служанке. - Лэрд уже спустился?
   - Только что, - ответила Нелли, весело сверкая  глазами.  -  Пойдемте,  я
покажу, где можно встать, чтобы вас не увидели.
   Она поманила Фиону за собой и выбежала из комнаты.
   У двери играли девочки. Безмолвно повинуясь  знаку  старшей  сестры,  они
последовали за Нелли. Та повела их вниз по  лестнице  и  через  коридор.  Не
доходя до зала, девушка повернула в узкий закуток и  ввела  их  в  маленькую
каморку.
   Приложив палец к губам,  она  подошла  к  стене  и  отодвинула  маленькую
панель.
   - Это комната для слуг. Вот так мы узнаем, что нужно подать или  сделать,
даже не дожидаясь приказа, - пояснила она. -  Отсюда  слышно  каждое  слово,
леди.
   Фиона всмотрелась в полумрак холла.  Энгус  Гордон,  стоя  перед  очагом,
протягивал кубок с вином высокой привлекательной женщине.
   - Освежись, Дженет'. - предложил он, - Кстати, что привело  тебя  в  Бре,
сестрица? Надеюсь, Хеймиш и дети здоровы?
   - Я навещала в Гленкирке нашего дядю, - ответила женщина. -  Ты  в  самом
деле считаешь, что святые отцы не сплетничают, Энгус?
   - О каком священнике идет речь? - невозмутимо осведомился Энгус, пригубив
вина.
   - О том, кто венчал сестер Хей. Ну и скандал ты учинил, Энгус Гордон! Где
мистрис Фиона Хей и девочки? Как ты мог?! Что за мерзкий договор заключил  с
бедной невинной девушкой! Теперь тебе придется жениться! Нет худа без  добра
- тебе давно пора стать семейным человеком! Кстати, Роберт шлет тебе  привет
и говорит, что будет молиться Пресвятой Деве, дабы  она  отвратила  тебя  от
стези греха.
   - Кто такой Роберт? - прошептала Фиона.
   - Средний брат. Четырьмя годами моложе лэрда. В десять лет он поселился в
аббатстве и три года назад постригся. Правда леди Стюарт чудо как хороша?
   Фиона  кивнула.  Природа  наградила  сестру  Энгуса  Гордона   блестящими
темно-каштановыми волосами, которые были  уложены  короной,  и  светившимися
умом синими глазами, в этот  миг  метавшими  молнии.  Настоящая  шотландская
красавица!
   - Жениться на девчонке? - изумленно переспросил Энгус. - Это  еще  зачем?
Она своровала моих коров  и  теперь  должна  платить  единственной  монетой,
которая у нее нашлась. Я вовсе не желаю связывать  себя,  Джен.  Мне  и  так
хорошо, и кроме того, я еще слишком молод.
   - Тебе уже двадцать пять, Энгус Гордон! - возмутилась сестра, - Я на  два
года младше, а замужем уже девять лет и родила пятерых!
   - Жена должна быть моложе мужа, - добродушно  ухмыльнулся  лэрд,  отрезая
себе ломоть сыра.
   - Фионе Хей не больше пятнадцати. Еще год, и она будет  считаться  старой
девой, - возразила Дженет  Стюарт.  -  Ты  обесчестил  ее,  Энгус.  Ни  один
уважающий себя мужчина не захочет ее. Ты обязан обвенчаться с девушкой.  Она
не дочь какого-то грязного батрака, а отпрыск порядочной семьи!
   - Прежде всего она заядлая воровка, дорогая сестричка, - напомнил лэрд. -
И успела стянуть дюжину моих коров, да еще имела наглость потребовать восемь
голов для младших сестер. Не трать свой праведный гнев на защиту Фионы Хей.
   - Ты спал с ней? - наступала Дженет.
   Лэрд покраснел.
   - Разве пристало порядочной замужней женщине спрашивать о таких вещах?  -
буркнул он.
   - Значит, это правда!  Черт  возьми,  Энгус!  Ты  даже  в  детстве  вечно
требовал новых игрушек! Теперь тебе придется жениться.
   Фиона была по горло сыта услышанным. С нее хватит!
   Протолкнувшись мимо испуганной Нелли и девочек, она вбежала в зал.
   - Я не выйду за него, мадам! - громко объявила она порога.  -  Не  желаю,
как моя бедная ма, всю жизнь быть прикованной к человеку, которого не люблю.
   Девушка вызывающе уставилась на брата и сестру.
   - Выйдешь, если я прикажу! - проревел Энгус.
   - Проваливай в ад, проклятый осел! - огрызнулась Фиона.
   Дженет Стюарт залилась звонким смехом:
   - Ну, Энгус, слава  Господу,  кажется,  девушка  попалась  с  характером!
Похоже, она тебе не по зубам!
   - Я не его девушка! - взорвалась Фиона.
   - Подойди ко мне, Фиона Хей, - спокойно велела Дженет и, взяв девушку  за
руку, притянула к себе,  любуясь  ее  необыкновенной  красотой.  -  Если  ты
откажешься стать женой моего брата,  девочка,  значит,  навсегда  останешься
одна. Это  неплохой  союз,  и,  кроме  того,  Энгус  уже  получил  приданое,
унаследовав земли твоего деда. - Она нежно погладила Фиону по щеке.  -  Твоя
мама, царство ей небесное, любила моего отца. Супружеская  жизнь  с  Дугалом
Хеем, должно быть, стала для нее непреходящим кошмаром. И знаешь, не  всегда
приходится вы