личное здоровье. С этого  дня  ты  будешь  ежедневно
обучать Купе с помощью Линда.
   - Новые уроки? - подмигнув, спросила она.
   Хью улыбнулся, входя в зал.
   - Отец Бернард  говорит,  что  ты  уже  научилась  прекрасно  писать,
дорогая, а читаешь все лучше и лучше с каждым днем. Я тобой горжусь.
   - Я уже умею читать и писать по-английски и по-французски, милорд,  -
сказала Изабелла,  -  а  скоро  начну  осваивать  латынь.  Отец  Бернард
говорит, что для женщины мои способности  просто  неестественны.  Он  на
меня все время ворчит из-за этого, но  говорит,  что  должен  продолжать
учить меня, иначе не  сможет  подготовиться  к  обучению  детей.  Еще  я
научилась считать. Так  оказалось  гораздо  легче,  чем  все  держать  в
голове, - добавила Изабелла.
   - Когда мы с Рольфом отправимся на королевскую службу,  ты  прекрасно
справишься с хозяйством! - воскликнул Хью.
   Белли встревоженно заглянула в лицо мужа.
   - А это скоро? - спросила она.
   Хью кивнул:
   - Я жду призыва со дня на день. Белли.  По  дороге  из  Уорсестера  я
слышал разные  сплетни.  Многие  из  крупных  нормандских  сеньоров  уже
выказали неверность  королю  Генриху.  Король  послал  корабли,  пытаясь
удержать герцога Роберта от опрометчивых действий,  но  часть  капитанов
переметнулась на сторону врага. Пока что братья только пикируются друг с
другом. Но скоро начнется война -  война  за  Англию.  Я  надеялся,  что
военные действия будут разворачиваться в Нормандии, но  более  вероятно,
что король Генрих вынудит своего брата явиться сюда, чтобы  сражаться  с
ним на своей территории.
   - Вот почему  Ричард  осмелился  сунуться  в  Лэнгстон,  -  задумчиво
сказала Белли и внезапно прикрыла рот ладонью. - Ох! Я же не  рассказала
тебе!
   - О чем, дорогая? - спросил Хью.
   - Я собиралась рассказать тебе вчера вечером, но в  ванной  обо  всем
забыла, а после уже и не вспомнила. - Она встретилась глазами с мужем  и
не сдержала легкого смешка. Потом снова посерьезнела.  -  Пока  тебя  не
было, милорд, приезжал мой брат, сэр де Манвиль, и заявил, что  Лэнгстон
принадлежит  ему.  Я  выгнала  его  в  шею.  -  И  Белли  рассказала   в
подробностях всю эту историю.
   - Ты даже не  позволила  ему  переночевать  в  замке?  -  ошеломленно
спросил Хью и рассмеялся.
   - Ты поступила мудро, Белли.
   - Рольф тоже так сказал, - ответила она.
   - Как же тебе удалось заставить  свою  мать  выйти  замуж  за  нашего
сенешаля? - поинтересовался Хью с еще большим любопытством, чем прежде.
   - Когда Ричард понял, что не сможет заставить  меня  выйти  замуж  за
своего вассала, он предложил этому парню  жениться  на  моей  матери.  Я
сказала Ричарду, что  мама  уже  замужем  за  Рольфом,  и  отец  Бернард
поддержал меня.
   Естественно, после отъезда Ричарда моей матери ничего не  оставалось,
кроме как обвенчаться с Рольфом. Отец Бернард заявил, что если она этого
не сделает, то его бессмертная душа обречена на погибель,  -  со  смехом
завершила Изабелла.
   - Да, ловушка хороша, - одобрил Хью. - Я счастлив, Белли, что ты меня
любишь и никогда не станешь моим врагом.
   - О, несмотря на все свои протесты,  -  сказала  Белли,  -  моя  мать
вполне довольна, что стала женой Рольфа.
   В нем нет ничего общего с моим отцом.  Я  уверена,  что  леди  Алетта
сможет без труда задавать тон, не  встречая  никакого  сопротивления  со
стороны своего  одурманенного  любовью  муженька.  Нам  надо  послать  в
Нортгемптоншир за камнем, чтобы  построить  для  них  отдельное  жилище,
милорд.
   - Я пристрою его к  замку,  -  сказал  Хью.  -  Во  внутреннем  дворе
появится вторая башня. А в целях безопасности войти в  нее  можно  будет
только через главный зал.
   - На это строительство уйдет несколько лет, милорд, - заметила Белли.
- Может быть, пока что мы выстроим для  них  деревянный  дом?  Моя  мать
родит в начале января, и у нас станет слишком тесно, особенно если еще и
у меня появится ребенок.
   - А ты беременна? - с надеждой спросил Хью.
   Белли сокрушенно покачала головой.
   - Еще нет, - грустно сказала она.
   - Ты еще молода, - утешил ее Хью. - Время терпит.
   -  Но  что  будет,  если  тебя  убьют  на  войне?  -  Белли  внезапно
разрыдалась.
   - Не убьют, - возразил Хью с такой  убежденностью,  что  она  тут  же
поверила ему. - Мне есть ради чего  остаться  в  живых,  не  правда  ли,
дорогая?
   Белли порывисто бросилась  ему  на  грудь  в  поисках  уверенности  и
защиты.
   - Если с тобой что-нибудь случится,  Хью  Фоконье,  я  тебя  убью!  -
воскликнула она с неповторимой логикой.
   Три дня спустя в Лэнгстон приехал посланник короля.
   Король призывал сэра Хью Фоконье, лорда Лэнгстонского  замка,  и  его
сенешаля, сэра Рольфа де Брияра,  на  защиту  Англии.  Они  должны  были
привести с собой двадцать человек, обученных и вооруженных за счет  Хью.
Им предстояло оставаться на службе до тех пор, пока Англия  не  будет  в
безопасности под властью короля Генриха.
 
Глава 8 
 
   Изабелла и Алетта снова остались вдвоем,  но  на  сей  раз  все  было
иначе. Теперь и мать, и дочь стали замужними  женщинами.  Отец  Изабеллы
умер. Мать ее носила под сердцем второго  ребенка.  Не  изменилось  лишь
одно: Лэнгстон по-прежнему принадлежал  ей.  Снова  он  был  доверен  ее
заботам, но теперь Изабелла  лучше  умела  вести  хозяйство.  Теперь  ей
помогал отец Бернард. Хью и Рольф уехали. Двое  молодых  оруженосцев,  с
которыми Белли так и не успела толком познакомиться, уехали тоже, как  и
двадцать  лучших  молодых  парней   Лэнгстона.   Рыцари   и   оруженосцы
отправились верхом; лэнгстонские новобранцы, обученные стрельбе из лука,
пошли пешком, перекинув через плечо свои арбалеты.
   Изабелла провожала  их,  вглядываясь  в  знакомые  лица  стоявших  во
внутреннем дворе мужчин, готовых двинуться в путь. Сколько лиц ей больше
не придется увидеть, печально раздумывала она, в первый раз осознав  всю
серьезность происходящего. Она стиснула руку мужа, безмолвно умоляя  его
поберечь себя,  вернуться  к  ней  целым  и  невредимым.  Попросить  его
остаться Изабелла не могла. Она понимала, что  это  невозможно.  Она  не
посрамит Хью Фоконье перед Рольфом и всеми людьми.
   - Занимайся с Купе каждый день. Линд объяснит все, что  надо  делать.
Когда я вернусь домой, Белли, я хочу  увидеть,  что  кречет  уже  далеко
продвинулся в своей учебе. Мы с тобой будем охотиться вместе.
   - Война затянется надолго, милорд? - спросила Белли.
   Хью покачал головой:
   - Не думаю, дорогая. Но в мое отсутствие ты должна хорошо  заботиться
о Лэнгстоне, не хуже, чем раньше. Я вернусь к тебе осенью.
   - Хью коснулся губами ее губ и отправился в путь.
   Наступил праздник середины лета,  и  Белли  устроила  для  крепостных
выходной. Поля и сады обещали богатый урожай. В Лэнгстон не приходило ни
одного известия о происходящем в большом мире. Они были  так  далеко  от
главных  путей,  что  не  могли  ничего  узнать,  -  разве  что  приедет
специальный  посланник.  В  каком-то  отношении  это   облегчало   жизнь
Изабелле; но с другой стороны, это была пытка.
   Тем вечером хозяйка Лэнгстона стояла на стене замка, молча  глядя  на
праздничные костры. Она  различала  темные  фигуры  танцующих.  Это  был
языческий праздник, и Белли, зная,  чем  окончатся  эти  полные  страсти
танцы, еще сильнее заскучала по своему мужу.  Алетта,  уже  с  заметными
признаками  беременности,  напротив,   была   такой   умиротворенной   и
довольной, какой Изабелла прежде ее никогда не видела.
   - Как вы можете оставаться такой спокойной, не зная, что  происходит?
- раздраженно спросила она у  матери.  -  Могла  случиться  какая-нибудь
ужасная битва. Хью и Рольфа могли ранить!
   - Тогда  их  привезли  бы  домой,  чтобы  мы  за  ними  ухаживали,  -
рассудительно ответила Алетта. - Если ты не будешь  есть  вишни  с  того
блюда. Изабелла, я была бы благодарна, если бы ты передала его мне.  Они
просто восхитительны. Да ты даже не попробовала!
   - Я не хочу вишен, мадам, - резко ответила Белли.
   Она не находила себе места. Когда ее отец ушел в  крестовый  поход  с
герцогом Робертом,  она  не  беспокоилась  о  нем,  поскольку  была  еще
легкомысленным ребенком, но сейчас на войну ушел ее  муж,  которого  она
любила.  Она  просто  не  понимала,  каким  образом  Алетте,  если   она
действительно любит Рольфа, удается сохранять такую  безмятежность.  Как
это действует на нервы! Впрочем, все  окрестности,  утопавшие  в  летней
зелени и зное, тоже казались вполне умиротворенными.
   И  жизнь  шла  своим  чередом.  Положение  короля  было  сравнительно
устойчивым. Он заключил союзы с французским королем Филиппом и с  графом
Фландрии. Ни Франция, ни Фландрия не желали, чтобы  Англия  и  Нормандия
снова  объединились.  Для  этих  государств  было  бы  лучше,  если   бы
враждующие братья оставались каждый при своих владениях.
   В число союзников Генриха входил также  архиепископ  Кентерберийский,
Ансельм, находившийся в изгнании во время правления  Вильгельма  Руфуса.
Одним из первых действий Генриха, взошедшего на трон,  было  возвращение
архиепископа, который тут же стал выступать в защиту нового короля.
   С другой стороны, среди  врагов  Генриха  были  самые  могущественные
англо-нормандские лорды. Они надеялись, что если Генрих потеряет корону,
а герцог Роберт, прекрасный  воин,  но  неумелый  правитель,  предпочтет
остаться у себя в Нормандии, то они сами  будут  свободно  распоряжаться
делами в Англии. Самым опасным среди этих лордов был Роберт  де  Беллем,
владевший валлийскими болотистыми землями. Он был беспощаден и жесток  и
заботился лишь о собственной выгоде.
   В июле  бродячий  коробейник  принес  весть,  что  у  берегов  Англии
показался нормандский флот.  Течение  должно  было  принести  корабли  к
берегу в окрестностях Певенси.
   Однако в действительности герцог Роберт высадился южнее, в Портсмуте,
19 июля. Он со своей  армией  двинулся  на  Лондон,  но  Генрих,  будучи
отважным военачальником и куда лучшим тактиком,  чем  его  брат,  быстро
направил свои войска наперерез герцогу Роберту. Двое сыновей  Вильгельма
Завоевателя встретились на Лондонской дороге. Архиепископ Ансельм взялся
вести  переговоры  между  ними,   чтобы   избавить   Англию   от   новой
бессмысленной войны.
   Король Генрих готов был уступить  герцогу  Роберту  свои  владения  в
Нормандии и  выплачивать  брату  две  тысячи  марок  серебром  ежегодно.
Вассалы Генриха,  изменившие  ему,  могли  рассчитывать  на  прощение  и
возврат земельных владений. Если кто-либо из братьев  умрет  первым,  не
оставив наследника мужского пола, то выживший унаследует  его  владения.
Поскольку королева Матильда была беременна, то последний пункт  договора
считался несущественным, тем более что супруга  Роберта  была  молода  и
наверняка должна была родить сыновей.
   Король с печальным вытянувшимся лицом ожидал, затаив дыхание,  примет
ли  его  брат  условия,  перечисленные  архиепископом  Ансельмом.   "Ну,
согласись же, глупый  братец",  -  молча  молил  Генрих.  И  он  глубоко
вздохнул, с  трудом  сдерживая  свое  торжество,  когда  герцог  Роберт,
усмехаясь и  искренне  полагая,  что  надул  своего  младшего  братишку,
произнес:
   - Да будет так, во имя Господа!
   - Благослови Господь вас,  дети  мои,  -  сказал  архиепископ.  -  Вы
избавили нас всех от страданий. Вас будут восхвалять и  в  Англии,  и  в
Нормандии. Мои писцы составят договор, а утром вы его подпишете. А  пока
что давайте пообедаем вместе.
   - В центре английского лагеря установили огромный шатер для пирующих.
Поставили грубо  сколоченный  высокий  стол  и  три  стула.  Архиепископ
Ансельм сел посередине, король - по правую руку от  него,  герцог  -  по
левую. Ниже разместили еще столы и скамьи, и начался веселый пир.  Слуги
сновали с подносами хлеба и кувшинами вина.
   Вокруг шатра на открытом огне жарились овцы,  бычьи  бока  и  свиньи.
Музыканты развлекали пирующих игрой и пением.
   Несмотря на предполагавшийся мир, люди  короля  размещались  по  одну
сторону от шатра, а люди герцога - по другую.
   Генрих был вполне доволен собой.  Благодаря  своему  уму  он  избежал
весьма неприятного столкновения. Две тысячи марок - небольшая  плата  за
английский трон. Не в том дело, что Генрих не смог бы одолеть Роберта  в
войне.
   Просто мир с глупым братцем позволит Генриху  быстрее  укрепить  свое
положение. Северная граница  с  Шотландией  надежно  защищена  благодаря
женитьбе Генриха на сестре шотландского короля.  Еще  спокойнее  станет,
размышлял король, когда он уберет  этих  изменников,  что  сейчас  сидят
вокруг, жрут его мясо и пьют его вино, радуясь, что  их  якобы  простят.
Да, конечно, он не станет убивать их именно за это предательство. Но  он
найдет другие преступления и избавит Англию от подлецов вроде Роберта де
Беллема, наложившего свою лапу на валлийские земли. Скоро  ему  придется
разжать когти. "А потом я получу и Нормандию, - холодно подумал  Генрих.
- Не сегодня, возможно, и не завтра, но не позже, чем через  пять  лет".
Он  улыбнулся,  обводя  взглядом  шатер,  мысленно  замечая   для   себя
предателей и тех, кто сохранил ему  верность.  Он  увидел  друга  своего
детства Хью Фоконье рядом с Рольфом де Брияром. Они откликнулись на  его
призыв и явились с двадцатью людьми, прекрасно снаряженными и,  судя  по
всему, неплохо обученными. Король шепнул своему пажу:
   - Подойди к сэру Хью Фоконье и скажи ему, что я хочу сегодня  вечером
встретиться с ним и сэром Рольфом де Брияром в моем шатре.
   - Да, милорд, - ответил мальчик  и  поторопился  выполнить  поручение
хозяина.
   Генрих увидел, что Хью коротко кивнул в ответ  на  приглашение  пажа.
Король улыбнулся. Да, это преданный Хью.
   Король вспомнил, как в детстве мать говорила  ему,  что  если  с  Хью
обращаться уважительно и учтиво, то он станет лучшим  на  свете  другом.
Ласковый голос матери по-прежнему звучал в его памяти. Генрих до сих пор
мог, закрыв глаза, увидеть ее милое лицо. Он был младшим сыном  и  самым
любимым. Мать оставила ему в наследство все свои английские владения.
   - Это не важно, что Хью Фоконье не крупный лорд  и  не  сын  большого
сеньора, -  говорила  ему  мать.  -  Он  из  хорошего  рода.  Мерлинсоны
происходят от младшего сына королей Мерсии. Его отец состоял в родстве с
леди Годивой,  женой  графа  Уэссекса.  Потому-то  он  и  последовал  за
Гарольдом Годвинсоном  в  битве  при  Гастингсе.  Если  Мерлинсоны  дают
присягу на верность, они не отступаются от нее. Дед Хью  по  материнской
линии присягнул твоему отцу как наследнику  короля  Эдуарда  задолго  до
битвы, в которой твой отец завоевал Англию. Мерлинсоны  не  обладают  ни
могуществом, ни большим богатством. Их сила - в преданности и честности.
Если ты добьешься искренней дружбы Хью Фоконье,  Генрих,  то  он  всегда
будет верно служить тебе. Когда ты станешь  старше,  сынок,  то  поймешь
цену добрым друзьям.
   Генри  Боклерк  не  забыл  материнского  совета.  Мать   никогда   не
обманывала его. Он доверял ей,  как  никому  другому.  Кроме  того,  ему
нравился этот мальчик-саксонец. В отличие  от  многих  знакомых  Генриху
юных нормандцев Хью Фоконье был дружелюбным и искренним. Он  никогда  не
лгал, а когда слышал  чужую  ложь,  обычно  качал  головой  и  неизменно
заявлял: "Победа, добытая обманом, ничего не стоит". На первых порах над
ним насмехались, но со временем перестали, поскольку простые  слова  Хью
заставляли их устыдиться.  В  этом  рослом  саксонском  мальчугане  было
что-то, заставлявшее ровесников стараться  понравиться  ему,  стать  его
другом. Хью был учтив со всеми, однако друзей выбирал себе сам. Одним из
них стал принц Генрих, другим - Рольф  де  Брияр.  И  как  предсказывала
Генриху его  мать,  Хью  Фоконье  преданно  служил  сыновьям  Вильгельма
Нормандского.
   После пиршества Хью и Рольф явились в шатер короля.  Все  трое  тепло
приветствовали друг друга. Паж принес кубки с прекрасным вином, и старые
добрые друзья уселись втроем впервые за много месяцев.
   - Расскажи, как тебе понравился Лэнгстон, Хью, - попросил король. - В
твоем письме перечислены только голые факты.
   - Поместье оказалось в хорошем состоянии, милорд.
   Белли прекрасно управляла им в отсутствие отца: старый сенешаль  умер
вскоре после отъезда Роберта де Манвиля.
   Удивительнее всего то, что она не умела читать и писать и держала все
подсчеты в своей хорошенькой головке.
   - Значит, тебе не стоит беспокоиться за Лэнгстон, - заметил король. -
Это хорошее место?
   - Там просторные поля и круглые низкие холмы, милорд.  Кое-где  леса.
Чудесная земля. Я благодарен вам за то, что вы вернули ее мне.  Там  еще
осталось в живых несколько сельчан, не забывших мою семью.
   - А как девушка, Хью? - Глаза короля блеснули. - Она так  же  хороша,
как земли? То, что ты рассказал, заставляет представить весьма способную
и даже в чем-то опасную даму, учитывая ее возраст.
   Хью рассмеялся.
   - Крестьяне называли ее "Белли из ада", мой господин, - ответил он. -
У нее крутой нрав, и она ничего не спускала им с рук. Она строга в своих
суждениях, но никто не осмелился бы назвать ее несправедливой. Я считаю,
они жаловались на ее управление в основном из-за того, что она  женщина.
Как бы то ни было, она оказалась хорошей женой. Я доволен Белли.
   - Отец Бернард счастлив? - вежливо поинтересовался король.
   - Мы строим для него церковь и отдельный дом, - сообщил  Хью.  -  Мне
кажется, жить в Лэнгстоне ему нравится куда больше, чем состоять в числе
ваших многочисленных священников, мой господин. Он  полон  энтузиазма  и
прекрасно справляется со своими обязанностями.
   - А ты, Рольф? - Король Генрих обернулся к своему второму приятелю. -
Тебе нравится быть сенешалем Лэнгстона? Не сомневаюсь, ты скоро  начнешь
искать  себе  жену:  ведь  теперь  ты  можешь  содержать  ее.  -  Король
улыбнулся.
   - Я уже восполнил этот пробел в своей жизни, мой господин, -  сообщил
Рольф Генриху. - Как только мы приехали в Лэнгстон, я с первого  взгляда
влюбился во вдову Роберта де Манвиля, леди Алетту. Она стала моей женой,
и к Рождеству мы ожидаем первого ребенка.
   Хью строит для нас жилище во внутреннем дворе замка, Король  от  души
рассмеялся:
   - Да, ты ловкий парень, Рольф де Брияр, и большой счастливчик к  тому
же. Значит, эта вдова хорошенькая?
   - Моя теща - настоящая красавица, - сказал Генриху Хью.  -  Красивее,
чем моя Белли, хотя она тоже очень мила.
   - Я доволен, что вы так хорошо устроились, милорды, - сказал  король.
- Мне нужна крепкая власть в Англии и нужны преданные рыцари.  Теперь  я
знаю, что могу рассчитывать на вас, пока мои дела с братом  до  поры  до
времени уладились.
   Хью и Рольф сразу же поняли намек короля и молча кивнули.
   - Мы всегда в вашем  распоряжении,  мой  господин,  -  произнес  Хью.
Потом, понизив голос, спросил:
   - Как вы поступите с изменниками? Вы ведь пообещали простить их.
   Король по-волчьи усмехнулся:
   - Да, пообещал, но есть и другие пути  разобраться  с  мятежниками  и
мятежами, друзья мои.
   - Мы на вашей стороне, мой господин, - твердо ответил Хью.
   Они беседовали до тех пор, пока король, сославшись на  усталость,  не
отпустил своих приятелей. Наутро люди короля и люди герцога собрались на
церемонию подписания мирного договора между двумя братьями. Затем король
подозвал Хью Фоконье:
   - Засвидетельствуй свое почтение  герцогу  Роберту,  Хью.  Он  желает
поговорить с тобой о ловчих птицах.
   Хью  выступил  вперед  и  склонился  перед  герцогом  -  голубоглазым
красавцем с твердыми чертами лица.
   - Чем я могу служить вам, милорд герцог? - вежливо осведомился он.
   - Генрих сказал мне, что вы выращиваете таких же прекрасных птиц, как
некогда ваш дед. Это правда, милорд?
   - Я лишь недавно построил клетки, милорд, - ответил Хью. - Мой дед до
сих пор разводит соколов в Уорсестере. В этом году у меня лишь