, Алекс.
   - Это совсем другое дело, мадам. Скай мудро улыбнулась:
   - Любой мужчина может обладать ее телом, Алекс. И только вам  принадлежит
ее душа.
   Он внимательно посмотрел на нее и вдруг осознал, что она - очень красивая
женщина. Пожалуй, ему не случалось встречать такой красавицы. Но красота  ее
заключалась не только в лице и роскошном теле. У нее -  большое  сердце.  Он
вздохнул:
   - Мы, шотландцы, трудные люди, мадам. Я не уверен, что смогу  быть  столь
же щедр духом, как Адам.
   - Давайте сначала вернем домой Велвет, Алекс, -  сказала  она,  -  а  там
будет видно.
   Он слишком поглощен своими переживаниями, подумалось ей. Он  думает,  что
Велвет, считая его мертвым, может влюбиться в кого-нибудь другого. Она опять
посмотрела на Мурроу:
   - Ты говорил, что иезуиты имеют какое-то влияние при дворе Акбара?
   - Да, их там двое. Могол разрешил ордену посылать в  страну  миссионеров,
чтобы те несли слово Божие. Ну и, естественно, эти двое при  дворе  надеются
обратить в свою веру самого Акбара. Отец Орик говорил мне, что  Акбар  очень
умен, он вполне просвещенный правитель и очень добр по натуре.
   Скай раздумывала над словами сына несколько долгих  минут.  Положение  не
казалось ей таким уж безнадежным. Добиться похвалы от  иезуитов  -  нелегкое
дело. Орден иезуитов совсем  молодой,  основан  всего  пятьдесят  шесть  лет
назад, но уже богат и влиятелен. Девиз ордена - "Ad Majorem Dei  Gloriam"  -
"К вящей славе Господней". Своей главной  целью  он  ставит  распространение
христианства по всему миру. Действуя через иезуитов, может быть,  и  удастся
вернуть свободу Велвет. Она обернулась к камеристке.
   - Дейзи, быстро найди Брана. Пусть он как  можно  скорее  отправляется  в
Ирландию и привезет сюда моего брата Майкла.
   - И что сможет сделать Майкл? - спросил Адам.
   - Будучи епископом Мид-Коннота, он поедет к иезуитам в Париж, где у  него
много друзей  среди  руководителей  ордена.  Нам  потребуется  их  помощь  в
спасении нашей дочери.  В  конце  концов,  мой  дорогой,  разве  не  иезуиты
потребовали за нашу свободу огромный выкуп? Мы его  заплатили.  И  разве  не
иезуиты отдали нашу дочь в руки этого ужасного Марина-Гранде, который  потом
отослал ее, добрую и  веропослушную  приверженку  святой  церкви,  неверному
повелителю чужой страны для безнравственных целей? Адам, дорогой  мой,  если
бы во все это не вмешались иезуиты, наше дитя было бы сейчас в безопасности.
   Как мне кажется, иезуиты нам должны за все это заплатить.  Нам,  конечно,
придется потом как-то выразить им свою благодарность, когда Велвет  вернется
домой, но сначала они используют свое влияние, чтобы помочь Майклу попасть к
Великому Моголу. Когда он окажется там, они должны будут помочь ему  убедить
Акбара  передать  Велвет  под  покровительство  ее  дяди,  чтобы  она  могла
вернуться к своей семье, к своему мужу, которого она считала умершим.
   - Ну что же, из этого может что-нибудь  получиться,  -  заметил  Адам.  -
Очень даже может получиться.
   - А если нет? - спросил Алекс.
   - Насколько я знаю, - сказала Скай, - Акбар  -  мусульманин.  А  ни  один
правоверный мусульманин не позволит  себе  держать  в  гареме  жену  другого
человека. Я уверена, как только Акбар узнает, что муж Велвет жив, он  дарует
ей свободу.
   - Я поеду вместе с вашим братом, - сказал Алекс.
   - Нет, - спокойно ответила Скай. -  Велвет  пришлось  за  последние  годы
перенести слишком много. И ей, конечно, потребуется  какое-то  время,  чтобы
прийти в себя и эмоционально, и физически, пока она  будет  плыть  домой  на
корабле, Алекс. Ей надо будет  побыть  одной.  Ваше  постоянное  присутствие
станет только дополнительной нагрузкой на ее больную совесть. И я не позволю
вам сделать этого с моей дочерью. Поезжайте лучше  домой,  в  Шотландию.  Вы
покинули родину почти два года назад. Вашим людям  пора  вспомнить,  как  вы
выглядите.  Мы  известим  вас,  как  только  станет  ясно,  что   Велвет   в
безопасности и возвращается домой. Это произойдет все равно не  раньше,  чем
через год, Алекс. Само путешествие в один конец займет несколько месяцев.  А
когда Майкл доберется до Индии, ему придется проехать еще сотни миль в глубь
страны, в Лахор, ко двору Могола, передать свою просьбу и вернуться назад  к
кораблю. Да, это займет не меньше года, если не  больше.  Езжайте  домой,  в
Шотландию. Так будет лучше. Здесь вам делать нечего.
   Скай не сказала своему  зятю,  что  знает  о  его  любовнице,  достаточно
хорошенькой девице по имени Аланна Вит. Она была дочерью того серебряных дел
мастера, в дом которого графа Брок-Кэрнского принесли после  его  ранения  и
которая выхаживала его вместо Велвет.  Скай  считала,  что  лучше  разлучить
Алекса с его прелестницей до того, как домой вернется ее дочь. Конечно же, у
Алекса будет возможность поразвлечься с любой девушкой у  себя  в  поместье,
чем он, без сомнения, неоднократно занимался в прошлые годы, но  Аланна  Вит
может стать гораздо большей опасностью для счастья  ее  дочери,  если  Алекс
останется здесь. Отсылая  его  домой  в  Шотландию,  она  положит  конец  их
взаимоотношениям, а госпожа Аланна найдет себе другого покровителя.
   - Хорошо, я поеду, наконец согласился Алекс. - Мои люди будут только рады
попасть домой. Они больше года ждали, когда же я им это разрешу.  Вы  правы.
Мне нечего делать здесь, в Лондоне. Однако есть  одна  проблема,  о  которой
должна знать ваша Дейзи. Мой слуга Дагалд женился  на  ее  дочери  Пэнси  по
нашему старинному шотландскому обычаю за месяц  до  того,  как  они  исчезли
вместе с Велвет. Он будет рад узнать, что его подружка тоже в безопасности и
возвращается домой. Он вроде бы и на самом деле  влюбился  в  эту  разбитную
девчонку.
   Скай улыбнулась:
   - Я передам ей и Брэну. Думаю, что вашему Дагалду  стоит  переговорить  с
ними и получить их благословение, хотя бы из вежливости. Бран Келли  обожает
всех своих детей, но Пэнси, старшая, всегда была его любимицей.
   Алекс кивнул:
   - Я прослежу за этим.
   - Да пребудет со всеми вами счастье. Мурроу, помирись с  Патриком.  Я  не
хочу, чтобы вы ссорились. Что сделано, то сделано.
   - Мы не будем ссориться, матушка, но я не  могу  простить  Патрика,  пока
Велвет не очутится  дома,  -  проворчал  Мурроу,  сердито  глядя  на  своего
младшего брата.
   - Ведь не  я  же  увез  Велвет  из  дома,  -  пробормотал  Патрик,  жарко
покраснев.
   - Может быть, я закатил ей истерику по поводу того,  что  ее  мужа  якобы
убили?! - ответил Мурроу, сжимая кулаки.
   - Хватит! - прорычал Адам де Мариско своим приемным сыновьям. -  То,  что
вы переругиваетесь между собой, не  поможет  моей  дочери  вернуться  домой.
Убирайтесь отсюда оба!
   Братья поклонились своему отчиму и,  по-прежнему  бросая  друг  на  друга
сердитые взгляды, вышли из комнаты.
   Скай  открыла  объятия  своему  супругу,  и  какое-то  время  они  стояли
обнявшись. Они любили свою дочь сверх меры и слишком ее  оберегали.  Наконец
Скай тихо сказала:
   - Она все это переживет, моя любовь. Разве она  не  маленькая  часть  нас
обоих? А сколько мы всего пережили в жизни, Адам? Велвет вернется к  нам!  Я
знаю!
   - Ты представляешь, через что  ей  пришлось  пройти?  -  Он  чуть  ли  не
застонал. - Господи, Скай! Она же так невинна!
   - Она уже давно замужняя женщина, Адам, - напомнила Скай своему мужу. - И
соответственно давно не невинна.
   - Моя маленькая девочка, - прошептал он. - Моя бедная маленькая девочка.
   - Адам! - Голос Скай ворвался в его сознание, как  освежающий  шторм.  Он
посмотрел на нее глазами, полными слез. - О, Адам, - проговорила Скай, - она
и для меня осталась  маленькой  девочкой  и  так  же  дорога  мне,  как  все
остальные мои дети, пожалуй, даже дороже, ведь ее  рождение  стало  для  нас
таким чудом. Она вернется к нам! Я в этом уверена!
   Раздался стук в дверь, и в комнату  вошел  Брэн  Келли,  старший  капитан
торговой компании Скай.
   - Дейзи все  рассказала  мне,  -  произнес  он.  Суровый  капитан  как-то
осунулся и постарел. - Будет быстрее, если я доберусь на лошадях до  Девона!
А оттуда поплыву на корабле, миледи.
   Скай кивнула:
   - Правильно.
   - Тогда я отправляюсь в путь, миледи, - сказал капитан и, поклонившись им
обоим, вышел.

***

   Брэн Келли скакал без отдыха от Лондона до Бидфорда, где  принял  команду
над одним из судов флота О'Малли - Смолл и отплыл на нем в Ирландское  море,
огибая мыс Клир. На западном побережье Ирландии, на  острове  Иннисфана,  он
сможет узнать, где найти Майкла  О'Малли,  епископа  Мид-Коннотского.  Майкл
стал епископом после смерти своего дяди Симуса.
   Ему улыбнулось счастье - как раз в это время епископ навещал свою мать  в
их родовом поместье. Узнав о судьбе своей племянницы и дочери  Брана  Келли,
Майкл О'Малли собрался в момент и  через  две  недели  уже  был  в  Лондоне.
Епископ Мид-Коннотский, некогда высокий тоненький юноша с девичьим  румянцем
на  щеках  и  с  рано  появившимися   залысинами,   теперь   превратился   в
грубовато-прямодушного мужчину с пронзительными  голубыми  глазами,  коротко
остриженными волосами, как это предписывал его  сан,  и  исходящей  от  него
вселенской самоуверенностью. Щеки у него, правда, так и  остались  розовыми,
как в детстве. Его сестра Скай еще пятнадцать лет назад заставила его  стать
главой клана О'Малли, несмотря на  его  сан.  Иногда  ему  становилось  даже
смешно, что он наконец-то обрел то, что ему полагалось по праву.
   Его отец умер, когда он был совсем маленьким, и  зная  стремление  Майкла
стать священником, он завещал своей дочери Скай приглядывать  за  ним.  Скай
же,  однако,  и  так  достаточно  долго   несшая   на   своих   плечах   всю
ответственность за  их  огромную  семью,  отказалась  вводить  его  в  права
наследования. Вместо себя Майкл предложил племянника, но не сказал  которого
- из  боязни,  что  тот  слишком  много  о  себе  возомнит,  узнав  о  таком
наследстве. Однако приватно он обсудил этот вопрос со Скай, и они сошлись во
мнении, что лучше всего на эту роль подходит  второй  сын  их  единокровного
брата Брайана, Ахерн. Майкл О'Малли дожидался, когда его племянник подрастет
и лучше узнает жизнь.
   - Ты когда-нибудь изменишься? - спросил он у своей сестры, крепко обнимая
ее, чем сразу же напомнил ей их отца.
   Глядя на него, она поняла, что, несмотря на свои необъятные размеры, он и
правда очень похож на отца, хотя никогда и не замечала этого раньше.
   - Ты вдруг напомнил мне папу, - сказала она.
   - Да, и Анна говорит мне то же самое. Наша мачеха, кстати, посылает  тебе
привет. - Он улыбнулся. - Я так понял, что мне надо ехать в Париж.
   - А потом в Индию, братец, - спокойно сказала она.
   - Для человека, никогда не выезжавшего даже из Ирландии, если не  считать
коротких периодов учебы в Риме и Париже, это не близкий путь, сестрица Скай!
- Он плюхнулся в широкое  удобное  кресло  поближе  к  камину  и  принял  от
подскочившего слуги бокал вина.
   - Ты - наша единственная надежда, Майкл. Если бы столица  Моголов  стояла
на берегу океана или хотя бы недалеко от побережья, мне не  понадобилась  бы
твоя помощь. Но она - в глубине страны. Иезуиты пользуются большим  влиянием
при дворе Акбара. Им надо втолковать, что мою дочь вовлек  в  это  несчастье
один из них, дело их чести - вызволить ее.
   - Придется хорошо заплатить. Ты знаешь об этом, Скай?
   - Я всегда плачу за все, Майкл, но  в  сундуки  иезуитов  не  попадет  ни
пенни, пока моя дочь у Могола! Позаботься, чтобы твои друзья в Париже поняли
это.
   - А как насчет мужа моей племянницы? Он также заинтересован в том,  чтобы
вызволить  свою  жену  из  этого,  как  я  понимаю,  весьма  не  скучного  в
определенном смысле плена?
   - Да, - кратко ответила Скай, и что-то в ее тоне заставило Майкла О'Малли
отказаться от дальнейших разговоров на эту тему.
   - Я не совсем уверен, - сказал он, -  что  абсолютно  ясно  понимаю,  как
Велвет очутилась в таком положении. Что она делала в Индии с  Мурроу  и  где
был в это время ее молодой муж?
   - Все это произошло из-за чудовищной глупости, неуемной гордости, слухов,
недопонимания и прочей ерунды, которые,  правда,  в  других  обстоятельствах
иногда приводят и к началу войн.
   - Иными словами, из-за обычных человеческих отношений, - рассмеялся он. -
Ну, ну, продолжай.
   Скай рассказала историю злоключений  Велвет.  Майкл  слушал  с  неусыпным
вниманием и ни разу не прервал ее, пока она не  дошла  до  того  места,  как
португальский губернатор отправил ее в качестве подарка Великому Моголу.
   - Что это нашло на губернатора, как он мог решиться на такой ужасный шаг?
- недоверчиво спросил Майкл.
   - Когда Адама и меня захватили в Бомбее португальцы, они  какое-то  время
держали нас отдельно друг от друга. Губернатор поселил меня в своем  доме  и
начал приставать ко мне с весьма недвусмысленными предложениями, которые я с
негодованием и весьма твердо отвергла. Тогда меня вместе с Адамом бросили  в
местную  тюрьму,  ужасное  место,  но  там  по  крайней  мере  было  гораздо
безопаснее.
   - Твой отказ этому гордому дону, видимо, и правда был достаточно  резким,
если он решил так жестоко отомстить, поставив твою дочь,  католичку,  видную
аристократку, в столь унизительное положение.
   - Да, ты прав, я достаточно резко отказала ему, - ответила Скай.
   - Не сомневаюсь, - согласился ее брат,  подмигивая  ей.  -  Ну  ладно,  -
вздохнул он, - теперь мне все ясно, сестрица  Скай.  Нам  потребуется  много
времени и веских доводов, чтобы уговорить  иезуитов  вмешаться.  Для  начала
они, конечно, откажутся от всякой ответственности.
   - Майкл, меня абсолютно не интересует, как ты  все  это  устроишь!  Ты  -
самый молодой епископ во всей Ирландии, и я всегда думала, какого  черта  ты
прозябаешь в этой глуши, когда твоим талантам можно было  бы  найти  гораздо
лучшее применение в Риме. У тебя, я помню, есть  друг,  занимающий  довольно
высокое положение в ордене, и он сейчас как раз в Париже.
   - Бирач О'Дауд, -  улыбнулся  Майкл  своим  воспоминаниям.  -  Его  тетка
замужем за каким-то очень дальним нашим родственником, жившим тогда как  раз
на Иннисфане. Он  летом  приезжал  навестить  их  вместе  со  своей  сестрой
Кейтлин. Мы частенько брали ее  с  собой  на  рыбалку,  а  потом  заставляли
обрабатывать наш улов. Бирач учился вместе со мной в католическом колледже в
Риме. Да, теперь он иезуит и сейчас живет в  Париже.  Ему  всегда  нравилась
столичная жизнь.
   - Он нам поможет? - спросила Скай.
   - Да. Он честный человек и умный. Он будет  в  ужасе  от  поведения  отца
Орика, но, могу поклясться, не  откажется  от  того,  чтобы  какая-то  часть
вашего выкупа португальцам попала в сундуки ордена в Париже, пусть  даже  из
доли губернатора, ну и от того, что мы заплатим сверх.
   - Тогда давай не откладывать, Майкл. Каждый день, проведенный там Велвет,
становится для нас подлинной мукой. Она уверена, что Алекс мертв, а  Великий
Могол, как мне говорили, очень щедрый человек. Если она влюбится в него, она
потом будет страдать не только от разлуки с ним,  но  и  от  сознания  своей
вины. Ведь ее муж Алекс оказался жив, а у нее был другой мужчина.
   - Может быть, ты и зря волнуешься, сестра моя, - предположил  епископ.  -
Разве у этих восточных владык  не  огромные  гаремы?  Вполне  возможно,  что
Велвет просто затеряется в этой толпе женщин.
   - Она европейка, Майкл, и для властителя  Индии  -  экзотический  цветок.
Могу поспорить, что он прежде никогда не видел женщины из Европы.  Опять  же
не  обратить  на  нее  внимания  -  значит  оскорбить   дар   португальского
губернатора, а он на это не пойдет. Нет, уверена, что сейчас  моя  дочь  уже
побывала в его постели. Лишь бы только она не влюбилась в него!  Расставание
- это так болезненно. А всю вину, которую она будет чувствовать, я ей помогу
преодолеть, но прежде мы должны привезти ее сюда, Майкл!
   Майкл О'Малли почувствовал искреннее страдание  в  голосе  сестры  и  был
вынужден согласиться с ее последним суждением, ибо если кто и  знал  Восток,
то как раз она. Ведь в ее жизни были два периода, когда она жила в Алжире  и
Марокко.
   - Я привезу ее, - спокойно сказал он. -  Не  бойся,  сестра.  Я  доставлю
домой нашу Велвет  в  целости  и  сохранности.  Бедное  дитя!  Как  же  она,
наверное, скучает по родине!

***

   Но Велвет даже и не вспоминала  об  Англии  последние  несколько  недель.
Пэнси быстро оправилась после родов, и они вместе с Акбаром  и  всем  двором
покинули Фатхнур-Сикри, чтобы вернуться в Лахор.
   Велвет почувствовала маленький укол совести,  когда  проходила  последний
раз по двору, превращенному в  огромную  шахматную  доску  с  красно-желтыми
квадратами. Он ярко сверкал под  лучами  утреннего  солнца.  Сидя  в  богато
убранной  беседке  на  спине  огромной,  тяжело  шагавшей  слонихи,   Велвет
обернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на бывшую  столицу  Моголов.  Но
грусти не было, со всей жизнеутверждающей силой юности она  смотрела  только
вперед.
   Они тронулись в  путь,  растянувшись  огромным  полумесяцем.  За  Акбаром
следовали  его  кавалерия  и  боевые  слоны.  Караван   охраняли   всадники,
вооруженные луками и пиками.  Впереди  Акбара  на  слонах  ехали  трубачи  и
барабанщики. Но звучал только один огромный барабан,  в  который  ударяли  с
определенными интервалами. В середине  каравана  следовали  те  его  жены  и
наложницы, которых он взял с собой из Лахора. Все они сидели на  слонах,  по
сторонам которых трусили верблюды, везшие  их  прислужниц.  Женщин  охраняли
вооруженные  евнухи.  Позади  них  тянулась  вереница   мулов,   нагруженных
государственной казной  и  самым  разнообразным  багажом,  включая  шатры  и
мебель,  за  ними  шли  солдаты,  водоносы,  плотники,  слуги,  занимавшиеся
установлением шатров на привалах, факельщики, подметальщики.
   Велвет быстро поняла, что не следует опасаться неожиданного нападения  на
караван. Никто не решится и близко  подойти  к  каравану  Акбара.  Предстоит
длинное скучное путешествие, правда, в его конце ей обещали сады и  фонтаны.
Муссоны кончались, приближался сезон холодов. В Лахоре ее жизнь  превратится
в сплошной праздник, сказал он. И об этом она мечтала, покачиваясь  в  своей
беседке. Вечерами же ее с почетом провожали из шатров, в которых  оставались
ночевать женщины, в огромный двухэтажный павильон,  где  спал  Акбар,  чтобы
разделить бурные ночи страсти с этим могущественным человеком, ее мужем.
   Ее теперь не отделяли от других женщин, хотя общались с ней  только  Иодх
Баи и Ругайя Бегум. Они начали учить ее персидскому языку  и  хинди.  Теперь
она могла как-то общаться с окружающими. С  помощью  Адали  она  старательно
грызла гранит науки без особых, впрочем, успехов. И все-таки она  уже  знала
достаточно много, чтобы посплетничать с двумя женщинами.  Правда,  им  часто
приходилось звать Адали, чтобы он растолковал непонятное место.
   - Я чувствую себя такой глупой, - как-то вечером пожаловалась  она  своим
новым подругам. - Но некоторых звуков в том языке, на котором  говорите  вы,
просто не существует ни в одном из европейских языков.
   - А мы считаем тебя, наоборот, умной, - ответила Иодх Баи. - Мы вот  сами
так и не смогли научиться твоему языку. Он запутывает нам мозги.
   Велвет рассмеялась:
   - Я думаю, вы просто хотите утешить меня, Иодх Баи. Иодх  Баи  улыбнулась
Велвет:
   - Совсем не трудно быть к  тебе  доброй,  Кандра.  У  тебя  такой  легкий
характер.
   Кандра. Как странно, подумала Велвет, получить в ее возрасте новое имя. И
все-таки она теперь не Велвет. Еще перед тем как  уехать  из  Фатхнур-Сикри,
Акбар заговорил с ней об этом:
   - Женщины в моем окружении не знают, как  называть  тебя,  моя  роза.  Им
хочется, чтобы у тебя было имя, понятное им. Поэтому я решил дать тебе новое
имя. Теперь тебя будут звать Кандра. И тебе придется отныне  откликаться  на