у будет Комфорт Роджерс. Нам такая негодница ни  к
чему.
   На следующее утро Фортейн созвала слуг.
   - Мне стало известно, - начала она, - что некоторые из вас забыли о своем
положении и правилах приличия. Запомните: больше я не буду с этим мириться и
без раздумья продам всякого, кто посмеет позорить этот  дом.  -  Она  строго
оглядела мужчин, которые, хоть и были  пуританами,  беспутничали  не  меньше
католиков.  -  Комфорт  Роджерс,  я  запрещаю  тебе  выходить  из  дому  без
разрешения. Тебе ясно?
   Комфорт  угрюмо  уставилась  на  хозяйку,  но  промолчала.   Фортейн   не
настаивала на ответе. Судьба Комфорт и без того была решена.
   - Давно пора,  -  заметила  мистрис  Хокинс,  обращаясь  к  Долли.  -  Не
удивлюсь, если она уберется отсюда, и чем скорее, тем лучше.
   - Ты в самом деле думаешь, что госпожа ее продаст? - прошептала Долли.
   - Если кто-то согласится взять эту мерзавку, - фыркнула мистрис Хокинс. -
Мне до  смерти  надоело  слушать,  как  она  распинается  насчет  похотливых
взглядов хозяина. Да он видеть ее не желает! Говорю же, ей давно пора задать
хорошую трепку.
   - Она, наверное, не  возражала  бы,  возьмись  за  розги  сам  хозяин,  -
хихикнула Долли и тут же громко охнула,  потирая  то  место  на  руке,  куда
пришелся удар деревянной ложкой. - За что?
   - Придержи язык, Долли, - предупредила  кухарка.  -  Господин  и  госпожа
любятся, как два голубка! Я не желаю слышать подобных  разговоров.  Стыдись!
Ведь тебе доверили малышей!
   - Я не хотела ничего дурного, - жалобно всхлипнула Долли.
   - Знаю, - смягчилась кухарка, довольная тем, что восстановила порядок.  -
Будь хорошей девочкой и беги к детям. Мне нужно ощипать уток к ужину.
   Стоя под дверью гостиной,  Комфорт  подслушивала,  что  говорят  женщины.
Мистрис Хокинс - старая корова, а Долли  чересчур  глупа  и  слаба.  Ничего,
когда она станет здесь хозяйкой, немедленно спровадит этих дур. Или  продаст
кому-нибудь. Мастер Кайрен не позволит отослать  ее!  Он  любит  ее,  просто
боится признаться из-за своей задаваки-жены с огненной гривой и  белой,  как
сливки, кожей. О,  как  Комфорт  ее  ненавидит!  Как  называют  ее  индейцы?
Опаленная Огнем?
   Вот оно! Что, если  краснокожий  верзила  устроится  между  ее  молочными
бедрами? О-о, как она станет вопить! Не будь ее, Комфорт давно бы ночевала в
постели мастера Кайрена. Наверняка так и  было  бы.  А  теперь  ее  милость,
видите ли, запретила выходить из дому! Но ничего. Комфорт ей покажет! Ходила
и будет ходить куда пожелает. Она не позволит,  чтобы  какая-то  сука  вроде
прежней лондонской хозяйки распоряжалась ею. Та умолкла навеки, и эта  скоро
заткнется!
   Но пока нужно как можно скорее выбраться отсюда.  Ей  просто  необходимо,
чтобы какой-нибудь мужчина как следует ее обработал, но  после  сегодняшнего
все слуги и близко к ней не подойдут. Будь проклята эта рыжая! Какое ей дело
до того, кто намял брюхо ее служанке? Комфорт никого не  трогает!  Ее-то,  с
животом как арбуз, ублажает муж, но кто посмотрит на бедную Комфорт? Ничего,
будет и на ее улице праздник.

***

   - Мистрис Фортейн, - обратился к ней Проспер, один из бывших каторжан.
   Фортейн, сидевшая на крыльце, подняла глаза:
   - Что тебе, Проспер?
   - Опять Комфорт, ваша милость.  Удрала  в  лес.  Мы  работали  в  поле  и
случайно ее увидели. Фортейн вскочила:
   - Что за проклятая девчонка! Опять заблудится!
   - Нет, ваша милость. Комфорт знает здешние места лучше нас всех.  Так  же
хорошо, как индейцы.
   - Вот как?
   Интересно! Неужели Комфорт сделала вид, что потерялась,  и  в  тот  день,
когда Кайрен собирался встречать жену?
   - Покажи, где она, - велела Фортейн. - Ройс, передай Кайрену, что я пошла
за назойливой сучкой и что завтра она отправится в  город.  Не  миновать  ей
порки и колодок!
   - Она вернется, миледи. Не ходите за ней, - упрашивала Ройс.
   - Она нагло ослушалась меня на виду у всех. Если я сама  не  приведу  ее,
никто  не  станет  повиноваться,  -  пояснила   Фортейн   и,   повернувшись,
последовала за слугой. Тот привел  ее  на  край  табачного  поля  и  показал
тропинку, по которой удрала Комфорт.
   - Я пойду с вами, госпожа, - предложил он.
   - Нет, - отказалась Фортейн. - Она не успела далеко уйти, и я  хочу  сама
привести ее назад. Срежь мне этот прут, Проспер.
   Проспер подчинился и  с  улыбкой  вручил  госпоже  розгу.  Фортейн  стала
пробираться по  едва  видимой  тропинке  среди  кустов,  покрытых  блестящей
листвой. Листья кружились в воздухе, бесшумно падали, но  дорога  была  ясно
видна. Откуда-то донеслась  песенка.  Комфорт  негромко  мурлыкала  знакомую
мелодию. Фортейн узнала "Мельника из Ди". Она  ускорила  шаг,  но  никак  не
могла догнать  девчонку.  Так  прошло  довольно  много  времени.  Неожиданно
Фортейн сообразила, что вокруг стало подозрительно тихо.
   Куда пропала негодяйка?
   Комфорт поняла, что  кто-то  следит  за  ней,  и  поначалу  обрадовалась,
посчитав, что  это  один  из  мужчин.  Решив  проверить,  так  ли  это,  она
спряталась за толстым деревом. К ее разочарованию,  это  оказалась  Фортейн.
Она уже хотела ускользнуть, но  тут  ее  осенило.  Девушка  принялась  петь,
заводя  госпожу  все  дальше  в  лес,  а  потом  перебежала  ручей  и  снова
спряталась,  наблюдая,  как  Фортейн  продолжает  идти  вперед.  Комфорт   с
торжествующей ухмылкой повернула обратно. Соперница сама вырыла себе могилу!
Вскоре она поймет, что  потерялась,  но  уже  не  выйдет  из  леса.  Ничего,
найдется кому утешить хозяина!
   Девушка улыбаясь вышла из леса и полями направилась к дому.
   Фортейн окружала тишина. Ни пения,  ни  звука  шагов.  Она  остановилась.
Кругом непролазные заросли. Фортейн  решила  повернуть  назад  и  попытаться
найти обратную дорогу, но тропинка словно исчезла под сухой листвой. Впереди
послышалось журчание воды. Ручей, который встретился на пути! Но тот  ли  он
самый? Тогда вода текла бесшумно, теперь же звенела на все  лады,  перебирая
донные камешки.
   Фортейн охватила паника. Неужели она заблудилась?
   Она застыла на месте, боясь  пошевелиться,  зайти  в  непролазные  дебри.
Далеко ли она от дома? И в каком направлении двинуться? Господи!
   Фортейн заплакала. Она погибнет в этом Новом Свете, и  даже  косточек  не
найдут. Эйн останется сиротой, а сын, которого она  носит,  умрет  вместе  с
ней.
   Съежившись на мягкой лиственной подстилке, Фортейн  рыдала,  пока  ее  не
сморил сон.
   - Проснись, Опаленная Огнем, -  позвал  чей-то  глубокий  голос.  Фортейн
пробудилась, вскочила и, увидев высокого старого индейца, охнула.
   - Не бойся, Опаленная Огнем. Я Много Лун, знахарь Уикокомоко.
   - Ты знаешь английский? - удивилась Фортейн. Мужчина чуть улыбнулся.
   - Ваша лекарка. Стеклянные Глаза, научила меня.  А  я  обучил  ее  нашему
языку.
   Стеклянные глаза? Ну конечно! Хэппет Джонс и ее очки!
   - Я заблудилась, Много  Лун.  Пошла  за  непокорной  служанкой  в  лес  и
потеряла дорогу. Не мог бы ты вывести меня к дому?
   Индеец кивнул.
   - Это девушка с  волосами  цвета  кукурузных  зерен?  Она  очень  плохая.
Наградила болезнью тех молодых людей нашего племени, которые не сумели перед
ней устоять. Позволила им взять ее, и бедняги захворали.
   - Ее зовут Комфорт ,  хотя  имя  не
соответствует характеру, - пояснила Фортейн.  -  Мой  муж  хочет  услать  ее
отсюда. Она все твердила, что боится твоих людей.
   Жаль, что она принесла болезнь в ваше племя. Возможно,  Стеклянные  Глаза
сумеет вам помочь. Я  благодарна  за  помощь,  Много  Лун.  Без  тебя  я  не
выбралась бы из леса.
   Деревья заметно поредели, и  впереди  показались  табачные  поля.  Солнце
клонилось к закату. Очевидно, она пробыла в  лесу  почти  весь  день.  Какое
счастье, что индеец нашел ее!
   - Фортейн! Фортейн!
   - Я здесь! - откликнулась она и, выбежав на опушку, бросилась  в  объятия
Кайрена.
   - Я думал, что потерял тебя, - пробормотал он, жадно целуя ее.
   - Так и было бы, если бы не Много Лун... - Она обернулась. -  О,  Кайрен,
он ушел! Я хотела, чтобы и ты поблагодарил его! Знахарь Уикокомоко, приятель
мистрис Джонс, вывел меня из чащи.  Ты  знаешь,  как  индейцы  прозвали  ее?
Стеклянные Глаза!
   - Но зачем ты пошла в лес? - спросил он, когда они повернули к дому.
   - Сегодня я журила слуг за плохое поведение и велела Комфорт не  покидать
дома без моего  разрешения.  Она,  разумеется,  намеренно  меня  ослушалась.
Проспер увидел, как она скрылась в лесу, и все мне  рассказал.  Я  пошла  за
ней, но девчонка, должно быть,  догадалась,  что  за  ней  идут,  и  куда-то
исчезла. Я не смогла найти обратной дороги, расплакалась, но тут  Много  Лун
нашел меня, - выпалила Фортейн. - И я умираю от голода!
   - Мистрис Хокинс  скоро  приготовит  ужин.  Ройс  передала  мне,  что  ты
отправилась в лес. К тому времени как я узнал, какую дорогу ты  выбрала,  на
тропинке никого не оказалось. Я весь день бродил по опушке и звал  тебя.  Мы
уже хотели послать за помощью в  индейскую  деревню.  Какого  черта  Комфорт
понадобилось в лесу?
   - Мне стало известно, что она прекрасно  знает  там  каждую  тропинку  и,
несмотря на все истерики, ничуть не боится индейцев. Она успела переспать  с
десятком молодых воинов, которых наградила какой-то болезнью. Ройс говорила,
что я требую завтра же отправить ее в город? Кайрен кивнул.
   - Я заковал ее и запер в кладовой, - сообщил он жене.
   - О, миледи, вы вернулись! - вскричала Ройс при виде госпожи.
   - Все хорошо, Ройс, - заверила Фортейн. - Завтра мы избавимся от  Комфорт
Роджерс.
   - И слава Богу! - воскликнула та.

***

   Рано утром рыдающую Комфорт привели из  кладовой  и  усадили  на  телегу.
Кевин вместе с хозяином отправились в Сент-Мэри. Когда  телега  отъехала  от
дома, собравшиеся услышали злобные вопли Комфорт:
   - Он берет меня с собой, слышишь, сука! Теперь мы всегда будем вместе,  а
ты останешься одна! Я знала, что он хочет меня и любит меня, а не тебя!
   - Ну и мерзавка! - пробормотала Ройс.
   - А мне ее жалко, - вздохнула Фортейн. -  Не  то  чтобы  я  желала  снова
увидеть ее в своем доме, но все равно как-то не по себе.
   Вечером, когда мужчины вернулись  и  все  уселись  вокруг  стола,  Кайрен
объяснил, что они успели как раз вовремя. Он привел служанку к губернатору и
потребовал,  чтобы  ее  посадили  в  колодки  и  выпороли  за  распутство  и
непослушание. Потом он поручил капитану доставить ее в Англию.
   Кричащую Комфорт выставили в колодках  на  площади,  разорвали  на  спине
блузу и дали десять плетей. По приговору ей предстояло провести  в  колодках
весь  день.  Кайрен  и  Кевин,  удостоверившись,  что  негодница   наказана,
отправились на пристань наблюдать за погрузкой судна, потом навестили Аарона
Киру и с радостью узнали, что его гостеприимно приняли в городе и банкирская
контора процветает.
   - Что мне делать с девчонкой, когда мы доберемся до Англии? - осведомился
Уолтер О'Флаэрти у мужа кузины, когда табак наконец лежал в трюмах и мужчины
сидели за обедом в капитанской каюте.
   - Отдашь ей кошель с деньгами, который я вручил тебе, и пусть идет на все
четыре стороны. Вряд ли она вернется к прежнему  занятию,  иначе  ей  грозит
новый арест. Она отслужила только два года,  но  мы  не  можем  ее  продать.
Девчонка - настоящая шлюха. Заманила Фортейн в лес и бросила. К счастью, мою
жену спас старый индеец. Честно говоря, я не возражал бы, если бы ты  бросил
ее за борт посреди океана. Лучшего она не заслуживает, хитрая  тварь!  Держи
ее в кандалах и под замком, если не хочешь, чтобы она расставляла  ноги  для
всей команды и наградила  матросов  дурной  болезнью.  Гляди  в  оба,  иначе
недолго и до мятежа. Это подлая ведьма! В дверь каюты постучали.
   - Джентльмен  к  мастеру  Деверсу,  сэр,  -  доложил  юнга,  обращаясь  к
капитану. Порог переступил незнакомый мужчина.
   - Это я, - откликнулся Кайрен, поднимаясь.
   - Энтони Шарп.  Мастер  Девере,  вы  хозяин  ссыльной  по  имени  Комфорт
Роджерс?
   - Да, но скоро от нее отделаюсь.
   - У меня приказ о ее аресте, сэр. Она опасная преступница,  приговоренная
к казни. Взяла имя умершей в Ньюгейте женщины, которой  предстояло  плыть  в
колонии. Никто ничего не узнал бы, но она ухитрилась поссориться с еще одной
осужденной. Совратила ее мужа. Что за наглая  девка!  Говорят,  на  редкость
бесстыжая, - ухмыльнулся Шарп.
   - Я купил ее два года назад, - удивился Кайрен.  -  Почему  законники  не
явились за ней раньше?
   - Никто не хотел слушать ее соперницу, твердившую, что девчонка  подалась
в Новый Свет. Только когда она прибыла сюда на другом судне, хозяин  поверил
ей и уведомил власти.  Пришлось  послать  письмо  в  Лондон.  Заключенным  в
Ньюгейте была предложена награда за сведения о Роджерс, и  поскольку  многие
отбывали срок за долги, правда быстро выплыла наружу. Деньги имеют  чудесное
свойство возвращать память, сэр. Мы узнали, что  настоящая  Комфорт  Роджерс
умерла, а ее место заняла наша Джейн Гейл.
   - И что же она натворила? - полюбопытствовал Кайрен.
   - Убила свою хозяйку, будучи убеждена, что хозяин без ума от нее. Поэтому
и прикончила жену, чтобы заполучить мужа.
   - А он действительно заигрывал с ней?
   - Да что вы, сэр! Эта Джейн все себе напридумывала.
   - Боже, Кайрен, какое счастье, что ей не взбрело в голову расправиться  с
Фортейн! - охнул Уолтер и объяснил мистеру Шарпу, что накануне  случилось  с
кузиной.
   - Да, сэр, вашей леди повезло, - согласился тот.
   - Девка сидит в колодках, - добавил Кайрен. - Мы как  раз  собирались  ее
привести.
   Он не сказал, что намеревался сделать с Джейн Гейл, или как там ее зовут.
Не стоит, чтобы Шарп знал, что он хотел избавиться от девчонки, отправив  ее
в Англию.
   - Что вы собираетесь предпринять?
   - Отвезти ее в Англию. Но сначала найти судно, где бы мне  и  заключенной
выделили каюту.
   - Я сегодня отплываю,  и  место  у  меня  отыщется,  -  поспешно  заверил
капитан. - Даже денег не возьму, поскольку моя кузина, дальняя  родственница
короля, желала бы, чтобы  я  помогал  его  слугам.  Сейчас  пошлю  людей  за
девушкой.
   - Мы сами пойдем, - решил Кайрен, - но прежде  я  хотел  бы  видеть  ваши
грамоты, мастер Шарп.
   - Разумеется, сэр, - кивнул тот и, сунув руку за пазуху, извлек пергамент
и вручил Кайрену.
   Кайрен прочитал документ, действительно оказавшийся  приказом  арестовать
некую Джейн Гейл, известную также  как  Комфорт  Роджерс,  шестнадцати  лет,
светловолосую, голубоглазую. Свернув пергамент, Кайрен вернул его  владельцу
и обратился к капитану:
   - Уолтер, отвезите герцогине письмо  дочери.  Увидимся  весной.  Надеюсь,
табак будет хорошо продаваться в Лондоне. С Богом, приятель.
   Мужчины обменялись рукопожатием.
   - Вот обрадуются родные кузины, узнав о том, что она снова ждет  ребенка!
- воскликнул капитан. - Благослови Господь вас всех! Передай привет Фортейн.
   - Значит, Уолтер отплыл в Англию с Комфорт  Роджерс  в  цепях?  -  ахнула
Фортейн. - Помоги ей Боже!
   - И ты еще  можешь  говорить  так  после  всего,  что  она  натворила?  -
поразился муж. - У тебя слишком доброе сердце, милая.
   Собравшиеся за столом хором выразили свое согласие.
   - Я не так глупа, Кайрен, просто вижу, как благосклонна к нам судьба.  До
приезда сюда у нас в жизни было немало препятствий, и все же  мы  продолжали
идти вперед. Именно этого добивалась и Комфорт: идти вперед,  быть  любимой.
Но не знала как. Думала, что, творя зло, можно все получить. Меня  любили  с
рождения, и тебя тоже, несмотря на кончину матери. Вспомни отца, Колин, Эйн.
А Молли и Мэв? Как они обожали тебя, несмотря на зависть мачехи!  А  что  за
жизнь была у этого бедного создания? Что сделало  ее  коварной  и  порочной?
Дети рождаются невинными, только гнусные деяния превращают их в чудовищ. Да,
она пыталась убить меня, украсть моего мужа, но сегодня я в безопасности, ты
рядом, а она.., каждая пройденная миля приближает ее к  эшафоту.  Помоги  ей
Боже, Кайрен. Помоги Боже!
   Глаза Кайрена сверкали любовью к женщине, ставшей его женой. Он не мог не
восхищаться ею. Поразительная сила духа!
   - Я люблю тебя, - прошептал он. -  Любил  вчера,  люблю  сегодня  и  буду
любить до конца дней своих. Мы дома, Фортейн. Дома, в нашем  Мэрис-Ленде.  И
больше никаких препятствий. Мы все преодолели!
   Он встал и, подняв жену, сжал в  объятиях,  а  потом  поцеловал  со  всей
страстью кельтской души. Фортейн сердцем чувствовала, что он прав. Здесь  их
никто не потревожит! Какое счастье это сознавать!

От автора

   Разумеется, Мэрис-Ленд - это штат, известный  теперь  как  Мэриленд.  Его
основатель Джордж  Калверт,  лорд  Балтимор,  был  прогрессивным  человеком,
опередившим время настолько, что многие наши современники  не  могут  с  ним
сравниться. Он мечтал о мире, где все люди смогут свободно поклоняться своим
богам, где не будет нетерпимости и ханжества. Человеческая  природа  такова,
что мы и теперь этого не достигли, но, подобно Джорджу Калверту, я  искренне
надеюсь на лучшее, ибо верю, что Бог, Создатель, Яхве, Аллах, или как бы  вы
ни предпочли его назвать, поистине всемогущ.



    Бертрис СМОЛЛ
    ЦАРИЦА ПАЛЬМИРЫ



Анонс

   Действие романа разворачивается в III веке в Римской  империи.  Красавица
Зенобия, царица Пальмиры, борется за  власть  с  императором  Аврелианом  и,
побежденная, покоряется ему. Развратный император жесток  и  мстителен.  Его
любовь - не награда, а тяжкое наказание. Но даже самые страшные испытания не
могут  убить  надежду  на  счастье,  и  Зенобия  после  неисчислимых  бед  и
разочарований все-таки находит его.

ПРОЛОГ

   Ночь была черная и жаркая. Даже самый легчайший ветерок не шевелил листья
великолепных  высоких  финиковых  пальм.  Небо  цвета  оникса  было  усыпано
звездами, сверкавшими подобно бриллиантам. Вокруг стояла тишина, словно сама
земля в нерешительности чего-то ждала. В предместье  великого  города-оазиса
Пальмиры <Пальмира (Пальмовый город) - крупный центр караванной  торговли  в
Северо-Восточной Сирии. С I в. находилась  в  сфере  римского  владычества.>
стоял на отшибе дом известного  военачальника  племени  бедави,  Забаая  бен
Селима. Там, внутри, мучилась в родах женщина, пытаясь  произвести  на  свет
ребенка.
   Ее  стройное  белое  тело,  мокрое  от  пота  из-за  огромных  усилий   и
непереносимой летней  жары,  напряглось  в  родовых  муках.  Она  переносила
мучения молча и не кричала. Ведь кричать, по ее мнению, значило бы  проявить
слабость характера, а ведь она покорила Забаая вовсе не слабостью.
   В полубредовом состоянии она вспомнила тот день,  когда  впервые  увидела
его. В тот раз он приехал в дом ее отца в Александрии и по ошибке  забрел  в
сад на женской половине дворца. Их  взгляды  встретились,  и  ее  прелестные
серо-голубые глаза широко раскрылись под неистовым взором его  черных  глаз.
Ее нежные розовые губы чуть приоткрылись от  неожиданности,  а  юная  грудь,
вздымавшаяся от нахлынувших на  нее  чувств,  о  существовании  которых  она
прежде и не подозревала, возбуждала его страсть. Ни слова  не  было  сказано
между ними. Он даже не спросил, как ее зовут.  Он  стал  действовать:  нашел
выход из сада, разыскал ее отца и попросил  ее  руки.  Это  было  величайшей
дерзостью с его стороны, ведь ее отец - не только один из  богатейших  людей
Александрии, но и прямой потомок последней великой царицы Египта, Клеопатры.
   Симон Тит в свойственной римлянам манере дал своей дочери свободу выбора.
Он спросил, чего она желает. А она желала Забаая бен Селима, этого  человека
из пустыни, с его ястребиным лицом и пронзительными черными глазами, который
за один лишь миг пленил ее душу. Ну и пусть он старше  ее  на  двадцать  два
года, пусть у него есть уже законная жена и несколько наложниц. Ей нет  дела
до того, что ребенок, которого она подарит ему, будет занимать менее  важное
положение по линии наследства. Ничто не им