она.
   Улыбка заиграла в уголках губ эрла.
   - В таком случае ты мгновенно забыла бы про грозу, - ответил он. - Но
если хочешь, я оставлю тебя, дорогая.
   Блейз задумалась, но в это  время  еще  один  яростный  раскат  грома
потряс окна и заставил  ее  вновь  броситься  на  грудь  мужу.  Блейз  в
отчаянии прижалась к нему грудью, и в  этот  миг  все  благие  намерения
Эдмунда Уиндхема бесследно  исчезли.  В  конце  концов  он  был  простым
смертным, а не героем рыцарем из романа. Блейз - его  жена,  и  он  всей
душой желал ее. Тони прав -  она  принадлежит  ему!  Он  овладеет  ею  и
покончит с этим вздором! Он сорвал с себя рубашку и запустил пальцы в ее
волосы, запрокидывая голову Блейз и впиваясь губами в ее рот.
   Его страсть изумила Блейз. Они целовали и  обнимали  друг  друга  уже
много недель подряд, но таких поцелуев между ними еще не случалось.  Это
был требовательный поцелуй, он обжигал  ее  нежные  губы,  заставлял  их
приоткрыться. Его язык проникал в ароматную  пещеру  ее  рта.  Их  языки
впервые встретились, и Блейз содрогнулась от остроты нового ощущения,  -
казалось, соприкоснулись  два  лоскута  теплого  бархата.  Все  ее  тело
ослабело от этого ощущения, но она все  еще  не  решалась  удовлетворить
голод мужа.
   Теперь между ними не осталось недосказанного. Эдмунд целовал ее, пока
Блейз умоляюще не застонала, прося его прекратить, но вместо  этого  его
горячие губы проложили дорожку по атласной  шее  Блейз.  Сильные  пальцы
разорвали шелк ночной рубашки, отбросили ее прочь,  и  невинность  Блейз
предстала перед  Эдмундом  в  золотистом  отблеске  огня  из  камина.  С
очередным стоном Эдмунд зарылся лицом  в  долину  между  ее  девственных
грудей, словно клеймо, впечатывая в ее плоть еще один жгучий поцелуй.
   Его  пальцы  принялись  дразнить  сосок  груди.   Это   прикосновение
заставило Блейз почти облегченно вздохнуть, ибо она  почувствовала,  что
избавляется от напряжения во всем теле. Однако она  совсем  не  боялась!
Нет, ей и в голову не приходили мысли о страхе! Она  любила  Эдмунда!  В
своей зарождающейся страсти она осмелилась признаться себе  в  этом.  Да
ведь она знала это почти с самого  начала  -  она  любила  мужа!  Только
сейчас она понимала, почему  ждала  от  него  любви.  Он  склонился  над
маленьким упругим соском, который осторожно гладил пальцем. Блейз  робко
потянулась и провела ладонью по его темным волосам, и рот Эдмунда  жадно
впился в ее плоть. Блейз тихо  застонала.  Его  губы  бережно  коснулись
соска, и волны острого наслаждения пробежали по всему  телу  Блейз.  Она
принялась ласкать его шею.
   Другая его рука начала описывать соблазнительные круги по шелковистой
коже ее живота, продвигаясь вниз, пока не скользнула по бедрам. Блейз не
сдержала стона.  Его  прикосновения  были  блаженством,  она  откровенно
наслаждалась ими. Его пальцы игриво коснулись  ее  сомкнутых  ног,  один
раз, другой, и в  третий  раз  прижались  к  нижним  губам,  которые,  к
удивлению Блейз, оказались слегка влажными. Блейз задохнулась, когда  ее
ноги раздвинулись, словно вопреки воле.
   Эдмунд поднял голову, на миг оторвавшись от ее груди.
   - Да, дорогая, - ласково прошептал он, - так и должно быть.
   Он  склонился  над  другой  грудью,  приникая  к  ней  в  поцелуе   и
одновременно скользнув пальцем внутрь ее дрожащего тела.  Блейз  выгнула
спину, потрясенная вторжением в ее святая святых. Палец  отдернулся  так
же легко, как вошел, и Эдмунд приподнялся, снова прильнув к ее губам.
   - Ты больше не боишься меня? - пробормотал он прямо в мягкую  глубину
ее рта, шутливо прикусывая нижнюю губу Блейз.
   - Нет, мне не страшно, - едва дыша, прошептала она, -  потому  что  я
люблю вас, милорд!
   - Это правда? - переспросил он, изумленный ее откровенным признанием.
Он осторожно провел ладонью по ее щеке. - Ты и в самом деле любишь меня,
Блейз Уиндхем? Неужели я, счастливец, второй раз в жизни обрел любовь? -
Он нежно поцеловал ее, вбирая в рот губы. Никогда еще  он  не  желал  ее
так, как в этот миг, но невысказанный вопрос так отчетливо светился в ее
глазах, что требовал немедленного ответа. - Ты будешь рада узнать, что и
я тебя люблю? - спросил он.
   - О-о-о! - Вся душа Блейз излилась в этом протяжном  стоне.  Ее  лицо
просияло от радости, доставленной этими словами. - Вы любите меня?  -  с
восторгом переспросила она.
   - С той  минуты,  как  увидел  твое  прелестное  лицо  на  миниатюре,
подаренной твоей матерью, - признался он,  -  хотя  я  дал  себе  клятву
хранить такие чувства даже от себя самого.
   - Из-за леди Кэтрин?
   - Да. Мне казалось, что это было  бы  предательством,  но,  вспоминая
милую Кэтрин, я понимаю - она хотела бы, чтобы я вновь полюбил,  и  вот,
по мановению божественной десницы, я полюбил тебя, Блейз!
   Он страстно поцеловал ее, и Блейз обвила руками его шею, притягивая к
себе мужа в пылком объятии. С этой минуты мир вокруг  стал  казаться  ей
иллюзорным. Его язык скользил по ее телу, дразнил  соски,  подбирался  к
впадинке пупка, во рту  встречался  с  ее  языком.  Ее  руки  тоже  вели
собственную  жизнь,  вновь  и  вновь  проводя  по  его   спине,   находя
округленные изгибы упругих ягодиц.
   Внезапно его тело придавило  Блейз,  а  его  ноги,  заросшие  тонкими
волосками, вытянулись вдоль ее  ног.  Затем  Блейз  ощутила,  как  нечто
твердое, теплое и гладкое прижимается изнутри к ее бедрам.  Догадываясь,
что происходит, она пожелала, чтобы он  коснулся  ее  там.  Ей  хотелось
познать лучше это  разрушительное  оружие,  ибо  несомненно,  когда  они
соединятся, прочная, и вместе с тем хрупкая преграда ее девичества будет
уничтожена, и она вступит в новую жизнь - жизнь женщины.
   - Можно, я узнаю  тебя  там,  -  попросила  она,  и  он  позволил  ей
коснуться своего копья, уже не покрытого бархатом, как во время  прежних
встреч,  а  обнаженного,  горячего  и  твердого.  Тонкие  пальцы   Блейз
осторожно ласкали это оружие, скользя туда-сюда по всей длине и смыкаясь
вокруг него в смелом пожатии.
   Эдмунд содрогнулся, с его губ сорвался низкий стон..
   Боже милостивый! Он не мог больше вынести  ни  секунды  ее  ласк.  Ее
неопытное, но чудесное прикосновение чуть  не  заставило  его  излиться.
Когда она разомкнула пальцы, он осторожно отвел в сторону ее руку.
   - Довольно, Блейз! - простонал он сквозь стиснутые зубы.
   - О милорд, неужели я вам не угодила? Я думала, вам это нравится, - в
ее голосе прозвучало неподдельное сожаление.
   Пригвоздив ее телом к кровати, он приподнялся, чтобы взглянуть  ей  в
лицо.
   - Бывают минуты, милая моя жена, когда мужское  желание  пересиливает
все остальное. Сейчас как раз наступила одна из  таких  минут.  Я  готов
овладеть тобой, Блейз, и немедленно! - выпалил он.
   Он почувствовал, как она  пошевелилась,  широко  раздвигая  ноги.  Ее
прекрасное лицо светилось любовью.
   - Тогда возьмите меня, милорд, я жду! - выкрикнула она.
   В этот момент восхищение ею в душе  Эдмунда  едва  ли  не  пересилило
страсть. Подумать только,  какие  сыновья  будут  у  них!  Не  медля  ни
секунды, он глубоко вонзился в ее податливое юное тело. Она сразу как-то
сжалась, и он увидел боль, промелькнувшую в ее глазах, но Блейз  тут  же
храбро подалась навстречу ему, пока он погружал свое оружие все глубже.
   На мгновение Блейз показалось, что  она  разорвется  надвое  -  таким
яростным  было  это  страстное  вторжение.  Он   таранил   преграду   ее
девственности,  но,  к  удивлению  Блейз,  она  поддалась  почти  сразу.
Некоторое время он просто лежал, давая ей возможность прийти в  себя,  и
Блейз чувствовала, как пульсирует внутри нее это копье. Затем  он  вновь
задвигался, глубоко вдавливаясь в нее и почти  сразу  отстраняясь,  так,
что Блейз начинала  мечтать  о  его  возвращении,  изгибаясь,  подаваясь
вперед, чтобы не выпустить его. В  полубессознательном  состоянии  Блейз
вдруг поняла, что здесь таятся еще неведомые ей удовольствия. Теперь она
понимала, почему Ванора так многому научилась, подсматривая  в  конюшне,
ибо она видела блаженное соединение мужчины и женщины.
   Она даже не заметила, что свирепо впилась  ногтями  в  сильную  спину
мужа, оставляя на ней кровавые царапины.
   Не поняла, что бьется под Эдмундом, умоляя его не останавливаться, не
прерывать ни с чем не сравнимое наслаждение, даже если она умрет.  Блейз
взмывала высоко к звездам, а Эдмунд отдавался страсти в попытке насытить
ее  вспыхнувшее  пламя,  потрясенный  тем,  как  его   жена-девственница
стремительно преодолела сложный путь восхождения к страсти.
   Наконец он отстранился, и они долго лежали  рядом,  силясь  успокоить
дыхание. Потянувшись, он взял ее за руку и крепко сжал, с  удовольствием
ощутив ответное пожатие.
   В неожиданной вспышке воспоминаний перед ним воскресла брачная ночь с
Кэтрин - долгие часы она  плакала  после  того,  как  он  исполнил  свой
супружеский долг. Несмотря на любовь к мужу и на стремление подарить ему
детей, Кэтрин никогда не радовалась их соитиям. Она никогда не  отвечала
на его любовь так, как это только что сделала Блейз.
   Почти со страхом он спросил:
   - Я не причинил тебе боли, Блейз?
   Она томно вздохнула.
   - Всего на мгновение, милорд, и я сразу  же  забыла  о  ней  -  таким
сладким было продолжение. Мы сможем повторить?
   В его смехе  отчетливо  прозвучало  облегчение,  хотя  Блейз  его  не
заметила.
   - Мужчинам требуется больше времени,  чтобы  оправиться  от  любовной
битвы, чем женщинам, дорогая. Дай мне хотя  бы  несколько  минут,  и  мы
снова займемся любовью.
   - О Эдмунд, я еще никогда не испытывала такого  наслаждения!  Как  ты
думаешь, мы могли зачать ребенка?
   - Вполне вероятно, - тихо откликнулся он. - Время покажет.
   - Нам не следует прекращать заниматься любовью до тех пор, пока мы не
будем уверены, - заявила Блейз. - Я мечтаю иметь большую семью,  милорд,
надеюсь, и вы к этому готовы.
   - Мадам, я приложу все усилия, чтобы удовлетворить ваше желание, - он
усмехнулся, забавляясь серьезным отношением Блейз к подобным вопросам.
   Внезапно она придвинулась к нему ближе и дразняще прикоснулась губами
к щеке.
   - К вам уже вернулись силы,  сэр?  -  ее  заостренный  язычок  игриво
пробежал по его губам.
   К своему собственному  удивлению,  Эдмунд  почувствовал,  как  острое
желание вновь вспыхивает в его чреслах. О Господи, она превратила его  в
восемнадцатилетнего мальчишку!
   -  Любите  меня,  милорд  Эдмунд,  -  попросила  она,  и   ее   глаза
затуманились желанием.
   Потянувшись, он принялся ласкать округлую молодую грудь, и  она  тихо
застонала.  Подозрительно  прищурившись,   он   понял:   отняв   у   нее
девственность, он обнаружил в жене неисчерпаемый источник  страсти.  Она
напоминала молодую кобылицу, и ему предстояло стать неутомимым жеребцом,
чтобы  удовлетворить  ее  жажду.  Эта  мысль  не  была  ему   неприятна.
Перекатившись поближе, он почти грубо поцеловал ее, сминая мягкие  губы,
но чувствуя, как ему отвечают с такой страстью, о существовании  которой
он даже не подозревал у женщины. Однако времени на размышления у него не
осталось, ибо он обнаружил, что готов для нее, а что касается Блейз,  то
ее только что открытый путь давно увлажнился. С почти болезненным криком
он вонзился в нее.
   На протяжении всей ночи они  обменивались  чувственными  и  яростными
ласками, пока наконец не заснули с первым лучом зари, утомленно сплетясь
в объятиях. Появившись в комнате хозяйки в обычный  час,  Геарта  широко
раскрыла глаза, увидев супругов в одной  постели,  а  затем  с  усмешкой
торопливо покинула комнату, чтобы разнести добрую весть: молодая графиня
утратила девственность. Значит, теперь появление наследника - всего лишь
вопрос времени.
   В последующие дни страсть Блейз и Эдмунда друг к другу стала очевидна
для всех. Они не могли подолгу не видеться, они постоянно  ласкали  друг
друга, а взглядов, которыми они  обменивались,  по  точному  определению
Геарты было достаточно, "чтобы воспламенить стог  сена".  Они  проводили
долгие осенние ночи за закрытыми дверями и не поднимались,  пока  солнце
не, всходило высоко над горизонтом.
   Если Блейз и не  забеременела  сразу,  то  отнюдь  не  от  недостатка
попыток.
   В вихре вспыхнувшей любви родственники  оказались  забытыми,  и  леди
Дороти, прибыв  в  поместье  однажды  ноябрьским  днем,  чтобы  обсудить
подготовку к рождественским праздникам в Риверс-Эдже, была  потрясена  и
втайне порадовалась, когда ей доложили, что эрл и его супруга "отдыхают"
в спальне миледи. С негромким смехом и  тактом  прирожденной  дипломатки
леди Дороти удалилась, оставив записку, что она вернется завтра.
   Но  Энтони  Уиндхем  вовсе  не  испытывал  радости,   и   собственное
раздражение озадачивало его. Какое ему, черт побери, дело,  что  дядя  и
его молодая жена влюблены друг в друга и явно  стараются  произвести  на
свет наследника Лэнгфорда? Он ведь никогда не  претендовал  на  владения
Эдмунда, считая, что наследник рано или поздно появится.
   Он был разочарован не меньше Эдмунда и Кэтрин, видя  что  их  надежды
рушатся раз за разом. Второй брак Эдмунда, казалось бы,  порадовал  его,
хотя втайне он был не согласен с выбором дяди - владелец  Лэнгфорда  мог
стать мужем богатой наследницы, а не нищей девчонки, беднее  которой  не
сыскать во всей Англии и рекомендовать которую могла лишь ее  плодовитая
матушка.
   Однажды поздно утром, подъехав к конюшням в Риверс-Эдже, он обнаружил
их опустевшими - несомненно, все конюхи отправились выгуливать  лошадей.
Спешившись, Энтони отвел своего усталого жеребца  в  конюшню,  дождался,
когда тот отдохнет, а затем привязал в пустом деннике.
   Засыпая меру зерна в кормушку, он  услышал  слабый  женский  смех  из
глубины строения. Любопытствуя, он бесшумно направился на звук,  надеясь
застать  слуг,  которые  развлекались,  в  то  время  как  им  следовало
работать.  Возможно,  ему  удастся  заставить   плутовку   как   следует
расплатиться за молчание. Хитро усмехаясь, он крался по конюшне  к  тому
углу, откуда уже отчетливо доносились звуки  любовного  поединка.  Может
быть, ему попадется крестьянская девушка с внушительной грудью - из тех,
что так легко приносят охапки поленьев для  камина.  Энтони  лихорадочно
облизнул губы и заглянул за угол.
   К его величайшему изумлению, он увидел отнюдь не пару нерадивых слуг,
а собственного  дядю,  распростертого  над  полураздетым  телом  жены  и
яростно вонзающегося  в  нее.  На  миг  Энтони  застыл,  как  пораженный
молнией,  уставившись  на  ожившую  эротическую   гравюру.   Для   такой
миниатюрной женщины у Блейз оказались длинные стройные ноги, на ней были
черные чулки с подвязками чуть ниже верха ее белоснежных бедер. Ее  юбки
взбились выше талии, лиф был расстегнут, обнажая  две  упругие  кремовые
грудки, увенчанные спелыми вишнями сосков. Она закрыла глаза, и ее  веки
казались голубоватыми.
   Ее голова запрокинулась, с губ срывались стоны наслаждения, а медовые
волосы разметались по плечам. Эдмунд в экстазе тоже не сдерживал стонов.
   - О дорогой, да! Да! - выкрикивала Блейз.
   Возбужденный звуками их голосов, Энтони вдруг опомнился и, крадучись,
выскользнул из конюшни. На кратчайший миг он  вообразил  себя  на  месте
Эдмунда, представляя, каково было бы вонзаться в  глубины  нежного  тела
Блейз.
   На долю секунды он позавидовал Эдмунду - настолько, что даже  пожелал
стащить его с извивающейся женщины и занять его место. И вместе  с  этой
мыслью пришло ужасающее просветление: он желал жену  собственного  дяди!
Он мечтал обладать Блейз!
   Энтони Уиндхем в гневе закрыл глаза. Неужели он влюблен в Блейз?! Или
просто постыдная откровенность этой сцены пробудила в нем похоть?! В чем
тут дело, он не знал.
   "Просто мне давно пора обзавестись женой, - с отчаянием думал  он.  -
Если я не найду невесту и не создам свою семью, мне  никогда  не  видать
счастья". В глубоком раздумье он вошел в дом.
   - Милорд и миледи на прогулке, -  доложил  дворецкий.  -  Они  вскоре
должны вернуться, мастер Энтони. Не желаете ли дождаться их?
   Он бездумно кивнул и направился  в  библиотеку,  где  в  камине  ярко
пылали яблоневые дрова. Бросившись в кресло, он принял  кубок  рейнского
из рук лакея и отпустил его, прежде чем погрузиться в размышления.  Черт
побери,  как  она  прелестна!  Так  чертовски  прелестна!  Даже   сейчас
воспоминания заставляли его вздрагивать от  вожделения,  и  одновременно
Энтони сгорал от стыда. Блейз - достойная уважения  женщина,  никогда  и
ничем не поощрявшая его. Она влюблена в своего мужа, который  приходится
ему, Энтони, не только дядей, но и лучшим другом.
   Какое он имеет право претендовать на жену лучшего друга?
   Одна эта мысль вызывала у Энтони тошноту.
   Внезапно он встал. Он должен уехать, и как можно скорее, пока они  не
узнали о том, что он здесь. Разве мог он сейчас встретиться с ними лицом
к лицу после того, что увидел в этой полутемной конюшне? Но  прежде  чем
Энтони сумел сдержаться, на него вновь  нахлынули  воспоминания.  Солнце
вливалось в конюшню сквозь узкое окно, пылинки  танцевали  в  его  луче,
золотистое пятно падало на обнаженное  колено  Блейз,  выставившееся  из
соломы, на которой она лежала. Шорох соломы, стоны наслаждения  Эдмунда,
страстные вскрики, вырывающиеся у Блейз...
   - Тони! - появление Эдмунда в библиотеке стало полной  неожиданностью
для его племянника. - Ну и задумался ты, дружище!  Что  привело  тебя  в
Риверс-Эдж?
   Минуту Энтони не мог заставить себя взглянуть ему в  лицо,  но  когда
все же справился с собой, то испытал острую боль, ибо  лицо  дяди  сияло
таким счастьем, что младшего из мужчин начали терзать угрызения совести.
   - Тони, что-нибудь случилось? - Эдмунд заметил неловкость племянника.
   Энтони быстро овладел собой и ответил:
   - Нет, Эдмунд, все в  порядке.  Мама  прислала  меня  сюда,  чтобы  я
пригласил вас на свой  день  рождения,  тридцатого  числа.  Вы  с  Блейз
сможете приехать?
   - Тридцатого ноября? Боже милостивый, Тони! - воскликнул эрл.  -  Это
же день рождения Блейз! Ей исполняется шестнадцать. Если  бы  не  ты,  я
напрочь забыл бы об этом В эти дни мои мысли неизменно витают в облаках.
   Нет, мы не приедем в Риверсайд - это ты должен прибыть сюда. Я устрою
праздник в честь моей жены! Что бы такое придумать?.. Знаю!  Я  приглашу
сюда ее сестер - разве это не чудесная мысль? Она так скучает по родне.
   - Да, это будет лучшим  из  подарков,  Эдмунд,  -  нехотя  согласился
Энтони.
   - А у тебя появится шанс познакомиться с  сестрами  Блейз  и  решить,
которая из них станет тебе достойной женой. Ведь тебе уже  за  тридцать,
племянник! Я всего на четыре года старше, а женат второй раз, в то время
как ты все гуляешь в холостяках, -  подшучивал  Эдмунд.  -  Поверь  мне,
Тони, хорошенькая молодая жена - это просто чудо! Никогда еще я  не  был
так счастлив.
   - Значит, ты наконец-то прорвался в девственную крепость, - отозвался
Энтони, надеясь, что насмешка не обидит дядю. - Долго же ты медлил!
   - Зато она оправдала все мои ожидания, - Эдмунд и не думал обижаться.
- Кэтрин, упокой Господи  ее  смиренную  душу,  не  приветствовала  нашу
близость, хотя стремилась подарить нам детей. Но  Блейз  совсем  другая.
Никогда еще не встречал такой страстной  женщины!  Эта  плутовка  просто
сводит меня с ума, Тони! Неудивительно, что лорд  Морган  наградил  себя
девятью детьми. Такая страстность передается по наследству  -  наверняка
дочь не уступает матери. Тебе было  бы  неплохо  жениться  на  одной  из
сестер Блейз. Уверяю тебя, ночи ты будешь проводить словно в раю!
   - Непременно обдумаю твой совет, - сухо ответил Энтони, -  и  передам
матери твое решение о сюрпризе для моей тетушки.
   Вернувшись домой, Энтони нашел, что его мать всецело  одобряет  мысль
брата о том, чтобы пышно отпраздновать шестнадцатый  день  рождения  его
жены.
   - День рождения Блейз важнее  твоего,  -  о