она  носила  первого  ребенка.   Как-нибудь
попросишь ее рассказать эту историю. - Чарли загадочно усмехнулся. - Ну что?
Немного оправился от потрясения? Трудно свыкнуться с мыслью, что женился  на
такой мегере.
   - Я не мегера, - обиделась Фортейн, возвращаясь  в  гостиную.  -  Как  ты
можешь так говорить! Кайрен ни за что с тобой не согласится.
   - Разумеется, дорогая, -  расплылся  в  улыбке  ее  муж.  -  Мы  с  Чарли
поговорили по душам. Нам с тобой нужно сесть и решить, как  подготовиться  к
путешествию, если ты пока останешься в Англии.
   - Вот видишь, Кайрен, я знала, что тебя можно убедить разумными доводами,
- обрадовалась Фортейн. - Как хорошо, что Чарли все тебе объяснил. А  теперь
за работу, сэр! Нельзя терять ни минуты!
   Чарлз Фредерик Стюарт,  герцог  Ланди,  заговорщически  ухмыльнулся  зятю
поверх рыжей головки сестры.
   "Теперь ты понимаешь, - говорил его взгляд, - все, что от тебя требуется,
- это следовать ее указаниям".

Глава 15

   Кайрен послал  весточку  в  Магуайр-Форд  с  приказом  как  можно  скорее
подготовиться к  путешествию,  поскольку  "Роза  Кардиффа"  бросит  якорь  у
побережья Ирландии уже через несколько месяцев. Рори Магуайру был  отправлен
подробный список вещей, необходимых на новом месте.  Единственной  женщиной,
которой позволили ехать с первой партией, оказалась мистрис Джонс, поскольку
без ее знаний и услуг поселенцы не смогли бы  обойтись.  Ей  рекомендовалось
захватить с собой не только сухие травы, коренья и  кору,  но  и  черенки  с
семенами: никто не знал, какие растения можно будет отыскать в Мэрис-Ленде.
   Остальным женщинам и детям предстояло ждать до будущего лета, когда "Роза
Кардиффа" вернется за ними и вместе с "Горцем", груженным лошадьми и скотом,
отправится к берегам Нового Света. Ожидалось, что за  зиму  будут  выстроены
жилища не только для Деверсов, но  и  для  всех  колонистов  и  семьи  будут
защищены от капризов погоды.
   Высадившись на берег, мужчины купят в Виргинии быков, дойных коров и коня
для Кайрена, Таким образом, уже весной можно будет начать сев. Они  слышали,
что виргинские колонисты не слишком дружелюбно настроены и завидуют  особому
статусу Мэрис-Ленда. Фортейн, однако, знала, что деньги способны  преодолеть
любые  препятствия,  и  советовала  мужу  не  торговаться,  а   купить   все
необходимое за любую цену, ибо от этого зависел их успех.
   - Ты такая разумная и практичная, - вздыхал Кайрен, снова  изучая  список
уже приобретенных припасов. - Жаль, что ты не можешь ехать со мной, милая.
   - Я так хочу быть рядом с тобой, - улыбнулась Фортейн, - но понимаю,  что
это невозможно. Ты должен целиком сосредоточиться на том, чтобы сделать наше
поместье доходным. Я же стану для тебя обузой. Будешь постоянно  волноваться
из-за моего нынешнего положения.
   Кайрен накрыл ладонью слегка округлившийся живот жены.
   - Подумать страшно, что меня не  будет  рядом,  когда  родится  наш  сын.
Помню, отец рассказывал, как повитуха вынула меня из  материнского  чрева  и
передала ему. Как бы я хотел, чтобы и мне вручили моего первенца! Мой сын, -
благоговейно повторил он, гладя ее живот.
   - Наше дитя, - мягко поправила она. - А вдруг это  девочка?  Но  мне  все
равно, лишь бы малыш родился здоровым. Кайрен поцеловал ее в губы.
   - Согласен, милая.
   Второй поцелуй был куда более страстным.
   - Как странно! Всего  год  назад  мы  влюбились  друг  в  друга.  Фортейн
счастливо рассмеялась:
   - Ты самый сентиментальный мужчина из всех, кого я  знаю,  Кайрен!  Пусть
любовь к тебе стоила мне Магуайр-Форда, но я ничуть не жалею.

***

   Лето прошло. Жасмин вместе с Отем приехала в Королевский Молверн.  Герцог
со старшим сыном решили остаться  в  Гленкирке,  но  герцогиня  не  пожелала
бросить беременную дочь на  произвол  судьбы.  Отем  в  одиннадцать  месяцев
вполне могла вынести путешествие. Кайрен чувствовал  себя  спокойнее,  зная,
что, когда родится младенец, рядом с Фортейн будет мать.
   - Вы умно поступили, отложив отъезд  Фортейн,  -  заметила  Жасмин.  -  С
первыми родами всегда  трудно  сказать,  когда  ребенок  появится  на  свет.
Фортейн лучше быть дома, с родными. Чарли скоро отправится ко  двору,  и  мы
останемся здесь полными хозяйками.
   Чарлз Стюарт отпраздновал свой день  рождения.  Его  брат  Генри  Линдли,
маркиз Уэстли, старшая сестра Индия, графиня Окстон, и ее  муж  Деверелл  Ли
приехали из своих поместий поздравить родственника. Жасмин  была  счастлива.
Четверо старших детей собрались вместе! Когда-то они были так близки, теперь
же выросли и умильно ворковали над Отем Роуз.
   Жасмин с улыбкой взглянула на Чарли:
   - Ты просто копия отца. Жаль, что он умер всего  в  двадцать  лет.  Слава
Богу, сложение у тебя куда крепче. Бедняжка родился в Шотландии, и с  ним  с
самого рождения обращались, как с индийским идолом  в  моей  родной  стране.
Слуги носили его на руках до четырех лет! Как-то он говорил, что, когда  его
оставляли по ночам одного, он выбирался из кровати и  бегал  по  комнате.  И
хорошо делал, иначе его бедные ноги остались бы такими  же  слабыми,  как  у
малыша брата. Твой дядя  Карл  был  тихим  мальчиком  и  с  огромным  трудом
научился передвигаться. Даже сейчас иногда  можно  заметить,  какая  у  него
странная походка.
   - Я все гадал, откуда у него это, -  отозвался  Чарлз.  -  Ты  ведь  была
старше отца, верно?
   - На три с половиной года, - призналась Жасмин, - но  никто  не  придавал
этому значения. Думаю, что родители от  души  обрадовались,  когда  он  взял
любовницу, доказав этим, что может быть настоящим мужчиной. Ты ведь  знаешь,
какие слухи ходили о  твоем  дедушке,  короле  Якове.  -  Она  улыбнулась  и
погладила сына по руке. - А ты,  сын  мой?  Какой-нибудь  леди  уже  удалось
украсть твое сердце?
   Чарли покраснел.
   - Я - племянник короля и, пусть родился не в законном  браке,  все  равно
остаюсь родственником его  величества.  Придворные  дамы  неизменно  ко  мне
добры, - признался он, лукаво блестя глазами.
   - Жаль, что мама так и не вышла за принца Генри, - вздохнул Генри Линдли.
- Сейчас королем был бы  ты,  и  притом  куда  лучшим,  чем  недотепа  Карл.
Сознавая силу своей власти, он не может принять ни единого  верного  решения
без того, чтобы все не перепутать и  не  испортить.  И  попробуй  с  ним  не
согласиться! Он не терпит ни критики, ни возражений.
   - Не так уж он плох, - заступилась за короля Жасмин.
   - Ошибаешься, мама. Даже если намерения у него самые  добрые,  все  равно
получается черт-те что. Зато наш Чарли по крайней мере  счастливо  отделался
от такой жены, как Генриетта Мария. Мало того что гордячка, так еще и ханжа!
Благочестивая католическая фанатичка! Само ее существование причиняет немало
неприятностей Карлу.
   - Генри! Вспомни, что твой зять католик. Разве ты слышал от меня подобные
высказывания? Откуда такие  предрассудки?  Не  так  я  тебя  воспитывала!  -
возмутилась Жасмин.
   - Мама, я не против католиков! - воскликнул маркиз. - Просто практичен  и
откровенен. И  то  же  самое  сказал  бы,  будь  она  фанатичкой-пуританкой.
Религиозные распри опасны  для  страны.  Англия  меняется,  и  не  в  лучшую
сторону.
   - Англия несколько веков отдавала предпочтение  одной  вере,  -  вмешался
Кайрен. - И не столько народ, сколько правители.
   - Народ тоже, - грустно уточнил Генри.
   - А мне казалось, что здесь празднуют мой день  рождения,  -  ухмыльнулся
Чарли. - Надоело обсуждать политику и религию. Поймите же, мы вместе и  вряд
ли еще когда-нибудь соберемся таким тесным кругом. Скоро наша  сестра  уедет
на край света. Сегодня я хочу есть, пить и  предаваться  воспоминаниям.  Ах,
какие были времена! Вы помните, как мы все удрали во Францию, потому что мой
дел, король Яков, и  бабка,  королева  Анна,  решили,  что  Джемми  Лесли  -
идеальный муж для мамы?
   - И он целых два года искал нас, потому что никто не хотел  признаваться,
где мы спрятались, - поддержала смеющаяся Индия.
   - Пока мадам Скай не сжалилась и не просветила  его  намеком,  достаточно
прозрачным, чтобы даже последний болван сообразил, что  к  чему,  -  добавил
Чарли.
   - Он отыскал нас только потому, что последовал за прабабкой  во  Францию,
когда та отправилась сообщить маме о смерти дедушки, - заметила Фортейн. - И
папа действительно оказался прекрасным мужем и заботливым отцом.
   - За исключением тех случаев, когда он ведет себя как упрямый осел  и  не
поддается ни на какие уговоры, - фыркнула Индия.
   - Кровь Христова, Индия, - упрекнул Генри Линдли, - неужели  ты  все  еще
таишь зло на беднягу Гленкирка? Я думал, ты давно его  простила.  Он  сделал
то, что, по его мнению, было правильно.
   - О, я простила его, - отозвалась Индия, - просто не могу забыть, как  он
едва не лишил нас с Девом первенца.
   - Лучше уж вспоминать наше детство, - отмахнулась Фортейн. -  Как  весело
мы жили, когда мама отправлялась ко двору, а  мы  оставались  с  прабабушкой
Скай и прадедушкой Адамом!
   Какого вороного пони он подарил тебе, Индия!
   - Я просила пони едва ли не с пеленок, - хихикнула Индия. - А в три года,
Фортейн, ты каким-то образом ухитрилась залезть на спину пони, потом  вывела
его из стойла и шагом поплелась во двор, гордая своими успехами!
   - А ты ужасно обозлилась, что я  посмела  сесть  на  твоего  пони,  и  на
следующий день прадедушка Адам подарил мне серого пони в яблоках, с  темными
пятнами на крупе. Я назвала его Веснушкой.
   - Но как ты влезла на пони? - допытывалась Индия.
   - Генри помог, - лукаво ответила сестра.
   - Генри?! - пораженно повторила Индия.  Маркиз  Уэстли  покаянно  склонил
голову.
   - Я не ожидал, что Фортейн появится во дворе, - признался он, - а Фортейн
так хотелось посидеть на лошадке! Я ужасно боялся, что мама узнает,  поэтому
проскользнул в конюшню с заднего хода и притворился, что изумлен  не  меньше
остальных, когда она сделала круг по двору. Фортейн так и не  проговорилась,
кто был ее сообщником, за что я ей бесконечно благодарен.
   Как ни удивительно, мать весело рассмеялась.
   - Повезло, что вы всегда были вместе и жили  в  дружбе  и  согласии.  Моя
несчастная Отем вырастет в одиночестве. Между ней  и  самым  младшим  братом
разница в двенадцать лет. В Гленкирке никого не осталось, кроме Патрика, а в
свои  шестнадцать  он  куда  больше  интересуется  девушками,  чем  малышкой
сестрой.
   Вечер прошел весело  и  непринужденно.  Назавтра  Генри  Линдли  вернулся
домой. Индия с мужем уехали в Окстон, а Чарли отбыл ко двору. В  Королевском
Молверне остались Жасмин с двумя дочерьми  и  Кайрен.  Чудесный  старый  дом
окутала меланхолическая тишина. Фортейн и Кайрен старались не отходить  друг
от друга, и Жасмин их понимала. Скоро влюбленным предстоит расстаться.
   Приехавший гонец  сообщил,  что  экспедиция  отплывает  из  Грейвсенда  в
середине октября.
   - Глупо ехать в Лондон, когда "Роза Кардиффа" пришвартована в  Ливерпуле!
Ты отправишься прямо туда, - решила Фортейн,  и  мать  согласно  кивнула.  -
Корабль  отплывет  за  колонистами,  и  ты  встретишься  с  судами  Леонарда
Калверта... - Она вопросительно взглянула на мать:
   - Где, мама?
   - Кейп-Клир, недалеко от побережья Ирландии, - подсказала мать. - Корабли
должны пройти этим путем при пересечении  пролива  Святого  Георга  и  перед
выходом в море.
   - Утром нужно послать весточку лорду Балтимору и подтвердить наше участие
в экспедиции, -  продолжала  Фортейн.  -  И  предупредить  ирландцев,  чтобы
вовремя были в Дандолке. Я провожу тебя в Ливерпуль.
   - Ни за что, - твердо возразила Жасмин. - Поеду я, а  ты  попрощаешься  с
Кайреном здесь. Нам некогда возиться с дорожным экипажем, а проделать верхом
такое долгое путешествие ты не сможешь.  Это  слишком  рискованно,  Фортейн.
Если хочешь родить здорового ребенка,  с  которым  можно  совершить  тяжелое
плавание, ты останешься в Королевском Молверне.
   На этот раз Фортейн без споров сдалась, поняв, что мать права.
   - Я не стану противиться, но как бы мне хотелось подольше побыть с тобой,
Кайрен! - вздохнула она.
   На следующий день все депеши  были  разосланы,  и  в  течение  нескольких
недель курьеры постоянно курсировали между поместьями. Рори Магуайр передал,
что в назначенное время доставит будущих колонистов в Дандолк. Пришла пора и
Кайрену покинуть Королевский Молверн и молодую  жену.  Фортейн  изнывала  от
тоски.
   -  Мы  сошли  с  ума,  -  всхлипывая,  твердила  она.  -  Такое   опасное
предприятие! Что, если судно застигнет шторм? Вдруг оно потонет и мы  больше
никогда не увидимся?
   Она разрыдалась, насквозь промочив его рубашку.
   - Мы уже говорили об этом, родная, - тихо успокаивал Кайрен. - Новый Свет
- наша судьба. В старом мире у нас нет будущего.
   Он нежно погладил ее по растрепанным рыжим волосам.
   - Я могу перейти в католичество, - предложила Фортейн. - В конце  концов,
меня крестили в католической  церкви.  Мы  уедем  во  Францию  или  Испанию.
Поселимся  в  Бель-Флер,  мамином  замке.  Родные  прадедушки  Адама   живут
неподалеку, в Аршамбо. Там мы будем счастливы!
   Она с надеждой подняла на мужа мокрые глаза. Кайрен вздохнул.
   - Возможно, ты и была бы счастлива, Фортейн,  но  я  -  нет.  Пойми,  моя
гордость и так немало пострадала за эти последние  месяцы.  Многие  считают,
что я женился на тебе из-за денег и приданого, а не потому, что люблю  тебя.
Да, спасибо отцу, у меня есть небольшое наследство, но что оно в сравнении с
твоим! В Новом Свете мы построим новую жизнь, создадим свое поместье,  пусть
не такое большое, как то, которым пришлось пожертвовать,  но  я  сделаю  это
сам, и никто не станет смотреть на меня искоса  и  с  завистью.  Раньше  мне
всегда было безразлично, что обо мне думают, но теперь, женившись  на  тебе,
любимая, я не хочу быть мужем, живущим за счет жены. Никто не посчитает меня
содержанкой в штанах! Мы пройдем  жизненный  путь  вместе,  Фортейн,  а  это
возможно только в Новом Свете. Не здесь. Не в Англии, Ирландии, Испании  или
во Франции - только в Мэрис-Ленде. Теперь ты  понимаешь,  любимая,  что  мне
нужно ехать?
   - Я не знала, что ты так страдаешь, - удивилась Фортейн. - Все, что  имею
я, принадлежит тебе, дорогой, и пусть никто не смеет лезть не в  свои  дела!
Если это доставит тебе радость, я  немедленно  перепишу  на  тебя  все  свое
состояние.
   - Нет, сердце мое, - усмехнулся Кайрен, - я не хочу твоего  золота.  Твоя
семья совершенно права, когда заботится о том,  чтобы  у  женщин  были  свои
средства. Кроме того, не в этом дело, Фортейн. У меня, как и  у  тебя,  есть
чувство собственного  достоинства.  Мужчина  должен  сам  прокладывать  себе
дорогу в этом мире. Что случилось с моей маленькой практичной женой?
   Он стал нежно ласкать ее.
   - Не хочу, чтобы ты меня покидал, - всхлипнула она. - Я лучше  разделю  с
тобой твою судьбу, чем останусь в Англии, одна и беременная!
   - Но ты не будешь одна, - урезонивал он. - С тобой останется твоя мать.
   - Не хочу! Мне не нужна мама - только ты! Жасмин предупреждала зятя,  что
женщины в положении иногда ведут себя по меньшей мере неразумно, и оказалась
права. Ни с того  ни  с  сего  прелестная  жена,  едва  не  приказавшая  ему
отправляться  в  Мэрис-Ленд  с  первыми   колонистами,   теперь   плачет   и
отказывается отпустить мужа. Кайрен не знал, как утешить Фортейн, и  поэтому
решил, что лучше всего как следует ее приструнить, пока  дело  не  дошло  до
истерики.
   - Неужели ты хочешь уничтожить все наши шансы на успех?  -  строго  начал
он. - Сама  утверждала,  что  у  нас  ничего  не  выйдет,  если  не  получим
плодородные луга для наших лошадей.  Если  я  не  отплыву  сейчас,  что  нам
выделят? Ты вполне  обойдешься  без  моей  заботы.  Разве  Индия  не  родила
первенца в заброшенном охотничьем домике, с помощью всего двух слуг? Роды  -
самая естественная для женщины вещь. Возьми себя в руки, Фортейн!
   Пораженная неожиданным выговором, она рассердилась:
   - Как ты можешь говорить подобные вещи?
   - Что поделать, если ты ведешь себя как избалованное дитя, - возразил он,
радуясь, что ее слезы мгновенно высохли.
   - Никогда не прощу, что бросаешь меня, - величественно объявила  Фортейн.
- Ты просто ужасен, Кайрен!
   - Когда следующим летом ты приедешь в  Мэрис-Ленд  и  увидишь  прекрасный
дом, ожидающий хозяйку, зеленые  всходы  пшеницы  и  луга,  поросшие  густой
травой, то наверняка простишь. Я еду ради  тебя,  Фортейн,  и  наших  детей.
Неужели ты можешь злиться на меня за это?
   Он приподнял прелестное личико и взглянул в огромные глаза.
   - Да! - отрезала она.
   - Правда? - допытывался он, нежно касаясь губами ее губ.
   - Да! - прошипела она, но уголки рта чуть дернулись.
   - Неужели?
   Он стал жадно целовать ее, опрокидывая на подушки и  припадая  к  налитым
грудям. Фортейн тихо вздохнула,  и  Кайрен  накрыл  губами  мягкую  кремовую
плоть. Сжав округлившийся холмик, он подался вперед и прошептал:
   - Неужели ты не понимаешь, как сильно я стану тосковать по тебе, дорогая?
Говорят, что женщина теряет желание по мере  того,  как  чрево  ее  набухает
младенцем, но мужчина лишен такого счастья. Если хочешь знать, я нахожу тебя
куда более волнующей, чем раньше.
   Голубовато-зеленые глаза широко распахнулись.
   - Тогда тебе придется как можно лучше  использовать  немногие  оставшиеся
дни, муж мой. Я знаю, ты не будешь мне изменять, ведь так? -  Она  привлекла
его к себе и прикусила мочку уха. - Так ведь, Кайрен?
   - Так, Фортейн, - кивнул он. - Я буду верен тебе. Он осторожно уложил  ее
на спину и поднял подол батистовой сорочки.  Фортейн  самозабвенно  откинула
голову, когда Кайрен  вошел  в  нее.  Кто,  интересно,  поведал  ему  глупую
бабушкину сказку о том, что беременная женщина лишена желаний? Может,  позже
такое и случится, но, уж конечно, не сейчас!
   Фортейн прижалась к нему, блаженно мурлыча, едва он стал ласкать ее груди
и живот, пощипывать чувствительные соски.
   - Ты изведешься без меня, - предсказала она, отдаваясь  экстазу,  который
он ей дарил.
   - Это правда, -  простонал  он,  содрогаясь  в  конвульсиях  собственного
наслаждения.

***

   Следующие несколько дней они провели в тумане  страсти.  Но  вот  Кайрену
настала пора ехать в Ливерпуль. Фортейн сумела достойно проводить мужа.  Она
вышла на переднее крыльцо и протянула ему прощальную  чашу.  Он  принял  ее,
осушил, отдал обратно и только потом поцеловал жену в последний раз.
   - Я делаю это для тебя и нашего ребенка, - тихо напомнил он.  -  Я  люблю
тебя, Фортейн, и всегда буду любить. Помолись за  нашу  удачу,  милая.  Даст
Бог, мы увидимся будущим летом в Мэрис-Ленде.
   Он крепко обнял ее, отпустил и, пришпорив коня, выехал  со  двора.  Кевин
поскакал следом.
   - Мама! - окликнула Фортейн. Жасмин обернулась. - Возвращайся быстрее  и,
перед тем как расстаться с ним, помоги добрым советом.
   Жасмин кивнула и вскоре тоже исчезла из виду.  Фортейн  уныло  побрела  к
дому. Мама приедет не раньше чем через неделю.  Она  осталась  совсем  одна,
если не считать преданной Ройс.
   - Ненавижу все это, - пробормотала она и позвала горничную, надеясь найти
утешение в ее обществе. Но оказалось, что и у Ройс глаза красны  и  распухли
от слез.
   - Не плачь, иначе я тоже заплачу, - попросила Фортейн. - Мне  так  плохо,
Ройс.
   - Знаю, им необходимо ехать, - всхлипнула горничная. - Кевин все твердит,
что мы будем счастливы на новых землях, а в Ольстере ничего хорошего нас  не
ждет. Но почему сейчас, когда я ожидаю нашего первенца?
   Она снова разрыдалась.
   - У тебя тоже будет ребенок? - охнула Фортейн, хотя тут  не  было  ничего
удивительного. - Когда?
   - Немного позже, чем у вас, миледи, - объяснила Ройс.
   - А Кевин знает? Ройс покачала головой:
   - Боялась, что, если признаюсь во всем, он останется, а  ведь  Кевин  так
мечтал о будущем! Не хотела лишать его шанса выйти в люди.
   Фортейн расхохотала