н,  они  ведь
сделали  это  только  потому,  что  хотели   всего   лишь   доставить   тебе
удовольствие.
   - Сделали что, мое сокровище? - сразу насторожился Кедар.
   - Дали мне  гашиш,  чтобы  возбудить  мою  чувственность.  -  Она  звонко
рассмеялась. - Как будто я нуждаюсь  в  других  стимуляторах,  кроме  твоего
взгляда или прикосновения, мой господин. Но они вовсе  не  хотели  оскорбить
твою мужественность, господин. Они хотели сделать как лучше. - Она грациозно
облизала пальцы. - Я пойду оденусь, господин, чтобы не заставлять ждать твой
караван. И еще раз сладко улыбнувшись ему, она стала собирать свою одежду.
   - Даган! - рявкнул  Кедар,  и  Скай  спрятала  усмешку  -  ее  шип  нашел
чувствительное место.
   - Господин? - Из угла шатра выбежал Даган.
   - Ты давал Муне гашиш вчера вечером?
   - Да, господин. Я сделал ей лукум, который так любят твои наложницы.  Так
как перед этим она осмелилась перечить желаниям господина, я  хотел  сделать
ее немного более  сговорчивой  для  танца.  Я  вовсе  не  хотел,  чтобы  она
опозорила тебя, господин.
   - Твои намерения хороши, - сказал Кедар, - но больше не смей давать  Муне
ничего из твоих настоев. Ты  считаешь,  что  я  недостаточно  возбуждаю  ее?
Надеюсь, ты не это имел в виду, а?! - В голосе Кедара послышалась угроза.
   - Нет, нет, господин! - Даган слишком близко был знаком с плетью  Кедара,
чтобы  постараться  избежать  его  гнева.  Он  упал  на  колени.  -  Прости,
повелитель! Я хотел лишь порадовать тебя!
   - Только то, что мы не можем долго болтаться в этом месте, спасает тебя и
эту потаскушку Заду от порки. Благодари меня за снисходительность  и  больше
не смей возбуждать мой гнев!
   - Спасибо, господин, спасибо! - бормотал Даган, пятясь из алькова.
   Кедар повернулся к Скай.  Его  лицо  казалось  равнодушным  и  ничего  не
выражало. Она застенчиво  накинула  капюшон  джеллабы.  Подойдя  к  ней,  он
повернул ее лицо к себе.
   - Ну, мое сокровище, - спокойно сказал он, - Даган больше не будет давать
тебе своих сладостей. Вовсе не нужно ставить под сомнение мою мужскую  силу.
Ты прекрасна, но теперь я понимаю, что ты еще и умна.  Но  не  надейся,  что
тебе удастся каждый раз обманывать меня! - Он  слегка  шлепнул  ее  по  щеке
рукавицей для верховой езды, не позволяя ей отвести взгляд  от  своих  карих
глаз. - Ты запомнишь это, мое сокровище, не так ли?
   - Да, господин, - ответила  она,  не  осмеливаясь  опустить  или  отвести
глаза.
   Кедар улыбнулся.
   - Отлично! - сказал он. - Надевай яшмак и иди к повозке.
   - Да, господин!
   Он проследил за ней взглядом,  слегка  улыбаясь.  А  она  ведь  непростая
головоломка, его прекрасная Муна. Женщина до мозга костей, она доводила  его
до таких высот страсти,  которых  он  не  мог  достичь  ни  с  одной  другой
женщиной. Но этой ночью она была  такой  разнузданной!  Хотя  это,  конечно,
результат наркотика. Он мгновенно почувствовал, когда она пришла в  себя.  И
что же - она отшатнулась от него! Да, в  ней  было  много  такого,  что  она
скрывала от него, и он хотел бы, чтобы та свобода, с которой она общалась  с
ним прошлой ночью, стала следствием не действия  наркотика,  а  желанием  ее
души и сердца.
   Кедар унаследовал часть дядиного ясновидения, хотя никогда  не  стремился
развить его. Это требовало слишком сильного самоконтроля, а у него  не  было
времени для самоусовершенствования.  И  все  же  он  иногда  мог  предвидеть
результат событий или читать мысли людей. В Муне было что-то особое, и хотел
бы он проникнуть в ее тайну. И тут он рассмеялся: какой же он осел!  Муна  -
просто несравненная женщина. Аллах сотворил ее  для  того,  чтобы  она  была
хури, а его, Кедара, тем мужчиной, который будет вознагражден ею. Вот и все!
   Он подошел  к  выходу  и  прислушался  к  звукам  снимающегося  с  лагеря
каравана, затем вышел из шатра. Немедленно несколько слуг бросились в шатер,
чтобы  снять  его  в  то  время  как  Даган  и  Зада  спешили  из  шатра   с
немногочисленными пожитками. Подойдя к повозке, Кедар забрался внутрь.
   Глаза Скай расширились от удивления.
   - Господин? - спросила она его.
   Устраиваясь рядом с ней, Кедар протянул  руку  и  освободил  ее  лицо  от
покрывала, а затем привлек ее к себе. Он  видел,  как  билась  жилка  на  ее
горле, его губы устремились к ней. Поцелуй был повелительным,  требующим  от
нее ответа, и ее губы ослабли, принимая поцелуй. Когда он отпустил  ее,  она
едва дышала.
   - Постарайся сегодня  превзойти  ту  страсть,  которую  ты  подарила  мне
прошлой ночью, мое сокровище, - тихо сказал  он,  снова  прикрывая  ее  лицо
покрывалом. Затем выскочил из повозки, и занавеси  заколыхались,  закрываясь
за ним.



Глава 9

    Феc  расстилался  перед  ними,   прижавшись   к   чашеобразной   долине,
спускающейся от нового города на вершине холма. Феc Эльджида - древний город
на берегах реки. Сначала Скай могла различить только длинную линию  башен  и
крепостных  стен,  окружающих  город,  остававшийся  невидимым   за   своими
твердынями. Она вздрогнула, подумав о  том,  как  ей  удастся  покинуть  эту
крепость, оказавшись однажды за ее стенами.
   Когда они проехали через крепостные ворота, сделанные в форме подковы,  и
попали на городские улицы, Скай поняла, что это в  отличие  от  виденных  ею
городов побережья очень строгий город. Непрерывно переходящие друг  в  друга
грязно-белые стены домов с зелеными черепичными крышами  прерывались  только
провалами дверей. Слепые, без окон, стены пугали. Только  изредка  уцелевшие
на вершинах спускающихся вниз, к старому городу,  холмов  рощицы  кипарисов,
пальм и фруктовых деревьев приятно разнообразили пейзаж.
   Но вскоре Скай узнает, какая потрясающая роскошь, какой комфорт скрыт  за
этими стенами. Она узнает, что теперь богачи предпочитают строить дома в Феc
Эльджиде, чтобы уйти от  тесноты  улочек  старого  города,  где  расположены
мечеть Каравийин, университет,  в  котором  преподавал  Осман,  все  главные
базары и рынки, в том числе знаменитый Куайсарай - рынок  шелка.  Сейчас  же
для нее главным было то, что она теперь в Фесе  и  где-то  здесь  скрывается
Найл Бурк. Ее интересовало только  то,  как  скоро  младшему  брату  Кедара,
Гамалю, удастся встретиться с ней.
   Дворец Кедара состоял из нескольких примыкающих друг к другу зданий.  Это
чудо архитектуры утопало в цветущих садах.  С  улицы  глухая  высокая  стена
скрывала от посторонних глаз райские кущи.  В  самом  же  дворце  полы  были
выложены геометрическим  орнаментом  из  белых  и  черных  плиток,  застланы
пушистыми коврами.  Стены  покрыты  желтыми,  белыми  и  черными  изразцами,
которые  венчали  великолепные  барельефы.  На  потолках   цвели   красочные
геометрические орнаменты.
   Даган провел Скай и  Заду  на  женскую  половину  -  отдельный  комплекс,
включавший бани, кухни, сады и террасы, салоны, спальни, личные и общие.
   - Сколько женщин в гареме хозяина,  Даган?  -  спросила  Скай,  спеша  за
евнухом.
   - Точного числа не знаю, госпожа Муна, но не менее сорока.
   Черные евнухи распахнули перед ними золоченую решетку, пропуская в гарем.
Даган ввел их в главный зал, где, как обычно  в  это  время  дня,  собралось
большинство  женщин,  болтая  между  собой,  занимаясь  шитьем,   играя   на
музыкальных инструментах или даже читая. Когда они вошли, в зале  немедленно
воцарилось молчание и на Скай устремились  ревнивые  взоры,  оценивающие  ее
красоту и значимость для Кедара, взгляды, мгновенно зачислившие ее в  разряд
врагов.
   Даган широко улыбнулся, чтобы разрядить обстановку:
   -  Господин  поздравляет  вас  со  своим  возвращением,  женщины.  А  это
прекрасное создание рядом со мной - госпожа Муна, подарок  нашему  господину
Кедару от его алжирского дяди. Она - его любимица.
   - Наверное, потому, что в пути  никого  не  было,  кроме  заразных  девок
кочевников, овец да верблюдов, - прошипела пышная блондинка с миндалевидными
черными глазами. Она вызывающе посмотрела на Скай и бросила в рот  маленький
персик.
   - Как тебе удается сохранять этот оттенок волос, дорогая? - спросила Скай
на безупречном арабском. - На родине у меня была свора  охотничьих  собак  в
точности такого цвета. - Она дерзко обвела глазами  собравшихся,  бросая  им
вызов. Скай знала, что в гареме может выжить только сильный духом.
   Блондинка раскрыла рот и вскочила на ноги.
   - Как ты смеешь! - завопила она и прыгнула к Скай с поднятыми кулаками.
   Скай не стояла  в  бездействии:  запустив  пальцы  в  волосы  врага,  она
швырнула ее на другой конец комнаты.
   - Как ты смеешь! - крикнула она в ответ.  -  На  родине  я  была  знатной
дамой. А сейчас - в фаворе у господина Кедара. Мы можем не быть друзьями, но
ты должна вести себя со мной согласно моему рангу. В отличие от  тебя  я  не
крестьянка. Запомни это на будущее!
   Блондинка рухнула на кучу подушек, в недоумении разинув  рот.  В  комнате
стояла мертвая тишина, затем раздался хриплый смех  и  из  группы  выступила
высокая и очень стройная дама.
   - Добро пожаловать в Феc, - сказала она. - Я Талита, ныне, только по воле
случая, любимица господина Кедара, хвала Аллаху! - У Талиты была  золотистая
кожа,  короткие  курчавые  черные  волосы  подстрижены  так   коротко,   что
напоминали шапочку.  Глаза  великолепного  светло-зеленого  оттенка  ласково
смотрели на Скай.
   Она с улыбкой повернулась к Дагану:
   - У нее будет своя комната?
   - Да, госпожа, и ты должна проследить, чтобы никто не  посмел  поцарапать
ее. Господин в восторге от ее кожи.
   - Неудивительно, - сказала Талита. - Не волнуйся, Даган, я  позабочусь  о
ней, как о собственной дочери. - Она обвела взглядом остальных женщин. -  Вы
слышали? - спросила она неожиданно резким голосом. - Любая, кто  прикоснется
к Муне, сначала ответит передо мной, а уж потом  перед  господином  Кедаром.
Откровенно говоря, не верю, что вы, перезрелые шлюхи, решитесь  подступиться
к ней, но я вас предупредила!
   - Теперь ты в безопасности, - сказал Даган и покинул Скай и Заду.
   - Идем! - Талита вывела их из зала. - Есть одна хорошая комната  с  видом
на луга и горы за стенами.
   - Ты - глава гарема? - спросила Скай.
   - На меня возложена честь и бремя быть начальницей гарема Кедара, -  сухо
ответила Талита. - Я первая женщина, купленная им.  У  меня  две  дочери  от
него, но когда его аппетиты возросли, потребность во мне уменьшилась.
   - Ты любишь его?
   - Нет, но я признательна ему. Я родилась в рабатском  борделе,  моя  мать
была  шлюхой,  смешанной  берберско-негритянской  крови.  Мой  отец   -   ее
французский любовник. Она попала в бордель, когда он бросил  ее,  беременную
мной. Она была прекрасна и  поэтому  пошла  в  лучший  рабатский  бордель  и
продала себя, поставив условие, что они подождут до  рождения  ребенка.  Они
дали ей достаточно золота, чтобы она могла жить спокойно до моего  рождения,
а после этого присоединилась к шлюхам. Там я и выросла, и Кедар купил меня у
хозяина борделя, который понял, что уже в двадцать лет у меня слишком острые
зубы, чтобы удовлетворять его клиентов. Так что я  признательна  хозяину.  У
меня прекрасный дом, мои дети в безопасности, а меня уважают. Ну, вот  мы  и
пришли. - Она распахнула великолепную резную деревянную дверь, и они вошли в
красивую светлую комнату. - А ты, Муна?
   - Я попала в плен, -  ответила  та,  -  господин  Осман  купил  меня  для
господина Кедара.
   - Для пленницы ты слишком хорошо говоришь по-нашему, - заметила Талита.
   - Я провела несколько месяцев в банях, наверное,  у  меня  способности  к
языкам.
   - Ты была больна, что они держали тебя в банях, -  Талита  приподняла  ее
голову, - или же, подозреваю, ты отказывалась принять свою долю?
   Скай рассмеялась.
   - Меня нужно было убедить, - согласилась  она,  -  понимаешь,  Талита,  я
англичанка, уважаемая вдова с детьми. Сама мысль о том,  что  я  никогда  не
увижу снова моих детей, никогда не вернусь на родину, не просто пугала меня,
она разрывала мне сердце.
   - Но  ты  смирилась  с  судьбой?  -  Талита  все  еще  смотрела  на  Скай
недоверчиво.
   - А что мне делать? - спросила Скай.
   - А господин Кедар?
   - Он не похож на тех мужчин, что я знала прежде,  -  медленно  произнесла
Скай, не совсем уверенная в том, это ли хотела услышать Талита.
   Талита рассмеялась:
   - Он иногда жесток, Муна, но, поверь мне, бывают и худшие  хозяева.  Все,
чего  требует  Кедар,  -  это  беспрекословное  подчинение  в  постели.  Все
остальное просто, если ты не сплетница, - он совершенно не переносит,  когда
язык мелет без умолку.
   Однако вряд ли тебе придется скоро его увидеть, ведь ты была с ним  почти
два месяца без перерыва, а  Кедар  любит  разнообразие.  Он,  словно  пчела,
теперь примется собирать мед, перелетая с цветка на цветок,  пока  снова  не
пресытится.  -  Она  лукаво   улыбнулась   Скай.   -   Думаю,   ты   сможешь
воспользоваться отдыхом, Муна. Наш господин умеет выжать все соки, и мне  не
приходилось встречать таких, кто  смог  бы  пробыть  с  ним  непрерывно  два
месяца. Возможно, ты - первая женщина, которая удостоилась этого.
   - Я буду делать все, что прикажет господин, - спокойно произнесла Скай.
   Талита снова рассмеялась.
   - Да, определенно ты  в  фаворе  у  Кедара,  -  сказала  она.  -  Что  ж,
посмотрим! Итак, оставляю вас со служанкой, отдыхайте.  -  И,  повернувшись,
она вышла из комнаты.
   Не успела закрыться за ней дверь, как Зада затараторила:
   - Какая милая комнатка! Какой прекрасный вид из окна! Ковры, правда,  они
красивы, госпожа Муна? Ox, а какое ложе! Наверное,  господин  Кедар  посетит
тебя здесь, ведь ты его любимица. О, какое нам выпало счастье  иметь  такого
богатого хозяина! Нам тут будет хорошо, но главное,  чтобы  ты  забеременела
как можно скорее. Даган говорит, что господин Кедар может жениться на  тебе,
а у него до сих пор нет жены. Какая честь для тебя!
   - Помолчи, трещотка! - приказала Скай. - Ты что, не знаешь, что в  гареме
и у стен есть уши? Ясно, что господин Кедар пресыщен  мной  и,  как  сказала
госпожа Талита, он будет искать утешения у  других  женщин.  Ни  на  что  не
рассчитывай,  Зада.,  -  Если  бы  ты  наскучила  ему,  госпожа,  разве   он
распорядился бы выделить тебе такую прекрасную комнату,  с  такими  толстыми
коврами, с шелковыми занавесями и ложем, достаточным для двоих!
   Не обращая внимания на болтовню служанки, Скай сказала, чтобы  переменить
тему разговора:
   - Ступай, найди баню и выясни, смогу ли я мыться в любое  удобное  время.
Мы покинули Алжир больше месяца назад, и с  тех  пор  я  не  могла  прилично
вымыться. Я хочу в баню, и как можно скорее.
   - Конечно, госпожа, ты должна быть  самим  совершенством,  когда  вечером
придет господин Кедар.
   Но  госпожа  проигнорировала  это  замечание,  и  Зада  поспешила  прочь,
исполненная сознания собственной  важности.  Скай  искренне  надеялась,  что
предсказания Талиты окажутся верными и Кедар не  потревожит  ее  по  крайней
мере еще несколько ночей.  Она  осмотрела  комнату:  как  обычно,  стены  до
половины были выложены плиткой, белой и голубой. Стена  над  ними  выбелена,
бордюры были коричневыми. Через беленый потолок протянулись черные балки,  а
пространство между ними заполнено затейливым узором.  На  темном  деревянном
полу лежал толстый золотисто-белый ковер с белой бахромой. Под  окнами  были
разбросаны несколько бело-голубых ковриков, и еще два, овальных, - у каждого
конца широкой кровати.
   Это квадратное ложе покоилось на золоченом  возвышении.  Большой  пуховый
матрац  покрывал  полосатый  золотисто-голубой  шелк,  лежали  две  чудесные
большие подушки, плоские, вытканные розовой нитью. В комнате было  несколько
резных стульев, два медных столика - большой и маленький, бронзовые и медные
лампы с рубиновыми стеклами.
   Вернулась Зада в сопровождении нескольких евнухов, внесших багаж  Скай  и
расставивших вещи в соответствии с указаниями Зады вдоль стен.
   Затем евнухи, кроме одного, удалились, и Зада представила его:
   - Это Минда, твой личный евнух, госпожа Муна. Ты  видишь,  подтверждаются
мои слова о том, как господин Кедар ценит  тебя,  -  самодовольно  закончила
Зада.
   Скай отвесила ей легкую пощечину.
   - Ты слишком вознеслась. Зада. Аллах благословил меня  привлечь  внимание
господина Кедара, и, может  быть,  я  сумею  ублажить  его.  Но  если  Аллах
пожелает иначе, я восприму свою долю столь же смиренно, как принимаю  сейчас
эту.
   Евнух, светлокожий негр, слегка улыбнулся:
   - Ты мудра, госпожа Муна. Даган сказал, что ты далеко пойдешь,  и  верно,
он прав.
   Скай взглянула ему в глаза. Этот человек был определенно  предан  Кедару.
Да и Зада не изменит ему. Она оказалась в одиночестве. Что, если и Гамаль  в
последнюю минуту откажется помочь ей? Что, если Найл в  конце  концов  вывел
принцессу из себя и был казнен,  пока  она  ехала  в  Феc?  Как  сможет  она
передать словечко Осману и, если это ей удастся, как он  сможет  помочь  ей?
Скай чувствовала себя усталой, грязной и вымотанной. Она не смогла  сдержать
слез, наполнивших ее глаза и устремившихся по щекам.
   - Ты, Зада! - рявкнул Минда. - Помоги мне отвести  госпожу  в  баню!  Она
устала, ей нужно вымыться и отдохнуть. - Его сильная рука подхватила Скай. -
Идем, госпожа, я помогу тебе.
   Скай повисла на евнухе, обрадованная тем,  что  у  нее  есть  возможность
освободиться от тревог. Ей нужны баня и отдых. С самого первого дня, как она
встретилась с Кедаром, вот уже почти два месяца не было ночи,  чтобы  ей  не
приходилось выполнять его малейшие капризы. Были,  правда,  несколько  дней,
когда ее связь с луной нарушилась и она считалась  нечистой.  Она  позволила
отнести себя, и через несколько минут пар и вода уже уносили  ее  тревоги  и
беды прочь.
   Минда определенно пользовался уважением среди банщиц, так  как  они  были
рады его появлению и охотно выполняли его быстрые приказы.
   - Какой аромат ты предпочитаешь? - спросил он Скай.
   - Дамасская роза, - тихо ответила она, и он кивнул, одобрительно взглянув
на нее.
   - Это лучший аромат для тебя. Не многим подходит этот аромат,  сочетающий
невинность и изощренность.
   Банщицы разразились воплями восторга при виде чудесной кожи Скай, которая
была, как они сказали, прекраснее, чем у любой другой обитательницы  гарема.
Фесские аристократы ценили светлую кожу у мужчин и женщин.  Они  рассыпались
также в восторгах по поводу ее длинных, доходящих до  бедер,  черных  волос.
Они осторожно вымыли их  розовым  мылом,  дважды  ополаскивали,  каждый  раз
высушивая. Последний раз они ополаскивали их смесью уксуса и воды, чтобы они
блестели, как сказала главная банщица.
   Скай наконец начала расслабляться. Ее вымыли, кожу  отполировали  пемзой,
удалили несколько маленьких волосков, которые банщицы нашли на  ее  теле.  И
пока две молодые рабыни занимались сушкой ее волос, она  лежала  на  животе,
отдаваясь массажу. Ее кожу увлажнили розовым лосьоном, который втерли в кожу
широкими,  уверенными  движениями.  Она  даже  не  протестовала,  когда  они
массировали ее грудь и живот.
   Скай уже почти спала, когда ее поставили на ноги, накинули на чистое тело
белое газовое одеяние. Минда поднял  ее  на  руки  и  отнес  в  ее  комнату,
осторожно положив на ложе.
   - Прекрасно, - пробормотала она, и он улыбнулся в ответ.
   - Слезы прошли, госпожа?
   - Да, - ответила она, закрывая глаза и притворяясь спящей. Удовлетворенно
кивнув, евнух удалился, дав несколько инструкций Заде:
   - Пусть спит не менее шести  часов,  а  потом  я  принесу  ей  поесть.  В
одиннадцать вечера к ней присоединится господин. Поняла?
   -  Господин  Кедар  посетит  ее  сегодня  ночью?  Правда?  -  Глаза  Зады
округлились от радости, и на губах появилась торжествующая улыбка.
   - Женщина, я сказал! - рявкнул евнух. - Я никогда не говорю того, чего не
знаю,  запомни  хорошенько  на  будущее.  Если  ты  хоче