менной
женщиной.
   - Нет, - возразил Хью, - я не оставлю тебя здесь. Ни в  коем  случае.
Обещаю тебе, я что-нибудь придумаю.
   - Я должна сказать им, что забеременела, - сказала  Изабелла.  -  Гай
уже догадывается, и я не осмелюсь солгать ему.
   - И не надо, - отозвался Хью.  -  Твое  положение  нам  на  руку.  Не
забывай, желаниям беременной женщины всегда  идут  навстречу.  Они  ведь
безумно хотят получить этого ребенка, Белли.
   Изабелла протянула руку и слегка погладила его по щеке.
   - Если  не  считать  голоса,  ты  снова  стал  самим  собой,  Хью.  Я
счастлива, что вновь обрела своего мужа.
   Мне  не  нравился  грубый,  жестокий  любовник  Вивианы   Бретонской.
Интересно, почему ты стал таким, потеряв память? Однако  помни,  что  ты
должен продолжать играть роль. - И,  поцеловав  мужа  в  щеку,  Изабелла
поспешно удалилась.
   - Я это знал! - радостно воскликнул вечером Гай, когда Белли сообщила
ему и его сестре о своей беременности.
   Вивиана  промолчала.  Она  хотела   получить   этого   ребенка   ради
продолжения рода, но  сам  по  себе  будущий  младенец  ее  не  особенно
интересовал. Сейчас ее главной заботой  стало  то,  что  их  спокойствию
угрожает граф Ален.
   Она могла справиться с графом при помощи волшебства, но понимала, что
магия, способная одолеть все войско графа, теперь уже больше не доступна
ни ей, ни Гаю. По неизвестной причине в какой-то момент ее  род  утратил
свое чудесное могущество. Последние несколько поколений  они  удерживали
Ла-Ситадель только с помощью запугивания и обмана.  Церковь  никогда  не
была властна над их землями.
   Их  крепостные  были  суеверны  и  невежественны.  Ла-Ситадель   была
достаточно хорошо изолирована, чтобы их никто  не  тревожил.  Почему  же
граф  Бретани  неожиданно  заинтересовался  ими?  Хватит   ли   сурового
обращения с посланцем, чтобы запугать его? Вивиана  Бретонская  от  души
надеялась на это. Ей хотелось лишь одного - чтобы ее оставили в покое.
   Однако Хью начал настоящие приготовления к войне, Крестьян выгнали на
поля и заставили работать днем и ночью, чтобы они успели собрать урожай.
Сено складывали в сараи, пока оно не перестало умещаться. Убрали  урожай
и с плодовых деревьев и виноградников. Только крепостным ремесленникам и
их  семьям  будет  предоставлено  укрытие  за  стенами   замка.   Прочим
предстояло самим позаботиться о себе.
   Ворота запирали рано, подъемный мост не опускали до самого  утра.  На
стенах  замка  круглосуточно  дежурили  стражники.  Но  бдительность  их
оказалась не на высоте: однажды утром  часовые  обнаружили  под  стенами
военный лагерь  графа  Алена.  У  ворот  валялись  убитые  псы,  которых
отпускали рыскать по окрестностям каждую ночь.
   Услышав эти новости, Хью мрачно улыбнулся.
   -  Граф  принял  твое  любезное  приглашение,  дорогая   Вивиана,   -
раздраженно произнес он. - Теперь  тебе  надо  выбирать:  либо  защищать
Ла-Ситадель до тех пор, пока она не падет или мы все не умрем от голода,
либо использовать последний шанс и заключить мир с графом. -  Он  бросил
взгляд на собравшихся во дворе рыцарей и стражников. -  Я  бы  на  твоем
месте заключил мир.
   - Ты сошел с ума! - взвизгнула Вивиана.  -  Выйти  замуж  и  принести
присягу этому дураку? Ни за что!
   - Гай, неужели ты не можешь образумить свою сестру? - спросил Хью.
   Гай Бретонский взял разгневанную Вивиану за руку:
   -  Мы,  бретонцы,  славимся  своим  свирепым  нравом,  Виви,  но   ты
понимаешь, что  мы  не  в  состоянии  противостоять  графу  Бретани.  Мы
надеялись, что он не примет вызов, но он пришел.  Возьми  себе  в  мужья
того, кого предложит граф.  Неужели  мы  не  сможем  справиться  с  этим
человеком и вернуться к прежней жизни? Граф будет счастлив, считая,  что
наши земли в его власти; а мы будем счастливы, потому  что  он  уберется
отсюда со своими людьми. Смири свой  гнев,  сестренка,  и  давай  начнем
переговоры, пока еще не поздно. Если  ты  будешь  упорствовать  в  своей
глупости и Ла-Ситадель падет, то что нам останется?
   Нас наверняка казнят. Наш род угаснет, а граф получит наш замок - то,
чего он добивается.
   Вивиана долго молчала, но наконец со вздохом склонила голову.
   - Хью, - сказал  Гай,  -  поезжай  к  ним  с  белым  флагом  и  начни
переговоры. По-моему, ты кое-что понимаешь в таких делах.
   - Ты ничего не хочешь добавить? - спросила Вивиана своего любовника.
   - А что тут еще можно сказать? - возмутился  Хью.  Ты  возьмешь  себе
мужа, и мы с тобой будем наставлять ему рога. Я не намерен  отказываться
от тебя, Вивиана. Возможно, тебе понравится, если  мы  с  ним  попробуем
вдвоем заняться с тобой  любовью,  как  мы  с  твоим  братом  занимались
любовью с Белли! - Хью угрюмо рассмеялся, зная, что его  ответ  польстит
детскому тщеславию Вивианы.
   - Ты действительно любишь меня! - радостно воскликнула Вивиана. -  О,
Хью, я буду исполнять все, что ты пожелаешь, до тех пор, пока мы вместе.
- Ее фиолетовые глаза сверкнули, как драгоценные камни.
   Хью  Фоконье  оседлал  огромного  вороного  жеребца,  велел  опустить
подъемный мост и медленно выехал за ворота с белым  флагом  в  руке.  На
другой стороне моста его встретили  и  привели  в  графский  шатер.  Хью
взвесил про себя, стоит ли говорить графу Алену правду о причине  своего
пребывания в Ла-Ситадель, и в конце концов решил,  что  от  графа  будет
мало помощи сыновьям Вильгельма Завоевателя, хотя он и был женат  на  их
сестре. Кроме того, как он  сможет  объяснить  возмутительное  поведение
Изабеллы? Нет. Лучше просто исполнить план, предложенный Гаем.  Не  надо
вмешивать графа в их дела. Пока Гай и Вивиана будут разбираться  с  этим
женихом, они смогут что-нибудь придумать насчет побега.
   Хью Фоконье низко склонился перед графом Бретани.
   Получив разрешение говорить, он произнес:
   - Милорд, госпожа Ла-Ситадель по обычаю, свойственному всем женщинам,
переменила свое решение. Она согласна принять мужа по  вашему  выбору  и
принести вам присягу на верность.
   - Вы не бретонец, - заметил граф.
   - Да, милорд, я англичанин. Меня зовут Хью. Остального  я  не  помню,
ибо я потерял память перед тем, как  хозяева  этого  замка  нашли  меня,
раненного, принесли сюда и исцелили.  Я  остался  в  замке  служить  им,
поскольку мне больше некуда идти. Я обязан  им  своей  жизнью  и  теперь
стараюсь помочь им.
   - С виду вы благородного происхождения, и речь у  вас  правильная,  -
задумчиво проговорил граф.
   - Они решили, что я - рыцарь, поскольку у меня сохранилось  рыцарское
мастерство, - ответил  Хью,  не  желая,  чтобы  граф  почувствовал  себя
оскорбленным, решив, что на переговоры с ним послали простолюдина.
   - Какого рода муж, по-вашему, подойдет для госпожи  Ла-Ситадель,  сэр
Хью? - напрямик спросил его граф. - Я ни разу не видел ее, хотя  за  ней
до  сих  пор  сохраняется  репутация  колдуньи,  и  это  может  кое-кого
напугать. Все же мы, бретонцы, - потомки кельтов!  Однако  мне  кажется,
что магия, некогда царившая в этих землях, давным-давно ушла, иначе  мои
солдаты в эту минуту уже квакали бы на соседних болотах! - Граф  фыркнул
и рассмеялся.
   Хью позволил себе слегка улыбнуться:
   - Госпожа Вивиана искусна в изготовлении лечебных  снадобий,  милорд.
Этим талантом должна обладать любая хозяйка замка, ибо  он  полезен  для
всех обитателей поместья, - сказал он. - Что же касается мужа, то  я  бы
избрал в мужья этой даме очень сильного мужчину, ибо она сама не робкого
десятка и славится своим неистовым нравом.
   По моему  мнению,  чтобы  управиться  с  леди  Вивианой,  понадобится
крепкий, выносливый рыцарь со сластолюбивой натурой.
   - У меня есть такой человек, - с улыбкой ответил граф. - Мне нравится
ваша прямота, сэр  Хью.  Храня  верность  хозяевам  Ла-Ситадель,  вы  не
забываете и о своих обязанностях вассала. Если вы пожелаете, то для  вас
найдется место при моем дворе.
   - Благодарю вас, милорд граф, - сказал Хью,  -  но  человеку  в  моем
положении, лишенному воспоминаний о прошлом, лучше остаться здесь. Кроме
того, я и брат госпожи - единственные рыцари в этом замке.
   - Не поднимайте мост, - велел граф Бретани. - В  полдень  я  въеду  в
замок с небольшой свитой и женихом.
   Передайте вашей госпоже, чтобы она ожидала меня в Большом зале.
   Хью низко поклонился, вышел из графского шатра и направился обратно к
замку. Он приказал оставить подъемный мост опущенным, разумно сочтя, что
граф  расценит  это  как  признак  доверия  и  доброй  воли,  -  Ну?!  -
нетерпеливо спросила Вивиана, как только Хью вошел в зал.
   - Граф Ален будет здесь в полдень и присоединится  к  нам  в  Большом
зале. Он явится с небольшой свитой и твоим женихом.
   - Но ведь я  должна  была  выбрать  себе  мужа  сама!  -  воскликнула
Вивиана.
   - Ты лишилась этого права, когда отказала ему в первый раз, -  заявил
Хью. - Он сделал выбор сам, и тебе остается только смириться с  этим.  А
теперь иди и подготовься, а я тем временем  уберу  свои  вещи  из  твоих
покоев. Когда ты захочешь меня, Виви, будешь приходить ко мне:  едва  ли
мы сможем впредь заниматься любовью в твоей супружеской спальне.
   Гай не без любопытства наблюдал за ними. Для его  гордой  сестры  это
была весьма сложная ситуация. Впервые в жизни ей предстояло  вести  себя
как простой женщине.
   По крайней мере некоторое время, усмехнулся Гай про себя.
   - Я знаю, о чем ты думаешь! - воскликнула Вивиана, глядя  на  него  в
упор.
   - Тогда ты понимаешь, почему я смеюсь, - отозвался он.
   - Я вас всех ненавижу! - в ярости крикнула Вивиана.
   Гай рассмеялся вслух.
   - Ну, Виви,  -  проговорил  он,  -  тебе  придется  потерпеть  совсем
немножко.  Граф  Ален  скоро  уедет.  Твой  жених   наверняка   окажется
каким-нибудь  тупым,  вялым  и  абсолютно  преданным  своему   господину
рыцарем, который с первого же  взгляда  на  тебя  забудет  обо  всем  от
восхищения и похоти. Он сразу же окажется у  тебя  под  каблучком.  Граф
уедет, довольный, что его человек будет управлять замком от его имени, а
мы вернемся к привычной жизни. Ничто не изменится; просто теперь с  нами
будет сэр Как-его-там-зовут. - Гай приобнял Изабеллу за плечи.  -  Когда
родится ребенок, мы отравим этого непрошеного мужа, сообщим двору, что у
тебя есть наследник, что ты, увы, овдовела, но будешь и впредь управлять
замком от имени графа. Едва ли он пришлет тебе нового супруга:  ведь  он
будет спокоен за нас и уверен, что мы не представляем для  него  никакой
опасности.
   - Мы и  сейчас  не  представляем  для  него  опасности,  -  возразила
Вивиана, - и тем не менее он стоит под стенами замка и требует, чтобы  я
вышла замуж за какого-то чужака.
   - Должно быть,  мы  -  единственное  благородное  семейство  во  всей
Бретани, не присягнувшее ему на верность, Виви,  -  ответил  Гай.  -  Не
забывай, что земли графа Алена граничат с Нормандией, а на юге - с Пуату
и Аквитанией. Он должен быть уверен в своих владениях. Должно быть,  ему
кажется, что если мы не с ним, то наверняка против него.
   -  Как  глупы  мужчины!  -  воскликнула  Вивиана  Бретонская,   бурей
пронеслась по Большому залу и выскочила за дверь.
   - Несмотря на все это буйство, она сделает то, что должна,  -  сказал
Гай. - Она не такая мягкая и покладистая, как ты, моя Белли. Ну,  открой
ротик, дорогая, и съешь немного сыра. Нам нужен сильный  ребенок.  -  Он
втолкнул кусок сыра в открытый рот Белли и тут же поцеловал ее  в  губы.
Затем он посадил Белли к себе на колени и принялся рассеянно поглаживать
ее грудь. - Сочувствую тебе, Хью, что на некоторое  время  ты  лишаешься
общества моей сестры. Я не захотел бы расстаться с Белли  ни  под  каким
предлогом.
   - Если мне станет невтерпеж, - раздраженно произнес Хью,  -  найдется
много служанок, готовых меня утешить и развлечь.
   Он резко поднялся из-за стола и ушел. Оставаться  здесь,  глядя,  как
Гай Бретонский ласкает его жену, было просто невозможно.  Вид  Изабеллы,
нежно прижавшейся щекой к плечу Гая, просто сводил его с  ума.  Впрочем,
Хью понимал, что его жена играет роль  -  так  же,  как  и  он  сам.  Он
понимал, что она доверилась ему и надеется, что он найдет способ  бежать
из Ла-Ситадель.  Но  как?!  Впервые  в  жизни  Хью  почувствовал  полную
растерянность. Он не знал, что делать, а  Белли,  сокольничие  и  прочие
лэнгстонцы  полагались  на  него,  веря,  что  он  придумает  выход   из
положения.
   Белли сидела в зале  на  коленях  у  своего  любовника,  мурлыкая  от
удовольствия, пока тот ласкал ее. Благодаря беременности она  избавилась
от пытки маленьким фаллосом. Почему-то  сейчас  ласки  Гая  помогали  ей
расслабиться, тогда как прежде они вызывали у нее лишь  раздражение  или
возбуждение.
   - Давайте прогуляемся по берегу, милорд, - предложила она. - Мне  это
очень нравится, хотя тропка там такая крутая  и  каменистая.  Я  еще  не
отяжелела и пока что весьма проворна.
   - Пойдем, если хочешь, - отозвался Гай. - Но  карабкаться  по  скалам
вовсе не обязательно. Мы можем выйти на пляж прямо из  замка,  сокровище
мое. - Его большая ладонь гладила Белли по волосам.
   Изабелла удивленно взглянула ему в лицо:
   - Но как?
   - Очень просто, - ответил Гай. - Лестница из подвалов проходит  прямо
под скалой и ведет к пляжу. Ее построили  наши  предки.  Сегодня  мы  не
сможем ею воспользоваться из-за графа Алена, но когда он уедет, я покажу
тебе этот ход, и ты сможешь  ходить  на  пляж,  когда  захочешь.  Только
предупреждай, когда соберешься на прогулку.
   Изабелла с трудом сдерживала волнение. Это был путь к  спасению!  Она
едва могла  дождаться  возможности  сообщить  об  этом  Хью.  Она  нежно
поцеловала Гая в губы.
   - Спасибо вам, милорд, - радостно сказала она.  -  Мне  так  нравится
гулять по берегу!
   -  Остерегайся  приливов,  сокровище  мое,  -  предупредил  он.  -  В
полнолуние вода прибывает очень быстро и заливает прибрежные гроты. Будь
осторожна, чтобы не оказаться на пляже во время прилива.
   В полдень граф Ален с небольшим  отрядом  миновал  подъемный  мост  и
въехал во внутренний двор замка. Войдя  в  Большой  зал,  гости  увидели
Вивиану Бретонскую. Она  была  одета  в  пурпурные  юбки  и  темно-синюю
полупарчовую тунику, расшитую серебряными и золотыми нитями,  маленькими
жемчужинами  и  хрусталинками.  Темные  волосы  облаком  парили  над  ее
плечами; голову Вивианы украшал обруч  из  золота  и  серебра,  усеянный
аметистами и лунными камнями. Сегодня хозяйка Ла-Ситадель была  особенно
прекрасна, особенно величественна.
   Рядом с ней стоял ее брат; герцог сразу узнал Гая  Бретонского  из-за
чрезвычайного сходства с Вивианой. По другую сторону  от  хозяйки  замка
стоял  сэр  Хью,  а  рядом  с  Гаем  -  еще  одна  женщина,"  не   менее
привлекательная, одетая в темно-зеленую юбку  и  тунику  цвета  весенней
травы, расшитую сверкающими золотыми звездочками. Золотисто-рыжие волосы
ее были аккуратно заплетены в две длинные косы; их придерживал блестящий
медный обруч с овальным малахитовым украшением.
   Граф Ален поклонился Вивиане Бретонской и протянул ей руку.
   - Идите сюда, миледи, - сказал он, -  и  познакомьтесь  с  человеком,
которому надлежит стать вашим супругом и защитником.
   Вивиана  грациозно  спустилась  по  ступеням  и  подошла   к   графу,
приветственно кивнув.
   - Милорд, - произнесла она, украдкой разглядывая спутников графа.  Их
было шестеро, один оказался священником. И  прежде  чем  Вивиана  успела
что-либо предположить, граф снова заговорил,  и  она  обратила  на  него
внимательный взгляд своих прелестных фиолетовых глаз.
   - О вашей красоте, миледи, ходят легенды. Увидев вас своими  глазами,
я должен признать, что эти легенды были несправедливы к вам, преуменьшая
ваши достоинства, - галантно начал граф Ален. - Однако столь  хрупкая  и
нежная женщина, как вы, несомненно, нуждается в муже, который защищал бы
ее от опасностей. Заботы о Ла-Ситадель - слишком большая ответственность
для такого утонченного создания, как вы, миледи.
   - Милорд граф, - отважно проговорила Вивиана, - я счастлива  принести
вам клятву верности, хотя  от  представителей  нашего  рода  никогда  не
требовали официальной  присяги,  ибо  мы  никогда  не  предавали  графов
Бретани.
   Однако мне неприятно, что вы  решили  сами  избрать  для  меня  мужа.
Верно, что женщины в нашем роду поступали необычно при выборе мужчин, но
это не  помешало  нам  благополучно  продолжать  род  в  течение  многих
столетий.
   - Времена меняются, миледи, - сказал  граф.  -  Ваша  семья  утратила
былое могущество. Я должен позаботиться о  безопасности  Ла-Ситадель.  Я
уверен, что ваш брат меня понимает. Сэр Хью заверил меня в  этом,  когда
сегодня утром пришел предложить мне вашу дружбу. К  сожалению,  не  могу
предоставить вам иного выбора.
   - Что ж, пускай тогда мой брат Гай охраняет Ла-Ситадель, - предложила
Вивиана графу.
   - Наследование в вашем роду всегда происходило по  женской  линии,  -
спокойно возразил граф. - Я не желаю нарушать эту традицию,  миледи.  Вы
знаете, как суеверны наши люди. Такая резкая перемена огорчит их, выбьет
из колеи. Нет. Вы должны немедленно выйти замуж  за  человека  по  моему
выбору, и он станет охранять Ла-Ситадель. Таково  мое  желание.  -  Граф
обернулся к своим спутникам и произнес:
   - Симон де Бомон, подойдите ко мне!
   Из горстки рыцарей выступил вперед крупный, плотный мужчина.  Он  был
такого же роста, как Хью, но гораздо более коренастый. Волосы  его  были
черными, как у Вивианы, глаза - карими.  Он  носил  короткую,  аккуратно
подстриженную бородку, кольцом окружавшую его полные губы и  закрывавшую
нижнюю челюсть.
   - Милорд, - проговорил он.
   - Итак, миледи, это и есть  тот  рыцарь,  которого  я  избрал  вам  в
супруги. Отец Поль совершит таинство брака немедленно.
   - Милорд! - Вивиана вышла из себя. - Неужели вы даже не позволите мне
узнать поближе этого незнакомца, которому предстоит стать моим мужем?
   Изабелла на мгновение встретилась глазами с Хью: в памяти ее  всплыла
давняя  сцена  их  знакомства.  Ей  стало  по-настоящему  жаль   Вивиану
Бретонскую. Симон де Бомон не выглядел терпеливым и добрым человеком.  В
настоящую минуту он дерзко разглядывал свою  будущую  жену;  взгляд  его
надолго задержался на полной груди Вивианы, и рыцарь облизнул губы.
   - Нет лучшего способа узнать мужчину поближе, чем стать его женой,  -
произнес граф. - Жених и  невеста  нередко  встречаются  друг  с  другом
впервые в день свадьбы.
   Идите сюда, отец Поль, и приступим! Я и  так  потерял  слишком  много
времени у стен Ла-Ситадель.
   - А если я опять передумаю, милорд, и откажусь? - спросила Вивиана  в
последней попытке снова овладеть своей судьбой.
   - Я  убью  на  месте  вас  и  вашего  брата,  миледи.  Учитывая  вашу
репутацию, меня никто не станет обвинять за это, - сказал граф  Ален  и,
взяв маленькую ручку Вивианы, вложил ее в руку Симона де Бомона.
   Вивиана попыталась вырвать руку, но ее нареченный крепко  сжал  ее  и
проворчал:
   - Пойдемте, миледи, и не делайте глупостей.
   Священник торопливо совершил обряд.  Он  неуютно  чувствовал  себя  в
Большом зале Ла-Ситадель.
   Это место проклято, думал он. Он сомневался в том, что  в  этом  зале
когда-либо звучало слово Господне  или  будет  звучать  впредь.  Окончив
церемонию, он поспешно осенил крестным знамением  новобрачных  и  кивнул
графу.
   - А теперь, - добродушно проговорил граф Бретани, словно устроил всем
большой праздник, - пускай ваши слуги принесут вина, миледи, и мы выпьем
за вашего нового мужа. Затем же вы с братом присягнете мне на верность.
   Когда слуги раздали им кубки с  вином,  граф,  поднимая  свой  кубок,
воскликнул:
   - Долгих лет жизни и большого потомства!
   Симон де Бомон ухмыльнулся, показав удивительно белые зубы, кажущиеся
еще более ослепительными на фоне загорелой кожи.
   - Мы изо всех сил  постараемся  подарить  вашей  светлости  преданных
сынове