родителей", - твердил назойливый голосок  где-то  в
глубине души.
   - Кровь Христова! - выругалась она,  зная,  что  этот  неотвязный  голос,
голос совести, прав. Если бы она не позволила своему  глупому  сердцу  взять
верх над разумом, сейчас давно  была  бы  дома,  в  Шотландии.  Родители  не
заставили бы ее насильно выйти замуж за человека, к которому она  питала  бы
неприязнь! Будь она терпеливее, в конце концов добилась бы своего. И как  бы
она ни любила Адриана, с его стороны  было  нехорошо  подбить  ее  на  такую
авантюру! И вот чем все это кончилось!
   К тому же его непременно выкупят, но  все  отчего-то  уверены,  что  она,
Индия Линдли, попадет в гарем! Словно каинова  печать  лежит  на  несчастных
девушках, попавших в такое положение. Однако и прабабка,  и  бабка,  и  тетя
Валентина тоже побывали в плену,  но  вернулись  домой  и  с  тех  пор  жили
счастливо и вели жизнь респектабельных леди. Но все это случилось много  лет
назад. Времена тогда были иные, а люди - намного более  рассудительны  и  не
такие узколобые, как сейчас. Если же в Лондоне  разнесется  слух,  что  леди
Индия Линдли захвачена берберскими пиратами, разразится  ужасный  скандал  и
тогда о выгодном браке можно не мечтать. А если Адриана отошлют в Неаполь, а
она вернется позже, он и не подумает на ней жениться.
   - Черт возьми! - пробормотала Индия. Какой же упертой ослицей она была! И
что, во имя Господа, делать теперь? Как спастись? Сумеет ли она убедить  дея
выкупить ее вместе с Адрианом?  Пожалуй,  это  единственный  выход.  Правда,
можно покончить с собой, но у нее не хватит мужества пойти на  такое.  Да  и
правду говоря, ей совсем не хочется умирать. А вдруг этот дей откажется?
   Индия мрачно усмехнулась. В таком случае она начнет закатывать  истерики,
капризничать и превратит его жизнь в ад. Когда ему все надоест,  ее  отошлют
домой. Разумеется, лучше золото, чем злобная ведьма в гареме! Она ни за  что
не покорится мужчине! И не потерпит ничьего господства!
   Индия свернулась клубочком на скамейке у окна. Небо совсем потемнело, а в
черной воде отражался тонкий  полумесяц,  окруженный  сверкающими  звездами.
Смотрит ли сейчас Фортейн на луну? Сестра, спокойно согласившаяся с решением
родителей найти ей мужа в Ирландии, довольная своим поместьем  и  положением
хозяйки... Насколько бы легче было для всех, окажись она,  Индия,  столь  же
послушной дочерью, как Фортейн. Но ведь младшая сестра отнюдь не  отличалась
мягкостью нрава - просто была куда практичнее, чем Индия.
   Сколько времени пройдет, прежде чем  она  вновь  увидится  с  братьями  и
сестрами? С родителями?
   - Черт возьми, как я скучаю без них! - пошептала она в пустоту каюты. - И
как была глупа! Но такого больше не повторится. Я быстро учусь.
   Она  вздохнула,  машинально  разглядывая   серебристые   гребешки   волн,
неотвратимо влекущих "Короля Карла" к Эль-Синуту.

ЧАСТЬ II

ЭЛЬ-СИНУТ, 1626-1628 ГОДЫ

Глава 6

   - Хочешь погулять по палубе, пока мы входим в гавань? - спросил Арудж-ага
в утро прибытия в Эль-Синут. - У тебя есть длинный широкий  плащ,  красавица
моя?
   - Даже два. Черный  шерстяной,  подбитый  мехом,  который  я  надевала  в
Англии, и бирюзового шелка с подкладкой из кремовой парчи и капюшоном.
   - Второй куда больше подходит для такой погоды, - решил  ага.  -  Но  нам
понадобится вуаль, чтобы скрыть от посторонних твои прелестные черты.
   Индия, порывшись в сундуках, нашла большой, отороченный кружевом  носовой
платок.
   - Это подойдет? И почему мне нужно прятать лицо? Боитесь, что меня кто-то
узнает и вас заставят отпустить пленницу?
   - Нет, - улыбнулся янычар. Что за настойчивая девушка! - По нашим обычаям
порядочные женщины закрывают волосы и лицо. Столь разумная  предосторожность
позволяет им свободно гулять по улицам, не опасаясь  дерзких  приставаний  и
взглядов.  Только  женщины  дурной   репутации,   продающиеся   за   деньги,
разгуливают без чадры. И ты обязана появляться на людах в длинном одеянии  и
покрывале.
   Он помог ей накинуть плащ и капюшон.
   - Чем прикрепить вуаль? У тебя есть маленькие булавки?
   -  В  моей  шкатулке  с   драгоценностями.   Кстати,   у   меня   отберут
драгоценности, Арудж-ага? Это все подарки моих родственников.
   - Я попрошу дея за тебя, - пообещал он. - Но это ему  решать,  красавица.
Ты должна это понять.
   Янычар тщательно приколол вуаль  к  капюшону,  оставив  открытыми  только
золотистые глаза и темные брови.
   - Ну вот, мы готовы, - сообщил он с широкой улыбкой. - Пожалуй, мне стоит
попроситься к тебе в служанки, красавица. У меня неплохо получается.
   Индия невольно улыбнулась и позволила увести себя на палубу.  Воздух  был
палящим и сухим. Чуть впереди на легком ветерке мягко  колыхались  полосатые
паруса галеры, тащившей за собой плененное судно. Вход в гавань охраняли две
квадратные башни-маяка.
   - Это морские ворота Эль-Синута, - пояснил Арудж-ага, - но  к  ним  также
прикреплена толстая цепь,  которая  в  случае  нападения  врагов  немедленно
натягивается, преграждая дорогу в гавань.
   - Точно такие же стоят в бухте Золотой  Рог,  близ  Стамбула,  -  заметил
Томас  Саутвуд,   пристально   оглядывая   якорную   стоянку.   Здесь   были
пришвартованы  еще  три  большие  галеры,  несколько  галионов,   бригантин,
фрегатов и небольших фелук, в которых помещались всего три - пять  скамей  с
одним гребцом на каждой. Да, весьма оживленный порт!  Будет  совсем  не  так
просто, как он считал прежде, захватить  "Короля  Карла"  и  ускользнуть  из
плена. Но, ничего не поделаешь, иного выхода нет. Придется попробовать.
   Индию, однако, ничуть не интересовали ни  суда,  ни  гавань,  ни  обычная
портовая суматоха. Она завороженно  рассматривала  город.  Город,  подобного
которому она никогда не  видела.  Ослепительно  белые  дома,  сверкающие  на
полуденном солнце, были различной высоты и располагались уступами,  так  что
верхние этажи были чуть уже нижних. В центре  возвышалось  огромное  здание,
купол которого был выложен золотой фольгой и ярко блестел.
   - Это дворец вашего дея? - поинтересовалась Индия.
   - Нет. Главная мечеть Эль-Синута.
   - Что такое мечеть?
   - Святое место, вроде вашей церкви, где  мы  молимся  Аллаху,  -  пояснил
янычар. - Видишь четыре башни, окружающие купол? Они называются  минаретами.
Пять раз в день имамы,  по-вашему  -  священники,  восходят  на  минареты  и
призывают людей на молитву.
   - Вы молитесь пять раз в день? - ахнула Индия.
   - Мы благочестивые люди, - пожал плечами янычар.
   - И что же теперь будет, Арудж-ага? - не выдержала девушка, когда корабль
бросил якорь.
   - Мы отправимся во дворец дея. Вон туда,  -  показал  он.  Приглядевшись,
Индия заметила большое скопление зданий на невысоком холме, как  раз  пониже
главной мечети.  Обычные,  какие-то  безликие,  как  все  остальные  здешние
жилища.
   - Тебе подадут носилки, - предупредил следующий вопрос ага.
   - А остальные? Мой кузен? Виконт Туайфорд? Они тоже поедут?
   - Пойдут пешком. Прости, мне нужно отдать распоряжения. Оставляю  тебя  в
обществе кузена, - бросил ага и отошел. Очевидно, мыслями он был уже далеко.
   - Я боюсь, - прошептала Индия, робко глядя на Тома.
   - Ты не должна выказывать страха, - предупредил он. -  Особенно  гаремным
невольницам. Пойми, все эти  женщины  непрестанно  сражаются  за  милость  и
благоволение одного человека и поэтому ненавидят друг друга. Они сделают все
на свете, чтобы уничтожить соперницу.
   - Думаю, мне стоит держаться как можно незаметнее, - усмехнулась девушка,
пытаясь успокоиться.
   - Умоляю только, не смей говорить, что бежала с виконтом. Если  возникнет
хотя бы  малейшее  подозрение,  что  ты  не  девственна,  тебя  продадут  на
невольничьем рынке и окажешься в борделе для матросов. Во  дворце  дея  тебе
ничего не грозит.
   - Но что, если он отдаст меня кому-то другому? - тревожилась Индия.
   - Так или иначе ты попадешь в гарем богатого человека, а не  в  публичный
дом, кузина, и мне будет легче тебя найти.
   - Но что будет с бедным Адрианом? Он посчитает, что я предала его, и  это
разобьет ему сердце! Я не могу притворяться, Том!
   - Адриан, несомненно, поймет, что  самое  главное  -  твое  благополучие,
кузина, - строго перебил Томас. - Если, конечно, действительно  любит  тебя.
Пожалуйста, Индия, пообещай, что ты последуешь моим  наставлениям.  Клянусь,
что рано или поздно вытащу тебя хоть из самого ада, но ты должна мне  верить
и делать как сказано.
   В этот момент к ним снова подошел Арудж-ага.
   - Прощайтесь с кузиной, капитан. Надеюсь, вы понимаете, что больше вы  не
увидитесь. Спешите! Нам пора во  дворец.  Том  обнял  девушку  и  настойчиво
прошептал:
   - Клянись!
   - Постараюсь, - обронила она.
   - Пойдем, - велел Арудж-ага и, взяв Индию за руку, повел по сходням.  Как
только ноги девушки коснулись земли, она слегка пошатнулась и упала  бы,  не
поддержи ее янычар. Он помог ей сесть в паланкин и строго предупредил:
   - Не снимай вуали, красавица, и не пытайся раздвинуть занавески.
   - Мне трудно дышать, - пожаловалась она. Куда он тащит ее? И что будет  с
остальными? А виконт? Она не видела его несколько дней. Здоров ли он?
   - Ложись на подушки, - уже добродушнее посоветовал он, поняв, что девушке
действительно нехорошо, хотя она делала отважные, но слабые  попытки  скрыть
испуг. - У бортика носилок найдешь маленький вышитый  мешочек,  а  в  нем  -
склянка с водой, чтобы утолить  жажду,  если  понадобится.  Занавески  почти
прозрачные, и ты сможешь видеть все, что  творится  вокруг,  хотя  никто  не
посмеет приблизиться к носилкам и потревожить тебя. Город  очень  красив,  и
время пройдет незаметно, да и дворец не так уж далеко, красавица моя.
   Он едва заметно улыбнулся и задернул занавески.
   Индия быстро обнаружила, что ага не солгал - она действительно  прекрасно
все видела. Сегодня утром Арудж-ага надел парадный костюм - красные шелковые
шальвары, рубашку в зеленую и золотую полоску с таким же кушаком  и  зеленый
шелковый плащ с красной подкладкой. Красные сафьяновые  сапоги  с  загнутыми
носами облегали ноги, на голове был небольшой тюрбан  с  жемчужным  аграфом.
Ему подвели породистого гнедого жеребца,  и  ага,  легко  вскочив  в  седло,
продолжал командовать разгрузкой захваченного судна.
   Товары уложили в арбы, запряженные мулами, и Арудж-ага повел  караван,  в
хвосте которого поставили паланкин с Индией. Но прежде чем они  пустились  в
путь, она вдруг увидела английских матросов, спускавшихся по сходням. На  их
ногах бряцали  тяжелые  кандалы,  шею  каждого  сжимал  железный  ошейник  с
прикрепленной к нему  цепью.  Только  Томаса  Саутвуда  оставили  свободным,
поскольку тот дал слово чести не пытаться сбежать по пути во дворец. Индия с
тревогой вглядывалась в мрачную процессию, надеясь и боясь отыскать  Адриана
Ли,  и  едва  не  потеряла  сознание,  увидев  жениха.  Он  ковылял  первым,
побледневший, осунувшийся: очевидно, турки вовсе не  собирались  делать  для
него исключение. Как они смеют!
   Не успела она позвать Аруджа-агу, как четверо янычар подхватили  паланкин
и понесли по узким извилистым улочкам.
   Сообразив, что от нее ничего не зависит, Индия последовала совету  аги  и
легла на яркие шелковые подушки. Вскоре она заметила, что  в  стенах  домов,
выходивших на улицу, почти нет окон, а те, что есть, забраны решетками. Зато
иногда удавалось увидеть верхушки цветущих деревьев -  очевидно,  во  дворах
много зелени. Улицы на удивление чисты, и никакой толкотни и суматохи.  Зато
женщин, закутанных в покрывала, встречается совсем немного.
   Они пересекли  большую  рыночную  площадь,  с  лотками,  где  продавались
неведомые фрукты, мясо, рыба и дичь, хозяйственная  утварь,  ткани,  кожаные
изделия, певчие птицы в деревянных  клетках  и  животные.  В  дальнем  конце
находилось квадратное  возвышение,  с  которого  продавали  рабов,  и  Индия
невольно вздрогнула. Люди с любопытством глазели на пленников, но  никто  не
пытался оскорбить их или ударить.
   Улица, находившаяся по другую сторону рынка, оказалась довольно крутой, и
поэтому прямо на земле были уложены  широкие  деревянные  ступени.  Судя  по
более высоким зданиям,  здесь,  очевидно,  обитали  люди  более  зажиточные.
Впереди заблестел купол главной мечети, и Индия поняла, что  их  путешествие
близится к концу. Процессия выступила на другую площадь, на этот раз  совсем
безлюдную, окруженную стеной  и  вымощенную  плитами  кремового  и  красного
мрамора. Вот и дворец!
   Они прошли под широкой аркой и оказались в большом дворе. Повсюду  стояла
стража. Еще одна арка, на этот раз с массивными деревянными дверями, вела  в
другой, внутренний двор, утопающий в цветах,  с  тихо  журчащим  фонтаном  в
центре. Паланкин поставили на землю, и Арудж-ага, протянув руку, помог Индии
выбраться. Мельком оглядев девушку, он удовлетворенно кивнул.
   - Иди за мной, красавица. И не открывай рта, пока дей  не  разрешит  тебе
говорить. Если он задаст вопрос, можешь ответить.  Ну  а  теперь  -  вперед.
Время, отведенное на аудиенции, заканчивается.
   Индия торопливо осмотрелась, но кузена и  остальных  членов  команды  уже
увели. Куда? Нет, не нужно бояться. Она должна быть храброй.
   Девушка искренне верила, что сама ее жизнь  зависит  от  того,  насколько
крепки силы, и, запретив себе  волноваться,  она  последовала  за  капитаном
янычар. Широкий коридор вел в большое помещение с колоннами и полупрозрачным
куполом, сквозь который струился солнечный свет. Здесь  было  ужасно  душно,
толпился народ, но Индию отчего-то пробирал озноб. На  заваленном  подушками
возвышении, скрестив ноги, восседал мужчина, одетый в белое, если не считать
кушака из золотой парчи. Широкие шальвары были расшиты золотом  и  жемчугом,
и, как ни странно, ноги оставались босы. В распахнутом вороте белой шелковой
рубахи блестела тяжелая золотая цепь с подвеской.  Другая,  но  уже  тонкая,
цепочка придерживала белый атласный плащ с подкладкой из золотой  парчи.  На
голове сидел небольшой тюрбан, на котором  красовалось  перо,  прикрепленное
большим круглым алмазом.
   - Арудж-ага, господин, - прогремел черный гигант привратник.
   - Останься здесь, - велел  янычар.  -  Когда  позову,  выступишь  вперед,
красавица.
   С этими словами он поспешил к подножию  возвышения  и,  упав  на  колени,
поцеловал ступню дея.
   - Встань, Арудж-ага. Ты вернулся скорее, чем я ожидал.
   Должно быть, хорошо поохотился?
   - Так и есть,  господин  мой  Кейнанреис,  так  и  есть.  Ага,  кланяясь,
поднялся.
   - Что ты привез нам? - осведомился дей. Индия заметила, что лицо  у  него
овальное, в отличие, от круглых физиономий большинства  окружающих,  коротко
стриженная борода и усы обрамляют рот.
   - Прекрасное английское торговое судно, господин, - барк, построенный  не
больше года назад и предназначенный для рейсов в Ост-Индию, но капитан решил
сначала испытать его в плаваниях между Лондоном и  Стамбулом.  К  сожалению,
груз не особенно ценный - португальские кожи, английская  шерсть,  оловянная
посуда, апельсины и лимоны из Кадиса и бочонки хереса из Малаги, которые  мы
сбросили в море,  помня  о  заветах  пророка  нашего.  Зато  команда  -  все
просоленные матросы, опытные и степенные, не то что  шваль,  которая  обычно
служит на таких судах. Почти все, включая капитана, готовы принять  истинную
веру и плавать под флагами султана и Эль-Синута. Кроме того, на  судне  были
пассажиры. Молодой английский вельможа, за которого, вне  всякого  сомнения,
можно выручить неплохие деньги,  и  кузина  капитана,  юная  дочь  тамошнего
герцога, которая к тому же, как  говорят,  еще  и  богатая  наследница.  Она
направлялась в Неаполь, к  своей  бабке.  Меня  уверили,  что  она  невинна,
господин мой. Настоящее сокровище!
   - Красива? - лениво поинтересовался дей, теребя бороду.
   - Разумеется, господин. Дей рассмеялся:
   - Сначала дела. Приведи капитана, чтобы я смог убедиться в его честности.
   Вошел Томас в сопровождении двух янычар. Как было велено, он  поклонился,
припал лбом к ногам дея и, не вставая с колен, молча ждал.
   - Как тебя зовут и из какой ты семьи? - спросил повелитель.
   - Я Томас Саутвуд, капитан "Короля Карла", и прибыл из Лондона, господин.
Четвертый сын графа Линмута. Судно принадлежит компании "О'Малли - Смолл", в
которой у меня есть небольшая доля. Готов служить вам, повелитель. :
   - И согласен обратиться в Мслам? Плавать на моих судах?
   - Да, повелитель.
   - Уж слишком ты быстр в ответах, и мне подозрительна такая сговорчивость.
Может, подумываешь о побеге? Решил, что, если получишь свободу передвижения,
сумеешь улизнуть? Я не так глуп, как ты посчитал. Разрешаю говорить.
   - Господин мой, я солгал бы, если бы утверждал, что и в мыслях  не  держу
скрыться отсюда. Каждый невольник мечтает вырваться из плена.  Однако  много
лет назад моя бабка тоже была невольницей в гареме.  Вернувшись  домой,  она
предупредила детей и внуков, что страдать за религиозные догматы - глупая  и
зряшная трата  данных  нам  Создателем  талантов.  Что  христиане,  евреи  и
мусульмане поклоняются единому Богу  и  не  важно  при  этом,  как  они  его
называют. Разве мудро, что мои знания и способности пропадут без  применения
на скамье гребцов, в рудниках или в поле? У меня  нет  ни  жены,  ни  детей,
никто не ждет  меня  дома,  так  что  пока  я  согласен  остаться  здесь,  в
Эль-Синуте, и служить  султану,  как  многие  до  меня,  если,  конечно,  вы
доверите мне корабль, повелитель. Я понимаю, что мои жизнь и смерть в  ваших
руках, и поэтому говорю так прямо.
   - Да, язык у тебя  медовый,  -  заметил  дей  и  обратился  к  Аруджу-аге
по-арабски, чтобы пленник его не понял:
   - Что ты думаешь, старый дружище? Стоит ему доверять?
   - Да, господин. Он достаточно откровенен с  вами.  Конечно,  если  он  из
хорошей семьи, можно запросить за него выкуп.
   - Больше хлопот, чем денег, - отмахнулся дей. - Я даю тебе в командование
свою новую  галеру  "Газель",  Арудж-ага.  Возьми  англичанина,  сделай  его
штурманом и, таким образом, можешь запирать его в каюте во  время  нападения
на другие корабли. По крайней мере это стоит делать до тех пор, пока  он  не
докажет свою преданность нам.  Ну  а  меж  тем  можешь  воспользоваться  его
искусством, если знания этого человека действительно ценны.
   - Думаю, это чистая правда. Он именно таков, каким  показался  с  первого
взгляда. И примите мою искреннюю благодарность  за  "Газель".  Я  немедленно
выхожу в море, с позволения повелителя. А что делать с торговым судном?
   - Оставим себе и, если англичанин докажет,  что  достоин  нашей  милости,
отдадим в его командование, пусть учит людей управляться  с  барком.  А  где
другой благородный англичанин?
   По сигналу аги янычары подтолкнули вперед виконта Туайфорда. Тот, однако,
отказался стать на колени и поклониться  дею.  Вместо  этого  он  немедленно
начал  скандалить,  всячески  стараясь  показать,  какое  высокое  положение
занимает у себя на родине.
   - Я  наследник  графа  Окстона!  -  кричал  он.  -  Немедленно  отправьте
требование  о  выкупе,  чтобы  я  мог  поскорее  убраться  из  этого  дикого
захолустья!
   - На колени, собака! - заревел Арудж-ага.
   - Что?! Склониться перед каким-то неверным? Никогда! - фыркнул виконт.
   - Да стань же на колени, дурень проклятый! - проворчал Том Саутвуд. -  Не
успеешь оглянуться, как твоя голова расстанется с телом!
   Арудж-ага, недолго думая, схватил виконта за ошейник и  пинком  опрокинул
на пол, где его  аристократический  нос,  врезавшись  в  мраморный  пол,  не
выдержал испытания и немедленно залился кровью. Дей бесстрастно наблюдал  за
происходящим.
   - Отошлите его на галеры, - приказал  он  наконец.  -  Там  его  чванство
быстро поубавится. И возможно, после того как он  несколько  раз  переплывет
море от одного берега до другого, поймет цену дерзости и