тро  уснула.  Но  ее
хозяйка, несмотря на усталость, продолжала бодрствовать. Пока Дейзи легонько
похрапывала, Скай предалась воспоминаниям о прошедших годах, о том, как  она
впервые встретилась с Адамом де Мариско, хозяином острова Ланди.
   Третий муж Скай, Джеффри Саутвуд,  граф  Линмутский,  и  их  младший  сын
умерли несколько лет назад, весной, во время эпидемии. Опеку над их  старшим
сыном, Робином, отдали фавориту королевы Роберту Дадли,  графу  Лестерскому.
Однако Дадли использовал свое положение для того, чтобы  изнасиловать  Скай.
Скай пожаловалась королеве Елизавете, но та грубо  ответила,  что  если  это
делает Дадли счастливым, то нечего  об  этом  и  говорить.  Взбешенная  Скай
собиралась уже начать свою личную войну с Елизаветой Тюдор, нападая на суда,
в которых так нуждалась стремившаяся к обогащению Англия. Она даже заключила
союз (за долю в прибыли) с пиратствующим властителем острова Ланди. Адам  де
Мариско влюбился в нее, но понимал, что она никогда не полюбит  его.  Однако
он согласился на положение друга. Все же Скай, пусть  и  недолго,  была  его
любовницей.
   Вскоре после свадьбы с Найлом Бурком она была  арестована  Елизаветой  за
пиратство. И тогда именно Адам придумал план по спасению  ее  из  Тауэра.  И
несмотря на все его уверения, она  знала,  что  он  до  сих  пор  любит  ее.
Возможно, нечестно сейчас эксплуатировать  его  чувства  к  ней.  Она  часто
писала ему, но последний  раз  они  встречались  год  назад,  а  с  тех  пор
произошло много событий. Но он должен понять, почему она обратилась к  нему.
Он нужен ей сейчас! Она нуждалась в его низком, гудящем голосе,  которым  он
называл ее "моя девочка", в его надежности. О,  если  бы  только  она  могла
полюбить его, как он ее, но увы! И это к лучшему: она похоронила уже четырех
мужей. Она приносила людям, которые брали ее в жены,  только  несчастья.  "Я
больше никогда не выйду замуж", - сонно пробормотала она.
   Она и не представляла, насколько устала. За рождением Патрика последовало
убийство Найла, затем смерть  Мак-Уилльяма.  Эта  гонка  к  морю  через  всю
Ирландию. Она забылась в глубоком сне, и последние ее мысли были об  Эйбхлин
и о том, удалось ли ей проникнуть за стены монастыря св. Марии.
   Эйбхлин сумела сделать это и  теперь  стояла  перед  преподобной  матерью
Эйдан, в миру - Агнес О'Брайен, низенькой, толстенькой женщиной  с  простым,
невыразительным лицом.
   - Вы были так любезны, что согласились  принять  меня,  -  мягко  сказала
Эйбхлин, понимавшая, что ей не слишком рады в монастыре святой Марии.
   - Могли ли мы  отказать  лорду  епископу?  -  последовал  ледяной  ответ.
Маленькие гладкие ручки преподобной матери Эйдан, украшенные простым золотым
обручальным кольцом и более  богатым  перстнем,  символом  ее  сана,  нервно
двигались на ее коленях.
   - Знаете ли вы, почему я здесь?
   - Знаю, но не могу понять, сестра. Конечно, смерть лорда Бурка -  большая
трагедия, но ваше расследование не вернет его к жизни. - Она  сцепила  руки,
пытаясь успокоиться.
   "Это хорошо, что  она  нервничает,  -  подумала  Эйбхлин.  -  Что-то  она
скрывает".
   - Епископ хотел бы знать, по какой причине сестра Мария Кающаяся завлекла
лорда Бурка в обитель, чтобы убить его здесь, преподобная мать, -  вызывающе
заявила Эйбхлин.
   - Она его не завлекала! - последовал быстрый ответ. -  Боже  мой,  сестра
моя, вы изображаете сестру Марию Кающуюся распутной женщиной! -  Преподобная
мать Эйдан даже покраснела от собственного выражения.
   - Вероятно, завлечение - неточное слово, преподобная мать. И все  же  она
под фальшивым предлогом заставила его приехать  сюда.  -  Эйбхлин  перенесла
центр тяжести на другую ногу: нелегко стоять после того, как она ехала целую
ночь.
   - Это не доказано! - Опровержение прозвучало неискренне.
   - Доказано. У епископа находится письмо, которое  сестра  Мария  Кающаяся
послала лорду Бурку. В нем говорится, что она умирает и желает примириться с
ним перед возвращением в лоно Господне. Подумайте сами, преподобная мать.  -
Эйбхлин старалась быть как можно более терпеливой.  -  Лорд  Бурк  не  видел
сестру Марию Кающуюся с  того  самого  дня,  как  она  покинула  его,  чтобы
вернуться в обитель. Он так же не хотел их брака, как и она. Если этот  союз
был горек для нее, то и для него тоже. Но он не таил зла на  нее.  Очевидно,
его таила сестра Мария, иначе зачем ей было убивать его? Это не безумие, это
месть.
   - Но она - сумасшедшая, сестра,  -  ответила  преподобная  мать  дрожащим
голосом. - И более того, она проклята.  И  я  не  уверена,  не  проклята  ли
обитель. - Настоятельница была бледна, и дыхание ее было прерывисто.
   "Ага, - подумала Эйбхлин, - это что-то новенькое".
   - Объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду, преподобная мать.  Епископ
чрезвычайно интересуется этим вопросом. И я также.
   -  Садитесь,  садитесь,  сестра.  -  Наконец  преподобная  мать  заметила
усталость  Эйбхлин  и  предложила  ей  сесть.  Та  с  удовольствием  приняла
приглашение.
   После паузы настоятельница начала рассказ:
   - Сестра Мария с детства проявляла  больше  религиозного  рвения,  нежели
другие. Рвение ее граничило с истерией. Но была она  при  этом  послушной  и
мягкой, подлинная дочь Церкви. Мы приветствовали ее с  радостью,  когда  она
вернулась  после  аннулирования  брака.  Она  быстро  втянулась  в   некогда
привычный ей ритм жизни обители, хотя и стала более нервной, чем ранее.
   Но в общем, ничего необычного мы не наблюдали до тех пор, пока  несколько
месяцев назад к нам не прибыла сестра Мария Ясная. Она явно  предпочла  всем
нам сестру Марию Кающуюся, все свободное время проводила с ней. Мы  внезапно
заметили, что бедная девушка стала вздрагивать при любом шуме и  плакать  по
малейшему поводу. Мы  попытались  расспросить  ее,  что  случилось,  но  она
говорила, что все в порядке. После убийства лорда Бурка сестра  Мария  Ясная
внезапно исчезла, и мы более не видели ее. Мы опасаемся,  что  сестра  Мария
Кающаяся и.., и ее убила, но откуда нам знать  почему,  спаси.  Господи,  их
души! - Преподобная мать лихорадочно перебирала четки, пытаясь успокоиться.
   - А эта сестра Мария Ясная, преподобная мать, откуда она  взялась?  Могли
ли вы допустить в обитель совершенно  чужого  человека?  -  Эйбхлин  почуяла
разгадку.
   - Она сказала, что  прибыла  из  Балликаррике,  несколько  месяцев  назад
уничтоженного англичанами. Мы и не знали  ничего  о  выживших  там  сестрах,
ведь, как известно, они забаррикадировались в  здании  церкви,  а  англичане
подожгли ее, и все погибли. Сестра Мария Ясная сказала,  что,  когда  пришли
англичане, она ухаживала за одной старой женщиной в соседней  деревне.  Люди
прятали ее, пока ей не удалось добраться  до  нас.  Это  похоже  на  правду,
сестра. Таких случаев в Ирландии в этом году сотни.
   Сердце Эйбхлин билось быстрее по мере рассказа преподобной матери. Сестра
Мария Ясная! Не может быть! Не может быть!  И  все  же  это  как  раз  такой
грязный трюк, который могла  бы  сделать  сестра  первого  мужа  Скай,  Дома
О'Флахерти, Клер, чтобы отомстить.
   - Скажите, преподобная мать, как выглядела эта сестра Мария Ясная? Можете
ли вы описать ее?
   - Стройная блондинка с голубыми глазами...
   - Блондинка, преподобная мать? - Эйбхлин была почти уверена.
   - Она сказала, что еще не приняла постриг, что  должна  быть  послушницей
еще целый год.
   Клер О'Флахерти! Это должна была быть Клер О'Флахерти, это ее мстительная
рука нанесла еще один удар Скай и Найлу.
   - Преподобная мать, теперь я должна поговорить с сестрой Марией Кающейся.
У меня нет другого выбора! - потребовала Эйбхлин.
   Мать-настоятельница покорно вздохнула и позвонила в маленький  серебряный
колокольчик. Вошедшей на призыв монахине она сказала:
   - Пожалуйста, проведите представителя епископа, сестру Эйбхлин,  в  келью
сестры Марии Кающейся.
   Эйбхлин последовала за монахиней из кельи преподобной матери по лабиринту
коридоров обители.  Наконец  они  остановились  у  двери  обычной  кельи,  и
монахиня сказала:
   - Здесь, сестра.
   Эйбхлин осторожно подняла темную ткань, отгораживавшую келью от коридора,
и вошла  в  простую  маленькую  комнату.  Она  не  отличалась  от  келий  ее
собственного  монастыря:  белые  стены,  украшенные   распятием,   низенькая
кровать. Перед распятием, коленопреклоненная, стояла Дарра  О'Нейл,  глубоко
погруженная в молитву. Эйбхлин немного помолчала из вежливости, а затем тихо
спросила:
   - Сестра Мария Кающаяся? Я - сестра Эйбхлин,  представитель  епископа,  и
пришла поговорить с вами в связи со смертью лорда Бурка.
   Сначала Дарра,  как  показалось  Эйбхлин,  не  расслышала  ее,  но  затем
перекрестилась и поднялась с колен. Эйбхлин никогда раньше не  видела  Дарру
О'Нейл. Она нисколько не была похожа на свою тетку,  настоятельницу  обители
св. Брайда, к которой принадлежала Эйбхлин.  Этна  О'Нейл  была  красивой  и
спокойной женщиной, а лицо ее племянницы казалось  измученным  и  искаженным
страданиями. Она явно страдала, и  Эйбхлин  пришлось  поддержать  ее,  чтобы
усадить на кровать. Усевшись рядом с ней, она взглянула  в  лицо  женщины  и
поняла, что в данный момент Дарра еще в здравом  рассудке,  но  сколько  это
состояние будет продолжаться, она не могла  сказать.  Чтобы  узнать  правду,
нужно было действовать как можно скорее.
   - Сестра Мария Кающаяся, - мягко  повторила  она,  -  я  сестра  Эйбхлин,
представитель епископа.
   - Вы из О'Малли, - равнодушно сказала Дарра, - и епископ тоже О'Малли. Вы
приехали, чтобы отомстить мне?
   Несчастная была вся во власти страха, и  Эйбхлин  внезапно  почувствовала
жалость к ней.
   - Не нам карать вас, сестра, - сказала она, - лишь  Господь  наш  истинно
знает ваше сердце  и  душу.  Но  епископ  должен  знать,  что  побудило  вас
совершить сие злодеяние. Зачем убили вы лорда Бурка, сестра Мария  Кающаяся?
Почему бросили его тело в море?
   Дарра О'Нейл подняла  глаза  и  встретила  взор  Эйбхлин  О'Малли.  В  ее
бледно-голубых глазах читались вина и боль, и не было надежды.
   - Я не хотела убивать его, - медленно произнесла она, - но  сестра  Мария
Ясная сказала, что, если я не сделаю этого, он снова заставит меня  вступить
с ним в плотскую связь, подчинит власти своего любострастия. Я  должна  была
убить его! Иначе он бы вернул меня обратно! Так  она  сказала!  -  В  голосе
Дарры появились истерические нотки.
   - Но как могли вы поверить в это, сестра моя? - спросила Эйбхлин. - Вы не
видели лорда Бурка и не общались с ним с того момента,  как  покинули  замок
Бурков. Большую часть вашего брака вы жили врозь, не как  муж  и  жена.  Как
могли поверить наговорам этой странной женщины, которую почти не знаете?
   - Потому что она говорила правду! - заявила Дарра. -  Она  из  обители  в
Балликаррике. Эти земли были под опекой лорда Бурка,  и  там  хорошо  знают,
какой это наглый, похотливый мужчина. Он  не  способен  противиться  желанию
овладеть женщиной, если уж она ему понравилась. Сестра Мария Ясная  сказала,
что  он  даже  изнасиловал  двух  молоденьких  послушниц  их   обители!   Он
изнасиловал их и так овладел их  душами,  что  настоятельница  обители  была
вынуждена изгнать их из Балликаррике, ибо лорд Бурк  пробудил  в  них  столь
необузданные низменные  инстинкты,  что  они  начали  совершать  непотребные
деяния сами с собой и друг с другом,  к  тому  же  в  присутствии  остальных
честных сестер. Это было чудовищно! А когда они покидали  обитель,  одна  из
них крикнула, что лорд Бурк неравнодушен к монахиням, что  его  первая  жена
была монахиней. Он сказал этой женщине, что собирается вновь овладеть  ею  и
сделать ее своей любовницей! Не могла же я допустить этого! Не могла!  И  вы
как женщина, призванная на службу Господу, как и я, должны это понять.
   Эйбхлин хотелось знать, что же еще  сказала  Клер  О'Флахерти  несчастной
Дарре, чтобы заставить ее совершить убийство.
   Голубые глаза Дарры округлились, и она зашептала:
   - Она не говорила. Она показала мне. Несколько раз она  приходила  в  мою
келью ночью и показывала мне, что сделал лорд Бурк с  этими  послушницами  я
что он сделает со мной. Она сосала и кусала мои бедные груди,  так  что  они
воспалились, она засовывала в меня свои длинные пальцы и двигала ими  вперед
и взад точно так  же,  как  он  это  проделывал  своим  членом,  когда  меня
принудили быть его женой. О Боже! Как я ненавидела его, когда  он  забирался
на меня! Я не могла позволить ему сделать это еще раз! Никогда больше! - Она
содрогнулась от отвращения.
   Дарра дрожала, и Эйбхлин пришлось скрыть охвативший  ее  гнев,  чтобы  не
напугать бедную женщину еще больше.
   - Но как же вы могли поверить ей, сестра Мария Кающаяся? - спросила  она.
- Ведь у лорда Бурка была красивая жена и два прекрасных ребенка. Зачем  ему
другие женщины? В то время как вы жили в его  замке,  разве  преследовал  он
служанок или крестьянок? Он никогда  не  был  бабником.  Что  заставило  вас
поверить этой женщине, которая называла себя сестрой Марией Ясной?
   - Жена лорда Бурка  мертва,  -  ответила  Дарра.  -  Сестра  Мария  Ясная
сказала, что Скай О'Малли умерла при родах.
   - Моя сестра жива н невредима, -  ответила  Эйбхлин.  Дарра  отрицательно
покачала головой:
   - Нет, Скай О'Малли мертва, и лорд Бурк низмен и  похотлив.  Я  не  могла
позволить ему вновь вступить со мной в связь. Нет!
   Дарра О'Нейл, очевидно, погружалась в свое безумие.
   - Но почему вы бросили его тело в море? - быстро спросила  Эйбхлин.  -  И
что случилось с сестрой Марией Ясной? Пожалуйста, ответьте мне!
   На мгновение разум под влиянием повелительных  ноток  в  голосе  -Эйбхлин
вернулся к Дарре:
   - Мы положили тело  у  кромки  воды  перед  приливом.  Там  было  столько
крови... Так много крови... Море  уже  плескалось  у  его  ног,  когда  я  в
последний раз обернулась, чтобы посмотреть на  него.  Он  теперь  не  сможет
вернуть меня, этот гнусный развратник!
   - А сестра Мария Ясная? - настаивала Эйбхлин.
   - Разве она не здесь? - последовал ответ. - Мы вернулись вместе. Она была
моим другом. - Глаза Дарры снова опустели. Она поднялась с постели, упала на
колени перед распятием с зажатыми в руках четками.
   - Я должна молиться о том, чтобы дьявол не был  слишком  жесток  к  лорду
Бурку, - внезапно чопорным тоном сказала она. - Мой долг - молиться за него,
хотя он и большой грешник.
   Эйбхлин поняла, что несчастная женщина уже забыла о ней.  Но  она  узнала
все; что  хотела  узнать.  Полусумасшедшая  Дарра  О'Нейл  стала  орудием  в
мстительных руках Клер О'Флахерти. Жаль, что Найл  не  убил  эту  женщину  в
последний раз, в Лондоне. У него было королевское разрешение расправиться  с
ней, а вместо этого он просто изгнал ее из города и, как он думал, из  своей
жизни. Найлу никогда не приходило в голову - он был мужчиной совсем  другого
сорта, - что Клер будет продолжать попытки навредить ему.
   Клер О'Флахерти! Эйбхлин поднялась с кровати, где сидела вместе с Даррой,
и вышла из крохотной кельи. Клер О'Флахерти! Золовка Скай по первому  браку,
из-за чьей порочной связи с собственным братом. Домом, Скай  была  вынуждена
оставить мужа. Клер  О'Флахерти!  Самая  злобная,  самая  развратная,  самая
продажная женщина из всех, кого знала Эйбхлин. Если бы у дьявола была  дочь,
то это была бы Клер О'Флахерти.

***

   - Госпожа! - Рука Дейзи трясла плечо Скай. - Госпожа, просыпайтесь!
   Скай медленно открыла прекрасные синие глаза и,  повернувшись  на  спину,
посмотрела на служанку:
   - Сколько я спала?
   - Почти два дня, госпожа, и капитан Келли  говорит,  что  мы  подойдем  к
острову Ланди незадолго до заката. Вам нужно привести себя в порядок.
   Посмотрев на свою испачканную и измятую  за  время  скачки  одежду,  Скай
поморщилась. Складки широкой юбки-брюк и шерстяные чулки запятнаны  дорожной
грязью. Как могли испачкаться чулки, если она была в сапогах?  Она  покачала
головой. Сапоги, как она уже заметила, стояли у края постели уже вычищенные.
Она спустила ноги с кровати и встала. На ее шелковой рубашке  темнели  пятна
пота, камзол смят.
   - Дейзи, я просто ужас что такое! - покачала она головой.
   Дейзи хихикнула:
   - Ванна приведет вас в порядок, госпожа, В Уотерфорде специально для  вас
взяли на борт лишний бочонок пресной воды, и он как раз  сейчас  греется  на
камбузе. Капитан Келли понимает, что нужно женщинам. И человек  с  водой,  и
ванной стоит наготове, госпожа.
   - И пусть мне принесут поесть, Дейзи, я голодна! - Урчание в желудке Скай
подтвердило это.
   Пока Дейзи занималась ее ванной и едой, Скай вышла на палубу, приветствуя
попадавшихся на пути членов команды. Бриз был еще резок и свеж, как всегда в
начале весны. Прищурив глаза,  она  могла  уже  рассмотреть  далекую  темную
скалу, которая была островом Ланди. Меньше чем через два часа они будут там.
И он утешит ее, как много раз в прошлом. Скай вернулась в свою каюту, откуда
только что вышел матрос, принесший маленькую дубовую ванну и горячую воду.
   Скай сорвала свои  грязные  одежды,  вручая  их  одну  за  другой  Дейзи.
Совершенно нагая, она шагнула в маленькую ванну и села.
   - О-о-ох, - выдохнула она от удовольствия, - как хорошо, Дейзи! Я до  сих
пор и не чувствовала, как все болит.
   Растянувшись, она взяла маленький кусочек пахнущего розой  мыла,  который
Дейзи оставила на полу около ванны, и начала намыливать руки. Дейзи, заколов
свои густые черные волосы на затылке, встала за Скай и,  взяв  у  нее  мыло,
намылила ей спину. Затем приказала Скай подняться, чтобы вымыть ее ягодицы и
длинные ноги. Очень быстро ополоснула Скай, приговаривая:
   - В каюте слишком холодно, чтобы разнеживаться, госпожа. Мы ведь не можем
сейчас болеть, правда ведь, госпожа?
   Служанка потянулась за большим полотенцем из грубой  ткани,  лежавшим  на
кровати, и завернула в него госпожу. Дейзи быстро вытерла Скай, так  что  ее
бледная кожа порозовела, и сказала:
   - Полежите в постели, госпожа, пока снова не согреетесь и  не  придете  в
себя. У меня есть коричневый эль, свежий хлеб и отличный сыр, госпожа.
   Скай устроилась поудобнее в постели и принялась пожирать  незамысловатые,
но вкусные приношения Дейзи.
   - Ну, теперь я чиста, но ведь как не хочется влезать снова в эту  грязную
одежду! Дейзи улыбнулась:
   - У меня было предчувствие, что вы не попадете в Девон без  остановки  на
Ланди, да. Каютный юнга уже смывает грязь с вашей юбки и  чулок,  а  в  моем
багаже есть для вас чистая блузка и нижнее белье.
   Скай благодарно взглянула на свою служанку и  старую  подругу.  Дейзи  ее
хорошо знала. Поев и смахнув крошки с постели капитана Келли, она поднялась,
чтобы переодеться. Прикосновение к коже чистого шелкового белья  и  кремовой
блузки было приятно. Дейзи вручила ей зеленые вязаные шерстяные чулки  и  ее
юбку-брюки для верховой езды. Поразительно, но они снова были чисты и вполне
презентабельны. Дейзи помогла ей натянуть высокие  сапоги,  а  Скай  стянула
свою узкую талию широким кожаным поясом. Овальная пряжка была из зеленоватой
бронзы, на которой черной и желтой эмалью был выведен кельтский  узор.  Скай
сидела  на  постели,  пока  Дейзи  причесывала  ее  длинные  черные  волосы,
одновременно распутывая их. Потом заплела их в одну  большую  толстую  косу,
стянув ее черной шерстяной лентой.
   Послышался быстрый стук в дверь, и  после  разрешения  в  каюте  появился
капитан Келли. Рыжебородый и кареглазый,  Келли  был  самым  молодым  из  ее
капитанов - стройный мужчина, ростом чуть выше Скай. К тому же он был  очень
умным и отчаянным морским волком.
   - Мы вошли в гавань Ланди,  миледи.  Какие  будут  инструкции  на  период
вашего пребывания на берегу?
   - Немедленно отправляйтесь в Линмут, - приказала Скай. - Дейзи  останется
с вами. Оставайтесь в  Линмуте  до  моих  дальнейших  распоряжений.  -  Скай
повернулась к Дейзи:
   - Проследи, чтобы замок бы